Читать книгу: «Медвежий мыс. Москва – Мадрид», страница 2
Глава 2. Безотцовщина
В Пихтовке была только начальная школа. И когда Серёжка перешёл в пятый класс, родители отправили его в районный центр Кедровск. Так началась жизнь Сергея Кедрова «в людях», так впоследствии он вспоминал. Единственным человеком в новой семье, которая понимала его и по-настоящему любила, была бабушка Зоя, и он отвечал ей взаимностью. В это время она жила в доме младшего сына Захара, куда и был определён на жильё Сергей.
Четыре месяца учёбы пролетели быстро. Наступили зимние каникулы, и всех школьников из Пихтовки, обучающихся в Кедровской средней школе, повезли на санях домой. Одетые в полушубки взрослые и закутанные в собачьи дохи дети чувствовали себя комфортно в сорокаградусный мороз. Перевалив открытое место Оби, обоз из пяти лошадей въехал на хорошо укатанную лесную дорогу. К деревне подъехали поздно вечером. В большой комнате дома Кедровых Серёжка увидел много людей. Всхлипывая и суетясь, обняла сына мать, а потом опять поспешила к гостям. На какое-то время мальчик остался один в маленькой комнате.
– Серёжа, как дела? Не скучаешь? – услышал он голос отца.
– Да всё нормально, – деловито ответил мальчик.
– А как баба Зоя, моя мамуля, поживает, как её здоровье? – снова задаёт вопрос Михаил, присаживаясь на кровать рядом с сыном.
– Не жалуется. Всё что-то готовит, стряпает. А какие рыбные пироги с нельмой, муксуном у неё получаются, наверное, никто так не умеет. А заварные какие делает, пальчики оближешь! – восторженно отвечал Серёжка, изредка бросая взгляд на заинтересованное выражение лица отца.
Долго ещё разговаривали отец с сыном, то громко, то тихо, то почти шёпотом. Михаил всё расспрашивал – про брата, про его жену, про племянников и про всех родных, осевших давно в районном центре.
Потом, часто вспоминая этот последний разговор, Сергей Кедров ловил себя на мысли, что отец как будто прощался с ним…
Стоял тёплый весенний воскресный день. На стадионе районного центра собралось много народу. Играла музыка. На спортивной деревянной площадке старшеклассники играли в баскетбол. Только Серёжке было почему-то грустно. Он всё ходил от одного спортивно-культурного мероприятия к другому и не находил себе места. В какой-то момент перед ним неожиданно появился двоюродный брат Андрей.
– Ты ещё ничего не знаешь? – с ходу обратился он, загадочно глядя на Сергея.
– А что я должен знать?
– А то, что твой отец утонул, – невольно выпалил брат, переминаясь с ноги на ногу.
Не расслышав, Серёжка переспросил:
– Твой отец?
– Нет, твой!
Ошарашенный таким страшным известием, ничего не сознавая, мальчишка сорвался с места. Он бежал и твердил:
– Папка утонул, папка утонул!
Поднимаясь по ступенькам крыльца дома, он услышал голос Зои Максимовны:
– Серёжа, что с тобой?
Внук кинулся в объятия бабушки и разрыдался.
– Папа утонул, его больше нет, его больше нет и никогда не будет! – твердил он.
– Успокойся, успокойся, – шептала она, поглаживая вихрастую голову внука.
Так и стояли они, обнявшись, русская женщина, пережившая на своём веку потерю не одного близкого человека, и двенадцатилетний внук, впервые столкнувшийся с огромным горем.
Неделю Марию поддерживали успокоительными уколами. Только семилетняя Лиза, видимо, ещё до конца не понимая происшедшего, вела себя спокойно. Это спокойствие аукнулось через годы. В шестнадцать лет врачи вынесли диагноз – приобретённый порок сердца.
Всё лето искали Михаила Кедрова, но так и не нашли. Воды великой реки надолго скрыли тайну исчезновения человека-труженика из грешного мира людей.
Так началась жизнь Кедровых без заботливого отца, кормильца, мужа, честного и справедливого человека. Трудно было Марии поднимать детей, но понимание и помощь сына, братьев Михаила, как-то постепенно успокоили её душу.
Приходя домой из школы, Серёжа обедал, а затем шёл в стайку к корове Находке. Её так назвали, потому что только что родившуюся нашли в лесу вместе с матерью.
– Находочка, я тебе сейчас сена дам, и водичку поставлю, и вычищу, и вывезу всё, и заменю подстилку, – приговаривал мальчик, ласково поглаживая любимицу.
Промычав, корова повернула голову и нежно уткнулась в маленького своего хозяина. На какое-то мгновение он увидел в её больших глазах преданность и безграничную любовь.
– И у тебя сейчас почищу, – обратился Серёжа к недавно отелившемуся бычку. Навоз вывозил на огород на тяжёлых железных санках, которые ещё в Пихтовке сварил отец.
В течение зимнего времени этот крепкий маленький мужичок искалывал двадцать кубометров берёзовых и осиновых чурок.
Воду приходилось приносить из колодца, находящегося в ста пятидесяти метрах от дома. Особенно много воды требовалось в засушливый период летнего времени для полива грядок в огороде. Подражая мужикам, Серёжка игнорировал коромысло и носил воду, держа десятилитровые вёдра в обеих руках. Но зато никто в классе не мог побороть его на руках, не говоря уж о подтягивании на турнике.
Когда наступала долгожданная пора летних каникул, ребятня в знойные жаркие дни пропадала на речке. А вечером собирались во дворе друга, отец которого соорудил настоящий большой стол для игры в настольный теннис. Мальчишек так увлекало это спортивное состязание, что не хотелось уходить и после двенадцати часов ночи. Только наступление темноты заставляло расходиться по домам.
Сергей большую часть времени проводил с Александром, с которым часто ходили в походы с ночёвкой на ближайшие озёра и речки.
Александр очень любил художественную литературу и игру в шахматы – это увлечение привил и своему другу Сергею.
Лето проходило не только в активном отдыхе. Подростки работали на кирпичном заводе, на стройках копали траншеи под фундаменты новых зданий, разгружали баржи в речном порту. Заработанные деньги своим трудом Сергей отдавал матери. Как ему было приятно, когда светилась мама, увидев на комоде, пять или десять рублей, специально положенные им на видное место. Забирая деньги, Мария Алексеевна всегда приговаривала:
– Сынок, какой же ты молодец, помощник – настоящий мужчина! – и добавляла: – Эти деньги мы потратим на покупку книг, учебников, да и одежду к школе нужно прикупить.
– Серёга, хорошее дело наклёвывается, – загадочно прищурившись, поведал Сашка в очередной раз.
– То-то я гляжу, что ты как-то хитро лыбишься, словно в лотерею выиграл, – парировал Сергей.
– Работа есть, можно за день, вернее за сутки, заработать по двенадцать рублей на брата, – ответил Александр. – Короче, набирается команда на погрузочно-разгрузочные работы, но за дровами придётся плыть на барже, вниз по реке – километров за двадцать. Ну как, ты готов, согласен?
– Надо маме позвонить на работу.
– Ну и звони, вон телефонная будка.
Выслушав просьбу сына, мать резко, почти прокричала:
– Никаких поездок, иди домой!
– Что сказала тётя Маша? – спросил Сашка.
– Не разрешает, – уныло ответил Сергей, отводя взгляд.
– Ну и маменькин же ты сынок! – глядя в упор, бросил друг.
Несколько минут Сергей мучительно думал: «Что же делать, как лучше поступить?» Но соблазн и горькие, обидные слова взяли верх.
– Ладно, поехали, – выдохнул он.
– Тогда вперёд, нас уже ждут! – воскликнул Сашка, не скрывая радости.
Баржу с вместительным, грузовым трюмом тащил небольшой, но довольно мощный катер. Ребята, раздевшись по пояс, расположились на палубе.
Крутые берега сменяли пологие с уходящими вдаль лугами, или словно по волшебству появлялись хвойные и лиственные леса, тальниковые кустарники.
– Ребята, хотите искупаться?! – через какое-то время зычным голосом крикнул дядя Матвей.
– Хотим, хотим! – дружно закричали мальчишки.
– Тогда сейчас причалим вон к тому красивому песчаному берегу. Перекусим, а потом и искупаться можно будет. Только, чур, далеко не заплывать, не дальше пяти метров от берега.
Место действительно оказалось удобным. Пологое, мягкое песчаное дно давало возможность порезвиться вволю, освежиться от невыносимой жары и детям, и взрослым.
В район погрузки приплыли к вечеру и сразу же стали носить метровые поленья в грузовые отсеки баржи. Загрузили, когда совсем стемнело. Только луна продолжала освещать, помогая маленьким труженикам. В Кедровск прибыли под утро. Сонные и уставшие до полудня разгружали дрова.
Пришёл Сергей домой, когда мать была ещё на работе. Положив новую красную десятирублёвку на комод, завалился на кровать. Но сон не брал его. Мысли никак не покидали его: простит ли его мама, поймёт ли его поступок, его желание помочь ей?
Скрипнула дверь. Вошла Мария и сразу же бросилась к сыну. Прижав к себе, со слезами на глазах стала выговаривать:
– Сынок, как ты не понимаешь, что совсем недавно потеряли отца, – и как страшна для неё большая вода, забравшая дорогого для них человека!
– Мама, я же старался для семьи, – пытался оправдаться сын.
– Серёжечка, я всё понимаю, но страх за вас так глубоко засел в меня, что я не могу ничего с собой поделать.
– Мама, завтра опять можно поехать и заработать столько же.
– Нет, нет, никуда больше не поедешь, тем более по Оби, – твёрдо сказала Мария Алексеевна, ещё крепче прижимая сына.
За Обью простирались огромные заливные луга, используемые местными жителями для заготовки сена. Каждое лето Мария Кедрова с сыном выезжали на покос.
Скошенная сенокосилками трава, два-три дня сохла, после чего её собирали в копны и только после этого подъезжали братья Михаила и метали сено в стога.
Мальчик с нетерпением ждал день, когда он сядет на коня и начнёт возить копны.
Вначале его задача состояла в создании первоначальной основы для стога – правильного треугольника, а затем в чётком подвозе копен. Длинная толстая верёвка, прикреплённая к хомуту лошади, должна была так лечь у основания копны, чтобы, не срезая, захватить её и успешно довести до места метания стога.
– Серёжа, подъезжай сюда, – каждый раз обращалась мать к сыну. Мальчик, уверенно управляя лошадью, объезжал очередную копну. Мария отработанными движениями, подтыкает верёвку в основание копны, привязывая её к специальному креплению хомута. Тронув левую сторону уздцов, и лошадь послушно идёт влево. Параллельно натянутые две стороны верёвки, подхватывают копну. Дядьки работают слаженно и быстро, но и Сергей не отстаёт от них. Копны своевременно и в нужные места становятся около растущего стога.
– Серёжка, сюда! – только и слышны голоса копна метателей.
Вот уже и укладчик сена, работающий на верху стога, даёт отмашку о завершении работы. Ему падают одну за другой три большие тальниковые ветки, больше похожие на деревца. Он связывает их, раскидывая по склону стога в три разные стороны.
Нужны три стога сена, чтобы Находка и её телёнок всю зиму были сытыми.
На сегодняшний день работа закончена, и все направляются к моторной лодке, чтобы добраться вверх по реке до базы, состоящей из нескольких срубленных домов и загона.
Данное стойбище уже ни один год служило местом ночлега и отдыха для заготовителей кормов и их помощников – лошадей.
– А можно мы с Сашей поедем на лошадях? – умоляюще взглянув на мать, просит Серёжа.
Мария, как-то сразу сжавшись, вопросительно смотрит на бригадира.
– Да не переживай, ты так, Маша, они уже взрослые, думаю, им можно доверить, да и лошадей куда, не оставлять же их здесь, – разумно убеждает Фёдор Устюгов – завхоз райисполкома. И, по-доброму ухмыльнувшись в свои роскошные рыжие усы, уверенно добавил: – Верно, я говорю ребята! Не подведёте?
– Всё правильно, Фёдор Николаевич, – деловито ответил Сашка.
– Ну, тогда с богом, – произнёс бригадир, внимательно проверяя крепления сёдел.
– Ура! – прокричали мальчишки и бросились к своим кобылам.
– Будьте осторожны и не сворачивайте с дороги, идущей вдоль берега, – напутствовали женщины своих сыновей.
– Хорошо! – успевают крикнуть ребята.
Какое-то время мальчики видели лодку, плывшую параллельно их движению, но где-то через метров пятьсот, дорога пошла вправо, лес заслонил речку, и моторка пропала из виду. Ехали трусцой, обсуждая прошедший день. Вдруг справа послышалось ржание пасущих коней.
– Это, видно, жеребцы, видишь, двое намереваются броситься за нами.
Перейдя с рыси на галоп, друзья увидели, что и жеребцы перешли на быстрый бег. Больше километра продолжалась эта стремительная погоня. И только проскочив с открытого луга в лес, наши юные всадники перешли на рысь. Убедившись, что опасность каким-то чудом миновала, пошли шагом.
Глава 3. Юность
Сергей Кедров очень любил свой сосново-кедровый край с его озёрами и реками, поэтому выбор профессии был определён давно. А для того, чтобы убедиться в правильности принятого решения, после окончания школы, пошёл работать в лесничество.
– Наберусь опыта, а потом можно будет и в лесотехнический институт поступать, – рассуждал он.
Сергею повезло, он попал в подчинение к одному из опытнейших лесничих района, участнику Великой Отечественной войны, кавалеру многих орденов и медалей Ивану Васильевичу Ильину.
Кедров мог часами слушать истории и рассказы от своего наставника – и про войну, и про северные джунгли, и просто про жизнь.
– Сергей, а знаешь, что нужно делать, чтобы хорошо знать тайгу? – серьёзно вопрошал лесоуправитель.
– Не знаю, – беспомощно разводил руками юноша.
– Много ходить по лесу, любить его, иметь мышление эколога, глубокие знания и крепкое здоровье. Да ещё много всякого другого, всё за день и не скажешь. Вот окончишь институт и будешь потом всю жизнь учиться, каждый день познавать новое и пополнять свои знания, – отвечал Ильин, не обращая внимания на смущение своего ученика.
– Вот послезавтра и пойдём в наши джунгли осваивать азы будущей твоей профессии. Да, и своему другу Александру скажи, чтобы тоже собирался. Нам помощник позарез будет нужен. А сегодня домой, готовьтесь. Завтра обязательно проверю вашу экипировку.
Выехали рано утром на моторной лодке, пересекли реку и, пройдя километров десять вдоль берега, повернули влево на речку Каилка – приток Оби. От увиденной местности накатилось приятное волнение. Сергей узнавал знакомые места, где ни один раз они проходили с отцом.
– Вот здесь и причалим, – стараясь перекричать мотор, подал команду Ильин.
Первым на берег выскочил Сашка. Затем все вместе вытащили лодку на половину корпуса на берег, закрепив цепь к коряге на замок. Взвалив на плечи рюкзаки, и, взяв ружья, поднялись на пригорок. Осмотревшись, лесничий и два его юных помощника направились вглубь леса. Продвигались гуськом по протоптанной лесной тропинке. Иногда останавливались и Иван Васильевич рассказывал о примечательных местах того или иного участка леса.
– Видите это выгоревшее место? Его желательно бы засадить новыми деревцами.
И тут же, обращаясь к своим спутникам, задавал вопрос:
– А что для этого нужно сделать?
– Надо подготовить семена и саженцы и определить время посадки, – выпалил Сергей, словно боясь, что его кто-то перебьёт.
– Молодец! – похвалил наставник.
– А вона заражённые древоточцем сосны, – говорит лесничий, показывая на поваленные стволы. На минуту, задумавшись, добавляет: – Необходимо организовать вывоз больных деревьев, их ни в коем случае нельзя оставлять со здоровым лесом.
Так незаметно, останавливаясь во время пути для осмотра лесных угодий, обговаривая особенности охраны леса и делая заметки в ежедневниках, группа подошла к избушке лесника.
– Кто пойдёт рыбу на уху ловить? – спросил Иван Васильевич, по-хозяйски окидывая внимательным взглядом угодья.
– Я, – тотчас же отозвался Сергей.
– Удочка в доме, червей под досками посмотри, а озеро вон там.
И Ильин рукой показал направление.
– Тогда костром мне придётся заняться. Вижу, проблем с дровами здесь нет, – промолвил Александр, заметив аккуратно сложенную поленницу из берёзовых, осиновых и сосновых поленьев.
– Ну, вот и лады, а я займусь домом, подготовлю ложе к ночлегу, – довольно буркнул лесничий, направляясь к избушке.
Озеро находилось в метрах пятидесяти от стоянки. Играющие краски вечернего леса, подчёркивало солнце, опускающееся в зеркальную водную гладь. Сергей на минуту остановился, любуясь на природную красоту.
Клёв выдался отменным. Поплавок не успевал успокоиться. Сначала его уводило в сторону, а затем он резко погружался в воду. За какие-то полчаса в ведре плескались около двадцати окуней. Азарт так захлестнул Сергея, что он и не услышал подошедшего.
– Ну что, рыбак, пойдём, рыба твоя нужна, скоро совсем темно станет, а надо ещё окуней закинуть в котелок, – уговаривал Сашка друга.
У костра, покуривая, ждал Иван Васильевич. Ароматный окунёвый запах, смешанный с приправами, вызывал зверский аппетит.
Внезапно послышался звук, схожий с треском ломающихся деревьев. Все разом повернулись в сторону шума. Через мгновенье за домом показался крупный лось, крушащий всё на своём пути. Большими прыжками, преодолев небольшую протоку, он скрылся также стремительно, как и появился. Иван Васильевич спокойным и уверенным голосом прошептал:
– Медведь, видно, напугал лося, а теперь вот гонится за ним. Подвигайтесь поближе к костру да подбрасывайте побольше дров.
Несколько минут стояла напряжённая тишина.
– А теперь спать, завтра с утра в обратный путь, – произнёс Ильин, поднимаясь с бревна.
Около одиннадцати месяцев Сергей Кедров проработал в лесхозе. За это время излазили почти всю территорию Кедровского района.
– После такой практики тебе легче будет учиться, особенно, когда начнутся специальные предметы, – при прощании приговаривал Ильин. И, с симпатией глянув на юношу, добавил: – Если вернёшься к нам после института, я к тебе в помощники пойду.
– Спасибо большое за всё, чему вы меня научили, – бормотал растроганный Сергей, обнимая учителя.
Но судьба распорядилась по-своему. В мае пришла повестка из военкомата о призыве на воинскую службу.
Девять с половиной суток вёз поезд новобранцев до Дальнего Востока.
– Глянь, какая красота! – восхищался Сашка, смотря на мелькающие за окном вагона и сменяющие друг друга поля, леса и приютившиеся близь гор деревни.
На пятые сутки эшелон, извиваясь, подошёл к Байкалу. Живописные склоны сменяли, идущие один за другим тоннели и мосты. Иногда казалось, что железная дорога вот-вот пойдёт по воде, так близко она приближалась к озеру. Только успели об этом подумать, как поезд, пыхтя, останавливается буквально в десяти метрах от пологого галечного берега.
Стоял солнечный майский день. Было так жарко, что хотелось сразу же кинуться в чистую, как слеза, воду Байкала.
– А вода-то ледяная! – воскликнул Сергей, молниеносно выдёргивая руку. Желание искупаться сразу пропадает.
– По вагонам! – звучит команда. И через несколько минут тепловоз трогается.
Непроходимая тайга окружала воинский гарнизон, где был расположен учебный полк, куда ночью и привезли новобранцев. Сергею, выросшему среди лесов, очень понравилось место его службы. Как потом выяснилось, раньше здесь дислоцировался ракетный полк, о чём напоминала серьёзная инфраструктура – капониры, бункера и ограждения из колючей проволоки. В неизменном виде остались лишь основательно построенные – плац, спортивные сооружения и беговые дорожки, петляющие среди пышной растительности компактного массива деревьев и кустарников.
Полгода учёбы, насыщенной теоретическими и практическими занятиями, пролетели быстро. Сданы все экзамены, и ты уже младший сержант.
Для прохождения дальнейшей службы Александр Кузнецов был направлен в одну из частей Хабаровского края. А Сергей Кедров поехал служить в Приморье.
Во время учений, которые проходили довольно часто, приходилось бывать и в Уссурийской тайге. Сергей, c интересом рассматривая местные ландшафты, не мог не обратить внимания, что они так напоминали ему смесь сибирской тайги и субтропического леса. Хвойные деревья соседствовали с широколиственными видами, а разнообразные лианы, поднимаясь по замшелым стволам, создавали необычайное явление. Удивляло многое – и дикий виноград, и лимонник, и даже кедровые орехи, которые были в два раза крупнее сибирских.
– Смотрите, смотрите, да это же тигр! – испуганно кричит рядовой Отрыванкин, привлекая внимание солдат взвода, идущих в расположение лагеря. На опушке леса стояла огромная, экзотически окрашенная кошка – рыжая красавица с чёрными поперечными полосами.
– Да это же уссурийский тигр, – спокойно отреагировал лейтенант Петров. И добавил: – На таком расстоянии он не опасен, так как этот зверь старается избегать контактов с людьми, но всё-таки ближе подходить не советую.
– Ну что застыли, шагом марш! – скомандовал офицер. И солдаты, оглядываясь, продолжили движение.
– Товарищ лейтенант, а зачем он сюда забрёл? – через некоторое время спросил сержант Кедров, шагая рядом с командиром взвода.
– Хорошо, слушай. Возможно, это тигрица и у неё где-то поблизости убежище с детёнышами-тигрятами, вот она и охраняет их. А возможно, голод заставил прийти сюда. При нехватке пищи, зверь теряет страх и частенько забредает на окраины поселений. Не брезгует ничем, даже плодами растений. Почему-то очень любит собачатину. Но это бывает редко, основной же пищей уссурийских тигров являются кабаны, косули и олени.
– А откуда вы всё это знаете? – подал голос любопытный Лёша Отрыванкин.
– Отвечаю. Скоро будет два года, как я здесь служу, многого наслушался, а потом самому стало интересно, начал читать специальную литературу. Может быть, когда-нибудь пойду учиться в лесотехнический, как замкомвзвода Кедров. Охранять природу, зверей – благородное и нужное дело, которое, я думаю, можно лишь сравнить с защитой Родины.
Давно уже пришли, остановившись у палаток, а расходиться почему-то не хотелось. Обступив плотным кольцом своего командира, слушали всё новые и новые рассказы о крае, где они служили и, конечно, советы по преодолению тягот службы.
Служили с Кедровым молодые люди разных национальностей нашей огромной страны – узбеки, литовцы, украинцы, русские, белорусы. И со всеми у Сергея были хорошие отношения. Особенно армейская сплочённость складывалась во время учений. Каждый мог прийти на помощь товарищу, поделиться хлебом, кашей с тушёнкой, салом. В свободные минуты и в двух часовых перерывах между постами, лёжа на «самолётах» в караулке, часто вспоминали гражданскую жизнь. Литовец Андрюс мог часами рассказывать про свою девушку.
– Хочешь посмотреть? – спрашивал он и, не дожидаясь ответа, показывал фото юной белокурой красавицы.
– Очень красивая девушка! – заметил Сергей, внимательно рассматривая фотографию.
– А как ты думаешь, дождётся? – как всегда невпопад, ляпнул Отрыванкин.
– Не знаю, – отвечал Андрюс, задумавшись. Но, однако, после тягостного молчания добавил: – Думаю, да. Вот приеду домой, сразу же сделаю предложение». На какое-то время снова замолчал, глядя в потолок мрачной комнаты отдыха.
– А ты знаешь, какая она хорошая и как мы сильно любим друг друга!
И уже уверенным голосом произнёс:
– Дождётся, обязательно дождётся!
На протяжении всей службы особые отношения – дружеские – у Сергея Кедрова сложились со старшим сержантом Кириллом Костроминым. Заядлый рыбак, он при каждой свободной минуте, с неподражаемым азартом, смакуя, мог часами рассказывать про своё увлечение. Первое время Сергей внимательно слушал, но когда одно и то же стало повторяться из-за дня в день, он ничего, не говоря рассказчику, иногда просто поддакивая, чтобы только не обидеть друга, заставлял себя переключаться на свои мысли.
Наступили томительные весенние дни ожидания публикации приказа об увольнении из Вооружённых Сил. И когда он наконец-то появился в газете «Суворовский натиск», радости не было предела. Первым домой улетел Кирилл Костромин.
Друзья уже давно договорились, что Сергей, повидавшись с мамой и сестрой, приедет к Кириллу в Москву. Расставание с ребятами, которым предстояло ещё служить, было особенно волнительным. Не передать словами эмоции, неожиданно возникшие в душе Сергея, когда солдаты, подхватившие его, несли до машины с криками «Ура!»
– Серёга, не забывай, пиши! – жестикулируя длинными руками, кричит Алексей Отрыванкин.
– Обязательно, напишу! – отвечал Кедров, стараясь переорать возгласы солдат роты.
До самых ворот бежали за машиной провожающие, размахивая руками и что-то крича.
Возвращался домой – в Сибирь возмужавший сержант Кедров тем же знакомым маршрутом, что и два года назад, но только теперь в пассажирском поезде.
– Кто там? – раздаётся за дверью знакомый голос.
– Это я, мама.
– Серёжа, Серёжа, приехал! – звучит радостный возглас. Юноша, обнимая и целуя мать, хватает её в охапку, кружится с ней по комнате. Поставив на пол, внимательно смотрит в такое родное лицо, восклицая:
– Вот я и вернулся, мама!
Его взгляд падает на стройную девушку, ждущую, когда и на неё обратят внимание.
– Лиза, это ты что ли?!
Сестра бросается к брату и долго не отпускает из объятий.
На следующий день мать спрашивает сына:
– Что думаешь делать, какие у тебя планы, сынок?
– Буду готовиться для поступления в институт.
И немного, подумав, добавил:
– В лесотехнический. В Москву поеду. Друг, с которым служили, зовёт. Говорит, что вместе легче будет готовиться, на курсы походим, глядишь и повезёт. Я буду очень стараться. Если, конечно, ты не будешь против моего решения.
– Почему я должна быть против твоей мечты? Чем смогу, буду помогать, – задумчиво сказала Мария Алексеевна, с материнской любовью глядя на сына. – А Лизонька на следующий год думает в медицинский институт поступать. Может быть, к тебе приедет.
– Поживём – увидим, мама.
