Читать книгу: «Мир без боли», страница 6

Шрифт:

Офис корпорации «Заслон», Санкт-Петербург

– А как же я? А мой второй шанс?

Тимофей повернулся и посмотрел в пустые глаза едва стоящего на ногах, измученного и опирающегося на стол Добронравова. Он было снова поднял руку, но, пока Максим пытался сжаться, застыл.

Его словно что-то остановило, не дало дернуться вперед. Тимофей взглянул на протез, на держащую металлический кулак ладонь, испещренную мелкими царапинами, и на стоящего рядом Андрея Судьбина. Тот легко улыбнулся и отрицательно покачал головой. Потом щелкнул по металлу пальцем и прошагал в сторону Максима, рядом с которым стояла девочка в синем платье. Он присел рядом с ней на корточки, завел ей за ухо непослушный локон и указал на друга. Девочка коснулась мочки уха, посмотрела Князеву в глаза и тоже помотала головой.

Стальной кулак разжался. Тимофей закрыл глаза и вздохнул.

– Ты все еще не знаешь, кто такой Андрей Судьбин? – спросил он, не испытывая никакой злобы. – Он изобрел технологию усиленной обратной связи. Он создал «НМ-14».На его работах стоит вся корпорация, а ты обошелся с ним, как с мухой, ты просто от него отмахнулся. Но ты прав. Даже такая гнида, как ты, заслуживает второй шанс. Я не убью тебя. Ты сдохнешь сам. Убирайся отсюда. Пошел вон. Живо.

Где-то в Тихом океане

– Так и сказал? – переспросила Аня. – «Запихать это тебе в задницу, дотянуться до сердца и сделать из него отбивную»? Бо-оже, как это романтично. Такой сюрприз мне нравится!

Тимофей легко улыбнулся.

– И все же кое-что осталось без ответа, – не унималась девушка.

– О чем ты?

– Откуда у тебя столько денег, чтобы сделать хорошо, – она покатала слова на языке, – всему миру? Проект «М»?

– Проект «М», – ответил он. – Металл, который нашли на этом острове, окупит все сполна. Для примера, на его основе мы разработали универсальный металлический порошок для 3d-печати. Работать с ним сможет любой специализированный промышленный принтер, причем на высокой скорости. Сплав на выходе получается твердым, пластичным и легким. По физико-механическим характеристикам превосходит титан и может запросто вытеснить авиационный алюминий.

Аня обдумала сказанное.

– Одно только это даст компании обеспеченное будущее.

– И только поспособствует производству наших органов и протезов. Хватит на всех. Корпорация «Заслон» будет бесперебойно работать долгие годы и помогать людям.

– Слушай, а почему тогда ты просто не скупил все акции у остальных? Зачем понадобилось взрывать завод с кучей дорогущего оборудования и, – она невольно поморщилась, – людьми?

– Побочный ущерб. Ань, никто бы не отказался от доли в компании, пока она приносила прибыль. Прогноз скорого краха на фоне взрыва на заводе обрушил акции и держать их стало невыгодно, вот и все. Завод уже восстанавливают. А про людей – шутку понял, смешно. Эти «люди» не штраф за парковку получили…

Они сидели на крыльце маленького домика на курортном острове где-то посреди Тихого океана и смотрели на закат. Анна коснулась металлической руки, улыбнулась и поцеловала Тимофея в щеку. Только в этот раз что-то произошло: дрон потерял сигнал и голограмма рассыпалась вокселями. Вместо любимой девушки Тимофей глядел теперь на маленький четырехлопастной квадрокоптер, который жужжал, восстанавливал связь, стрелял во все стороны лидаром в поисках твердых поверхностей, перенастраивал голографический проектор. Наконец, он снова соединился с мобильной системой жизнеобеспечения «Заслон Л-12», где уже год лежала настоящая Анна Андреевна Судьбина. Неподвижная, спрятанная от времени. Находящаяся в постоянной зависимости от электричества, блоков снабжения с энергетическими смесями, аппаратами искусственной вентиляции легких, поддержки сердца, очистки крови и лошадиных доз обезболивающих. Способная взаимодействовать с внешним миром только с помощью летающего дрона с воксельным голографическим проектором, видя все вокруг и посылая сигналы своей иллюзии с помощью встроенного в систему «НМ-14».

Тимофей слишком поздно узнал, что Андрей Судьбин сам собрал этот аппарат из всего, что нашел в лаборатории, и сам положил в него дочь. Такой он ее и нашел спустя несколько дней после похорон. Вспоминать об это было… Он не мог словами передать все оттенки того ужаса. Дай Добронравов согласие на сердце, с которым Андрей так ни разу и не смог совладать – все могло быть иначе.

Прошла еще секунда, Анна заново собралась из микроскопических кубиков и положила голову Тимофею на плечо.

– Знаешь, а я уже привыкла к этому виду. Ты, я и мой гроб.

Мужчина поник, не в силах говорить обо всем этом снова.

– Ань… Я не…

– Да-да, я в курсе, не начинай опять эту песню. Страшная авария, кома, потом благодаря Добронравову мне не поставили новое электромеханическое сердце и усилитель сигналов спинного мозга, чтобы организм смог выдержать дальнейшую имплантацию и восстановление, бла-бла-бла. Вот только уже поздно, теперь я такая. Перестань, Тим. Все уже в прошлом.

Девушка потянулась и взглянула на заходящее солнце.

– Тим, ты сам говорил мне, что месть Добронравову была просто на закуску, а теперь ты расстроен потому, что я не взорвалась восторгом. Месть была нужна тебе, глупый. Для меня она ничего не изменила. Но ты сделал так, что в моем положении больше никто не окажется.

Голограмма коснулась ладонью щеки Тимофея. Он пытался, яростно пытался почувствовать хоть что-либо от этого прикосновения. Все было тщетно.

В этот момент система жизнеобеспечения подала сигнал о низком уровне питательной жидкости в блоке снабжения.

– Сейчас, погоди минуту, я заменю.

Но дрон с размаху впечатался ему в затылок. По Анне волнами пошла рябь.

– Что?..

– Тим, этот блок… последний.

«Нет. Нет, не может этого быть.»

– Как это последний? Мне же не приходило уведом… Стоп. Ты что, взломала модуль оповещения системы?

Она улыбнулась совершенно не своей улыбкой.

– Нет, где-то был еще один, не проблема, я позвоню Ратибору и еще десяток быстро доставят по одному щелчку! Хоть сотню!

– Тим… – прошептала она печальным срывающимся голосом.

Он измученно опустил руки. Где-то там, в глубине души он знал, что так и произойдет. Знал, что это случится, и думал, что готов. Но к этому невозможно быть хоть сколько-то готовым.

– Какой смысл владеть всеми деньгами и новейшими технологиями мира, если они не могут спасти тебя?

– Но они спасут многих других. Ты ведь сам сделал это возможным. Ты создал мир без боли, Тим. А мне в этом мире давно уже не место. Я очень устала. Хочу закрыть глаза и бесконечно видеть сны, где я бегу по этому пляжу.

– Нет, неправда, – произнес он дрожащим голосом подростка и положил правую руку себе на грудь, туда, где сердце. – Твое место здесь. Ты мое прошлое и мое настоящее. Я не представляю свое будущее без тебя!

Девушка молчала.

– Можем подождать. Мои специалисты найдут способ вернуть тебя к жизни, к полноценной жизни!

Он, вконец опустошенный, сел. Система пищала, блок снабжения иссяк. Оставалась минута, не больше.

– Аня, не… Не оставляй меня одного… Я не смогу без тебя…

– Вот врешь ты все, Тим. Тебя ждет мир, и это как раз он не сможет без тебя. Поэтому даже не смей торопиться за мной.

Голограмма снова начала рассыпаться на воксели. На том, что было лицом Анны, проступили электрические слезы. Она в последний раз попыталась его обнять и коснуться его губ, прекрасно зная, что он этого не сможет почувствовать.

– Все хорошо. Я всегда буду с тобой.

Она ушла.

Писк машины прекратился, и прозвучало уведомление о том, что пациент скончался. Дрон немного покружился в воздухе, пока не исчез последний виртуальный кубик, и вернулся на базу в изголовье установки.

С минуту Тимофей смотрел в никуда. Потом подошел к сверкающему белоснежному модулю «Л-12», занимавшему половину комнаты, и отключил питание.

– Прощай, мой ангел… – прошептал он.

– Не «прощай», а «до встречи», – раздалось над ухом, будто наяву.

Тимофей повернулся. Анна, облаченная в парео, вышла из домика на пляж, где ее ждали папа и девочка в синем платье. Она бросилась к отцу на шею и не меньше десятка раз поцеловала его в покрытую мягкой щетиной щеку.

Потом наклонилась к малышке:

– Ну что, давай знакомиться? Я – Аня, – она протянула ей руку. – Дядя Тимофей и для меня сделал много доброго. Мы будем его навещать, правда?

Девочка сжала ее ладонь и они вместе побежали к океану. Тимофей с грустной улыбкой смотрел им вслед. Андрей подошел к нему, положил руку на плечо, благодарно кивнул и исчез.

Долгое время Тимофей не мог окончательно прийти в себя. Потом сел на крыльцо домика, размышляя о том, сколько дорог в его жизни только что оборвалось безвозвратно. Осталась лишь одна, неизбежная и самая верная – в будущее.