Читать книгу: «Злое небо», страница 4

6

Я сидела на полу и гипнотизировала взглядом белый потолок, пытаясь рассмотреть в нем хоть какой-то изъян. Но время шло, в ушах успела установиться звенящая тишина, но я так и не смогла рассмотреть никаких трещин и неровностей. Я не особо надеялась, что камера-палата, в которую меня приведут, крепко поддерживая за руки два дюжих мужика в какой-то странной форме, будет кишеть тайными ходами. Но иного способа времяпрепровождения не видела. Больше не видела, после того, как исследовала стены, пол, а теперь, соответственно, приступила к потолку.

Мою одежду мне так и не вернули, но выдали широкие брюки и футболку цвета хаки. В углу камеры размещался санузел и я, недолго думая по-быстрому привела себя в порядок, каждую минуту ожидая звука отпирающейся двери. А мне казалось, что от подобной паранойи мне удалось избавиться еще там, в столице.

Год назад.

– Ты просто обязана туда пойти! Да пойми же, это официальный прием, и я должен быть со своей невестой. К тому же, моя семья давно хотела с тобой познакомиться.

Последний довод Рейна видимо, был призван меня успокоить. Но случилось обратное. Я всегда знала, что мой будущий муж из обеспеченной семьи. Но только вчера выяснилось, что Вилларды одна из богатейших и влиятельнейших семей Союза. К ней принадлежали многие известные банкиры, меценаты, политики, коммерсанты. Для меня это было слишком. Считалось, что социальное неравенство давно упразднено, и каждый человек ценен своими действиями и достижениями. Так вот, это все фигня! Достаточно было слетать на Хаумею, чтобы понять – люди никогда не изменятся, более того, они перенесли с Земли все то, что когда-то вызывало на ней распри и войны.

Мне было страшно. Я собиралась замуж за человека, выше меня по социальному положению, богаче меня во много раз. Как воспримет это его семья? Сочтет меня авантюристкой? Посчитает недостойной внимания их сына? И что мне делать? Отказаться идти? Сейчас, возможно. Но если мы собираемся пожениться, мне не удастся бегать от них вечно.

– Послушай, – он начал терять терпение, – если весь вопрос в финансах… Я оплачу твое платье, и побрякушки. В конце концов, мы почти женаты и вскоре ты обязана будешь принимать от меня подарки.

– Я почту за честь быть представленной твоей семье. И мне не нужна помощь, – я гордо вскинула голову, уже прикидывая, какой позор испытаю, явившись туда. Даже мысленно перебирая свой нехитрый гардероб, я могла бы сказать: самая стильная и дорогая вещь в нем, это моя официальная летная форма.

Проводив Рейна, я села и задумалась. Мне нужна была помощь, но не жениха. Не хочу чувствовать себя содержанкой. Не для того я закончила Академию, стала пилотом, чтобы сейчас сдаться и стать одной из многих. Совсем скоро, после практики мне доверят командование небольшим крейсером. Я всегда боялась скучной, обыденной и неинтересной жизни. Возможно, имей я раньше представление о том, кто родители Рейна, я бы побоялась завязывать с ним какие бы то ни было отношения. Потому что не знала, насколько сильное влияние имеет семья на моего будущего мужа.

Разозлившись на себя, я схватила планшет и набрала вызов. Был у меня один план, надеюсь, он сработает.

Я смотрела на себя в зеркало. На девятисантиметровых каблуках я казалась себе непривычно высокой и даже стройной. Вечернее платье персикового цвета выгодно подчеркивало грудь и бедра. Я старалась не кривиться всякий раз вспоминая о том, сколько мне довелось за него заплатить. Теперь придется целый месяц во всем себя ограничивать. Но оно того стоило. Макияж был не слишком броским. Волосы оставила распущенными и слегка завитыми на кончиках. Из драгоценностей лишь кольцо, подаренное Рейном, других я не носила. Кажется все. Теперь, главное не паниковать, быть уверенной в себе. И оставаться собой. Сборище элиты или нет, но и я себя не на помойке нашла!

Мне помогла давняя мамина подруга, Элив, вышедшая замуж и переехавшая с мужем в столицу. Когда-то еще до поступления в Академию мы общались с ней довольно часто, и она оказалась единственным человеком, с которым я поделилась своей проблемой. Она помогла выбрать платье и туфли, а после сделала мне легкий макияж. Ее чувству стиля можно было только позавидовать. Возможно, для кого-то было странно, что у меня никогда не было вечернего платья, да и платья вообще, но все мое время было посвящено учебе и мне было жаль его тратить на вечеринки и клубы, пусть это и грозило усталостью и перегрузками, как утверждала бывшая соседка по комнате.

Когда Рейн вошел, я замерла, боясь вздохнуть. Мне было важно понравиться, прежде всего, ему. По взгляду жениха поняла, что не ошиблась с выбором наряда.

– Ты выглядишь… по-новому, – он сглотнул, подошел ближе, взял мою руку и поцеловал пальцы, – нам пора.

– Мой жених немногословен. Придется смириться, – решила я, принимая его руку, чтобы выйти из комнаты.

Я сразу почувствовала, что в камеру зашел именно он. Тот, кто зачем-то спас мне жизнь, притащил сюда, и лечил сутки назад. Мне хотелось вскочить, схватить его за грудки и трясти, пока он не ответит на все мои вопросы. Но я преодолела себя, медленно повернувшись на звук шагов и… замерла. В прошлый раз я могла рассмотреть лишь его фигуру, лицо было скрыто. Сейчас же передо мной предстал мужчина, за тридцать, мощный, с резкими, грубыми чертами лица. Темноглазый и бритый налысо, что меня немного удивило – в такие холода мужчины на планете предпочитали носить растительность на голове и лице. Не урод, но и до красавца ему было далеко.

– Мне сказали, ты отказываешься от пищи, – голос глубокий, низкий, как будто гипнотизирующий. Я моргнула, пытаясь согнать наваждение. Что за бред, даже если он владеет гипнозом, на меня это не действует. Больше не действует. Что же до еды… Да, было дело, но я не нарочно. Просто пыталась сбежать из камеры и «случайно» сбила охранника, принесшего мне пищу. Он упал, тарелка, соответственно, тоже. Так я осталась без обеда, и, похоже, без ужина.

– Где я? И кто вы? – игнорируя вопрос, я подошла к нему поближе.

– Мое имя Дамир и ты в надежном месте. Отсюда не выбраться самостоятельно. Тебе придется смириться с тем, что какое-то время поживешь здесь.

– Сколько это продлиться?

– Разве тебе плохо? Тебя обижают? Ты голодаешь? – он оскалился, и на миг его лицо стало пугающим, – мерзнешь? Вынуждена убивать, чтобы выжить? Отдаваться мужчинам за защиту?

– Почему я должна вам верить?

– Ты не должна. Просто сейчас прими это как данность. Отсюда для тебя путь закрыт. И веди себя прилично. Не бросайся на людей, ешь, что дают, и не пытайся сбежать.

– Я не хочу оставаться в этой камере! Это же тюрьма! – возмутилась я.

– Но комфортная и теплая тюрьма, – отрезал Дамир, – к тому же, тебе не привыкать.

– Не смейте говорить со мной в подобном тоне! Вы ничего обо мне не знаете! – я понимала, что моя грубость может его спровоцировать. Наверное, мне даже этого хотелось. Чтобы сразу понять, что меня ждет при худшем раскладе.

– Я знаю достаточно, чтобы понимать – на это планету ангелы не высаживаются, – Дамир усмехнулся и совершенно неожиданно сделал бросок в мою сторону. Схватив за плечи, он развернул меня к себе спиной и прижал к стене.

– Давай, скажи, что ты невиновна, что ты здесь из-за чудовищной ошибки, соври, как это делали до тебя, как будут делать после тебя. Мне даже интересно послушать, что ты придумаешь.

– Я… – я напряглась всем телом, чувствуя спиной его грудь, стук его сердца. Он не знает, никто из них даже не подозревает. А может быть, это и есть мое наказание, мой персональный ад? Не там, в ледяной пустыне, а здесь, в стерильной камере, рядом с этим человеком, который вызывает у меня необъяснимое чувства страха. Как будто знает все, что скрывает моя черная душа.

– Я виновата, – взмокшим от пота лбом я прижалась к прохладной стене. Из глаз были готовы сорваться слёзы, но я сдержалась. Этот человек-чужак, ему нельзя доверять, перед ним нельзя раскрываться. Если кто-нибудь узнает правду, мне конец.

– Поздравляю. Тебе удалось меня удивить, – он тут же выпустил меня из захвата, и я, развернувшись, съехала по стенке вниз. Неприятное положение, когда он взирает на меня сверху, но ноги отказывались держать, а щиколотка все еще болела.

– Вы говорили, что я попала сюда не одна, – прежде, чем этот человек уйдет, и оставит меня наедине со страхом и тревогой, я должна знать, – кто-нибудь выжил после лавины?

– Несколько человек. Двое попали к нам, остальным удалось уйти на своих ногах. Осмелюсь предположить, что их травмы были незначительны, – он подошел к двери, и я вдруг испугалась остаться совсем одной в этих стенах. Странное ощущение, когда тебя в равной мере пугает присутствие и отсутствие человека.

– Но вы хотя бы скажете, что это за место? – я не верила, что этот человек ответит хоть что-нибудь, поэтому удивилась, когда он произнес:

– Это мой дом.

– Где он находится?

– Под землёй, глубоко, слишком глубоко, что бы о нём знали там, наверху, – Дамир странно усмехнулся и устаивался на меня. – Кстати, забыл спросить твое имя.

– Шания Перил. Капитан Шания Перил.

Год назад.

– Шания Перил, – я почти вздрогнула, очнувшись только тогда, когда Рейн произнес мое имя. Момент для «медитации» был выбран неудачно. Напротив нас, с любезной улыбкой на лице, стояла прекрасно сохранившаяся женщина, лет пятидесяти. А вот её взгляд, направленный на меня… холодный, колючий, изучающий. Казалось, что меня готовы препарировать прямо здесь, в этом гигантском роскошном зале с кучей разряженного народа. Неприятное ощущение. Подавила в себе желание поёжиться.

– Моя мать, леди Мари-Энн Вилард, – я по-пролетарски протянула руку, не боясь оскорбить высокую даму отсутствием манер. Разумеется, о дворянских корнях семьи Виллард речи быть не могло. Просто в какой-то момент правящей верхушкой было принято решение давать громкие титулы людям, которые внесли неоценимый вклад в развитие Союза планет. По странному стечению обстоятельств, титулы, за редким исключением, получила та самая правящая элита. Ну как же можно самих себя обидеть?

Одернув себя за излишний цинизм и мысленную непочтительность к потенциальной свекрови, я улыбнулась, почувствовав в ответ легкое рукопожатие. Не знаю, что оно могло означать, но изучающий холодный взгляд сменился равнодушным. Неужели ей уже стало все про меня ясно? Так быстро?

– Жаль, что здесь нет моего братца, Адриана. Возможно, он подойдет немного позже. Опаздывать на подобные мероприятия в его духе, – продолжал Рейн, возможно, чтобы разрядить обстановку, показавшуюся ему излишне напряженной.

– Шания, – леди откашлялась, – здесь слишком жарко. Я собираюсь прогуляться по парку. Составишь мне компанию?

Я кивнула, радуясь небольшой победе. Какой? Меня до сих пор не назвали пренебрежительным и убийственным словом «милочка». Говорят, после него можно ждать лишь изгнания поганой метлой. А так… живем, пока.

Мы вышли в парк, освещенный тысячами огней. Ночное небо то и дело разрывали разноцветные фейерверки. Прием был в самом разгаре и в парке оказалось немного народу. Я задержала взгляд на кустах, фантазией садовника приобретших вид экзотических животных и птиц, и испытала легкое сожаление. Их лишили свободы расти так, как было дано природой. Леди Вилард свернула в беседку, скрытую зеленой порослью и заняла скамью. Я осталась стоять. Нельзя было сказать, что я нервничала, просто… мне было бы неприятно, если бы сейчас мать подвергла сомнению выбор Рейна.

– Мой сын любит вас, – я нахмурилась, не понимая, куда она ведет, – вам не нужно отвечать, это всего лишь констатация факта. Его всегда манило то, что он не мог объяснить или же поставить на полку в своем кабинете. Разумеется, для вас он создаст условия куда лучше этой полки.

Леди снова улыбнулась и стала похожей на молодую девушку, которой, вероятно, когда-то была, до семейной жизни, двоих детей и пары инъекций ботокса.

– Я сразу поняла, что его последнее увлечение вами серьезно. Вы необычны, красивы, смелы. Не стоит отрицать и скромничать. Мне достаточно было навести кое-какие справки, чтобы понять – даже несмотря на отсутствие миллионов на вашем банковском счету, вы были бы ему замечательной партией.

– Если бы не…? – странно, но ее откровенность меня расслабила. Я больше не боялась подвести Рейна или показаться глупой. Мне было интересно, куда заведет этот разговор.

– Если бы вы оказались чуть более расчетливы и чуть менее идеалистичны.

Странно, я всегда считала себя циничной. Неужели леди удалось высмотреть во мне то, о чем не знаю даже я сама?

– Вы считаете меня идеалисткой?

– Я считаю, что трудно найти менее подходящую особу на роль птицы в клетке, чем вы.

– Мы с Рейном любим друг друга, – знаю, аргумент не ахти, но сейчас я была искренна, как никогда.

– Пока что любите. До первой крупной ссоры, до первого полета на другой конец Галактики, до первого расставания на долгие месяцы, а быть может и годы. Поймите, Шания, Рейну нужна женщина, которая будет ждать его дома, сидя у окна, вышивая покрывало, рожать ему детей, мечтая о новой встрече. Вы же… – она подарила мне снисходительную улыбку, – вы решились на то, о чем я в юности не могла даже мечтать. В вас горит огонь, жажда приключений. Вы сами огонь, и рано или поздно он поймет, что не сможет вас удержать. Вы его обожжете, сделаете несчастным. Он слишком рационален для того, чтобы любить, сметая все преграды. А вам в мужчине нужно именно это.

– Я не верю в сказки, – возразив, сама поняла, как жалко звучат мои слова. Где-то там, в глубине души я понимала – чем бы ни руководствовалась сейчас леди Вилард, говоря мне все эти вещи, в какой-то мере она права. Но было и еще что-то, что мешало мне ее услышать и принять эти слова. Моя любовь, далекая от глупой юношеской влюбленности, которую сейчас ставили под сомнения.

– Нам многое предстоит выдержать и пережить. Возможно, когда-нибудь Рейн почувствует разочарования от того, что вместо домашней кошечки получил перелетную птицу. Но он знает, на что идет, я в это верю.

– Что же, я могу пожелать вам только счастья, – леди встала, – не стоит обижаться на мои слова. Я хочу лишь, чтобы ты их обдумала.

Леди Вилард поспешила присоединиться к гостям, оставив меня одну. Я присела, невидящим взглядом уставившись на куст красных роз. В неровном сияющем свете ночи они казались обагренными кровью. Я поднесла руку к стебельку одной из них, и тут же почувствовала боль от укола. Она слегка меня отрезвила.

– Значит, ты и есть та самая Шания Перил, в которую безумно влюблен мой брат? – голос за спиной раздался внезапно, мне захотелось вскочить, но я подавила в себе панику. Похоже, присутствующее здесь высокое общество любит неожиданные эффекты.

Я заставила себя медленно и с достоинством обернуться. Он стоял у входа в беседку, привалившись плечом к резному деревянному столбу. Возможно, полумрак и делал Адриана Виларда точной копией Рейна. Но вглядевшись внимательнее в черты лица, я поняла, насколько сильно отличаются два брата. Брюнет с темными глазами был немного выше моего жениха и значительно старше. В нем не было ничего от доброжелательности и мягкости Рейна. А хищный взгляд и саркастичный тон действовали на меня отталкивающе.

– Да, я Шания, – в конце концов, я решила испить чашу до дна и перезнакомиться с как можно большим количеством родственников Рейна, чтобы не откладывать это дело на потом.

– Рад знакомству, – Адриан сделал пару шагов и встал напротив меня, – вижу, что слухи не обманули. Ты действительно красотка. Впрочем, иначе вряд ли бы у тебя вышло подцепить моего братца.

– Взаимно, – ответила я на его первую фразу. От второй мне захотелось сделать этому типу немного больно. Жаль, что такого сложно чем-то прошибить.

Я встала и обогнув препятствие в лице ставшего мне весьма неприятным типа, направилась к выходу.

– Уже уходишь? – он развернулся провожая меня взглядом, – сейчас маман и куча наших родственников решают что же с тобой делать: купить, убить или придумать что-то еще. Думаю, что своим появлением ты помешаешь им принять адекватное и правильное решение.

– А какое бы решение в отношении меня принял ты? – я резко подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них плескалась ирония, злость, неприязнь и что-то еще, темное и мрачное. Так много чувств для меня одной.

– Я бы тебя, пожалуй, трахнул. Разумеется с применением силы. На крики сбежались бы люди, ты оказалась бы в двусмысленном положении, а попросту, скомпрометированной. Это сэкономило бы моей семье немного денег, Рейн, посокрушавшись о женском коварстве, вернулся бы к прежней жизни, и только я, насильник и злодей, терзаемый раскаянием и чувством вины не дал бы тебе спокойно жить, не заслужив прощения, а может быть даже чуточку любви.

– Ты сумасшедший? – поинтересовалась я. Мне не было страшно после его слов. Скорее неловко и смешно.

– К сожалению, не более чем все, собравшиеся здесь. Жаль, что ты не одобрила мой план. Он был бы менее болезненным для всех.

7

Как это ни странно, но мы сдружились с тем типом, что приносил мне еду. Я попросила прощение за то, что сбила его с ног, он, за то, что не принес вечером ужин. В общем, контакты понемногу налаживались. Типа звали Грек, и я честно пыталась выискать во внешности полноватого дядечки средних лет черты потомка выходцев из Древней Эллады. Но, видимо искала плохо. А вообще Грек был добродушным и довольно таки болтливым. Только его разговорчивость простиралась ровно до того момента, как я начинала задавать интересующие меня вопросы. Где мы находимся? Почему я здесь? И что меня ждет? Этот заговор молчания продолжался уже полторы недели, и я немного подустала жить в четырех выбеленных стенах, строя самые невероятные догадки, от которых кровь стынет в жилах.

Но однажды все изменилось. В то утро ко мне пришел Дамир. Он был как всегда немногословен, и приказал следовать за ним. Я была рада идти куда угодно, чтобы хоть ненадолго выбраться из камеры. Почему-то в тот момент мне и в голову не пришло, что он задумал что-то плохое. Похоже, его самого удивила моя доверчивость, потому что, внезапно остановившись, произнес:

– Не бойся, мне просто нужна твоя помощь.

– Я не боюсь, – в тот момент я была совершенно искренней, готовая бежать куда угодно из своей стерильной палаты, и тут же переспросила, – помощь?

– Один из твоих… друзей доставляет нам беспокойство. Поговори с ним, убеди его сотрудничать. Иначе…

– Что ему грозит?

– Мы не планетарный дом призрения, и не благотворительный фонд. И не собираемся тратить ресурсы и время на того, кто не умеет ценить добро.

Я молча шла за Дамиром, пытаясь предугадать – кто же из моих друзей: Роб или Вонг доставил нашему радушному хозяину столько беспокойства. Когда мы добрались до нужной двери, и мужчина вежливо пропустил меня вперед, я поняла, что мои догадки в корне неверны.

– И ты здесь? Ну че, уже согласна на сгущенку?

Год назад.

Я с улыбкой отворила дверь, готовая броситься в объятия Рейна, когда взгляд уперся в букет алых роз и бутылку вина. Было бы неплохо, если бы к ним не прилагался Адриан Вилард, холенный, пахнущий дорогим парфюмом с неизменной кривоватой ухмылкой на губах.

– Добрый вечер, – его приветливый тон сильно отличался от выражения лица, впрочем, тут я с ним была полностью согласна. От доброго в вечере остались лишь воспоминания. Он смерил меня взглядом, а я вспомнила, что не ждала гостей, поэтому вполне комфортно чувствовала себя в коротких шортах и майке. До этой минуты, комфортно. Волосы были собраны в хвост, на лице ни грамма косметики. Интересно, теперь большой брат задастся вопросом, что же Рейн во мне нашел?

– Здравствуйте, – было невежливо не поприветствовать своего потенциального деверя и не пригласить в дом. – Рейн еще не вернулся.

Слабая надежда на то, что старший Валард развернется и уйдет, растаяла без следа. Я закрыла дверь и проводила его в гостиную. Вздохнув, вспомнила, что я, кажется, хозяйка и просто обязана выглядеть радушной.

– Чай? Кофе? Газировку?

– Есть что-нибудь покрепче? – он вскинул бровь, и я поняла, почему Рейн говорил про его успех у слабого пола. Наверное, кого-то это может впечатлить. Плавные, выверенные движения хищника, улыбка, взгляд, небрежный жест, отбрасывающий волосы со лба, легкая небритость. Жаль, я не смогу оценить всю убийственность его харизмы. Здесь и сейчас этот человек меня жутко раздражал, к тому же голые коленки под этим взглядом начинали мерзнуть.

– Водка, – он даже не скривился, и терпеливо дождавшись, пока я наполню его рюмку, присел в глубокое кресло у камина. Я занялась букетом и вином, отнеся их на кухню, пытаясь найти вазу для первого и бокалы для второго.

– Как поживаешь? – я едва не выронила вазу из рук, так как голос раздался буквально у меня над ухом.

– Прекрасно, благодарю за заботу, – я справилась с желанием отпихнуть его плечом, и решила делать вид, что его здесь просто нет. Интересно, как часто женщины игнорировали подобный образчик мужественности и финансовой устойчивости?

– Я часто вспоминаю тот прием и тебя в облегающем платье с искрящимися от игры света волосами. Тогда ты выглядела иначе. Не скажу, что лучше. Изысканнее, утонченнее, возможно.

Неужели решил сменить тактику и действует методом пряника? Хотя, чем ему не нравится мой нынешний вид? Маечка, шортики. Не хватает еще пары гольфов, чтобы окончательно выглядеть мечтой педофила. А, в общем не его уровень, так сказать.

– А ты?

– Что я? – потеряв терпение, я обернулась с вазой в руках, на худой конец, прикидывая как удачно расположить ее осколки на его голове.

– Вспоминаешь меня?

Как страшный сон, вместе с твоей мамашей. Но так как я девушка приличная, тебе и Рейну про это знать не нужно.

– Мне ужасно неловко признаться, но у меня совершенно нет времени слишком часто и долго о ком-то думать, – в конце концов, у меня практика заканчивается, и завтра мне предложат работу, о которой я мечтала столько лет. Неужели этот пуп Земли думает, что все вращается вокруг него?

– Жаль, – он улыбнулся и отступил. Может быть, прочел в моих глазах мысли на счет вазы и его головы?

От тихого помешательства меня спас Рейн. Умеют же некоторые приходить вовремя. Ничем не выказав удивления, скорее, даже испытывая искреннюю радость, он обнял старшего брата, поцеловал меня и в тот же миг я почувствовала себя как за каменной стеной. Ведь теперь можно вообще не разговаривать с Адрианом. Мне совершенно незачем принимать участие в мужской беседе.

Я быстро приготовила легкие закуски, разлила вино по бокалам и тихонько смылась, прихватив свой. В этот момент мне, как ни когда хотелось оказаться в космосе. Не то, чтобы я была совсем нелюдима, но, в какой-то момент поняла, что красота звезд и мрачность необъятного пространства с легкостью заменяет мне общение с людьми. Тем более, с такими как Адриан.

С чувством выполненного долга, я взяла книгу и забралась с ногами на кушетку, попивая безумно дорогое вино. За окном накрапывал дождь, грозящий перерасти в ливень. Разумеется, на полетах это не скажется, а вот добираться до космопорта с нашего сектора будет затруднительно.

Когда сзади послышались шаги, я напряглась, чувствуя, что ко мне забрел не жених.

– Я зашел попрощаться.

– Уже уходите? Как жаль! – совершенно искренне я обрадовалась, предвкушая вечер наедине с Рейном. Наконец-то нас оставят в покое.

– Не стоит так переживать, Рейн был настолько любезен, что предложил заходить. Теперь я буду частым гостем, – я даже не пыталась искать в его словах скрытый смысл, а издевка выводила из себя. Но я держалась, и, надеюсь, что хорошо.

– В таком случае, буду рада видеть вас в любое удобное для вас время. Наш дом – ваш дом.

Надеюсь, я не перестаралась с любезностями, и он не примет их за насмешку.

А потом мы с женихом ужинали только вдвоем. Рейн был молчалив, но я не хотела выпытывать у него причины плохого настроения. Возможно, к этому приложил руку Адриан. Хотя Рейн был рад видеть брата, а теперь снова помрачнел. Наконец, он обратился ко мне:

– Ты не думала заключить контракт с торговым флотом? Знаю, это не предел твоих мечтаний. Но сейчас сложилась тревожная ситуация. И ВВС легко сможет обойтись без тебя.

– Но это не то, чего хотелось мне, – я возразила, насторожившись. Неужели потенциальная свекровь повлияла на моего почти мужа, и он осознал, как же ему нужна жена-домохозяйка.

– Я за тебя переживаю, – его тон стал мягче, но даже он не сможет заставить меня отказаться от мечты, – на периферии неспокойно. Говорят, что пираты взорвали космическую станцию недалеко от Нептуна. Многие склоняются к мнению, что это действовали террористы, подмявшие под себя несколько пиратских группировок.

– Рейн! Мы не может предугадать всего! – что-то я стала излишне мудрой, говоря шаблонами, но как иначе уговорить жениха не волноваться за меня. – Ты также каждый день подвергаешься опасностям. Но я понимаю это и принимаю. Не могу сказать, что легко, но я борюсь со страхом каждую минуту, что ты не со мной. Пойми же и ты меня. Я столько преодолела, и теперь, когда осталось совсем немного, я не отступлюсь. Из нашего курса лишь двум женщинам была предложена служба в ВВС. И одна из них я! Как можно этим пренебречь?

– Я тебя понимаю, – он смял салфетку, и я видела, как ему неприятно мое упрямство. Не каждому мужчине понравится жена-военный пилот. Но разве он с самого начала не понимал, чего можно ждать от наших отношений? И почему именно сейчас? Неужели мои догадки верны, и его семья уже запустила в его сознание червячок сомнения в возможности нашего счастливого совместного будущего?

Несмотря на то, что в этот вечер он больше этой темы не поднимал, ужин оказался испорчен. Рейн был хмур и насуплен, как ребенок, у которого отняли конфетку. Игра в молчанку продолжалась до утра. Я не выдержала первой. Мне нужны были его поддержка и понимание теперь, когда мечта начинает сбываться. Дождавшись, когда он проснется, я поспешила за ним на кухню. Он стоял у открытого окна и нервно курил, даже не надев рубашки. Подойдя к Рейну сзади, я обняла его за плечи и прислонилась головой к обнаженной спине.

– Пожелай мне удачи, пожалуйста!

Он напрягся, будто борясь сам с собой. Потом быстро развернулся, обнял и нежно поцеловал:

– Возвращайся поскорее, а я подожду.

Я выпорхнула из дома счастливая, успокоенная его последними словами, и только после меня начал одолевать вопрос: что он хотел сказать этим «подожду»?

– Вы? Ты? – мне хотелось плеваться, а еще наброситься на нагло ухмыляющуюся морду своего недавнего обидчика и расписать ее под хохлому. Я не представляла себе как это может выглядеть, но должно быть больно.

– А ты ждала кого-то другого? – парировал он. Без необъятного тулупа и шапки-ушанки он выглядел не таким внушительным, скорее, субтильным.

– Вижу, вы друг друга узнали, а, значит, сможете найти общий язык, – сделал вывод Дамир, и оставил меня наедине с этим кретином.

Как только за ним закрылась дверь, я сделала то, на что бы никогда не решилась в прошлой жизни. Подойдя к койке, я изо всех сил врезала посильнее раненому беззащитному человеку. Он взвыл, выругался, но, видимо, признал справедливость моего поступка, и не попытался ответить.

– Подвинься, – я присела в ногах у ворчащего от злости мужика. Мне нужно было узнать у него так много, и я лишь надеялась, что он владеет хоть какой-то информацией.

– Чего пришла? – буркнул он. Я покосилась на него, все еще удивляясь, насколько одежда и антураж способны изменить человека.

– Как зовут? – ну надо же с чего-то начинать?

– Зак.

– Меня Шания. Не буду говорить, как мне приятно лицезреть тебя повторно. Они тобой недовольны. Говорят, ты бунтуешь.

– Тебе какое дело? – удивился он, – или спелась с бритоголовым?

– Мне плевать. Хочу знать, куда меня занесло и чего можно ожидать, – я говорила быстро, каждую минуту опасаясь, что сейчас войдут и помешают. Значит, ему даже не известно как зовут нашего гостеприимного хозяина. Неужели тот представился только мне?

– Этого я тебе тоже не скажу. Ни черта не помню. Точнее, помню, как бежал за твоим дружком, Тоха выстрелил, а потом. Что-то меня накрыло и все, провал.

– Это была лавина. Тебе повезло, что выжил, – я была разочарована и выбита из колеи. Дамир ясно дал понять, что не занимается благотворительностью. Тогда что ему нужно от меня и этого типа?

– Я хочу выбраться из этой дыры. Там, наверху я по-крайней мере сам себе хозяин. А тут застрял в этой клетке…

В принципе, я была согласна с Заком. Но я здесь не для того, чтобы соглашаться, раз уж обещала, нужно выполнять. А вдруг мое сотрудничество зачтется.

– У тебя есть план как отсюда выбраться? Или ты ограничиваешься только мелким бунтом, драками, угрозами и идиотскими попытками побега?

Не мне это было говорить, хотя я, куда раньше поняла всю тщетность своих стараний. Нужно было действовать иначе.

– Нет, – Зак напрягся, словно подыскивая аргументы, которых, в общем-то не было.

– Тогда сиди и не рыпайся. Не знаю, куда нас занесло, и где остальные. Но будь хитрее, наблюдай, выздоравливай, в конце концов.

Я кивнула на его забинтованную руку. Видимо, восстановление шло медленнее, чем у меня.

– А что потом? – почему-то этот вопрос и взгляд, сделавший Зака похожим на растерянного подростка, окончательно меня добили.

– Не знаю, – честно ответила я, – но мы что-нибудь придумаем.

Выходила я оттуда невероятно уставшая и выжатая как лимон. Почему? Ведь я ничего не делала?

– Ты не привыкла к нашему воздуху, – откуда-то сзади появился Дамир и подхватил меня под руку. – Климат обеспечивается искусственно. Нужно какое-то время пожить здесь, чтобы адаптироваться.

– Как долго я должна жить здесь? – прямо спросила я.

– Неужели тебе так не нравится это место? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – мне понравился твой разговор с этим… Заком? Немного жесткости, немного надежды. Тебе удалось его убедить не дергаться. По крайней мере, на какое-то время.

– Ты подслушивал? – я не особенно возмутилась. Чего-то подобного стоило ожидать.

– Скорее, контролировал. Если бы тебе потребовалась помощь, я бы вмешался.

Не сомневаюсь. Дайте лишь причину выкинуть надоедливого типа подальше. Ведь, по сути, мы так и не выяснили, для чего мы нужны Дамиру.

Мы шли по коридору, и я изо всех сил старалась шагать медленнее. Не хотелось возвращаться в камеру. Наверное, Дамир раскусил мой трюк, потому что спросил:

– Хочешь прогуляться? – увидев мое оживление, тут же поправился, – разумеется, мы не выйдем на поверхность. Но тебе понравится.

Я кивнула. Все равно с кем и куда, лишь бы не одной, в четырех стенах.

Он взял меня за руку, и мы спустились на несколько пролетов вниз. За все время нам попались пара человек, одетых в спецовки. Обслуживающий персонал? Что это? Какая-то исследовательская станция? Научная лаборатория? Или нелегальная шахта? В последнем случае мои шансы отсюда выбраться, равны нулю.