Читать книгу: «Элайджи в мире эльфов, или Алекса – мой эльф», страница 5

Элайджи сразу направился за ней. Пройдя по ветке чуть дальше, эльфия остановилась у листьев, сложенных кончиками в трубочку, и дернула за висящую рядом лиану. Прямо из этих листьев полилась маленькая струя воды.

– Когда дергаешь за эту лиану, вытекает небольшая порция воды, – объясняла Алекса, моя руки. – Теперь ты.

Элайджи подошел к этому удивительному крану, Алекса дернула за веревку, и с листьев прямо в его ладони полилась прохладная роса.

Когда они зашли обратно в дом, на столе уже стояли тарелочки в виде раковин, на которых красовались золотистые румяные лепешки.

– Это самая вкусная еда из всех, что я пробовал. Невиэль, вы просто волшебница, – с восторгом воскликнул Элайджи, попробовав лакомство.

– Спасибо, сынок, спасибо, родной, – обняла его ласковая Невиэль. – Вот, возьми еще, – и она положила в тарелку уплетающего за обе щеки Элайджи еще пару лепешек.

Невиэль даже не села кушать с ними, она просто смотрела, как ели Алекса с Элайджи, и радовалась от всего сердца. Когда она улыбалась, ее пухленькие щечки наливались румянцем и блестели, прямо как эти румяные лепешки. И вообще она выглядела, как добрая фея из сказки. Невиэль носила длинное закрытое платье, так как не могла уже похвастаться фигурой, но ей это было очень даже к лицу. На самом платье красовались вышитые цветы, а впереди, как у каждой хорошей хозяюшки, был завязан фартук с рюшечками. Зато ее прическа не шла ни в какое сравнение. Цвет волос у нее был дымчато-пепельный, а впереди выделялись две большие пряди: белая и фиолетовая. Сначала Элайджи показалось, что Невиэль собирает их сзади в пучок, но потом он рассмотрел, что волосы ее сами по себе росли вверх и приняли форму редьки на ее голове, заканчиваясь тоненьким острым кончиком, торчащим вверх. Но больше всего Элайджи понравилось, что у Невиэль были очень добрые глаза, такие же добрые, как у Дороти Лей, с морщинками от смеха.

Входная дверь распахнулась, и в дом вошел эльф.

– Папа! – радостно крикнула Алекса и, вылетев из-за стола, бросилась ему на шею.

– Алексия, оставь отца в покое. Сперва доешь свои лепешки, – попыталась сказать Невиэль как можно нравоучительней, что ей, в принципе, никогда не удавалось.

Отец Алексы был мужчиной серьезным и немногословным. Даже в его имени – Сайлас – было какое-то спокойствие и тишина. Он был небогат на мимику, но что-то в его сдержанности, в его картинах и в его взгляде выдавало в нем доброго и мягкого человека, вернее эльфа. Сайлас был одним из лесных эльфов, поэтому в его одежде преобладали зеленый и коричневый цвета, волосы были темно-каштановыми, а небольшая аккуратная борода с двумя пепельными полосами по бокам придавала ему особую важность. По рассказам Алексы Элайджи узнал, что ее отец является очень уважаемым эльфом и его картины висели даже во дворце, в покоях королевской семьи.

Возле двери вдруг что-то грюкнуло, и из небольшого отверстия в плетеную корзину упал лиственный сверток.

– Почта! – крикнула Невиэль мужу. И взявши только что присланный сверток, с огромным блаженством опрокинувшись в свое кресло, Сайлас с серьезным видом начал читать последние новости.

День пролетел незаметно. Столько нового и непознанного сегодня открылось перед Элайджи, что упорядочить все это в голове было просто невозможно. Элайджи стало чуждо слово «не верю», с этого дня он мог поверить во что угодно. Вечер быстро превратился в ночь. Элайджи лежал на листе и не мог налюбоваться таким звездным небом. Свежий воздух и красота вокруг убаюкивали его.

– Что мы будем делать завтра? – спросил он у Алексы.

– Завтра… мы научим тебя летать.

Элайджи улыбнулся и снова посмотрел на звезды.

– А Невиэль и Сайлас, как ты думаешь, они меня примут? – немного неуверенно спросил он.

– Конечно, они примут любого, кто станет мне другом, – ответила эльфия.

– Наверное, это здорово, – последовало после небольшой паузы.

– Что здорово? – переспросила Алекса.

– Иметь родителей… да еще таких. Ты знаешь, меня еще никто так не обнимал, как твоя мама. И это было так… – Но Элайджи замолчал, потому что ему было тяжело подобрать слова, описать то, что он почувствовал, когда Невиэль приобняла его.

– Мне очень жаль, что у тебя нет родителей. И ты о них совсем ничего не знаешь?

– Нет. Все, что они мне дали, это имя. Но я готов обойти весь мир, чтобы найти их. Чтобы спросить у них, почему они меня бросили. Почему они не любили меня? И неужели я совсем им был не нужен?

– Не думай об этом, – попыталась успокоить его эльфия. – Может быть, сложились какие-то обстоятельства, и они не смогли тебя оставить. Ведь они не бросили тебя где-то в лесу, а подыскали тебе дом и имя тебе тоже дали. Я уверена, что мои родители примут тебя как родного. Только пока давай молчать о том, что ты не совсем эльф.

– Но я не хочу их обманывать! – возразил Элайджи.

– Не обманывать, а не договаривать. Это разные вещи, – подметила Алекса, многозначительно приподняв указательный палец.

Когда они зашли в дом, все внутри с приходом ночи выглядело по-другому. Комната словно преобразилась. Росшие на стенах маленькие бутоны чуть приоткрылись и, заманив нескольких светлячков, выглядели как маленькие лампочки. В комнате было тихо, на стены густой пеленой легла тень ночи. И только эти лампочки и небольшое свечение, что исходило от крыльев эльфов, придавало комнате сказочные сумерки. Все это напоминало палатку у костра. Алекса села на зеленый ковер в позе лотоса и потянула за рукав вниз Элайджи. Эльфия хлопнула в ладоши несколько раз, и из одного бутона-лампочки вылетели светлячки, которые тотчас же закружились над ними, словно танцевали хоровод.

– Какая красота! – восхищенно прошептал Элайджи.

Алекса, улыбнувшись, качающими движениями несколько раз опустила ладони вниз, будто давая команду светлячкам спуститься. И они послушались ее. Светлячки из большого хоровода уплотнились в маленький кружочек и осели на голову Элайджи, словно светящаяся диадема.

– Как ты это делаешь? – не переставал удивляться и восхищаться Элайджи.

– Она их дрессирует, – засмеялась Невиэль, вошедшая в комнату.

– Хватит баловаться, мне совсем ничего не видно, – властным голосом отозвался Сайлас, и светлячки мигом бросились обратно в бутон. – Алексус, подай мне свежей пыльцы, – продолжил он более мягко.

Алекса взяла небольшую посудину и зачерпнула пыльцу из огромного цветка, что рос в углу комнаты.

– Пыльца – и в пустыне пыльца, – отметил Сайлас, сделав пару глотков. – Держи, – протянул он посудину с пыльцой Элайджи. – Это полезно для крыльев.

От этих слов Элайджи даже закашлял.

– Спасибо, – неуверенно сказал он, поглядывая на Алексу.

Да, пыльца была действительно неописуемо вкусной. Элайджи всмотрелся в пейзаж на картине, над которой летало несколько светлячков.

– Вот настоящая дрессировка, – усмехнулся Сайлас и капнул несколько капель пыльцы на подоконник, на которые мгновенно накинулись крохотные светящиеся создания.

– Тебя интересует живопись? – обратился он к Элайджи.

– Да… вернее, нет… то есть я хотел сказать, что вы очень красиво рисуете.

– Вот посмотри, что ты здесь видишь? – спросил Сайлас.

– Я вижу дворец, красивый пейзаж вокруг…

– Смотри внимательней, – перебил его эльф.

Элайджи отвел взгляд от замка и охватил всю картину целиком.

– Радуга! – вдруг выпалил он.

– Правильно! – аж подпрыгнул от радости Сайлас. – Я рисую радугу, хотя самой радуги на моей картине нет. Но всмотревшись повнимательнее в картину в целом, можно ее увидеть.

– Как это у вас получается? – удивился Элайджи.

– Искусство должно хранить в себе изюминку. Через него мы пытаемся показать обычные вещи, которые остальные просто не замечают. Когда я рисую, я стараюсь изобразить землю, воздух и семена, чтобы эльфы увидели распустившийся цветок или дождь и солнце, чтобы можно было увидеть радугу. Я заставляю остальных проникнуться и понять самим, что я изобразил на картине. Я не хочу, чтоб они просто смотрели, я заставляю их увидеть.

– Хватит морочить ребенку голову. Элайджи явно устал и хочет спать, – вмешалась Невиэль.

– Да что вы, мне так интересно, – не сдерживал Элайджи своего восхищения.

– Молодец! – подмигнул ему Сайлас. – Этот молодой эльф далеко пойдет. Не всем дано сразу увидеть скрытые темы в моих картинах. У него чистая душа.

– Оставьте этот разговор на завтра, – продолжала хлопотать Невиэль. – Давай свой плащ, я повешу его в шкаф, – обратилась она к Элайджи.

– Нет! – отскочил он от нее как ошпаренный.

Невиэль с недоумением посмотрела на Элайджи.

– Я ничего с ним не сделаю, я просто повешу его тут, не будешь же ты в нем спать.

Элайджи посмотрел в сторону Алексы. Она еле заметно качнула головой, давая понять тем самым, чтобы он ничего не говорил. Элайджи беспомощно посмотрел на удивленные лица Сайласа и Невиэль и потупил взгляд.

– Я все объясню, – взлетела Алекса и приземлилась перед Элайджи, заслонив его перед родителями. – Элайджи, сними плащ, – попросила она.

Элайджи медленно и неуверенно развязал узелок и фиолетовая ткань упала на пол. Невиэль даже вскрикнула от открывшейся ее взору картины.

– Ты совсем сошла с ума, – грубым, встревоженным голосом обратился Сайлас к Алексе. – Как ты посмела привести в дом синалия? Ты хочешь всех нас погубить? Ты хочешь, чтобы нас изгнали из Эльфидэя?

– Доченька, как ты могла? – отчаянным голосом выдавила из себя Невиэль и, не удержавшись на ногах, плюхнулась на стоявший рядом стул.

– Папа, это не синалий, – попыталась оправдаться эльфия.

– А кто, кто он по-твоему? У него нет крыльев, но выглядит он как эльф. Это самый настоящий синалий! – повысил голос отец.

– Это не синалий, папа. Элайджи… он человек! – выкрикнула Алекса и мгновенно попятилась назад, сама испугавшись своих слов.

– Что?! Что же ты натворила! Нам не будет прощения, – еле сдерживался Сайлас.

– Папа, я познакомилась с ним, когда он был человеком. У него нет семьи, нет родных. Ему некуда было бежать и оставаться, где он жил, тоже смысла не было. А потом его кто-то превратил в синалия, и я не смогла отказать ему в помощи, – немного приврала эльфия, дабы не выдавать свои новые способности.

– Я рад, что ты помогаешь тем, кто нуждается, но здесь другой случай. Это же человек, а люди не умеют жить в гармонии с природой, они грубые и бездушные, – продолжал настаивать Сайлас.

– Он такое же живое создание, как я и ты. И знаешь что, с ним я не просто Алекса, я стала его эльфом, и это лучшее, что у меня есть. Ни один эльф не смог мне дать того, что дал этот человек. И не говори, что люди грубые и бездушные! Не я сказала, что у него чистая душа.

Но тут в дверь застучали. Невиэль привстала и мелкими шагами засеменила к двери. Алекса быстро подняла плащ и накинула его на плечи Элайджи. Когда Невиэль открыла дверь, на пороге стояли два длинноволосых бородатых седых эльфа в длинных одеяниях.

– Чем я обязан такому почтенному визиту? – вежливо спросил Сайлас и слегка приклонился, чтобы выразить свое почтение.

– Это старейшины, наклонись, – шепнула Алекса Элайджи и толкнула его в спину, чтобы он приклонился тоже.

– У нашего главного старейшины, провидца Орвэла, было видение, он увидел чужого в нашем городе. Мы не хотим наводить панику, но уже проверяем дома и решили зайти к вам лично, чтобы другие эльфы не тревожили ваш почтенный дом. Как ты думаешь, Сайлас, где это существо может скрываться? Кстати, а кто этот молодой эльф? – спросил один из старейшин, держащий в руке длинную трость.

Сайлас посмотрел на Элайджи, а потом на Алексу. В ее глазах он увидел страх, надежду, мольбу и… необъяснимую любовь к этому человеку, ради которого она так отчаянно шла на риск.

– Это мой племянник, – спокойно сказал Сайлас, повернувшись к старейшине. – А насчет чужого, я думаю, не стоит беспокоиться. Если тут кто-то и есть, то он немедленно покинет наш город. Я уверен в этом.

– Будем надеяться, – одобрительно кивнул старик. – Извините за столь поздний визит.

Старейшины быстро скрылись в сумерках ночи. Невиэль плотно закрыла за ними дверь и с облегчением вздохнула.

– Спасибо, – хотела было обнять отца Алекса, но Сайлас вытянул руку с направленной ладонью в ее сторону, давая ей понять, что он не желает с ней говорить.

– Я сделал это ради нашей семьи. Я пошел на ложь один раз, но второй раз это не повторится. Я даю вам две недели, чтобы ты нашла способ вернуть его обратно. Это мое последнее слово, – и, так и не повернувшись лицом к Алексе, Сайлас вышел из комнаты.

– Странно, старейшины никогда так раньше не реагировали на чужих. Может, что-то произошло? – задумчиво произнесла Алекса.

– Не переживай, сынок, – вдруг обняла Элайджи Невиэль. – Он немного сердит, дай ему время. Он передумает, вот увидишь. Иди спать, а завтра мы обязательно что-нибудь придумаем.

Слова Невиэль успокоили Элайджи. Ему было так тепло на сердце, ведь, несмотря на то, что он «чужой», они любят его. Эта мысль согревала его, и, полон впечатлений, он заснул сладким сном. Ему снились просторы города Эльфидэй, танцующие эльфы, радуга на картине и многое другое. Но вдруг всю эту идиллию что-то прервало. Опять из неоткуда появилась черная яма, она становилась все больше и больше и постепенно начала заглатывать все вокруг. Сквозь непонятные крики он услышал женский голос: «Элайджи, вставай мой малыш», после которого из темноты ринулись тысячи стрекоз. Среди взмахов их крыльев что-то блеснуло, и огромные золотые ножницы разрезали темноту напополам. Раздался дикий вопль, и Элайджи в холодном поту вскочил с кровати.

Немного успокоившись и отдышавшись, он оглянулся по сторонам, словно боялся быть замеченным. Элайджи посмотрел на Алексу и, убедившись, что не разбудил ее, тихо прилег обратно, съежившись в маленький комочек. Кругом было тихо, и Элайджи мог слышать, как бьется его сердце. Из-за этого он даже пытался тише дышать, чтобы его никто не услышал. Но он не знал, что в это время в самом отдаленном месте города, в самой глубокой и темной пещере сквозь свое волшебное зеркало за ним наблюдала злая ведьма и колдунья Формида.

– Что же у тебя за тайна, раз и в ночи она не дает тебе покоя? – улыбнулась она и провела рукой по отображению Элайджи. – Возможно, ты еще сослужишь мне службу, – прошипела ведьма и разразилась зловещим хохотом, который вылетел за пределы страшной пещеры и эхом рассыпался по верхушкам гор.

Глава 6

Элайджи проснулся и сладко потянулся. За окном уже рассвело, и солнце протискивалось сквозь шторы, пытаясь закинуть как можно больше лучей в комнату.

– Добое уто, – услышал он чей-то неразборчивый голос.

На пороге стояла Алекса с торчащей палочкой изо рта.

– Доброе… Алекса, что ты делаешь? – удивленно спросил Элайджи. Торчащая палочка во рту явно смутила его.

– Я чищу зубы, – снова пробулькала эльфия и начала водить палочкой по зубам. – Что?! Если мы эльфы, это еще не значит, что мы должны ходить с кариесом! – добавила она в ответ на удивленное выражение лица Элайджи.

Алекса залетела на кровать и попыталась что-то ему сказать, но вместо этого из ее рта надулся огромный мыльный пузырь, который сразу же лопнул, разнося брызги в разные стороны. Она покрутилась по сторонам и, схватив с одной из полок стакан, сплюнула в него пену.

– Я говорю, как спалось? – продолжила она, уже более четко выговаривая слова.

– Хорошо.

– Ты ночью вертелся и крутился как юла. Ты всегда такой буйный во сне?

– Просто кошмар приснился, – уклонился Элайджи с явной неохотой.

– Как знаешь… Одевайся, и я жду тебя в зале.

Когда Элайджи вышел, на столе уже стояли приборы и тарелки с неведомыми лакомствами. В кресле-качалке сидел Сайлас и с серьезным видом смотрел в окно.

– Доброе утро, – поздоровался Элайджи и сел за стол.

С чувством вины он взглянул на Сайласа, но тот сидел безмолвно, не слушая и не участвуя в происходящем. На какое-то мгновение Элайджи захотелось проникнуть в его мысли, узнать, о чем он думает. Может быть, он злится и хочет выкинуть его отсюда как можно скорее или, наоборот, пытается побороть в себе гнев. Элайджи даже было немного неуютно от этого молчания, но он понимал, что сейчас навряд ли сможет что-то сделать. В этой ситуации от него мало что зависело, поэтому ему лишь оставалось ждать сурового приговора главы семейства.

Когда завтрак был съеден, ребята поблагодарили Невиэль за столь вкусную стряпню. Схватив за руку Элайджи, Алекса потащила его к себе в комнату. Закрыв за собой дверь, эльфия кинулась к шкафу. Но только она его приоткрыла, как из него снова выпала эта злополучная вилка. С большими усилиями, придерживая ее на плече, Алекса достала с верхней полки синюю коробку и, бросив ее себе на кровать, запихала вилку обратно, плотно закрыв дверцу шкафа.

– Вот! – волнуясь, выкрикнула она, присаживаясь на кровать и вертя коробку в руках. – Угадай, что здесь.

Алекса положила коробку себе на колени и открыла заветную крышку. Элайджи заглянул внутрь и чуть не потерял сознание от того, что он там увидел. На самом ее дне лежали прозрачные, еле светящиеся, похожие на стрекозьи, волшебные и роскошные крылья.

– Ну что, примерим? – улыбнулась Алекса, достав содержимое из коробки.

У Элайджи аж дух перехватило: конечно же, он хотел как можно быстрее увидеть эти крылья у себя за спиной, но от волнительного предвкушения все его слова вдруг улетучились куда-то. Он лишь кивнул головой и повернулся к Алексе спиной в знак согласия, чтобы та смогла их ему надеть. Эльфия поднесла их к спине, и крылья, словно живые, сами вросли в одежду.

– Теперь ты как самый настоящий эльф, главное – научить тебя этими крыльями управлять, – обрадовалась Алекса. – Так, теперь попробуй напрячь спину и мысленно подними мышцы у лопаток.

Элайджи зажмурился, напряг каждую мышцу своего тела и покраснел как помидор.

– Сбавь темп, – засмеялась эльфия. – Не напрягай все тело, напряги только спину.

Как только Элайджи последовал ее совету, он почувствовал странное ощущение в спине и его крылья поднялись.

– Ну надо же! – захлопала Алекса в ладоши и подлетела на несколько сантиметров вверх от радости. – Ты способный ученик. Так, а теперь попробуй ими помахать в разные стороны, – и Алекса, повернувшись спиной, дабы показать на примере, несколько раз сложила крылья.

Элайджи чувствовал в спине какую-то непонятную ему силу, но управлять этой силой, как, например, руками или ногами, было тяжело и даже неудобно. Когда он старался держать крылья приподнятыми, ему казалось, что он просто держит палку между лопатками и пытается ее не уронить. А чтобы помахать крыльями, это было все равно что перекрутить эту палку несколько раз. Но желание научиться летать было настолько велико, что Элайджи старался изо всех сил. Он весь сосредоточился на спине, представил, что у него и впрямь растут крылья. Вообразил, как они шевелятся, расходятся и складываются снова и снова. Мысленно он приказывал крыльям махать, и трудно представить, но они начали повиноваться его мыслям. Сначала немного неуверенно и дрожа, но раз за разом каждый взмах становился резче и отчетливей.

– Смотри, они шевелятся! Это же чудо! – ликовал Элайджи.

– Это не чудо, это Алекса с ее волшебными крыльями, – поправила его эльфия. – А теперь самое сложное.

Алекса взяла его за руки и немного встряхнула их, чтобы как можно больше расслабить.

– Ты такой напряженный! Запомни, Элайджи, полет – это легкая и спокойная пушинка, которую несет ветер. Самое тяжелое – это взлететь. Взлетишь, считай полдела сделано. И не смейся, а отнесись к этим словам серьезно. Как говорит мой папа: «Взлетел – считай летаешь». Представь, что весь твой центр тяжести поднимается в груди и волной вырывается вверх, поднимая тебя при этом.

Алекса глубоко вздохнула. Элайджи сразу же повторил вдох за ней, он внимательно следил за каждым ее жестом, боясь что-то пропустить. Алекса на мгновенье задумчиво закрыла глаза, будто она услышала любимую мелодию, нежно улыбнулась – и, оттолкнувшись, не расцепляя рук, они взлетели вверх к потолку.

– У меня получается, – оцепеневшим голосом произнес Элайджи, словно спрашивая, а не утверждая.

– Да, – тихо сказала Алекса.

– У меня получается, – уже более резво прозвучал его голос.

– Да, – по-прежнему тихо и спокойно ответила ему эльфия.

– У меня получается!!! – не мог успокоиться Элайджи, и в его голосе уже звучала истеричная радость.

– Даа-а-а-а-а!

– У меня получ…. – Но Элайджи не успел договорить фразу, так как Алекса отпустила его руки, и, доказывая в сотый раз закон притяжения, Элайджи с большим шумом рухнул вниз. – А у меня так получалось…

– Святые светлячки, – прогудела себе под нос Алекса, представляя, каким нелегким будет ее путь в обучении новоиспеченного эльфа. Вернее даже было бы сказать – полуэльфа, но на эту мелочь можно было не обращать внимания, ведь чтобы все поверили в то, что Элайджи эльф, Алексе самой необходимо было в это поверить.

– Это будет сложно, – обратилась она к сидящему на полу Элайджи. – Но возможно. Ты взлетел, значит, и летать научишься, и ты это повторишь еще раз, только не в комнате, где мало места и больно падать, а там, где попросторней. Набрасывай свой плащ и пошли.

Попрощавшись с Невиэль, они дружно выбежали из дома и, скатившись по большой лиане, как это делали остальные эльфы, побежали к высоким холмам, подальше от лишних глаз и от главной дороги, туда, где Элайджи спокойно смог бы тренироваться летать как настоящий эльф.

Место для своих тренировок они выбрали самое подходящее, здесь их никто не видел. Холмик, на который они забрались, был скрыт от посторонних, зато Алекса и Элайджи могли видеть оттуда весь город. После получаса неудачных попыток и бесчисленных падений Элайджи наконец научился взлетать самостоятельно.

– Это успех! Давай передохнем, – скомандовала Алекса, сжалившись над бедным синалием.

Да и самой ей не помешал бы отдых, так как от постоянных объяснений и криков казалось, что во рту у нее был пересохший колодец.

– Пить, я сейчас умру, если не попью воды, – схватилась она за горло и махом руки показала Элайджи, чтоб он следовал за ней.

В нескольких шагах от них находилось озеро, и лишь только они к нему подошли, Алекса подлетела к кувшинке и выпила огромную каплю воды, свисающую с лепестка.

– Можно пить воду прямо из озера? – обратился к ней Элайджи.

– Да, конечно. Такой вкусной воды ты не попробуешь нигде. У нас, у эльфов, здесь все самое вкусное, самое лучшее и самое свежее.

Неожиданно внимание Элайджи привлек растущий в нескольких шагах от него красивый ярко-красный цветок. Словно загипнотизированный его красотой, Элайджи подошел ближе. Без всяких сомнений, это было создание эльфийского воображения, ибо даже сама природа не смогла бы так постараться. Сам цветок был небольшой, размером с кулак, но несмотря на это он сильно выделялся среди остальных. Прямо по центру, ближе к основанию, вдоль пурпурно-алых лепестков шли несколько тоненьких сине-небесных полосочек, а края горели золотом, словно цветок обшили золотыми нитками. Невозможно было бы удержаться, чтобы не дотронуться до него или не вкусить его, должно быть, божественный аромат. Восхищенный и зачарованный, сам того не замечая, Элайджи наклонился и потянулся лицом к цветку.

– Элайджи, нет, не нюхай его! Этот цветок… – крикнула Алекса, но было слишком поздно.

– Фуу! Какая вонь!!! – скривился Элайджи и как ошпаренный отскочил от цветка.

– …очень воняет, – продолжила эльфия уже тихим голосом. – Этот цветок имеет самый ужасный аромат из всех растений, он даже мертвого разбудит. Наши старейшины иногда используют экстракт его лепестков в медицинских целях.

– Это скунс в мире цветов! Но ведь он такой красивый, – досадно удивился Элайджи.

– Так он обороняется, а красотой привлекает. Не все то золото, что блестит.

– Да, у вас, у эльфов, все самое вкусное, самое лучшее и самое свежее! – съязвил Элайджи, сделав ударение на слове «свежее».

Кривясь и пошмыгивая носом в попытках окончательно избавиться от неприятного привкуса, Элайджи подошел поближе к озеру и уже присел на колени, чтобы вдоволь напиться и утолить жажду, как вдруг что-то остановило его.

– Вода странного цвета, – окунул он руку в озеро.

– Что ты имеешь ввиду? – с удивлением спросила Алекса.

Элайджи зачерпнул воду в ладони и начал внимательно всматриваться. Вода действительно казалась слегка помутневшей.

– Этого просто не может быть, вода в наших озерах прозрачней стекла, – отметила эльфия и лично окунула ладонь в воду. – Странно, вода и впрямь выглядит мутной, даже грязной.

Алекса была очень удивлена, но старалась не показывать этого Элайджи. Она пробежала глазами вдоль всего озера, пытаясь найти на воде хоть что-то, что случайно в нее попало и так загрязнило. Но водяная гладь была ровной, как лист бумаги, и помутневшей, словно туда вылили несколько тонн ржавчины.

– О Боже! – ахнула эльфия, и в ее голосе зазвучали нотки ужаса.

Элайджи поднял голову вверх и обомлел. Ему открылась ужасающая картина. Прямо на его глазах водопады, которые еще мгновение назад были прозрачные как хрусталь, теперь стремительно бежали вниз красными лентами и, разбегаясь, как сороконожки, по всем озерам и ручьям, окрашивали каждую каплю воды в багряный оттенок.

Элайджи отскочил назад, словно это был огонь, в который он окунул руки. В небо с истошным криком взмыли десятки белых прозрачных птиц, и, кружась над городом, как стервятники над падалью, они взмахивали крыльями, создавая при этом звук, похожий на вой ветра, пытающего протиснуться в щель наглухо затворенного окна. Вдалеке были слышны крики: одни эльфы в панике метались от дерева к дереву, пытаясь быстрей укрыться в своих домах, другие же целеустремленно летели ко дворцу, где заседали старейшины. Вечно сияющий и светлый город Эльфидэй был объят ужасом. Элайджи сидел на берегу озера как вкопанный и наблюдал за этой страшной картиной. Над парящими вокруг города птицами образовывалась страшная, черная, мистическая туча, которая увеличивалась прямо на глазах. Словно страшное проклятье, нависшее над городом, она с порывами ветра начала вращаться по кругу, образовав в самом центре воронку, которая вот-вот, казалось, заглотит все на своем пути. Элайджи чувствовал, как сердце пульсирует в его висках. И чем больше становилась эта туча, тем быстрее оно стучало. Элайджи обернулся и посмотрел на стоящую рядом Алексу, но и в ее глазах он увидел ужас, который вылился в страх и скатился одной неконтролируемой слезою вниз по ее щеке.

– Алекса! – крикнул Элайджи, но она стояла неподвижно, словно под гипнозом. – Алекса, нам нужно уходить! – крикнул он ей снова, но ни ответа, ни реакции не последовало.

Ветер усиливался и становился все сильнее и сильнее. Огромные деревья, стоящие вдоль главной дороги, кланялись, почти доставая своей листвой до земли. Элайджи тщетно пытался докричаться до Алексы или хотя бы сдвинуть ее с места. Совсем рядом он услышал жуткий хруст, обернулся и увидел, как огромное дерево, оборвав и выкорчевав свои корни, падало прямо на них. В долю секунды Элайджи оттолкнулся от земли и в прыжке сбил Алексу с ног. Они отлетели в сторону, и огромное дерево рухнуло, накрыв их своей кроной. Когда Элайджи открыл глаза, первое, что он увидел, – это сломанный, заостренный кончик ветки, находящийся в сантиметре от его лица. Выбравшись из-под нее, Элайджи начал искать и звать Алексу. Очень скоро он заметил ее, лежащую без сознания и прикрытую листом. Упавшее дерево отнесло Алексу немного дальше и прижало ей ногу одной из больших толстых ветвей.

– Алекс, очнись! – крикнул Элайджи и потряс ее за плечо.

Эльфия слегка открыла глаза и осмотрелась вокруг.

– Что случилось? – просипела она слабым голосом.

– Алекса, на нас упало дерево. Нам нужно уходить, ветер становится сильнее.

– Да, ты прав, – пришла она в чувство.

Но как только Алекса попыталась встать, ужасная боль пронзила ее ногу.

– Ах! – вскрикнула она и снова присела, сцепив зубы и зажмурив глаза от боли.

– Сейчас, сейчас я тебе помогу, – понял Элайджи, что к чему. – Ну, давай, тяни! – крикнул он, пытаясь приподнять ветку.

Но ветка была слишком большой и не поддавалась их стараниям.

– Алекса, попробуй какое-нибудь заклинание, – пришло в голову Элайджи.

– Нет, у меня ничего не получится… – простонала Алекса, гладя ногу, чтоб хоть немного унять боль.

– Получится! Я знаю, что ты можешь. Ты же эльфия, в конце концов! И отец у тебя лесной эльф. Неужели ты ничего не сможешь сделать с одним деревом, с простой веткой?! – крикнул на нее Элайджи.

Как ни странно, крик на Алексу подействовал. Она неуверенно посмотрела на придавленную ногу: «Отпусти!» – выкрикнула она, махнув рукой, из которой тотчас же посыпалась золотая пыль.

– Вот видишь, ничего не получилось, – сказала Алекса, как вдруг почувствовала какое-то движение.

Ветка, словно живой червяк, выгнулась дугой, освобождая ногу эльфии от своих деревянных оков. Алекса вытащила раненную ногу, и ветка легла обратно, как и лежала.

– Пора убираться отсюда, – скомандовал Элайджи, хватая Алексу за руку.

Еле-еле они выбрались из-под густой кроны дерева и побежали к дому.

– Так дело не пойдет, надо лететь, – решительно сказала Алекса, еле противостоящая порыву ветра. – Я не могу идти.

– А я не могу летать, – возразил Элайджи, поддерживая хромающую эльфию.

– Я понесу тебя, но ты будешь мне помогать.

Сопротивляясь разбушевавшейся стихии, с огромными усилиями Алексе удалось взлететь, приподняв Элайджи, но их мгновенно снесло ветром и ударило о землю.

– Я больше не могу, – прошептала она и закрыла глаза.

Но вдруг Элайджи услышал прямо над головой непонятный гул, похожий на взмахи крыльев, рассекающих порывы ветра. Среди кружащихся и разбросанных ветром листьев, щепок и цветов он увидел подлетающую к ним белую прозрачную птицу, одну из тех, что кружили над городом. Птица подлетела и бережно взяв в клюв Алексу, положила ее себе на спину. Потом она прижалась крылом к земле и посмотрела на Элайджи. Сперва он даже испугался необычной птицы, но потом понял, что она прилетела помочь, и, взобравшись на нее по белоснежному крылу, крепко обхватил шею и сильно зажмурился. Птица покорно выждала, пока Элайджи заберется к ней на спину, и, взмахнув пару раз своими могучими крыльями, взлетела и направилась к главной дороге. Все это время Элайджи не открывал глаза. Он вовсе не боялся высоты, просто ветер был настолько сильным, что трудно было даже дышать. Подлетев к главной дороге, которая была самим пиком происходящего ужаса, птица залетела в круговорот парящих там кругами птиц. Пока она кружила над городом, Элайджи открыл глаза и выглянул из-под укрывающих его от ветра перьев. Он посмотрел вниз и увидел с высоты птичьего полета, как же ужасно стало теперь в городе. Багряные реки бежали по некогда зеленой и цветущей земле, все эльфы попрятались по домам и лишь некоторые из них в панике, уклоняясь от бушующих деревьев, летели во дворец за защитой. Наверх было даже страшно взглянуть. В воронку огромной черной тучи смерч затягивал все, что разрушал на своем пути, а прозрачно-белые птицы летали кругами в этом круговороте, издавая истошные крики, предвещающие гибель. Элайджи поднял голову и взглянул прямо в самое сердце воронки. Это была всепожирающая тьма, возникшая из ниоткуда и забирающая в никуда. Все было серым, черным, грязным. Элайджи снова спрятал лицо в перья и еще крепче обхватил шею птицы. Сделав два круга, птица вылетела из этого страшного круговорота и устремилась к дому Алексы. Еле усевшись на ветку, она стукнула клювом в дверь. На стук сразу же выскочила Невиэль.