Читать книгу: «Со слов очевидцев», страница 2

В гостиной он прислонился к стене, переводя дыхание. Сердце билось в груди, словно молоток, и звуки этого стука отдавались в ушах. "Это всё стресс," – сказал он себе, медленно направляясь к кухне. "Стресс, усталость и этот проклятый дом."

На кухне всё казалось нормальным. Даже чашка с заваркой стояла на месте, будто ожидая, когда он снова её поднимет. Артём наполнил её остатками уже остывшего чая и сделал глоток. Горький, чуть терпкий вкус на мгновение отрезвил его. Он огляделся по сторонам. Вроде бы ничего необычного – старая кухня, вытертые шкафы, тусклый свет из-под потолка. Только вот тишина давила на него, как свинцовая плита.

Он поднялся, взял со стола дневник матери и вернулся в гостиную. Приглушенный свет лампы слегка освещал пространство, создавая в комнате островок безопасности. Артём уселся в кресло, раскрыл дневник и начал читать дальше, в поисках хоть каких-то ответов.

"Лёша снова говорит о том, что видит тени в зеркале. Сегодня утром он сказал, что тень пыталась заговорить с ним. Я сказала ему, что всё это сны, но сама уже начинаю сомневаться. Этот дом… он всегда был странным, но раньше он не проявлял себя так явно."

Артём проглотил ком в горле и перевернул страницу. Чем больше он читал, тем сильнее становилось ощущение, что мать знала о том, что здесь происходит. "Они всегда наблюдают. Днём – молчат, ночью – шепчут. Нельзя слушать их. Нужно закрывать окна и двери перед заходом солнца."

Он замер на этих словах. Закрывать окна и двери перед закатом? Он поднял глаза и оглядел комнату. Окна были плотно закрыты, но почему-то ему показалось, что в углах комнаты что-то шевелится. Он отложил дневник и поднялся. Сердце снова начало колотиться, дыхание сбилось. Он подошёл к окну и коснулся занавесок. Мельком посмотрел наружу – сад тёмный, спокойный, но слишком густой и непроницаемый.

Он задвинул шторы и медленно отошёл от окна. Нужно собраться. Нужно думать, иначе он сойдёт с ума. "Это всего лишь старый дом," – твердил он себе снова и снова, но эти слова уже не приносили облегчения. Артём присел на край дивана, запустил руки в волосы и сжал голову. Внутри всё бурлило, мысли метались в поисках ответа.

Тихий шорох донёсся из коридора. Он замер, не дыша. Шорох повторился, медленный, словно кто-то осторожно передвигался, чтобы не быть услышанным. Артём поднял голову и уставился в темноту коридора. На его фоне выделялась лишь полоска света, пробивающаяся из приоткрытой двери его комнаты.

"Только не это," – прошептал он, чувствуя, как ледяные пальцы страха сжимают его сердце. Он медленно поднялся и шагнул к двери. Нельзя убегать. Нужно разобраться, иначе эта ночь сведёт его с ума окончательно.

Он вышел в коридор и нащупал выключатель. Щёлкнул – свет залил пространство. Пусто. Никого. Но на полу, у двери комнаты, лежал старый, выцветший от времени клочок бумаги. Артём наклонился и поднял его. Это был кусок его старого рисунка, который он делал ещё в детстве.

На рисунке изображен человек – высокий, худой, с тёмным пятном вместо лица. Артём вспомнил, как мать тогда отняла у него этот рисунок и спрятала. "Это плохой человек," – сказал он тогда матери, но больше ничего не помнил.

Сейчас этот рисунок вернулся к нему, словно послание из прошлого. Словно напоминание о том, что в этом доме прячется нечто, о чём он старался забыть всю жизнь.

Его взгляд медленно поднялся на дверь в комнату. Что бы ни происходило, всё сходилось к одному – к его воспоминаниям. К его детским страхам. Он должен найти правду. И он найдет её, даже если для этого придётся взглянуть в самое сердце своих кошмаров.

Завтра. Завтра он разберёт вещи на чердаке, перечитает дневники, вспомнит всё, что случилось в этом доме. А пока… пока ему нужно закрыться и пережить эту ночь.

Артём, дрожа, стоял в коридоре, держа в руках обрывок старого рисунка. Страх постепенно ослабевал, уступая место усталости. "Достаточно," – прошептал он сам себе. Слишком много событий за один день. Эмоции, воспоминания, этот чердак с зеркалом… Он почувствовал, что если не успокоится сейчас, то окончательно потеряет контроль над собой.

Он вернулся в гостиную, стараясь сосредоточиться на повседневных действиях, на чём-то простом. Решил закрыть все окна и двери, чтобы хотя бы попытаться почувствовать себя в безопасности. Медленно, с тяжёлым сердцем, он обошёл дом, опуская шторы, проверяя замки, слушая скрип старых петель. На кухне он взглянул на окно, выходящее в сад, и внезапно заметил, что ветки деревьев словно ближе, чем были днём, будто тянулись к стеклу.

Он замер, разглядывая тёмную листву, но ничего странного не увидел. Просто тени от деревьев. Тени, с которыми он жил всю свою жизнь в этом доме. Артём вздохнул и задвинул штору.

Вернувшись в гостиную, он зажёг старую настольную лампу, оставив в комнате только этот приглушённый свет. Дом погрузился в мягкую полутьму, и тревога понемногу ослабла, оставив лёгкое эхо где-то на грани сознания. Артём опустился в кресло и устало потер лицо руками.

Его взгляд снова упал на дневник матери, лежащий на столе. Желание прочитать его дальше было сильным, но он остановил себя. Всплывающие воспоминания, странности, звуки в доме – этого уже достаточно для одного дня. Сейчас ему нужно было просто отдышаться, взять паузу. Артём откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

Тишина вокруг словно подкралась ближе, обняла его. Он слышал своё дыхание, биение сердца, приглушённый шорох дома – обычные, успокаивающие звуки. Ему вдруг стало стыдно за свой страх, за те минуты паники, когда он стоял перед зеркалом на чердаке. Дом – старый, запущенный, и его состояние легко объяснить годами запустения и скопившимися воспоминаниями. Он уже начал улыбаться собственным глупым мыслям, как его взгляд упал на часы.

Часы на стене показывали почти полночь. Время текло незаметно. Он почувствовал усталость, накатывающую тяжелой волной. "Спать," – решил он, поднимаясь с кресла. Завтра будет новый день, и он сможет обдумать всё на свежую голову.

Он вошёл в свою комнату, не включая свет. Ночью она выглядела иначе – стены, как будто сжимающиеся внутрь, мебель, казалось, таилась в тенях, дожидаясь его. Артём сглотнул, ощущая, как страх вновь пробирается под кожу, но быстро отогнал его. Он подошёл к кровати, сбросил одежду на стул и сел на край матраса.

Сидя в темноте, он внезапно ощутил странный покой. Может, это усталость, а может, просто привыкание к тени, заполнившей комнату. Артём лёг, натянул одеяло до самого подбородка и закрыл глаза. Мысли метались, как перепуганные птицы, но постепенно замедлялись, смиряясь с наступающим сном.

Перед тем как провалиться в забытье, он услышал что-то. Лёгкий звук, словно шелест. Это было почти незаметно, словно вздох дома, или, может, ветка скребётся о стену снаружи. Артём открыл глаза, но в комнате всё оставалось по-прежнему – тихо и неподвижно. Он вздохнул, откинувшись на подушку.

– Всё в порядке, – прошептал он, закрывая глаза снова.

Он проснулся внезапно, ощутив, что в комнате стало светлее. Приподнявшись на локте, Артём огляделся. Сквозь щель в занавесках проникали слабые лучи рассвета, заливая пространство мягким светом. Тишина была абсолютной, но теперь она казалась естественной, умиротворяющей.

Он сел на кровати и зевнул, протирая глаза. В комнате всё было так же, как и прошлым вечером. На полу стояла коробка с его старыми вещами, на столе лежал дневник, а возле шкафа валялась та самая кукла, которую он нашёл в одной из коробок.

Артём встал, чувствуя, как тело ломит от усталости, но при этом с лёгким облегчением. Ночь прошла, и ничто не случилось. "Сон помог," – подумал он, подходя к окну и распахивая шторы. Солнечный свет залил комнату, прогоняя остатки ночных страхов.

Он глубоко вздохнул и улыбнулся. Сегодня он собирался разобраться с этим домом окончательно. Впереди ещё много работы, и у него будет время для размышлений. Но пока – утро, новый день, и это давало надежду на то, что всё окажется проще, чем ему казалось.

Артём подошёл к дневнику, взял его в руки и открыл на первой попавшейся странице. Внимание привлекли несколько слов, выделенных в центре листа: "Не верь тени." Внутри что-то сжалось, но он отмахнулся от этого ощущения. На сегодня достаточно кошмаров. Ему предстоит длинный день.

Он захлопнул дневник, вернул его на стол и, с чувством небольшой решимости, направился к двери. Теперь его задача – понять, что происходит. Медленно, шаг за шагом. Сегодня он узнает больше.

Глава 2

Артём проснулся от резкого, неприятного ощущения – будто кто-то провел холодной ладонью по его затылку. Он резко сел на кровати, хватаясь за голову. Ощущение исчезло, но чувство тревоги осталось. Комната наполнилась тусклым светом раннего утра, и всё выглядело так же, как прошлым вечером. Но в воздухе висело что-то неуловимое, будто кто-то или что-то наблюдало за ним. "Слишком много странностей," – подумал он, пытаясь успокоиться. Он глубоко вздохнул, встал и направился в гостиную.

Дом был странно тихим, даже шорохи и скрипы, которые доносились вчера, исчезли, словно враждебное присутствие временно отступило. Артём прошел в коридор, где на старом деревянном столике все ещё лежали вещи, которые он перебирал накануне: дневники, фотографии, старый альбом. Его взгляд привлекла запыленная шкатулка, которую он вчера заметил, но так и не открыл.

Он протянул руку, поднял крышку шкатулки, и перед ним оказались старые пожелтевшие письма. Почерк был узнаваемым – мать. Взяв одно из писем, он развернул его и начал читать. Письмо оказалось странным и тяжёлым на прочтение: "Лёша, берегись зеркал. Они помнят. Твоя бабушка всегда говорила, что зеркала – это окна, и не только наружу. Они впускают в дом то, что мы сами не хотим видеть."

Он замер, держа лист бумаги в руках, а по спине пробежала волна холода. Артём помнил бабушку – ее настороженное отношение к зеркалам, к закрытым шкатулкам и куклам, которые всегда были спрятаны по углам. Внезапно всё это приобрело пугающий смысл. Он положил письмо обратно в шкатулку, поднялся и направился к окну.

Глядя в сад, он вспомнил те игры, в которые они играли с бабушкой и матерью. Рисунки в песке, шепот в темных углах сада, ночные походы к старому дубу. "Как же я мог всё это забыть?" – подумал он, глядя на ствол дерева, простирающий свои ветви над двором, словно защищая дом от чего-то снаружи.

Оторвавшись от окна, он снова вернулся к шкатулке. На дне лежал странный предмет – старый, грубо вырезанный амулет в форме круга, обмотанный нитью. Артём взял его, и воспоминание вспыхнуло в голове: бабушка рассказывала ему в детстве, что амулет нужно держать при себе, чтобы дом "принял" его. Что значит "принял"? Он задумался, вертя амулет в руках. Что-то в этом предмете было знакомым, но одновременно отталкивающим.

В этот момент в доме что-то скрипнуло. Артём вздрогнул, обернувшись к двери. Скрип исходил со стороны чердака. "Опять чердак," – с раздражением подумал он, чувствуя, как внутри нарастает тревога. Чердак всегда был местом его детских страхов, и сейчас он снова притягивал, обещая раскрыть что-то важное, но пугающее. Артём глубоко вздохнул и направился к лестнице.

Лестница на чердак была узкой и скрипучей. Артём шел медленно, каждый шаг отдавался гулким эхом в тишине дома. Поднявшись, он остановился перед дверью чердака, рука замерла на дверной ручке. "Ты должен разобраться с этим," – мысленно приказал себе и толкнул дверь.

На чердаке было темно и пыльно, но первые лучи света проникали через маленькое окно, разгоняя мрак. Он огляделся – старые коробки, покрытые пылью, поломанные стулья, и… зеркало. Зеркало стояло в углу, все еще покрытое серым покрывалом. Артём сдержал дрожь и направился к другой стороне чердака. Его взгляд упал на старый сундук, который раньше принадлежал бабушке. Он медленно открыл крышку и увидел куклы – старые, сшитые вручную, с пуговицами вместо глаз. Он помнил их, но смутно, как нечто из детских игр, в которых никогда не понимал смысла.

Он взял одну из кукол в руки, и в голове мелькнул образ: он, маленький, сидит с матерью на полу, а она шепчет над этой куклой какие-то слова. "Это оберег," – говорила она тогда. Теперь же, держа куклу, Артём ощутил лёгкий холодок. Почему он забыл об этом? И почему эти вещи снова так важны?

Внезапно он услышал тихий звук, похожий на шелест. Обернувшись, Артём взглянул на зеркало в углу. Покрывало слегка колыхнулось, как будто подул слабый ветер. Он замер, чувствуя, как в груди разливается ледяное ощущение. "Нет," – сказал себе Артём. "Сейчас не время." Он аккуратно положил куклу обратно в сундук и закрыл крышку.

Спускаясь с чердака, Артём крепко сжал в руках амулет. Ему казалось, что все эти предметы – куклы, дневники, шкатулки – как ключи к чему-то скрытому в этом доме. Ему нужно понять, что они означают и почему каждый из них вызывает такую тревогу.

Оказавшись в гостиной, Артём огляделся. Свет утра начал заливать комнату, прогоняя остатки ночных страхов. "Этот дом что-то скрывает," – прошептал он, глядя на окно, за которым раскинулся сад. "И я должен узнать, что это."

Он снова подошел к шкатулке, раздумывая. Сегодня он разберется с этими загадками. Нужно будет найти в доме ещё дневники, письма, предметы, что помогут сложить этот паззл. Может, там есть ответ, которого он так долго избегал. Задумчиво глядя на шкатулку и её содержимое, он не мог избавиться от чувства, что в этих вещах кроется что-то важное. Воспоминания о бабушке и матери становились всё более явными, словно вместе с этими вещами оживали давно забытые фрагменты его детства. Ощущение нереальности происходящего захватывало, но Артём понимал, что за каждым этим предметом скрывается нечто большее.

Положив амулет обратно в шкатулку и закрыл её крышку. Впереди ещё весь дом, и нужно было обойти каждый уголок, найти что-то, что сможет дать ответы. Он знал, что дневники матери могут содержать больше деталей, чем ему хотелось бы узнать, но больше медлить было нельзя. Артём отправился к старому книжному шкафу в конце коридора. Там, среди десятков пыльных книг, он нашёл ещё одну бархатную тетрадь, спрятанную за массивным томом энциклопедии.

На обложке тетради не было никаких отметок, но при открытии страниц Артём сразу узнал почерк матери. Он провёл пальцами по неровным линиям букв. Первые записи были относительно обыденными: заметки о повседневной жизни, списки дел, записи о погоде и саде. Но, перелистывая страницы, он наткнулся на нечто, заставившее его замереть.

"Сегодня ночью Артём проснулся и сказал, что видел 'человека' у окна. Он плакал, боялся. Я не знаю, что это было, но бабушка говорит, что он должен научиться 'закрывать глаза'. Она провела с ним обряд, дала ему амулет. Надеюсь, это поможет."

Артём сглотнул, ощущая, как по коже пробежали мурашки. Он не помнил, чтобы такое когда-либо происходило, но слова матери были конкретными и ясными. Ему стало не по себе от мысли, что, возможно, его детские страхи были не просто играми воображения. Он продолжил читать.

"Дом меняется ночью. Вчера слышала, как шепчет что-то за стенами. Бабушка сказала, что это 'отголоски прошлого'. Она учила меня, как их успокаивать, как запирать. Но я не уверена, что смогу. Артёму нельзя знать, что происходит на самом деле. Ему нужно расти без страха, иначе дом заберёт его."

Эти слова были словно удар. "Заберёт его?" – повторил про себя Артём, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Он осознал, что мать и бабушка знали о какой-то угрозе, скрытой в этом доме. И они пытались его защитить. Он взглянул на амулет в шкатулке – маленький, потерявший свой блеск, но всё ещё тревожно знакомый.

Неожиданно он услышал глухой удар из-за стены. Артём замер, сердце заколотилось. Это было похоже на что-то тяжёлое, падающее на пол. Он повернул голову к стене, за которой находилась комната, когда-то принадлежавшая бабушке. Ему не хотелось туда идти, но инстинкт подталкивал его. "Ты должен это сделать," – сказал он себе.

Медленно, шаг за шагом, Артём направился к двери бабушкиной комнаты. В его детстве она была местом запретным. Мать всегда запрещала ему туда заходить, а бабушка сама предпочитала проводить время в одиночестве. Сейчас же это было место, окутанное тайной. Он открыл дверь, и комната встретила его запахом старины и лёгкой сырости.

Внутри стояла та самая мебель, которую он помнил: кровать с резными спинками, старый комод, зеркало в углу. На полу виднелись блеклые пятна от ковра, который когда-то здесь лежал. Артём огляделся, но ничего необычного не заметил. Только комод привлёк его внимание. На его поверхности стояла небольшая шкатулка, похожая на ту, что он нашёл в гостиной.

Он подошёл к комоду, чувствуя, как к горлу подкатывает волна беспокойства. В этой комнате было что-то неправильное, словно воздух пропитан чем-то, что жило здесь долгие годы. Артём медленно открыл шкатулку и увидел внутри несколько свёрнутых кусочков бумаги. Он развернул один и прочитал: "Не оставляй зеркало открытым, когда заходит солнце. Оно помнит и впускает." Подпись: бабушка.

Артём замер. Почему его бабушка оставила такие записки? Что означало "впускает"? Он посмотрел на зеркало в углу комнаты, на мгновение почувствовав его ледяное присутствие. На поверхности зеркала отражалась комната, и его собственный облик казался размытым, будто спрятанным за вуалью. Он отвернулся, закрывая шкатулку.

Выходя из комнаты, Артём вдруг услышал лёгкий, почти неуловимый шорох, исходящий из-за спины. Он резко обернулся, но в комнате ничего не изменилось. Всё так же тихо и спокойно. "Просто воображение," – попытался он себя убедить. "Просто старые вещи, вызывающие неприятные воспоминания."

Он закрыл дверь за собой и медленно пошёл по коридору обратно в гостиную. Дневник матери, куклы, амулет, зеркало… Всё складывалось в странную и пугающую картину, которую он ещё не мог до конца понять. Но он знал, что должен продолжить. Где-то в этом доме скрывались ответы на его вопросы, и он был готов их найти, каким бы страшным ни было это знание.

Артём вернулся в гостиную и сел на диван, держа в руках амулет. Он смотрел на него и думал о том, что его мать и бабушка пытались передать ему через эти вещи. Почему они верили, что дом хранит нечто зловещее? И как он сам связан с этим?

Он понял, что это лишь начало. Предстояло многое вспомнить и осознать. Но впервые за долгое время он ощутил в себе силу. Он больше не был ребёнком, прячущимся от теней в углах. Теперь он намерен разобраться, каким бы ужасом это ни обернулось.

Он сел на диван, сжимая в руках амулет. В голове вихрем проносились обрывки воспоминаний: детство, бабушкины обряды, шёпот матери по ночам. Казалось, сам воздух в доме становился тяжелее, впитывая тени прошлого. Всё это – куклы, зеркала, дневники – словно пыталось рассказать нечто важное, но каждый раз оставляло за собой недосказанность.

Шум где-то вдалеке прервал поток мыслей. Он поднялся, внимательно прислушиваясь. Звук исходил из кладовки. Тихий скрип, словно кто-то осторожно возился среди старых вещей. Сначала он решил было проигнорировать это, но внутренний голос настаивал – пора выяснить, что там происходит.

Половицы предательски скрипели под ногами, когда он медленно подошел к двери. В детстве эта кладовка всегда была для него местом таинственным и немного пугающим. Мать хранила там всякую всячину: старые книги, коробки с игрушками, посуду, и… что-то еще, то, что он всегда старался не замечать. Воспоминания об этом месте приносили лишь смутный холодок.

Дверь открылась, и в лицо ударил запах пыли и сырости. Свет из коридора едва проникал внутрь, выхватывая из темноты лишь часть того, что было спрятано в этой небольшой комнате. Он провел взглядом по полкам. Всё стояло на своих местах, как и прежде. Но взгляд упал на старую деревянную шкатулку, почти скрытую под грудами полотенец и тряпок. Та самая, которую он видел в руках у бабушки давным-давно.

Сначала он потянулся к ней неуверенно, но затем решил действовать быстрее, чтобы избежать собственных сомнений. Шкатулка была тяжелее, чем казалось. Когда он ее поднял, крышка чуть приоткрылась, и что-то блеснуло внутри. Он осторожно открыл ее полностью, обнаружив… небольшое круглое зеркало в резной рамке. Оно выглядело древним, будто бы его вырезали вручную много лет назад.

Зеркало как-то неестественно притягивало взгляд. Его поверхность была покрыта тонким слоем пыли, но даже сквозь него он мог видеть свое отражение. Непонятное ощущение накатывало волнами, заставляя остановиться и задуматься, что именно привлекает в этом предмете. Нечто за гранью привычного и понятного. Он хотел было коснуться его пальцами, но тут же отдернул руку. Что-то внутри него сопротивлялось, словно отталкивало от этого действия.