Читать книгу: «Хтонь. Истоки», страница 3

Лицо фигуры, все еще не различимой в темноте, повернулось к нему: «Ты брат ее? Залезай сынок, со мной быстро доедете». Сказано было мягко, но Димка почувствовал неодолимую силу в этих словах. Лишь страх, который наполнял его мгновение назад и по-прежнему сковывал все его члены, не позволил ему сделать инстинктивное движение вперед. Телега, впрочем, его и не дожидалась, а тотчас тронулась вперед, заскрипев и растворяясь во мраке. За спиной раздался топот ног. Оглянувшись, Димка обнаружил что Гриша с братом с пробуксовкой уносятся от них в противоположенном направлении.

Колеблясь еще долю секунды, Дима заковылял вслед телеге, которая, несмотря на кажущуюся медлительность, была уже на значительном отдалении. Поборов волну страха, он ускорил шаг чтобы ее догнать. Когда ему это удалось, Ленка сидела рядом и о чем-то разговаривала с фигурой в телеге, но по прежнему не отзывалась на его мольбы спуститься. Телега между тем набирала темп и Диме пришлось сорваться на бег чтобы от нее не отстать.

Железнодорожная насыпь, которая должна была быть уже рядом, все никак не показывалась, а вместо этого он обнаружил что по бокам от дороги появляется все больше кустарников и деревьев. Таинственная женщина везла Ленку явно не в деревню. Ощущая противоестественность происходящего, Димка остановился и громко закричал вслед. Но телега, уже углубившись в темноту, стала неразличимой. Спустя пару мгновений ему показалось, что он будто бы услышал ответный крик сестры.

Это придало ему мужества, и он двинулся вперед. Дорога между тем становилась все уже, и вскоре он уже шел по едва различимой тропе между наваливающимся с боков лесным массивом. Густой и беспросветный, он сейчас ничуть не напоминал те редкие посадки, мимо которых они проходили днем.

Димка не замечал прошедшего времени, но постепенно начал чувствовать тяжесть в ногах. Лес по сторонам к тому моменту уже совсем сузился и почернел, налившись густой тьмой. Стараясь не смотреть по сторонам, он ускорил шаг чтобы вновь попытаться приблизиться к телеге, которая поскрипывала где-то впереди. Однако стоило ему начать сокращать расстояние, та внезапно остановилась. Замедлив шаг, Димка начал пристально вглядываться в темноту, в попытке понять, что там происходит. Телега явно находилась на лесной прогалине и деревьев вокруг не было. Маленькая фигурка Лены уже спрыгнула на землю, а следом спускалась женщина, оказавшаяся гораздо выше, чем он себе представлял.

Взявшись за руки, они вместе побрели в лес, начиная растворяться на фоне противоположенной от прогалины стены леса. Димка, какое-то время не находивший смелости последовать за ними, осторожно двинулся вперед. Аккуратно огибая телегу, он обнаружил, что та более не запряжена и лошадь словно провалилась сквозь землю.

«Лее-на» – прокричал он, пройдя поляну и остановившись перед кромкой деревьев. «Ленка» – просяще повторил он тише и неуклюже двинулся вперед, раздвигая упругие ветви деревьев и кустарников, неразличимые уже в своей плотной массе. Вокруг, как и прежде, стояла настигнувшая их еще на дороге тишина. Лес представал безжизненным, а оттого еще более сюрреалистичным.

Запнувшись о торчавший из земли корень и упав на землю, он тотчас разодрал лицо, после чего заплакал от боли и обиды. Дальнейший путь Дима продолжил уже не различая примерного направления, размазывая слезы по лицу и сдавлено всхлипывая. Где-то поблизости стал слышен шум воды, и Димка немедленно повернул к этому единственному источнику звука. Воды было не видно, но судя по звуку и очертанию русла, перед ним находился небольшой родник.

Спустившись с небольшой насыпи берега вниз, Димка склонился и зачерпнул холодной воды, омыв свое грязное после падения лицо. Над водой шелестел ветер, словно оживший на этой кромке территории. Дима повторно зачерпнул воду и жадно припал к ней сухими губами. Привалившись без сил к земляной насыпи за спиной, он безуспешно попытался определить направление, в которое углубились фигуры с телеги. Журчание воды успокаивало и стало придавать уверенности.

Наконец он сделал попытку подняться и тогда в аккомпанемент появившихся лесных звуков вдруг стал вплетаться совершенно новый.

Похожий на все то же журчание воды, он был близок с чем-то еще, чего Дима не мог в начале понять. И лишь приблизившись к воде, он осознал, на что это походит. Застыв на удалении нескольких шагов от бережка, он напряженно стал вглядываться в темную гладь.

Так и было. Журчание воды то усиливалось, то ослабевало, перемежаясь с легкими и воздушными нотками, бывшим однако не ветром, а легким женским смехом. «Кто здесь?» – слова слетели с его губ помимо его воли.

Больше всего Диме хотелось вжаться в землю, в лучше вообще находиться где-то еще. В нем также жило смутное осознание, что ближе к воде больше подходить не стоит.

Однако звук, судя по всему, отреагировал на его вопрос и к смеху добавилось нечто еще. «Где они, где Лена?» – выкрикнул он, срываясь на визг. Новый звук усилился и Димке, не смеющим подойти к воде, стало казаться что в нем повторяется одна и та же череда слогов: «динеи..ди..не..иди» – оформилось в его мозгу наконец послание. Сделав пару шагов назад и упершись спиной в земляную насыпь, Димку почувствовал крупную дрожь. Возвращаться в лес не хотелось до жути, но и вперед было нельзя. Стоя в нерешительности, он ощутил, как им стала овладевать апатия.

Он медленно сполз по стене и закрыл лицо руками. Осознание произошедшего и вся усталость, подавленная до этого страхом и адреналином, наконец навалились на него со всей силой. Проваливаясь в черноту, он понадеялся, что проснется в своей светлой московской квартире, разбуженной мамой под запах утренних блинов, без намека на ночные кошмары.

Давящая темнота нахлынула в его сознание. Никаких снов он больше не видел, по крайней мере визуальная их составляющая отсутствовала. Между тем, на краю сознания он воспринимал колебания вокруг себя, будто бы множество грузных извивающихся тел ползало вокруг него где-то рядом. Не обладая нужными органами восприятия, он не мог их увидеть. Но, возможно, так было и лучше.

Разбудил его луч фонаря, безжалостно пробивающийся сквозь закрытые веки и тревожные голоса вокруг. Рассвет еще только пробивался через кромки деревьев, ручей мирно бежал у ног и совсем не напоминал своего ночного преображения. Взрослые переговаривались между собой и насторожено вглядывались в его лицо. Заплаканные глаза подошедшей матери через мгновение вытеснили все остальное и он осознал, что этот кошмар наконец закончился.

Поиски Ленки продолжались и последующие сутки, а после прибытия следователей из регионального центра и последующие месяцы. Но никакого ее следа, равно как и неучтенных жителей в ближайших лесах обнаружено не было. Поиски в реке также не дали результата и потому окончательная версия об утоплении делала ударение на якобы сильном течении, которое должно было снести тело из их возможных районов поиска. Упоминание женщины в материалы дела не вошло и трансформировалось в «депрессивное расстройство с тревожной симптоматикой у ребёнка, вызванное долгим пребыванием в дикой природе».

После нескольких месяцев безрезультатных поисков с этой трактовкой согласились даже родители, цепляющиеся за любую ниточку к вероятности благополучного исхода для дочери. А когда школьный психолог в первом для Димки учебном году намекнул им на более благоприятные возможности к развитию в «специальном учебном заведении» для детей, видевших галлюцинации, они достаточно быстро убедили его в том, что рассказывать об этом больше никому не нужно. Однако убедить его в том, что большая часть этих событий была его собственным вымыслом, они его не смогли.

Повзрослев, Дима начал догадываться, что они ему так никогда и не поверили, но поднимать ставшую негласно запретной тему больше ни разу не пытался. Сам не замечая того, он задвинул далеко в уголок подсознания то что случилось тем летом, а детский гибкий ум быстро заживил оставленные рубцы.

Глава третья

Уперев в голову руки, Дмитрий быстро прокручивал в мозгу те месяцы и годы, пытаясь понять для себя нечто важное. Теперь, погрузившись в те страшные часы, он словно приоткрыл крышку люка, заботливо захлопнутого его подсознанием.

Никакого сходства между событиями из детства и произошедшим этой ночью он не видел. Кроме осознания одного простого факта. Он второй раз за жизнь столкнулся с чем-то потусторонним, тем что не в силах понять.

Но в отличии от прошлого раза он больше не ребенок и никто не позволит ему уйти от последствий этой встречи.

Замычав от бессилия, он сдавил ладонями виски и откинулся к спинке кресла. «Нет времени для прокрастинации. Прямо за моей спиной труп и для всех именно я буду убийцей. Никакой возможности это опровергнуть не будет. По сути ничего из моих размышлений не имеет значения для реального мира. Можно было сразу звонить полицию, и давать явку с повинной, как я и собирался».

Однако что-то еще не позволяло ему это сделать. Раздражение продолжало нарастать, перерастало в кипящую злость. Чувство, которое в полной мере ему в общем то никогда не было свойственно.

Но он отчетливо понимал, чем оно вызвано. Вначале нечто неведомое лишило его сестры, а теперь, много лет спустя, когда он уже отпустил ту боль и сформировался психологически здоровым психически и материально состоявшимся человеком, это неведомое нечто вернулось и в считанные минуты разрушило его тщательно упорядоченный мирок. Именно это бесило и не давало мириться с произошедшим. Всеми силами, которая его разрушившаяся жизнь может ему оставить, он хочет если не отомстить, то разобраться в том, что произошло.

Осмыслив это стремление, Дмитрий успокоился и обрел ясность рассудка.

Пусть с обывательской точки зрения это чистое сумасшествие и ничего не изменит. И никто из близких его не поймет. Самым тяжелым будет исчезнуть никому ничего не объясняя. «Я принимаю это сумасшествие и доведу его до логического завершения» – отрешенно подумал он. План стал достаточно четко вырисовываться в его голове.

Сначала необходимо позвонить на работу и сказаться больным. В идеале это даст ему несколько дней форы и возможность покинуть не только Швейцарию, но и Европу. Вряд ли тело за это время успеют обнаружить. Главное успеть добраться до России, где он вернется в то место, где все началось в далеком детстве.

Но были и другие сложности. Несмотря на бушующую в мире новую холодную войну, он не сомневался, что это не защитит его от запроса Интерпола и в течении нескольких недель у него начнутся проблемы уже с российскими правоохранительными органами. Решить эту проблему могли только новые документы, которые нужно приобрести на свои отложенные сбережения.

Он реалистично оценивал свои шансы сделать это наверняка и без риска. Вероятность избавиться от тянущегося за собой уголовного шлейфа полностью была практически исключена.

Но как бы там ни было, в случае удачи с поддельными документами он получит отсрочку и вернется в то место, где непонятная сила впервые его коснулась. Поселится рядом с Давыдово и пожертвует всем оставшемся у него временем чтобы попытаться разобраться в природе произошедшего.

Смутное чувство подсказывало ему, что времени у него на это будет немного, но и это не беда. Похоже что то что он ищет само его найдет.

Встав из-за стола, он окинул взглядом тело, которое по-прежнему лежало всего в нескольких метрах от него.

Он не знал, является ли его равнодушия по отношению к ней кощунственным. Умом он сожалел что подобная ужасная смерть настигла эту простую, в сущности, невинную женщину. Он не мог судить ее за ее отношения с мужем, как, собственно, и никто иной, не имеющий представления о том, что произошло в их браке. И чего она не заслуживала, так это точно такого конца. Он также мог бы аргументировать свое бегство тем, что сможет отомстить за нее. «Но это бы уже было лицемерием» – одернул он себя. Пусть я виноват в том что не испытываю эмоций, но натягивать на себя тошнотворную маску самообмана еще хуже».

Бережно накрыв ее простыней, он начал собирать вещи.

Вещей был необходим самый минимум, одна спортивная сумка. Нет, даже рюкзак. Все-таки даже с плотной набитой сумок он будет выделяться перед каждым полицейским патрулем. Пусть не в Швейцарии, но в соседних странах уже вполне. Ноутбук, зарядки, нижнее белье и пара свитеров, брюки…

Чертыхнувшись, увидел, насколько быстро забился его небольшой хипстерский рюкзак, бывший, в сущности, скорее мешком, он в очередной раз пожалел что не приобрел нормальный туристический рюкзак. Придется довольствоваться тем, что есть. Для средств гигиены уже практически не оставалось места, поэтому он сунул под плотно набитую ткань зубную пасту с щеткой и бритву, с заботливо обернутым в целлофан блистером запасных лезвий. Выделяться своей быстро растущей щетиной ему в ближайшие дни было ни к чему.

Он до сих пор не знал сколько дней у него будет в запасе, прежде чем его объявят в общеевропейский розыск. В лучшем случае, счет пойдет на недели и паника сейчас совсем ни к чему, в худшем… Он задумчиво кинул взгляд к телу и вдруг чертыхнулся, ударив ладонью в дверь шкафа. Такая благоразумная мера женской предосторожности как предупредить близких перед сомнительным свиданием, сейчас могла порушить все его планы.

Взглянул на часы, была еще только половина седьмого. Если гипотетическая подруга не получит никаких вестей, то уже к обеду можно будет ожидать раскрутки маховика событий, который за пару часов приведут полицию к нему. Нужно поторопиться.

Открыв рабочий ноутбук и набросав пару строчек о внезапно ухудшившимся самочувствии, Дмитрий в нерешительности остановился перед обувью и сделал выбор в пользу легких горных ботинках. Перебрал верхнюю одежду и нехотя отложил привычное пальто и тонкие куртки. Учитывая, что температуры к началу весны в России вполне могут быть зимними, он выбрал самое теплое что успел приобрести для местных мягких зим. Длинная парка хоть и была тонковата, но могла защитить его до температуры минут десять-двенадцать градусов.

С сожалением оглядел оставшийся гардероб, коллекцию рубашек для разных поводов, брендовые свитера. Все то чему он придавал значение и накопил за последние годы, но оказавшееся теперь пустым балластом. Пожалуй, в жизни не так много ситуаций, когда человек осознает подобное.

Зашнуровав ботинки и набросив рюкзак, он приготовился навсегда покинуть свое пристанище. Для промедления не оставалось времени, ему было необходимо как можно раньше оказаться в пути и пересечь границу маленького государства прежде, чем за него возьмутся всерьез.

Выйдя на улицу и поежившись от моросящего дождя, он направился к ближайшему банкомату. Расплачиваться теперь можно было только наличными, а значит необходимо снять все свои сбережения. К счастью, он отменил дневной лимит на снятие и перевод средств, иначе бы рисковал сейчас оказаться в крайне глупом положении. Разделив стопку банкнот на несколько частей и рассовав по карманам, он ускоренным темпом зашагал к электричке.

Возможности для прямого перелета в Россию давно не существовало, но дорога в аэропорт ему была заказана вне зависимости от направления. Выстраивая маршрут, Дмитрий лихорадочно перебирал города и страны. Прежде всего необходимо попасть в восточную Европу. Чехия, оттуда на север к Прибалтике. Хотя нет, в новостях стала часто мелькать информация о закрытиях последних погранпереходах тех мест. Лучше напрямик, через Польшу. Попав на территорию Беларуси уже можно будет выдохнуть.

Добравшись к главному вокзала, он, дабы не оставлять паспортные данные, выбрал дорогой, но зато непривязанный к имени билет до Праги прямо в автомате на платформе вокзала.

До отъезда оставалось еще полтора часа, но он знал, как потратить время с пользой. Заглянув в маленький арабский киоск, Дмитрий приобрел новый телефон и симкарту.

Честно осознавая себя полным дилетантом в теме информационной безопасности, он после пары лет работы в банке тем не менее понимал как пугающе много информации сообщает о пользователе его банковские приложения. Вкупе с остальным электронным хламом, накопленным на телефоне, его дальнейшее использование представляло собой рождественскую елку с ярко горящими гирляндами для любой заинтересованной правоохранительной службы.

Перед тем как выключить старый мобильник и навсегда отрезать себя от старой жизни он замявшись, открыл диалог с родителями. Нет, сейчас он не сможет выдавить ни одной хоть сколь бы то ни было уместной фразы чтобы их успокоить. То же самое касалось несколько друзей и давних подруг. Если все будет хорошо, то с ними можно выйти на связь из России, а если нет, то они его все равно не поймут.

Остается лишь немного времени для того, чтобы выдохнуть и успеть позавтракать, неизвестно когда и где такая возможность предоставится в следующий раз. Зайдя в один из филиалов популярной кофейной сети, Дмитрий поморщился от швейцарских расценок, к которым он за месяцы жизни в Цюрихе так и не успел привыкнуть.

Разумеется, это компенсировалось и уровнем дохода, который вкупе с низкими налогами был примерно вдвое выше, чем в самых благоприятных европейских странах. Но как раз уровень расходов в значительной мере и сравнивал сухой остаток большинства населения с их соседями. Тем не менее заказанным чизкейком и крепким кофе он был более чем удовлетворен. Чизкейк был в меру сладким, но не приторным и кофе без сахара оптимально уравновешивал его вкус.

До отправления поезда оставалось еще около получаса и напоследок он решил занять себя поиском информации о дальнейших зацепках к пропажам людей в регионе за последние годы. В открытых источниках наводок на это было совсем немного. Заявления официальных лиц, интервью с поисковиками и родственниками. Похоже придется собирать информацию уже на местах. При создании липовых документов имеет смысл озаботиться и фальшивой корочкой каких-либо органов вызывающих доверие и помогающей найти общий язык, поскольку Дмитрий трезво оценивал свои коммуникативные способности и умение разговорить незнакомых людей.

На одном из сайтов ему бросился в глаза любопытный абзац, повествующий о ходе поисков организованным церковно-приходской школой в одном из близлежащих к Давыдово сел. Будет не лишним поговорить с местным батюшкой, есть надежда на то, что местные в целом наслышаны о неестественной природе вещей в окрестных лесах, а представитель церкви хоть и скован рамками определенных обетов, но возможно сможет дать наводку с чем ему предстоит столкнуться.

Убедившись, что объективные источники информации ему больше ничего не дадут, он со вздохом стал продолжил поиски по сайтам, посвященным мифологическим существам древней Руси. Леши, баба Яга, домовые и прочее. Попытки углубиться в более ранние легенды уперлись в данные о том, что практически вся известная современным обывателям славянская мифология была сформирована в 18 веке. Большая часть письменных носителей информации об этом была уничтожена во время христианизации наряду с языческими идолами.

Вздохнув, он отложил телефон. Все это отдавало какой-то несерьезностью и фальшивостью, и дело не только во флере детских страшилок. Дмитрий ощущал, что увиденное им ночью не могло ассоциироваться с определенными известным ему мифологическими существами. Оно было глубже и абстрактнее, безлико, но смутно знакомо.

Сделав пузу в своих изысканиях, он начал обводить взглядом заполняющееся помещение. Большинство людей заказывало стандартный утренний набор из кофе и выпечки по вкусу и спешили на поезд к месту работы. Несомненным плюсом главного вокзала Цюриха и мотивацией его утренним посетителям было в свете этого то что по утрам здесь как в главном зале так и в переходах играла классическая музыка.

Вид у людей был встрепанный и тревожный, но все же Дмитрий им завидовал. Еще вчера он сам относился к этой касте. Особого удовольствия он при этом не испытывал, но в жизни царил порядок. Будущее четко выстраивалось перед глазами, а сиюминутный дискомфорт всегда можно было подсластить мечтами о светлом будущем.

Во внутреннем кармане завибрировал телефон. Выругав себя за то, что отвлекся на душевные терзания и до сих пор не избавился от симки, он нерешительно посмотрел на экран мобильника. На нем отображался совершенно незнакомый номер и вариантов в сложившейся ситуации могло быть лишь два. Полиция либо кто-то из старших менеджеров на работе, желающие убедиться в его больничном. Для полиции было еще слишком рано, Дмитрий сомневался, что они решат им заинтересоваться так быстро. С другой стороны, разговор с начальством предоставит ему небольшую отсрочку. Стиснув зубы, он принял звонок, и бодрым голосом поприветствовал незваного собеседника.

– Герр Морозов? Вас беспокоит криминальная полиция кантона Цюрих, – женский голос с металлическими нотками моментально разрушил его собранную было по частичкам уверенность. Женщина продолжала говорить, но белый шум уже стал обволакивать его восприятие. Пульс бешено стучал в висках, а время потеряло ход. На том конце провода явно спросили что то еще, теперь уже с более нетерпеливой интонацией.

Дмитрий молча отнял трубку от головы и зажав клавиши наблюдал, как та меркнет экраном и темнеет, знаменуя тем самым окончание его прежней жизни. Разломав и выкинув сим-карту на землю, он отправил телефон в ближайшую мусорку, оглядев перед этим помещение кофейни, в поиске чересчур внимательных глаз.

Очевидно, его расчёты уже сейчас рискуют пойти к черту. У него не будет и нескольких часов в запасе, в лучшем случае он может рассчитывать на полчаса форы, после чего наряд полиции выломает дверь и обнаружит тело. Аэропорты и вокзалы превратятся в объекты для наблюдения в первую очередь.

Резко поднявшись из-за стола, он накинул объёмный капюшон парки и направился в противоположенному павильону аптеки. Приобрел там несколько комплектов одноразовых медицинских масок. Ажиотаж, связанный с эпидемией ковида, остался в прошлом, но люди с закрытыми лицами на улицах и в магазинах были по прежнему на редкость. Натянув пахнущий пластиком материал повыше к глазам, Дмитрий решил направиться прямиком к поезду и переждать оставшуюся четверть часа внутри вагона.

Белый скоростной поезд с хищно вытянутым профилем локомотива уже стоял на путях. Контроллер, в темной форме милитаристского кроя заставлял нервничать взвинченного Дмитрия уже одним своим видом. Однако тот лишь сдержанно улыбнулся и посторонился, позволяя пройти вглубь вагона. Подойдя к забронированному месту и плюхнувшись в широкое удобное кресло, он закрыл глаза и приспустил медицинскую маску. Дышать в ней в замкнутом пространстве было сущим мучением. Нужно продумать план по пересечению границы. Отметая самую банальную идею заблокировать дверь в кабине туалета, разумеется, став бы при этом объектом пристальнейшего контроля любого пограничника и без всяких разнарядок сверху, он стал просчитывать оставшиеся варианты.

Их практически не было. Находясь в ловушке вагона ему не оставалось ничего лучшего как протянуть с учтивым видом свой паспорт и надеяться на то что никакой информации на его счет на границу еще не поступало. Проверку обычно проводила принимающая сторона и чешские полицейские вряд им интересуются. Но если в вагон зайдут швейцарцы, то его дела плохи. Очень не хотело полагаться на дело случая. Как он уже успел убедиться с преждевременным звонком из полиции, закон подлости в его отношении вполне начал работать. Если бы он не покинул апартаменты так быстро, то вполне возможно столкнулся бы нос к носу с приехавшим нарядом патруля. Нужно исключить любую вероятность для риска, но как?

Идей по-прежнему не было, а к злости на самого себя начала примешиваться усталость от полусонной ночи и нервного истощения последних дней. Откинувшись на мягком изголовье, он разрешил себе немного подремать и провалиться хотя бы на короткое время в сладкое забытье. Темное облако мягко обволакивало его сознание, когда вагон тряхнуло ощутимо сильнее обычного и он обнаружил что уже находиться в пути.

Его контактные линзы, привычные спустя много лет, ожидаемо пересохли в сухом воздухе с кондиционером и ощущались теперь песком в глазах. Пытаясь проморгаться, Дмитрия тяжело вздохнул и щурясь, стал вглядываться в блеклые зеленые луга под темными облаками. До границы уже было совсем недалеко. В вагоне казалось на удивление тихо, немногочисленные пассажиры уткнулись в свои гаджеты либо спали. Встав чтобы размять затекшие ноги, он решил пройти до вагона-ресторана.

Царившая в нем строгая классовость его обычно раздражала. Так, удобные столы с креслами предназначались лишь для гостей первого класса, а пассажиры второго скромно довольствовались бистро и примыкающими к нему пластиковыми стойками. Подававшиеся там сосиски со вкусом картона или пиво его сейчас интересовали меньше всего.

Резкое торможение состава застало Дмитрия так и стоявшим перед меню-плакатом.

Затравленно взглянув на табло у выхода, он убедился, что населенного пункта здесь быть не должно. Более того, до чешской границы было еще все-таки слишком рано. Последовавшее спустя мгновение объявление подтвердило его догадку. Пассажиров просили предоставить документы для полицейской проверки.

Чертыхнувшись, Дмитрий осознал, что серьезно недооценивал работу правоохранительных органов. Одного подозрения на присутствие его скромной персоны хватило чтобы остановить экспресс. Что в общем то резонно, в их глазах для пытающегося сбежать русского психопата-убийцы поезд в соседнюю страну славянскую страну мог быть очевидным выбором.

Сердце грозило вырваться из грудной клетки, он прислонился спиной к окну и стал приводить мысли в порядок. Полицейские зайдут с двух сторон и начнут двигаться навстречу друг к другу, варианта бесконечно идти от какой-либо их группки в противоположенную сторону не было. И все же, когда послышался звук открывающихся дверей и приглушенные обрывки фраз полицейских, он инстинктивно стал делать именно это, казалось уже тем самым вызвав любопытный взгляд официанта у стойки.

Остатки самоконтроля его были направленны лишь на то, чтобы придавать лицу невозмутимый вид и не срываться на бег, других осмысленных идей по спасению в голове не было. Впереди мелькнула синяя форма и он остановился. Похоже это конец, мелькнуло в голове. Как глупо все произошло и заканчивается, не успев начаться. Остается лишь дождаться полицейского. Возможно и хорошо, что он заканчивает свое бегство здесь, а не заперевшись в вонючем туалете. Хотя это бы и добавило происходящему нотку самоиронии, наверное, в тюрьме она станет полезным качеством.

Затравленно озираясь, он обратил внимание на дверь чуть дальше по коридору, которая не имела таблички WC. Скрежет рации послышался совсем рядом и повернувшись к нему спиной, Дмитрий направился на негнущихся дверях к двери.

С трудом осознавая смысл своих действий, он взялся за дверную ручку нажал на нее. Та податливо двинулась вниз и мгновение спустя он шагнул внутрь небольшого темного помещения, оказавшегося кабинкой для проводников, которая по счастливому совпадению была пустой. Продолжая стоять, Дмитрий чувствовал ручейки пота по лбу и гадал, успел ли ближайший полицейский увидеть его со спины. Скоро ему предстояло это узнать, поскольку шаги в коридоре были уже совсем рядом.

Мягкое покрытие пола скрадывало звук, поэтому он толком не понял момента, когда человек, не останавливаясь, продолжил движение дальше по коридору.

«Похоже он также как и я не заметил двери в служебное помещение либо не посчитал нужным в него заходить» – подумалось Дмитрию. Минуты казались вечностью, а поезд продолжал стоять. Больше всего он боялся того что кто из проводников зайдет внутрь. Наконец мягкий толчок возвестил о том, что поезд начал набирать ход.

Осторожно приоткрыв дверь – коридор выглядел умиротворяюще пустым, Дмитрий, однако, отказывался верить в свое счастье до последнего, настороженно прошел к своему креслу и лишь тогда выдохнул с облегчением. Ничем иным как удачей это нельзя было назвать. Но продолжать на нее рассчитывать больше нельзя. Необходимо озаботиться документами уже в Праге, иначе таким образом он не пересечет оставшуюся часть Европы.

Последующие несколько часов до чешской столицы прошли благополучно. Пограничники пропустили поезд без досмотра, Дмитрий периодически проваливался в полусон и под конец уже почувствовал себя вполне свежим.

Поезд тем временем подходил к городу, и он принялся рассматривать знакомую с прошлых поездок архитектуру. Исконно европейский архитектурный стиль построек старого города то и дело чередовался здесь бетонными коробками построек времен Варшавского Договора. Однако ближе к центру европейская идентичность все больше брала вверх, как никак город являлся столицей древней империи Карла Великого, объединяющей большую часть современной Европы.

Больше всего Дмитрий любил в нем нотки готики, особенно бросающейся в глаза в темное время суток, а также в преддверии Рождества.

Усилием воли он развеял окутавший его туристический настрой. Сейчас на повестке дня стояло совсем иное. Для начала предстояло решить вопрос с ночлегом, а затем с логистикой до России. В идеале также узнать о возможности изготовления новых документов. Впрочем, на этот счет у него уже была идея.

Первая сложность заключалась в заселении в квартиру без оставления паспортных данных. Вместе с этим сразу отпадал вариант с отелями и сайтами для каучсерфинга. Придается действовать по старинке.

Ступив в холл пражского главного вокзала, он принялся пробиваться к главному выходу через набитое людьми помещение. Более архаичный чем у своих западных соседей, вокзал тем не менее привлекал простотой своих переходов и доходчивой маркировкой направлений. Обилие билетных касс внутри уравновешивало отсутствие автоматов. Выйдя из здания, он очутился на привокзальной площади, еще сильнее запруженной к полуденному часу людьми. Раздумывая, взять ли такси, Дмитрий спустя пару минут отмел это идею. Таксисты зачастую одна из самых осведомляющих полицию каст, будет лучше поискать кого-то менее благонадежного. Он порыскал пару минут глазами по краям площади и наткнулся на парочку потрепанного вида индивидуумов, явно скучающих без заветного возлияния.

Приблизившись, он прямо поинтересовался, где в округе сможет найти ночлег. Быстро выяснилось, что коммуникация на английском и немецком невозможна. Переходить на русский Дмитрий не решался, не желая привлекать излишнее внимание. Было решено перейти на язык жестов и мимики, самый верный канал коммуникации даже в двадцать первом столетии.