Читать книгу: «Порог», страница 2

***

Мирослава очень скоро поняла, что прокладки для критических дней ей не понадобятся целых девять месяцев. Как ни странно, поганое состояние токсикоза её миновало. Будущее материнство превратило Славку в степенную, статную красавицу. Выражение «выступает будто пава» как нельзя точно подходило к её теперешнему состоянию. Взрослые мужчины невольно задерживали на ней оценивающий взгляд всё чаще и чаще, что не могло не задевать самолюбия Игоря. Славка в ответ на его ворчание звонко смеялась.

– Вот что ты ворчишь, как старый дед? Пусть смотрят, с меня не убудет, – как-то вечером, сидя во дворе на детской площадке под грибком, сказала Мирослава

– Не знаю, Славка. Понимаешь такое чувство, что кто-то или что-то хочет отнять тебя у меня. И сразу такая злость появляется, как у волка, который готов драться за свою волчицу насмерть!

– Дурачок ты, Игорь! Никто меня не отберёт. Вспомни, в первый же день, когда родители привели нас в детский садик, я выбрала тебя сама. С тех самых пор я крепко держу твою ладошку в своей, и ничто не в силах разрубить этот замочек. Я буду твоей волчицей до самых последних дней, не сомневайся. Веришь?.. А теперь пойдём по домам. Завтра последний экзамен, самый нелюбимый – физика…

Проводив Мирославу до двери, Игорь привлёк девушку к себе.

– Слав, ты как, не передумала поступать со мной в один институт?

Заметив грустинку, промелькнувшую в глазах подруги, Игорь насторожился.

– Что? Передумала?

– Да нет… Понимаешь, тут… некоторые обстоятельства складываются немного не так, как хотелось бы… Я тебе скажу… на выпускном, потерпи ещё два дня. – И, чмокнув парня в щёку, захлопнула за собой дверь в квартиру.

Игорь вздохнул. Он знал, если Славка сказала «завтра», раньше, чем послезавтра, от неё не добьёшься ни слова.

***

Игорь в восхищении смотрел на подругу, спускавшуюся к нему по лестнице: шла Королева в платье из креп-жоржета тёмно-вишнёвого цвета, на фоне которого золотом переливалась коса, короной уложенная вокруг головы. Ему казалось, что Мирослава не просто шагала по ступеням, она плыла по воздуху. Такой красивой на памяти Игоря она не была ещё никогда.

– Ты давно ждёшь?.. Чего молчишь, будто язык проглотил? – спустившись с последней ступеньки, спросила девушка.

– Славка, ты такая… такая… – не нашёл парень сразу нужных и подходящих слов.

– Красивая, ты хотел сказать. – Засмеялась, довольная восхищением Игоря, Мирослава. – Я это знаю. Ты сам говорил, что я, даже лысая, буду для тебя самой красивой. Забыл? Пойдём уже, а то опоздаем.

Со Славкой явно что-то произошло. Но что?

***

Игорь

Уже третью ночь подряд Игорь плохо спал. Конечно, как и всякий мужчина, к тому же совсем юный, он совершенно не был готов услышать, что через семь месяцев станет отцом. Вылившееся на его голову ушатом холодной воды известие породило массу вопросов, которые он просто не в силах был решить самостоятельно. Вопрос «как быть с дальнейшей учёбой» ответа не требовал – заочно. Где и кем работать? Где жить? У Мирославы большая квартира, но, зная характер Софьи Михайловны, Игорь понимал, что этот вариант абсолютно не приемлем. Бедная Славка, что ей предстоит выслушать, когда она сообщит матери о том, что та вскоре станет бабушкой!.. Игорь, в какой раз уже за ночь, повернулся на другой бок. Со своими родителями? Мать с отцом будут настаивать на очном обучении сына. Их можно понять: для единственного ребёнка они желают самой лучшей судьбы. Но без Игоря Мирослава жить с ними не будет. Задача одна сложнее другой… Мирославе только семнадцать, она на год моложе, значит, о регистрации брака не может быть и речи… Или может в виде исключения? У кого спросить?.. И зачем так не вовремя умер Иван Петрович, уж он-то точно подсказал бы… Господи, о чём он думает? Смерть всегда приходит не вовремя, если тебе меньше семидесяти… И ещё один никак и никем не объяснимый вопрос не шёл из головы: должен ли мужчина в момент первой близости с любимой женщиной позволить себе поддаться всепоглощающей, безрассудной и безумной страсти, не думая о возможных последствиях?.. Нет, не уснуть сегодня…

Мирослава

Мирослава спала спокойно. Она всё для себя давно решила: о беременности скажет матери в день своего рождения; Игорь поедет учиться – ребёночку нужен отец с образованием и профессией; побыв дома с крошкой, она устроится на работу нянечкой в детский сад; через год они с Игорем поженятся официально и заживут счастливой семьёй на радость бабушкам и дедушке. Жаль, отец умер рано, не подержав внука на коленях… Под утро Мирославе приснилась мама Софья Михайловна с «хиповой» причёской ярко-розового цвета и грубым макияжем лица привокзальной буфетчицы… К чему бы это?

*** – С днём рождения, любовь моя!
На пороге стоял Игорь и протягивал ей огромный букет ромашек

– О-о-о-ой! – протянула Мирослава. – Мои любимые!!! Сколько много маленьких радостей! Ты видишь, они улыбаются нам, и у всех нечётное количество лепестков. Хочешь проверить?

– Не хочу! – довольно улыбнулся Игорь. – Я точно знаю, сколько в каждом цветке лепестков.

– Ты что, специально считал?

Мирослава сразу поверила, что каждый лепесток в каждом цветочке оканчивается на слово «любит», иначе и быть не могло: самый родной ей человек не мог допустить, чтобы даже капелька сомнения поселилась в сердце любимой.

– Сознавайся, во сколько ты лёг спать?.. Ладно, ничего не говори и не стой на пороге, проходи в комнату.

– А-а-а?..

– Нет, мама ещё не пришла. Жду с минуты на минуту.

– Тогда я подарю тебе ещё подарок – свой самый нежный поцелуй…

Как оказалось, поцелуев хватило бы на несколько подарков…

– Слава, – держа руку девушки в своей, тихо произнёс юноша, – мы должны сегодня же обо всём рассказать Софье Михайловне, дольше тянуть нельзя. От её реакции зависит, уезжать мне на учёбу или остаться здесь с тобой. Утром пришёл вызов из института.

– Конечно, ехать! Какие могут быть сомнения?

– Славка, мне кажется, ты совершенно не представляешь всей серьёзности создавшегося положения! Ты соображаешь, по сколько нам лет? Ты понимаешь, что мы целиком и полностью зависим от родителей?

Игорь ходил по комнате взад-вперёд, в волнении потирая руки – он страшился встречи с Софьей Михайловной, совершенно не представляя, какой последует реакция с её стороны на то, что они с Мирославой натворили. Ответственности он не боялся, его не покидала необъяснимая тревога за девушку.

– Игорь, а ведь я так и не услышала до сих пор: ты сам-то рад или не рад? Мне очень важно это знать?

Мирослава настолько была поглощена своим счастливым беременным состоянием, что совсем не обратила внимания на то, как месяц назад воспринял Игорь своё будущее отцовство. Она была абсолютно уверена, что в своих чувствах они идентичны, как однояйцовые близнецы. С внезапно зародившейся тревогой следила она за передвижениями молодого будущего папаши.

– Я жду ответа на поставленный вопрос!

Игорь повернулся к Мирославе. Он знал, каким холодным может быть голос любимой, но в данный момент это был не просто голос-холод, а самый настоящий лёд. Перед ним сидела не мягкая и ласковая подруга детства, а величественная Снежная Королева.

– Родная моя! – опустился он перед нею на колени. – Да я какой уже день представляю себе нашу дочь! Какие у неё крошечные пальчики, как она спит, как лежит у твоей груди, сладко причмокивая, как плачет… Большего счастья я и представить себе не могу! Как ты могла усомниться в моей любви к вам? Но… я боюсь.

– Почему?

– Я не знаю, почему страх зажал мою душу в клещи…

– Почему – дочь? – А кто же ещё?
Игорь непонимающе смотрел на успокоившуюся и порозовевшую Мирославу. – Бывает, и сыновья рождаются…

– Да? Я не знаю, наверное, бывает… Но у нас-то дочь… Конечно, дочь!

– Чья дочь? У кого дочь? Я чего-то не знаю?

В дверях стояла Софья Михайловна, которая только что вошла и услышала последние слова Игоря. Она стояла и, улыбаясь, смотрела на молодых людей. Что лукавить, ей нравился друг дочери: верный, надёжный, как Санчо Панса.

– Я думала, вы уже стол накрыли к празднику… С днём рождения, дочь моя! Семнадцать лет – какой чудесный возраст! Я и не заметила, как быстро пролетело время! Не успеешь оглянуться, как внуки появятся!..

Игорь с Мирославой переглянулись: однако бури не будет, а козырная карта сама шла в руки.

– Да, мамочка, ты не ошиблась, ровно через пять месяцев ты станешь счастливой бабушкой!

– Ха-ха-ха! – весело рассмеялась Софья Михайловна. – А мне нравится ваша шутка! Сейчас мы её обмоем вместе с днём рождения. Я «Шампанское» принесла, полусладкое. Вы окончили школу, уже полувзрослые, так что по бокальчику можно.

– Нет, Софья Михайловна, это не шутка, – встал с дивана Игорь, – так уж получилось, что мы с Мирославой действительно ждём ребёнка… к Новому году…

В воздухе повисла затяжная пауза. Игорь стоял перед взрослой женщиной, загораживая собой её дочь, готовый на любой выпад и даже физические действия насильственного характера. Софья Михайловна внезапно сильно побледнела, схватилась обеими руками за спинку стоявшего рядом стула и закрыла глаза.

Игорь инстинктивно крепко сжал руку Мирославы в своей

– Получилось, значит… накаркала-таки Матрёна… Счастливая бабушка, говорите… и сорока ещё нет… был когда-то аист, пришёл Дед Мороз…

Лицо Софьи Михайловны меняло окраску каждые тридцать секунд: бледность закрывали сначала ярко-красные пятна, затем лиловые, под глазами появилась жёлто-зелёная подводка, и снова кожа становилась светло-серого оттенка.

Молодые люди не поняли, причём аист и Дед Мороз. От вида матери стало страшно, они тесно прижались друг к другу, не зная, что предпринять – на их глазах моложавая красивая женщина превращалась в Мару, богиню зла, гнева и обмана.

– А ты спросила меня, хочу ли я стать бабушкой!? – глаза Софьи внезапно широко открылись. Злоба и ненависть, долго накапливающиеся внутри, нескончаемым потоком хлынули на Мирославу.

– Мама…

– Мама!?.. Семнадцать лет назад твой папаша Ванька не спросил меня, хочу ли я быть мамой чужого ребёнка! Он просто притащил тебя невесть откуда, трёхмесячную и замухрыжечную, в дом и заявил, что его дочь никогда не будет жить в детском доме! А ты не нужна была мне, не нужна!!! Мне было хорошо только с твоим отцом! Я просто смирилась до поры до времени, потому что могла оказаться на улице – у твоего доброго отца было жёсткое сердце, когда дело касалось детей. Ха- ха-ха… Да, я не могла их иметь… не могла…

Теперь пришла очередь бледнеть Мирославе. Она без сил опустилась на диван, положив правую руку на живот, который чуть-чуть округлился под натянувшимся платьем.

– Я смотрю: яблочко от «яблоня» недалеко откатилось! Точно так же поставило перед свершившимся фактом! – Софья Михайловна подпёрла руками крутые свои бёдра и язвительно в упор смотрела на падчерицу, стараясь побольнее ударить её под дых тяжеловесно-злыми словами. – Хочу напомнить, дорогая моя Славушка, что ты как бы ещё несовершеннолетняя. По закону тебе не доверят воспитание ребёнка, а это значит, что опекунство будет оформлено на меня, твою маму. А уж я постараюсь сделать всё для того, чтобы твоё дитятко оказалось в детском доме! Тебе не кажется, что таким образом справедливость восторжествует? Согласись, дорогая Снегурочка, что я права? А твоего Деда Мороза я привлеку к суду за совращение несовершеннолетней дочери, и пойдёт наш Игорёк сидеть не на институтскую скамью, а на нары! Ха-ха-ха!.. Ну? Что скажете, Новогодние герои-любовники? И не забывайте, у меня есть деньги и связи, а у вас нет ничего, ничего, ничего!!!

– Вы ошибаетесь, Софья Михайловна, у нас есть то, чего нет у вас и, к сожалению, уже никогда не будет: молодость, любовь и счастье – наше главное богатство, которое никакими деньгами нельзя оценить. Зависть вас гложет, вот вы и злобствуете. Да, некоторые законы сейчас против нас, но в каждом правиле есть исключения и, надеемся, они работают. Кроме того, я настоятельно советую вам вспомнить о законе «бумеранга» и посмотреть простой детский мультфильм «Золотая антилопа». И потом, мне уже восемнадцать, и я имею полное право быть отцом моего собственного ребёнка.

Игорь с таким неподдельным сочувствием и жалостью смотрел на несостоявшуюся тёщу, что та невольно опустила глаза долу.

– Обман… – Что ты сказала? – Повернулся Игорь к Мирославе

– Про обман говорю. Папа меня предостерегал. Он знал, что шила в мешке не утаишь, вот и вскрылся гнойник… Попахивает здесь что-то… пойдём на свежий воздух, Игорь.

Мирослава резко встала, ойкнула, приложив обе руки к животу

– Что?.. Да что с тобой, Слава? Подожди, «Скорую» сейчас…

– Нет, не надо никакой «скорой»… Игорь, только что наша дочь довольно ощутимо толкнула меня ножкой, но почему-то одновременно с обеих сторон. Как такое может быть, ты случайно не знаешь?

– Откуда же мне знать, дорогая? У нас с тобой первая беременность… и спросить-то не у кого… Ты как, идти можешь?

– Да, конечно могу. Но подожди, я ещё своего слова не сказала. Мама, я не знаю, о каких драконьих законах ты говоришь, но по завещанию отца одна вторая часть жилплощади принадлежит мне, и пенсию по потере кормильца я могу получать до двадцати трёх лет, если буду учиться, а учиться я буду, не сомневайся. Спасибо Людмиле Николаевне – просветила. И рожать буду Я, и опекуна своему ребёнку буду выбирать тоже Я! Кроме тебя, у него есть ещё бабушка и дедушка, гораздо добрее тебя. Так что успокойся – моя доченька тебя бабушкой звать не будет – живи вечно молодой… Вот теперь всё. Пойдём в кафе, Игорь, день рождения у меня сегодня… Да, – повернулась она к Софье Михайловне, – стол накрыт. С днём освобождения, мамочка!

***

– Я не могу, я не должен оставлять тебя одну, – говорил Игорь Мирославе за четыре дня до предполагаемого отъезда.

– Послушай меня, – упрямо твердила та, – ты в первую очередь должен учиться, чтобы мы ни от кого не зависели. В твоём институте есть военная кафедра, а значит, тебя не заберут в армию. Через год мы поженимся, и уже никто нам мешать не будет!

– Мои родители могли бы помочь…

– Нет! Не надо! Я боюсь, что они будут противиться нашей совместной жизни именно сейчас, когда ты без пяти минут студент. И потом, я напугана сценой, которую устроила моя… мать. Я не желаю её повторения… Мне же нельзя волноваться, правда?

Мирослава, хитро улыбаясь, склонила голову к плечу Игоря.

– Правда, правда… Ох, и лиса же ты, Славка, умеешь уговорить! И всё же, как ты останешься здесь одна? У меня сердце разрывается надвое…

– Чего это – одна? Двое нас.

Игорь и Мирослава впервые в жизни ступили на ступеньку сложного жизненного испытания и старались удержаться на ней, не прибегая ни к чьей помощи. Рано ставшая самостоятельной Мирослава была уверена, что отлично справится с возникшими трудностями сама.

– Игорёша, прошу тебя, не волнуйся. Папа оставил мне хорошую пенсию и кое-какие сбережения, как чувствовал. Кроме того, у меня всё есть. Я вполне смогу обеспечить себя и дочурку материально. Вот исполнится мне восемнадцать, это же недолго ждать, мы поженимся, и твои родители обязательно всё узнают – я обещаю тебе.

Мирослава была настолько убедительна в своих доводах, что Игорь в конце концов сдался и уже к первому сентября уехал в институт. Через неделю Мирослава слышала в телефонной трубке его радостный голос.

– Родная моя, как ты себя чувствуешь?.. Хорошо… Ходи по улицам осторожно, смотри под ноги и по сторонам… Да, купи валенки!.. Что значит «снегу нет»? – будет!.. Я? Нормально: поселили в комнату к старшекурсникам, очень повезло… да. Оказывается, первокурсникам не разрешается подрабатывать на производстве…

– Игорь! – перебила Славка. – Ты о чём говоришь? Какая работа?!

– Славушка, у меня есть другая возможность: декан… кстати, такой душевный дядька… посоветовал учиться на повышенную стипендию… да, я уже засел за учебники… ты не волнуйся!.. Да, конечно! Целую тебя и животик! Береги себя, любовь моя! Позвоню через неделю!

Конечно же, как настоящий мужчина, Игорь утаил, что большую часть денег, которые обещали присылать родители, он решил отправлять своей, ещё не совсем состоявшейся, семье. Кроме того, один из сокомнатников согласился устроиться работать почтальоном выходного дня в местном отделении связи.

– Игорёк, я, конечно, соглашусь быть «подснежником», но, если узнают в деканате, что я это ты, нам не сдобровать обоим – выгонят взашей.

– Андрюха, да я скажу, что тебя хондроз посетил, ты подтвердишь. Кто ж за помощь другу выгонит? Что, согласен?

– Согласен, – засмеялся Андрей, – папаша, блин-деревня.

С октября в адрес Мирославы стали приходить денежные почтовые переводы на довольно приличную сумму. Славка сначала повозмущалась, но, будучи не по годам очень практичной, поступила на платные двухмесячные курсы счётных работников. К рождению ребёнка по её подсчётам в кармане уже будет лежать свидетельство о начальном профобразовании. Честолюбие не позволяло ей вести, как она считала, праздный образ жизни.

Как-то в конце ноября в дверях супермаркета Мирослава нос к носу столкнулась с Натальей Михайловной, мамой Игоря. Увидев её в ужасе округлившиеся глаза, Славка улыбнулась: «Совсем, как мой живот», но сказала совсем другое.

– Здравствуйте, Наталья Михайловна.

Очень хотелось остановиться, рассказать, как она счастлива, но, услышав в ответ явно осуждающее «здравствуй, милочка», гордой походкой беременной проплыла мимо посторонившейся будущей бабушки к полкам с продуктами. Природная сдержанность с людьми старшего возраста удержала Славку на некоторой дистанции от преждевременных откровений.

Вечером этого же дня Наталья Михайловна позвонила сыну.

– Я сегодня увидела результат антиморального поведения твоей любимой подружки – у неё живот, как у двух беременных сразу.

– Я знаю, мама, – сдержанно ответил Игорь.

– Ах, знаешь, – поджала губы Наталья Михайловна, – так вот что я тебе скажу: чтобы этой вертихвостки и близко у моего порога не было!

– Я бы посоветовал тебе, мама, придержаться в своих выводах до поры до времени. А пока давай закроем эту тему.

Наталья Михайловна, обидевшись, положила трубку.

У себя же дома отношения с мамой Соней, как теперь называла Славка мать, свелись к минимуму. Софья Михайловна уходила в салон рано утром и возвращалась почти к полуночи. Мирославу вполне устраивало такое нейтральное сосуществование с нею на одной жилплощади и единственное, что по настоящему её беспокоило, был лёгкий запах алкоголя, который облачком зависал на кухне и в ванной комнате – слава Богу, не каждый день.

Во второй половине декабря Мирослава получила на руки свидетельство об окончании курсов и стала ждать рождения дочери. Она склонялась больше к тому, что родиться должен мальчик, уж больно активным был ребёночек в животе, но Игорю очень хотелось иметь дочь, и молодые родители решили исключить обследование на УЗИ по определению пола младенца – каждый ждал того, кого хотел. Они и имя подобрали универсальное на всякий случай – Виктория вполне могла оказаться Виктором.

***

Как-то в воскресенье под утро Слава проснулась от странного дискомфорта. Она включила ночник, стоявший рядом на тумбочке, и, откинув одеяло, увидела, что лежит в мокрой по пояс ночной рубашке.

– Фу, доча, что ж ты так давишь на мочевой пузырь своей мамочки? – с досадой воскликнула Мирослава. – Стыдно-то как!

Часы показывали шесть часов утра с небольшими минутами. Приведя себя в порядок, Мирослава убрала мокрое постельное бельё и стала поднимать поролоновый матрац, как внезапная резкая боль пронзила низ живота, и сразу заболела поясница.

– Ой, мамочка, – только и проговорила она. – Однако, началось…

Желание позвонить Игорю Мирослава погасила сразу – незачем беспокоить его прежде времени. Повторившаяся через полчаса схваточка подтвердила начало родов. Отдышавшись, Славка стала собирать для поездки в роддом всё, что там может понадобиться. Через два с половиной часа она разбудила Софью Михайловну.

– Мама Соня, я поехала рожать. В моей комнате лежит приданое ребёнку, отдашь Игорю, когда придёт время забирать нас из роддома. И, пожалуйста, не пей.

Роды оказались незатяжными для первородки, что особенно удивило акушерку, которая через три часа контузила новоиспечённого папу Игоря звонком-сообщением о рождении у него двуяйцовых близнецов Виктора и Виктории. Молва о том, что Игорь стал отцом сразу двух детишек, облетела общежитие со скоростью звука, и к утру следующего дня возле двери комнаты друзья обнаружили целую гору пакетов с игрушками.

В срочном порядке решив все институтские и почтовые дела, нагруженный подарками, счастливый Игорь выехал к Мирославе, чтобы успеть забрать её и детей из родильного отделения, пожертвовав каникулами, во время которых ему предстояло сдать всего три экзамена. По остальным предметам преподаватели экстерном поставили ему честно заработанные «зачёты»…

– Вот это подарок вы нам с матерью преподнесли к Новому году! – крякнул от неожиданного известия отец.

– Сыночек, что ж ты нам сразу-то ничего не сказал? – упрекала Наталья Михайловна Игоря, которому волей-неволей пришлось всё рассказать родителям. – а я вот взяла грех на душу, осудила Мирочку, дура набитая… Когда домой выписывают их?

– Завтра, мам. Славка приготовила только один детский комплект. Надо ещё один, а я в этом совсем не разбираюсь. Поможешь?

– И ты ещё спрашиваешь!? Дед, ты отвезёшь нас в «Детский мир»? – спросила она у мужа, который сидел на диване у телевизора.