Читать книгу: «Теотль Сухоруков», страница 5

Что делать? Как не потерять жилплощадь, но и живым остаться?

Не знаю пока. Нужно больше информации.

– Ичтакауэка, расскажи мне о тлатоани? Что это за человек?

– Попокаитцин? Он… мудрый правитель. Думает о силе города. И астеков тоже не терпит. Но он слишком старый. Страх управляет им. Решительности нет. Когда Атлишко воззвал с просьбой о помощи, Попокаитцин не решился послать войско. Испугался воевать с астеками. Но мне потихоньку разрешил выступить… А сколько у меня людей? Если по всем усадьбам собрать – то двадцать двадцаток воинов едва-едва наберется! – княжич обреченно махнул рукой.

Вот такие масштабы! Для меня 400 воинов – это крепкий отряд. А по меркам Чололлана, значит, ни о чем войско. Запомним.

– Нам повезло, что Уэшотцинго откликнулся! – продолжал рассказ Ичтакауэка. – Вот там тлатоани! Чияукоатль, постарше нашего будет, а храбрости ему не занимать!

Такой большой, а всё храбростью меряет. Я вздохнул. Понятно, что оба старика взвесили за и против и приняли то решение, которое им показалось выгодным.

– Ичтакауэка, а ты не думаешь, что Попокаитцин, зная, что у тебя мало воинов, послал тебя на смерть?

Парень так и застыл. Нахмурился.

– Да нет. Невыгодно ему это. Без меня чололтеки вообще всю власть в совете заберут.

Так, отметим, что все-таки некоторое умение политически мыслить у княжича есть. Пациент не безнадежен.

– А, если вдруг Попокаитцин завтра внезапно умрет. Что будет дальше?

– Совет соберется, будут выбирать тлатоани. И побыстрее.

– Почему побыстрее?

– У старика в Чололлане нет ни сыновей, ни племянников. Передать власть некому. А вот на севере, в тлашкальских альтепетлях родни много. Пусть дальней, зато у них тысячи воинов! Когда они придут в Чололлан, голосовать будут их обсидиановые маки.

– Значит, торопиться будут, – рассуждал я. – Ну, и кто победит, по-твоему?

– Амилотль, – скрежеща зубами, выплюнул имя Ичтакауэка. – Белая Рыба проклятая. Он управлением ведает, его храм Кетцалькоатля поддерживает, у него и воинов немало. Тут всё зависит от того, договорятся ли жрецы. Ну, и от меня.

– От тебя?

– Ну да. Если мы с жрецом Тлалока упремся, то всё надолго затянется. Амилотль даже как-то подходил ко мне. Намекал. Земли сулил.

– А ты ему что? – я аж задержал дыхание.

В ответ Ичтакауэка только гордо подбоченился, и стало понятно, что ничего хорошего этот храбрец Белой Рыбе не ответил. Балбес!

Но все-таки разговор оказался полезным. Получается, наш мальчик всем нужен в качестве союзника. И чололтекам, и тлашкальтекам. Но в качестве кандидата на него даже не смотрят. А если шире взять? Белая Рыба явно выгоден Теночтитлану. Но тогда Тлашкале (которая не переставала воинственно бряцать оружием против астеков) этот тлатоани категорически не выгоден…

Сложный ребус. Я так и не подобрал ключик к его решению. Понятно было только то, что фактор времени здесь очень важен.

А потом мы всё забыли. Чололлан загудел от шокирующей новости: тлатоани великого города Уэшотцинго, «храбрый» старик Чияукоатль – умер. Внезапно и скоропостижно.

Ну, и кому тут нужна храбрость?

Глава 11

– Трусливый тапир! – Ичтакауэка бурлил и кипел. Ему просто необходимо было выразить свои эмоции прежде, чем обрисовать суть проблемы.

Традиционный утренний «перекур» он пропустил, зато внезапно заявился под вечер. Никого из старших жрецов в подземелье не было, но служки пропустили его беспрепятственно. Я пригласил юношу к себе, запалил дополнительные свечи, сел на комфортном расстоянии от гостя.

А гость всё никак не могу уняться. Бродил от стены к стене взбешенным ягуаром, разминал кулаки и сыпал нелестными сравнениями.

– Ну, и кто у нас тапир? – не выдержал я.

– Попокаитцин, конечно! – прорычал имя старого тлатоани княжич. – В Атлишко он, хотя бы, меня отпустил. А вот уэшотцинкам вообще запретил помогать! Трус!

– А в чем нужно помогать уэшотцинкам? – не понял я.

– Ты что, ничего не слышал?! – изумился Ичтакауэка. – Астеки напали на Уэшотцинго!

Я развел руками, показывая, где я нахожусь.

– Конечно, не слышал, высокородный. На советы меня не приглашают. По рынку я тоже не хожу, сплетни не слушаю. Новая Цветочная война?

– В том-то и дело, что нет! Месяца не прошло, как в Уэшотцинго умер тлатоани, а астеки напали на город. Тайно! Будто готовились!

Ага… И будто знали заранее, что город будет обезглавлен. Уэшотцинго заметно поменьше Чололлана. И Тлашкалы тоже, если брать все четыре альтепетля ее составляющие. Но этот город стоял на склонах вулкана Истаксиуатль (это который Спящая Женщина). Стоял на высокой площадке, окруженной естественными рвами, которые проточили горные потоки в вулканической породе. Так что этот альтепетль имел прекрасную защиту, уэшотцинки всегда готовы к обороне, и штурмануть его ой как непросто. И вот, поди ж ты…

– Расскажи об этом, – попросил я шикаланка.

И передо мной раскрылась красочная картина очередной «рыцарской истории». Астеки решили напасть на город внезапно, поэтому пришли на склоны вулкана небольшими силами. И уэшотцинки, судя по всему, их проглядели. Нападение вышло совершенно неожиданным, но… Но на пути у грозных захватчиков оказалась площадка для игры в мяч. И на этой площадке как раз играл Тольтекатль. Я слышал уже это имя: могучий воин и сын помершего тлатоани. Только он почему-то так и не стал преемником: в городе началась какая-то замятня, жрецы тащили своего кандидата, семья правителя была против.

«В этой связи нападение астеков малыми силами и именно туда, где опальный царевич играет в мячик, можно оценить иначе», – задумался я.

Однако, планы коварных астеков (если таковые имелись) не осуществились. Тольтекатль, по понятным причинам, был одет «чисто по спортивке». То есть, почти голенький, только защита бедер и рук от тяжелого каучукового мяча. Ну и «спортивная шапочка»… с перьями. Однако, наследник тут же кинулся в самую гущу врагов и принялся их раскидывать голыми руками. Потом отобрал оружие у нападавших и добил тех, кто остался.

Я понимал, что игра в мяч – это минимум две команды игроков. Крепких спортивных мужиков. К тому же, такие игры обычно смотрят десятки и сотни зрителей… И вообще, царевичи без свиты только в туалет ходят. То есть, наверняка в том бою поучаствовала немалая толпа уэшотцинков. Но Ичтакауэка расписывал мне это, как единоличное побоище Тольтекатля против большого отряда астеков. И его ничего не смущало!

– Он разил врагов налево и направо! – с горящими глазами живописал княжич. – Пока те, испуганные, не отступили. Тольтекатль захватил даже пленника! За волосы притащил его к алтарю и принес в жертву, тем самым, искупив грех незавершенной игры в мяч. Он содрал с пленника кожу, велел выделать. И поклялся, что будет носить ее вместо доспеха во всех битвах против ненавистных астеков!

Меня невольно передернуло. А вот по глазам Ичтакауэки наглядно читалось, что он готов отдать все свои богатства за возможность оказаться рядом с великим героем! Бить врагов голыми руками, сдирать с них шкуры, давать пафосные клятвы!

Безумство храбрых…

– После такого подвига народ Уэшотцинго превознес Тольтекатля! Все начали кричать: новый тлатоани! Новый тлатоани!…

– Но… – философски произнес я.

– Чего?

– Говорю: дальше случится «но».

– Ты воистину мудр, Хуакумитла. Жрецы воспротивились избранию нового тлатоани. Прежде всего, слуги бога-защитника города – Камакстли. Раньше они только пакостили исподтишка, но теперь стали поднимать людей с оружием против сторонников великого героя…

– И?

– И мы должны помочь! Тут же видно подлую руку Теночтитлана! Мы должны поддержать и защитить истинного тлатоани. А Попокаитцин испугался. Запретил!

– Ты хочешь вмешаться в волю богов? – удивился я.

– Все мы знаем, что не всегда жрецы говорят от имени богов. Бой на площадке для игры в мяч – вот воля богов! Недаром место священное. И народ в Уэшотцинго правильно прочитал эту волю.

– Но выступить вам придется против жрецов. И многие воспримут это именно так: войско Чололлана вышло против богов. Чужаки! Против их богов! А как на это могут отреагировать астеки? Они очень злы на Тольтекатля. Наверняка хотят ему отомстить. И тут вы – да против жрецов независимого альтепетля. Это ли не повод вмешаться? Уж они вмешаются! А потом и Чололлану предъявят!

Ичтакауэка погрустнел. Он еще не умел самостоятельно ставить себя на место оппонента, просчитывать его ход мысли. Но, когда я его подвел к этому – парень всё понял.

– И ничего нельзя сделать?

Нельзя? Я задумался. Тольтекатль – очевидный враг астеков. А, значит, крайне полезный мне (нам?) человек. И, надеюсь, моим шикаланкским союзникам. Но власть его слишком хрупка, а он, как и мой пациент Ичтакауэка, умеет геройствовать, но не играть в политические игры. Вряд ли, удержится, особенно, при активном участии астеков. И помогать ему в открытую опасно.

Но в открытую ведь не обязательно?

– Пошли к нему тайных гонцов, высокородный. Узнай, что Тольтекатлю нужно для борьбы. Может быть, ты или наши жрецы смогут ему помочь. Но помощь должна быть тайной. Ты уж прости, но старый Попокаитцин прав – опасно сейчас объявлять себя врагами астеков.

Но и бездействовать, похоже, еще опаснее – это я уже про себя подумал. Жители восточной долины слишком привыкли к своему особому положению. Полвека никто не посягал на их свободу. А теперь! Сначала – нападение на Атлишко в нарушение договора. Года не прошло – удар по Уэшотцинго. И здесь, в Чололлане тоже идет подковёрная грызня. Возникает ощущение, будто в Теночтитлане решили, что им не нужен «рынок» для жертв. Видимо, обычных войн так много, что им и Цветочные не особо нужны. И поэтому Ауисотль хочет потихоньку подмять восточную долину под себя.

– Ичтакауэка, у меня к тебе просьба: пусть твои люди или жрецы собирают все слухи про Уэшотцинго. И сообщайте их мне. Трудно делать какие-то выводы, когда так мало информации.

Княжич пообещал посодействовать. А я даже решился снова выйти в город. Походить, послушать.

А послушать было что. Новости от соседей приходили ежедневно. В Уэшотцинго началась настоящая гражданская война. Тольтекатль провозгласил себя тлатоани, но часть города ему не подчинялась. Правитель даже попытался в политтехнологии: он обвинял жрецов в том, что те заходили в дома горожан и воровали у них маис и индеек. А самые оголтелые подглядывали за купающимися женщинами и крали их одежду! Это было так топорно, что я еле сдерживал смех.

А жрецы тоже выступили на чужом поле. У них откуда-то появились небольшие, но хорошо вооруженные отряды (хотя, понятно откуда). Которые стали нападать на сторонников Тольтекатля. Особенно, на простых и безоружных. Запугивали их.

Пролилась кровь.

Переговоры Ичтакауэки с соседским тлатоани буксовали. Трудно было организовать всё в тайне, хотя, города располагались близко друг от друга. Бегун за полдня одолеет это расстояние, даже караван, если поднатужится, за день пройдет. Но события разворачивались всё стремительнее. Особенно, потрясла меня история с верховным жрецом их племенного бога Камакстли.

– Была новая стычка, в самом центре города, – рассказывал мне один из служек с выпученными глазами. – Жрец бога-защитника Уэшотцинго с помощниками вынесли некий… сосуд. Пока люди Тольтекатля собирались вокруг, осыпая их гневными криками, жрецы занялись колдовством. Верховный пел песни, творил заклинания – и вдруг сосуд пыхнул огнем на сторонников тлатоани.

– Чего?! – я едва не подпрыгнул на месте.

Вот чего-чего, а огнемета я здесь не ожидал. Или это какая-то древняя пушка, каким-то образом попавшая на западный континент… Или еще один попаданец балуется прямо у меня под боком?!

Жрецы с легким ужасом смотрели на меня.

– Тебе… знаком этот сосуд, Хуакумитла? – спросил Человек.

– Я не уверен, – искренне ответил я. – Скажи, Шихтли, а извержение пламени не сопровождалось громом? Подобного небесному?

– Не знаю, владыка, – пучеглазый служка испуганно отодвинулся от меня. – На рынке об этом ничего не говорили.

– А что говорили? Подробности говори! – я хотел его за грудки трясти.

– Люди испугались, узрев силу богов. Многие разбежались. Тольтекатль с самыми верными людьми заперся во дворце. Они не выходят оттуда…

– Скажи, а сосуд жрецов огнем пыхал один раз или несколько? – ну, хоть что-то полезное мне скажи, недотепа!

– Я не знаю! – уже почти заныл Шихтли.

«Если жрецы способны повторить выстрел… или взрыв, или что это там было – то Тольтекатлю точно конец! Его надо спасать! Сначала спасать и прятать, как меня, а потом уже думать, что это за сосуд у них такой».

– Тлакатль, Тлатольчи, мне надо повидаться с Ичтакауэкой! Срочно!

– Но высокородного нет в городе, – развел руками Человек.

– А где он?

– Благородный Ичтакауэка не отчитывается перед нами.

«Блин! А если…» – черт, этот герой-мечтатель мог лично рвануть на помощь Тольтекатлю. В самый опасный момент!

Я три дня не находил себе места. Пока, наконец, в тайном святилище не появился княжич. Усталый, но довольный, чего при всем желании не мог скрыть.

– Есть новости? – настороженно спросил я.

– Неутешительные, – театрально вздохнул Ичтакауэка. – Народ Уэшотцинго день и ночь валялся в пыли перед храмом Камакстли, вымаливая у бога прощения. А тайные воины жрецов окружили дворец. Когда они, наконец, решились ворваться туда, то кроме слуг и рабов внутри никого не оказалось. Тольтекатль бежал.

– Куда? – спросил я, пристально глядя в глаза княжичу. Почти уверен, что наш юный герой приложил к этому руку!

– Неизвестно, – еще более неискренне вздохнул шикаланк. Гаденыш!

– Высокородный! Нужно приложить все силы, чтобы скрыть Тольтекатля! Чтобы до него не добрались астеки!

– Согласен. Но что мы можем сделать?

Прямо выбесил меня! По счастью, приближалось время очередной свиданки с моими четланами. На этот раз «на рандеву» пришел только Серый. Грустный и печальный. Поинтересовавшись для порядка, всё ли хорошо у наших, и получив утвердительный ответ, я перешел к делу. Кратко пересказал события, перепахавшие Уэшотцинго. Что-то Вапачиро слышал и без меня, все-таки шум был большой, но я сакцентировал внимание друга на самом важном.

– Нужно всё хорошо разузнать. Скажи, Конецинмайле, что я посылаю его в Уэшотцинго. Лучше него никто не справится. Пусть побродит по городу, пообщается с местными. Нужно узнать, куда мог скрыться Тольтекатль. Но самое главное: надо собрать сведения про загадочный сосуд жрецов. Всё, что можно: как выглядит, что за огонь из него исходил, сколько раз? Еще пусть узнает, не было ли среди жрецов новых, неизвестных людей? Может быть, странно одетых, странно говорящих… – я помялся, но все-таки добавил. – Может быть, с волосами на лице.

Серый изумленно изогнул брови.

– Это как у Тлакатля?

– Возможно. Или гуще. Гораздо гуще и по всей нижней части лица.

– Я передам, владыка, – кивнул Вапачиро. А потом, не удержавшись, улыбнулся. – Я знал, что ты рано или поздно не удержишься!

И беспардонно быстро выскочил из комнатки. Я же растерянно хлопал глазами: вот это что сейчас было?

Разведданных долго ждать не пришлось, хотя, каждый день ожидания внезапно стал для меня мучительным. Но где-то через недельку служка передал мне записку от Дитя Голода. Ночкиными знаками тот мне сообщал, что уже вернулся и готов всё рассказать. Я тут же стал требовать «аудиенции», но это растянулось еще на несколько дней. Вот так с неудовольствием обнаружил, что, оказывается, не я решаю, когда мне можно повидать своих людей.

Но все-таки мы встретились.

– Я не слишком тебя порадую, владыка, – развел руками Конецинмайла. – Про Тольтекатля никто говорить не хотел. Уэшотцинки слишком напуганы. Но он точно убежал. Куда – это вопрос. Говорят, что тлатоани скрывается у чальков. Правда, я этому не очень верю.

– Да, я тоже! Чальки… это, конечно, буйное племя, но они давно уже подчиняются Теночтитлану. Крайне ненадежное укрытие.

– Но это всё, что я смог услышать. А со странным сосудом другая ситуация. Вот про него говорят все и охотно… Только все – разное. Ощущение такое, что все жители города лично видели эту штуку. Говорят уверенно. Только у одних это небольшой каменный сосуд, у других – вообще здоровенная тыква! Кто-то утверждает, что сосуд тащили помощники верховного жреца, а другой – тут же, прямо при первом рассказчике – заявляет, что главный нес его на своей голове. А уж что про заклинания и песнопения говорят!

– Ну, это меня мало интересует, – отмахнулся я от дикарских суеверий. – Что по количеству… вспышек?

Дитя Голода виновато пожал плечами.

– Никто не знает. Может быть, одна, может, несколько. Но я точно выяснил, что сосуд был только один день. Когда пламя перепугало и разогнало народ, жрецы быстро упрятали его в недра храма.

«Блин, да что же это за странная вундервафля?! – у меня просто мозг кипел от любопытства. – Аркебуза какая-нибудь, случайно завалившаяся? Что-то местное? Или, правда… магия?».

– А по людям что? Незнакомым и отличным от местных.

– Уэшотцинго – большой город. Кто-то постоянно видел странных людей. Кто-то и меня таким посчитал. Но среди жрецов подозрительных людей не замечали. А уж по твоему описанию – с волосатыми лицами – точно никого.

Мало информации. До обидного мало. Даже пытливый Дитя Голода особо свет не пролил. Хотя, по крайней мере, можно сделать вывод, что это не плод коллективной фантазии. Что-то было. Но, даже, если какое-то секретное оружие у жрецов есть, они его не могут (или не решаются) использовать регулярно.

– А что вообще в городе творится? – уточнил я.

– Жрецы торжествуют. По городу ходят процессии, грешники каются, их очищают. За плату. Обильные жертвы, кровь льется рекой. Но в Уэшотцинго есть еще немало сторонников тлатоани. Они перепуганы и таятся, но они есть. Хотя, конечно, сейчас жрецам никто поперек слова не говорит.

– А кто во дворце сидит?

– А вот это самое забавное, – улыбнулся Дитя. – Никто. Ранее говорили, что жрецы хотели власть передать богобоязненному племяннику прошлого тлатоани. Но сейчас, они так уверовали в свою силу, что вообще не провозглашают нового правителя. Не говорят прямо, что тлатоани не нужен, но о церемонии посвящения даже речь не заводят. Храм Камакстли полностью управляет городом, решает все дела.

Конецинмайла подумал и добавил.

– Но во дворце кто-то обитает. Помимо слуг, конечно. И поговаривают, что эти кто-то – астеки. Что за астеки: шпионы, воины, жрецы – неясно. Только горожане дворец стороной обходят.

Я вздохнул и закрыл глаза. Кажется, не зря в голове моей бродили конспирологические теории. Похоже, астеки решили переустроить жизнь в восточной долине. Атлишко отбился, благодаря помощи Уэшотцинго. А вот уже Уэшотцинго не смог. Более хитро, но Теночтитлан втянул город в свою орбиту. Кто следующий? Я бы на месте астеков выбрал Чололлан. Тут ситуация тоже весьма нестабильная: можно загрести жар чужими руками и вывести из уравнения самый большой альтепетль восточников. И тогда останется одна Тлашкала. Одна – против всей астекской империи.

Кольцо врагов сжимается. Астеки медленно, но неуклонно подбираются. Всё ближе и ближе подбираются ко мне. К моему убежищу. Такому удобному…

Значит, надо их не пускать. И бить первым.

Глава 12

– Сегодня задавать вопросы буду я.

Держа трубку в руках, я на мгновение почувствовал себя товарищем Сталиным. Стало приятно. А затем – неприятно от осознания этой приятности. Потом я подумал, что местное трубочное зелье сильно стимулирует бессмысленную рефлексию.

«Надо собраться» – я мысленно вмазал себе пощечину, благоразумно отложил трубку и собрался с мыслями.

– Во-первых, скажите мне: есть ли шанс, что тлатоани Попокаитцин проживет еще, хотя бы, полгода?

– Как такое предсказать? – развел руками Тлатольчи. – На всё воля богов…

– Есть, – внезапно прервал своего господина Человек. – Старый тлатоани еще довольно крепок и здоров для своих лет. Хвори, терзающие его, позволяют ему жить достаточно долго. Конечно, он может подцепить опасную болезнь… или еще что-нибудь случится…

Я жестом заставил смолкнуть чересчур понятливого жреца.

– Ясно. Значит, полгода есть. Теперь ты, Ичтакауэка, – обратился уже к юноше. – Подумай и скажи мне: ты хочешь стать князем Чололлана?

Княжич вскинулся. Увидел, что я совершенно серьезен. Задумался – и кивнул.

– Чувствуешь ли ты в себе силы для того, чтобы управлять городом?

– Да, – тут уже юноша был более уверен. – Во мне течет кровь моих предков – властителей этого города. Меня готовили.

– И еще вопрос: что ты будешь делать с астеками, когда станешь тлатоани?

– Ты хочешь, чтобы я начал войну с ними? – ответил вопросом на вопрос Ичтакауэка.

– Сейчас спрашиваю только я.

– Хорошо. Я много слушал тебя, Хуакумитла. И многое понял. Тобой, конечно, правят страхи. Но во многом ты прав: астеки очень опасный враг. Подчиняться им нельзя, но и лезть пузом на копье – тоже не стоит… Если я стану тлатоани, то начну сколачивать союз в восточной долине. Они бьют нас порознь, но, если мы объединимся…

Я кивнул. Лучшего ответа и быть не могло.

– Рад, что мои слова проросли в твоем сердце. Но важно объединить не только долину. Сам Чололлан нуждается в сплочении. Слишком много сил раздирает ваш город на части. Как и Уэшотцинго. Как и Тлашкалу, где вожди четырех альтепетлей постоянно конкурируют за верховенство. Сдается мне, что это всё не случайно. И за каждой такой грызней стоит рука Теночтитлана. Только Атлишко выглядит цельным альтепетлем. Жаль, что он слишком мал для объединения всей долины… – но это меня уже куда-то понесло.

– Слуги Укрывшегося Бога, готовы ли вы поддержать в этом Далекую Тайну?

На этот раз Тлакатль молчал и тактично ждал, что скажет верховный жрец.

– Ичтакауэка – истинный последователь Бога в Себе. Я был бы счастлив видеть его тлатоани нашего великого города.

– Я не так задал вопрос, – мягко, но настойчиво вернул я старика в нужное мне русло.

– Чем могут помочь слабые слуги бога, который покинул нас?

– Смогут.

– Если это в наших силах, мы непременно поможем высокородному Далекой Тайне.

– Что ж, пока мне этого хватит, – я невольно потянулся к трубке, ибо сложно было решиться на следующие слова. Слова, отрезающие путь к отступлению.

– Я хочу помочь вам захватить власть в Чололлане. Более того, только это сможет нас всех спасти. Ибо грядут перемены, которые поломают жизнь каждому… Но я пока не могу вам сказать, что и как нам нужно сделать. Для начала мне нужно повидать своих людей – они сильно помогут нам добиться успеха.

На этот раз волокиты со «свиданкой» не было. Уже через день, во внешнем маленьком храме я встретился с Вапачиро и Черным Хвостом.

– В Чололлане назревают проблемы, – сразу перешел я к делу. – Грядет смена власти, и, похоже, новые властители будут весьма дружелюбны к астекам.

И я вкратце изложил расклад сил в городе. Рассказал о бездетном старике Попокаитцине с дружественным ему храмом Тлалока, чололтекском вожде Белой Рыбе, опирающемся на махину храма Кетцалькоатля. И об одном амбициозном, но неавторитетном юноше, который пока опирается на еще менее авторитетный культ Ушедшего Бога. Плюсом этого культа было лишь то, что его никто не замечал.

– В общем, мы должны эту власть перехватить. И сделать это надо быстро, в удобный нам момент. И, по возможности, тихо. В идеале – сняв всего лишь одну, но самую важную голову.

– Ты хочешь убить Амилотля-Рыбу? – спросил Черный Хвост.

– Нет, друг. Вместо этой головы быстро вырастет другая. Я хочу убить Попокаитцина.

– Но зачем? Разве тогда Амилотль не заберет власть в свои руки?

– Убить надо тлатоани. Но сделать это должны чололтеки.

Черный Хвост только выдохнул ошарашенно. Кажется, я засыпал парадоксами этого прямого парня. А вот Серый ухватил суть.

– Или люди, которых все примут за чололтеков.

Я улыбнулся. Одними губами.

– Вапачиро, сможешь ли ты отобрать людей, а потом обучить их искусству тайной вылазки, хитрой засады и стремительного боя?

– Могу, владыка. Но дозволь мне высказать свои соображения.

– Конечно.

– Каждый новый боец тайного отряда – это угроза провала. Чем больше группа – тем выше вероятность ее раскрытия.

– Ты хочешь сказать, что самая идеальная группа…

– Это один человек, владыка.

– На себя намекаешь?

Вапачиро только кивнул с легкой улыбкой.

– А справишься в одиночку?

– Не знаю, владыка. Нужно разузнать, как живет тлатоани, как его охраняют, что там за места вокруг. Но одному точно будет легче, чем десятку.

– Этим мы займемся. Но как же все поймут, что убийство совершил чололтек? Ведь главная задача одиночки – остаться незамеченным.

– По оставленным следам.

– Значит, этим и займемся. Но тайный отряд всё равно надо создать. Я потом скажу, для чего. Черный Хвост. Для тебя тоже есть важная работа. Нужно будет сделать войско из пустоты.

…Давно мы так не беседовали! Со времен жизни в Эхутле. Кажется, вечность прошла с тех пор… Хотя, она и прошла. Набросав схематический план действий, я потребовал нового «курительного совещания». Старшие жрецы и княжич явились уже наутро. Даже не притронувшись к трубке (хотя, уже тянуло) я начал «планерку».

– Шаткое равновесие Чололлана покоится на жизни тлатоани Попокаитцина. Крупные храмы, знатные семьи – все тянут на себя. Но, едва старик перестанет дышать, все поделятся на две группы. Либо это сторонники Амилотля и дружбы с астеками, либо сторонники тлашкальтекского… – я едва не сказал «варяга». – Тлашкальтекского чужака и вражды с астеками.

– Ты считаешь, надо примкнуть к Тлашкале? – спросил Человек.

– Это будет наш запасной вариант. Но в описанной мной системе есть одно важное обстоятельство, которое поможет стать высокородному Ичтакауэке третьей силой и претендентом титул правителя.

Все потянулись ко мне.

– Это случится, если Далекая Тайна – и только он один – будет знать, когда и как умрет старый тлатоани.

– Как же я это узнаю? – опешил княжич.

– Мы сами его убьем. Тогда мы и будем знать.

Как ни странно, но жрецы отреагировали на это совершенно спокойно. Мой будущий ставленник вспыхнул, но нашел в себе силы промолчать.

– Сейчас мне нужно много ваших глаз и рук. Я хочу узнать, где и как живет Попокаитцин, куда он ходит, кто и как его охраняет. Пока это происходит, в горах мой человек будет готовиться к убийству. Поверьте, это величайший воин из тех, что я видел. Он не знает поражений. Этот человек уже обучил немало моих воинов и обучит твоих, Ичтакауэка. Отбери около сотни самых сильных и ловких, отправь их в горы к моим людям. Их научат искусству тайного и явного боя. И это нам понадобится.

– Допустим, твой человек убьет тлатоани, если тому поспособствуют боги, – молодой жрец выглядел хмуро. – И высокородный Далекая Тайна будет об этом знать. Как это поможет ему стать тлатоани?

– Это не все условия, Тлакатль. Мой человек убьет Попокаитцина в самый подходящий момент – когда в Чололлане будет совсем мало воинов-чололтеков. И, наоборот, когда все люди Ичтакауэки будут в городе, у него под рукой.

– А это нам как узнать?

– Мы не будем гадать, – улыбнулся я. – Мы это сделаем сами. Дело в том, что в нужный день банда тлашкальтеков с севера нападет на дальние земельные угодья Белой Рыбы. Это будут наши люди – и мне нужно, чтобы вы собрали побольше одежд, которые носят в Тлашкале. А также нашли надежного проводника, который укажет нужные владения.

Наконец, глаза княжича тоже начали разгораться. Набеги – это ему по сердцу.

– Разбойники нападут, Амилотль пошлет воинов защищать свои богатства. А в это время Ичтакауэка незаметно стянет в город всех своих людей…

– Ты хочешь устроить резню в городе? – изумился старый Тлатольчи. – Ты ведь сам говорил, что нужно сплотить город.

– Не спеши, благочинный, – вежливо приостановил я жреца. – Я еще не всё сказал. Человек, который убьет беднягу-тлатоани, оставит на месте следы. Следы, которые неопровержимо подтвердят, что Попокаитцина убили чололтеки.

– Какие следы?

– Украшения… Оружие… Не знаю еще. Но вашим людям надо собрать побольше таких вещей, которыми пользуются люди Амилотля.

– Собрать?

– Украсть, – прямо в лоб заявил я растерянным шикаланкам. – И вот здесь, Ичтакауэка, ты должен попасть во дворец одним из первых. Причем, вместе с верховным жрецом Тлалока.

– Как?! – изумился княжич.

– Думай. Я вашу жизнь еще плохо знаю. Но вы должны увидеть павшего тлатоани, увидеть следы чололтекского убийцы. Чтобы, даже если тлашкальтеки захотят это скрыть – им не удалось. Ведь есть ты. А рядом есть твое могучее воинство.

Я перевел дух.

– В тот же день ты должен объявить народу о коварном поступке Белой Рыбы. И заявить, что сам восстановишь справедливость. Ты поведешь своих людей – тех, что мы обучим и всех остальных – на владения Амилотля и захватишь их. Это надо сделать до того, как посланные на север чололтекские воины вернутся.

Княжич хмурился. Воцарение выходило совсем не таким красивым, как ему казалось.

– Но это не всё, – добил я парня. – Белая Рыба и его сторонники так просто не сдадутся. Не исключено, что они постараются поднять на бой народ. И в этом случае ты должен быть готов поднять шикаланков. У тебя будут подготовленные люди, которых знают и уважают обычные общинники. Отбери этих людей заранее – несколько десятков человек. Их тоже обучат. Только другой мой человек – Черный Хвост. Мой военачальник. Он создал Черное воинство. Воевал с ним в Четландии против пурепеча. Он водил войска в земли толимеков и чумбиа, сражался в Эхутле и Миуатлане. Он сможет быстро подготовить хороших командиров.

Пока людей готовят, закупай оружие. Устрой несколько тайных складов в городе. В случае восстания – вооружишь этим оружием шикаланков.

– Раздать оружие крестьянам? – изумился княжич. – Зачем?

– Так это и обеспечит победу в случае столкновения! – возвысил я голос, возмущенный тем, что местные упорно не понимают такой простой мысли. – Если тысяче шикаланков дать тысячу хороших копий, пять сотен щитов, защиту какую-никакую… Если их организуют опытные командиры – они легко разгромят и две и три тысячи таких же крестьян, идущих толпой с дубьем в руках!

Ичтакауэка продолжал смотреть на меня с сомнением. Для этого аристократа воины – это были воины. А крестьяне – покорное быдло. Неспособное понять, за какой конец копье держать. И в чем-то он был прав. Пускать даже наспех обученных крестьян против испытанных в боях воинов – смерти подобно. Но в столкновении народ против народа – экипировка может решить исход. Экипировка и организация. Чем и займется Черный Хвост.

– Но исход конфликта не они решат, – продолжил я свою речь. – Обученные воины помогут тебе захватить Амилотля. Вооруженные крестьяне помогут продержаться несколько дней. А затем к Чололлану должна подойти помощь. Ибо ты, Далекая Тайна, сразу после убийства тлатоани отправишь гонца в Атлишко за помощью. А тлашкальтеки (не сомневаюсь) пошлют такого же гонца к соплеменникам на север. И, если мы сделаем всё правильно, если ты, высокородный, выступишь защитником последних – никто не усомнится в твоем праве на власть. А гарантом этого права станут твои войска, контролирующие город, и отряды из Атлишко. Останется только убедить тлашкальтеков, что ты, как союзник, им выгоднее, чем, как противник. И найти среди чололтеков того, кто согласится с тобой сотрудничать после твоей победы.