Читать книгу: «Путь Киартаны», страница 13

Я отнюдь не прощаюсь, верю, что мы ещё встретимся все вместе, но пишу эти письма, дабы подготовить. Надеюсь, вы отыщите их не слишком поздно. С переездом поможет Мьёрн, но он лишь подскажет путь, а действовать отныне и впредь вам придётся самостоятельно.

Увы, я не успел проститься, но, надеюсь у вас не будет сложностей с переездом в Алькадию. Для тебя я подготовил особое испытание. Ты будешь жить у одной моей знакомой, Гильды Анаринэ. Она чудесная женщина, и ты должна ей понравиться. Несмотря на твоё своеволие, надеюсь, ты справишься, иначе она прогонит тебя, и это не шутка.

Её дом в пересечении Линии Серафима и Луча Астр.

И ещё – всегда доверяй друзьям. Я не прощаюсь.

Гильдарион «Миртувор» Мерион.

П. С. Тебе я оставил шкатулку. Открой её, когда придёт время.

Киартана отложила пергамент и задумчиво уставилась в окно, где на горизонте собирались грозовые тучи. Деревня горела, но она видела лишь зарево и столбы дыма, рвущиеся в небо. Ей стало грустно. Она уже не хотела ни ехать в Алькадию, ни учиться на мага.

Ей не хотелось покидать дом, хоть она знала, что скоро огонь дойдёт и сюда. Она представила, как всё в доме начнёт гореть, приборы в комнате Мериона, вещи её Мамы, как сгорит само тело Марисы, как огонь подойдёт вплотную к креслу, как загорится обивка, перекинется на неё, как будет гореть одежда, обжигая кожу, как начнёт гореть она, уже погибшая от угарного газа, или всё ещё живая, но не способная пошевелиться, в медитации. Ощутит ли она боль, там, на гране мира, за Пеленой.

Киартана задумалась о смерти лишь на миг, и тотчас откинула дурные мысли. Она не собиралась умирать, прежде чем не отомстит всем, кто причастен к смерти её мамы и Рима. Она точно знала, кто убил Рима – его кровь всё ещё пахла в волосах. Но кто убил Марису – Киартана не знала. Безликий Басс, один из тех, кто напал на деревню.

Киартана засунула письмо под одежду, ближе к сердцу. Шок постепенно проходил, и рука болела всё сильнее. Кости врезались в мышцы при каждом движении. Она чувствовала, как порванных сосудов выходит кровь, пропитывает бинты и ткань. Киартана слабела, и знала, что это приведёт к смерти, если вскоре не найти помощь.

Она взяла лишь необходимые вещи и ушла из дома Мериона до ночи. Вышла на улицу, опираясь на посох с перекинутой через плечо перевязью.

Зарево показалось ей невероятно красивым. Резкие алые лучи падали на горящие дома, и дым поднимался в небо алыми столбами. Огонь облизывал стены, вырывался языками из окон. Дерево трещало. Всюду пахло дымом, смолой и пеплом. Она прошлась по двору. В конюшне ржали лошади, ожидая спасения. Рядом с повозкой лежало тело Ольги Федоровны без головы. Киартану это уже не поразило. Она отпустила лошадей, хотела сама поехать, но не смогла подняться в седло. Её начинало бросать в жар, хоть она и приняла травы от воспаления.

Людей в деревне не осталось, даже Бассы ускакали, вдоволь насытившись кровью. Киартана направилась в лес, не ожидая никого встретить, но на опушке её уже ждали.

Она издалека ощутила их присутствие и почти не испугалась – она знала, что её ждут и так просто не отпустят. На опушке, где Мерион их учил, стояли люди в волчьих шкурах и с окровавленными волчьими головами вместо масок. Она сбросила сумку на землю – та больше ей не пригодится. Твёрдо подняла посох и осталась стоять неподвижно.

– Девочка хочет драться? – заговорил один из Волков – Нам приказали проучить тебя, но не убивать…

Волки один за другим выходили к ней из-за деревьев. Семь – насчитала Киартана. Восемь. Её окружили, но в круг вошёл лишь один – тот, кто говорил с ней.

– Мы не станем тебя калечить. Матиас желает сохранить твою красоту…

– И где же он сам? – выпалила Киартана. – Подох под забором как собака! Не говорите, что это так – я хочу видеть его молящий о пощаде взгляд перед смертью!

– Эти раны сделают его лишь сильнее.

Киартана быстро слабела и опёрлась о посох, не в силах больше держать его в руке. Но Волки не спешили нападать.

– Живой я не дамся! – из последних сил выкрикнула она. – Вы все нападёте, словно трусы, или кто-то хочет сразиться на равных, один на один?

Волки неспешно переглянулись, пока Киартана теряла последние силы. Дышалось всё тяжелее, правая рука уже висела, как неродная, кровь пропитала бинты и капала с пальцев в траву. Голова кружилась, темнота наступала в уголках глаз в ожидании её жертвы.

– Я сражусь с тобой, – изъявил желание Волк. Он достал из под шкуры короткую корявую ветвь.

– Назовись и сними маску! – потребовала Киартана. – Хочу знать, кого я убила…

Волки усмехнулись. Главный сбросил окровавленный волчий череп на землю, открыв строгое сухое морщинистое лицо. Ему было не меньше шестидесяти, но по взгляду Киартана поняла, что он сражался и выигрывал всю свою жизнь. Его посох из чёрного дерева, ни разу не был сломан.

– Моё имя Вёльм Йорд. Запомни его хорошенько, скоро будешь умолять меня остановиться. И сломанная рука покажется щекоткой по сравнению с той болью, что ты испытаешь.

Вельм мгновенно бросился вверх, Киартана оказалась не готова к сражению над землёй, она лишь отступила на пару шагов. Маг резко хлестнул воздух, и Киартану ударило полосой жара в спину, отчего она упала на колени. Её уже бил хлыстом Матиас, и тот удар был сильнее, сбил её с ног и выбил весь воздух из лёгких, теперь же она упала от неожиданности, а сам удар оказался намного слабее.

Маг размахнулся снова, но в этот раз Киартана остановила хлыст. Щит вспыхнул, озарив опушку всполохами искр.

– А ты дерзкая! Долго придётся тебя учить!

Вельм бил всё резче, и не все удары Киартана успевала отразить. Хлыст врезался в спину, грудь, бил по рукам, заставлял крепче стискивать зубы при каждом ударе. Эфемерный хлыст порвал одежду, Киартана упала на колени и ощутила тёплую струйку крови, бегущую по спине. Она долго держалась, но последние удары заставили её стонать от боли. Она неистово кричала, но Вельм хлестал её всё яростнее. По всему телу проступили кровавые полосы, Киартана упала на землю, тяжело дыша и смотря ошарашенными глазами в небо. Она ощущала только боль.

Вельм говорил, но Киартана его не слышала, гул в ушах заглушал всё. Она оказалась слишком слаба. Волк подошёл к ней, навис над её лицом и выбил ногой посох из её ослабевшей руки.

– Вижу, почему ты понравилась Матиасу…

Вельм надавил посохом на сломанную руку, кости сдвинулись и вновь врезались в плоть. Киартана неистово закричала от боли, на грани безумия. И, тем не менее, сохранив рассудок, она осознала единственный момент для победы.

Киартана левой рукой схватила посох Вельма и сломала его силой, как Мерион ломал ветви учеников.

В её руке Вельма остался острый осколок, он опустил озадаченный взгляд. Киартана, собрав последние силы, рванула с земли и вонзила остриё Волку в горло, пронзив насквозь. Вельм вздрогнул, потянулся к шее, а когда достал рукой до торчащего из горла куска дерева, в его глазах появился истинный неподдельный страх.

– Да, это тот самый умоляющий взгляд… – злобно выговорила Киартана.

Вельм быстро ослаб, опустился на колени и затем упал навзничь уже мёртвый. Она сжала сломанную руку, но боль всё не проходила. Волки переглянулись, явно не понимая, как такое могло случиться. Киартана и сама не ожидала от себя такой сильной хватки, способной переломить посох, и такого холоднокровия.

– Кто следующий? – выкрикнула она, как могла уверенно, но сил бороться у неё не осталось.

Волки молча направили на неё посохи, и ей нечем было защититься – её посох лежал в траве.

Они ударили все разом. Киартана лишь успела закрыться рукой, но заклинания не поразили её. Молнии ударились в непробиваемый щит, и ушли в землю. Она ощутила, как разряд щекочет её руку. Но Киартана быстро ослабела. Она еле стояла на ногах, и столь сильная магия выкачивала последние силы. Щит вскоре развеялся, и молнии ударили в грудь. Она безвольно выгнулась, под гнётом разряда. Её колотило от огромного напряжения, и из всего её тела вырывались молнии и уходили в землю.

Киартана упала и сразу попыталась встать, но Волки ударили её снова, отчего её выгнуло ещё сильнее, она стиснула зубы, но крик не сдержала. В венах закипала кровь, глаза налились кровью, все мышцы напряглись до невероятной боли.

Ей дали отдышаться пару мгновений и ударили снова. В глазах потемнело. Она всеми силами старалась не потерять сознание, но реальность покидала её.

– Девочка будет покорна… – на гране сознания услышала она над собой.

Когда она поднялась на ватные ноги, стала взглядом искать врагов. Киартана была готова использовать последнее заклинание в своей жизни, но так и не увидела в сумраке фигуры парящих над ней Волков. Она, окончательно обессиленная, упала лицом в землю.

Но, повернув голову, на краю опушки заметила светлые фигуры на белых лошадях. Они не спешились, а выпрыгнули ввысь вспышками света. Киартана развернулась на спину и остановила взгляд на звёздном небе. Маги сражались с огромными чудовищными Волками, заливая небо цветными огнями. Но Киартана уже не могла различить людей – лишь очертания и силуэты. Яркие вспышки усыпляли.

Весь мир превратился в далёкие и размытые всполохи света.

8. На перепутье

Это место она помнила, хоть и видела впервые. Пологий склон, поросший могучими соснами и рваное озерцо с мутной стоячей водой. Землю застилал мягкий полог из опавших хвойных игл, а в спину задувал упорный осенний ветер. Она не помнила ни имени, ни цели. И эта пустота поражала страхом.

Она долго бродила в темноте между деревьями. Лунный свет лишь иногда пробивался сквозь кроны. Её знобило от холода, одежда почти не грела.

Лес вовсе не был густым, деревья стояли на почтительном расстоянии. Ели, сосны берёзы в их вечном противостоянии, и она знала их названия. Вокруг озера шла широкая поляна с насыпью белого песка. Ей удалось разглядеть небо – звёздное, без единого облачка.

Её встретило рваное озеро с островами сухого камыша. Она, оставляя следы на песке, спустилась к воде, взглянула в своё отражение. Но из воды на неё смотрела испуганная девочка одиннадцати лет. Она ощущала ложь, но не помнила, как должна выглядеть. Страх наполнил сердце. Забрал весь её воздух. Она отшатнулась, кинулась прочь, а вокруг оказался лишь тёмный беспросветный лес.

Она знала, что нужно выбраться к свету, и побежала, не разбирая дороги. Ей не хватало воздуха, и в один момент удалось вдохнуть полной грудью.

Её тело неимоверно потяжелело, она упала, потянулась к свету, но рука не шевельнулась, её пронзили иглы боли. Вскрикнув, она лишь закашлялась. Каждый вздох давался ей с трудом, тело тянуло к земле, вдавливало в постель, казалось, ещё немного и её раздавит.

Киартана мгновенно пробудилась. Озеро и лес, которые она видела, уже не казались реальными, воспоминания недолго оставались отчётливыми. Уже спустя минуту она едва могла вспомнить, что там было озеро.

Она лежала на кровати, настойчивый ветер колыхал полотняные стены шатра. Рядом, ссутулившись на стуле, спал, опершись о посох, Мьёрн Хагорд. Киартана сразу узнала его – могучий старик крупнее любого мужчины с косматой, бурой бородой по пояс.

Она попыталась подняться, но всё тело вновь пронзило болью, и на этот раз она не сдержала крик. Её сломанная рука была заново перевязана и стянута берёзовой щепой. Ко всем другим ранам от хлыстов и молний приложили охлаждающие и, несомненно, заживляющие мази. Её старая одежда, грязная и изорванная лежала рядом на скамье, прижатая сверху посохом и сумкой, что она забрала из дома Мериона.

Мьёрн проснулся от вскрика и поднял на неё свои тёмные добрые глаза.

– Слава Владыкам, ты пришла в себя! – воскликнул он, вскакивая со стула. – мы боялись, твоё сознание уже никогда не вернётся из-за Пелены. Не пытайся встать, ещё слишком рано, – он поднёс ей к губам чарку. – Выпей отвар, он поможет твоему горлу.

Первые глотки раздирали когтями, но вскоре она смогла заговорить.

– Где мы? Что случилось…

– Умоляю, ты не должна волноваться, сейчас для тебя это очень вредно. Мы в лагере беженцев на окраине Керника, – Мьёрн понял вопрос в её измученном взгляде: – Нет, Бассы не начали войну, но занялись их излюбленным делом –грабежом.

Она знала, как много людей погибло, вспомнила о маме и Риме.

– Перестань, – остановил её Мьёрн, когда она снова попыталась встать. – Первое время будет тяжело, ты восемь дней не приходила в себя Сёстры Луны обработали твои раны, но рука, с ней пришлось потрудиться мне. Ужасное зрелище, как эти изверги умудрилась так переломать её?

Она знала, что прошел не один день – её раны от хлыстов почти затянулись, да и рука выглядела намного лучше.

– Это была я, – ответила Киартана. – Применила заклинание, которое мне не под силу… А что Волки? Вы победили?

– Они скрылись, как только мы ворвались. Ты помнишь, что там случилось? Мы обнаружили одного из них мёртвым…

Киартана помнила, но рассказывать не хотела. Она лишь снова попыталась встать. Всё тело затекло, иглы боли врезались в мышцы, но силы быстро возвращались. На ней была пижама по щиколотки на голое тело. Она неуверенно прошлась по палатке, а Мьёрн следил за каждым её шагом.

– Ты убила его? – наконец спросил маг.

– Да, – выпалила Киартана. – Может, уже дадите мне одеться…

– Конечно… прости. Тут есть чистые вещи, – он указал на другую стопку на скамье. – Но я решительно не советую вставать – ты слишком слаба. Отдохни ещё день, а завтра, если будешь готова, мастера и Магистр хотели тебя видеть.

Мьёрн вышел, и Киартана осталась наедине со страшными мыслями и окровавленной, изорванной одеждой.

Из старого она ничего не надела, только нашла письмо Мериона, но и оно оказалось в крови. Несколько капель застыло на шве, и по ним Киартана поняла, что письмо вскрывали. Всего лишь растрескавшиеся пятна крови, но паника подступила к горлу. Она вновь перечитала его. Несколько добрых слов учителя придали ей сил и отогнали дурные мысли.

Новая одежда оказалась велика, но выбирать не приходилось. Брюки простого пошива, рубашка на солдатский манер и туфли на низком каблуке. Силы быстро возвращались и спустя час, Киартана уверенно вышла на свежий воздух.

Солнце ударило ей по глазам. Лагерь расположился меж двух полос леса, вдалеке виднелся город. Свет золотил шпили башен. Керник всегда славился блеском и изысканностью, его даже называли северной Вестонией.

Палатки поставили рядами вдоль тропинки, а в центре, в круге находилась кухня и несколько тентов для собраний. Всюду носились солдаты и сёстры Луны в длинных белых халатах.

Возле огромной палатки у костра сидело два молодых незнакомых мага. Простые серые мантии носили только подручные, но у одного подбивка плаща была приметного ярко зелёного цвета. Он держал посох из белого дерева, а второй из вяза.

– Здравствуйте… – робко заговорила Киартана.

– Здравствуй, – ответил тот, чей посох был из вяза, а второй, в плаще с зелёной подбивкой, недовольно фыркнул. – прости моего товарища, он сегодня немного не в духе.

– Не в духе? – взвился второй. – Мы чуть не погибли! Я не для того шел учиться на мага, чтобы рисковать жизнью ради деревенщин. Вот узнают отец с матушкой, чем нас заставляют заниматься, мигом Оксифура на место поставят. И ведь я не один так думаю, Джозеф. Скажешь, готов умереть за неё?

– Ты Ричард, помолчал бы. Знал же, что за работа нас ждёт. Извини, пожалуйста, – он обратился к Киартане. – Меня зовут Джозеф Кратт, а этот неприятный тип – Ричард Оскол. Ты, верно, хочешь есть?

Она в правду была голодна, и потому незамедлительно согласилась.

– Я Киартана… – назвалась она, пока Джозеф накладывал ей ароматную гречневую кашу с мясом.

Он положил крупный кусок мяса сверху и с улыбкой отдал чашку Киартане. Она не помнила, когда ела в последний раз, и каша показалась ей самой вкусной на свете. Ей сразу вспомнилось испытание Мериона, и то, как в лесу она ела убитого волками оленя вместе со стаей.

Ричард был высоким, хорошо сложенным и надменным, Джозеф выглядел более умным, чем сильным и постоянно улыбался.

– Вы мастера Ордена? – спросила Киартана.

– Нет, – усмехнулся Джозеф, – пока лишь подручные. Мы закончили академию семь лет назад и пока не отыскали кристаллы.

– Знаете Мьёрна Хагорда? – спросила Киартана, но поправилась, заметив, как Джозеф и Ричард переглянулись. – он приезжал однажды в мою деревню к мастеру Мериону. Так вы уже восемь дней здесь?

– Приходится, – опередил Джозефа Ричард. – Ты верно совсем не знаешь, что происходит в мире, девочка. Бассы наступают, а Владыки сокращают армии на севере, вот почему этот отряд прорвался так далеко на юг. Боюсь, теперь Алькадию вновь заполонят беженцы…

– Значит, начнётся война? – испугалась Киартана.

– Конечно…

– Не говори глупостей, Ричард! – оборвал его Джозеф и обратился к Киартане. – Не слушай его, отряд Бассов разбили… Твоя рука, она сломана? – заметил Джозеф, но сразу поправился. – Прости, я не должен спрашивать, ты, наверное, много ужасов пережила.

– Я не правильно применила заклинание, – выпалила Киартана прежде чем успела подумать.

– Заклинание? Мне не послышалось? – рассмеялся Ричард. – В тебе нет ни капли силы, ты обычная крестьянка, где же твои родители, наверное, они уже заждались…

– Я применила заклинание, что мне не по силам без посоха. Я сильнее вас обоих! – разозлилась Киартана, но Ричард только громче рассмеялся.

– Стоило бы тебя проучить за то, что причисляешь себя к магам! – Ричард ударил посохом о землю, и его оголовье загорелось серым дымчатым светом. И только беспокойный взгляд Джозефа заставил его смягчиться. – но раз ты девочка и ранена, спущу, на этот раз… Только уйди с глаз долой пока я добрый…

– Не пугайся, Ричард немного не сдержан, сама понимаешь – голубая кровь… – Джозеф положил руку ему на плечо. – Он тебе ничего не сделает.

Ричард направил на неё посох. Поднялся ветер, солдаты прекратили разговоры и уставились на них, но ни один не вступился за неё. Наступила напряженная пауза, как вдруг полог шатра магов зашевелился и оттуда вышел сам Мьёрн. Все солдаты тотчас продолжили разговоры меж собой.

Он окинул всех троих взглядом. Никто, ни Ричард, ни Джозеф, ни Киартана не посмели заговорить.

– Киартана, ты уже тут? – воскликнул Мьёрн. – знакомство прошло без ссоры? Они хоть дали тебе поесть?

– Да… – вымолвила она, опасаясь сказать лишнего.

– Мастер Мьёрн, мы покормили её, не волнуйтесь, – ответил Джозеф не поднимая глаз.

– Готова? – спросил её Мьёрн. – Пойдём. Магистр и мастера хотят поговорить с тобой.

Мьёрн жестом пригласил Киартану внутрь, и она даже успела сделать пару шагов.

– Мастер Хагорд, – обратился Ричард, – она заявила, что владеет магией и сильнее нас с Джозефом, но я не ощутил в ней силы. Это правда, или девочка – лгунья?

Мьёрн с укором посмотрел на Киартану, которая хотела сбежать, забиться в самый дальний угол, лишь бы не видеть на себе столько испытывающих взглядов.

– Её сила иного рода, Ричард. И она вовсе не сильнее вас, я надеюсь… – с улыбкой ответил Мьёрн, подталкивая Картану внутрь.

Шатёр оказался намного просторнее, чем казалось снаружи. В центре за массивным круглым столом сидели маги в богато расшитых мантиях и с могучими бородами. Всю землю устилал ворсистый ковёр величественной красоты, и Киартана не решилась наступить на него грязными башмаками, но Мьёрн подтолкнул её вперёд.

– Подойди ближе, – ласково обратился Грион Фаэдра. – Сядь с нами за стол, если готова к разговору. И прими искренние соболезнования. Мы спешили из Алькадии как могли, но всё равно опоздали.

Киартана неуверенно шагнула в центр и оказалась у стола, напротив пустого стула. С ней говорил старик лет семидесяти в изысканной мантии из самой дорогой ткани, которую она встречала лишь на базарах Керника. Он держался твёрдо, уверенно, гордо.

– Не стоит всем подряд говорить о том, что ты учишься на мага… – с укором заявил Мьёрн.

Он помог ей сесть и сам занял стул рядом.

– Но они ваши подручные…

– Не спорь, – грозно оборвал её Магистр Оксифур, – многие маги очень консервативны. Мы дали согласие на твоё обучение только если ты сохранишь свою личность в тайне!

– Ладно вам, Магистр, девочка испугана и исполнена скорбью, – снисходительно заговорил Игонор Фраил в совсем простом плаще и с угрюмым лицом, искажённым глубокими морщинами. – Я соболезную, Киартана. Ужасно, что всё так случилось. Твои друзья и мама погибли…

– Много людей пострадало? – ей больше не хотелось плакать, Киартана отбросила гнетущие мысли.

– Много, – жестко ответил Магистр. – Но ничего уже не исправить. Нас беспокоят Волки, юная леди. Вы должны рассказать нам всё.

Киартана окинула взглядом мастеров. Ей стало ясно – от неё ждут отчёта, будто она уже закончила Академию, а теперь провалила их задание. Она смотрела мастерам в глаза и не находила поддержки.

Было тяжело вспоминать, но Киартана хотела всё рассказать. Она знала – промолчит сейчас, и страх будет преследовать всю её жизнь. Маги переглянулись, и Киартана заметила страх в их глазах, когда она назвала имя Матиас Иври.

– Он убил Рима… Ударил воздушным лезвием, а я ничем не смогла помочь… Я до сих пор ощущаю его кровь на руках… – она говорила отрешённо, вновь переживая все страшные моменты. – Затем я отправилась в дом Мериона, где… нашла маму… – маги не требовали от неё большего, но Киартана заставила себя закончить. – Мне не удалось никого спасти… Потом я вышла из дома, собралась бежать, но Волки ждали меня. Это всё.

– Мне жаль, мисс Киартана, – сочувственно и совсем не грозно обратился Оксифур. – Спасибо, что поделились. Нам предстоит многое обсудить, а вы, я полагаю, очень устали и должны отдыхать.

– Я провожу тебя, – тут же предложил Мьёрн.

Он обнял её за плечи и повёл на улицу.

День выдался тёплым и ярким, но солнце вновь не грело, словно она опять оказалась под иллюзией Матиаса. Ричард и Джозеф проводили её поражёнными взглядами.

– Я должна проститься с мамой и Римом, – решила она. – Где мне найти лошадь?

– Ты ещё не оправилась…

– Я должна! – отрезала Киартана. – Сегодня.

– Хорошо. Вижу, ты всё решила, – он опустил огромную ладонь ей на плечо и посмотрел с добротой. Невозможно было избежать этого взгляда. – Я найду тебе лошадь. Утром. А сегодня отдохни.

Она только кратко кивнула и скрылась за пологом палатки.

Сестры Луны сменили повязки, и Киартана впервые увидела свои раны. Хлысты оставили широкие алые полосы. Их сестры Луны обильно покрыли терпкой мазью, и уверяли, что через пару лун они полностью исчезнут. Молнии оставили тонкие ветвистые белёсые ожоги. Киартана провела рукой по бугристой, навсегда изуродованной коже. Её никогда не волновала внешность, но шрамы останутся ей напоминанием, клеймом, от которого не избавиться.

Мьёрн разбудил её рано утром. Она оставила всё лишнее, не хотела брать даже посох, но в последний момент передумала и пристегнула его к сумке. Киартана никогда не умела ровно держаться в седле, но теперь ей предстояло добраться до деревни и вернуться обратно – необходимость придала ей уверенности.

Она ещё издали заметила сизые столбы дыма. Не от костра или пожара – такой дым поднимается от пепелища.

Киартана прежде не видела мест памяти, но узнала сразу. Сотни кольев с воспоминаниями были вбиты в песчаную насыпь, устланную еловыми ветвями. Родные и совершенно не знакомые люди написали свои пожелания рунами. Многие столбы покосились, некоторые успели упасть. Людей вспоминали, охраняли рунами и пожеланиями, сохраняли память о тех, чьи колья останутся стоять. Рим мог быть здесь. Она села на землю прямо посреди дороги и погрузилась за Пелену.

Мир преобразился. Она окунулась в серую дымку, и вокруг вновь появилось множество Теней, дымчатых, едва осязаемых. Затем они начали проявляться, но ни одна из них не была Римом. Киартана ходила меж ними, пока они пытались уловить её запах, дотянуться руками. Тени шептали, не понимая, где они находятся и что происходит.

Рим смотрел в сторону леса, наслаждаясь видом. Она погрузилась глубже, и всё вокруг стало чётким. Солнце очертило тени деревьев, ветер вновь приносил терпкий запах смолы, а не вонь гари. День казался светлым и безмятежным.

– Рим? – с надеждой позвала Киартана.

Он услышал и оглянулся. На его шее и груди багровели ровные разрезы от воздушного лезвия Матиаса. Но кровь не шла из ран, и, казалось, Рим знал, что умер. Он улыбнулся и сделал к ней пару шагов.

– Ты нашла меня? – заговорил он, как ни в чём не бывало. – Я уже и не надеялся тебя увидеть…

Рим неожиданно подошёл и обнял её. Она положила руки ему на спину и почувствовала под ладонями не просто тепло, а жар.

– Должно быть, я очень горячий… Мне скоро уходить. Осталось последнее дело, – он посмотрел в её заплаканные глаза. – Последнее откровение. Я не нашёл сил признаться, но теперь должен сказать. Надеюсь, ты простишь… – Рим испугал её. Он говорил отрешённо и спокойно, будто ничто в мире его уже не волновало. – Я не был искренен, и позволил влюбиться в меня. Ты была мне сестрой, а любовь – всегда лишь привязанность.

Рим отступил на шаг и повернулся обратно к лесу, где солнце с облаками и ветром играло лучами света. Киартану ошеломило откровение, но ничуть не испугало, а наоборот порадовало.

– Знаю… – улыбнулась она, осознав, что Рима больше нет, – и прощаю тебя.

Рим покидал её и этот мир раз и навсегда. Она снова вспомнила их первую встречу, и как они разговаривали всю холодную ночь, кутаясь под одним пледом.

– Вот время и пришло… – отрешённо заговорил он. Рим стал менее чётким, размылся и всё сильнее светился изнутри. Он потерял связь с этим миром и уже не смотрел на Киартану. – Найди маму… – прошептал он одними губами, так и не обернувшись, и спустя миг растворился в лучах солнца, оставив лишь воспоминания.

Киартана бросилась к тому месту, где он стоял, но лишь отчаянно сжимала ладони, в попытке поймать воздух. Мир перевернулся. Рим уже был совсем не таким, каким она его помнила, ему не была интересна её судьба, не был интересен мир. Он смотрел вдаль, за деревья, но Киартана там ничего не увидела, и в итоге Рим покинул её навсегда.

Киартана въехала в деревню и шагом провела лошадь вдоль главной улицы. Почти все дома полностью выгорели, лишь в некоторых остались стоять печи, словно древние исполины Холмов, выросшие посреди обугленных останков. Даже очень большие дома оказались полностью разрушенными. Бассы подожгли деревню со стороны леса, но в такую жаркую и ветреную погоду, и ну одного, даже самого отдалённого дома не было шанса.

Жуткая картина навеяла страшные воспоминания погрома. Снова вдалеке тревожно загудел рог. Она остановилась у луж крови, затоптанных лошадьми, её глаза вновь наполнились слезами. Она ощутила нестерпимую горечь в груди, спасения от которой нигде не было.

Огонь пожрал всё. От огромного особняка осталась лишь куча пепла. Из земли, словно из болота, торчали почерневшие искореженные приборы, которым огонь не страшен.

Останки дома ещё дымились, источали тепло и воняли гарью. Она аккуратно прошла внутрь, стараясь не наступать на мусор. От скорбного зрелища веяло отчаянием – массивный, непоколебимый особняк пал под мощью неосязаемого, но беспощадного огня.

Киартана села посреди дома в сажу и грязь, и погрузилась за Пелену. Мир преобразился, и на определённом уровне, она вновь оказалась в целом, ещё не разрушенном особняке. Она стояла в зале. Огонь горел в камине, трещали дрова. На улице шёл дождь.

В тот день они с Римом, Аластором и Мерионом сидели внизу весь вечер и разговаривали, но Киартана покинула всех и поднялась наверх. Мариса сидела в кресле в своей комнате, читала письмо родителей и плакала. Киартана раньше не знала, как маме тяжело, но тогда впервые увидела её в слезах. Марисе хотелось вернуться домой на север, пусть даже под гнётом Бассов, охваченный страхом и отчаянием.

Киартана подошла ближе, и мама подняла на неё глаза.

– Ты пришла проститься? – Мариса смотрела сквозь неё.

– Да, мама… Прости, я не могла прийти раньше…

– Это не важно. Главное, что с тобой всё хорошо. – Мариса провела пальцами ей по щеке. – Ты очень храбрая и сильная, ты добьешься всего, чего только пожелаешь, но умоляю – не желай отмщения, не живи ради мести, не упивайся ею. Месть погубит тебя.

Мариса отвернулась к окну, её, казалось, как и Рима звало нечто незримое.

– Обещаю… – прошептала Киартана.

– Ты не мне должна обещать, поклянись себе. – Мариса коснулась её сердца. – Только ты вяжешь нити своей судьбы.

Мариса, как и Рим начала размываться, но вдруг, почти исчезнув в свете, твёрдо взяла её руку.

– Есть и другие миры, прошу, следуй за своим сердцем! – Мариса отпустила и вновь отвернулась к пологу дождя за окном.

– Другие миры?

– Прости… – отрешённо прошептала Мариса. Она продолжала смотреть в дождь и видела всё отчётливее то, что для Киартаны оставалось скрыто.

– Нет, ничего… – Киартана подошла сзади и обняла маму в последний раз. – Прошу и я тебя, будь счастлива там, куда бы ты ни попала…

Мариса начала растворяться, и Киартана ощутила пустоту, будто песок ушёл сквозь пальцы. Она ещё долго стояла неподвижно, и смотрела отрешённо в темноту дождя за окном. Киартана пообещала себе не то, о чём говорила маме – она пообещала больше не плакать, и никогда не давать воли страху, никогда не отступать. Пообещала всегда решительно действовать и не держаться в стороне. Хотелось отомстить, но, веря словам мамы, Киартана решила этого не делать.

Она, не найдя кости на пепелище, срезала воздушным клинком подходящую ветвь клёна, обожгла её, вырезала руну защиты, и вонзила ветвь посреди развалин, обозначив могилу. Затем нашла четыре увесистых камня и положила по сторонам света.

Солнце опустилось за верхушки деревьев. Их прощание затянулось, но ей предстояло ещё одно дело. Мерион писал о шкатулке.

Киартана задержалась над могилой ещё на пару минут, и, выдохнув, решительно направилась на поиски. Прошлась по пепелищу, обходя самые крупные обломки. Там, где была комната Мериона, всё оказалось расчищено. Ранее Киартана этого не заметила, но теперь обратила внимание на эту странность. Всюду еловыми ветвями пытались замести следы.

«Её искали… – испугалась Киартана. Страх уже не позволял свободно дышать, и сердце стучало всё отчётливее. – Кто и зачем? Письмо мог прочитать Мьёрн, но он бы не стал что-то скрывать от неё. Здесь были и другие маги. Его могли вскрыть сёстры Луны…»

Киартана ещё раз прошла по пепелищу, в поисках ответов.

«Мериона отправили на задание, а спустя две лны на деревню напали Бассы и Волки… Тёмная заря… Матиас говорил о пророчестве и назвал меня Тёмной Зарёй… Мерион хотел сообщить нечто важное, но я не нашла письма и снова не прошла его испытание. Не забрала шкатулку перед пожаром…»