Читать книгу: «Хроники Арта 2. Время сжигать мосты», страница 5

– Так может, стоит потянуть недельку-другую? Пусть рабыня еще немного потрудится. Может, доварит, что там тебе необходимо? Так сказать про запас.

– Ничего не выйдет. Послы отбывают уже через три дня.

– Досадно. А хочешь, – он горделиво приосанился, – я ради тебя выкраду девчонку по дороге в Иберию? Точно, выкраду и доставлю, куда скажешь! У тебя наверняка есть укромное местечко, в котором можно спрятать не одну сотню рабынь. В итоге и крема у тебя будут, и сенатору нос утрем.

– Здорово! – от восхищения Корнелия даже захлопала в ладоши.

– Все для тебя, солнышко. Лишь бы вновь увидеть эту обворожительную улыбку на твоих устах.

– О мой герой! – горячий поцелуй заставил его мысленно вздохнуть и направить остатки романтической энергии в другое русло.

Ближе к вечеру, когда «солнышко» изволило удалиться по своим высочайшим делам, Артем облегченно вздохнул и поспешил на встречу с Эриком.

– Наконец то, – проворчал гном, с хрустом обгладывая сочащееся жирком утиное крылышко. Полутемная пещерка, служившая их временным пристанищем, на все лады благоухала парами алкоголя и жареной снеди. – А я уж было решил, что тебя там это… залюбили до смерти.

– Типун тебе на язык, – бережно опустив покрытую свежими царапинами пятую точку на массивный, отполированный ветрами и временем камень, молодой человек, в свою очередь, потянулся к глиняному подносу, на котором еще осталось несколько ароматных, мясных кусочков.

– Никак подустал? – Три Росомахи едко усмехнулся, но, тем не менее, участливо пододвинул к нему пузатую амфору с терпким красным вином.

– И не говори. Чувство такое, будто меня трактором переехало. Ну да ладно. У меня новости.

– Излагай, – привыкший к заковыристым сравнениям попутчика, Эрик глазом не моргнул, услышав слово «трактор».

– Император пошел на поводу у Луция Рустика и выдал Хлою вашему посольству.

– Плохо, – Эрик аккуратно отложил в сторону недоеденное крылышко и нахмурился.

– Да погоди ты. Не перебивай. Корнелии, естественно, пришлось не по душе папенькино решение. Ее высочество, будучи особой довольно капризной и невероятно мстительной, вовсю горит желанием насолить сенатору. Естественно тайно. Вот на этом-то я и сыграл. Пообещал ей тайком умыкнуть дочку травника, и доставить куда прикажет. Смотри, – покопавшись, Артем достал из-за пазухи свернутый в несколько раз кусок льняной ткани. На нем оказалась умело составленное изображение пригорода Веспа. – Вот здесь расположен императорский дворец, это вилла, на которой сейчас находится Хлоя. А вот это, дорога, по которой ее повезут через три дня в Иберию. Встретимся вот здесь, – он ткнул пальцем ближе к нижнему краю карты. – Место спокойное. Озеро рядом. Вокруг густой лес, в котором можно укрыться. Большинство торговых караванов останавливается тут на ночлег. Твоя задача прибыть на место пораньше, все подготовить и ждать меня.

– А ты что? – гном причмокивая, облизал жирные пальцы и потянулся к рисунку.

– А я подожду, когда караван с посольством покинет столицу. Буду держаться следом. Вдруг что-нибудь пойдет не так.

– В смысле не так? – ибериец навострил уши.

– В прямом смысле. Могут, например, другой дорогой пойти. Да что я объясняю, ты не хуже меня знаешь непредсказуемый нрав соплеменников.

– Это да. В посольство дураков не отправляют.

– И я о том же. Короче, действуем по ситуации. В любом случае на нашей стороне будет эффект неожиданности, – молодой человек сделал большой глоток из амфоры и тяжело вздохнул. – Ладно. Пойду я. Постараюсь хоть чуточку выспаться, пока снова не заявилась эта рыжеволосая бестия.

– Ох, и чахлый же вы народ, людишки, – Три Росомахи не упустил возможности подколоть приятеля. – Вот помню я, когда впервые дорвался до «сладенького», две недели из дому не выходил. И ничего. А тут смотрю на исходе второго дня уже сплошные жалобы, да стоны.

– Вот и шел бы вместо меня, если такой до сладкого охочий, – поморщившись, буркнул Артем. – А то рассуждать сидя в теплой пещерке каждый может.

– Да брось ты дуться, – широкая, задорная улыбка осветила покрытое шрамами лицо воина. – По правде говоря, слухи о непомерных аппетитах императорской дочки ходят даже в Иберии. Просто у тебя такой вид, – гном хихикнул в волосатый кулак, – замученный. Ну не мог я удержаться!

– Поговори мне еще, – Артем не выдержал и тоже расхохотался. – Ничего, пару дней я еще протяну. Вот высплюсь немного и обязательно протяну.

Сказано, сделано. Вернувшись в покои её высочества, юноша с ходу нырнул под шелковое одеяло. Стоило ему лишь коснуться головой подушки, как тут же в сознание ворвался сигнал от притаившегося в соседней роще Гуамоко. Филин только что закончил охоту. В его когтях конвульсивно подрагивал крупный песочно-желтый сурок. Еще пара ударов крепким, загнутым клювом и дёргания прекратились. Через мгновение изображение поплыло перед глазами, и Артем провалился в другие, более приятные сновидения. А вот пробуждение, было отнюдь не радостным. Звучно щелкнув, в его обнаженное тело глубоко вонзился кончик длинного, кожаного бича. Рванувшись, молодой человек обнаружил себя крепко связанным, сидящим на неком металлическом приспособлении отдаленно напоминающем стул. Завертев головой, он попытался определить, где находится и что, черт возьми, происходит? Округлый зал, сверху донизу увешанный всевозможными пыточными приспособлениями, давал простор для фантазии. Сфокусировав взгляд на соблазнительной фигуре крепко сжимающей окровавленный бич, Артем ахнул от неожиданности.

– Корнелия? Что ты делаешь? Зачем? – еще один удар прервал его на полуслове.

– А теперь, – свистящим от бешенства шепотом произнесла веспийка, – ты мне немедленно расскажешь, что это за «любимая Сарная», имя которой ты повторяешь во сне?

Миланика

– Не успеем,– Ганирус нервно притопнул и потянулся за катаной.

Впрочем, Миланика и сама давно уже поняла, что дело плохо. Когда с неба на отряд кубарем свалилась бедная Инга, истекающая кровью, утыканная стрелами, словно дикобраз иголками о том, чтобы прибавить ходу не могло быть и речи. Драконица оказалась тяжелее, чем выглядела на первый взгляд. Справиться в одиночку с такой тушей было не по силам, даже рослым от природы арлингам. Пришлось наспех сооружать носилки, укладывать на них ёрзающую и повизгивающую от боли рептилию, параллельно пытаясь извлекать хитроумно зазубренные наконечники, застрявшие в чешуйчатом теле. Учитывая то, что при каждом прикосновении к ранам Инга дергалась и угрожающе клацала на «обидчиков» острыми трехсантиметровыми клыками, перевязать её было не просто вдвойне. Лишь своевременная помощь Ошгана, позволила Миланике кое-как обработать наиболее опасные из ран. На гнома было страшно смотреть. Взопревший, с ног до головы покрытый дорожной пылью и каплями драконьей крови, он даже не делал попыток вытереть льющиеся из глубоко посаженных глаз слезы. Присмиревший Скар тревожно взмахивал крыльями и гортанно вскрикивал каждый раз, когда его сестра повизгивала, тщетно пытаясь угнездиться на то и дело подпрыгивающих носилках. Каменистые холмы, густо поросшие зеленью, остались позади, и беглецы, не чувствуя ног от усталости, остановились передохнуть на небольшой лужайке, вдоль которой струился серебряный ручеёк.

– Как же так? – Полбочки снова всхлипнул. – Ведь была же, была кольчуга то!

– Эх, гноме, – сочувствующе вздохнул Ларэй, – одной кольчуги тут маловато будет. Начальник караула со знанием дела вертел в руках последнюю извлечённую из раны заострённую, окровавленную железку.

– Не глубоко вошли и ладно. Что не говори, а гранёных наконечников лучше, чем в Альвгарде не сыскать. Чтоб от такого защититься особое плетение надо, да и луки у нас на порядок мощнее. Не всякий арторианец натянет, не говоря уж о вас, иберийцах.

Убитый горем гном впервые ничего не ответил на шпильку коснувшуюся особенностей горного народа. Вместо этого он снова повернул к Броненосцу бородатое осунувшееся лицо и, наверное, в сотый раз переспросил:

– Долго нам ещё?

– Сам же видишь, – нервно оглянулся на носилки арлинг, – плетёмся как черепахи. С такой скоростью нас непременно настигнут.

– Как скоро?

Воин пожал плечами.

– Час. Если повезёт полтора. Но зная своих соплеменников, на полтора я бы не рассчитывал.

– Что будем делать? – лицо Миланики стало белым как мел.

В ответ Броненосец пару раз со свистом крутанул катаной, разминая руку. Отчаяние охватило девушку, когда она увидела этот знакомый, не оставляющий никаких сомнений жест.

– Что ж так тому и быть, – Ошган тоже медленно, будто нехотя потянулся за секирой.

– Нет гноме, – обратился к иберийцу Ганирус, – не в этот раз.

– Да как ты смеешь…, – машинально начал тот.

– Не в этот раз, – чешуйчатое лицо осветила грустная улыбка, – ведь твой главный долг сейчас это сберечь драконов. Помнишь? То-то же. Сделаем так. Я передам Ларэю свой фамильный перстень. Он знает дорогу и знает, кому его показать. Идите за ним. Чтобы донести Ингу вам с лихвой хватит и четырёх эльфов. Плюс ты с Миланикой. Я с оставшимися воинами задержу погоню.

После недолгого колебания, Полбочки благодарно кивнул в ответ. Потом, поправив так и не извлечённую из-за спины секиру, достал котомку, свистнул Скара и принялся угощать его кусками заранее припасённой для этого баранины.

– Думаешь, это единственный выход? – девушка подошла вплотную к любимому и пытливо заглянула в бездонную черноту его глаз.

– Ничего другого придумать я не могу.

– Допустим, – она прикусила губу, – но почему именно ты? Оставь с отрядом Ларэя. Уверена, он с радостью исполнит долг вассала.

– Во-первых, – эльф бережно положил её узкую, прохладную ладонь на свою бронированную щёку, – у него нет этого. Чувствуешь, какая прочная? Я продержусь чуть дольше остальных, что даст вам дополнительное время. А во-вторых, негоже мне, Ганирусу Броненосцу, трусливо прятаться за спинами своих же воинов. Не было такого раньше, и впредь никогда не будет! Таков мой ответ и такова моя воля!

– Воля? – в глазах Миланики зажглись торжествующие огоньки. – А вот это, мы ещё посмотрим. Властью данной мне, – она повысила голос, – печатью феникса, повелеваю! Немедленно передай командование отрядом кому-нибудь другому и следуй за мной!

Броненосец затравленно вскрикнул и отшатнулся.

– Ну, что же ты ждёшь? Выполняй!

Каково же было её удивление, когда вместо ожидаемого «как будет угодно, моя госпожа» арлинг преклонил колено и тихо, но твёрдо сказал:

– Нет!

– Что, – девушке показалось, что она ослышалась, – что ты сказал?

– Прости любимая. Ты всегда, всегда будешь в моём сердце, но над моей волей ты по-прежнему не властна.

– Но печать.… Не может быть! Как? Как же так? Я ведь чувствовала, я знала, что печать сработала. Да сработала! Она же сработала! – Стремительная в недоумении затрясла головой.

– И я тоже чувствовал. Без сомнения чувствовал. Вот только оказалось, что у моего дара есть и другие, скрытые до поры до времени свойства. Броня не только защищает моё тело, но, похоже, не даёт просочиться любым, даже самым могущественным чарам в мою душу. Именно поэтому для меня ровным счётом ничего не изменилось, когда ты коснулась моих губ.

– Значит, – Миланика с трудом сдерживала слёзы, – ты всё это время притворялся? Ты врал мне? Каждый день, каждую ночь.… Говорил, что любишь, а на самом деле просто играл со мной как кошка с мышкой? О, какая же я дура!

– Конечно нет – он нежно обнял её за плечи и, притянув к своей широкой груди, ласково прошептал, – нет, любимая. Для меня ничего не изменилось по той простой причине, что я в тот момент уже был без ума от тебя! Помню, как это случилось впервые. Я вошёл, поклонился принцу, мельком глянул по сторонам. И обомлел. Это было похоже на удар молнией. Резко, сильно, без промаха. В самое сердце. Милая девчушка с забавными ямочками на щеках. Дочь моего господина, которую я знал с самого рождения, оберегал и когда то, давным давно, действительно качал на коленях, предстала передо мной совсем в другом свете. Тем не менее, я и думать не мог о том, чтобы открыться тебе.

– Но почему?

– Да потому, что считал тогда и до сих пор считаю, что ты слишком хороша для меня.

– Пфф…. Слишком хороша? – она возмущённо фыркнула. – Что за бред ты несешь?

– Пойми меня правильно. Я уже привык к тому, что женщины вешаются на меня привлечённые в первую очередь громкими титулами и богатством. Ибо моя внешность, – он звонко щёлкнул ногтем по слегка поблёскивающим чешуйкам и грустно усмехнулся, – скажем так, оставляет желать лучшего. Просто уродливый, богатый эльф. Зная это, я положил за правило, что вообще никогда не женюсь. Поверь, принять такое решение было ой как не просто. Мне абсолютно не чужды естественные желания и намерения любого нормального, взрослого арлинга. Но жить, делить кров, постель, растить общих детей с эльфийкой, которой на самом деле нужен не я, такой, какой есть, а моё положение в обществе и состояние? Увы. К этому я не готов.

– Но причём, причём здесь я? – затараторила Миланика, краем глаза наблюдая за тем, как четверо воинов по команде иберийца поднимают носилки с драконицей. – Мне нет никакого дела до твоих сокровищ.

– В том-то и дело. Да, древность моего рода не подлежит сомнению. Однако ни моё богатство, ни моё положение не идёт ни в какое сравнение с твоими достоинствами. Принцев и императоров среди моих пращуров не было. Поэтому я не мог допустить и мысли о том, что дочь Ивара Охраняющего, моего повелителя, моего лучшего друга, когда-нибудь одарит чешуйчатого уродца, своей благосклонностью. Если честно, то всё происходящее в последнее время напоминает мне странный, и одновременно приятный сон. Я только боюсь, что вот-вот рассеется дымка. Я открою глаза и не увижу, не почувствую тебя рядом.

– Вот это вряд ли, любимый! – она повелительно махнула Ларэю, который нетерпеливо ходил взад и вперёд, возле носилок. – Я не в силах увести тебя. Пусть так. Но и ты тоже не сможешь прогнать меня. И даже не пытайся возражать. Всё решено! Я остаюсь. Сейчас. Здесь. С тобой. И если нам суждено погибнуть, то мы сделаем это вместе. Как равные, как родные, как любящие друг друга, как муж и жена! Я не мыслю жизни без тебя Ганирус Броненосец. Твоя судьба отныне и моя тоже.

Вскоре процессия, возглавляемая Ошганом, скрылась из виду. Вокруг гнома, словно заведённый, наматывал круги юный дракон. Ганирус отправил дюжину воинов в ближайшую бамбуковую рощу. На лужайке быстро вырос импровизированный частокол, за которым укрылся их небольшой отряд. Наблюдая сквозь длинные, густые ресницы за деловито снующими взад и вперёд эльфами, Миланика почувствовала, как переполнявшая её душу любовь постепенно уступает место печали. Оно и понятно. Второй в жизни, Стремительная сознательно готовилась убивать. Причём убивать не абы кого. Не разоряющих милый её сердцу Арлинг гномов, не коварных веспийцев или не ведающих жалости кочевников. Нет. Девушка вдруг осознала, что очень скоро ей придётся всадить стрелу в горло такого же как она остроухого, зеленоглазого, пепельноволосого создания. И одной из причин этого на первый взгляд не логичного поступка является её собственная, глупейшая ошибка. Это она, ведомая страстью к молодому трибуну Ульпию Лентулу, бежала из родного дома. Это её поступок стал первой из множества нелепых случайностей, итогом которых стало вторжение целой армии, не знающих пощады, гномьих берсерков. Это из-за неё Ивара обвинили в предательстве собственного народа. Словно почувствовав обуревающие хозяйку невесёлые мысли из кустов, растущих неподалёку, высунулась любопытная, коричневатая с белыми проплешинами мордочка.

– Росинка! – эльфийка нежно улыбнулась. – Иди, иди сюда, моя хорошая.

Она протянула своей пятнистой любимице кусок свежей, обильно сдобренной каменной солью лепёшки. Падкая на солёненькое лань, не заставила просить себя дважды. С аппетитом схрумкав угощение, она привычно ткнулась мокрым, холодным носом в щёку хозяйки, выпрашивая добавку.

– Ну, всё, всё. Хватит. Да перестань же ты, наконец! – девушка ласково почесала питомицу за ухом. – А теперь внимательно слушай. Скоро тут будут твориться нехорошие дела. Ты можешь пострадать, – лань нервно дёрнула коротеньким хвостиком, – поэтому давай-ка милая, держись от этого места подальше. Ну! Что встала? Живее! Прочь! Убегай! – животное сделало несколько робких шажков назад. – Убегай и не смей возвращаться! – громкий топот и постепенно удаляющийся треск кустарника, стал единственным ответом на команду.

– Я позову тебя, обязательно позову, – Миланика тихонько вздохнула, – если только останусь жива.

– Правильное решение госпожа, – один из эльфов воткнул в землю пучок стрел и принялся с усилием натягивать тетиву на длинный, пластинчатый лук. – Недаром говорят, что никто так не печётся о своём спутнике как меченый.

– Как твоё имя, воин?

– Кирдан, моя госпожа.

– Как думаешь Кирдан, долго мы тут продержимся?

– Это зависит, – лучник пожал крепкими, надёжно защищёнными пластинчатым доспехом плечами, – от целого ряда причин. С одной стороны, мы на возвышении, частично защищены частоколом. Господин Ганирус, не смотря на мирное время и лояльных соседей, регулярно проводил учения. Причём всегда сам. В бою с равным по численности противником лично я в победе даже не сомневался бы. Но…. С другой стороны, нам противостоит сам Эолан Черный. И не смотря на то, что большинство сильнейших воинов Альвгарда трагически погибли в ущелье Эйркара, посланных за нами эльфов с лихвой хватит, чтобы исполнить волю императрицы.

– А Эолан, – Стремительная присела на корточки, – он действительно настолько хорош как говорят?

– У каждого своё мнение, – Кирдан задумчиво приглаживал твердыми, широкими ногтями оперение единственной оставшейся в колчане стрелы. – По мне, так один из лучших полководцев за последние триста-четыреста лет. Именно благодаря нему, часть эльфийского войска уцелела после сражения с гномами. А поединщик он вообще не превзойдённый. Единственный среди знатных арлингов, кто охотно даёт шанс достойному противнику.

– Какой шанс?

– Свобода или смерть от его руки. В поединке один на один. Вот какой.

– И многие соглашаются?

– Не просто многие. Соглашаются все. Говорю же, шанс даётся только достойнейшим. Такие никогда не отказываются. Честь не позволяет.

– А ведь это может сработать, – неожиданно прозвучавший над ухом голос Броненосца заставил девушку вздрогнуть.

– Что ты имеешь ввиду?

– Именно это и имею, – лихорадочный блеск в бездонных глазах любимого настораживал. – Я тоже много чего слыхал о несравненном воинском искусстве Черного. Вот только не припомню среди его противников меченых. Ни одного. Уверен, такой возможности он не упустит.

– Я не позволю…

– Не тревожься любимая. Никто не собирается умирать. Скорее наоборот. Я всего лишь сохраню жизнь, свободу нам и нашим воинам. Посмотри на меня! Посмотри, – Ганирус рывком содрал с головы полукруглый, с характерным для арлингов ламинарным назатыльником шлем и горделиво повернулся чешуйчатым лицом к восходящему солнцу. – Да об эту кожу сломано столько мечей, что я, наверняка, мог бы выковать железный трон из их обломков.

– Ты думаешь, Эолан об этом не знает?

– И что? Знает, не знает, разница не велика. Да и вообще.… Знать это одно, а опробовать на свой шкуре – совсем другое. За годы странствий меня пытались убить бессчетное количество раз. Но с тех пор как пробудился дар Ланы, никому ещё не удалось нанести мне даже единственной, глубокой царапины. Меня нельзя убить, трусиха. По крайне мере в поединке. Можно отравить, повесить, утопить, но на такие крайности Черный, к счастью, не способен. Он слишком дорожит своей честью. Вот поэтому…

– Господин, – выглядывающий из ламеллярной полурукавицы палец Кирдана указывал на поднявшуюся из-за холмов стайку потревоженных птиц.

– Началось, – Броненосец привстал на цыпочки и внимательно огляделся вокруг, проверяя все ли на своих местах. Убедившись, что всё в порядке он протянул Миланике руку.

– Держись ближе к центру. Говорить буду я. Всё будет хорошо. Лишь бы Эолан согласился.

– Береги себя, – прошептала эльфийка, – ради нас двоих. Нет, не так. Ради нас троих. Береги.

– Ты хочешь сказать…? – его чёрные глаза расширились от изумления.

– Да, – просто сказала она. – Я чувствую, что жду ребёнка, нашего ребёнка. Сына.

– Сына? Ты, ты уверена?

– Конечно. Ты же знаешь, что истинные эльфийки чувствуют пол своего ребёнка. Вот и я чувствую. И не ошибаюсь. Верь мне, любимый.

– Ну, похоже, – Ганирус молодецки расправил плечи, – теперь у меня нет другого выбора. Я просто обязан победить.