Читать книгу: «Рейдер. Книга вторая. Бродяга.», страница 3
Вечерело, темнеть уже начинало, но я стал разбивать лагерь. Сбросил тюк с палаткой и крепления. Установил ту и натянул верёвки, забив колышки. Одну десятиместную палатку поставил, вторая чуть больше была, на двадцать. Её на завтра, рабочая моя, кабинетом будет. А пока костёр разгорался, машины установил так, чтобы с трёх сторон были, «Козлик» снял с кузова, он у меня снова разъездным будет. Нормально в общем. У деревенских был заметен интерес к моему лагерю с той стороны, но не особо сильный. Я потом, когда за водой с ведром спускался, грузовик и прицеп щёткой на длинной ручке мыл, «газик» тоже, и ему досталось, рассмотрел, что в деревеньке был кто-то в форме. Похоже участковый. Значит, утром жди гостей. Надо для вида рыболовные снасти приготовить. А пока есть время, стоит заняться амулетами. А что, за эти два дня поднакопив маны, я заполнил все пять накопителей и больше не было. Значит, нужно пополнить, а какой ближайший город? Брянск. Значит нам туда дорога. Вот думаю, всем составом ехать или на одном «газике»? Или лучше на самом деле на лодке? Вот только что-то не хочется оставлять лагерь без присмотра, хотя… А что если сделать амулет второго уровня сложности с иллюзией часового, что будет прогуливаться между машинами, делая вид что тут есть люди, а я пока съезжу в город, закуплю всё что нужно. Часовой не военный, машины-то гражданские, по номерам видно, значит просто ещё одного рыболова. Мол, не один я здесь, двое нас. Да, так будет лучше.
Закончив отмывать машины и готовить ужин, рис отварил с тушёнкой, да побольше, чтобы и на завтра хватило, и поужинав, забрался на койку, обычная армейская койка с матрасом, постельным бельём и подушкой и закрывшись одеялом, почти мигом уснул, а на материи платки у входа работал подогревающий амулет, я его из того очищающего переделал, что от облучения избавил и технику почистил, он мне уже без надобности. Этот тоже пятый уровень, заряда на месяц работы хватит, так что в палатке было вполне комфортно и не смотря на то что снаружи завывал поднявшийся ветерок, мне было вполне тепло.
Утром я выбежал освежится, накинув робу на голое тело, а что, у меня из одежды только роба и была. Я так рванул, путая следы что мне просто было не до покупки одежды, а в кабине «Урала» было вполне тепло. Когда снаружи работал, то быстро согревался, потаскай тяжести, тоже потом обливаться будешь. Тем более я был не совсем голый, в кальсонах. Среди купленной униформы, в основном летней, было несколько пар нательного солдатского белья моего размера. Рубаху я скинул перед сном, но кальсоны были на мне. Так что накинув робу, натянул кирзачи, и не наматывая портянки вышел наружу. Облегчившись, я при возвращении обнаружил что тент заднего борта прицепа легко болтается на ветру, хотя я вчера хорошо завязывал. Заглянул и тут же территорию лагеря нарушил мой отборный мат.
– Уроды деревенские, – никак не мог успокоиться я. – Чтоб вам повылазило…
Ночью, пока я спал, меня обнесли и это бесило больше всего. А ведь хотел сделать охранный амулет. Ну всё, буду мстить. Надо только подумать, как именно. Убивать за такую чепуху, я же не монстр какой, но напугать до мокрых штанов, до седых волос, это самое то, осталось только прикинуть как это сделать. Стоит вспомнить ту иллюзию-зомби, которой я пугал баронских бандитов, да и самого барона тоже. Тут только стоит учесть, что с тем ужасом что льётся из экранов телевизоров, запугать наш народ таким образом будет достаточно сложно. Крепки они нервами. С другой стороны, одно дело экраны телевизоров, другое – увидеть живьём. Только всё равно нужно какого-нибудь перчику добавить, чтобы до самого нутра пробрало. Ну деревня, держись, устрою я вам весёлую жизнь. Идея с Викой, которую бандиты знали, и подумали, что похищенная, умерев, пришла к ним мстить, отлично сработала, вот и тут стоит поступить так же. Снять незаметно копии с деревенских и под видом мертвяков запустить в деревню. Узнают, никуда не денутся. Но это так прикидки, надо ещё что-то подумать, как я уже говорил, с перчиком.
Быстро пересчитав потери, я узнал, что у меня разграбили инструментальный ящик под кузовом грузовика, я там инструменты хранил, он не заперт оказался в отличии от кабин «козлика» и «Урала», также все канистры пропали, да часть продовольствия. Да в принципе на этом и всё. Что было, то по верхам и похватали. Ну-ну. Закончив с подсчётами потерь, я прошёл к костерку, но разжигать его не стал, хотя у него вязанка подсохшего хвороста лежала. Используя примус, я разогрел вчерашний рис и спокойно поел. Как раз чай пил, когда прогуливаясь с кружкой в руке у кромки обрыва, заметил как от берега у деревни отвалила лодка и звеня расшатанным мотором понеслась чуть выше по течению. Там пристать удобно и подняться можно ко мне было. В лодке кроме участкового, а я был уверен, что это именно участковый, был здоровый мужик в свитере, и пара пацанят. Поднялись те все вместе, оставив лодку внизу без присмотра. Хм, это даже хорошо. То, что вместе поднялись.
– Доброго утра, – поднявшись ко мне, поздоровался молоденький лейтенант, лет двадцати пяти на вид, и козырнув, представился. – Младший лейтенант Самсонов, участковый.
Уточнив кто я такой, тот изучил документы, протянув, что москвичи в их глушь ещё не забирались, и уточнил что я тут делаю, возвращая документы.
– Отдыхаю, – пожал я плечами, выплёскивая муть из кружки. – Отдохнуть вот решил, мне пока всё нравится, кроме одного.
– И что именно? – спросил лейтенант.
Остальные, что тоже с интересом изучали мою технику, особенно «козлика», навострили уши, я это заметил, да и в аурах явный интерес был. Так что я приступил к информационной накачке, прежде чем начну наказывать обнаглевших деревенских.
– Обокрали меня. Ваши же из деревни и обокрали.
– Вот как? – нахмурился лейтенант. – А доказательства?
– Следы к реке спускаются. Кто ещё это может быть? – пожал я плечами.
– Заявление писать будете?
– Нет, не буду. Я по своему их накажу. Ведь ваши подопечные не знают с кем связались. Я колдун, пока не зарегистрированный, только вот начинаю на этом попроще, а сюда прибыл накачиваться магический энергией, тут видимо на холме капище было и шабаши устраивали, уже накачал немного и всю её пущу на отмщение. Ночью на деревню нападут сказочные персонажи, лешие, русалки, утопленники, мертвяки. В общем, не сладко придётся. И так всю ночь нападать будут, пока мне не вернут уворованное.
– Вы что, серьёзно это говорите? – удивился лейтенант, и посмотрев на мужика слегка приподнял глаза, как бы показывая ему, что я не от мира сего.
– Более чем. Ночью сами убедитесь.
Для меня было главное, что все услышали, и уверен, информация об этом разнесётся по всей деревни как пожар. Кто-то посмеётся, кто-то у виска пальцем покрутит, а кто-то может и заволноваться. Думаю, таких единицы, до наступления ночи этому никто не поверит. Однако я ещё не закончил, нужно дополнить накачку.
– Это ещё не всё. Каждую ночь всё это будет продолжатся, и чем дальше, тем сильнее. Тут будет два выхода, сжечь все дома и уйти, покинув эти земли. Или задобрить меня, не забыв вернуть украденное до последней вещи. Кстати, если кто надумает призвать жителей деревни и привести их сюда чтобы сжечь меня как инквизиция ведьм сжигала, то зря это всё, я сделаю так что моя смерть наоборот усилила мой наговор на отмщение. Тогда люди уже начнут умирать. И сожжение деревни не может, моё проклятие будет преследовать их до последнего дня жизни. А то что проживут они недолго, это я могу гарантировать.
– И хочется вам такую чепуху молоть? – покачал головой лейтенант, но задерживаться тот не видел причин, так что закончив проверку, забрав сопровождение, тот спустился к лодке. Там уже отплыл и направился к деревне, а я сверху наблюдал за ними.
Чёрного плаща у меня не было, а сейчас бы тот отлично подошёл к антуражу, но у меня было чёрное покрывало, так что стоял я с ним на плечах и то развивалось на ветру. Со стороны должно всё это смотреться достаточно гнетуще. Чёрная одежда, чёрный развивающий плащ, и проклятие, насылаемое на деревню. В которое правда, никто пока и не поверил. Но это пока.
Я же, вернувшись к палатке, снял с одежды амулет-обогрева, а иначе я в одной робе задубел бы, и стал работать. Нужно сделать два амулета до наступления темноты. Переплыть реку я вплавь смогу, амулет-обогрева не даст замёрзнуть. А дальше доберусь до деревни и к полуночи начну пугать жителей. Осталось только подготовится. У меня к сожалению, было только две заготовки, остальные нужны для дела. Это лекарский амулет, обогрева, и ночного виденья, вот из оставшихся двух, по количеству наличных накопителей я и собирался сделать нужные амулеты. До полудня работал над амулетом-охраны. Третий уровень, теперь лагерь без охраны я не оставлю. Тем более амулет доработанный был, а я прямо тут на коленке прикинув всё, и поэкспериментировал. Испытывать амулет уже на деревенских буду. Да я добавил в амулет плетения иллюзий. Тот пугать будет если чужаки приблизятся. Хоть днём, хоть ночью. Загорятся в траве красные глаза, уставившись на нарушителей и пойдёт грозный жуткий рык с инфразвуком. Чем ближе, тем он сильнее. Так что проникнуть на территорию лагеря вряд ли кому удастся. Амулет я настроил на свою ауру, так что доступ у меня будет свободный. Была бы личная защита, не делал был, вот и пришлось дополнительные опции делать, тратя и так не резиновое время. Протестировал, да уж, жутко, но действенно, теперь за охрану лагеря я был спокоен. Потом занялся амулетом для создания фильмов и иллюзий. Третий уровень сложности. Успел сделать до наступления темноты, ну и протестировал. М-да, пригладив вставшее дыбом волосы, я решил, что деревенским тоже понравится.
Когда окончательно стемнело, я прихватил все амулеты, ну кроме охранного, я его в кабине «Урала» закрепил, теперь всегда там хранится будет, и спустившись вниз, закрепил одежду на ящике, и ступив в воду, то что она ледяная я практически не ощущал, амулет-обогрева работает, и оттолкнувшись от дна, поплыл к противоположному берегу. Сильное течение, оно заметно сносило меня. Пришлось постараться чтобы добраться до другого берега. Там выбрался на сушу, достал из ящика упакованное в пакет полотенце, вытерся, оделся, и оставив ящик на месте, мне ещё возвращаться, направился на деревенское кладбище, я его сверху хорошо рассмотрел. Нужно поискать свежие могилы, и снять слепки с фото тех, кто был недавно захоронен. Увидев таких соседей или знакомых, я думаю паника поднимется серьёзная. А ты не воруй!
Ну вот и кладбище, добрался. Пора к делу приступать. Ну и держитесь. С учётом того что амулет может держать в памяти около двух десятков персонажей, моей фантазии не будет конца. Уже через полчаса найдя две могилы, жаль, что всего две, осмотрел фото умерших, к счастью они были, оба пожилые, мужику на фото лет сорок, таким и буду делать, и пожилая бабища необъятных форм. По крайней мере на фото такими они выглядели. Сделав иллюзии, ниже пояса пришлось самому додумывать, я стал творить. Ох и повеселюсь. Тут главное к пожилым не соваться, ещё не хватало довести до сердечных приступов, а вот к тем что моложе, вот к ним мои иллюзии придут. Пугать. Святое дело. Око за око. Да ладно, ко всем придут, иначе нужного результат не добьюсь.
Подкинув ещё пару веток в костёр, я прислушался, и встав с раскладного стула, направился к обрыву где с интересом пронаблюдал, в течении нескольких минут, как мечутся люди с факелами, догорают два амбара, и всё это под крики, которые долетали даже до меня. Против ветра. М-да, кажется я немного переборщил. Уже часа три как вернулся в лагерь, прекратив психологическое воздействие на аборигенов, а те всё ещё никак не успокоятся. Правда, заводку я дал основательную. Первыми жертвами, когда я пошёл от кладбища, стали жители двух ближайших домов. Там их три было, но третий заброшен и уже откровенно растащен на дрова, так что говоря о домах, я имею ввиду именно жилые дома. Ну к одному я и не сунулся, судя по ауре там пожилая старушка жила, а вот ко второму дому вполне. Семья уже основательная, дети взрослые проживают. Нормально. Когда поднялся волчий вой, встрепенулась вся деревня, многие стали просыпаться. Я пробежался по улице, видел ауры. Ну потому от кладбища и начал, как уже говорил. Многие проснувшись выглядывали в окна, а кто посмелее и на крыльцо выходили, накинув фуфайку или пуховик. Эти больше всего в результате оказались перепуганы. Да и как иначе. Вдруг загораются огни вдали, красные, похожие на мигающие глаза, волчий вой, для тех, у кого нос смят о стекло чтобы всё рассмотреть, тут вдруг внезапно, откуда-то снизу, прямо под окном выныривает чудище. Лицом к лицу. У кого как было, кто увидел покойников с кладбища, всех перемазанных землёй, с сорванными ногтями, что тянули руки к живым глядя с мольбой, кто разных кикимор или вурдалаков, да кому как повезло.
В общем, детей в погреб, баррикады у окна и дверей, и всё это под поскабливание снаружи, царапаний в дверь, зазываний выйти, а то покойникам, мол, под землёй холодно, пусть согреют их. В основном я по старкам не шарил, но не зацепить их это всё не могло. Хватало. Пришлось лекарский амулет использовать, трижды сердечные приступы залечивал. Нормально, специально следил, никто от страха не умер, конечно штаны или рейтузы попачкали, ещё как попачкали, я старался, но кроме сильного испуга особых последствий не было. Ну а то что амбары сгорели, так это сами. Под конец собираясь в группы, вооружившись ружьями, а что, по моим иллюзиям палили все кому не лень, из одного окна высунулось тупорылое рыльце «Максима» и давай на пол ленты садить вдоль улицы, пока ленту не перекосило. Я сам офигел, прячась за колодезным срубом. Защиты-то нет. Просто те боевые группы видели, как некоторые иллюзий заползали в эти амбары, вот особо не раздумывая, и подпалили их. Я уже убрался, а те всё никак успокоится не могут. Хм, и лейтенант, как я посмотрю, там командует. Тоже похоже хватанул лишку. Я так смотрю на них, и вот честно не понимаю, как вообще без жертв обошлось? Как случайно никого не подстрелили?
Отключив амулет ночного виденья, я вернулся к костру, и затушив его, до рассвета часа два осталось, но я уже видел, запал у деревенских прошёл, не пойдут они сейчас ко мне, можно не опасаться. Да и охранный амулет бдит, пусть только попробуют сунутся. Так что вернувшись, погасив костёр, я устроился на койке, а палатка уже прогрелась, амулет-обогрева поработал, так что спокойно уснул. Но довольный. Посмотрим, что завтра будет.
Разбудил меня охранный амулет, сообщавший что в зону его контроля вошло несколько человек. А тот тональным звуком пищал. К сожалению, основы для создания амулета-управления, у меня не было. Иначе не пришлось бы вставать с койки, выходить, залезать в кабину и с амулета смотреть кто там лезет по тропинке от берега. Из палатки бы всё сделал. А так был участковый и два старика, совсем седые и дряхлые. Им-то чего нужно?
Посмотрев на часы, обычные наручные часового завода «Восток», командирские, я определил, что проспать успел всего часа четыре. То-то меня так в сон кидает, только нормально уснул и будят. Но делать нечего, будем встречать, поэтому я дал добро этим троим пройти к лагерю. Проведя ладонями по лицу, я убрал сонное выражение и лёгкую припухлость, и теперь выглядел свежим и бодрым. Пока те поднимались, я успел одеться и поставить на примус чайник. Гости в дом, будем угощать. Когда те поднялись, то у меня всё готово, гости расселись на одеялах, я под них тент в двое сложил, а то земля влажная, и пока чайник закипал, он по левую руку от меня был, я вопросительно посмотрел на аксакалов деревенских, но слово взял участковый:
– Борис Геннадьевич, нехорошо получилось. Крало несколько дурней, а страдает вся деревня. Тридцать дворов до ужаса напугать, это извините… Я ведь и протокол могу написать и задержать вас до выяснения.
– То, что задержать можете, это вряд ли, я тогда на вас совсем чуму нашлю, а по поводу крали одни, а получили по заслугам все, тут всё верно. Парни, как вы их сами правильно назвали – дурни, ваши, вам и ответ держать. Раз воспитали их такими, что уж теперь плакать?
– Ты уж прости наших недорослей. Водка всё, сгубила она их, на всё готовы чтобы купить её проклятущую, – вздохнув, взял слово один из стариков.
– Вы мои условия знаете, не такие они и сложные. Верните всё что украли, ну и компенсация. Сами выберете, я особ не притязательный. Да вон хоть одежды тёплой поникните, я уже буду довольным.
Говоря я снял чайник и разлил по четырём кружкам кипятка, заварка уже была внутри. У меня этих кружек с десяток, как и тарелок, да и вообще столовых приборов. Передав всем гостям по кружке, с лёгким поклоном, я откинул полотенце, под которым лежал в двух тарелках колотый сахар, сам головку колол, и печенье. Кому что. Сидя на своём одеяле напротив всех трёх гостей, макая в чай кусок сахара я посасывал его и снова макал, изредка делая глотки. Один из стариков тоже владел этим умением чаепития, остальные кое-как справились. Те обменивались мнением, но пришли к выводу что их все мои предложения устраивают. Лишь одно просили, отсрочку, мол, дурни их, уже всё что у меня украли, распродать успели, пока всё вернут, могут за день и не успеть.
– Хорошо, с уважением к вашим сединам даю время вернуть украденное. Этой ночью я поставил запрет нечистой на проникновение в ваши дома, но в следующий раз я этот запрет сниму и уже ничто вас не спасёт.
– Мы это учтём, – кивнул один из стариков, тот что больше всех со мной общался, лейтенант и второй старик в основном молчали.
Кстати, участковый ещё и записывал на диктофон наши переговоры, я не сразу понял, что его телефон делает, но дотянувшись магической нитью, просто замкнул его. К счастью тот не учуял тот дымок что поднимался из его кармана. Ветерок всё сносил.
– Скажите, уважаемый, – слегка поклонился старик, – а кто вы в магическом мире?
– О-о-о, я сморю вы разбираетесь?
– Пришлось. Я большой любитель фэнтези, целая библиотека у меня, все детишки ко мне приходят книжку взять почитать, так что да, разбираюсь. Поэтому меня и попросили со всем уважением поприсутствовать при переговорах с вами.
– Я понял. Я друид, если вам понятно такое понятие. Только я умирающий друид. Даже маги не могут до конца поддерживать свою жизнь. Я умру через несколько месяцев, три-четыре. Все мы когда-нибудь уходим.
– Ясно, благодарю. Спасибо за чай, но мы вынуждены покинуть вас, сами понимаете, дела, так много сделать нужно. Ещё раненых отправить.
– А что и раненые есть? Я слышал перестрелку, но не заметил, чтобы кого-то ранило.
– Двоих не серьёзно, дома за месяц отлежатся, но одному хорошо пулей в ногу прилетело.
– Ясно. Отправите их ко мне, с постараюсь вылечить. Только не просто так. Деньги мне не нужны, а нужно серебро, любое, и драгоценные камни. Один-два, не важно, но зато ваш подраненные, или все трое, уже через пару дней ходить будут, даже шрама не останется.
– Мы подумаем.
Старики раскланялись, лейтенант кстати, тоже. Вот, ночь одну провели, дрожа от страха по домам, и уже уважение проявилось, давно бы так. Когда те ушли, я настроил охранный амулет на продолжение охраны, и отправился досыпать.
В этот раз я не поставил режим моего поднятия, то есть если кто приблизится к лагерю, пересечёт первую пятидесятиметровую зону безопасности, то амулет ничего не делает, а должен был поднять меня, пока неизвестный пресекает эту зону. Как пресечёт, то амулет начинает пугать. Я уже говорил, красные глаза из выцветшей осенней травы, рык, так что сбегут, никуда не денутся. Поэтому выспался я отлично. Встал уже ближе к двум часам дня. Позавтракав и попив чаю, прошёл к «Уралу», сразу запустив движок, пусть поработает немного, прогреется. Проверил как там амулет, были нарушения или нет. На этот раз я вернул опцию предупреждения, уже не сплю. Оказалось, дважды было такое дело, гости являлись. В первый раз был тот старик и три сурового вида деревенских мужика. Они оказалось принесли всё что я запросил и вернули мои вещи. Когда амулет рыкнул, те бросились прочь с моими вещами на руках со всех ног. Как только с кручи не навернулись? Потом правда, складировали отдельно в сторонке, ну и убрались во восвояси. А потом лейтенант был. Это тоже на рык и на ультразвук нарвался. Свалил как и остальные. Поэтому прибравшись после завтрака, я спустился к охапке вещей, сложенных кучей на берегу реки. Пришлось спускается. С той стороны реки за мной наблюдали, пацанва в основном, я им рукой помахал, и стал изучать что принесли. Ящик тушёнки тут, не вскрытый, початый тоже на месте. Пересчитал консервы, хм, две лишние. Да и видно, что не мои, другого завода. Потом канистры, даже с бензином, ну и всё остальное.
– Оп-па, – взял я в руки карбюратор от своего «козлика» и бегом рванул обратно, поднимаясь по тропке.
Открыл капот, только выругался. Точно, нет карбюратора. Ну вот как снять-то смогли, не нашумев? Я же довольно чутко сплю. Да и я не заметил, что мне машину разукомплектовали. Вздохнув, я оставил карбюратор на месте, а машину с открытым капотом, всё равно все инструменты внизу, поднимать нужно, ну и стал спускаться обратно, а от берега уже звенела мотором лодка. Там кроме знакомого старика, лейтенанта и трёх ухарей, сидел ещё хозяин моторки. Он как раз за рулём был.
Они пристали как раз, когда я вниз спустился. Ну амулет-охраны отключён был, пока без надобности, я же в лагере вожусь, так что пока так днём пугать народ не стоит. Оказалось, старика послали узнать принял ли я дары, тот убедился, что всё в норме, больше насылать нечисть на них не буду, чем того изрядно порадовал, видимо хлебнули лиху, повторения не хотели, ну а тех раздолбаев что сидели в лодке, опустив в глаза, пряча бесстыжие подбитые глаза, мне пригнали в наказание. Это они у меня и пошуровали. Отрабатывать будут. Работниками, тяжести таскать, да всё что скажу сделают. Нормально, я согласен, так что велел им грузится и поднимать вещи наверх. Включая теплые вещи. Мне принесли ватные штаны, дублёнку, пару вязаных свитеров с высоким воротом, несколько пар штанов с начёсом, крепкие ботинки, валенки, шапку-треух из заячьего меха. То есть, то что не жалко, то и отдали. Почти всё нафталином отдавало. Хорошо, мне всё сгодится.
Тройка начала поднимать уворованное и то что мне накинули сверху, а я вопросительно посмотрел на старика и на участкового. Они отчего-то отплывать не спешили.
– Мы это, – покряхтел старик. – Насчёт раненых. Подлечить надо бы. Решили официально не делать, мороки много. Ещё виноватых искать будут, милиция понаедет.
Откровенно говоря, я сильно сомневался, что у деревенских что-то есть, обычно всё ценное давно уже продано да пропито, но оказалось, что нет, не всё кубышки вскрыты. Поэтому, когда тот достал обычной женский разукрашенный платок, и по-деревенски неторопливо, с достоинством развязал его и показал мне лежавшие на ладони ценности, я удивлённо поднял брови, но всё же стал осматривать внимательно.
– Эти серёжки не пойдут, подделка, – сказал я. – Вот эти четыре царские серебряные монеты годны в дело, беру. Этот серебряный перстень тоже. Остальное хлам. По поводу драгоценных камней, тот тут годных три. Вот этот небольшой топаз, этот мелкий брильянт, откуда он только у вас, и вот этот рубин.
Приняв оплату, я посмотрел на деревенских, и сказал:
– Оплаты тут больше чем требуется. Сейчас я займусь излечением раненых, принесите их сюда. У меня палатка в машине, большая, там их и размещу. Принесите также три кровати, обычных панцирных, потом их заберёте, когда они излечатся. Постельное бельё не забудьте и сиделку подберите. На этом всё, дня через два-три те сами спустятся к реке и крикнут вам чтобы лодку прислали. Чистую одежду им не забудьте сразу запасти. Уже потом можете засылать тех, кого полечить нужно, за то что вы уже принесли, не больше двух, остальные за дары. Берусь даже за сложные случаи. Правда того что вы мне дали, на это не хватит. Что требуется в качестве оплаты вы знаете. Это всё. Разве что добавлю, обо мне стоит молчать. Если разнесётся слух и все рванут сюда, я просто уеду, и вы останетесь без лекаря. Надеюсь мы поняли друг друга.
Оба покивали, и устроившись в лодке, отплыв, направились к деревне, а я поднялся наверх. То, что мне принесли в качестве оплаты я убрал в карман своей технической робы, потом осмотрелся, с берега уже всё подняли наверх, так что поднимался я налегке. Вся тройка, сверкая фонарями и разбитыми губами, сидела тут же, ожидала распоряжений. Ну и выдал. Сначала те достали из прицепа большую палатку и под моим командованием стали её ставить, опыт армейский у меня был. Нормально, поставили и я разместил внутри амулет-обогрева. На лодке уже переправляли раненых и вещи. Вся тройка поспешила вниз, помогать поднимать, а я, подойдя к куче вещей, сначала тёплую одежду отнёс в свою палатку, накинув сверху жилетку из овечьей шкуры, сразу нафталином завоняло, надо будет амулет сделать, почистить, а потом инструменты убрал в ящик в грузовике, ну и остальное по местам распихал. Снизу от берега подняли сначала кровати, разместив их в палатке, мужики удивлялись, чего та такая тёплая. Потом одежду, ну и раненых принесли. Ходячий только один был. Нормально, разместили, одна женщина осталась тут, жена одного из раненых. Её задача обихаживать всех раненых, как сиделка. Ну а я, раздав указания работникам, вернуть карбюратор в «газик», уборкой заняться, и чуть в стороне яму вырыть, для мусора, прошёл в свою палатку и приступил к созданию амулетов. То есть, сначала основ. Успел две сделать, когда работники отвлекли, всё было сделано, так что одного я оставил, сиделке помогать будет, а остальных отпустил отдыхать. Им лодку весельную оставили, она к нашему берегу приткнута была.
Дальше сообщив сиделке и дежурному работнику чтобы мне не мешали, я буду проводить таинство подготовки к излечению, кормить раненых и обхаживать это всё на них, когда я буду готов, то сам выйду, это не быстрое дело, ну и занялся работой. До наступления темноты я успел сделать один амулет из того среднего лекарского комплекта. Это был чистый диагност. Накопитель у него был пуст, я выбрал для него топаз, зарядил до полного, так что пройдя в палатку, не обращая внимания на сиделку, работника не было, он от леса тащил дрова, заготавливал на ночь, ну и поработал над всеми тремя. Один совсем плохой был, пуля в животе, бредит, в себя не приходит. Двое остальных ещё ничего, потерпят. С тем что в живот был ранен, вообще интересная история, я о таком и не слышал. Пуля отрикошетив от берцовой кости, сломав её, ушла по мышце верх и пробив кость таза, застряла в кишках. Теперь понятно, почему рана в ноге, а тот держась за живот стонал. Тяжелый, но выдержит, я повесил на него амулет поддержки, чтобы тот выдержал пока я нужный амулет делаю, а сам ушёл к себе. Теперь тот дождётся помощи. Я уже устал, бодрится не стал и лёг спать.
За следующий день я фактически не выходил из палатки, если только поесть, но сделал ещё два лекарских амулета, хирургический, и тот что сращивает мышцы. Ещё нужен чистящий амулет, тот что нутро чистит и перитонита не допускает, однако времени для третьего уже не было, лечить пора. Поэтому не выгоняя из палатки сиделку, всё равно та ничего не поймёт, как и двое других раненых что были в сознании, а сам занялся третьим. Мне не нравилось, что тот до сих про не пришёл в себя, а накопитель поддерживающего амулета был опустошён аж до половины. Это очень много. Для начала я стал плести плетение лекарского очищения, это заняло у меня около трёх часов, сиделка с плохо скрытым ужасом наблюдала за мной. Она меня и так боялась, а тут вообще сидела как мышка, лишь воды двоим раненым приносила. Время к полуночи было, когда я закончил и посмотрев на сиделку, велел ей:
– Подожди меня на улице, как будешь нужна, вызову.
Та кивнула, подхватила с вешалки свою куртку и вышла, а я, усыпив двух других раненых, активировал плетение очищения. Из раны сразу полез гной, запахло очень мерзко, но очистил нутро быстро. Потом активировал операционный амулет, помогая зашивать раны, и заращивать мышцы, как, впрочем, и кожу. Через минуту на койке лежал практически здоровый мужик лет тридцати на вид. Единственно, нога до сих пор в лубках, кость-то сломана. Амулета сращивания костей у меня пока ещё не было. Придётся подождать. Я же занялся двумя другими. Ну с ними быстро. Минут сорок и те здоровы. Так что кликнув сиделку, велел будить ей этих двух, могут уходить, и с третьим мне ещё повозится придётся. Завтра заберут.
Хотя, подумав, я отменил распоряжение. Ночь на улице, куда ей с дежурным идти, утром отправятся. Да и сам решил довести дело до конца. Пока дежурный бегал с ведром воды от костра, грел воду, а сиделка омывала тело третьего, я стоял над ним и проводил свои манипуляции, плёл плетение сращивания костей. Сделал, и срастил. Устал чертовски, но отправляясь спать, сообщил, что утром те могут освободить платку, забрать всё своё, включая койки, и сутки чтобы меня не беспокоили, отдыхать буду. Работа тяжела была, выдохся. Те видели уже, срезали повязки, что кожа у раненых чистая, никаких последствий ранений, да и сами те очнувшись это подтверждали. Чувствовали себя отлично, так что деревенские явно в шоке были. А то не верят они в колдовство, не бывает его. Как будто я не слышал их перешёптывания.
***
Подняв голову, я пригладил бородку, которую покрывал иней, и прислушался. Нет, не показалось. Когда в последний раз рыкнув движком замолк «Урал», Капитан из поездки в город только что вернулся, отчётливо зазвучали вертолётные движки. И точно, из-за излучины, двигаясь над замёрзшей рекой, да поднимаясь, показался военный вертолёт. Раскраска камуфляжная, да днище синее. Наблюдая как тот делает круг над лагерем, я отметил краем глаза как высыпали на улицу жители деревни, тоже глядя на винтокрылую машину, пилот которой явно найдя подходящую площадку направлялся к ней, сбрасывая скорость.
В это время подошёл Капитан, отрывая меня от наблюдения, и сообщил:
– Друид, продукты доставлены, все заказы выполнены.
Этот Капитан действительно носил это звание, он был дальним родственником одного из деревенских. Всего его так и называли, Капитан. Я, например, даже и не представляю как его зовут, Капитан и Капитан. Умел тот себя подать, настоящий командир. Привезли его месяц назад, а тут на холме я уже два с половиной месяца проживаю, минул восемнадцатый Новый Год одиннадцать дней назад. У Капитана было осколочное ранение позвоночника, во Вторую Чеченскую схлопотал. Не двигался, и что удивительно, жена его не бросила, и когда узнала от бабки о появлении всамделишного друида, бросила всё и привезла. Те уже и так всё потратили, так что денег я брать с семьи не стал. Взял работой, то есть они у меня работали до моего отъезда. Ну или смерти, я продолжал поддерживать легенду что мне недолго осталось. То есть, капитан и его жена работали у меня сегодня последний день. Вот жену отпускать его особенно жалко было, где ещё такую повариху найдёшь. Я на её блюдах вон, раздобреть умудрился.
