Читать книгу: «Симферопольский уезд, район…», страница 2
Завершался период Великого переселения народов. Начиналась эпоха, так называемого Крымского Средневековья, а полуостров наш всё более входил в Ойкумену тюркских народов, но об этом в следующей главе.
Ак-Мечетское каймакство
Период Средневковья, который охватывает такие государственные образования как улус Золотой орды, а затем Крымское ханство мы можем проследить благодаря тому, что на заключительном этапе админстративно-территориальное деление было достаточно регламентированным. Весь Крым делился на 6 каймакств: Бахчисарайское, Акмечетское, Карасубазарское, Кезлевское, Кефинское, Перекопское, что в современной интерпритации звучало бы так: Бахчисарайское, Симферопольское, Белогорское, Евпаторийское, Феодосийское, Перекопское.
Каймакства в свою очередь состояли из кадалыков, которых в Акмечетском районе было 9. Всего они включали в себя 242 населённых пункта. Это был средний показатель. По числу сёл он уступал только Бахчисараю и Красубазару.
Кадалыки были следующие:
Акмечетский кадылык – 58 сёл.
Абдал; Азман; Айтатжи Кесек; Аябак; Бабатак; Бавурчи; Бакче Эли; Баранджи; Биоктен; Битак; Бодан; Ботке; Гаджи Ибрагам; Гаджи Ибрагам; Гаджи Ибрагам; Гаджи Калде; Гочмес; Девлет Гелды; Джимекары; Дирекли Эль; Ики Баш; Испат; Менгелерджек; Чаинджи; Чилле; Кадайджик; Казаклар; Казанджы; Кары Кыят; Кары Кыят; Карач; Карачь; Кая Алты Канлы; Китай; Колдчук; Кучук Гаджи Кадде; Кыр Канлы; Кыярт бакаджик Кесек; Кыят Онджи Кесек; Кыят Пазарджик Кесек; Кыят Сарай Кесек; Лез; Машике; Мешин; Сары-Хафыс-Джарман-Кесеке; Сары-Хафыз-Татар-Кесек; Сары-Хафыз-Сарай-Кесек; Сусус Джайчи; Такыл; Таш Ярган; Тепе-Чокрак; Толате; Тюбей; Фондыклы Отар; Чукурчи; Эскендре Ашагы; Эскендер Юкары Кесет; Ягмурче.
Юкары-Ичкинский – 24 села.
Аян; Бораган; Боре; Бьюк Еникой Ашага; Бьюк Еникой Екары; Газы Ага; Джаум Аги; Джафер Берды; Джиен-Софу; Ички Джолман; Кучук Еникой; Кучук Еникой; Кылбурун; Мамак; Мамак; Мамак; Мамак Баурчи; Татар Джолман; Тотай; Тохта Джами; Эски Орду; Эски Орду Таржак; Чавке; Чавке;
Ашагы-Ичкинский – 24 села.
Асма; Бахшай; Бешеран; Бурнаш; Гаджи Кечь; Дегирменджи; Казы; Калмук Кара; Карагасан; Керневич; Колджи Кимаджи; Костеле; Кызак; Кызыл Мечет; Кырк; Кырмаджи; Лез; Селтан Базар; Тавакай; Хусеин; Чече; Чолгары; Шейх Кой.
Даирский кадылык – 28 сёл.
Айбары; Аталык Эли; Аталыкта; Бешаран; Бешевли; Боран Кары; Джанатай; Ени Кесек; Кара Ойлу; Карджавжик; Карачакмак; Карашэли; Конрат; Метай; Месчители; Одобаши Уйшун; Отар Джик; Отар Карджав; Пашай Эли; Ташлы Даир; Темиринки; Терин Аир; Улан Эли; Умер Ага; Хадыр Ага; Хадыр Ага; Хан Эли; Эсенбай Уйшун.
Ташлышеихэли кадылык – 6 сёл.
Бай Бере; Кыпчак; Нагайлык; Таик; Тама; Шейхэли.
Ташлыкский кадылык – 45 сёл.
Аблан; Аблан; Аблан Иллери Кесек; Агыяр; Алабаш Конрат; Башлыдже; Беш Ойлу Лак; Булатчи; Бьюк Конрат; Бьюк Онлар; Гаджи Авлай; Гаджи Кечь; Гендже; Гендже; Джав-Бере; Джирен; Джума Кесеги Лак; Дюрт Ойлу Лак; Ибтак; Кабай; Кабач; Карагаджи Лак; Кенегес; Кучук Конрат; Кырбайлар; Кырмаджи; Кюкенли; Мамек; Менгелер; Мерьа; Моланеки; Мурзалар; Онлар; Талы Кесеги Лак; Саиде; Тобчак; Тюбей; Учкая Ялар; Черкезинки; Шибан; Шиглак; Эйтак; Юзлер.
Зуйский кадылык – 13 сёл.
Ашагы Конеджи; Бахче Эли; Бей Эли; Гаджи Эли; Екары Конеджни; Казы Аскер Кесек; Кая Алты; Кен Тогай; Кыпчак Алаган; Кыпчак Дирек Алты; Кыпчак Калум; Кыпчак Кырдагы Эли; Кыпчак Юкары Ички.
Ашага Ичкий кадылак – 23 села.
Калмук Кара; Асма; Дегирменджи; Кырк, Хусеин, Кернеуч; Кырмаджи; Шейхкой; Казы; Туатай; Кызыл Мечет; Кызак; Бурнаш; Гаджи кечь; Бешеран; Колджи Кимаджи; Костеле; Бахушай; Бахшай Чече; Селтан Базар; Лез; Карагасан; Чолгары.
Чуюнчинский Бешпаре кадылык – 11 сёл.
Ана Эли; Бечи Эли; Битанеш; Боран Эли; Мусагаджи; Осма; Текеш; Тобай; Чойке; Чоюнчи; Шевиук.
Салгирский кадылык – 35 сёл.
Ашагы Собла; Бекир Ага; Биюк; Бьюк Даг Эли; Вират; Вират; Вират Юкары; Гусеин Гаджи; Даг Эли Гаджи Ага; Джолман; Джолман Харатук; Едылер; Казылкая Дагели; Кара Агач; Кара Берек; Коранджи; Кызыл Коба; Кыр Харатук; Кыр Харатук; Магмут Султан; Муртазаджик; Нахочь; Терес Конды; Теркедже; Фундуклы; Хапуркай; Харатук; Харатук Гусейин Мурза; Харатук Темир Ага; Харатук; Харрем; Чешмемезы; Шемхай; Эски Сарай; Юкары Собла.
Как мы видим, часть вышеприведенных сёл стала городскими окраинами современного Симферополя, но эти топонимы до сих пор на слуху у жителей Симферопольского района: Абдал, Бахчи Эль, Битак, Кары Кият; Чукурча, Ягмурцы…
Следует напомнить, что абсолютное большинство приведённых топонимов восходит к тюркской группе языков. Часто повторяющиеся в именах собственных слова в действительности являются характеристики объекта: Ашагы – нижний; Юхары – верхний; Ени, Яни – новый; Эски – старый; Кучук – маленький; Биюк, Бьюк – большой.
Часто в названиях доминирует какой-либо отличительный объект: Джами – мечеть; Чокрак – родник; Коба – пещера; Дегермен – мельница.
Широко представлены числительные: ики – два; уч – три; беш – пять; алты – шесть; он – десять; кырк – сорок.
Цвета: кызыл – красный; кара – чёрный;
Кой, сала, эли – фактически означает «село, деревня», хотя слово «эль» в более древние вресмена воспринималось, как народ.
Каждый, без исключения, ойконим в большей или меньшей степени – памятник истории, так как является свидетелем конкретного периода нашей эпохи. Если предположить, что село Пионерское и дальше сохранит свое название, то будущее поколение будет искренне думать, что своё название оно получило в память первопроходцев этих земель, так как слово pion – первопроходец, В действительности село было названо в честь детской коммунистической организации.
Следует помнить, что мы живём не в закрытом обществе и потому должны осознавать, что на нашей территории могут быть исторические памятники мирового значения. Если бы мы обсуждали ойконимы Крыма в целом, то, безусловно, указали бы такие жемчужины, но непосредственно в рассматриваемом нами Симферопольском районе, увы, их нет. Впрочем, если кто-то из читателей со мной не согласен, то – пишите, аргументируйте свою позицию.
Памятники истории общегосударственного значения. В эту категорию ойконимов – названий населенных пунктов, входят те, которые пусть и не очень известны иностранцам, но без них обеднеет наша отечественная история.
Сарабуз. Без него история Великой Отечественной войны в Крыму была бы не полной. Он постоянно упоминается в период обороны Перекопа, так как был местом базирования советской авиации. В период героической обороны Севастополя считается, что в Сарабузе находилась ставка Главнокомандующего 11-й армии Эриха фон Манштейна, о чём он неоднократно упоминал в своих мемуарах. В действительности, в целях безопасности, его штаб находился в соседней деревушке Спат, которая уже не существует.
Эски-Орда. Прежде всего – это самый древний ойконим тюркского периода. К тому же, как указывают все биографы Льва Николаевича Толстого, в деревне Эски-Орда какое-то время находилась его батарея, благодаря чему там установлен памятник писателю.
Саблы. В начале XIX века деревня Саблы принадлежала бывшему Таврическому губернатору Андрею Бороздину. В имении бывали будущие декабристы Михаил Орлов, Сергей Волконский со своей в ту пору невестой Марией Раевской. Летом 1820 года гостил Никита Муравьёв. Бывал в нем Александр Грибоедов.
Ойконимы Джалман, Курцы, Калмук-Кара, Чуюнчи, имеют огромную научную ценность, так как относятся к генотопонимам, и в них сохраняется память о проживавших в Крыму этносах. Посредством их мы сохраняем память о таких родоплеменных названиях как джалман, курчи, калмук-кара, чуюнчи, которые сегодня носят названия: Пионерское, Украинка, Дмитрово, Урожайное. Примечательно, что село Курцы, де-факто, уже вернуло своё историческое название, осталось лишь довершить этот акт юридически.
Памятники регионального значения. Таковыми являются практически все ойконимы района, которые функционируют уже более века. Дело в том, что почти все они одновременно и памятники языка. Наиболее яркие из них:
Ангара. Название этого села непроизвольно связывает нас со всей тюркской Ойкуменой и напоминает о духовном и лингвистическом родстве с «величавою Ангарой». Той самой, которая только одна вытекает из седого Байкала. Грех отказываться от такого родства!
Тотай-кой. Это история нашего педагогического образования. Первая кузница национальных педагогических кадров.
Биюк-Янкой, Мамут-Султан, Суюн-Аджи, Тав-Даир, Тавель, Тахта-Джами, Тирке, Шумхай – история партизанского движения.
Современное село Кольчугино имеет минимум два исторических пласта: Кроненталь, которое возвращает нас к периоду заселения полуострова иностранцами, и более древнее – Булганак.
Симферопольский уезд
Весной 1783 года начинается новый этап истории полуострова.
8 апреля 1783 издается манифест о принятии полуострова Крымского, острова Тамань и всей Кубанской стороны под Российскую державу.
Уже осенью 15 октября 1783 Г.А. Потёмкин ставит задачу: «… доставить ко мне следующие известия:
1. О числе состоящих на всем Крымском полуострове церквей христианских, не исключая и разрушенных, а означенных только в описаниях.
2. О числе всех христианских деревень в Крыму, оставшихся по выходе христиан, исчисляя такое же, совсем ли, или ещё не до конца оные разорены и сколько в оных домов. Нужно мне также сведения о всех вообще селениях татарских, показав сколько оных и к которому дистрикту какие принадлежат».
В ответ на это требование, Ингельстром в июне 1784 года представил Потёмкину Камеральное описание Крыма.
Если в своем установочном задании Потёмкин употребляет такую административно-территориальную единицу, как дистрикт, то Ингельстром использует в своём отчёте пока исключительно крымскотатарские аналоги: каймаканства и кадалыки.
В 6 каймакствах было 42 кадалыка с общим числом деревень 1411. [35, с. 100] Число жителей было определено приблизительно и, по мнению Ингельстрома, составляло 55023 душ, в кои входят татары и жиды, которых всего 1407. Под жидами в ту пору в Крыму понимали караимов и крымчаков.
Акмечетское каймакство частично охватывало территории современных Белогорского, Красногвардейского, Первомайского, Сакского и Симферопольского районов.
Поскольку Россия той поры была страной с крепостным правом на владение людьми, то соответственно она была лишена возможности свободного маневрирования трудовыми ресурсами. В этих условиях был взят стратегический курс на заселение вновь приобретаемых земель иностранцами.
4 декабря 1762 года был опубликован манифест, разрешавший всем иностранцам, кроме евреев, селиться в России, а также объявлялось прощение возвращающимся в страну беглецам. Этот сюжет обыгрывается в известной опере «Запорожец за Дунаем». 22 июля 1763 была создана «Канцелярия опекунства иностранных» во главе с очень влиятельным в ту пору человеком графом Григорием Орловым.
Желающие поселиться в российской империи могли получить деньги на проезд в посольствах России в своих странах. Гарантировалось освобождение от податей на 30 лет и рекрутской повинности на 10 лет. Предусматривалось сохранение привычного для колонистов местного самоуправления. Поразительно, но это не было пустой декларацией, более того в дальнейшем льготы только росли: бесплатная раздача скота и орудий земледелия, разрешение заниматься винокурением.
Изначально был сформулирован и осуществлен принцип раздельного компактного расселения народов с разной религией и культурой. Это были своего рода добровольные гетто.
Если мы уже познакомились с принимающей стороной, то, что из себя представляли «доноры колонизации»? В основном их было два: Османская империя и Священная Римская империя, которую удобнее представить двумя составляющими: параавстрийской и парагерманской.
Переселенцы из Турции – болгары, валахи, греки, молдаване в значительной степени отличались от северных мигрантов тем, что изначально несли в себе тюркофобский заряд. Поскольку в Крыму они попадали на земли, заселённые крымскими татарами, то всё это напоминало тлеющий фитиль.
По-иному вели себя, как параавстрийские, так и парагерманские переселенцы, которые воспринимали земли Новороссии как «отсталое полу-варварское пространство, ожидавшее воздействия цивилизации со стороны Запада». [45, с.209] Поэтому татары, русские воспринимались ими как одинаково дикое, варварское, чуждое…
Примечательна история переселения менонитов из города Данцига. Не смотря на задекларированные Вестфальским миром равные права религиозных меньшинств, в реальной жизни Европы все было значительно сложнее, и когда о приглашении Россией иностранцев стало известно в Данциге, там подошли к делу настолько серьёзно, что отправили трёх разведчиков с самыми широкими полномочиями.
Они не только побывали в Новороссии, и вели там беседы с чиновниками самого разного уровня, но даже выбрали место для будущего местожительства. Благодаря воля случая, они получили аудиенцию у самой императрицы, которая, в то же время, что и они, совершала путешествие по своим новым владениям. Примечательно, что хорошо вникнув в суть вещей, они обратились к ней с просьбой: «Предоставить всем менонитам из Данцига право свободного передвижения, как в пределах империи, так и за границу». Дело в том, что как стало им доподлинно известно, такое право было только у российских дворян, а они не хотели терять торговые и другие связи, как с Данцигом, так и с другими городами и странами. Просьба их была удовлетворена. [56, с.234]
Заселения Новороссии собственно русскими людьми до отмены крепостного права было скорее исключением из правила. Мы уже знаем, какие льготы предлагались иностранным поданным. Давайте сравним с россиянами. Указ от 3 августа 1787 года обещал экономическим поселянам освобождение от уплаты податей на полтора года и на 3 года от постоя войск. [56, с.80]
В отличие от всей территории России земли Новороссии мыслились как свободные от крепостничества, с зачатками сельского самоуправления.
К новосёлам предъявлялись и вполне разумные требования о том, чтобы из 60 десятин земли 4 отводились под лесные посадки. [Там же, с.302]
В Крыму примечательна история села Санкт-Петербургская Мазанка. Основали ее 12 демобилизованных солдат из 2-го и 3-го гренадерских полков: Артемьев, Борзов, Волков, Еремеев, Ерохин, Иванов, Максимов, Михонин, Митрофанов, Негодяев, Торопов, Щеглов.
В крымском государственном архиве сохранилось личное дело одного из первопоселенцев. Ерохина. Был он капралом 2-го гренадерского полка. Тридцати девяти лет от роду. На службу попал в 1768 году. Уже в 1769 году участвовал в боях, был ранен, награждён. В период последнего восстания находился в охране последнего крымского хана Шагин-Гирея.
Зная, как много погибло тогда людей из охраны последнего Крымского хана, этого откровенного ставленника России в Крыму во время последнего мятежа, можно представить, что пережил этот солдат. И вот он, не раз смотревший в глаза смерти, остается здесь навсегда. Солдаты-поселенцы понимали на какой риск они идут, и, тем не менее, селились. Ответ на этот, может быть действительно рискованный шаг, есть в том же личном деле гренадерского капрала. Дело в том, что Василий Ерохин, уроженец села Дмитриевка, Орловского уезда, был крепостным помещика Волкова и по окончанию воинской службы должен был вернуться назад в крепостную зависимость. Здесь же, в завоёванном Крыму, ему была гарантирована личная свобода, земля, возможность самостоятельно распоряжаться своей судьбой. Был он неженат, неграмотен. Как указывалось в анкете, «в штрафном батальоне не состоявший». [28, л. 75]
28 октября 1784 года поселенцев отвезли в балку справа от Карасубазарской дороги, в двенадцати верстах от Симферополя. Нарезали землю. Всё, казалось бы, хорошо, но сам по себе стал вопрос о том, кто будет за хозяйством смотреть? Где женщин взять? Нет, их в Крыму!
Это действительно была проблемой Тавриды тех лет. Даже два века спустя, беседуя с коренными крымчанами «старыми русскими», я очень часто слышал предания о том, что их прапрадед купил, либо украл себе жену. Думаю, что эти рассказы, скорее, правда, чем вымысел.
К проблеме заселения Тавриды женщинами Екатерина II отнеслась хоть и с некоторым запозданием, но достаточно ответственно. По центральным губерниям России стали ездить вербовщики, сватая молодых вдов, девиц на поселение в Тавриду.
В Крымском государственном архиве посчастливилось найти следующий документ: донская казачка Марфа Алпатьева зарубила топором своего мужа, который, надо полагать, «достал» её своими побоями и пьянством. Окружной атаман вынес обычное в таких случаях наказание – розги, но счастливый случай вмешался в судьбу Марфы. На уже подписанном приговоре, читаю вновь дописанную резолюцию: «На основании поступившего указа императрицы наказание отменить. Отправить в Крым и выдать замуж». Ниже пометка: «Исполнено».
Через какой срок привезли невест и в Мазанку. Привезли по числу поселившихся там солдат. Привезти-то, привезли, да, вот как делить?
Дошедшее до нас предание гласит, что кто-то из солдат предложил сложить в мешок все треуголки, а девушки пусть вытягивают. Чью треуголку вытащит, за того, стало быть, и замуж идти. Опустила в мешок руку первая, потом вторая… Тут же строем специально привезённый священник благословил этот индивидуально-групповой брак.
Два века назад это было, но до сих пор живут в Мазанке династии, основанные этими солдатами, и не один род не прервался! Рядом с Мазанкой есть деревня Митрофановка, которая получила свое название по её первопоселенцу гренадеру Митрофанову, который её и основал.
Дефицит рабочих рук был по-прежнему огромен. Как писал сам Потёмкин «Сия пространная и изобильная земля в России не имеет ещё ни десятой доли жителей».[53, с.79]
Поэтому наряду с внешней миграцией поощрялась и внутренняя: старообрядцы, государственные крестьяне, беглые.
Если говорить о качестве переселенцев, то ответ на этот вопрос будет неоднозначен и прежде всего продиктован, мотивом переселения.
Религиозные проблемы, безземелье могли привести в земли Новороссии людей вполне благопристойных, к тому же не лишенных авантюрной жилки, способных на поступок.
Впрочем, были и другие категории. Страны-доноры в целом негативно относились к «утрате поданных», но с другой стороны эмиграция была своеобразным перепускным клапаном, который, осуществлял выброс наиболее проблемного элемента, и прежде всего из числа иноверцев.
Сложнее было с другой категорией эмигрантов – преступниками. Посол России в Англии граф Воронцов, практически договорился об отправке в Новороссию большой партии каторжников, которым заменили отправку в Австралию, высылкой в Россию. Буквально в последний миг, от этой идеи в России отказались. Воронцов искренне недоумевал, чем греческие бандиты, лучше английских?
Примечательны соображения другого государственного деятеля России, правда, уже начала XX века. Таврического губернатора Трепова:
«В противоположность проявленному равнодушию к улучшению быта татар, правительство по отношению к немцам проявило редкую заботливость, и постаралось обставить их прочно и хорошо. Германия подарила не лучшие элементы своего населения. Начальные колонисты из немцев были народ вольнодумный, отбившейся от труда и дисциплины. Постоянною настойчивостью, суровою дисциплиною, строгостью наказания, не исключая и телесного, соединенных со справедливостью и разумным руководством, смотрителям удалось не только достигнуть того, что вся эта иностранная вольница вошла в рамки закона и порядка, но и достигла значительного материального благосостояния. Это благополучие было прочно поставлено, ибо немцы были наделены не только 60 десятинными участками на двор, но ещё про запас им были отведены так называемые овчарные участки, часто весьма значительных пространств.
Только за последние годы замечается некоторое нравственное падение, которое в будущем может повлечь за собой материальную нужду. Молодые немцы уже не чета в работе старикам. В прежние годы немец, нанимая русского рабочего, заставлял его работать так, как он никогда и нигде не работал, но в то же время он сам от своего рабочего не отставал, напротив, своим примером он заставлял рабочего отдавать работе без ропота свои силы. Хозяева становились на работу раньше работника и позже его кончали. Новое поколение усвоили себе только требовательность к работе, предпочитая всю работу производить по возможности наемными руками.
Были случаи у немцев грубой эксплуатации рабочих, предоставление им плохих помещений, харчей, отказа в приглашении врача во время болезни. По одному такому случаю по моему приказанию произведено строгое дознание и виновный судебным приговором осуждён к трёхмесячному аресту. Рядом с этим, справедливость требует признать, что немцы ввели улучшенную культуру, усовершенствованны земледельческие орудия, завели хороший инвентарь и вообще, показав более высокие культурные приемы, несомненно, принесли пользу окружающему русскому населению.
Не симпатичные черты их – обособленность и упорное нежелание слиться с русским населением, по отношению к которому они считают себя как бы высшей расой». [22, л. 9–10]
Почти в конце рассматриваемого периода по данным 1897 года, на территории Симферопольского уезда проживало лиц обоего пола: дворян потомственных – 499, дворян личных – 252; духовенства православного черного – 17; белого – 55, других христианских верований – 7, еврейского – 0, магометанского – 1244; почётных потомственных граждан – 52; личных потомственных граждан – 24; купцов – 41; мещан – 6096; цеховых – 20; крестьян – 52389; поселян – 0; колонистов – 0; иностранных поданных – 1314. Итого 64251 чел. [59, с.112]
По вероисповеданию: магометане – 37681; православные – 20991; протестанты – 3151; католики – 1545; раскольники – 722; караимы – 42; евреи – 8. [Там же с.116]
Промышленность была представлена очень слабо. [Там же с.119]
Табл. 1.
Сельское хозяйство
Главными рынками сбыта сельхозпродукции для жителей уезда в конце XIX – начала XX века были: Симферополь, Бахчисарай и ж.д. станция Сейтлер. Менее значительными – Севастополь, Карасубазар и Евпатория.
В ту пору Симферополь, Бахчисарай, Карасубазар и Севастополь находились в пределах Симферопольского уезда. Второстепенными местами сбыта считались: Биюк-Онлар, Курман, Сарабуз, Алма, а также приморские города Феодосия, Ялта, Алушта.
Торговля хлебом осуществлялась в незначительных количествах. Так по весне крестьяне были вынуждены покупать его сами. [59 с.88]
Табл. 2.
Табл. 3.
[59, с.91]
В 1900 году цены составляли:
Табл. 4.
В ту пору овёс, был своего рода «бензином», так как его цена входила в состав себестоимости транспортного обслуживания. Как мы видим, колебания цен внутри региона были не значительны.
