Читать книгу: «Оплот веры», страница 7

– Это еще почему? – Астрид в отличии от сестры, восприняла слова ока совершенно спокойно.

Гвалхон сердитым взором вгляделся в водную гладь Каридуина и проворчал:

– Вода…, слишком много воды.

– И что!? – Ирма искренне не понимала нежелание орка идти с отрядом дальше. – Тебя никто и не заставляет лезть в воду. Переправимся на лодке.

– Орки и вода несовместимы! – утробно прорычал Гвалхон, подхватил топор и, размахнувшись, рассек им воздух над головой.

Ирма звонко рассмеялась и язвительно поинтересовалась:

– Орки несовместимы с эльфами, орки несовместимы с водой, с чем еще несовместимы орки?

Орк гневно посмотрел на дерзкую юную амазонку, как бы прикидывая, разорвать и съесть ее сейчас или оставить на ужин, но ничего не ответил.

– Пора бы тебе уже снять свой ошейник, – как бы невзначай непринужденно заметила Астрид.

Гвалхон задумчиво поглядел на лодку, в которой разместились сестры амазонки, затем погладил холодный металл рабского атрибута на своей шее и неуверенно спросил:

– На том берегу я избавлюсь от него?

– Разумеется, – Астрид, поняв, что зацепила нужную струнку, улыбнулась краешком губ.

– Разве варвары друзья оркам? – все еще сомневался гигант.

– Варвары далеки от политики, у них нет ни друзей, ни врагов. Они сами по себе. Кто приходит к ним с миром, того они не тронут, – разъяснила Астрид.

– И не забывай, рядом с тобой будут амазонки, которых они почитают, как божественных небесных созданий, – Ирма задорно подмигнула орку.

Поселение Читухан основали мужчины племени Вирг, которых амазонки Шелдона использовали для продолжения своего рода, и которые изначально обитали неподалеку от Шелдона. Когда же варвары начали заявлять претензии на свои права в городе, как полноправные продолжатели рода, валькирии, покровительницы амазонок, изгнали их, не только из белокаменного Шелдона, но и вообще из земель к востоку от Каридуина. Виргов оказалось довольно много, чтоб осесть в Роддоне, небольшое в те времена поселение, просто не выдержало бы такого притока новых жителей. И они ушли за Каридуин и основали в предгорьях Северного кряжа в степях Хартинги собственное селение.

Несмотря на изгнание из Шелдона, они не утратили полностью связи с валькириями и амазонками. И вирги и женщины-воительницы, нуждались друг в друге. Амазонкам как-то нужно было продолжать свой род, и, несмотря на разногласия, вирги, которых в нынешние времена чаще называли просто варварами, были для этого лучшими кандидатами. Высокие, статные, широкоплечие, они и сейчас по-прежнему появлялись в городе амазонок, для зачатия новых детей, но после сразу покидали его. После рождения, девочек оставляли в Шелдоне, мальчиков отправляли в Читухан, где они и воспитывались. Вирги нисколько не протестовали, против такого использования собственного генетического материала. Они, как и в былые времена, за прекрасными валькириями, так и сейчас за амазонками, готовы были идти на край света, только бы их об этом попросили. Но те не просили. Так они и жили, каждый народ по отдельности, но в тесных родственных связях.

Соблазн остаться в отряде и снять ненавистный ошейник превысил нежелание орка приближаться к воде и Гвалхон согласился на переправу. Оставалось дожидаться возвращения Джет и Хильды. Ждать пришлось долго.

– Как все прошло? – коротко спросила Астрид, когда рыжая и черноволосая амазонки, наконец, вернулись.

– Город не ждал приближения орды, – опечаленно вздохнула Джет. – Надеюсь, жители успеют покинуть город. Времени у них немного.

Погрузившись в лодку, отряд тут же отчалил от берега. Хильда и Астрид налегли на весла. Джет устроившись на носу лодки, задумчиво всматривалась вдаль. Амазонка перебирала в памяти лица людей, которых они сегодня встретили в Роддоне. Они не воины, мирные фермеры и ремесленники, если наместник промедлит, всех их ждет смерть. Чем они заслужили подобную участь? Чем Шелдон заслужил свою участь?

Гвалхон опустив голову, сидел на корме, стараясь не двигаться и не смотреть за борт. Так много воды вокруг него, ввергали гиганта если не в панику, то, как минимум в легкое замешательство. Орки действительно не любили воду. Ирма пристроившись рядом, пыталась вывести орка из его мрачного состояния, получалось не очень. Гвалхон либо отвечал короткими фразами, либо просто мотал головой, разговор не клеился.

Гвалхон, так и просидел бы на своем месте, не шелохнувшись, до конца переправы, если бы не Джет. Рыжая настояла, но том, чтоб орк сменил на веслах Хильду и Астрид. Гвалхон пытался слабо протестовать, но Джет была непреклонна. Орк взялся за весла. Физическая нагрузка вывела Гвалхона из состояния тревоги, монотонность движений не давала думать ни о чем лишнем. Он быстро освоился и легко управляться сразу с обоими веслами.

Орк греб без видимых усилий, Джет перебралась на корму. Лодка легко скользила по водной глади. Течение здесь было степенным и ровным, переправиться на другой берег представлялось задачей несложной. Постепенно даже орк, откровенно не любивший воду, и поначалу выглядевший встревоженным, успокоился. Лодка действительно оказалась сработанной на славу, прочной и устойчивой.

Вода плескалась за бортом, совсем рядом с зеленокожим. Гвалхон старался не смотреть на водную гладь, а в ответ на плеск весел отвечал утробным урчанием. Но постепенно он и на это перестал обращать внимание, они одолели уже почти половину реки, а вода его даже не коснулась. Похоже, не стоило ее особо бояться, тем более, когда находишься ты в крепко сбитой и хорошо просмоленной лодке.

– Что это там? – орк кивнул в сторону статуи установленной на острове и хорошо видимой из лодки.

– Эльганус, – ответила Ирма, сидевшая рядом с ним.

– Что за Эльганус? – снова спросил Гвалхон, для которого это имя не значило ровным счетом ничего.

– Древний дух, – удивленно пояснила амазонка, – Ты не знаешь таких простых вещей?

– Я не глуп, – орк оскалил клыки, и на этот раз это была совсем не улыбка. – Не забывай, я орк и я почти всю свою жизнь провел в резервации Нанхольм. Орки не склонны к познанию и самообразованию. Я плохо знаю мир и его устройство.

– Извини, – смутилась Ирма. – Я не хотела тебя обидеть.

Некоторое время оба молчали.

– Хочешь, я расскажу тебе про него, про Эльгануса и вообще, про древних духов? – предложила амазонка, пытаясь исправить свою оплошность.

– Рассказывай, – кивнул орк, казалось, он только и ждал этого предложения.

– Так…, с чего бы начать? – наморщив лоб, задумалась Ирма.

– Давай с самого начала и по порядку.

– Хорошо, – начала амазонка, – Всего древних духов или древних богов, было шестеро. Каждый из них, покровительствовал определенной стихии и какому-нибудь народу. Кажется так…, вообще-то я в этом не очень хорошо разбираюсь. Кармилор – дух земли, покровитель человеческой расы. Вроде так.

– Именно так. Давай-ка я помогу тебе сестричка, – Астрид подсела к Ирме и Гвалхону. – Может, слышал когда-нибудь о Приорате Кармилора?

Орк отрицательно помотал головой.

– Ну, в общем, Приорат, центр поклонения Кармилору и его священный защитник, так они сами считают. Образовался он где-то во времена Империи Топора, объединявшую тогда, почти все города людей. Сейчас сама империя уже распалась, но Приорат Кармилора, существует и, по сей день.

– Понятно, – кивнул орк, внимательно слушавший амазонку.

– Двогнорус, – продолжила Астрид, – покровитель дворфов, горы, скалы, камень, все это в его власти. Дворфы это….

– Я знаю дворфов, видел в Фотхаде, – перебил Гвалхон. – Крепкие ребята, хотя и коротышки. Давай дальше к духам.

– Хорошо, следующий это – Лемерий – дух водной стихии, бог всяких там тритонов и русалок, я, если честно, сама их никогда не встречала, только на гравюрах видела, – призналась амазонка.

– Зато я встречал, – неожиданно вставил орк.

– Ого! А говоришь, плохо знаешь наш мир, – вскинула брови Астрид.

– Был такой гладиатор, – пояснил орк, – в цирке Заутдина.

– Ты его знал? – заинтересовалась амазонка. О жителях подводного города Гальдек, тем, кто обитали на суше, было мало, что известно. Они крайне редко покидали свой ареал обитания, выходя на поверхность.

– Видел на арене, – довольный произведенным эффектом, заурчал орк. – Воин он был отменный.

– Расскажи, как он выглядел? – не скрывая любопытства, попросила Астрид.

Джет тоже прислушалась к разговору, она, как и остальные амазонки, никогда не встречала представителей подводного народа.

– Высокий, очень высокий, почти, как я, – продолжая работать веслами, охотно поделился орк. – Но худой, и бледный весь какой-то. Кожа такая голубоватая, чуть ли не прозрачная. На голове два отростка в виде гребней. Хороший был воин, любил драться с трезубцем и сетью. Я тоже хороший воин, но даже не знаю, кто бы взял верх, случись нам выйти друг против друга на арене.

– А каково это вообще быть гладиатором? – отойдя от темы, спросила Джет.

Орк не особенно хотел говорить о времени проведенном в плену. Еще совсем недавно он был рабом, бесправным и бессильным. Вспоминать этот период сейчас, ему хотелось меньше всего.

– Не хочешь говорить не нужно, – Рыжая, сняла вопрос, решив не настаивать.

Гвалхон сделав еще пару гребков, опустил весла в воду. Понурив голову он некоторое время пребывал в задумчивости, затем повернувшись к Рыжей, он произнес только одно слово, которое полностью отображало всю суть гладиаторской души:

– Одиноко….

На некоторое время все затихли, осмысливая то, что сказал орк. Гладиатор всегда оставался одиночкой, у него не могло быть ни врагов, ни друзей. Каждый старался просто выжить, ценой чьей-то жизни, чужой жизни. На носу лодки заворочалась, как будто дремавшая доселе, Хильда. Открыв глаза, она оглядела всю компанию:

– Давайте дальше про статую, хватит о грустном.

– Да, статуя, – улыбнувшись, с энтузиазмом продолжила Астрид. – Это Эльганус, дух природы, покровитель эльфов. Еже есть Арпело – дух огня…, я даже не знаю, кто ему поклоняется. Последний Саргос, дух воздушной стихии, покровитель амазонок и валькирий.

– Значит это ваш бог? – уточнил орк.

– Я не верю в богов, – опередила с ответом остальных амазонок Рыжая. Встряхнув головой, так что ее шевелюра взметнулась в воздух и заискрилась в лучах солнца, она добавила: – К тому же он мертв.

– Как это? – удивленно округлил глаза орк.

– Про Великую Фархейнскую Битву, ты тоже ничего не знаешь? – рассмеялась, зашмыгав носом, Ирма.

– Нет, – честно признался Гвалхон, – Давайте рассказывайте.

Слово снова взяла Астрид, лучше других разбиравшаяся в теме верований, древних духов и легендах связанных с ними.

– Это было еще до пришествия на Фагнор людей, и тем более вас орков, тогда, здесь жили только эльфы, валькирии и дворфы. Речь пойдет про эльфов. Эльганус, статую которого ты видишь на острове, оказался мятежником. В магической кузнице под покровом Галлидиаля, он выковал клинок, вложив в него часть своей божественной силы смешанной с кровью Лориэнора Прекрасного, первого эльфийского владыки. Эр-Аригостон – Клинок Королей, обретал божественную мощь лишь, если в руке поднявшей его, текла королевская кровь. Возглавив армию эльфов, Эльганус вывел их на битву против пяти других древних духов. В той битве и был сражен Саргос, Калидуэль Отважный, сын лесного владыки, поразил его Эр-Аригостоном, но битву эльфы, тем не менее, проиграли. Духи не стали мстить древней расе и позволили выжившим снова жить в Галлидиале, но Эльганус был низвергнут, и отправился вслед за Саргосом. Такая версия тех событий записана в хрониках валькирий, у других народов эту легенду рассказывают иначе.

– Почему? – снова удивился орк.

– То было во времена рассвета второй эпохи, свидетелей тех событий давно уже нет, а кто мог бы рассказать, молчит. Вот и вышло так, что в легендах разных народов история Фархейнской битвы звучит по-разному. Например, люди и дворфы считают, что никакого мятежа не было, что в битве Эльганус выступал вместе со своими братьями, против эльфов.

– А что говорят по этому поводу сами эльфы? – допытывался гигант.

– Ничего. Эльфы молчат, – развела руками Астрид.

Оставшуюся часть пути преодолевали молча. Гвалхон сосредоточенно работал веслами, обдумывая новые знания, полученные от спутниц амазонок, Джет и остальные девушки, тоже молчали, каждой нашлось, о чем задуматься. Только Хильда, тихонько посапывая, дремала на носу лодки. Рыжая, уже в который раз, загрустила о доме. Перед глазами вставали лица друзей и знакомых. Интересно выжил ли кто, и доведется ли ей кого-нибудь из них увидеть снова? Джет вздохнула.

Свесив руку за борт, Рыжая потрогала воду, Несмотря на то, что приближалась осень вода в реке, оказалась на удивление теплой.

«Искупаться бы сейчас», – подумала Джет. – «А почему собственно и нет». Рыжая отстегнула пояс с ножнами и стянула с себя кольчугу. Гвалхон удивленно наблюдал за ней. А когда амазонка сбросила сапоги и, перемахнув через борт лодки, прямо в одежде, прыгнула в воду, у него отвисла челюсть, и он так и застыл с открытым ртом.

Джет нырнула под воду, уйдя на глубину. Вода здесь была более холодной, чем на поверхности, но это было даже еще и лучше. Прохлада приятно бодрила и заряжала уставшее от долгого перехода тело новой энергией. Совершив пару мощных гребков, Джет легко скользнула под днищем лодки и вынырнула на поверхность с другой стороны.

Гвалхон, не на шутку обеспокоенный, бросил весла и, припал к борту. Он всматривался в глубины реки, туда, где амазонка, нырнув, скрылась из виду. Еще секунду и зеленокожий, преодолев свою неприязнь к воде, тоже бы прыгнул вслед за Джет, решив, что ее нужно спасать. Рыжую такая картина даже немного растрогала.

– Эй! Гвалхон! Я здесь! – засмеялась Рыжая и, взметнув рукой, фонтан брызг обдала орка водой.

Тот развернулся и, увидев амазонку, оскалился в улыбке и тихонько утробно заурчал. Остальные амазонки, тихонько посмеиваясь над незадачливым орком, следом за Рыжей уже стягивали с себя доспехи.

Гигант снова сел на весла. Он неспешно греб в направлении противоположного берега, а амазонки, плескаясь, плыли рядом. Время от времени они озорно обдавали своего нового товарища брызгами воды. Гвалхон в ответ беззлобно рычал и, безуспешно пытался увернуться от, искрившихся в лучах высокого полуденного солнца, капель.

Переправа близилась к завершению.

Вскоре лодка уткнулась в песчаный берег. Орк и амазонки достигли западного берега Каридуина. Перед ними раскинула бескрайняя степь. Где-то там, в предгорьях Северного кряжа находилось поселение варваров Читухан. Туда и лежал их путь.

Казалось бы, орк возвращался к тому с чего начал. Он снова возвращался в степи Хартинги, из которых недавно бежал. Но на самом деле, это было не совсем так. Степи занимали огромную территорию, между центральным королевством Ригон на юге и Галлидиалем на севере. Фотхад, столица кочевых народов степи, откуда бежал из плена Гвалхон, находилась много южнее, того места где они пересекли Каридуин и снова вышли в эти земли. Здесь на самом севере Хартинги, для беглеца было относительно безопасно. Степняки заглядывали сюда редко, поживиться им здесь было нечем.

Перед путниками лежала бескрайняя степь. До самого горизонта раскинулся высохший ковер из ковыля и мятлика. Травы давно потеряли свой первоначальный зеленый цвет, высушенные жарким летним солнцем. Знойное небесное светило выжигало всю растительность в этих краях, не давая той ни малейшего шанса, и обнажая красновато-бурую землю. Редкие деревца, одинокие и уродливые в своих причудливых узловатых хитросплетениях стволов и ветвей, навевали еще большую тоску на путников, забравшихся в эти земли. Ни холма, ни ложбины, просто сухая, ровная, кое-где потрескавшаяся, земля, покрытая сожженной солнцем редкой травой, насколько хватало глаз и ничего более.

Здесь на окраине Галлидиаля, степь, не переставая, вела борьбу с разраставшимся лесом, то захватывая новые территории, то вновь отступая. Противники, с переменным успехом, вели эту борьбу уже не одно столетие.

Орк сорвал сухой стебелек, пожевал его и выплюнул.

– Уродливая земля, и зачем я вас послушал и снова сюда вернулся? – мрачно сказал Гвалхон, поглаживая холодный металл, охватывающий его шею.

– У вас в Нанхольме? Разве лучше земля? – спросила, пытаясь скрыть улыбку, Джет.

– Еще хуже, – коротко ответил зеленокожий.

Дни шли, орк и амазонки брели на запад. Ничего не изменялось в окружающей их безрадостной местности. Однообразная, навевающая тоску и уныние, картина до самого горизонта. Могло показаться, что они топчутся на одном месте или ходят по кругу, но на самом деле отряд сделал уже много миль по направлению на запад и быстро приближались к своей цели.

Единственный раз, внеся хоть какое-то разнообразие, они нарвались на небольшой отряд степняков. На всякий случай Гвалхон и амазонки, залегли на землю. Неизвестно заметили их хаддиры или нет, но немного погарцевав на горизонте, степняки скрылись из виду, умчавшись на юг. Даже если степняки их и заметили, им не было дела до нескольких путников. Они не были из числа преследователей орка и, вероятно, оказались здесь по каким-то своим делам.

Во время одной из ночевок, когда все уже поужинали, и легли отдыхать, орк подошел к Рыжей, несшей караул и заговорил:

– Ты хотела знать, каково это быть гладиатором?

– Было бы интересно послушать, – кивнула Джет. – Но если не хочешь говорить, я не настаиваю.

– Спрашивай, думаю, я найду ответы на твои вопросы.

– Так что, много раз ты выходил на арену? – взглянув на звезды, которые сегодня, казалось, были особенно яркими, поинтересовалась Джет.

– Много, – серьезным и немного грустным тоном ответил Гвалхон. – Сначала считал. Но когда счет перевалил за сотню, бросил это дело.

– Ого! – в голосе амазонки мелькнуло восхищение. – Каково это? Выходить на арену, зная, что можешь не вернуться?

– Так же, как и в любую битву, – пожал плечами орк. – Для меня это было несложно, я привык к сражениям. Единственное, что меня злило, это то, что не я выбираю себе врага, а кто-то делает это за меня. Кого-то я не хотел убивать, но убил, а кого-то бы и рад был убить, но на арене мы так и не встретились.

– И ты всегда выигрывал? – понимающе кивнув, спросила амазонка.

– Всегда, – подтвердил орк. – Иначе бы сейчас не сидел здесь.

– Пять лет ты там провел, – не то, спрашивая, не то, констатируя факт, произнесла Джет

– Да, почти. И все пять лет, думал только об одном дне, когда, наконец, вырвусь оттуда и смогу снять этот проклятый ошейник, – вздохнув, сказал Гвалхон.

– Если ты так любишь битвы, – заинтересовалась амазонка, – то не все ли равно? Сражаться на поле брани или на арене?

– Нет, – отрицательно покачал головой орк. – Не все равно. Армии сражаются за что-то, за какое-то дело, которое считают правым. А убивать просто так, бесцельно, на потеху толпе, это не для меня. Хотя были и такие, кого это рабское положение вполне устраивало. Были даже вольнонаемные гладиаторы, зарабатывавшие таким способом себе на жизнь.

– Возможно, для кого-то это единственный способ прокормить себя, – осторожно заметила Джет. – Нельзя осуждать их за это.

– Вероятно, так оно и было, – подумав, согласился орк.

По ночам, караулили лагерь по очереди, но никакой опасности за время их путешествия по степи, отряд не встретил. К вечеру двенадцатого дня впереди показался Читухан, поселение могучих варваров.

Поселение Читухан, по меркам городов центрального королевства, приморского княжества или западной страны, было довольно примитивным. Жили они по большей части в шатрах обтянутых шкурой животных, в произвольном порядке, раскиданных на территории огороженной деревянным частоколом. Воевать с ними никто не желал, потому они особенно не беспокоились об обороноспособности Читухана. Во-первых, рослые сильные вирги, сами были отличными воинами, а во-вторых, все прекрасно понимали, что начать войну против варваров, значит объявить войну и амазонкам, которые, несомненно, придут им на выручку. Несмотря на то, что в нынешнее время, амазонки жили в своем белокаменном городе и никого не трогали, все еще помнили те времена, когда их старшие сестры валькирии наводили ужас на весь материк. Закованные в броню, верхом на белых тиграх или на крылатых грифонах, они смели не одну армию в былые годы, и связываться с ними никто не хотел.

Попытавшиеся однажды вторгнуться в их земли хаддиры, помнили это лучше всех, когда, столкнувшись с валькириями в открытом бою, едва не потеряли всю свою армию на берегах Каринея. Так и получилось, что варвары спокойно себе жили в Хартинге, на земле хаддиров, и те их не трогали. Степняки без нужды, вообще старались не приближаться близко к Читухану.

И действительно на всем пути до поселения варваров, кроме той единственной небольшой группы, непонятно, как оказавшегося здесь, амазонки и орк, больше не встретили ни одного отряда кочевников.

В сгущающихся сумерках, отряд подходил к Читухану, предвкушая наконец-то получить полноценный сон на мягких шкурах, взамен голой земли и, разумеется, хорошую пищу. Последние дни путешествия прошли впроголодь. Запасы амазонок, прихваченные из Шелдона, закончились, а разжиться чем-нибудь в голой степи, оказалось невозможным.

К удивлению амазонок, ворота поселения были закрыты. Насколько Рыжая знала, варвары никогда этого не делали, бояться им было некого. Амазонкам это показалось странным, но не более того.

Орк не зря считался хорошим воином, когда из-за частокола вылетело копье, направленное умелой рукой ему в грудь, он не только успел увернуться от него, но и поймать его на лету за древко.

– Проклятие! – выругалась Джет. – Они чего там с ума все посходили?

– Я орк, – напомнил ей Гвалхон.

– И, что с того! – возмущению Рыжей не было предела. – Мы амазонки! Эй, вы там! – требовательно крикнула Джет укрывшимся за стеной воинам. – Отворяйте ворота!

– Убирайтесь отсюда, если не хотите лишиться своих голов, – был ей ответ.

– Я амазонка Шелдона, быстро открывай ворота! – повторила, вышедшая из себя Рыжая.

– Никто не войдет в поселение после заката солнца. Таков приказ вождя, – ответил воин, поднявшийся в полный рост на стене.

Неизвестно чего опасались варвары, но ему все-таки стало интересно взглянуть на амазонок, пришедших к стенам их поселения. Обычно происходило наоборот, варвары прибывали в Шелдон, но не амазонки в Читухан.

Рыжая оглядела подруг, но те лишь пожимали плечами, так же, не понимая, что происходит.

– Протри глаза вирг! Перед тобой стоят четыре амазонки, и они начинают терять терпение, – Джет продемонстрировала, выбитый на треугольном щите, клинок, в обрамлении двух крыльев – герб Шелдона

Воин в ответ только отрицательно покачал головой.

– Тогда хотя бы сообщи своему вождю, что у его ворот стоят воительницы Шелдона! Мое имя Джет Каст! И давай живее! – едва успокоившись, Рыжая снова рассердилась.

Воин помедлил минуту, затем повернулся и все же отдал какие-то распоряжения, по всей видимости, послав кого-то к вождю племени. Сам же продолжил с нескрываемым интересом разглядывать амазонок, буквально пожирая их глазами. Как ни странно орк, даже такой гигантский, его совершенно не заинтересовал.

Прождать пришлось не менее получаса. На стене появился еще один варвар, внимательно оглядел путников стоящих у стен, и подал воинам знак, что все в порядке. Створки ворот со скрипом отворились, пропуская амазонок и орка в поселение.

Кутарам, вождь варваров, спрыгнул со стены, тяжело приземлившись рядом с Джет. То, что это вождь, амазонки поняли сразу. У Кутарама на шее висел ритуальный обсидиановый нож, реликвия племени виргов, носить которую имел право только вождь. Несмотря на то, что вирги уже давно никому не поклонялись, все же реликвии тех времен, когда они еще приносили кровавые жертвы богам, в поселении сохранились. Обсидиановый нож был одной из таких реликвий.

Ростом Кутарам почти не уступал орку, да и телосложением тоже. Для представителя человеческой расы он был и вовсе огромным. Амазонки, стоявшие рядом с этими двумя здоровяками выглядели совсем крохотными. Орк и варвар, прощупали силу друг друга, обменявшись крепким затяжным рукопожатием и, оба, похоже, остались довольны.

К Джет и остальным девушкам отношение было особое, они были амазонками. Припав на одно колено, перед ними, могучий вождь варваров, склонил голову.

– Приветствую тебя Джет Каст, амазонка из белокаменного города. Приветствую всех твоих спутниц, в нашем скромном поселение, – извиняющимся тоном заговорил вождь.

– И мы приветствуем тебя вождь, – ледяным тоном, сквозь зубы, процедила Рыжая и амазонки ответили легкими поклонами.

– Не самое благоприятное время вы выбрали для визита в Читухан, но мы постараемся оказать достойный прием, – Кутарам поочередно, поцеловал руки каждой из амазонок. – Пройдем в мой шатер, там и поговорим.

Шатер вождя оказался ничем не отличающимся от любого другого шатра в поселение. Его внутренне убранство, очень точно характеризовала людей племени, не любивших лишней мишуры и избавлявшихся от того, без чего вполне могли обойтись. Земляной пол в жилище вождя был устлан всевозможными шкурами, от больших шкур бизонов и медведей, до мелких, вроде кроличьих или лисьих. И больше в шатре не было ничего. Совершенно ничего! Кутарам отстегнул с пояса полуторный меч, который при его габаритах выглядел так же, как и гладиус в руках Джет, и отбросил его в сторону. Сам сел на шкуры и предложил то же самое сделать своим гостям.

– Какие новости с востока? – спросил вождь, когда все расселись.

– Орки вырвались из Нанхольма, – ответила Рыжая и покосилась на Гвалхона.

– Вот как? – удивился варвар. – Будет война?

– Она уже давно началась, – буркнула, все еще сердитая Джет. – Три месяца Шелдон был в осаде.

Кутарам, услышав это, сразу вскочил на ноги:

– Я соберу людей, мы выступим прямо сейчас. Вирги придут на помощь амазонкам!

– Остынь вождь, – осадила его Рыжая, постепенно успокаиваясь. – Шелдону уже не помочь. Город пал около тридцати дней назад.

– Не может этого быть! – округлив глаза, воскликнул Кутарам. – Как?! Как такое могло случиться?! Почему валькирии не пришли, чтоб спасти город, почему они не вернулись? Почему мы ничего об этом не знали?

– Наверное, у валькирий есть более важные дела на северной земле, – проворчала Ирма.

Принесли ужин. Орк Гвалхон и амазонки набросились на еду. Угощение состояло из небольшого барашка, зажаренного целиком на вертеле и овсяных лепешек. Голодавшим в последние дни, орку и амазонкам этого было более, чем достаточно. Им не требовались изысканные блюда королевских дворов, а просто нужно было, как следует насытиться, жареное мясо, для этого подходило, как нельзя лучше.

За ужином говорили в основном о разразившейся войне, в нынешних обстоятельствах сложно было найти другие темы для разговора.

После ужина, когда все наелись до отвалу и больше были не в состоянии проглотить, ни кусочка, амазонки отправились отдыхать, каждой варвары выделили по отдельному шатру. Гвалхона отвели к местному кузнецу, который довольно быстро расправился с ошейником на шее орка. В шатре вождя задержалась только Джет.

– Рассказывай вождь, что у вас стряслось? – потребовала разъяснений Рыжая. – Почему ворота закрыты? Почему твои люди метают копья во всех без разбору?

– Странное что-то происходит, – неуверенно отозвался Кутарам. – Мы сами не понимаем. Люди погибают и за пределами поселения, и даже внутри частокола. Кто-то убивает нас, но я не могу понять кто. Каждое утро кого-то находят мертвым.

– И что? Никаких мыслей? – заинтересованно спросила амазонка.

– Никаких, – подтвердил вождь.

– А из своих никто не может? Случается, что соплеменники начинают убивать друг друга.

Нет, – уверенно заявил варвар. – Люди умирают чудовищными смертями, то грудная клетка разворочена и вырвано сердце, то голова оторвана, не отсечена клинком, а именно оторвана. Людям такое не по силам. Это явно какая-то дикая тварь.

– Умирающий такой смертью, как ты описал, должен кричать нечеловеческим голосом. Вы должны были, что-то заметить, – Джет ужаснулась, представив себе картины описанные вождем.

– Тварь убивает мгновенно. Случается, что жертва успевает закричать, но стража никогда не успевала ничего заметить, лишь какие-то смутные тени. Враг всегда успевает скрыться.

Джет задумалась. В северных горах водились дикие вендиго, но на них это совсем не было похоже. Вендиго могли сотворить такое со своими жертвами, но, не являясь разумными, они бы не смогли этого сделать скрытно и давно были бы замечены. Тем более, они не просто убивали людей, а убивали, чтобы есть. Здесь же жертв просто убивали, и тут же бросали их, как более не представляющих интереса для убийцы. Убийство ради убийства, это больше свойственно существам разумным, нежели диким.

– Как давно это началось? – спросила амазонка.

– Уже семнадцать дней, – ответил Кутарам. – Каждую ночь, кто-то погибает. Семнадцать ночей, семнадцать смертей.

– Да загадка…, – покачала головой Рыжая.

– Сегодня ночью я выставлю усиленную охрану, ни один мой воин не сомкнет глаз до рассвета. Я не хотел бы подвергать вас ни малейшей угрозе, – продолжил вождь. – Если хоть одна амазонка погибнет в пределах частокола, я себе этого никогда не прощу. Но завтра вам лучше покинуть Читухан, ради вашей же безопасности.

В задумчивости Джет отправилась спать.

Огромный волк, легко перемахнул через стену из частокола, окружавшую поселение. Он потянул носом воздух, сегодня, что-то изменилось, появились новые запахи. Глаза вспыхнули кровавым светом, Волк хищно оскалился, обнажив острые зубы. Нужно было спешить. Он и так потратил много времени, дожидаясь пока в поселении станет тише, люди не спали, и их было слишком много. Лишь сейчас, уже под утро, они расслабились и уже были не так бдительны, пришло время нанести удар. Яркий свет факелов, которых сегодня почему-то горело больше обычного, неприятно резал глаза. Сейчас в предрассветной дымке, контраст уже не был таким сильным и огонь почти не мешал волку. Зверь не боялся людей живущих в поселении, их жалкое оружие не смогло бы причинить ему хоть, сколько бы то ни было серьезного урона. А те царапины, что они изредка успевали нанести ему перед тем, как погибнуть, заживали на нем еще до рассвета. Заметив одинокую фигуру, волк опустился на четвереньки, выгнул спину и, поджав задние лапы под себя, приготовился к атаке. Резко, как пружина, зверь распрямился и бросился на намеченную жертву.

Джет не спала, казалось ночь пройдет спокойно. Уже забрезжил рассвет, еще немного и можно будет прилечь. Враг, кто бы они ни был, не рискует нападать при свете солнца. Но спокойствие поселения все-таки было нарушено.

Когда Рыжая оказалась на месте нападения, там уже находились множество воинов поселения. Снова погиб один из людей племени, убитый лежал ничком на спине, на его голой спине окрашенной кровью, виднелись четыре глубоких борозды, от гигантских когтей. Джет перевернула тело на спину и, поморщившись, отпрянула. В животе несчастного ночной убийца проделал огромную рваную рану, из которой на землю вываливались кишки и прочие внутренности.