Читать книгу: «Влюбиться в темного магика», страница 2

Так вот, что могло пойти не так в небольшом городке в далекой провинции? Ей думалось, что своим выбором она сделает Мюсту что-то вроде одолжения. А он в ответ не будет к ней не слишком строг. Не станет напрягать на стажировке, даст свободное время и возможность искать ответы и воскрешать воспоминания.

Однако первые воспоминания стали просыпаться, едва она ступила из портала. Зеленоватый город, хмарь и туман, наползающий с болот, тяжелый от влаги воздух, пропитанный испарениями. Одетые по болотному хмурые магики и оборотни, спускающиеся по улочкам к пристани. Все это будто стронуло внутри нее огромную глыбу, что запирала внутри чувства, обрывки случившихся событий, былое мироощущение и ещё целый пласт всякой всячины из прошлой жизни. Со всего этого будто спала пелена. Стоило заглянуть за знакомый угол, вдохнуть местные ароматы с примесью сероводорода, как начинали разворачиваться воспоминания. И про чудовищ, и про местный менталитет, обычаи и взаимоотношения. Про болотниц, про тварей, про работу в полиции Клара вроде бы все знала, но пробуждала в себе забытое знание об этом при столкновении с реальностью.

Вроде как – чудовища выползают регулярно из топей? А точно, всегда так и было.

А будучи в Хаурвилле, она этого не помнила. Вот ей и казалось, что стажировка пройдёт гладко. И что здесь просто нечему пойти не так.

Время было позднее и темное – впору возвращаться с работы, а не топать на нее. Дул противный сырой ветер с вонючими нотками, а ее ватные от недосыпа ноги отказывались взбираться на холм. Потому что все тело требовало одного: чтобы его оставили в покое и дали поспать! И поесть. Можно в любом порядке.

Но ее шеф не отличался добросердечием, заставлял подчиненных работать ночами и, кажется, сгноил на болоте не один десяток своих верных констеблей. Одним из них был ее отец – Герхард Клаус Риц.

А теперь пришла и ее очередь!

Чем выше, тем значимее здесь располагались постройки. Здание полиции находилось посередине между лачугами, наподобие домика Клары, и элитным жильем почившего теперь градоначальника.

Полицейский участок стоял на одной из трех городских площадей. Это было большое двухэтажное здание, весьма обширное в сравнении с изящными башенками жилых домов. Оно походило на мясистую шляпку старого гриба с круглыми окнами и массивной деревянной дверью посередине. Кларина упрямо толкнула тяжелую дубовую створку и вошла внутрь под мелодичную трель колокольчика.

После небольшого предбанника она попала в обширный общий зал, где полицейские принимали потерпевших и вели дела. Слева располагалась лестница, ведущая вверх и вниз – в подвал. Справа находился кабинет Вунсона и другие помещения.

Сейчас в общей зале было не так оживленно, как днем. Горели лампы с теплым светом из-под зеленых абажуров. Добротная деревянная мебель, покрытая темным лаком, и стопки бумаг и отчетов на столах казались в их свете притихшими. Никого, только одинокий дежурный в дальнем углу. Сегодня это был молодой констебль Рогнавальд Фейрли. Появление Клары он предпочел не заметить и спрятался за стопками бумаг у себя на столе. Похоже, ему передали все дела, какие только могли, чтобы заниматься убийством мэра и монстрами.

Кларина хмыкнула. Хорошо, что все эти стопки красовались не на ее столе. Но потом помрачнела. Раз в общем зале никого, значит, все уже у шефа. Она рванула направо и свернула в боковое ответвление. Здесь было несколько дверей. Центральная вела в комнату для совещаний, где располагалось нечто вроде трибуны со множеством сидений и стульев у ее подножия.

Не постучав, на нервах, она ворвалась внутрь и застыла на пороге, когда головы всех полицейских как по команде повернулись к ней и уставились ничего не выражающими взглядами.

"Зараза!" – подумала Риц и в надежде казаться как можно незаметнее бочком постаралась просочиться между матерыми дядьками в светло-коричневой униформе с нашивками.

Надежда эта была абсолютно несбыточная, поскольку происходило все в полной тишине и под пристальным взглядом Вунсона, который в силу комплекции сидел в кресле рядом с трибуной, а не стоял за ней.

Вунсон, как и его взгляд, не обещали ей ничего хорошего. В воздухе запахло хорошей взбучкой.

– Вот и надежда всей лирянской полиции со времен Ловкача Златонеса наконец-то пожаловала, – противно произнес инспектор, едва девушка пристроила зад на одно из свободных сидений. – Ну-ка, поделись с нами мыслями из своей светлой головушки.

Ловкач Златонес – полумифический персонаж из пьяных фантазий и розовых мечт ворья всех мастей. По легенде он сумел обокрасть сокровищницу самого императора и уйти не только живым, но еще и унести несметное богатство. Все это если и случилось когда-то, то так давно, что успело обрасти небылицами, поэтому Клара в историю не верила. А вот в отношении себя восприняла весьма болезненно.

Она нервно дернула головой, еще надеясь, что вопрос был риторическим. Вряд ли от нее здесь ждали, что она вдруг выдаст решение, до которого еще никто не додумался. Но все молчали, а Жозеф Вунсон вперил в нее такой тяжелый и паскудный взгляд, что становилось очевидно – от нее ждут ответа. С тем, чтобы после пройтись по нему со всем пристрастием, конечно же.

– Кхм, – прочистила горло она, не зная, о каком конкретно деле он спрашивает. О монстре, который загрыз до этого троих, или об убитом градоначальнике, который явно умер от других причин.

Умничать не хотелось. Инстинкт прямо вопил ей помалкивать и не выпендриваться. Хотя бы пока начальник не остынет. Но Вунсон продолжал ждать ответа, и ей пришлось произнести:

– Кажется, теперь у нас два дела особой важности. Поимка зверя и расследование смерти господина Зельвейера.

Вунсон сглотнул, крякнул от досады и будто растерял весь пыл. Видно, то же умозаключение терзало и его, и он все думал, как теперь справляться. И поодиночке эти дела были теми еще орешками, а уж вместе могли лишить сна и даже должности кого угодно.

– Вот и я думаю, что с ними делать? – спросил он будто у всех и в то же время ни у кого.

Вопрос получился больше риторический. Но Риц так воодушевилась произведенным впечатлением от первого ответа, что продолжила диалог:

– А вы не пробовали ловлю монстра на живца?

Вунсон воспрял, а Кларина осознала, какая она непроходимая тупица.

– На живца? – словно пробуя слова на вкус, удивленно повторил мистер Вунсон, и его усы недовольно подпрыгнули, а брови сдвинулись.

Кларе захотелось зажмуриться и сделать вид, что ее здесь нет

– На живца, говоришь. И кто будет приманкой, стесняюсь спросить? Ты, что ли, Риц? Торопишься на тот свет?

– Никак нет, – промямлила Клара так, будто во рту у нее был не язык, а полудохлая лягушка.

– У нас в гостях живоед-саблезубец.

Жозеф помахал перед собой рисунком, на котором невозможно было что-либо разобрать из-за махания. Но потом магик подбросил лист в воздух и тот завис, застыл словно травинка в янтаре. И Кларина во всех деталях смогла рассмотреть монстра, которого оказывается успели определить за время ее отсутствия.

Прямоходящий, с широченными плечами, мускулистый. С ослино-крокодильей мордой и зубастой пастью, верхние конечности с когтями-кинжалами, а нижние – широкие копыта-ласты. Из-за спины выглядывает мощный хвост. Глазки маленькие и злые, бугристая шкура темная, как болотная вода, а на спине длинная колючая шерсть для имитации водорослей при плавании.

– И бегает, и плавает он идеально, – напористо продолжал начальник. – И даже защитный контур мистера Кинса он пройдет очень быстро, а если уж прям захочет, то и незаметно. Но ему незачем так хорониться, потому что ни ты – безмагичка с сабелькой, ни твой стоумный напарник, ни еще одна команда таких же остолопов ему не страшны.

"Безмагичка". Клара даже слушать перестала, почти с мазохистским удовольствием смакуя это слово, услышанное ею впервые и в отношении себя. Возможно, придуманное Вунсоном только что и специально для нее. Слово было донельзя болезненное и противное, словно прокисший компот в местной столовой.

Клара скривилась и даже не подумала притвориться, что ничего не происходит. К тому же мистер Вунсон так увлекся, что, кажется, забыл, что отчитывает стажера. Теперь он с удовольствием маньяка читал лекцию всем присутствующим:

– А нюх такой, что каждый магик из засады будет мертв прежде, чем догадается о его приближении. И уж, конечно, не поздоровится и живцу, которому дадут возможность пропитаться ужасом, а потом сожрут живьем. Последним. Так что идея твоя попахивает изощренным массовым самоубийством с особой жестокостью.

Во время этой тирады инспектор встал, тяжело спустился с возвышения и, припечатывая каждое слово, грузным шагом подошел к месту Клары. Толстяк остановился напротив нее со сложенными руками за спиной и последнюю фразу театрально произнес ей прямо в лицо. А его круглая грудь и бочкообразный живот выперлись вперед так сильно, что казалось, от Клары сейчас и мокрого места не останется.

– Есть. Так точно! – ответила она и потупилась с самым идиотским выражением лица, на какое только была способна.

Вунсон глупость в людях не любил больше всего. И на попытку Клары только скривился и отошел, то ли плюясь, то ли бормоча под нос ругательства об этом несправедливом мире, чертовых болотах с их монстрами, которые никогда не кончаются, и о глупых и упертых стажерках, свалившихся на его голову в самое неподходящее время.

Кларина тихонько выдохнула, улучила момент, когда Жозеф отвернулся, и задвинулась за широкие спины полицейских, пообещав себе больше ни во что не встревать.

Почти все остальные констебли сидели, устало привалившись к спинкам или подпирая стены. Досталось сегодня им. Кто-то патрулировал болота, кто-то искал логово зверя, забредая в самые дикие и опасные уголки. Кто-то даже был ранен саблезубой цаплей, которую потревожили во время охоты. Не было ни одного лица с энтузиазмом, а только покусанные, красные и недовольные рожи, которым еще предстояло работать целую ночь, а потом день и снова ночь. И так, пока зверь или убийца Зельвейера не будет пойман.

В кабинет вошел Кинс, которого, оказывается, все это время здесь не было.

Но не успела Клара обрадоваться, как он положил на стол начальника папку из архива, где хранились сведения обо всех болотных монстрах, с которыми в разные времена приходилось иметь дело полиции Мюста.

– Последний живоед был обезврежен тридцать два года назад, мистер Вунсон. Вами.

Вунсон промямлил что-то нечленораздельное вместо благодарности и начал листать папочку.

– Хм, – недовольно произнес он потом и исподлобья глянул на Клару.

– В прошлый раз его поймали при помощи наживки, – оповестил всех, ничего не подозревающий Люренц. – Быка подвесили на дерево за задние копыта поближе к сердцу болот. Орал он жутко и переполошил всю округу. Зато и зверя ждать почти не пришлось.

Как назло, Кларина подавилась и долго откашливалась в сгиб локтя. Все это время Вунсон смотрел на нее сердито и думал, что она так изощренно издевается над ним. Он багровел, но пока сдерживался. Потом скривился и задумался.

А ведь того живоеда и правда ловил он. Тридцать два года – это тьфу для магика. Вон прапрапрабабка Риц пережила всех своих детей и внуков и в итоге воспитывала сиротку за неимением другой родни. Кажется, старая карга и сейчас еще топтала эту землю. Сколько ей лет? Четыреста?

Самому Вунсону было только девяносто три, И он собирался пробыть начальником отделения полиции Мюста еще минимум столько же. А для этого ему нужно было сохранить людей, и план с наживкой ему категорически не нравился. Потому что и в прошлый раз все получилось только чудом.

– Решение будет завтра, – тяжело сказал он. – А сейчас всем, кто не на дежурстве – спать! Чтобы завтра были здесь, отдохнувшие и полные сил. Вопросы есть?

Глава 3

Вода пружинила. Волшебная пленка между ногами и бездонной пропастью омута стала такой тонкой, что едва держала ее немалый вес. Чародейство неминуемо распадалось, убивая последнюю надежду. Все было ясно с самого начала, еще там, на месте. Бегство – лишь жалкая попытка отсрочить неотвратимое: город находился слишком далеко.

Заклинание не выдерживало, расползалось, словно гнилая тряпка. Но все равно она бежала, пока могла. Изо всех сил суетливо переставляла ноги, стремясь продлить жизнь хоть ненамного. Хоть на минуту, хоть на мгновение.

Мыслей в голове не осталось. Их вытеснил ужас и понимание: скоро все будет кончено. Голова кружилась, воздуха катастрофически не хватало. Он с таким скрипом вливался в грудь, что казалось, в горле уже кровавое месиво. Рот наполнился металлическим привкусом – верным признаком скорого конца магических сил.

Внезапно в глазах помутилось, болотный пейзаж взбесился и завертелся вокруг в неистовом хороводе, где деревья, кувшинки, вода и туман сливались в одно неразборчивое пятно. Ноги подкосились, а коварная вода наконец-то прогнулась и приняла в себя грузное тело. Моментально проникла в туфли, панталоны и сюртук, залила глаза и рот.

Она забарахталась, будто жук переросток, опрокинувшийся на спину. Отчаяние придало ей сил. Но отсюда было не уплыть. И уже сквозь толщу воды, сомкнувшейся над головой, она увидела, как из сгустков тумана соткалась темная фигура, которая застыла, отстраненно наблюдая ее агонию.

***

Клара с криком вскочила с кровати. Грудь вздымалась, как кузнечные мехи, воздуха не хватало, совсем как во сне.

Брр! Приснится же такое! Кларина встала на ноги и взбрыкнула, словно кобылица, стараясь сбросить ощущения из сна. Ее кожу будто покрывала тина, руки и ноги были неповоротливыми и одеревеневшими, словно это ее труп несколько часов пролежал в болотной воде.

Но хуже всего становилось, когда Клара вспоминала концовку. Такого животного ужаса она не испытывала никогда. Мертвый взгляд пришельца смотрел равнодушно, как она тонет. Но словно желал убедиться, что сейчас все будет кончено.

Кларе казалось, он и сейчас на нее смотрит.

С трудом она заставила себя собираться на работу, а не исподтишка выглядывать в окна или обшаривать второй этаж. Постепенно паскудные ощущения исчезли. Руки и ноги расходились, тина “пропала” с кожи. Но чувство недоброго взгляда преследовало ее до самого участка. Риц даже выдохнула от облегчения, едва зазвенел знакомый дверной колокольчик, а за спиной захлопнулась дубовая створка.

Сегодня им предстояло снова отправиться на болота. Что там будет, чего ждать? И кто этот жуткий магик из сна? Да и сон ли это был? Ничего похожего прежде с ней не случалось.

– Ты чего такая бледная, Риц? – хохотнул ей в лицо Лофхутер – полноватый констебль, который проходил мимо и натолкнулся на нее, застывшую у входа. – Не бойся, сегодня в топи не едем. Приехал большой начальник и все отменил.

– Вот как? – удивленно пролепетала она.

Внутри, словно змеи, боролись гадкие ощущения. Послевкусие от утреннего кошмара, неопределенность, неуверенность в себе и страх. Страх столкнуться с этим ядовитым коктейлем в самый неподходящий момент, когда они окажутся в топях, встретятся со зверем и будет надо действовать. А она застынет, как снулая рыба в вонючей воде.

– Да. До сих пор беседуют в кабинете шефа.

Лофхутер пошел дальше по своим делам, а Клара стала осматриваться, чтобы найти Люренца. Но вместо этого нашли ее.

– Вот, держи! – болотная пикси Бетти – помощница инспектора, подлетела к ней и протянула стопку папок.

Уже лет пять как она умудрилась устроиться к Вунсону секретарем и постоянно задирала нос. Вместе они представляли запоминающееся зрелище. Огромный, чаще всего злой и недовольный начальник полиции и его верная помощница – зеленая фея ростом в две ладони, в раскосых очках и с острым, словно жало сколопендры, языком.

Обычно она сидела в приемной, а по участку чаще всего передвигалась на серо-зеленых крыльях. Пешком ходила редко, чтобы не зашибли. С Вунсоном они хорошо спелись и дополняли друг друга, как яд и кулак.

– Что это? – опешила Риц, но папки взяла.

– Работа твоя, – фыркнула эта мелкая зеленая заноза в заднице и окинула ее оценивающим взглядом из-под очков. Во взгляде читалось явное неодобрение.

Кларина следом тоже осмотрела себя снизу доверху. Мало ли, испачкалась по дороге и не заметила. Но нет, все было как обычно. На стажировку она носила свою самую красивую белую блузу с пышными рукавами, серые облегающие брюки, жилетку и высокие сапоги. Черные волосы она обычно забирала в высокий хвост, чтобы не мешали. В целом смотрелось мило. Особенно на фоне всяких мужланов в полицейской форме, которых было можно встретить в этом заведении.

Бетти между тем кивнула в сторону Рогнавальда, который сегодня продолжал возиться с делами, как и вчера.

– Разберись с делами, это твоя часть. Остальное сделает Фейрли. На проверку отдашь Люренцу. Ясно?

Затем Бетти, не дожидаясь ответа, картинно развернулась, вильнула попой размером с яблоко и полетела к себе.

Кларина тоскливо посмотрела ей вслед и пробормотала:

– И как в нее влезает столько вредности? Немудрено, что она такая зеленая.

Делать было нечего. Стажер Риц поплелась к столу Рогнавальда, вяло поздоровалась с ним и плюхнулась за соседнее рабочее место.

– Не знаешь, что за большой начальник приехал? – спросила она у Фейрли чуть погодя.

– Посланник императора по особо важным поручениям, – ответил тот, не отрываясь от бумаг. – Большая шишка из столицы.

– И что ему надо?

Мысленно Риц присвистнула. Надо же, императорский посланник, да еще и из самой столицы пожаловал. Далеко забрался. Значит, совсем плохи дела у Мюста.

Но вместо исчерпывающих ответов констебль только пожал плечами, всем видом показывая, что ему все равно. Клара разочарованно вздохнула и постаралась сосредоточиться на работе.

Вунсон не упустил возможности припомнить ей вчерашнее. Как-то обжаловать это решение было, конечно, невозможно. Но от одной только мысли, что ее задвинули за стол запасных, внутри у Клары сыпались искры. Пока умные и опытные товарищи занимались раскрытием настоящих преступлений, ее посадили сюда – имитировать бурную деятельность за весь участок.

– Это просто невыносимо, – уныло пробормотала она себе под нос и вздохнула, перебрасывая папки из одной стопки в другую.

Рогнавальд прикинулся глухим и продолжал работать. Они сортировали дела, поступившие в производство незадолго до и после появления нового болотного монстра, по степени срочности. На каждое предстояло отреагировать в соответствии с уставом.

Клара пыхтела и отдувалась, как горный тролль во время брачной ночи. Это было худшее, что могло с ней случиться в полиции. Бумажная работа. Бабушка Астрельда в надежде все-таки отговорить упрямую прапраправнучку предупреждала ее, когда все прочие аргументы не подействовали. "Тебя посадят перебирать бумажки, ты понимаешь? Даже если возьмут и позволят остаться, они могут посадить тебя в архиве. И никаких настоящих дел ты не увидишь. Будешь прозябать, как крыса, в каком-нибудь затхлом подвале без дневного света, зато с пылью и пауками. И они будут правы, потому что без магии ты беззащитна."

Конечно же, Клара не считала себя беззащитной. Но никто не воспринимал всерьез ее умение обращаться с оружием. И вот она корпела над папками, читая заявления о пропавших из лавки травника сушеных пучеглазах, об угнанной лодке, о краже золотых часов, о нашествии болотных слизняков, которые почему-то сменили пути миграции и проследовали по стене дома по улице Камышовой, где жила пожилая миссис Нориц. Она жаловалась, что слизни "изгваздали ее стены своими экскрементами".

У Риц даже зубы заболели, так сильно она их сжимала. А ведь другие полицейские в это время занимались действительно полезными делами. Вот Кинс, он шел прямо к ней с заговорщическим выражением лица.

От вспыхнувшей надежды Клара даже забыла, о чем говорилось в последнем деле.

– Работаешь? Молодец! – с энтузиазмом похвалил ее напарник. – Шеф только что дал отмашку на ордер к болотницам. Согласился, раз уж сегодня мы не плывем на облаву, а он так сильно занят. Сейчас Бетти все оформит, и поплывем на болота брать показания.

Лицо Клары, как по волшебству, менялось вслед за его словами. Сначала оно скривилось, потом оттаяло, а затем просияло.

– Возьмешь меня с собой? – недоверчиво спросила она и покосилась на констебля Фейрли.

– Рогнавальд, друг мой, ты же прикроешь Клару, если что? – спросил Кинсдахд с улыбкой. – Шеф так занят нашим гостем из столицы, что остальных почти не воспринимает. Он будто околдован! Я подловил его, когда он вышел из кабинета по нужде.

Он хохотнул и продолжил:

– А мы постараемся вернуться пораньше. Иначе наш стажер пропустит самое интересное, и меня замучает совесть.

– Без проблем, – равнодушно пожал плечами Фейрли и снова погрузился в работу.

– Спасибо! – Клара готова была прыгать на месте, настолько она засиделась.

– Встречаемся через двадцать минут на пристани, – сообщил Люренц.

Она кивнула и проводила взглядом его спину, скрывшуюся за дверью в приемную шефа полиции. Внезапно эта дверь снова открылась, и в общий зал вышел незнакомец. Риц буквально прилипла к нему взглядом, настолько он отличался от всех присутствующих. Будто породистый жеребец на фоне деревенских кляч.

Это был молодой магик. Высокий, сложенный очень гармонично, с горделивой осанкой и самоуверенной посадкой головы. С правильными чертами лица и с роскошной копной каштановых волос, о которой сама Клара могла только мечтать. С бездонными синими глазами, полными магического сияния, широкими темными бровями и чертовски красивым ртом. Он был гладко выбрит или, скорее, ни один лишний волосок не решался расти на этом безупречном лице. Одет незнакомец был в роскошный камзол темно-серого цвета, расшитый более светлыми пышными цветами. Из-под фрака фонтаном выглядывал кружевной ворот рубашки. Кажется, одна его пуговица стоила больше, чем весь гардероб Клары. А на пальцах красовались такие перстни, что место им было только в самом Императорском музее. Ну, или в сокровищнице.

Почувствовав, что его жадно разглядывают, франт повернул голову в ее сторону и снабдил непроницаемым взглядом, от которого Кларине захотелось присесть.

Вместо этого она с огромным рвением вернулась к своим делам. Несколько безнадежно долгих и гулких ударов сердца Риц слепо перебирала папки, абсолютно ничего не соображая. Благо через минуту императорский посланник, а это определенно был именно он, исчез из пределов видимости.

Риц прикусила губу, стараясь не начать осматриваться в его поисках. Было бы слишком снова привлечь его внимание. Клара сунула папки в сумку, которую носила на бедре. Пусть лучше будут с ней, чем куда-нибудь денутся со стола за время ее отсутствия. К тому же плыть предстояло наверняка не меньше часа, и за это время она могла еще поработать. Девушка накинула плащ и покинула участок. И не увидела, как столичный гость пристально смотрел на нее с другого конца залы.

***

Услимские топи всегда дурно попахивали и имели гадкую репутацию. При этом они покрывали огромные территории и местами были абсолютно непролазными, коварными и гиблыми. Заводи сменялись омутами, омуты – трясинами, трясины – камышовыми зарослями, которые переходили в топкую, заболоченную местность с кочками, где невозможно было передвигаться на лодке, а пешком – очень легко увязнуть. Местами встречались ивовые рощи и мертвые леса. Первые шелестели гибкими ветвями по воде, а вторые скрипели и постукивали, словно души утопленников.

И все-таки эти территории были населены разумными существами, хоть и кишели разнообразными тварями всех мастей и размеров. Твари с аппетитом и завидным постоянством жрали друг друга и всех, кто подвернется на зуб. Например, настырных магиков, которые то и дело совали свои носы в болотные дела.

Топи занимали очень обширные площади, но у магиков не имелось достойных карт этой местности. Так, фрагменты, которые обрывались в неизвестность. Даже бывалые картографы признавали, что не смогли изучить Услимы достаточно хорошо. Разведать же болота магией не представлялось возможным из-за необычных аномалий, подобные которым встречались лишь в нескольких столь же удаленных и диких местах Лира. Чем ближе к источнику аномалий, тем более слепы становились магики.

Посреди этого мрачного и опасного великолепия и стоял Мюст. На самом деле город лишь слабо вдавался в западный край топей, но из него, с его окраин так не казалось.

– Почему Бетти живет в Мюсте с магиками, а не в домике из мха на дереве, как ее сородичи? – спросила Кларина, когда они с Кинсом уже плыли по болоту и ей на глаза в отдалении попалась деревня фей на мертвых деревьях.

Пара десятков серо-зеленых мшистых домиков покачивалась на окаменевших ветвях, и в некоторых окошках мерцал свет, слабо видимый с такого расстояния.

Оказавшись при “настоящем”, по ее разумению деле, Кларина позабыла обо всем, что ее тревожило. И об императорском посланнике с непроницаемым взглядом, и о ночном кошмаре, и о придирках Вунсона.

На их лодке был установлен единственный в участке артефакт скорости, поэтому скоро удивительные домики, похожие на огромные ульи, пропали из вида. С артефактом путь предстоял не очень долгий – всего минут сорок, а без него пришлось бы плыть в два раза дольше.

Артефакты. Риц облизнулась. Заряженные магией штуковины, пользоваться которыми могли даже дети, чей дар еще не проснулся. В мечтах она видела себя увешанной самыми разными магическими побрякушками, которые компенсировали бы с лихвой изъян, доставшийся ей при рождении. Для защиты, для скорости, для боя. Проблема заключалась только в одном – их стоимости. Ведь создание артефактов требовало огромного мастерства и магических сил, вместилищем которых они являлись.

– Не знаю, – пожал плечами Кинс. – Спроси у нее, когда вернемся.

Кларина прыснула.

– Я еще жить хочу.

Они помолчали. Болотные феи не очень жаловали магиков. Изредка их можно было увидеть среди зарослей вместе с другими обитателями болот. Но сами они не подлетали и налаживать контакты не стремились. В отличие от своих сородичей из более цивилизованных мест.

Услимы были очень интересным местечком. Разумные существа здесь встречались с крыльями, иногда с хвостами, иногда они напоминали заскорузлые деревья с глазами. Эти последние были самыми нелюдимыми, про них почти никто ничего не знал. Как-то все они уживались с болотными гадами всех мастей, которые кишели здесь в силу климата и характера местности.

Кларе было интересно, почему так получается? Почему монстры из топей не переловили всех болотниц? Или хотя бы крокодилов, которые здесь тоже встречались. Зачем твари перлись в Мюст, неужели магики вкуснее, или что их так влекло?

Сейчас можно было бы и приступить к работе с досье, но в голове у Клары вертелось столько мыслей и воспоминаний, вопросов и любопытства, что руки никак не хотели браться за бумажки. Тем более что именно сейчас у нее распаковалось очередное, погребенное в подсознании воспоминание.

Когда Клара еще жила в этих местах девочкой, ходили легенды о болотной мести. Магики осушили малую часть Услимских топей. Небольшой клочок земли, чтобы закрепиться. Они вырастили на нем холм, чтобы построить город и уберечь его от воды. Но прежде кто-то там жил. Эти обитатели лишились домов и затаили обиду. Они прокляли город, в результате чего из сердца болот стали регулярно выползать кровожадные чудовища.

Это была одна из версий, и она вполне имела право на существование. Ведь в Лире колдовать могли не только магики. Особым волшебством владели и пикси, и тролли, и водяницы, и другие народы. Но если честно, Кларина не очень-то верила в это предположение. Само по себе болото – место пропащее. И не нужно искать причины происшествий там, где их нет.

В щеку впился здоровенный комар, и Клара прихлопнула его.

– Тварь кусачая, – пробормотала она и бросила расплющенную тушку за борт.

– О, приплыли, – обрадовался Кинс и пояснил на вопросительный взгляд Риц, – комары. Защитный контур перестал работать. На территории водяниц наша магия не действует. По договору 559 года н.э.

– Вот как, – протянула Клара и шлепнула себя по руке. – Какая прелесть. И что теперь?

Лодка остановилась. Люренц достал из мешка бухту веревки с узелками и стал опускать ее в воду. Закидывал, закидывал, а потом стал там ею болтать.

– Ну чего шумишь, окаянный? – послышался мелодичный, но рассерженный полушепот у Клары за спиной.

Она обернулась и увидела существо в воде. Сперва оно напомнило сплетение водорослей разных оттенков коричневого. От темного шоколадного до золотистого. Но приглядевшись, Кларина различила волосы, похожие на мокрые ленточки, и одежду из длинных лоснящихся листьев. Они оплетали видимую часть тела водяницы, не давая никакого простора для воображения. Даже ее лицо было закрыто. Видны оставались только глаза, яркие, как головешки в костре, золотисто-коричневые, с искрами магии. Кожа вокруг была неравномерно покрыта мелкими блестящими чешуйками, словно веснушками.

Водяница не задерживалась на месте ни на секунду. Она все время плыла, кружила вокруг лодки, заставляя следить за собой, вертеться и терять равновесие.

Люренц принял до противного чопорный вид. Картинным жестом он достал из-за пазухи свиток с ордером, развернул его и сразу начал читать, позабыв про приветствие, которое в таких случаях всегда было очень важно:

– Сим уведомляю вас в необходимости оказать содействие правосудию и помочь всеми возможными способами в раскрытии преступления.

Он подловил момент и тряхнул бумажкой прямо перед лицом болотницы. Та сбилась с темпа, фыркнула и хлебнула воды. Вода вытекла через тонкие, волнистые и полупрозрачные лепестки жабр, которые Клара смогла рассмотреть благодаря неподвижности болотной русалки.

Та сморщилась и злобно выплюнула:

– Подотрись ты своей чертовой бумажкой!

Говорила она также полушепотом с необычными вибрирующими тонами. Видимо, ее речевой аппарат больше подходил для общения под водой, чем на воздухе.

– У нас договор, – заунывно, словно голодный кот, протянул констебль.

– Знаю, – прошипела русалка. – Чего ты хочешь?

– Мы ищем свидетелей преступления. Вчера в топях был убит наш мэр, господин Аржант Зельвейер.

Землистая кожа болотницы с коричневым отливом чуть побледнела.

– Узнаю, видел ли кто-то что-нибудь, – сказала она чуть погодя и нырнула в омут не попрощавшись.

Мелькнул ее волнистый хвостовой плавник, и она была такова. Клара хмыкнула. Она еще никогда не видела болотных русалок так близко и смотрела во все глаза.

– Ты забыл поздороваться. Но, думаю, сильно бы ее это не задобрило, – задумчиво произнесла она. – Будем ждать. Возможно, долго.

– Забыл, – отмахнулся констебль. – Но долго ждать не придется. Они нас долго терпеть не могут. Просто на дух не переносят. Поэтому ответ будет скорее, чем ты думаешь. Но и не факт, что он нам понравится.