Читать книгу: «Меньше слов: Как управлять диалогом и раскрыть любого собеседника», страница 2

Помню, как одна моя знакомая попросила сделать с ней интервью для промо ее курса. Перед началом разговора она призналась, что чувствует себя некомфортно, поскольку задавать вопросы будет не она, а я, да еще на камеру. Она была уверена: кто спрашивает, тот и рулит процессом.

На самом деле власть всегда находится в руках у того, кто умеет управлять вниманием другого, добивается своей цели в диалоге и обладает достаточным количеством энергии. И тогда неважно, на чьем стуле вы сидите – ведущего или гостя.

Однако, раз уж мы здесь даем определение хорошему модератору, то можно с большой убежденностью сказать, что хороший модератор – это тот, кто способен удерживать лидерство в диалоге даже в самый критический момент.

Если вы спросите меня, что легче – выступать или модерировать, я отвечу, что управлять беседой гораздо сложнее, напряженнее и затратнее. Вам приходится следить не только за собой и своими словами, но и за другим человеком, всеми его сигналами, успевая при этом думать свои родные мысли, на ходу менять следующий вопрос и не забывать про весь список тем, а самое главное – про зрителей.

Наверное, больше всего модератор похож на дирижера симфонического оркестра: он ведет всех по партитуре, безусловно доверяет первой скрипке, держит в уме карту рассадки всего оркестра и в нужный момент переключает свое внимание между инструментальными группами. И при этом полностью управляет зарядом энергии десятков музыкантов. У каждого дирижера свой узнаваемый стиль: Курентзис, Спиваков и Башмет так же не похожи друг на друга, как Надежда Стрелец, Ксения Собчак или Владимир Познер. Хотя каждый из них занимается, на первый взгляд, одним и тем же – будь то менеджмент оркестра или менеджмент разговора.

Представьте, что вы приходите на мероприятие, где ведущий не забывает представить себя и своих визави, в двух понятных словах раскрывает причину встречи и ее основные темы. Даже если вы не знакомы с выступающими и не успели заранее ничего о них прочесть, вы все равно быстро понимаете, кто они и чем занимаются. В течение первых же минут вам становится интересен диалог, и у вас не возникает ощущения «дырок» – пропущенных вопросов, которые стоило бы прояснить, подцепляясь к каким-то фразам спикеров. У вас нет чувства, что модератор механически зачитывает вопросы, которые заранее поставил себе целью задать, или, наоборот, изобретает их прямо тут же, лишь бы заполнить время. Он умело переключает внимание с одного участника на другого, так что каждому достается примерно равное количество «эфирного времени». Гости взаимодействуют друг с другом, а не только по очереди отвечают на вопросы «учителя». Все выглядит так, как будто вы оказались свидетелем встречи хорошо знакомых людей – никак не подготовленной, абсолютно спонтанной встречи – и вас даже приглашают стать ее участником, потому что затронутые материи вызывают у вас СВОИ вопросы. Модератор не стремится закрыть всю амбразуру собой, а создает вдохновляющее пространство для разговоров.

Основная часть беседы идеально вписалась в заявленный тайминг, а все остальное остается на усмотрение присутствующих.

После продолжительной сессии вопросов от слушателей все еще остается время на неформальное общение: люди подходят к спикерам и вообще не торопятся расходиться, продолжая обсуждать только что услышанное в небольших группах.

Если вам кажется, что все это произошло само собой, просто сработала химия и пространство, то вам повезло: вы оказались свидетелем работы отличного модератора.

Не надо думать, что навыки хорошего собеседника, интервьюера или модератора нужны лишь тем, кто рвется на сцену. В бизнесе и в отношениях включенность, умение слушать, искренность и такт ценятся ничуть не меньше.

Все, о чем мы будем говорить дальше, относится к искусству эффективных коммуникаций и повседневного лидерства – в самом широком смысле этого слова.

Глава 02. Секреты обаяния. И серые мыши харизму имеют

Для начала спрошу: а в чем, собственно, заключается разница между обаянием и харизмой? Мы так часто употребляем эти два слова, чтобы охарактеризовать человека, имеющего влияние, умеющего вести за собой, являющегося, как сейчас принято говорить, лидером мнений, что практически не замечаем едва уловимых различий. Раз есть обаяние, значит, имеется и харизма, и наоборот, не так ли?

Как лингвист, зайду издалека.

Обаяние – наше исконное древнерусское слово, происходящее от глагола «баяти» – «говорить». Добавляем приставку «о» и получаем: «околдовывать словами, обольщать красноречием», буквально – «заговаривать».

Баюны, как называли колдунов (помните же кота-баюна, усыплявшего детей песнями?), басни, краснобайство – это все однокоренные слова и ближайшие родственники любого «обаяния».

То есть получается, что главным ингредиентом магического воздействия древние русичи считали приятную, хорошо поставленную речь.

А что с греческой харизмой?

Она происходит от χάρισμα (буквально – «божественный дар», «помазание») и обозначает личную одаренность и притягательность. Харизмой в древнегреческой мифологии называли способность обращать на себя внимание. Харитами именовались древнегреческие богини красоты, грации и изящества – вспомните, например, «Весну» Боттичелли и прекрасную троицу на переднем плане.

Христиане забрали себе этот термин для обозначения сверхъестественного проявления Святого Духа в верующем человеке. Считалось, что даров Святого Духа всего девять: «Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому – слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно»³.

Позже, в конце XIX в., немецкие ученые Эрнст Трёльч⁴ и Макс Вебер⁵ сделали харизму объектом научных исследований и определили ее так: «Харизмой называется качество личности, признаваемое необычайным, благодаря которому она оценивается как одаренная сверхъестественными, сверхчеловеческими или по меньшей мере специфически особыми силами и свойствами, недоступными другим людям».

Более того, Вебер, сформулировав трехсоставную классификацию власти, отдельно выделил харизматическую власть, помимо традиционной и рационально-законной. Эта концепция впоследствии получила широкое распространение среди социологов. На мастер-классах я стала отчасти в шутку говорить, что мы все знаем одного оратора и диктатора-харизматика, создавшего Третий рейх.

Главное, что отличает настоящего харизматика, – это абсолютная вера в собственные слова, пусть даже и без религиозной валентности. Эта вера и эта убежденность имеют конкретную цель – назидание, то есть безусловное благо для себя и других. Такой подход наделяет харизматика властью над сердцами людей, превращает в формального или неформального лидера.

Что особенно важно, харизма не зависит ни от внешних данных, ни от морально-этического вектора личности. Как святые до кончиков ногтей, так и отъявленные преступники могут быть невероятно притягательными, и слушатели будут с одинаковым обожанием смотреть как в канонически прекрасные, так и в ничем не примечательные до момента «выхода на сцену» лица.

В русском языке нет абсолютных синонимов, у каждого слова – свои нюансы. Если говорить о смысловом заряде, то в «обаянии» много окутывающего и равномерного движения. Недаром существует такое понятие, как «тихое/скромное обаяние». В харизме же всегда сквозит энергия, конкретный вектор, направленный вовне, точка приложения вольных или невольных усилий. Таким образом, обаяние как будто бы больше подходит для неформальных, немноголюдных собраний или личного общения – когда собеседник в буквальном смысле сидит напротив. Харизма же требует определенного масштаба: это сцена, публичное выступление, толпа – условный «Олимпийский». Обаяние выглядит как навык общения, а харизма – как врожденное и по этой причине недостижимое для остальных качество.

И все же харизма – это не какой-то магический дар, а результат особого невербального поведения, которому можно научиться. Есть люди, которым удалось ухватить необходимые паттерны в детстве, перенять их дома, в семье, сделать частью своей натуры, уложить в себя настолько глубоко, что они превратились в безусловные инстинкты. Уверенность, чувство юмора, сообразительность, быстрота реакции – эти черты есть у каждого харизматика.

Но как быть с неожиданной харизматичностью никому доселе неизвестных «серых мышей»? В чем секрет их притягательности? Чтобы разобраться с этим, обратимся к принципам, открытым Константином Сергеевичем Станиславским. Он, кстати, был современником Трёльча и Вебера. Вообще, поиск инструментов для управления чужими умами и энергией толпы охватил все сферы на стыке XIX–XX вв. практически все сферы жизни – от религии и политики до театра.

Так вот, Станиславский ничего не говорит о «харизме» – он использует русское слово «обаяние», разделяет его на жизненное и сценическое и отмечает, что эти два понятия не всегда идут рука об руку. Иногда публичный человек в жизни может казаться тусклым и непривлекательным – он «зажигается» особым светом только под животворящими лучами рампы или перед камерой. Вам тоже наверняка знакомы такие примеры, когда известного актера невозможно узнать в коридоре театра, как будто он уже оставил всего себя на алтаре Мельпомены.

Или, наоборот, ваш яркий знакомый перед объективом сразу меркнет, путает слова и неловко перепрыгивает с одной мысли на другую.

Любой спикер, интервьюер или модератор на своем рабочем месте – на сцене, перед аудиторией, под софитами и камерой – это тот же актер. У него родственные цели – заинтересовать зрителей, управлять вниманием, донести свою идею.

По мнению Станиславского, у каждого актера есть своя сверхзадача. То есть главная, высшая цель всего, что происходит на сцене, во имя чего закручивается действие, произносятся диалоги и совершаются малейшие движения души. Собственно, точно так же профессиональный модератор или спикер хорошо представляет, для чего он выходит в зал, под каким углом хочет раскрыть тему, какие вопросы подвесить, а о каких, наоборот, порассуждать.

Под сценическим обаянием К. С. подразумевает прежде всего притягательность страстного и глубоко личного стремления актера сообщить нечто такое, чем он обладает и о чем зрителю только предстоит узнать. Это можно соотнести с увлеченностью своей темой у спикеров и модераторов.

Мой первый преподаватель по актерскому мастерству в Школе телевидения «Останкино» Олег Марусев как-то сказал мне во время студенческих этюдов: «Никуша, ты прекрасна, когда у тебя горят глаза!» Прошло почти 20 лет, но, когда мне не хватает сил и уверенности, я вспоминаю про этот огонь и включаю его, иногда – буквально по хлопку.

Смотрите, как это совпадает с тем, что мы уже знаем о харизматиках. Вот он секрет «серых мышей», выбившихся в лидеры: в определенный момент у них появилась «сверхзадача» донести до людей важную мысль, которая окрыляет и одухотворяет их самих. Главное здесь – не забывать, что всякий, у кого в арсенале имеется столь мощное и заряженное оружие, должен также в полной мере уметь владеть и им, и собой. Впрочем, как и всегда, когда дело касается оружия.

Самоконтроль – еще одно важное качество, особенно для публичного человека. И именно оно отличает фонтанирующего оратора, оставляющего после себя ощущение пустоты и недоумения, от профессионального спикера, который точно понимает, что именно и с какой целью он выносит на аудиторию и какого эффекта добивается конкретными словами, действиями и жестами.

Соединяя увлеченность и самообладание, мы получаем еще одно необходимое, по мнению Станиславского, для сценической жизни качество – страсть. Но страсть контролируемую. Надо говорить и действовать, не изливая весь вулкан бушующих мыслей и чувств, но в правильных дозах, соразмерно контексту, ситуации и поставленной задаче. Гораздо элегантнее выглядит, когда вы лишь приоткрываете завесу, а не срываете ее полностью – не волнуйтесь, слушатели и так поймут, насколько велик ваш айсберг в темных водах. Чувство меры – свидетельство благородства и эмпатии. Это граница под условным названием «достаточно», которую вы устанавливаете для себя и собеседника.

«Искусство красит и облагораживает. А то, что красиво и благородно, то и манко» – говорил Станиславский.

То есть сочетание, казалось бы, несочетаемого: самообладания (воли) и страсти (эмоций) рождает красоту и благородство, и, как следствие, – притягательность и (вот еще одно емкое слово! манкость.

Еще один интересный момент. Станиславский часто пишет о том, что самолюбование и заигрывание с самим собой – это полная противоположность притягательности. Тот, кто променял миссию на культивирование собственного эго, выглядит уродливо и смехотворно. Вы никогда не задумывались, почему скромные (не зажатые, а именно скромные) люди так привлекательны? Думаю, все дело в том, что истинная скромность – это оборотная сторона самоуважения. Человек принимает себя таким, какой он есть на самом деле, – без прикрас, выпячивания и финтов, с реальными, а не выдуманными возможностями. Он не пытается прыгнуть выше головы и показать себя в лучшем (чаще – ложном) свете.

Итак, смотрите, какая у нас получилась ось:

При этом:

● искренние эмоции придадут нашему телу свободу, а жестам – динамику. Они не будут выглядеть придуманными и позаимствованными – наша внутренняя органика породит внешнюю;

● страсть и увлеченность разбудят воображение и подтолкнут мозг к созданию нужных образов и метафор;

● самообладание и контроль помогут вовремя остановиться, чтобы высказанная мысль обрела законченность и не размазалась от ненужного многословия;

● уверенность в себе не позволит закончить разговор бестолковым «ну вот» или чем-то в этом роде вместо высокой финальной ноты.

Дело за малым: как тренировать и нарабатывать паттерны харизмы, спросите вы?

Безусловно, людям, которых в детстве слушали, давали высказаться, не прерывали, любые способы самопроявления которых уважали, задавали встречные вопросы и увлекали сотворчеством, гораздо проще стать харизматичными ораторами. У таких ребят нет боязни быть собой и страха не уложиться в строго отведенное взрослыми время. Но как быть всем остальным?

Что ж, не все потеряно: в вашем окружении наверняка есть люди, с которыми легко и приятно общаться. Найдите тех, кто вас принимает и даже восхищается вами, встречайтесь с ними чаще, чтобы привыкнуть к этому ощущению. Потом вы сможете включать его на любой важной встрече – достаточно будет лишь представить, что напротив сидят все ваши доброжелатели и одобрительно кивают.

Не секрет, что обаятельные люди (а это навык, как мы помним) располагают к себе еще до того, как было произнесено первое слово. Мы успеваем оценить собеседника в первые несколько секунд, как только он появляется в нашем пространстве: можно ли ему доверять, является ли он угрозой, какие эмоции он испытывает?

Мы окидываем человека взглядом, считывая (осознанно или нет) главные маркеры:

● чистоту и ухоженность как признак здоровья и безопасности;

● положение бровей и состояние лба как показатель настроения;

● осанку и развернутость плеч – как показатель статуса и значимости;

● походку и движения как свидетельство внутренней энергии и силы;

● улыбку и внимательный взгляд как доказательство интереса лично к нам.

Одухотворенность – еще один секрет обаяния. Независимо от обстоятельств, лицо человека, воодушевленного и сосредоточенного на своем деле, прекрасно. Окружающие на уровне подсознания улавливают мощную энергию, исходящую из такого человека, и стремятся быть рядом с ним. Людям кажется, что он нашел источник благодати – пищи и безопасности. Причем пищи не только физической, но и духовной.

Станиславский использовал специальную гимнастику, которая состояла в том, чтобы, лежа на твердом полу, рефлексировать напряжение мышц, расслабляя их по очереди. Вот плечи зажаты – надо расслабить, теперь напрягся крестец – его расслабить, теперь диафрагма – расслабить и ее, и так далее, пока во всем теле не исчезнет напряжение. В жизни тоже бывает очень полезно подмечать ненужное напряжение мышц и расслаблять их. Так человек увеличивает поток спонтанности, а его обаяние, пластичность и выразительность растут.

Настоящая сила всегда расслаблена, не суетлива. Ей незачем стоять в оборонительной позе, поэтому даже оппонентам она адресует искреннюю улыбку. Ничто не может разрушить ее до основания, а любые изменения лишь станут для нее началом чего-то нового. Уверенность рождает широту восприятия, позволяет переместить фокус внимания на собеседника и – никакой магии! – автоматически переводит вас в разряд притягательных людей.

Направляйте себя вовне, оставаясь при этом естественным и уверенным. Принимайте себя во всех своих проявлениях: ни оговорки, ни промахи и ошибки, от которых никто в этом мире не застрахован, не должны вас смутить. «Нервы, с кем не бывает…» Уверена, вас поймут.

Я уверена, что умение шутить над собой, находить смешное в любых ситуациях, разбавлять юмором горькую правду и использовать его как средство сближения – это одна из ключевых составляющих эмоциональной свободы, уверенности и харизмы. Вспомните яркого, остроумного человека из своего окружения: каждая встреча с ним становится событием, находиться рядом с этим человеком интересно и легко. Как он это делает?

На своих занятиях по эффективным коммуникациям в школе бизнеса МГИМО я часто рекомендовала студентам учиться использовать юмор как инструмент для снятия напряжения и разрешения многих сложных ситуаций. Не все были со мной согласны. Помню, как академический директор курса по переговорам всегда старался остудить мои порывы: мол, с юмором надо бы поосторожней, а то так разрядишь атмосферу, что потом обратно не «зарядишь». Признаюсь, во многом он был прав.

Умело используя юмор, вы можете быстро проложить путь на более личный, открытый и честный уровень общения. Но стоит переусердствовать – и в ответ на остроумную, но бестактную шутку вы вместо оваций получите ледяное молчание.

К счастью, чувство юмора – все же не врожденная способность, ее вполне можно развить.

Что помогает нам шутить хорошо?

01. Уровень интеллекта и широта кругозора

Любая шутка – как лакмусовая бумажка: сразу видно, насколько глубок и остёр ваш ум. Плоская шутка сдает своего создателя с потрохами. А простая и короткая, но многогранная работает как инструмент иносказания. С ее помощью вы можете, например, подсветить неудобную правду, которую формат не позволяет высказать напрямую.

Хороший юмор строится на нескольких уровнях знания и понимания контекста:

● на хорошей ориентации в актуальных политических, экономических, социальных и культурных реалиях;

● на знаниях о конкретных компаниях, брендах и технологиях;

● на всем, что вам известно о ваших собеседниках: их личной и профессиональной истории, а в случае дискуссии – об отношениях между ее участниками, если это позволительно.

Чем больше смыслов переплетается в ваших словах, тем удачней будет шутка. Однако бойтесь шутить о том, в чем не разобрались, если не хотите сесть в лужу или даже получить по лицу в прямом эфире, как ведущий церемонии «Оскар-22» Крис Рок.

02. Хорошая реакция

Англичанин назовет это «лестничным остроумием», русский скажет: «силен задним умом». Нам всем знакомо чувство досады, которое возникает, когда разговор закончился, а мозг вдруг стал фонтанировать остротами. Любая хорошая шутка должна прозвучать вовремя – в нужном месте и в нужное время – или умереть внутри вас навсегда. Это ваш быстрый отклик на произнесенные собеседником слова, моментальное превращение идеи в яркую форму. Остроумие – дитя спонтанности и свободы, именно поэтому его и можно назвать еще одним свойством харизматичных людей.

03. Уверенность

Но даже самую идеальную остроту – умную, правильную и произнесенную вовремя – надо еще уметь продать. Точнее – подать: спокойным, уверенным голосом, не зажевав ни одного слова, четко и ясно. Желательно еще самому не засмеяться первым.

Чаще всего нервные смешки невпопад, слитые впустую шутки, ступор на месте и запоздалые приступы остроумия говорят лишь о неуверенности в себе. И наоборот – непринужденность открывает двери для более глубокого и личного общения даже с теми, кто выше вас по статусу: такие люди обычно любят смелых и остроумных собеседников.

04. Эмпатия и границы допустимого

Какое бы мероприятие я ни выходила модерировать и какими бы опытными ни были спикеры, в первые минуты все участники испытывают неизбежный стресс. Снять это напряжение – профессиональный долг хорошего модератора. Однако важно помнить о границах допустимого. Определить их помогает «чувство другого» – развитая эмпатия, владея которой вы буквально кожей ощущаете градус общения.

Развеселит ваша шутка собеседника или оскорбит? Нужно ли сказать что-то емкое и краткое или, наоборот, рассказать целую смешную историю? Учитесь считывать настроение и управлять эмоциональным фокусом беседы, чтобы с легкостью определять, что уместно, в какой момент и в каких дозах.

Можно ли подготовить шутки заранее? Это неоднозначный для меня вопрос. С одной стороны, мне часто удается заранее наметить точки, где можно будет внести юмористическую ноту, что-то обыграть или пошутить на конкретную тему. Но даже в этом случае я скорее планирую тон подачи, а не конкретные формулировки. С другой стороны, остроумие, как все витальное, настолько спонтанно и ситуативно, что планировать его заранее – пустая затея. Единственный возможный ход – быть в заряженном состоянии и чувствовать удачные моменты для шуток.

Признаюсь честно – я часто рискую и иду на ощупь, проверяя внутренние радары на достоверность. Но мне нравится это чувство холодка, когда проходишь по грани и как будто в шутку говоришь неудобную правду. И в моей практике юмор работает безотказно.

Удачная шутка порой может сделать невозможное. В контексте конкретного разговора она позволяет мгновенно преодолеть любое количество ступеней социальной лестницы, разделяющей вас и вашего собеседника, и поставить вас на один уровень. Ведь именно хорошее чувство юмора и его уместность – один из ключей общения на равных вне сословий и позиций.

05. Самоирония

Махатма Ганди говорил: «Если желаешь, чтобы мир изменился – сам стань этим изменением». Самоирония – это лучший способ введения юмора в контекст любой встречи и его легитимизации в целом. Нам намного легче шутить и воспринимать встречные шутки, если мы готовы посмеяться над самими собой.

Самоирония работает и в обратном направлении – как эффективный защитный механизм в случае саркастических нападок в вашу сторону. Когда вас пытаются подцепить и вывести из себя, не надо взывать к справедливости, защищаться или нападать в ответ. Гораздо экологичнее будет выглядеть изящный ответ на языке сарказма и самоиронии. И это станет единственно сильной позицией в любом публичном или приватном разговоре.

* * *

Обаяние и харизма – это не искусство ради искусства. Располагая к себе собеседника, мы получаем контакт, заключаем контракт на доверие, достигаем договоренностей, формируем наше общее уникальное поле. Мы можем использовать харизму как инструмент и инвестицию в свои дальнейшие успехи.

Одна из моих любимых цитат Габриэля Гарсия Маркеса звучит так: «Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я рядом с тобой».

Люди запоминают свои ощущение от нахождения рядом с нами. Если мы дарим им чувство исключительности – истинной, а не рожденной из лести, – они запоминают его и добавляют не только в свою копилку, но и в нашу.

Мы еще поговорим более детально о вербалике и невербалике и узнаем, что нужно делать, чтобы стать профессиональным баюном