Читать книгу: «Клад на словах», страница 6

4 глава

Джеймсу рассказали, что нервы Джона Хоума не выдержали и он нанес личный визит Джонсону, надеясь убедить его пойти на попятную. Ни к чему хорошему это не привело – теперь Джонсон был уверен, что речь шла о национальном заговоре.

Слухи о будущем судебном разбирательстве гудели по всему городу, и в первый день процесса под окнами суда собралась без конца разговаривающая толпа.

Джеймс почти никого не видел. Он находился в состоянии странного спокойствия. Дни напролет его друзья – а ими стали все враги Джонсона, – подбадривали его, забрасывали советами и ездили с ним по городу, как с флагом. Джеймс решил улыбнуться, заходя в здание суда, но заледенел на месте, стоило ему заметить Джонсона. Дородный Сэмюэл Джонсон стоял в окружении толпы обожателей, которые, если вставали на цыпочки, доставали ему до плеч. Пышный парик свисал на плечи, подобно двум белым песцам. Широкое лицо с носом картошкой улыбалось. Джеймс возненавидел его сразу же.

Когда все обратили внимания на Джеймса, Джонсон бросил на него мимолетный взгляд и, кажется, фыркнул.

Обозлившись, Джеймс решил, что будет показательно смотреть в другую сторону во время выступления старика. Но слова не сдержал и запомнил каждую слово и каждую усмешку.

Сам Джеймс имел глупость говорить спокойным и ровным тоном. Он не снизошел до актерства, патетики и ярких выражений. Он выразил свои претензии четко и ясно.

Ему вежливо похлопали, пара человек зевнули.

Потом настал черед обвиняемого Джонсона.

– Суду наверняка уже известно мое отношение к творению господина Макферсона, – сказал Джонсон зычно. – Я считаю его фальшивкой. Господин Макферсон утверждает, что говорить это – значит оскорблять его личное достоинство. Но я Вам докажу, что оскорбления здесь нет, потому что есть чистая правда и это сам господин Макферсон оскорбляет всех присутствующих, утверждая обратное. Макферсон говорит, что нашел некие манускрипты, перевел их и литературно обработал. Так или нет?

Адвокат Джеймса кашлянул.

– Господин Макферсон среди прочего утверждает, что выслушивал устные предания, которые передались из поколения в поколения…

– Это не доказательство, – отмахнулся Самуэлс. – Даже если господин Макферсон приведет сюда шотландских мальчишек, которые прочитают нам стихи на гэльском языке, мы никак не докажем, что это не сам господин Макферсон их научил уже потом. Манускрипты – вот, что вещественно! Были они или не были?

Джеймс сжал кулаки.

– Были! – крикнул он на весь зал.

– Благодарю за ответ, – презрительно улыбнулся Самуэлс. – Все слышали? Манускрипты были! Почему же господин Макферсон так упрямо отказывается показать их нам? Ведь это было бы самое простое и очевидное решение в его положении. Но нет, он продолжает отказывать, а мы продолжаем придумывать ему оправдания, которых нет и быть не может. Я задам еще один вопрос, но на этот раз не Макферсону, а всем здесь присутствующим – откуда манускрипты у народа, который не имел письменности?

Зал взорвался аплодисментами. Все заговорили и засмеялись.

– Манускриптов нет, – заключил Самуэлс с каким-то садистским удовольствием, и все снова примолкли. – Их нет, потому что их не может быть. Как они сохранились сквозь века войн и варварства? Уважаемая публика, не верьте в сказку, которой Вас пытается очаровать господин Макферсон. Верьте в факты! А устные предания – это еще одна сказка. Часто ли Вы слышите, чтобы какое-нибудь предание передавалось из поколения в поколение в таком качества и на протяжении такого отрезка времени? Нигде этого не происходило, а в Шотландии произошло! Господину Макферсону нечего показать в свою защиту по очень прозаической причине: он виновен. Но что могло сподвигнуть его к такой наглой и очевидной лжи? Причина еще более прозаическая: жажда славы. Молодой художник достаточно высоких дарований увидел, что его знаменитые друзья не интересуются им как поэтом, а исключительно как переводчиком. Он увидел для себя единственную возможность прославиться и ухватился за нее, как утопающий за соломинку. Остальное, господа, перед Вами. Радуйтесь, что мы обнаружили ложь так рано, пока она не успела пропустить корни…

Тут Джейс, бледный и трясущийся, предпринял попытку броситься на Джонсона, но его удержали и вывели из зала.