Читать книгу: «Дипломатия Киевской Руси», страница 4

2). Дунайско-Днепровский путь – Византия начинала агрессивные систематические действия против Дунайской Болгарии, что ставило под угрозу существование второй части пути, то есть по Дунаю.

Как сообщает «Повесть Временных Лет» в 964 году князь Святослав освобождает от дани хазарам вятичей, присоединяя их к своей сфере влияния.

В следующем году Святослав осуществляет поход на Хазарию (по дороге победив Волжскую Булгарию) и присоединяет Саркел (Белую Вежу), а также Тмутаракань с Керчью, обезопасив тем самым пути в Арабский Халифат и облегчив участь купцов избавлением от хазарских пошлин (некоторые ближневосточные источники сообщают о втором, завершающем походе Святослава в 968-969 гг., по всей видимости из-за обращения последней за помощью в Хорезм с принятием ислама), и впоследствии укрепив, как пишет Патушо В.Т., влияние в Подонье и в Прикубанье, а также окончательно утвердив присоединение Вятической Земли. Изменилось соотношение сил Руси и Византии в Крыму и резко увеличившаяся распродажа полюдья (накопившегося за годы походов) возможно и подвигнуло Византию на новые шаги.

Византия, по мнению Патушо В.Т. и Котляра Н.Ф., задумывает «тройную игру» – натолкнуть Киевскую Русь на Болгарское Царство, а печенегов на Русь. 967 год – в Киев прибывают послы (возглавляет их Калокир) с 15 кентинариями золота как аванс за поход на Болгарию. Святослав принимает его.

Трудно предположить, что именно задумал тогда Святослав, но после победы в Болгарии он устанавливает её царя Бориса II вассалом и помышляет о присоединении Болгарии и переносе столицы в Переяславец. И, как отмечает Рыбаков Б.А., Русь, в силу заселения её руссами-уличами, могла претендовать.

Следует извещение Константинополя с требованием признания территориальных изменений. Начинается новая война – 970 год – во Фракии.

В этой войне Святослав опирался (или просто содействовал ему, помогая в достижении императорского престола) на Калокира (по утверждению Гумилёва Л.Н., Соловьёва С.М. и других), византийского посла, желавшего прийти к власти в Византии, части союзных ему печенегов и болгар, а также, возможно, благожелательного нейтралитета Венгрии. Возможно, учитывая это, следует обосновать его далеко идущие цели.

Замысел Калокира не удался, а новый способный византийский император Иоанн Цимисхий бросил на Святослава свои отборные войска, заодно натравив на Киев печенегов хана Куря.

Прибыв в Киев, Святослав обнаруживает целый набор неприязни к нему: за запустение внутриполитических дел, за осаду Киева печенегами, а главное – расхождение в понимании вопросов самого его, «язычника-воина», и христианской верхушки.

По просьбе Ольге он остаётся в Киеве, но вскоре она умирает, и Святослав возвращается обратно в Болгарию, где его уже покинули и печенеги, и болгары, и Калокир (дальнейшая судьба его неизвестна).

После ряда сражений и последней битвы у Доростола противники идут на переговоры, результатом которых становится присоединение Восточной Болгарии к Византии и дань (по два хлеба на дружинника) руссам. Святославу дают возможность уйти, но он по неизвестным причинам остаётся зимовать (971-972 гг.) на острове Березань. Возвращаясь по Днепру в Киев после зимовки, Святослав натыкается на печенегов и терпит поражение, погибнув в бою.

Встаёт вопрос о том, кто же натравил печенегов? Большинство историков XIX считали, что это византийцы. Но здесь существует несколько противоречий:

1). Почему они не сделали это сами, когда они была такая возможность или не напали на Березань зимой;

2). Как могли они успеть за такой короткий промежуток времени получить информацию о том, что Святослав остался на Березани, согласовать свои действия с синклитом (советом) императора и затем, добравшись до печенегов, дарами уговорить их на это.

Гумилёв Л.Н. предлагает свою версию происшедшего. Как мы помним, Святослав был язычником, и в Киеве он чувствовал себя не уютно, да и его там не любили («Не любо мне в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае – там средина Земли моей»). Возможно, на Березани произошёл раскол в войске между язычниками и христианами, в котором победили язычники. Нам известно, что до Святослава к Киеву поплыл воевода Свенельд, который, в случае наличия подобных событий непременно сообщил их киевским христианам, составлявших большую и влиятельную общину. В этом случае, по возвращении князя, их ожидала не сладкая учесть (о восприятии Святослава современниками говорит воевода Претич в ситуации с осадой печенегами Киева: «Подступим завтра в лодках (к Киеву), как-нибудь захватим княгиню с княжатами и умчим их на эту сторону (чтобы уберечь от печенегов), а не то Святослав погубит нас, как воротиться»). И именно их с во главе стоявшим сыном Святослава Ярополком, по мнению Гумилёва, и следует считать виновными в гибели великого князя.

На этом период молодой воинственной державы заканчивается. Наступает период дипломатии и взвешенных решений, учитывающих иную, христианскую, мораль, отвергающую беспорядочные походы за добычей.