Читать книгу: «Повелитель жемчуга», страница 3

Глава 6

После ухода гостей принц до самого вечера не делал ничего. Даже не дав себе труда снять халат и переодеться, он, рассекая ногами воздух, бесцельно порхал по своему бескрайнему балкону, и со стороны могло показаться, что юный монарх исполняет какой-то горячий восточный танец. Иногда он останавливался, подходил к кустам сирени, наклонял пышные гроздья и долго вдыхал их густой аромат, но потом резко бросал это занятие, поворачивался лицом к морю и слушал, как кричали чайки. И растворяясь в стихиях этого жаркого очарованья, он забывал и про колдовское зеркало, и про серебряный ключ, и про измученное, до сих пор не погребенное тело своей матушки, королевы Маргариты.

К ночи небо начало хмуриться, и по нему поплыли серые неприветливые облака, предвещавшие бурю. «Надо уходить отсюда», – подумал принц, покинул балкон и пошел в свою опочивальню.

Там было темно, лишь таинственное зеркало мерцало живым укором. «Пройди сквозь это зеркало, принц», – вспомнил он слова Сафо и уже сделал шаг вперед, но тут же отпрянул, ибо еще не был готов к такому шагу. Однако он все же мельком успел увидеть свое отражение и заметить, что упрямая складка под нижней губой не исчезла. «Нет, я не буду рассматривать себя!» – решил принц, отошел от зеркала и пошел спать.

А за окном на все голоса выла и грохотала стихия. Палящее дневное солнце, как будто бы оскорбило море своим огнем, и теперь оглушающие раскаты грома и холодный ливень сотрясали Адриатику. Около часа ночи буря почти стихла, оставив после себя лишь мелкий моросящий дождь.

Принц проснулся от какого-то шума. Открыв глаза, он увидел, что это всего лишь дождинки назойливо барабанят по прозрачному стеклу. Он снова попытался уснуть, но не смог, потому что стук повторился и был еще настойчивее. Откинув одеяло, принц встал с постели, подошел к окну и открыл его. С удивлением он обнаружил, что за окном стояла нищенка в черном плаще и белой маске, закрывающей почти все лицо.

– Кто ты? – резко спросил принц.

– Вы не знаете меня, ваше высочество, но я должна передать вам вот это письмо. – И нищенка, вытащив из-под черного плаща руку, передала принцу сложенный вдвое белый листок.

– От кого это письмо? – спросил принц, вскинул глаза, но никого не увидел, потому что нищенка исчезла, словно растворилась в блестящих капельках дождя.

Тогда принц прошел к бюро, сел, раскрыл аккуратно сложенный листок и начал читать неизвестное послание:

«Всемилостивейший сеньор, высокочтимый правитель жемчужного острова,

нижайше прошу Вас выполнить последнюю просьбу Вашей преданной подданной.

Сегодня, когда часы пробьют два час ночи, прошу вас прийти на старое кладбище, что находится в афинском лесу. Искренне уверяю, что сие свидание останется в тайне и ничто не повредит чести и репутации Вашего Высочества.

Искренне преданная вам…»

Далее стояло многоточие, из чего следовало, что отправительница, а это, несомненно, была женщина, пожелала остаться неизвестной.

Первое, что пришло в голову принца, что это какая-то ловушка и ходить одному на старое кладбище ни в коем случае нельзя. Однако поразмыслив немного, он решил, что негоже наследному принцу звать на помощь и показывать себя трусом. Все-таки он сын королевы Маргариты, а не какой-то паршивый эльф! Все! Решено! Он идет туда один!

Принц решительно двинулся к зеркальному шкафу, мельком посмотрелся в зеркало и… обмер. К складке под нижней губой добавилась ужасающая поперечная морщина, которая, словно шрам, рассекала его лоб.

– Что со мной? – спросил принц тишину. – Хотя какая теперь разница! Мне все равно надо идти!

Облачившись в черные кюлоты (короткие штаны-бриджи) и красную рубаху, принц прикрепил к поясу шпагу, накинул плащ и уже собирался выйти за дверь, как вдруг ему пришла в голову мысль украсить голову монаршим венцом, но он сразу понял нелепость этой затеи. Ну, зачем на старое кладбище надевать монарший венец? Призраков пугать? А если их там нет?

К морю, принц спустился по той же, ведущей с его балкона лестнице. Оказавшись на берегу, он свернул направо и пошел по размытой дождем, брусчатой дороге, которая вела к афинскому лесу.

Когда принц вошел в лес, ему стало не по себе: вековая листва деревьев загораживала усыпанное звездами ночное небо; каждый пень или поваленное дерево напоминали чудищ из страшных сказок; трава шуршала под ногами и если прислушаться, то создавалось впечатление, что она разговаривает на каком-то известном только ей, языке. Ухали совы, человеческими голосами надсадно кричали какие-то птицы, с деревьев капали холодные дождинки. Но принц, сжавши зубы, продолжал идти. Он шел, шел, шел, и наконец…

Над принцем навис мертвенный лик кладбищенской луны. Тяжело вздохнув, он огляделся и увидел, что стоит один в окружении скорбных памятников и серых надгробий. Страшно, страшно, страшно…. Но он не посмеет уйти, ибо королевское слово надо держать. Иначе, какой же ты принц? Неожиданно ему показалось, что вдали среди белых надгробий стоит девушка в пурпурном платье.

– Сеньорита, подождите! – закричал принц и побежал навстречу девушке. Подбежав поближе, он с ужасом обнаружил, что это была могильная плита с портретом девушки в красном, будто бы пропитанным кровью, платье. Принц подошел поближе к плите, прикоснулся пальцами к пылающей в темноте красной ткани и почувствовал влагу. Посмотрев на ладонь, он увидел, что с его пальцев стекают капельки крови.

– Видишь, что ты сделал со мной? – услышал он за спиной надтреснутый женский голос.

Принц обернулся и увидел, что прямо перед ним стояла девушка в грязном, покрытом комьями земли саване. Черты ее лица были бледны, губы сжаты в синюю ниточку, лишь глаза сияли страшным оранжевым огнем.

«Вот какая бывает смерть», – подумал принц. «Ну, ничего, попробуем и ее встретить достойно!»

Собравши волю в кулак, и несколько раз судорожно глотнув, принц улыбнулся и вежливо спросил:

– Чем же я вас обидел, сеньорита?

– Меня живую завернули в грязный саван, скинули в черную могилу, а землю оплевали! И с тех пор днем мой бестелесный дух мечется по острову в поисках помощи, а ночью вселяется в мое тлеющее тело, я вылезаю из земли и брожу по этому лесу. Знаешь, как ужасно лежать под землей, где нет ничего, кроме тупой бесконечности! – И девушка заплакала.

– Ты что, живешь между небом и землей? – догадался принц.

– Никто из людей не знает, где кончается жизнь и начинается смерть, – послышался низкий женский голос.

Принц посмотрел в сторону, откуда доносился голос и увидел, что рядом с могилой стоит та странная нищенка, которая передала ему ночью письмо. Только теперь она была одета во все белое, включая плащ и перчатки. Лицо ее закрывала та же белая маска.

– Эта девушка была влюблена в вас, принц.

– Простите, а с кем я имею честь разговаривать? – вежливо спросил Перль.

– Зовите меня Мойрой.

– Мойра, Мойра… – повторил принц, что-то усиленно вспоминая. – Ах, Да! Мойрой, кажется, называют судьбу. Или я ошибаюсь?

– Вы прекрасно осведомлены, принц, и с вами приятно беседовать, но я всего лишь помощница своей строгой госпожи. Что касается этой девушки, то она осмелилась пойти против своей судьбы, которая, как ни странно, обещала быть счастливой. И теперь за это наказана.

– Что же сделала она?

– Она совершила самоубийство.

– Но зачем? – удивился принц.

– Потому что…, потому что я влюбилась в вас! – И девушка, подбежав к принцу, упала перед ним на колени и стала неистово целовать его руки. – Я работала служанкой во дворце. Я полюбила вас сразу, как только увидела, и больше мне ничего не нужно было в жизни, хотя мне предлагал руку и сердце богатый купец с Риальто! Но я видела только вашу воздушную походку, развивающийся плащ и эти синие-синие глаза! Они преследовали меня днем и ночью! Потом я часто наблюдала, как вы сидите на изумрудном утесе и разговариваете с чайками. Спрятавшись за кустами роз, я часами смотрела на вас и мечтала о том, как бы нам хорошо было вместе бегать по зеленым лугам, качаться на бирюзовых волнах, петь песни!

Принц хотел что-то ответить, но не смог, потому что рыдания сдавили ему горло, сердце дрогнуло и начало стучать, словно бабочка, которая отчаянно бьется о стекло, не в силах вылететь наружу. Сделав над собой усилие, он взял себя в руки и сказал:

– Прости, я не хотел твоей смерти. Скажи, как тебя звали?

– Ческа, – ответила девушка.

– Франческа, – уточнила Мойра.

– Чем я могу помочь тебе, Франческа?

– Вы уже помогли ей, принц, – сказала Мойра.

– Чем же?

– Своим состраданием вы отпустили ее.

– Скажи, Мойра, а ты можешь вернуть Франческу на землю, чтобы она продолжила жить? – спросил принц.

– Могу, – ответила Мойра, но, увы, Франческа этого не хочет.

– Почему, Франческа?

– Потому что снова придется идти по тем же следам. Но я благодарна тебе, жемчужный принц.

– За что?

– За то, что ты не побоялся и пришел сюда. Ты очень добр.

– Ты ошибаешься, Франческа. Я вовсе не добр. Я – Нарцисс и способен любить только самого себя!

– Это все лишь твои глаза, но не твое сердце…

Неожиданно страшный грохот сотряс старое кладбище, задрожала земля, заходили ходуном надгробные плиты. Со звериным ревом Франческа упала навзничь, и тело ее на глазах начало разлагаться.

– Я опять что-то наделал? – с ужасом воскликнул принц.

– Все в порядке, принц, – спокойно сказала Мойра, подходя к Франческе. – Вы простили ее, пожалели и освободили от мук ее душу. А тело поручите мне.

– Может, вы и меня заберете, Мойра?

– Вам до этого еще далеко, принц, – усмехнулась Мойра. – Все. Идите. Уже три часа ночи. Прощайте.

– Прощайте, – еле слышно ответил принц и, не разбирая дороги, помчался вон из леса. Оказавшись на берегу, он подошел к самой воде и начал неистово глотать губами соленый воздух. Голова болела, мысли путались, тело дрожало…

– Франческа, Франческа, прости меня»! – сказал он ночному морю и, завернувшись в плащ, отправился в замок продолжать разбирать жемчужные дела.

У самого начала ведущей в его покои лестницы, принц неожиданно споткнулся о Робина, который пригорюнившись, сидел на мокрой ступеньке.

– Черт бы тебя взял, Робин! – Я бы мог тебя убить! – рассердился принц. – Ты же всегда появляешься из воздуха! Что, решил заделаться человеком?

«Что это с ним? – удивился Робин. «Он раньше никогда не ругался!»

– Прости меня за грубость, милый Робин, но мне приходится разбирать дела, в которых я никогда не участвовала и о которых не имею никакого понятия. – И принц дружески похлопал Робина по пухлому плечику. – Ну, что скажешь мне, добрый эльф?

– Я вас искал, но нигде не мог найти. Я только видел, как вы в половине второго ночи спустились по этой лестнице к берегу, потом свернули в сторону старого афинского леса, и у самого входа вдруг исчезли.

– Ты что, следил за мной?

– Вовсе нет, ваше высочество. Я летал… – И Робин смешно пошевелил своими зелеными ушами.

– Так вот и летай, а не подслушивай!

– На этот раз добрый Робин не выдержал. Он встал во весь свой маленький рост, расправил уши, выставил чуть вперед свое лохматое пузико и строго сказал:

– Не забывайте, принц, что ваша матушка была могущественнейшая фея и повелевала этим островом. И если вас интересуют вопросы распределения колдовских обязанностей, то можете задать их ей, ибо ключ от тронной залы, где покоится ее тело, находится у вас. А теперь позвольте мне, как королевскому эльфу, доложить вам о последних событиях, которые произошли в вашем замке.

– Я слушаю.

– Кроун после разговора со своей женой, принцессой Фаустиной, уехал в Венецию, а сама принцесса, проплакав весь день, закрылась в своих покоях и никого к себе не пускает! С ней явно что-то случилось!

– Благодарю тебя, Робин. Я обязательно навещу принцессу, – заявил принц и высокомерно тряхнул своими черными кудрями.

– Ба! – вдруг воскликнул Робин.

– Что такое?

– У вас появились седые волосы, вот что!

– Все! Хватит! Еще одно слово, и я тебе надеру уши! – заявил принц и ушел.

– Что-то наши господа сегодня не в духе, – буркнул эльф. – Пойду-ка я лучше и отсижусь у своей красавицы Эльфины, а заодно и все расскажу ей. – И сделав несколько умопомрачительных виражей в воздухе, Робин исчез. Приземлился он на одной из полян в старом афинском лесу, где на скамеечке у деревянного сарайчика его ждала гигантская стрекоза по имени Эльфина, единственным украшением которой были фиолетовые глаза и огромные прозрачные крылья. На толстом брюшке ее красовался кружевной фартучек, а лапки были обуты в изящные соломенные башмачки.

Глава 7

Оказавшись у себя в опочивальне, принц первым делом подошел к зеркалу и изо всей силы пнул его ногой, но колдовское стекло оказалось крепче, чем ярость принца. Потом он внимательно посмотрел на себя и увидел, что в черной шевелюре действительно появились седые волосы. «От чего я так меняюсь?» – подумал принц. «Странно все это и страшно…»

В дверь тихо постучали.

– Войдите, – недовольно сказал принц.

Вошел Витторио и принес на подносе еду.

– Ты видел, который сейчас час? – спросил принц.

– О да, ваше высочество. Почти четыре часа утра.

– Тогда с чего ты решил, что я проголодался? – с подозрением спросил принц.

– Прогуливаясь по галерее, я видел, как вы полчаса тому назад вошли в свои покои. Вот я и решил, что вам не мешало бы хорошенько подкрепиться. – И как-то странно глядя на принца, Витторио поставил поднос на стол.

«Наверное, заметил эти уродливые складки на моем лице!» – подумал принц и вдруг поймал себя на чувстве гневливости, которое еще недавно было чуждо его нежной и разбалованной натуре.

– Еще буду приказания, ваше высочество? – спросил лакей.

– Скажи, Кроун уже вернулся из Венеции?

– Нет, ваше высочество. Он поехал туда по делам.

– По каким еще делам? – строго спросил принц и в упор посмотрел на лакея, а про себя подумал: «Как же ты похож на крысу!»

– Не смею знать, ваше высочество. Их светлость никогда не докладывается, – дрожащим голосом, пролепетал Витторио.

– Ты плохой актер, Витторио. Когда Кроун выкинет тебя отсюда, ни один театр не возьмет тебя на службу!

– О не выгоняйте меня! – взмолился Витторио. – Мне некуда идти!

– На лагуне 120 островов. Кто-нибудь обязательно возьмет и пригреет тебя. Я в этом уверен.

– Вряд ли. У жемчужного острова дурная репутация, – вздохнул Витторио.

– Какая же? – вдруг заинтересовался своим королевством принц.

– Считается, что здесь живут сплошные ведьмы и колдуны.

– Ха-ха-ха! В таком случае, оставайся здесь, Витторио.

– Благодарю вас, ваше высочество, – поклонился Витторио, и принц впервые увидел глаза этого человека. Они были серые, беспокойные, как будто бы их обладатель вечно ждал какой-нибудь неприятности или подставы.

Подкрепившись и немного успокоившись, принц подошел к окну и раздвинул тяжелые портьеры. Светало. Слабые лучики солнца лениво пробивались сквозь опаловое небо, россыпью аметистов сверкала линия горизонта, тихо накатывал прибой…. Было тихо и спокойно… Неожиданно от неизвестно откуда взявшегося порыва ветра окно распахнулось, и в опочивальню принца с карканьем ворвался ворон.

– Что тебе здесь надо? Уходи отсюда! – закричал принц.

Но наглая птица не слушала его. Наоборот, облетев опочивальню, она приземлилась на стол и стала клевать остатки ужина. На вид птичка была гладкой и упитанной, с черными лоснящимися перьями и острыми, цепкими коготками. Закончив с трапезой, ворон посмотрела на принца своими черными, как бусинки глазами, словно приглашая его к разговору. Такой поворот окончательно взбесил принц и, он, схватив шпагу, подбежал к столу и начал выгонять ворона. Но тот оказался хитрее и проворнее. Ловко извернувшись, ворон взлетел и больно вцепился в черные кудри принца.

– А! – закричал принц, корчась от боли.

Насилу отодрав от себя ворона, принц уже хотел отрезать голову хищнику, но потом, увидев мольбу в черных глазах птицы, передумал.

– Лети, чудовище! – сказал принц и выпустил ворона в окно.

Глава 8

Принц проснулся, когда над морем уже сияло жаркое, полуденное солнце. Наскоро выпив чашку кофе, он облачился в нарядный, красного цвета камзол и отправился проведать свою добрую тетушку, принцессу Фаустину.

Подойдя к дверям ее покоев, он тихонечко постучался, однако ему не открыли. Тогда принц слегка надавил на дверь, и она подалась. «А этот ушастый прохвост Робин сказал, что Фаустина заперлась и никого к себе не пускает. Надо его наказать за ложь!» – пробурчал про себя принц. Быстро совершив сквозной пробег через несколько комнат, принц вошел в спальню и увидел следующую картину: в грубой льняной сорочке, которую стягивал лишь тугой корсет, босая, с растрепанными волосами принцесса Фаустина сидела на кровати. Лицо ее было белее снега, губы полураскрыты, взгляд бессмысленно блуждал.

– Что случилось, тетушка Фаустина? Ты жива? – воскликнул принц, подбегая к принцессе.

– Жива, Перль…. Да только это вряд ли это теперь можно назвать жизнью.

– Что произошло?

– Кроун хочет, чтобы я покинула жемчужный остров.

– Как это?

– Он сказал, что теперь, когда ты стал монархом, мне здесь не место! Ведь я простая ныряльщица за жемчугом, которую он вытащил из дыры, что находится за кирпичной стеной.

– Какая еще кирпичная стена? – удивился принц.

– О, видимо, твои игры с зеркалом действительно серьезны! Если ты еще об этом не знаешь, то я скажу тебе. Прямо за старым афинским лесом находится кирпичная стена, которую не объехать и не облететь. За ней живут те, кто работает на тебя в твоем королевстве – рыбаки и ловцы жемчуга. Когда-то и мы с Кроуном жили там, в ветхой лачужке. Днем мы добывали жемчуг, а вечером получали за него еду. Иногда в самые счастливые дни нам выдавали небольшие деньги, на которое мы покупали себе все необходимое. Но Кроуну вдруг неожиданно повезло. Каким-то образом он проник в замок к королеве Маргарите, очаровал ее, и она взяла его к себе на работу в качестве лакея. Это было странно, и в деревне даже начали ходить слухи, что ради этого он совершил какое-то преступление. Но мне тогда было все равно. Я любила его, и была готова пойти за ним хоть на край света…. Но мне повезло: из жемчужной дыры я попала в жемчужный рай. Да вот только не знала я, что через двадцать лет этот рай обернется для меня адом.

– Но Кроун твой законный муж!

– В том-то и дело, что нет! Мы не венчаны! И потому он может делать со мной все, что хочет!

– Но ты, же принцесса!

– Да никакая я не принцесса! Это твоя матушка по доброте душевной наградила меня этим титулом. А в действительности я – ныряльщица. Бедная, никому не нужная ныряльщица за жемчугом!

– О нет, тетя Фаустина! – зарыдал принц, бросаясь к принцессе и обнимая ее. – Ты мне всегда была, как родная мать! Помнишь, как ты учила меня плавать, а я плакал потому, что боялся воды, а когда ты брала меня на руки и хотела успокоить, то подходил Кроун и забирал меня. А мне так хотелось побыть с тобой, обнять за шею, поиграть твоими волосами!

– Это все в прошлом, принц, и не стоит больше говорить об этом. И потом Кроун сказал мне, что ты тоже хочешь, чтобы я уехала отсюда. Только не подумай, что я виню тебя за это…

– Что?! – взревел принц. – Да как смеет этот Кроун распоряжаться здесь? Да еще и говорить за меня! Теперь я повелитель острова! А он всего лишь регент, да и то бывший! Так вот монаршей волей своей я приказываю тебе, Фаустина, остаться здесь!

Не успел принц произнести эти слова, как с грохотом распахнулось окно, и в комнату с жутким карканьем влетел уже известный нам ворон. Проделав круг, птица подлетела к Фаустине, немного повисела в воздухе, а потом как вонзиться ей в горло! Удар был настолько сильным и неожиданным, что бедная женщина не смогла даже закричать. Но принц не растерялся. Выхватив шпагу, он сбил на пол коварную птицу, схватил ее за лапы и уже хотел перерезать горло хищнику, но не смог. Ворон снова жалобно смотрел на него своими черными, бездонными глазами.

– Ладно, стервятник! Я пощажу тебя и на этот раз. – Принц отпустил хищника, и тот, заорав человеческим голосом, вылетел в окно.

А на постели, стоная, лежала принцесса Фаустина. Глаза ее были закрыты, одеяло и подушки залиты кровью. Принц схватил колокольчик и пронзительно зазвонил, созывая слуг. Первым прибежал Робин и сразу начал хлопотать вокруг принцессы. Склонивши над Фаустиной свои зеленые уши, он стал шептать над ней какие-то заклинания, и через некоторое время кровь остановилась. Потом эльф достал из кармана пузырек с темной жидкостью и дал испить Фаустине. Принцесса открыла глаза, попыталась что-то сказать, но не смогла.

– Я категорически против самолечения! – вошедшего в комнату придворного лекаря. Это был еще совсем молодой человек, отличавшийся большой серьезностью и такой же занудливостью. Одет он был в длинный черный плащ, такого же цвета четырехугольную шляпу, на лице он носил обязательную в те времена маску. Подойдя к постели, где лежали Фаустина, он сел на стул и начал вытаскивать из своей сумки инструменты, которые по своему виду напоминали орудия средневековых пыток. Полюбовавшись на них, он взял в руки жуткий крючок и начал ковыряться им в ране принцессы и по мере того, как он проникал все глубже и глубже, тяжело и безнадежно вздыхал. Наконец он наложил повязку на шею Фаустины и, дав ей попить каких-то капель, сказал:

– Я дал ей снотворных капель, и теперь она будет спать до утра. Поменяйте ей постель и наденьте на нее чистую рубашку. Только обращайтесь с ней осторожно. Рана очень глубокая. К тому же задеты голосовые связки и неизвестно, сможет ли она вообще говорить.

– Джулия, – обратился он к одетой во все белое, своей помощнице, – ты остаешься за сиделку. У Фаустины начинается жар, поэтому чаще прикладывай ей ко лбу холодные компрессы. Лекарств ей пока никаких не давать и ни в коем случае не беспокоить ее.

– А я могу навещать ее? – спросил принц.

– Не раньше завтрашнего утра, – строго сказал врач и с важным видом покинул спальню.

– Принц! – послышался знакомый голос.

Принц обернулся и увидел плачущего Робина.

– Почему ты плачешь, Робин? – с тревогой спросил принц.

– Укус был ядовитым!

И эльф исчез.