Читать книгу: «Теория Фокса», страница 10

– Да… Себя.

В тишине было слышно, как на руке короткого тикают часы.

– Но зато ты больше не будешь один… И главное – ты будешь жить. Решай, Джим!

Всё внутри у Джима сжалось, скрутилось в узел.

– Да или нет? Это же так просто! Как жить или умереть. Решай же сейчас! Да или нет?!

Джим чувствовал, как рассудок покидает его. И вдруг всё исчезло. Лишь струился мягкий свет. Он падал откуда-то сверху, сквозь витражи, выхватывая из воздуха парящие пылинки. Вдали, прямо в столбе света сидела девочка, шляпка с синей лентой скрывала её лицо. И вдруг она обернулась.

– Мария!

Она смотрела, улыбаясь, положив подбородок на спинку скамейки. На щеке у неё проступала ямочка.

– Дитя моё, прости! – вырвалось у Джима.

– Ну?! – окрик вернул его в ледяной мрак камеры. – Так да или нет?

– Ты прав. Я бросил их всех. Всех до единого…

Джим закрыл глаза.

– Но я не брошу их снова.

Повисло молчание.

– Ну, как знаешь… – короткий пожал плечами. – Моё дело было спросить… У тебя и так не было будущего, Джим. Ты – раковая клетка, и ты должен быть уничтожен. Не я… Не я тебя уничтожаю… А эволюция! Её не остановить! Нас не остановить! Вершина эволюции. Суперорганизм нового поколения! Мы – будущее человечества! Суперколония!

– Муравейник… – прошептал Джим.

– Мир будет наш. Мы победили! – Короткий триумфально вскинул руки. Затем развернулся и добавил: – Ну а тебе пришло время умереть.

Глава 8

– Время умирать, Джим. – Короткий сделал шаг назад. – Ты готов?

– Готов? Как к этому можно быть готовым? – Спиной он вжался в стенку.

– Понять смерть… Самый большой обман в мире. Что ты так смотришь? Неужели не знал, Джим? Все эти твои деньги Павлова, собаки с мячом… Вся эта ерунда… Неужели ты, группоненавистник, не разгадал их самый главный трюк?

Джима затрясло.

– Что группа хочет от тебя, Джим? Что колония хочет от своих рабов? Хорошо, я скажу тебе… Она хочет одного: чтобы ты жил, как если бы не нужно было умирать. Как если бы смерти не было.

– З-зачем?

– Чтобы ты думал, – cказал короткий, – что твоё время безгранично. Мы не ценим то, что неограниченно. И они хотят, чтобы ты не ценил своё время. Зачем ещё, ты думаешь, они придумали загробный мир? Бесконечную жизнь по ту сторону… Все до единой религии придумали жизнь после смерти… Зачем им это? Спроси меня, Джим… Ну, спроси же!

Джим смотрел на него исподлобья.

– Чтобы ты отдавал им своё время. Не задумываясь, просто так… Бессмысленная работа, нелюбимая женщина, ненастоящие друзья… Пустые вечеринки, смокинги и платья, шампанское, дорогие машины… Забытые мечты… Чтобы ты жил без единого человека, который бы понял и пожалел… И поймёшь ты это, только когда времени не останется. Как Иван Ильич… Тот понял в последние три дня. Но всё, что оставалось, это кричать. И он кричал, Джим. О, как он кричал… За тремя дверьми было слышно. Ведь каково это – узнать, что не жил? Что это всё было не то?

Короткий прикрыл глаза.

– Все кричат, Джим… Когда узнают, что жизнь прожита зря, рядом с чужими. Кто молча, а кто в голос… Группа, общество, колония. Они хотят, чтобы ты не думал о смерти. Не знал о ней. Её спрятали, отобрали у тебя. Чтобы ты её не понял, не узнал.

– Может, лучше не знать? Жить без смерти?

Короткий вздохнул, покачав головой.

– Скажи мне, Джим… Что мы ненавидим? Люто, больше всего на свете? Всем своим нутром, своей природой? Посмотри вглубь себя. Что делает тебя несчастным? Да скажи же, Джим! Я вижу, что ты знаешь! Не можешь не знать!

Джим молча смотрел на него, и короткий не выдержал:

– Мы ненавидим всё!

– Всё?

– Всё, что мы должны делать. Всё, что нас заставляют делать… Если хочешь, чтобы человек возненавидел что-то, заставь его это сделать… Против воли. Как Том Сойер с забором, только наоборот… И вот, мы все убеждены, что должны жить. Обязаны. С детства нам внушают, что мы должны жить. Ради других. Что мы должны человечеству. Мы всё время что-то кому-то должны. Ты должен жить! Это приказ. Жизнь – это обязанность. Выбора нет! Даже не думай о смерти. Ты должен жить. Суицид – это преступление! Убийство себя. Самоубийство! Худшее преступление из всех!

– Нееет… – Джим простонал, закрыв глаза.

– У тебя отбирают право уйти из жизни. Заставляют жить. Запирают в этой клетке. И ты живёшь, как заключённый, каждую минуту ненавидя её. Свою жизнь…

У Джима в глазах всё поплыло.

– Когда Будда понял это, он, наконец, выдохнул. Это был его «уфф!», выдох. Он понял, что не должен жить. Что никому ничего не должен…

– Уфф… – вдруг выдохнул Джим.

– Он назвал это нирваной. Что означает «выдох».

– Свобода, свобода… – шептал Джим. – Ты принадлежишь себе. Ты не должен жить. Только поняв смерть, ты начинаешь жить…

– Лучше не скажешь, – кивнул короткий. – Смерть не враг. Она друг. Она даёт свободу… И сейчас пришло время её обрести… Время умирать. Прощай, Джим.

Короткий на мгновение замолчал, а затем крикнул:

– Встать!

Дверь распахнулась, и вошли охранники, отпечатывая шаг. Через несколько секунд снова раздалось:

– Я сказал, встать!

Звуки доносились, как сквозь туман. Его схватили за плечи и рывком поставили на ноги, стянув пластиковой лентой руки за спиной. Вдруг всё померкло – сзади на голову накинули мешок.

«Наконец-то…»

Казалось, что коридор никогда не закончится, тяжёлые шаги разносились по нему гулким эхом – один охранник шёл впереди, другой замыкал. Короткий шёл посередине, сразу за Джимом, тяжело сопя откуда-то снизу и подталкивая его в спину. Каждый раз, проходя через очередную дверь, они останавливались, и первый сначала открывал, а замыкающий закрывал дверь. Они шли, как корабль, проходя через лязгающие металлом шлюзы – бесконечные ворота на пути в никуда.

Последняя дверь со скрипом открылась. Ворвалось щебетанье птиц, Джим споткнулся о порог.

«Прости, Мария. Прощай!»

Не зная зачем, он начал считать секунды: «Один, два, три…»

Щёлкнул металл.

Выстрелы оглушили его, тело соскользнуло вниз. Он ждал боли, но она не шла. Вдруг мешок с головы слетел – короткий стоял рядом, рывками пытаясь освободить ему руки.

– Поспеши, – прорычал он.

– Что? – мысли были в тумане. Джим задыхался в кашле.

– Нужно, чтобы ты поспешил. Иначе всё это, – он кивнул в сторону, – будет напрасно.

Джим оглянулся, слеповато жмурясь от дневного света. Тела охранников распластались у массивной железной двери бункера, один на другом. Руки верхнего были неловко раскинуты в стороны, глаза открыты, удивление застыло на его лице. Рядом с ним растекалась вязкая бордовая лужа.

– Вставай. Не мешкай. – Короткий подтолкнул его. Его движения были торопливы, резки, дышал он прерывисто.

– Ты должен найти Марию. Она в опасности… Времени совсем нет. Вперёд. Поспеши!

– Она мертва… – прохрипел Джим. – Ты же сам знаешь. Я убил её… Не послал сообщение… Оно не прошло.

– Прошло, – сказал короткий.

– Не может… Этого не может быть! Я сам, сам видел!

– Джим, японцы выпустили её. В Сан-Франциско, на прошлой неделе. Они получили сообщение.

– Я сам же видел… Оно не прошло!

– Не прошло, – сказал короткий. – Но его отправили ещё раз.

– Как! Кто?!

– Я.

– Ты?! – Одним рывком Джим развернулся.

– Да, я.

– Ты?!

– Я увидел твоё неотправленное сообщение.

Покачиваясь, короткий подошёл к охранникам, неловко наклонился и подобрал два магазина патронов.

– Но… Кто ты? – В голове у Джима всё закрутилось, поплыло.

Короткий сделал несколько шагов к небольшой двери в стене, окружающей двор. Открыв её, он встал рядом, выжидая. Джим с трудом поднялся, подошёл, перешагнул через порог… и со стоном опустился на землю.

Бункер стоял на холме. Город раскинулся перед ними, как на ладони. Вдалеке широкой лентой блестела Янцзы. Небоскрёбы далеко внизу уходили за горизонт во все стороны, насколько хватало глаз. За рекой висело солнце, готовое скатиться в закат.

Чёрное солнце.

Слева, на западе, занимая небо до самого горизонта, висела плотная пелена. Непроницаемая, как если бы там уже была ночь, она накатывалась волной, подступая всё ближе. Небоскрёбы полыхали, ряд за рядом исчезая в пламени, объятые до самых крыш. Ветер раздувал огонь, снося чёрный шлейф в сторону. Как стадо горящих жирафов, башни будто неслись прямо на Джима, искры срывались с их грив.

– Что… это? – прохрипел он.

– Так умирают колонии…– сказал позади короткий.

С высоты холма люди были не видны. Словно песчинки, они сливались в безликую массу. Со всех сторон давила тишина, гулкая, как в погребе.

– Китая больше нет, Джим.

Короткий подошёл и встал чуть в стороне, одной ногой опершись на бордюрный камень.

– Китая больше нет, – повторил он. – Страна исчезла. Система рухнула в одночасье. Пекин пал вчера. Нанкин падёт сегодня.

– Пекин пал?! Как?.. А суперорганизм? Непобедимый суперорганизм? Муравьиная колония?!

Его затрясло.

– Знаешь, что происходит, – сказал короткий, – когда выключается феромонная система? Когда колония более не может посылать сигналы? Круг Смерти. Она рассыпается, распадается на части. В одно мгновение.

Оглушённый, Джим не мог сдвинуться с места.

– Не думал, что доживу до этого момента, – сказал короткий еле слышно. – Вершина эволюции… совершенный механизм… уничтожен простым куском кода.

Джим наконец оторвал взгляд от развёрзшегося перед ним ада… И оцепенел.

Короткий улыбался. Ужасная, парадоксальная смесь счастья и боли застыла у него на лице.

– Но… Как? – выдохнул Джим.

– Зоя.

– Зоя?!

– Она убила Китай. Заблокировала интернет, перерезала коммуникации… Парализовала систему. Сразу же начались перебои с едой, и уже через несколько дней всё утонуло в голодных бунтах. Всё было кончено ещё до того, как мы поняли, что произошло… Эта земля и в мирное-то время не может прокормить столько людей. А в хаосе голодных бунтов обречены все. Миллиард человек не доживёт до конца этой недели, остальные умрут чуть позже.

– Армия, полиция?

– Полицейские просто не пришли на работу. Армия же охраняет сама себя и свои пайки. Кто бы мог подумать, что для того, чтобы уничтожить суперколонию, нужно лишь перерезать коммуникации?

Он вздохнул.

– Видишь пожары по ту сторону реки? Это волна мародёров из Хефея. Через пару часов она будет здесь. Это капкан, Джим. Единственный выход – Шанхай, – он кивнул на восток. – Но и он падёт.

– Когда?

– Скоро.

Синева справа резала глаза. Но мгла, резкой линией рассекая небо, уже нависла и над ней.

Он протянул Джиму пистолет и патроны.

– Тебе надо бежать.

– Я не понимаю… Почему? Почему ты спас Марию?

Короткий вздохнул.

– Всю жизнь я бежал от одиночества… Чтобы в конце понять, что нет страшнее одиночества толпы… Серая масса. Все одинаковые, каждый следующий неотличим от предыдущего. Вокруг тебя миллионы – и никого. Ты один в пустыне навеки… Вот почему.

– Но ты же управляешь этим обществом! Как ты можешь быть бунтарём? Тебя не контролируют. Контролёр – это ты!

– А какая разница? Я всё равно бессмысленная, крохотная часть этой огромной машины. Механизма, который меня прожует и выплюнет. Так же как выплюнул Ли. Для него одиночки ничего не значат, Джим. – Он выдохнул. – Послушай, хотел бы я, чтобы у нас было время просто сесть и поговорить… Но поверь, тебе надо бежать. Прямо сейчас!

Он протянул Джиму руку. Тот вгляделся в его глаза, чёрные и опустошённые, сжал крохотную ладонь.

«Тепло… Как я отвык от тепла».

– Пойдёшь со мной? – спросил Джим.

– Нет. Это моё детище… – Короткий оглядел горизонт. – Оно умирает, и я умру с ним…

– Как… Как тебя зовут?

– У меня нет имени. Я забыл его… Безымянный строитель системы… Погребённый под её обломками.

Они стояли лицом к лицу, пока короткий, наконец, не закрыл глаза, несколько раз быстро кивнул и, отпустив руку Джима, пошёл обратно к двери.

– Послушай…

– Да? – Короткий полуобернулся.

– Но как?.. Как так получилось, что вы пали жертвой собственного же оружия? Почему Стена не оберегла вас? От вашего же кода? Как вы могли создать Зою и не защититься сами?

– Неужели ты так и не понял? – ответил он. – Не мы создали Зою.

– Но тогда кто?! Кто начал войну?

Короткий пожал плечами.

– Это уже не важно… Совсем не важно. Всё распадается на части. Поспеши. – Он зашёл внутрь и взялся за засов. – Спасай Марию. Она одна в Сан-Франциско… Город обречён. Как и все большие города… Держись от них подальше. Держись подальше от больших городов. Зоя уничтожает их первыми.

Раздался удар! В голове у Джима всё перевернулось и гулко зазвенело, он бросился к двери.

– Стой… Стой! Что ты сказал? Повтори!

– Держись в стороне от больших городов. От скоплений людей. В них голод приходит быстрее всего. Зоя уничтожает их первыми… Держись подальше от больших городов!

Он поклонился и захлопнул за собой дверь. Громыхнул засов.

Оглушённый, Джим медленно обернулся. Город полыхал у его ног.

«Артём… Так вот как… Вот как ты убираешь ненужных людей! Отцепить вагоны с безбилетниками? Сбросить балласт? Девяносто девять вагонов под откос и дальше пойти налегке?.. Восемь миллиардов лишних жизней? Да будь ты проклят!.. Гори в аду, Артём!»

Джим стоял, без сил, один посередине города-гиганта, готового обрушиться в топку анархии. И вдруг оглушённый мозг пронзила мысль:

«Мария! Она жива… Жива!!!»

Он перезарядил пистолет, натянул капюшон, оттолкнулся от стены и шагнул на восток. Мгла нависала за спиной…

Конец первой части.

Автор обложки Тарас Компаниец.