Читать книгу: «Литературные страницы – 4. Группа ИСП ВКонтакте», страница 3

Песнь Че Гевара
Владимир Филатов

 
Скажи, дружище, что не есть свобода?
Когда бесчинство лживых перемен,
Сдувает накипь с спящего народа,
Их жизнь сосуд из посиневших вен.
 
 
Вражду виной повсюду восхваляя,
Челом стуча придуманным Богам.
Где Рай – где Ад, границ не разделяя,
Бросают души на съедение волкам.
 
 
За правду?! Приоткройте только рот!
Впихнут туда огромный кляп из ваты.
Вы не народ, а долларо-провод,
Не люди, а стальные банкоматы.
 
 
Воспламенитесь, дерзкие сердца,
Сорвите швы с окаменевших век!
Скажите: «Нет» за деда и отца,
Народ не мусор, он же человек.
 

Мы
Валентина Ушакова

Будильник, как всегда, прозвенел ровно в пять утра. Я и мои домочадцы умылись холодной водой, быстро попили чай с сухариками и разбежались по электричкам: кто на работу, кто в школу, а внучат жена повезла в детский сад.

Я мог бы, конечно, и не работать, так как уже вышел на пенсию, но предпочел работать на благо Родины. Да и дополнительные талоны на питание в семье вовсе не лишние! Страна ценит нас, ветеранов: недавно мне торжественно вручили еще одну медаль за доблестный труд, а к ней – целых три пачки чая! А на парадах мы, старшее поколение, гордо идем в первых рядах!

В обед я отдал в заводской столовой талон и с удовольствием поел горячего перлового супчика с воблой, сдобренного жареным на растительном масле лучком, питательной каши из смеси дробленых злаков и запил стаканом полезного травяного чая. Я хотя смутно, но еще припоминаю времена, когда на обед давали жирную, смачную котлету или восхитительный кружок вареной колбасы. Но с той поры наша страна живет во враждебном окружении, и правительству приходится вводить все новые и новые ограничения. Конечно, мы все с пониманием относимся к этому.

За обедом мой напарник шепнул мне, что наш мастер не вышел на работу не потому что заболел, а потому что его арестовали. Ну надо же, оказался заговорщиком, вредителем и шпионом. Продался врагам за сладкий кусок! А с виду, тварь поганая, казался вполне приличным человеком. Откуда только берутся такие!

После восьмичасовой смены, сокращенной для пенсионеров (молодые работают по девять), я, вернувшись в свой район, отправился к продовольственному магазину. Очередь изгибалась многометровой змеей, но мне повезло. Занимать не пришлось, так как мне удалось взглядом отыскать в толпе жену, записавшуюся с утра. Рядом с ней уже стояла старшая внучка-школьница. Они закричали, что я с ними, жена подняла и продемонстрировала сомневающимся ладонь, на которой были записаны три номера. В итоге, меня неохотно пропустили. Кое-как протолкавшись, бранясь и огрызаясь, получив локтем в живот и наступив кому-то на ногу, я оказался рядом с домочадцами. Повезло: мы отоварились всего лишь через три часа.

Когда мы вернулись домой, уже стемнело. Жена начала готовить ужин, а я включил телевизор. Показывали, как всегда, нашего правителя. Несколько месяцев назад он немного приболел, еще бы, не молодой человек, ему уже 249 лет, но он вынужден продолжить работу. Наша отечественная медицина, лучшая в мире, творит чудеса. Да и кто же может заменить отца нации! Кто еще так мудр и так любит свой народ? Месяц назад нам объявили, что правителю пришлось лечь в больницу, и мы очень переживали. Все это время по телевизору нам показывали записи с его яркими и мужественными выступлениями.

К счастью, из больницы он вышел заметно помолодевшим, энергичным. И сразу же включился в работу: объявил войну какой-то вражеской стране, не помню ее названия, да и не знаю, где она находится. Несколько моих племянников погибло на разных фронтах, и мы гордимся нашими героями. Конечно, приходится еще туже затянуть пояса, но ведь это временная и необходимая мера.

Вернулась с работы сноха, забравшая детей из детского сада. Затем вернулся сын. Моя гордость, моя надежда и опора. Настоящий патриот! У себя на работе он раскрыл настоящий вражеский заговор. Раньше у меня было двое сыновей. Но младший под влиянием вражеских лучей, которые нам посылают из-за границы, начал высказываться, что мы живем, как рабы, во всем виноват правитель, и что настоящий давно умер, а это всего лишь двойник. Мне пришлось срочно написать заявление в соответствующие органы, и его забрали и отправили куда-то на лечение и перевоспитание. С той поры прошло уже несколько лет…

Мы поужинали вкусным картофельным супчиком на растительном масле, попили липового чая (липовый цвет жена и внучка украдкой нарвали в парке), приняли витамины и легли спать. Весь выходной мы простояли в очередях, зато отоварили талоны на неделю вперед, поэтому смогли позволить себе роскошный ужин: нам досталось три бычьих хвоста и три камбалы!

В понедельник мой напарник не вышел на работу: тоже оказался врагом! А я с ним последним сухариком делился! Как притворялся, прямо артист! Всюду враги, уже никому нельзя верить. Что ж им, тварям, не хватает? За что они нас так ненавидят?

Вечером мы с женой и старшей внучкой четыре часа простояли в очереди, но нам не хватило. Прямо за три человека от нас кончилось. Продавщица еще за час до этого крикнула, что на всех не хватит, но никто не двинулся с места: надеялись, что все же не зря стояли, может, хоть что-то перепадет. Люди начали расходиться. Внезапно какая-то старух начала кричать, что ей внучку нечем кормить, как она домой вернется с пустыми руками, что правительство – гады, издеваются над людьми, расстрелять их всех! Сколько уже можно терпеть?! Ах ты вражина, шпионка проклятая. Врешь ты все, и нет у тебя никакой внучки. Я стоял ближе всех и поэтому размахнулся, изо всех сил и первым нанес ей удар по голове. Старуха закричала и упала на землю. Остальные начали ожесточенно пинать ее ногами. Когда толпа разошлась, старуха осталась неподвижно лежать на земле, а лицо ее было в крови и грязи. К вражеской лазутчице уже бежал молодой полицейский.

В почтовом ящике я обнаружил повестку из полиции на имя старшей внучки. Ей шестнадцать, и она учится в школе. Полгода назад ее изнасиловало трое парней. Сломали ребро и выбили два зуба. Попадаются еще такие несознательные товарищи! Ей пришлось долго лечиться. Преступников не нашли, и мы думали, что дело закрыто. Но три месяца назад она узнала одного из насильников на улице и указала на него оказавшемуся поблизости полицейскому. К счастью, правительство заботится о народе, о нашей безопасности, и с каждым годом полицейских на наших улицах все больше и больше. Когда идешь по улице, обязательно в пределах видимости находится знакомая яркая форма.

Когда внучка вернулась из полиции, оказалось, что ее обвиняют в подаче ложного заявления. Парень, на которого она указала, оказался сыном одного из заместителей мэра, патриот и активист. Ясное дело, что он не мог совершить ничего подобного, да и алиби у него железное: друзья подтвердили, что в это время они вместе смотрели по телевизору выступление правителя. Но так как она несовершеннолетняя, то наказания не последует, если она чистосердечно раскается в содеянном и заберет заявление. Внучка так и сделала.

В очередной выходной объявили, что завоза продуктов не будет, зато проведут митинг в поддержку голодающий детей племени мумба-юмба. Для них собирали талоны на питание. Мы с женой отдали по семь, а соседи, скряги, – только по три талона. Теперь думаем, что же мы сами будем есть за неделю до конца месяца. К счастью, мой племянник женат на работнице продуктового склада и время от времени подбрасывает нам кое-что. Вот и в этот раз, когда мы зашли к нему и рассказали об этом, он вынес нам большую пачку вермишели.

Когда мы вернулись с митинга, оказалось, что нас затопили соседи сверху: трубы прогнили. Намокли наши продукты, мешочки с крупами, а витамины и вовсе полностью растворились. Вот беда! А новые дадут только в следующем году. Мы промыли крупы и разложили их на газеты по подоконникам и столам для просушки.

Утром я проснулся, но торжественный гимн почему-то не вызвал обычного воодушевления. Жена тоже выглядела недовольной. Впервые за долгое время мы разругались из-за того, что она пережарила сухарики. В электричке, как всегда, была теснота, толкотня, и пахло потом и мочой. И при этом вид у всех был такой идиотски-жизнерадостный, что я едва сдержался, чтобы не плюнуть в какую-нибудь их этих сияющих рож. Чему радуются, дураки?

На работе бубнило радио с речью правителя, рассказывая о наших новых достижениях и военных победах. Сколько лет одно и то же! Хоть бы что-то новенькое придумал. В обед я посмотрел на себя в зеркало: серое лицо, потухший взгляд. Да что это со мной, уж не заболел ли я? Рабочий день почему-то казался мне бесконечным: стрелка на часах у входа в цех практически не двигались. Где мой обычный энтузиазм? Почему меня все раздражает?

После ужина младшая внучка спросила:

– Деда, что такое апельсин?

– Это наподобие яблока, помнишь, на Новый год я тебе подарок с работы приносил. Только он оранжевый такой, как мячик.

– Деда, а почему их в магазине не выдают, как крупу?

– Будут у нас внученька, еще и яблоки, и апельсины, и бананы. Нужно только подождать…

– Долго, дедушка?

Я задумался. И вспомнил, что подобные вопросы задавал когда-то своей бабушке. Я словно увидел воочию доброе морщинистое лицо, пышные седые волосы и ласковые голубые глаза. «Бабуля, а почему конфеты дают только на Новый год?» «А это чтоб зубки у деток не болели, внучек». «А апельсины?» «Будут внучек тебе и апельсины, и мандарины круглый год, нужно только немножко подождать?» «А долго ждать, бабуля?!» «Ну, не знаю, мой дорогой, думаю, что не очень». С той поры я так и не увидел больше ни конфет, ни апельсинов… Почему с каждым годом мы живем все хуже и хуже?!!!

– Губу подбери! – раздался раздраженный голос жены. – Ишь, буржуйка какая, апельсины ей подавай! Нет их в стране, не растут они у нас, а мы во враждебном окружении!

– А я видела через окно, как одна девочка ела яблоко. А еще я видела, как она в другой раз ела такой оранжевый маленький шарик из долек. У нее мама на продуктовом складе работает.

– Не выдумывай, – рявкнула жена. – Не может такого быть. – И гаркнула на старшую внучку:

– Чего расселась? Иди лучше посуду вымой, кобыла!

Я задумался. А если внучка права, и не все должны туго затягивать пояса. Что если мой младший был прав?

Когда мы легли спать, жена тихо сказала:

– Правда это все. Не раз я видела, как соседка сумку набитую доверха тащит. Перед Новым годом она ее в подъезде уронила, и они рассыпались прямо мне под ноги. Помнишь, я тогда детям два апельсина принесла? Только Машка тогда маленькая была, не помнит…

На носу выборы, вернее, голосование. Наш участок должен проголосовать за заместителя мэра, того самого, чей сынок подозревался в преступлении. А если моя внучка не ошиблась?

С каждым днем моя ненависть растет. К правителю, к чиновникам. Даже моя всегда терпеливая и сдержанная жена, слушая выступления правителя и чиновников, начала отпускать замечания: «Вот вруны, вот подлецы бессовестные». Когда показали нашего кандидата, внучка заметила: «А ведь я не ошиблась, дед. Это был точно его сын. И дружки его, они же и свидетели». Жена, не выдержав, просто выключила телевизор.

– Да сколько можно уже! Сил нет смотреть на эти жирные хари. И они призывают нас еще больше работать и е туже затянуть пояса. Тьфу, твари!

А потом мы и вовсе перестали включать телевизор.

Под одеждой я вынес с работы кое-какие детали. Я решил, что смастерю бомбу и взорву либо заместителя, либо его сынка, либо его дружков-подонков. Есть время все обдумать. Поэтому, когда жена засыпала, я отправлялся в кладовку поработать. Вскоре бомба была готова. Я определился: подкараулю, когда наш кандидат появится, и взорву бомбу в нужный момент у входа, чтобы другие не пострадали. До самого правителя мне не добраться, но я хотя бы так выражу свой протест. Даже если моя семья будет арестована, как пособники, жить хуже, чем теперь, вряд ли возможно.

Вечером завалился племянник. Кормилец! Он принес нам килограммовую упаковку перловки и – вот радость! – целую коробку витаминов. Мы поужинали и дружно приняли по витаминчику.

На другой день я проснулся в удивительно хорошем расположении духа. Жена, напевая, жарила блинчики. Я посмотрел в окно: шел дождь. Я полез в кладовку за зонтиком и вдруг вспомнил о бомбе. Телефона у нас не было. Я побежал вниз, к соседу-пожарнику, у которого телефон был. Постучал и пояснил, что дело не терпит отлагательств. Набрал нужный номер.

– Алло, общественная безопасность? Срочно выезжайте: я изготовил бомбу…

Снег не хочет прощаться с землей
Лариса Самашова

 
Снег не хочет прощаться с землей,
Кружат, кружат пушистые вьюги,
Я любуюсь весенней пургой
И боюсь предстоящей разлуки.
 
 
Скоро – скоро лебяжьим крылом
Над рекою поднимется ветер
И исчезнет весь мир за окном,
Что прозрачен был, робок и светел.
 
 
Я тихонько поглажу рукой
Затаенную, грустную негу.
Станет чистой холодной водой
Что минуту назад было снегом.
 

Хайку
Ирина Орехова

 
Млечный путь
посыпаю солью
горбушку ржаного
 
 
лунная дорожка
ведёт к холодильнику
волчий аппетит
 
 
день сурка
в чёрный без сахара
добавляю корицы
 
 
раннее утро
в мятой постели
глажу кота
 
 
вот и февраль
вроде уже
к лицу седина
 
 
день Валентина
твоя рубашка
мне ещё впору
 
 
межсезонье
перебираю в шкафу
«нечего надеть»
 
 
мокрый снег
так кстати
тобою забытый зонт
 
 
уездная станция
вздымаются купола
на спине попутчика
 
 
весенний снегопад
сбивает с пути
навигатор
 
 
ранее утро
из родильного зала
выносят папашу
 

Интервью
Ольга Дедова (Арбила Ареневская)

 
– Вот, говорят, Вы вышли из огня,
Как удалось Вам это?
– Мне нужно было жизнь ей сохранять,
Ведь ей так нравятся рассветы!
Я в ней пылала, и огонь
Меня сжигал почти до пепла.
Но… мчался ей навстречу конь,
И я внутри неё окрепла.
Смогли коня остановить,
И дальше двигаться по жизни,
Сумели с ней гнездо мы свить,
Где свет струится через призмы.
 
 
– Вам с ней пришлось потом тонуть?
Вы были тяжестью когда-то?
– Преодолели мы и этот путь!
Ведь ей так нравятся закаты!
Да! Было очень нелегко.
И я внутри казалась грузом…
Но птицей синей с хохолком
Стихи явились к ней… Да с Музой!
 
 
– А вот ещё все слышали про жесть,
Что вас с ней будто бы сковали?
– А мы смогли сквозь все пролезть,
Там где другие бы едва ли!
И крылья снова отросли,
Перенеся все боли.
И видим цель мы с ней вдали
За океаном, полном соли.
Сумеем с ней преодолеть
Любые мы теперь невзгоды.
Не страшно нам тонуть, гореть,
И в медных трубах в непогоду!
 
 
– Позвольте всё же воспрошать,
А кто она? Нам все же интересно!
Вздохнув, ответила душа:
– Живу внутри я поэтессы.
 

12.03.2019

Never die my love
Дмитрий Петров

 
Я говорю всегда: «Don’t cry!»
Тем кто нашел, кто потерял.
На лице всегда оскал,
Не от злости – это smile.
 
 
Я живу с улыбкой
С улыбкой я умру
Страшная ошибка —
Life on Earth without you.
 

Под нами выжжена земля

Дмитрий Петров

 
Под нами выжжена земля
И солнце больше не горит.
Как жаль, что я любил тебя,
Жаль, что целуешь ты других.
 
 
Надо мной пропало небо.
Пропали все, кого любил.
Все теперь порозовело.
Мне жаль, что ты осталась с ним.
 
 
Прежним этот мир не станет,
Пусть выросла на нем трава,
Ярко солнце пусть сияет,
Мне жаль, что я люблю тебя.
 

Счастливый человек
Дмитрий Петров

 
Весна. Начало марта.
Вроде бы ещё прохладно.
Порвалась шальная карта.
Встретился с судьбой. Напрасно.
Жизнь прошла. До чувств был жадный.
Обидно. Жизнь безвозвратна.
Время бежит неумолимо.
Люди проходят мимо.
Светит солнце, так красиво.
Держу крепко руку милой.
Держу розы красивый цветок.
Громко говорю: «Я тебя люблю!»
Скажет кто нибудь: «Противно!»
На реке блуждают льдины.
Плохо не когда обидно,
Плохо, когда стабильно.
С тобой я мыслю ванильно.
Я люблю тебя сильно.
Люблю ощущение жизни.
Пускай одет я не стильно.
Прости, твоё имя не помню.
Мы познакомились недавно.
Поверь, мне не все равно,
Мне это очень важно.
Жизнь – игр череда настольных.
Должно быть больше просторных
Мест, где каждый достоин.
Если можешь, просто делай
И тогда мир будет светлым.
Жизнь коротка, не стать счастливым.
Не будь как все, ты будь единым.
Останься тем, кого любили.
Живи! Чтоб на лице улыбка.
Стань для всех великим.
 

Ветеран
Владимир Филатов

 
Не думает: «а сколько мне осталось?»
И голова давно уже седа.
В глазах его скрывается усталость,
Но страх и безнадёга никогда.
 
 
Он знает цену в этой серой жизни,
Но выживать, увы, не хватит сил,
Ведь, сколько лет отдал отец отчизне,
И в ценностях себе не изменил
 
 
Пиджак висит потертый над комодом,
И орденов с медалями не счесть,
Поблек уже парадный – год за годом,
Не блекнет только офицера – честь.
 
 
Друзей уже не встретит на параде,
Ушли в туман оставив старика,
В стихах живут они… в его тетради,
И в списках поредевшего полка.
 

Накрашу губы яркою помадой…
Анастасия Николаева / Анастасия Анника / AnNika

 
Накрашу губы яркою помадой,
Надену платьице а-ля Коко Шанель;
Меня мужчины провожают взглядом,
Судачат бабушки на лавке во дворе.
 
 
А мне плевать на их молву и сплетни,
Пройду с улыбкою надменной не спеша.
Зато никто и думать не посмеет,
Что на кусочки порвана душа.
 
 
Я не хочу, чтоб кто-то догадался,
Как мне живётся в сущей пустоте.
Пусть лучше думают, о чём я улыбаюсь,
Чем знают, о чём плачу в темноте.
 

Нечего надеть (раздумья перед вечеринкой)
Константин Волынцев

 
Сегодня вечер у друзей…
Не опоздать, успеть!
Хоть разных полон шкаф вещей,
НО нечего надеть!
 
 
Вот эту блузку одевала,
Когда к Вадиму шла,
А в этой с Колей обнималась,
Когда к нему пришла.
 
 
С Сергеем в брюках я была,
Верней, даже без брюк…
В ту ночь я с ним переспала,
Серёжа ведь мой друг.
 
 
В подъезде с Лёней целовалась,
Ту юбку видел он.
Ещё я с Виктором встречалась…
Расстались… Пустозвон.
 
 
Что будет там? Уж я не знаю.
Кто будет из парней?
Почти всех их я обожаю,
Люблю своих друзей!
 
 
Быть может, новенький, очкастый?
Иваном, кажется, зовут?
Он парень видный и …рукастый…
Не провести ли ночь с ним тут?
 
 
Вот и сижу. И вся в сомненьях.
И думаю, во что одеться…
В чем показаться и раздеться?..
…А у кого там день рожденья?..
 
 
Идти к друзьям на вечер трудно,
Не знаешь, что надеть.
Не знаешь ты, где встретишь утро,..
С кем сможешь спать ты лечь…
 

Я родился в нужное время
Сергей Моряков

 
Я родился в нужное время,
В нужном месте, в нужной стране.
Тяга к знаниям – хрупкое семя —
День и ночь прорастало во мне.
Я избрал медицину судьбою,
Свои знания с нею связав,
Я шагаю тернистой тропою,
Много разных людей повстречав.
В моих мыслях рождаются строки —
Об увиденном и обо мне,
В только им одним нужные сроки,
В нужном месте… В лучшей стране…
 

Замкнутый волшебный круг
Ольга Любашина.

Отрывок из сказки «Замкнутый волшебный круг» для детей младшего и среднего школьного возраста

События, которые описываются в книге, происходят в наше время. Двое детей (мальчик и девочка) по стечению обстоятельств попадают в мир лесных духов. С ними происходят невероятные приключения. Леной дух леший Полисун часто выручает детей из беды. Вот и сейчас он спешит на помощь к ребятам. По пути леший заходит к своим знакомым.

В чаще леса средь болот в ветхой рубленой избе ведьма старая живёт.

Леший шёл к ней по тропе. Долгим был знакомый путь, и порядком он устал, сел на пень передохнуть, из котомки хлеб достал.

Слышит голос:

– Ой-ёй-ёй! Бороду мою пусти!

– Это кто ещё такой? Не заметил я, прости.

– Лазавик я. Не узнал?

– Как же, как же? Узнаю! Просто ты, приятель, мал.

– Бороду пусти мою!

Карлик ростом с ноготок, с очень длинной бородой рядышком сел на пенёк. Это тоже дух лесной. Семисаженным кнутом угрожающе махал, успокоился, потом тихим голосом сказал:

– Хлебушком-то угости, – руку тянет Лазавик.

– Длинный кнут свой опусти. К шалостям я не привык, – корку хлеба отломил. – На, перекуси со мной. Что здесь нового? – спросил.

– Был недавно Моховой. Рассказал: в лесу народ курит и кругом сорит.

– Так оно из года в год, – леший хмуро говорит.

– От людей нам столько бед! На словах не передать. От пожаров жуткий след, часом леса не узнать. А недавно детвора за черникой в лес пришла, собирать-то не пора, спелых ягод не нашла и давай они топтать ягодники все вокруг. Моховой – детей пугать и водить за кругом круг.

В лес пришли ребята днём… Вечер. Им домой пора. Так мы с Моховым вдвоём их водили до утра.

– Наглый стал теперь народ, что тут будешь говорить: то костёр он разожжёт, то дрова придёт рубить. Распугали птиц, зверьё, засорили люди лес – сносят всякое старьё. Ягодник и тот исчез.

– Ох, боюсь, а вдруг они доберутся и до нас!

– Что ж, останутся одни, если не поймут сейчас.

– Глупый маленький народ. Лес не бережёт, а зря. Всё ещё вокруг живёт только нам благодаря.

Леший встал:

– Пора идти. За порядком наблюдай!

– Что ж, счастливого пути.

– Ладно, Лазавик, бывай.

Вот и Ворожеи дом. На двери узор чудной. Чёрный кот спит под окном.

Вышла на порог с метлой. Бросила лукавый взгляд. В старых стёртых башмаках, в пышной юбке аж до пят. Цепь, браслеты – на руках. В жёлтом штапельном платке с золотистой бахромой, чёрной сумочкой в руке, из которой слышен вой. В синей кофточке в горох. На груди медаль была. В целом весь наряд неплох, словно с пугала сняла.

– Полисун, привет!

– Привет!

– Что ко мне-то привело? Может, нужен мой совет?

– Погадать не тяжело?

– А зачем тебе гадать? – с хитрецой она глядит.

– Кое-что хочу узнать, – леший ведьме говорит.

– Ручку мне позолоти: брось-ка парочку монет.

– Вот гостинцы, погляди, – протянул он ей пакет. – Там тебе медок лесной, булка с маком…

– Погоди. Ох, давно ты был, друг мой. Гостем будешь, заходи.

– Нарядилась вижу, ишь! И не скажешь, что стара.

– Поддержать хочу престиж средь подруг.

– Давно пора.

– Было, на базар пошла.

– Бегала в село?

– А то! Так там столько барахла! Прикупила кое-что.

– Ящик тоже? Что в руках?

– А, шкатулку эту? Нет. Я нашла её в кустах, уж не помню сколько лет.

– Раньше не хвалилась чё?

– Так лежала в сундуке. А теперь то на плечо я повешу, то в руке… Песни мне она поёт. Говорю с ней иногда.

– Видела, кто в ней живёт?

– Если честно, никогда.

– А добра-то нажила!

– Занималась сватовством. Всё трудилась, не спала. Иногда и колдовством. То придут ко мне друзья за советом, им помочь – отказать никак нельзя. И сейчас тружусь день-ночь. – Показала меди горсть.

– Плату за свой труд взяла. У русалок – частый гость.

– Дружбу с ними завела? Сплетни любишь собирать?

– Так оно, не без того. А иначе как узнать, происходит где чего.

Чёрта видела на днях. Прикумаренный он был.

– Погадай на желудях, – леший ведьму попросил.

– Полисун, в дом проходи, отдохни и не скучай. На, шкатулку покрути. Заварю нам вкусный чай.

Леший в комнату вошёл. Из окошка тусклый свет стены освещал и пол, печку, старый табурет… Осмотрелся: тесен дом. Много разного тряпья, утварь, баночки кругом, вся заставлена скамья. У печи под потолком – трав сухих, цветов пучки, а на полке над окном в банках жабы, червячки… Разрослись грибы в углу, лешего привлёк их цвет, в рыжей кадке на полу – мухоморчиков букет. В стенах – гвозди и крючки… лапки курочек, гусят и сушёных змей пучки, перья разных птиц висят…

Полисун присел на стул. На приёмник посмотрел, ручку вправо повернул – щёлкнуло, тот захрипел, а затем раздался звук. Ящик вдруг заговорил. Дрожью пробежал испуг. Леший ухо навострил.

– Ишь ты, ведьма, что творит! Знает силу колдовства! Если ящик говорит, значит это неспроста!

Полисун тому был рад, всё вопросы задавал, а приёмник невпопад на вопросы отвечал.

«Ящик этот непростой!» – леший так и сяк вертел. Приказал:

– Теперь мне спой!

И приёмник вдруг запел. Полисун вскочил.

– Ого! Чары ведьмы! – закричал.

Как швырнёт в окно его. И приёмник замолчал. Ведьма в комнату вошла. Аромат благоухал.

– Вот чаёк я принесла. Где шкатулка? Он молчал.

– Признавайся, поломал? – закричала на него.

– Странный ящик… Напугал! Я и выбросил его.

– Ладно, всё… Давай чай пить, – выглянула за окно.– А ведь мог её разбить! Испугался он! Смешно! – поспешила за порог. – «Вот шкатулочка моя!» – В дом вернулась. – Как ты мог? Леший, удивляюсь я!

Провела по ней рукой, словно стёрла пыли слой. И услышав снова вой, леший прошептал:

– Живой!

Ведьма три свечи зажгла.

– А теперь давай гадать. По столу тень поползла.

– Думай то, что хочешь знать.

Блюдце чистое взяла. Налила в него воды. Свечку ближе поднесла.

– Вижу отблески беды. Тени пляшут… Зло кружит… Ой, смотри, а это кто? Связанный в углу лежит?

– Где? Похоже, что Тыхто! Бросила горсть желудей.

– Чьи-то лица расплылись. Вижу у костра детей! А они как тут взялись?

Ведьма, взяв змеиный мох, пошептала на него, за спиной раздался вздох. Оглянулся – никого. С головы сняла платок, протянула по руке.

Развязала узелок незаметный на платке. Зуб достала золотой, к свечке тут же поднесла, сверху провела рукой, заговор произнесла. Красной каплею густой воск по свечке начал течь. Зуб мгновенно стал гнилой.

– Я хочу предостеречь от беды тебя, друг мой. Осторожен будь.

Учти! Неприятности порой поджидают на пути. Будет встреча у тебя…

– С кем?

– Не вижу. Так… постой.

– А его хоть знаю я?

– Знаешь, дух тот непростой! Страшно глянуть на него! – Собрала всё со стола. – Всё, не знаю ничего. Лишь скажу: плохи дела.

И, махнув ему рукой, показала: уходи. Промелькнул чёрт за спиной.

– Эй, Анчутка, погоди! Ты как тут? Остановись! – леший в ярости вопил. – Ты куда? Назад вернись!

А его и след простыл.

Час спустя чёрт был далёк. Снова от родни бежал. Чувствовал, как одинок. Он за эти дни устал. Сел уныло на пенёк, книзу опустил глаза. Словно яркий уголёк, на груди зажглась слеза.

«Что за странное тепло? Раньше я не замечал. И от сердца отлегло», – чёрт Анчутка размышлял. В нём проснулась доброта. Не надолго, лишь на миг. Понимал, как никогда: чувство новое постиг.

Леший долго шёл тропой. Мысленно он размышлял: «Это что за дух такой, что аж ведьму напугал?» Лес пошёл совсем иной: ни дороги, ни тропы, мох, валежник, сухостой, ядовитые грибы. Лес дремучий, лес глухой, ни проехать, ни пройти, неприветливый, чужой, жди преград на всём пути. Сучья метят в глаз попасть. Змеи – ноги заплести. Пауки спешат напасть, паутиной оплести.

Труднопроходимый лес многое в себе таит. Сосны прямо до небес. Ветер с ними говорит, а стволы в ответ скрипят. Аж мурашки пробегут по спине до самых пят. Духи лес свой стерегут.

Леший шёл к Лесовику. Через пущу выбрал путь. Он решил к Пущевику на минутку заглянуть.

Под ногами – бурелом. Мох, наросты на стволах. В гуще леса – старый дом на больших трухлявых пнях. Перекошен на бок он, и сараем не назвать, мхом оброс со всех сторон так, что окон не видать.

Полисун дверь отворил. Только в дом хотел зайти, кто-то с ним заговорил:

– В гости или по пути?

– Я тебя и не узрел. Ишь, устроился в углу! – на корягу посмотрел, что лежала на полу.

Это дух лесной глуши. Как и многие – старик. В пуще он живёт в тиши. Именуют – Пущевик. Глазки, будто угольки, в темноте огнём горят. Сучья – две его руки. Серый мох – его наряд. Весь в наростах старый пень, у него корявый лик. Вместо шляпы набекрень нацепил гриб-трутовик. Кто не знает, не поймёт, что коряга – Пущевик, стороною обойдёт, но придирчивый старик непременно проследит. «Что здесь надо, кто такой?» – пугануть он норовит, зацепить сучком-рукой за одежду, чтоб порвать. Так старается людей из лесу скорей про- гнать, как непрошенных гостей. Нрав горячий и лихой, он на месте не сидит, Пущевик – ведь дух лесной, за порядком он следит. Чтобы лес не пострадал от ребяческих затей, чтоб с огнём кто не играл из непрошеных гостей. Польза духа велика: уж пожар предотвратить сможет он наверняка, время лишь не упустить.

– Чё разлёгся, старый пень? – Полисун тут подшутил.

– Так устал за целый день, – нос-сучок он опустил. – Только затушил пожар, что возник из-за костра. Тяжело, совсем я стар и на отдых мне пора. Чуть огонь не упустил, пламя – по округе всей. Тумаками угостил я непрошеных гостей. Не боятся в глушь ходить, заблудиться средь болот.

– Им бы только навредить. Обнаглел совсем народ. Как за всеми уследить? Ведь владенья велики. Сложно стало нам ходить.

Горевали старики…

– Так, немного отдохнул. – Пущевик со скрипом встал, подошёл к печи, зевнул, из печи горшок достал. – Супчик я вчера варил. Отобедаешь со мной? – лешему он предложил. – На, попробуй, суп грибной. Мухоморчиков собрал, их приправил сон-травой. – Пущевик на стол подал. – Супчик просто мировой! Чтоб трухою не сорить и высматривать, как пень, супчик следует варить, им питаться каждый день. Дал рецепт когда-то дед. До сих пор он не забыт. Диетический обед!

– Благодарствую, я сыт. К Ворожее заходил, у неё пил с мёдом чай. Ешь, пока суп не остыл. Мне пора, пойду. Прощай.