Читать книгу: «Я рядом», страница 4

– Да, я ушла из-за тебя из кофейни. Мардж сказала, что ты расстроен, вот я и засомневалась, что от моего присутствия тебе будет лучше. Как оказалась я права.

– Пока, Ивон. Мне правда уже пора.

Поздно вечером того же дня, Ивон пыталась понять, как так получилось. Почему с Роном ей так тяжело говорить. Он нравится ей. Но видя его, она чувствует не только радость, но и боль. Чувствует, что она виновата в этих ощущениях. Они же были парой. Они нравились друг другу. А теперь? Теперь Ивон боялась, что ему все равно. Переживала, задаваясь вопросом, что чувствует к ней Рон. Может он ненавидит ее за то, что она предала не только их дружбу, но и что-то больше.

С Патриком все иначе. Ивон легко с ним. Ей комфортно находиться рядом с Патриком, ей нравится говорить с ним. Но симпатии у нее к нему нет. Ивон возможно и сможет попробовать что-то с Патриком. Но честно ли такое решение по отношению к нему? Он решит, что нравится ей. Так решит и Рон, если узнает, что у нее есть парень. Но все не так. Ивон уверена, что Рон ей нравится . Он давно стал для нее больше, чем другом.

18

За день до свадьбы Ивон старалась выбросить это из головы. Мысль, что к ним в дом переезжает Джаред злила Ивон.

Она избегала его взгляда, не заговаривала первой. Ивон видела он, еще в обиде на нее, за то ее поведение в кофейне. Она вела себя злобно и не приветливо. Хотя именно Джаред ничего ей не сделал. Он, как и Дональд, не имели отношения к их размолвкам с Хейлин.

Но она чувствовала словно они на стороне Хейлин. Но никто не говорил о сторонах. Ивон не могла понять свои чувства. Ее злило появление другого человека в жизни мамы. Она хотела, что бы Хейлин чувствовала себя такой же одинокой, как и она.

Выкинуть эти мысли Ивон не могла уже несколько часов. Лежа на кровати, книга рядом. Перечитывая уже страницу книги, она делала это больше трех раз, все смешивалось и казалось абсурдом.

Так же Ивон никак не могла понять, почему она здесь. Почему Хейлин после смерти отца Ивон не отказалась от нее. Ивон не ее дочь. Она не обязана нести ответственность за нее. Не обязана оставлять ее в этом доме, кормить ее и терпеть такое поведение.

Но Хейлин все же оставалась рядом, или позволяла Ивон быть рядом. Может и не эмоционально, хотя бы физически.

У Ивон есть дом. Есть куда пойти после школы. Она знает, что там не одна. Но только физически. Ивон хотела друга, которому сможет доверить все. И возможно раньше она и позволила бы Хейлин стать ей кем-то ближе, чем второй женой ее отца, то сейчас на ее глазах Хейлин становится членом другой семьи. Не такой как была ее. Дональд интересуется жизнью сына, звонил ему каждый день, иногда и по несколько раз. Они разговаривают друг с другом, смеются вместе, проводят время семьей. Делают то, чего не было у Ивон. И это злит ее еще больше. Это зависть говорит в ней. Каждый это поймет. Но признавать этого Ивон не хочет. Не самое приятное, что о ней вспоминают, потому что она злит кого-то. Потому что Хейлин звонит учитель и говорит о том, что ее дочь не слушает администрацию школы. Только тогда о ней помнят. Только в те моменты, когда она своим поведением вызывает этот интерес к своей персоне. Не такого внимания Ивон хотела в детстве, но когда пришло осознание, что по-другому о ней забудут. Ивон выбрала эту тактику привлечения внимание. Даже, если ей самой противно от того, что она говорить или делает. Даже если каждое плохое слово в адрес другого делало больно и ей самой. Она ненавидела себя, также сильно, как хотела бы не быть собой. Не всегда быть грубой было ее желанием. Что ей оставалось делать, если это был самый легкий способ донести до других смысл своих слов. Даже если этот способ приносит боль. Приводит к слезам, что приходится лить, пока ты совсем один. Так, чтобы другие не знали, что тебе тоже больно. Ивон взяла этот прием за основу своего поведения. Как тактику, чтобы хоть так о ней помнили.

Ивон была рада, что Хейлин позволяла ей жить тут. Этот дом единственное место, связывающее ее с отцом. Он ее семья. Ивон хотелось имеет хотя бы, что-нибудь, что помогло бы ей не забыть об отце. Ивон хотела тут быть. Даже сейчас. Когда этот дом станет домом не только для нее. Теперь ей нужно делить его с двумя незнакомцами. Они хотя и были с ней приветливы, она не могла впустить их в свой мир. Уж точно не сейчас. Она боялась, что привыкнув к ним, позволить себе их полюбить. А если это не навечно?. Если завтра придет этому конец. Ей будет больно. Она не переживет, нужно время. Но потом поверить еще раз не сможет. Каждый раз, она будет возвращаться в прошлое. В то прошлое, где даже родной человек ее покинул. Тот человек, что являлся единственным родным человеком в ее жизни.

– Ивон, тебе не нравится еда?– они все вчетвером сидели за их последним ужином, как две отдельные семьи. Завтра Ивон одна останется без семьи. Хейлин ей не мать. Не биологическая. А значит это для Ивон то, что Дональд не станет ей отчимом. Как и Джаред сводным братом. Для Хейлин Дональд будет мужем, для Джареда она станет мачехой. Только Ивон останется то, с чем живет со смерти отца. Она останется одна. Но все это только на бумаге. Даже если Хейлин и пытается последние месяцы, что-то поменять в их отношениях, для Ивон это не имеет значения. Она всегда будет помнить, какой равнодушной и холодной может быть Хейлин.

19

День был солнечным, безветренным, без туч и облаков, заслоняющих яркое солнце. Этот день был идеальным для свадьбы. Такую погоду хотели бы многие новобрачные, особенно если это конец лета.

Ивон стояла перед зеркалом в своей комнате. На ней было платье по колена цвета неба. Такое же голубое. Волосы Ивон распустила. Ее короткие кудри длинной доходили плеч. Она не пожалела, что вчера, вернувшись в комнату, отстригла их ножницами. Мини бунт в знак несогласия этой свадьбы.

Одно было глупым, волосы ее, а свадьба чужая. Зачем было, что-то менять в себе. Ответить Ивон на это не смогла бы. Но ей нравилось, что хоть какая та часть этого дня не будет под контролем ее матери. Ивон не будет игрушкой в этом спектакле.

Возможно Ивон была сурова к этим людям, что сегодня станут друг-другу еще ближе. Может, это была зависть. У Хейлин есть то чего у нее нет. И это Ивон не о семье. Хейлин имеет рядом человека, что поддержит, обнимет и будет всегда на нее стороне.

Ивон не хотела быть на этой свадьбе. Не хотела делать эти совместные фотографии всех членов семьи. Но Ивон не семья им.

***

Джаред видел, как счастлив его отец. Понимал это по его глазам, что смотрят сейчас на Хейлин. Его отец влюблен. Сын был счастлив за отца, улыбка была на его лице. Но все это исчезло, стоило увидит лицо Ивон. Она была красива в этом платье. С этими кое-как постриженными волосами. Ей это шло. Он понимал, что это знак протеста. Но не стал говорить отцу, зачем Ивон отрезала волосы, когда она утром спустилась к ним вниз. Взрослые были в шоке. Ивон как обычно игнорировала все, что те говорили.

Джаред видел по ее лицу, что она хочет уйти. Ивон не нравилось находится на этой свадьбе. Он хотел было спросить, почему она так против этой свадьбы. Джаред хотел понять, что движет этой девушкой. Но Ивон быстрее нагрубит ему, чем поделиться. А ему так хотелось понять, что ее беспокоит. У него нет здесь друзей. Всех кого он знал до переезда с мамой, вряд ли его вспомнят. Даже, если и вспомнят, они не виделись много лет, наладить отношения в миг он не сможет. Так что он даже не стал писать ребятам, что вернулся. Что теперь он живет в часе езды от них. Это прошлое. Там оно и останется. Здесь Джаред хотел начать что-то новое. Даже вдали от мамы, он знал, что это было правильным решением переехать к отцу. Так будет лучше для нее. Его мама сильный человек. И со всеми проблемами она справиться. Даже без него. Ему же нужно было думать о себе. О будущем. О том куда поступить через год и чему посвятить свою жизнь.

И Ивон, он хотел быть дружелюбным с ней. Но судя по ее выходкам, ей это вовсе не нужно. Она хотела быть одна. Или только показывала это для публики. Джаред еще не понял до конца. Он видит, какие напряженные отношения у Ивон с матерью. Неужели это потому, что Хейлин ей и вправду не родная мать? И у Ивон совсем нет семьи? Это не его дело, Джаред понимал это. Но родители иначе воспитывали его. Чтобы не говорила Ивон, он постарается стать ей другом. Как бы трудно это не было.

20

Свадьба прошла. И теперь в доме Ивон живет еще один человек. Джаред поселился в соседнюю комнату. Ивон игнорировала его присутствие в доме, как и любого другого. Она вела себя враждебно с ними. И винила их в этом.

– Ив, это Хейлин – она постучала в дверь комнаты Ивон и вошла – я хотела поговорить.

Хейлин редко заходила в комнату дочери, поэтому она начала осматривать комнату глазами. Ничего выделяющегося там не было. Ни плакатов любимых групп, ни каких-либо других. Пустые стены светлого оттенка. Ивон сидела на своей кровати с книгой в руках, и смотрела на маму, пока та продолжала стоять возле двери и смотреть на все вокруг. Ивон узнавала этот взгляд. Хейлин часто так делала, пока Ивон была маленькая. Смотрела так, словно хотела бы быстрее уйти и больше здесь не оставаться. Ивон помнила этот взгляд. И ненавидела его.

– Я знаю, что ты думаешь обо мне, Ивон. И я понимаю. Сама это заслужила. Надо было лучше к тебе относиться в детстве, но Кэлвин так уперто стоял на своем. Он хотел, чтобы ты жила с нами. Жила с ним. У меня же не было тогда выбора. Я хотела быть с ним, он хотел, чтобы ты была рядом. И я согласилась. Я не готова была стать матерью чужого ребенка…

– К чему ты все это мне говоришь? – Ивон начинала злится. Она не просила этих откровении от Хейлин. Только если самую малость желала понять, что не так с ней или с этими людьми. Почему они ее не любили, как любые другие родители.

– Я знаю уже поздно. Ивон, я хотела попробовать быть тебе кем-то близким. Но ты ненавидела меня и звала свою маму. Мне больно было это слышать. Слышать, как ты просишь не трогать тебя и не разговаривать с тобой. Говорила, что не простишь меня за то, что я разбила твою семью. Но даже тогда, я пыталась и дальше. Но прошел год, а ты так и продолжала меня ненавидеть. Ты ненавидела своего отца. Так ты говорила. Сказала ему, что он предал тебя. Ты была слишком зла на нас. И в конечном итоге стала отдаляться. Запиралась в комнате и не выходила часами. Возвращалась с прогулки позже других девочек. Мы давали тебя свободу. Думали так тебе станет легче. Но это не помогало. И Кэлвин сказал оставить тебя в покое, думал перебесишься и успокоишься. Думал ты повзрослеешь. И мы забросили тебя. Забыли, что ты тоже есть в этом доме. Кэлвин пропадал на работе, я тоже часто задерживалась. Мы забыли, что ты есть в нашем доме. Забывали, что нужно вернутся по раньше, ведь ты дома одна…

– Зачем ты мне все это говоришь? – Ивон повысила голос. Она не хотела этого слушать. Не желала продолжать этот разговор – Хочешь сказать это была моя вина? Моя вина в том, что вы двое отвратительные родители?

– Ивон, не кричи…пожалуйста.

– Я не хочу это слушать. Ты сейчас здесь говоришь мне, что вам было плевать на меня. И хочешь, чтобы я была спокойной.

В комнату вошел Дональд, за ним Джаред. На улице уже темнело так, что крик мог привлечь внимание соседей. Но Ивон было плевать.

– Что случилось?– спросил Дональд, вставая рядом с Хейлин

– Точно, вас еще не хватало. Знаешь Хейлин выходит очень уж удобно. Ты стоишь тут вся в слезах, а я кричу на тебя. Выходит, что снова здесь плохая я. Просто нет слов, как я…

– Это моя вина – прошептала Хейлин, между всхлипами.

– Что ты сейчас сказала?– Ивон смотрела на мать, и не как не могла понять, что происходить.

– И вина Кэлвина.

– Ты права, Хейлин – ответила чуть тише Ивон, но слишком грубо и резко – это все ваша чертова вина. Вы игнорировали меня. Не хотели никуда со мной ходить. Не ходили в школу на праздники, а я просила. И ждала до последнего. И это еще не самое обидное. Знаешь, что было больнее, что каждый учитель знал, что вы не придете. Они успокаивали меня. А ребята, они смеялись надо мной. Говорили, что родителям на меня наплевать. Называли сиротой…

Хейлин тоже не могла больше этого слушать. Все это было слишком для нее. Только теперь она видела всю ту боль, что копилась в Ивон годами. Они заслуживали ее ненависти. Хейлин смотрела на Ивон, видела, что та старается сдерживать слезы. Чего сама она не делала.

– Прости, Ив – Хейлин сделала шаг вперед. Она хотела обнять дочь, но Ивон сделала шаг назад выставив руку вперед.

– Думаешь твое прости, что-то исправит? Думаешь ,увидев тебя в слезах, я пожалею тебя и буду вести себя, как примерный ребенок? Так получается? – Ивон была в ярости. Она кричала, срывая голос. Джаред смотрел на нее. И она видела жалость в его глазах – Я хочу, чтобы вы ушли из моей комнаты.

– Ив,…

– Либо уйду я.

21

Дональд сидел рядом с женой на кровати в их комнате. Она не переставая плакала, как только вышла из комнаты Ивон.

– Я не знаю, что хуже – начала говорить Хейлин, вытирая слезы – Когда она не знала всего этого, она была просто молчаливой и закрытой. Она ненавидела нас. А теперь… теперь Ивон, а если она станет чувствовать вину? Что если она посчитает, что сама оттолкнула меня? Она была ребенком, не знала, что делает. Это наша вина и только. Мы позволили ей считать, что не хотели быть ее родителями. Кэлвин пытался, но он никогда не отличался терпением. А с Ивон его нужно было иметь. Она была очень упертым ребенком с момента переезда. Совсем не хотела быть с нами. Просила вернуть ее матери…

Дональд сидел рядом с женой. Он видел, как трудно той дается говорить о прошлом. Слышал чувство вины в голосе жены. Но встать на ее сторону не мог. Хейлин это понимала по его взгляду. Они оба видели слезы в глазах Ивон. Слышали боль в ее голосе.

– Хейл, злость Ивон это нормально – сказал Дональд, стараясь подобрать слова, чтобы не делать больно жене – Дай ей время. Думаю когда-нибудь Ивон сама захочет поговорить.

– Я так завидую твоим отношениям с сыном.

– Не стоит. Когда мы с его мамой разводились, Джаред воспринял это, как любой мальчик в тринадцать лет. Он винил меня, даже год со мной не разговаривал. Отказывался видится. Я просто дал ему время.

– Я не ее мать и Ивон не зачем будет мириться со мной. Мы никто друг-другу.

– Ты правда так думаешь?

– Дон,…я не знаю.

Настоящее.

22

Ивон не плакала. Как только они вышли из комнаты. Ивон продолжила стоять возле кровати. А ей хотелось кричать, пока сил не останется. Хотелось что-нибудь сломать, чтобы выпустить злость. Руки продолжали трястись, даже когда прошло больше десяти минут. Она легла на кровать, закрыла глаза. Слова Хейлин кружились в голове. Весь их разговор продолжал играть в памяти Ивон. Она хотела заплакать, выпустить эмоции наружу. Но ничего не выходило. Ивон лежала на кровати с закрытыми глазами, считая в уме от одного. Как уснула Ивон не помнит. Открыв глаза, она увидела солнечные лучи, попадающие через окно в ее комнату.

Оставалась неделя до начала учебного года. Еще какой-то год и Ивон сможет уехать. Куда поступать ее это не волновало. Главное как можно дальше от этого дома. И этих людей.

На утро Ивон начала сомневаться в своих действиях. Может стоило выслушать Хейлин? Может это поможет ей перестать так ненавидеть всех вокруг? Поможет понять, почему она не может сближаться с другими? Почему она бросила друзей?

Ивон нужны ответы на эти вопросы. Но стоят ли эти ответы, того чтобы снова слушать Хейлин? Ивон в этом не уверена.

***

– Проваливай – сказала Ивон, улыбнувшись Рону.

– Само дружелюбие. Джареду повезло с сестрой – Ивон понимала, что Рон говорил это с иронии. Она не винила его. Сама заслужила.

– Он мне не брат. Ты это прекрасно знаешь.

– Я думал это было свидание – Ивон непонимающе посмотрела на друга – тогда в кофейне.

– Ты ревнуешь?

– А ты сейчас флиртуешь со мной? – Ивон резко посмотрела на него. Она больше не улыбалась.

– Рон,…

– Ивон, это просто шутка. Ты и я, это в прошлом. Мне не зачем тебя ревновать. А ты бы не стала со мной флиртовать – говорил он уже серьезным голосом. И улыбки у него уже тоже не было. Рон встал с дивана и пошел к двери – Пока.

И Рон ушел, оставив Ивон одну. Стала слишком тихо и пусто. По телевизору шел какой то фильм, Ивон не обращала внимания ни на что вокруг. Ей надоело быть в одиночестве. На часа было уже больше одиннадцати ночи. Джаред спит, родителей нет. Ивон не хотелось спать. Поговорить не с кем.

Ивон не совсем понимала зачем она это делает. Но только один человек смог бы выслушать ее сейчас. Взяв телефон в руки, Ивон набрала номер. Через три гудка Сильви подняла трубку.

– Ивон, ты чего звонишь так поздно?– Ей было приятно услышать голос подруги – Ты чего молчишь? Я все равно знаю, что это ты. Номер определяется. Ивон, все в порядке?

– Сильви, я скучаю по тебе…

– Знаю. Я тоже. Так все в порядке?

– Более менее. Мне жаль, что…

– Ивон, я знаю и это. Ребята тоже скучают по тебе. Я не злюсь на тебя, думаю ты должна это знать. Хотя первое время я злилась. Считала тебя лгуньей. Мы были подругами, а ты так просто прекратила нашу дружбу. Но думаю я понимаю тебя или хочу так думать. Так что я не злюсь. Больше не злюсь.

– Сильви,…

– Кстати, может у тебя там парень появился? Или в государственных школах мало красавчиков? И Джаред, этот новенький в школе, он нравится Дарин. Она сказала мне, что они с Роном видели вас двоих в кофейне в том году. Это так, Ивон?

– Он сын маминого мужа.

– Твоя мама вышла замуж?

– Меньше месяца назад. Прости, мы не общались и я не стала звонить рассказывать об этом.

– Ивон, почему? Я же знаю, что ты расстроишься. Надо было позвонить. Вы и так в плохих отношениях.

– Сил, я помню это и без тебя.

– Прости, зря я так выразилась. Ты в порядке?

– Вполне…

– Значит, Джаред твой брат…

– Он мне не брат, Сильви.

– Сводный брат, если быть точнее.

– Сильви, прекрати. Он не может быть мне братом, поскольку Хейлин мне не мать.

– Ивон, это только формальности. Она с тобой провела почти всю твою жизнь. Не бросила тебя, когда твой отец умер, а могла. Она оставила тебя…

– Сильви – сказала Ивон, предостерегающим голосом. Подруга слышала недовольство Ивон, но все равно продолжала гнуть свое.

– Ивон, прекрати. Хейлин твоя семья, и теперь муж твоей мамы и его сын тоже твоя семья. Хочешь ты того или нет.

– Ты сказала Джаред нравится Дарин?

– Ага. Но думаю она не станет ему говорить. Ты же знаешь какая она. Всегда боится, что это невзаимно. Так что там с красавчиками у тебя? Не говори мне, что ни с кем не познакомилась?

– Я этого и не говорила.

– Как его зовут?– Ивон слышала радость в голосе подруги. От этого она и сама испытала радость. Улыбка появилась на ее лице.

– Патрик. Но мы только дружим.

– Он тебе не нравится?

– Только если как друг.

Сильви молчала, держа трубку. Ивон слышала шум, поэтому была уверена, что подруга не сбросила звонок.

– Сильви?

– Это из-за Рона?– спросила подруга почти шепотом.

– Сильви, я…

– Можешь расслабиться, Ив. Зря я тогда вспылила. Я сама тебе не сказала, что он мне нравился. Какая же подруга. Я должна была поддержать тебя, когда ты сказала, что вы встречаетесь. Думаю я поступила, как ревнивая девочка. Хотя такой я по сути и была. Мне было обидно, что моя подруга стала девушкой парня, который нравился мне. Я же видела, как он смотрел на тебя все время.

– Сильви,…

– Ив, у него нет никого, если это то, что ты хотела спросить?

– Спасибо, Сильви – Ивон сидела на диване, сжимая телефон в руке – Мне правда жаль. Я не должна была этого говорить.

– Ты была права. Твои слова были правдой, хотя все это было жестоко.

– Мне жаль.

– Знаю и мне. Я ведь тоже виновата. Так, что у вас с Роном?

– Ничего.

– Ив,…

– Я знаю, Сильви. Знаю все, что ты скажешь.

– Конечно ты знаешь. Мы дружили столько лет. Удивительно было бы, если бы ты не имела представления, что творится в моей голове.

Ивон засмеялась вместе с подругой. От этого тепло наполнило ее сердце внутри. Ей нравился смех подруги. Нравилось то, чувство, которое она сейчас испытала. Это был как глоток свежего воздуха. Она так давно не чувствовала чего-то позитивного. Никакой злости, гнева, ненависти. Ничего, кроме приятного чувство из прошлого.

– Я могу звонить тебе?

– И ты еще спрашиваешь?– Сильви говорила это с радостью в голосе, Ивон было приятно это слушать – я буду зла, если ты этого не сделаешь. Поговори с ним, Ивон. Я серьезно. Ты ему нравишься. Я знаю его также хорошо, как и тебя. Да и ты прекрасно это знаешь.

– Не сейчас. Мне нужно сначала кое-что сделать.

– Подробности мне скажешь?

– В следующий раз.

– Значит будет продолжение?

– Сильви, мне безумно тебя не хватало…

– Знаю. Мне тебя тоже. И я знаю, что это не мое дело. Но может тебе стоит поговорить с Хейлин.

– Спокойной ночи, Сильви.

– Спокойной, подруга.

23

Ивон боялась, что не сможет перестать чувствовать себя одиноко. Многие годы только это она и чувствовала. Просыпаясь, она знала, как проведет этот день. Знала, что он будет таким же как и другие дни. Ивон помнила это чувство одиночества. И не знала, сможет ли его выбросить из своей жизни. Иногда она боялась, что не сможет бросить эту жизнь. Она мечтала уехать из этого дома, но также не могла представить себя где-нибудь в другом месте. Ивон привыкла считать этот дом своим. Она чувствовала себя здесь как дома, даже если это и казалось странным. И это даже несмотря на Хейлин. Несмотря, что их взаимоотношения никогда не были идеальными. Ивон не хотела уходить. Возможно потому, что ей некуда идти. А может потому, что это место было ее единственным домом. Тот дом, в котором она выросла. Где она жила с отцом. Где они были, хоть и только на словах, но, все же семьей.

Разговор с Хейлин до сих пор крутился в голове у Ивон. Прошло уже больше недели. Забыть как-то не получалось.

– Ивон, ты меня слушаешь?– Патрик сидел на скамейке в столовой рядом. Они сидели все также вдвоем, все в том же месте.

– Нет.

– Могла бы и соврать, хотя бы ради приличия.

– И ты бы все равно понял. Так какой смысл?

– Говорю же, ради приличия.

– Кто вообще придумал этот бред?

– Ты злишься? – Патрик смотрел на Ивон, в попытках понять, что она недоговаривает – Так, что случилось?

– С чего ты так решил?

– Отвечать вопросом на вопрос, не в твоем стиле.

– А что в моем стиле? С чего ты вообще решил, что знаешь меня? Патрик?

– Определенно что-то не так – Ивон взбесило, что она так легко прокололась. Что теперь ей придется сказать ему все то, что она держит в себе – Говори.

– Я испортила отношения с друзьями из старой школы.

– До или после перевода сюда?

– До, и это одна из причин, почему перевод не казался таким уж плохим решением. Меня все-равно хотели исключить.

– И тебя беспокоят твои друзья?

– Я знаю их больше пяти лет, если не больше.

– Что ты сделала?

– Просто перестала с ними общаться.

– И этому есть веская причина?

– Патрик, я не думаю, что тебе это нужно знать. Это только мой проблемы. Я сама все испортила и разговорами тут не поможешь.

– Ты уверена?

– Уверена ли я?– Ивон спросила скорее себя, чем Патрика. Она и сама хотела бы знать ответ. Она хочет понять, что ее так гложет внутри. И что она упускает из виду – Я хочу так думать. Хочу верить, что поступила правильно. Что так лучше и для них тоже. Может, так мне будет легче от мысли, что я предала своих друзей. Бросила тех, кого знала много лет. Я ведь даже не объяснила им свой поступок. Решила, пусть думают, что хотят, мне плевать. Но если быть честной, хотя бы с собой, мне не плевать. Мне совсем не плевать, понимаешь, Патрик? Но я не могу сказать им.

– Думаешь они не поймут?

– Я знаю, что они поймут. И от это по мне еще труднее им признаться в том, что я плохая подруга. Что поступила я, как эгоистка, которую волнуют только ее чувства.

– Ив, тебе никогда не говорили, что ты слишком много думаешь? Просто реши, чего ты хочешь.

– А если я не могу понять?

– Тогда забей. Хотя бы на время. Может ответ придет сам.

– Не думала, что ты умеешь философствовать – Ивон улыбнулась, смотря на друга. Патрик сам не понимал, каким хорошим другом может быть. Слишком хорошим. Ивон не заслуживала себе таких друзей. Так ей думалось. Но не все всегда зависит от нас самих. Иногда выбор переходит на другую сторону, неподвластную нам. Так и было в случае с Ивон.

– Я и не умею, но твое это грустное лицо, прям выводит меня из себя. А обычно это я так делаю с людьми. Так что прекрати красть мое- Патрик подмигнул ей, улыбнувшись.

Весь оставшийся день Ивон думала, а что если времени нет? Что, если забыть, что есть завтра и послезавтра. И еще куча дней. Что, если сегодня тот день, когда стоит узнать все. Вернуть все то, что она так старалась потерять, поскольку не верила, что это может быть вечным. Счастье не может быть вечным. Грусть тоже. Любое чувство не может быть вечным. Как и ее злость на Хейлин. Ненависть к отцу. Что, если это последние чувство, которое она испытает к этим людям в жизни. Такого ли итога хотела Ивон для всех вокруг нее. От размышлений разболелась голова. Ивон вернулась домой, как только закончились уроки. Она пошла на кухню, села за стол и стала ждать. Чего конкретно она ждала и зачем, точно объяснить она не могла даже себе. Время шло. В доме было тихо. Она была одна. Через некоторое время вернулся Джаред. Ивон не знала сколько точно было времени, но раз уж он здесь, значит не больше четырех часов дня. Джаред ничего не сказал и пошел наверх. Ивон не винила его за такое отношение к ней. Все это ее вина. Поэтому она поднялась наверх, пошла в сторону его комнаты и постучалась. Не услышав ответа, она зашла. Джаред сидел за компьютером в наушниках, повернутый к ней спиной. Она зашла в комнату и легла на его кровать.

– Что ты делаешь у меня на кровати?– минут через пять Джаред заметил ее, снял наушники и повернулся к ней лицом.

– Поговорим?

– Ты в настроение поговорить?– с иронией спросил Джаред – Я удивлен. Сегодня затмение какое-нибудь или тебе просто скучно?

– Заслужила. Признаю. Каждое твое едкое слова в мой адрес сейчас, я заслужила – Джаред смотрел на нее и молчал. Ивон подождала, вдруг он хочет что-то сказать, но он продолжил хранить молчание – Если хочешь, можешь еще добавить. Я выслушаю все. Будет моим наказанием за то, что я была так груба с тобой. Я серьезно. Если хочешь-можешь…

– Я тебя понял. И мне нечего добавить.

– Как-то легко я отделалась. Не думаешь?

– А кто сказал, что это все?– Джаред улыбнулся ей, подмигнув. Ивон засмеялась. Они просидели несколько минут в абсолютной тишине- Так что случилось? Вряд-ли ты просто пришла мне это сказать. Или ты всерьез пришла сюда, чтобы я отыгрался на тебе за твое поведение ранее? Слабо верю.

– Вот и правильно.

– Тогда что?

– Прости.

– Вот этого я точно не ожидал. У тебя что, температура? Ты с ума сошла? И я даже не успел понаблюдать за этим – Ивон видела, как Джареда забавляло то, что он ей говорит. Он шутил. Она знала это.

– Твоей нет вины в моих отношениях с Хейлин…с мамой. Зря я так была агрессивна с тобой и с твоим отцом. Я это исправлю. Так что прости за это. Я не стану больше так делать.

– Верю.

– Как ты можешь так просто мне верить?

– А кто сказал, что это просто? Ладно, перифразирую. Я постараюсь тебе поверить. Так лучше?

– Так звучит правдоподобнее.

– Вот же ты достовучая. Это просто слова.

– Нет, Джаред. Для меня нет.

– Это что намек, что с тобой надо выбирать слова в разговорах?

– Может быть.

– Тогда можно я воздержусь от разговоров с тобой?

– Очень смешно – Джаред засмеялся, смотря на выражение лица Ивон.

– Вообще-то смешно – сказал он, улыбнувшись мне – и тут от показ пальцем на себя.

– Как по-детски.

– И это говоришь мне ты?

– Один:один – ответила Ивон, смотря в компьютер- что ты делаешь?

– Уже ничего.

– А что делал?

– Я погляжу ты очень любопытная?

– Не по-детски – Ивон пожала плечами, откинувшись на кровати Джареда – Как тебе школа?

– Ребята часто говорят о тебе – Ивон не ответила – Школа как школа. Пока я жил с мамой, учился в похожей. Частные школы везде одинаковы.

– Ты дружишь с Роном, а значит знаешь и остальных.

– Если ты о Дарин и Сильви, то да. Они скучают по тебе. Вот такой вывод я сделал.

– Ты нравишься Дарин – Ивон даже не поняла, что сказала это вслух. До нее дошло только тогда, когда Джаред резко повернулся к ней- Вот же блин!

– Повтори.

– Ни за что. Она мне этого никогда не простит. Я знаю ее много лет, уж поверь мне, если Дарин поймет, что я это сказала, мне несдобровать.

– Ивон…

– Просто забудь. Представь, что я этого не говорила.

– Неа, ты это сказала, и я все слышал.

– Тогда мне пора бежать из страны.

– Ты так шутишь?

– Может чутка.

– Ладно, поступлю как джентльмен и притворюсь, что не слышал это. Тогда и ты не слышал ничего.

– Что не слышала?

– Что она мне тоже нравится – Ивон смотрела на Джареда, пытаясь понять, шутит ли он.

– Если это шутка, то слишком уж жестокая.

– Я разве что-то вообще говорил?

– Точно, я же ничего не слышала, как и ты ничего не слышал – Ивон засмеялась, глядя в потолок. Она даже представить себе не могла, что общение с ним может быть таким приятным – Чтобы ты там не делал в компьютере, можешь продолжить. Больше отвлекать не стану.

– Так приятно получить разрешение на пользование своим же компьютером. Ивон, да ты оказывается щедра.

– Только сегодня – ответила она – Есть условие.

– Ну ты и…серьезно? Условие, чтобы я мог попользоваться компьютером?– Ивон кивнула, смотря на него с улыбкой – Какое?

– Я полежу тут, ты же не против?

– Не знаю в чем подвох – сказал Джаред, немного подумав – Но я не против.

Джаред надел наушники обратно, уткнувшись в экран. Что он там делал Ивон не интересовало. И подвоха в ее просьбе не было. Ивон не хотелось снова остаться одной. После их разговора, она не сможет вернуться в свою комнату. Там слишком тихо и одиноко. Ей хотелось чувствовать чье-нибудь присутствие рядом. Даже если они и не разговаривали. Приятно было чувствовать, что рядом кто-то есть. Что она не одинока. Что она делит этот вечер с кем-то. И Джаред был вполне подходящей компанией. Даже не вполне. Он был тем, с кем сегодня Ивон хотела разделить тишину.

24

Джаред сидел в комнате. Ивон только ушла. Он не понимал, что на нее нашло. И с чего она изменила свое отношение к нему. Зачем извинялась. Но был рад этому.

Джаред всегда считал, что люди делятся на категории. И одна категория людей любит скрывать свои чувства. Не говорить о них вслух. Такие люди предпочитают делать. И делать так, чтобы человеку сразу становилось ясно, что он важен для него. Такие люди не скажут, что любят тебя, словами. Не покажут это эмоциями. Другие же, больше на словах показывают любовь. Они о ней говорят. Любят показывать это эмоциями, телодвижениями. Они часто тебе улыбаются, хотят обнять тебя, чаще быть рядом. Они почти постоянно с тобой или где-то рядом. Джаред хотел быть всегда честным с собой. Как и с другими. Надеялся, что может и словами, и поступками показать свои чувства. Ничто не может быть вечным. Так он привык считать. Брак родителей не был вечным. Он не смог бы им быть. Это как жизнь. Она же не вечна. Мы проживем ровно столько, сколько нам отведено. Сколько позволит этот мир. К таким выводам как-то пришел Джаред.