Читать книгу: ««Ваенга» (Сценарий)», страница 3
О чем думает он в эту секунду – о стреляющей зенитке или последних мгновениях своей, такой молодой жизни? О том, что жертва его будет не напрасна?
Еще один шаг к Победе это последнее, что он может сделать он для Родины – сделать ценой своей жизни…
Штурмовики
Иван (продолжает): А заберешься выше – потеряешь штурмовиков – их совсем не видно на фоне снега. Одна морока!
Кравцов (подходит к столу, садится): Штурмовик – неповоротливая махина, куда ей в бой с истребителем!
Анисин: С Мессерами?
Иван: И «мессера» к ним проскакивают. Слышишь по радио: «Шапки-шапки, нас атакуют! Прикройте!» и ныряешь вниз, на помощь группе.
Анисин: А с бомбардировщиками?
Иван: С этими хорошо – они летят на трех-четырех тысячах. Идешь чуть выше, а то и рядом: «бочку» перед ними закрутишь.
Борисенко (кивает): Для поднятия бодрости духа. Но они не любят, когда от них истребители отрываются. Хотят все время нас видеть.
Кравцов: Не забывайте ребята – если немецкий летчик в бою собьет торпедоносца, пилота сопровождающего истребителя ждет суровое наказание.
Иван: Тфу-тьфу-тьфу! Пока ни одного не потерял.
Анисин: А отношения с «подопечными» добрые – питаемся в одной столовой, спим на соседних койках. Сделали полет, разобрали его, а завтра опять вместе летим.
Диктор. Глава четвертая приказа Сталина «О порядке награждения летного состава ВВС РККА за хорошую боевую работу и о мерах борьбы со скрытым дезертирством среди летчиков» гласит: «Командирам авиадивизий случаи вынужденных посадок с убранными шасси и другие летные происшествия, выводящие материальную часть самолетов из строя, тщательно расследовать. Виновников, совершивших посадки с убранными шасси или допустивших другие действия, выводящие материальную часть из строя без уважительных причин – рассматривать как дезертиров и предавать суду Военного Трибунала.
Диктор.
«13.5.44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 4-х штурмовиков в район Яр-Фьорд.
Задание выполнено.
Штурмовали мелкие суда противника.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков»
25 сцена.
25 мая 1944 года. 6.00. Тот же штаб. Самарин. Иван.
Самарин: Утром разведчик обнаружил в районе Тана-фьорда четыре транспорта врага, каждый до восьми тысяч тонн. Его сопровождают миноносцы и корабли поменьше. С воздуха прикрывают «Мессеры». Мы нанесем комбинированный удар.
Иван: Всегда готовы!
Самарин: До подхода ваших самолетов немецкий конвой атакует подводная лодка.
Иван: Моя задача?
Самарин: Восемь истребителей твоего звена сопровождают шестерку торпедоносцев.
Голос дочери: Полет, когда наши штурмовики под прикрытием Аэрокобры отца отправили на дно ледяного Баренцева моря очередной транспорт противника, есть беспощадная правда о той страшной войне.
Диктор:
«25.5 44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 6-ти торпедоносц. в р-н Тана фьорд
Задание выполн.
Вели в/бой с «МЕ-109». Обеспечено потопление 1 тр. 6-8000 тон и 1 мн.
Опер. св. шт. ВВС.СФ. № 146.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»
Голос дочери: Как сумел остаться в живых мой отец? – на этот вопрос нет однозначного ответа. Конечно, помогла учеба перед отправкой на фронт, где летчики изучали Аэрокобру. Благодаря совершенной системе этого самолета, безотказной радиосвязи и надежной навигации, можно вовремя уйти из-под обстрела или позвать на помощь. Прибавим отличное здоровье, а значит выносливость и быстроту реакции – можно перечислять еще и еще. Но мало ли их было таких воздушных рабочих войны, умениями, нервами и кровью которых ковалась ПОБЕДА? Уцелели единицы…
26 сцена.
26 мая 1944 года. 16.30.ч. Аэродром Ваенга.
Бежит Гусев с ведром в руках, поднимается на сопку, за ней вокруг костра на ящиках из столовой расположились Иван, Борисенко и Кравцов. Костерок догорает.
Иван: Димка, ну, сколько можно ждать! Тебя только за смертью посылать!
Гусев (Ивану): Ты со смертью не шути, неровен час… (берет шампура): Пилоты, для получения «оружия» подходи по одному! Борисенко!
Борисенко: Я!
Гусев: Кравцов!
Кравцов: Я!
Нанизывают на шампура мясо из ведра, кладут на бревна, уложенные вокруг костра.
Иван (достает из нагрудного кармана две маленькие звездочки, бросает в кружку): Я, Иван Алефиренко, авиатор Северного флота, проставляюсь по поводу получения очередной звездочки! (Все поднимают кружки).
Борисенко: За нового старшего лейтенанта!
Гусев: С очередным званием! Ура! А теперь наш гимн! (Все выпивают, поют «А ну-ка песню нам пропой веселый ветер»)
Иван (Кравцову): Тебе вчерашнего сбитого Мессера подтвердили?
Кравцов: Так никто не видел, куда он упал – скорее всего, в море. Что загорелся – видели, а потом… – разводит руками, – бой же шел, не до того было!
Борисенко: А ты доложился?
Кравцов: Как положено – прилетел, доложил командиру – мол, вел воздушный бой в районе Тана-фьорда, сбил МЕ-109.
Иван: Будь это над нашей территорией – наземные войска сразу подтвердили бы. Над немцами – партизаны или экипажи самолетов, которых сопровождали. А так…
Гусев: Надо подождать, подтвердят еще. Бывает, неделями ждать приходится.
Диктор:
«25.5 44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 6-ти торпедоносц. в р-н Тана фьорд
Задание выполн.
Вели в/бой с «МЕ-109». Обеспечено потопление 1 тр. 6-8000 тон и 1 мн.
Опер. св. шт. ВВС.СФ. № 146.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»
Из-за сопки «выныривает» Аэрокобра. Она летит без звука мотора, обшивка крыла сильно повреждена – топорщится и трепещет на ветру. Садится на летноке поле.
Иван (медленно): Интересно девки пляшут…
Гусев (увидев номер 55 на борту): Полсотни пять – Ленька! Анисин! Первая эскадрилья!
Все бросаются на летное поле, подбегают к самолету. Видят разбитый фонарь самолета.
Анисин (черный от копоти спускается по крылу, все ему помогают) (Говорит нервно): Уже не ждали? А я вот он – вынырнул из-за сопок как черт из табакерки, да с бензином на нуле! Дотянул на честном слове…
Иван: …и на одном крыле. (Трогает поврежденное крыло. Кусок обшивки отрывается и падает на землю). Ленька, ты в рубашке родился!
Гусев (поднимает упавший кусок): Будет над чем техникам поколдовать!
Песня: Бак пробит, хвост горит и машина летит
На честном слове и на одном крыле…
Ну, дела! Ночь была!
В нас зенитки били с каждого угла…
27 сцена.
27 мая 1944 года. Весна. 7 утра. Солнце над самым горизонтом. Штаб. Самарин. Иван.
Самарин: Сегодня ваше задание совершенно секретное. Прилетел Гарриман. На своем огромном транспортнике Дугласе прилетел.
Иван: Это который Аверелл?
Самарин: Аверелл, Аверелл. Уильям Аверелл Гарриман – посол США в СССР.
Будете сопровождать его на Лов-озеро.
Иван: Где это?
Самарин: В глубине полуострова, за Мурманском. (Открывает карту на стене) Смотри:
Иван: (задумчиво): Такая дыра! Что он там забыл?
Самарин: Нас это не касается! Отправляйтесь. Дуглас уже готов взлетать.
Иван: Разрешите идти?
Самарин: Отвечаешь головой! И чтобы ни-ни! (Прикладывает палец к губам) Иди!
Диктор:
« 27.5.44г. – Аэрокобра
Сопровождение с-та «Дуглас» от Лов-озеро.
Задание выполнено. »
Карандашная приписка все-таки говорит о том, кого он сопровождал:
«Ав. Гарриман – миллиардер.»
Дуглас
28 сцена.
17 июня 1944 год, 5 часов утра. Аэродром Ваенга. Полярный день – солнце не садится круглые сутки. Солнце низко на востоке. Небо без туч. Иван и Гусев идут к аэродрому.
Гусев: Солнце-то как светит! Ни тучки в небе.
Иван: Значит, как у нас говорят, «будет война» – я даже завтракать не мог.
Гусев (задумчиво): Похоже, весь день «будет война»…
Подходят к КП эскадрильи на летном поле. У стола уже сидят пилоты.
Голос Анисина из рации: Я полсотни пятый, разведчик. Докладываю: в районе Кибергнеса наблюдаю вражеский караван. Большой караван – на вскидку – до тридцати судов. Прикрывают Мессеры. Поднимайте всех!
Самарин: Вас понял. Поднимаю. (Отключает рацию) (Ивану): Сейчас пойдут на взлет торпедоносцы, штурмовики, истребители прикрытия.
Иван: Весь аэродром?
Самарин (кивает): Около двухсот единиц. Твоя вторая эскадрилья прикрывает шесть торпедоносцев – они уже на взлетке. Идете на Кибергнес. Ближе к цели, как всегда отрываетесь вперед, снимаете воздушное прикрытие противника и занимаете зону патрулирования до подхода ударных самолетов. Удачи!
Иван и пять пилотов бегут к самолетам.
Диктор: Над караваном вражеских судов истребители сбивают «мессершмита». Затем суда врага атакуют наши бомбардировщики. Противник ведет по ним непрерывный огонь, но теперь удар наносят два десятка штурмовиков и шестерка торпедоносцев. В течение нескольких минут они потопили два транспорта и два корабля. Попытка немецких истребителей атаковать наши самолеты стоила врагу пяти «Мессеров».
Тот же день 17 июня 1944 год, время -14.30. Солнце стоит посередине неба. Тот же самый КП на летном поле. Самарин за столом, перед ним Иван и Гусев.
Самарин (Ивану): Второй вылет: теперь ведете двух бомбардировщиков на Кибергнес. Отбомбятся – возвращайтесь. Живыми возвращайтесь!
Иван: Так точно! Боевую задачу понял (склоняется над картой, лежащей тут же на столе).
Гусев: Что смотришь?
Иван: Изучаю маршрут, прикидываю расстояние до цели.
Гусев: Ну как?
Иван: Идем на норд-вест, с уклоном 30 градусов. По моим расчетам минут сорок идем.
Диктор:
« 17.6.44г. Аэрокобра
Сопровождение 2х бомбардировщ. Для бомбоудара по порту и г. Киркенес.
Зад. выполн. Обеспечено потопление: 1 каботажн. суд. 600-800 тон.
Опер. св. шт. ВВС СФ № 169.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»
Диктор: А цели и задачи у противников в общем-то одинаковые – сбить летящего навстречу…
То же число – 17 июня 1944 год. Вечер. Незаходящее солнце спустилось низко на запад. Комната пилотов. Иван, лежа на кровати, читает «Два капитана» Каверина, гладит пригревшегося рядом кота. Гусев за столом пишет письмо домой. Вбегает вестовой.
Вестовой: Полундра! Моторы – на взлет! – пилоты вскакивают с кроватей, быстро одеваются, бегут к самолетам. На летном поле, у того же стола командира полка получают задание.
Самарин: Иван, третий за сегодняшний день вылет – с Каталиной в район Варангер-фьорда.
Иван: Не привыкать!
Самарин: Ищете пропавший экипаж. Метеоусловия – лучше не бывает – видишь сам. На взлет выруливает первой Каталина, за ней твоя пара, сбор на высоте 4000 метров.
Иван: Что так низко?
Самарин: Знаешь сам, она выше не прыгнет.
Иван: Так точно! Понял.
Самарин: В воздухе идете справа и слева от Каталины. Глаз не спускать! В то же время и вы смотрите вниз, ищете пропавший экипаж. Вопросы?
Иван: Вопросов нет. Вылетаем.
Диктор: И здесь нервное напряжение достигает предела: все курят, в голову лезут черные мысли – знают, что «там» можно встретить смерть в самых разных ее обличьях. Каждый переживает по-своему: один «читает газету» – но он ее не читает и даже не переворачивает страницы, другой специально ввязывается в спор, кто-то травит байки. Никто не безразличен к предстоящему. Ведь исполнение всех элементов полета требует уравновешенности и контроля над своими действиями.
Диктор:
« 17.6.44г. – Аэрокобра
Сопровождение с-та «Каталина» в р-н Варангер-фьор. на поиски экипажа.
Задание выполнено.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»
29 сцена.
Диктор: 27 июня 1944 года младший лейтенант Воронин был сбит истребительной авиацией противника.
27.06.1944
Летчик 1 АЭ
мл.л-нт Воронин Иван Николаевич
Сбит истребительной авиацией противника в воздушном бою, упал в воду (P-39) в р-не Киркенес
Через несколько лет поисковый отряд найдет останки его самолета и назовет точное место гибели: «Место падения – Holmvatnet Sor-Varanger. Принадлежал 1 аэ 255 иап. Пилот – лейтенант Воронин. Сбит 27.06.1944 года. Самолет и останки пилота обнаружены в 1946 м году при проведении британской поисковой экспедиции по поиску самолетов и летчиков, сбитых во время войны».
30 сцена.
28 июня 1944года. Ваенга. Полярный день.
Диктор:
« 28.6.44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 5-ти бомбардировщиков для бомбоудара по порту и гор. Киркенес.
Зад. выполнено.
Обеспечено потопление: 1 транспорт 8000 тон.
Повреждено: 1 тр. 8000 тон.
Опер св. шт. ВВС СФ № 180.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков»
Воздушный бой – длится долго. Подбитая Аэрокобра садится на воду.
Диктор. В Кольском заливе в тот день потерпели катастрофу капитан Бурматов. Но ценой неимоверных усилий остался в живых.
Из документов:
28.06.44
255 полк
Аэрокобра
Кольский залив
к-н Бурматов В.А.
посадка на воду
Голос Бурматова: «Сверкнула вода. Я приготовился к приводнению. Истребитель брюхом коснулся водной глади и, замедляя ход, заскользил по волнам. Отстегнул ремни, приготовился к прыжку. Машина, клюнув носом, встала. Я стукнулся головой о приборную доску, рванул дверцу кабины и окунулся в морскую пучину. К счастью, спасательный жилет удержал на поверхности. Освобождаясь от парашюта, наглотался солёной воды. И всё же сумел сесть в аварийную лодку. Волны бросали её из стороны в сторону, ледяная вода обжигала тело. Каменели руки и ноги, хотя высоко в небе стояло красное солнце. Медленно тянулось время. И всё же я знал – боевые товарищи придут на выручку, – таков девиз советских моряков. Трижды меня выбрасывало из лодки, и трижды я оказывался в ледяной воде. Когда силы, кажется, иссякли, посмотрел с тревогой в сторону невидимого берега. На горизонте появились три едва заметные точки. Это были катера. Меня заметили. И вот я на палубе, благодарю своих спасителей. Катер развернулся и, разрезая волны, быстро пошёл в сторону родной земли…
Из материалов сборника «В пламени сражений». Ярославль, 1978 год.
Диктор:
«4.7.44 г. – Аэрокобра
Сопровожд. 5-ти бомбард. для бомбоуд. по порту и гор. Киркенес.
Зад. выполн. Вели в/бой с 2 «МЕ-109». Поврежден 1 тр. 10-12000тон.
Опер. св. шт. ВВС СФ. № 187.
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков»
Диктор: Кто оставался жив в те страшные дни войны – смелые или удачливые?
Что имело решающее значение – умение или мужество? Как теперь узнать…
Фото пилотов, много фото.
Диктор: 17 июля 44 года в бою погиб младший лейтенант Шулика – его Аэрокобра была сбита истребителем противника:
17.07.1944
Летчик 3 АЭ
мл.л-нт Шулика Сергей Михайлович
Сбит истребительной авиацией противника в воздушном бою, горящий упал в воду (P-39)
Голос дочери: Несколько часов на стылой воде Баренцева моря горели, колыхаясь обломки сбитого самолета, потом не стало и их…
31 сцена.
2 июля 1944 года.
Фото газеты «Североморский летчик» за 2 июля 1944 года – листаются все страницы, останавливаются на первой, где про Сыромятникова.
Ваенга. Летное поле. Строй личного состава 9-го гвардейского минно-торпедного полка торпедоносцев. Перед ними в летной форме командир – подполковник Борис Сыромятников. Он принимает у адмирала Головко Красное знамя, передает его замполиту, читает клятву.
Сыромятников Б.П.
Сыромятников: «Слушайте нас, великий советский народ, наша Родина и партия большевиков! Мы склоняем головы перед заслуженным в боях гвардейским Знаменем и клянемся, что будем беспощадно драться с врагом, громить и истреблять фашистских зверей, не ведая устали, презирая смерть, во имя полной и окончательной победы над фашизмом. Клянемся с честью пронести победоносное гвардейское Знамя через огонь Великой Отечественной войны. Жизнью своей клянемся не отступать перед врагом. Легче вырвать из груди наше сердце, чем запятнать честь гвардейского Знамени, овеянного боевой славой летчиков, осененного великим образом Ленина. За счастье наших отцов и матерей, жен и детей, за великое будущее нашей Родины – вперед и только вперед до полного разгрома врага. Если не хватит патронов в бою – таранить врага!
Диктор: Этой клятве летчики Северного флота были верны до конца – сопровождая тяжелых торпедоносцев и штурмуя вражеские корабли охранения, нанося бомбоудары по немецким аэродромам и ведя воздушный бой с фашистами, выходя из него живым или теряя товарища – верны были все и всегда.
32 сцена.
12 июля 1944 г. Штаб полка. Бухгалтерия. У окошка кассира очередь. На стене приказ Сталина № 0299 от 19 августа 1941г. « О поощрении летного состава»
Гусев (читает приказ): Этот приказ кассир только в день получки вывешивает!
Кассир: Следующий, подходи. Алефиренко? (Раскладывает перед ним деньги по кучкам) Это сам оклад, это – Северные надбавки, это – за боевые действия, за звание, за орден, за выслугу лет – в войну год за три, за 25-й боевой вылет, это – за обеспечение потопления 28 июня транспорта 8000 тон. Распишись в ведомости.
Иван (отходит от окошка с деньгами в руках): Вот это да! Можно сразу матери корову купить!
Гусев (весело): Или себе мотоцикл!
Иван (смеется): Красота! Мало того, что разрешают на любимом самолете летать, так еще и деньги за это платят.
Гусев: И какие деньги!
33 сцена.
17 июля 1944 года. Утро – 6.00. Полярный день. Аэродром. На скамейке – Гусев и Борисов. Подходит Иван.
Иван (садится рядом): Вылет через час – поведем бомберов на Тана-фьорд.
Гусев (Ивану): Он про русалку не слышал!
Иван (Смеется): Просвети, просвети!
Гусев: Все что я расскажу – чистая правда. У ребят спроси – любой подтвердит!
Борисенко: И что там с русалкой?
Гусев (устраивается поудобнее): Обычно это бывает ночью: в темноте появляются фиолетовые вспышки, по кабине зелеными огнями струиться небесное электричество, а на крыле самолета из тумана появляется русалка. Красивая… Зеленые волосы распущены, смотрит зелеными глазами, улыбается и манит рукой. Весь самолет объят свечением и по нему бегают, как говорят ребята, зеленые искры – прямо как черти!
Борисенко (хмыкает): Все зеленое? И русалка и черти?
Иван (делает серьезное лицо): Зрелище не для слабонервных! Русалка долго потом ребятам снится, глядит прямо в душу своими холодными зелеными глазами. На земле-то все понимают – видели мираж, а на самом деле «такого быть не может – потому, что не может быть никогда»! Но ведь было же, было! После этого «видения» экипаж отправляют на медкомиссию.
Гусев (перебивает): Но сначала их надо довести до аэродрома. Представляешь разговор с землей? Пилот заледеневшим голосом: – Земля, земля, я пятый, у меня на крыле русалка! – «земля» в ужасе. Руководитель полетов берет себя в руки: – Пятый, я – земля! Твои действия: потряси головой, посмотри на свои руки – на русалку не смотри, на крыло не выходи – она посидит и уйдет!
Иван: Севшие пилоты седеют на глазах, больше в небо их не пускают.
Гусев: А те, что не справились с собой и выходили на крыло самолета…
Борисенко: Чтобы что?…
Гусев (сердито): Да никакого «чтобы» для них уже не существует…
Борисенко (наконец понимает, что это байка, возмущенно): Вот только не делай мне мозги перед полетом! От винта!
Гусев (настойчиво): А почему, как ты думаешь, у нас Паньшин – пилот первого класса, майор, а в оружейке сидит? Седой весь. Ты спроси у него, спроси, что он там – (показывает в небо) – видел!
Иван: Вот умора! (смеется в сторону): Ладно, Фима, не боись. Она приходит по ночам, а сейчас день!
Все встают, идут к летному полю. Борисенко задумчивый.
Голос дочери: Видела одну фотографию тех лет – какая-то вечеринка в землянке у молодых офицеров. Видно, совсем еще юноши, обаятельные шалопаи, дурачатся, пьют вино прямо из бутылок. Летчики в Ваенге, впрочем, как и везде, были ребятами веселыми и заводными, бесшабашными и бесстрашными, для них такой полет как этот –
« 17.7.44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 6-ти бомбард. для бомбоудара по порту и гор. Киркенес
Задание выполн.
Вели в/бой с 4 «МЕ-109».
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.» – обычное дело. Однако веселье не отличалось беззаботностью – горечь придавала война – «Она была вчера, есть сегодня, и будет завтра; гибли друзья – кто-то вчера, а кто завтра? Вдруг завтра… буду я»? – такие мысли присутствовали постоянно, их нельзя было отогнать от себя.
34 сцена.
17 июля 1944 года. Ясный полярный день. Светит солнце. Иван и Гусев взбираются на сопки.
Диктор:
« 17.7.44 г. – Аэрокобра
Сопровождение 5-ти бомбард. Для бомбоуд. По порту и гор. Киркенес
Задание выполн.
Вели в/бой с 4 «МЕ-109».
Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»
Иван: Я все-таки сбил того Мессера.
Гусев: Видел! Он ушел от меня влево и вверх (показывает сжатой ладошкой) – там ты его и достал. А я все никак! Обидно…
Иван (внимательно смотрит на Гусева): Димка, ты уже третий месяц мой ведомый, и до сих пор ни одного немца не сбил?
Гусев: Ни одного!
Иван: Непорядок! Ты долго гонял этого фрица – я дарю тебе его!
Гусев (смеется): С барского плеча? А сбитие подтвердили?
Иван: Да, сразу. Наши зенитчики из ПВО.
Гусев: В штабе уладишь?
Иван: Без вопросов!
Гусев: (радуется) Благодарствуйте, барин! – шутливо кланяется, жмет Ивану руку.
Диктор: Запись в летной книжке: «А «МЕ-109» по традиции я подарил 2-му ведомому Дм. Гущину. Был такой обычай на СФ» Обычай действительно был – дарили сбитые самолеты вновь прибывшим необстрелянным юнцам, дарили, чтобы поднять их боевой дух, дарили, любуясь собой – я, мол, еще не один такой собью – да какая разница, почему асы дарили сбитые самолеты боевым друзьям?..
Взобравшись на сопки Иван и Гусев оглядываются вокруг.
Иван: Даже не верится, что где-то идет война.
