Читать книгу: «Ненаглядный мой граф, или Итальянские приключения Катерины», страница 3

– Филиппо, это Катя, я…

– Чао, – сказал он и выключил телефон.

– Ну вот, он даже не хочет со мной говорить, – огорчилась Катя, видно я ему не понравилась.

Через час Филиппо позвонил:

– Чао, я был занят. Ты что хотела?

Катя задохнулась от обиды: «Нахал, это я хотела! А он что? Пропал. Не звонит!»

– Да, у меня тут проблема, ты не мог бы мне помочь… – начала она.

Но он оборвал ее:

– Мне некогда с тобой сейчас разговаривать, давай встретимся у бара в семь? Чао!

Вечером, ничего не объяснив, где и почему так долго отсутствовал, Филиппо молча повез Катю в заброшенный дом его родителей.

– Филиппо, постой, куда мы едем? – спросила Катя. – Мне нужна твоя помощь, я… вернее, умер отец Бепе, и я осталась без работы. Может, ты что знаешь, помоги мне.

– Нет, я ничего не слышал, но если что услышу, то позвоню тебе. А сейчас пошли в дом, камин топить не будем, я спешу. Давай побыстрее позанимаемся любовью, а то мне нужно ехать.

Катя возмутилась:

– Как это побыстрее! И вообще я не за этим тебя звала, мне нужна твоя помощь.

А он не слушая, что она говорит, быстро стянул с себя джинсы и плавки, взял ее за плечи и стал опускать вниз:

– Поцелуй моего птенчика, – сказал он, дрожа от возбуждения.

– Нет! – оттолкнула его Катя. – Мне сейчас не хочется заниматься любовью.

– Ну что ты! Неужели ты не хочешь меня? Посмотри на меня, какой я красивый, накачанный. – Он опять попытался наклонить Катю.

Катя оттолкнула его и выскочила из дома. Он, как был, побежал за нею, завалил прямо на землю, хорошо там была молодая, густая трава, и, порвав на ней колготки и сорвав трусики, грубо и больно вошел в нее. Катя попыталась сбросить его с себя, но ее тело предательски застонало и обессилило. Она почувствовала, что начала двигаться в такт с Филиппо. Она уже была готова насладиться этим наглым телом, но оно, это тело, застонав, скатилось рядом на траву.

– Ну, вот видишь, как хорошо, а ты не хотела, – сказал довольный Филиппо.

«Кому хорошо, а кому нет», – с досадой подумала Катя. Ее тело, полное страстного желания, так и осталось полным. Оно пылало огнем, его распирало во все стороны, но удовлетворить его было некому. Филиппо побежал в дом и быстро натянул брюки.

– Блин, – выругалась Катя, – с такой любовью!

На прощанье Филиппо чмокнул ее в щеку:

– Я позвоню.

Кате не хотелось его целовать. Она молча вышла из машины и направилась к дому. При встрече с Ниной Катя сказала:

– Нин, не буду я с ним встречаться.

Нина вопросительно взглянула на нее.

– Да не знаю, что-то не получается у нас с ним.

– Что, что случилось? Расскажи! Мне так интересно! – вскрикнула подруга.

– Да нет, ничего интересного и вообще, закроем эту тему, – сказала грустно Катя. – Скажем так – он не оправдал моих надежд, – и печально улыбнулась.

– Ну и правильно! Не понравился, значит, не понравился. И вообще, он ужасный бабник. Я не хотела тебе говорить, но на днях я его видела с какой-то молодой девицей. Она не из нашего города, не знаю, где он ее откопал, видать, в какой-то близлежащей деревне. Не расстраивайся! Он этих баб меняет как перчатки. Не расстраивайся, найдем другого, – улыбнулась Нина.

– Да я и не расстраиваюсь, только обидно, что я опять не совпала. Вот так всегда. Сплошное несовпадение.

Через несколько дней Нина позвонила:

– Кать, здесь есть один жених. Хочешь, познакомлю?

– Ой, нет, Нин. Хватит с меня одного, – ответила Катя.

– Да он хороший, он не бабник. Только хромает немного. Но это не важно. Павло хороший и добрый.

Когда Катя увидела этого жениха, она чуть в обморок не упала. Мало того, что он сильно хромал (у него с рождения одна нога была короче другой), но у него еще было какое-то идиотское выражение лица. А когда он улыбался, у него получался какой-то звериный оскал, и он был похож на волка.

– Нин, ты что, с ума сошла? – воскликнула Катя.

– Да он добрый, он хороший, не жадный, – начала Нина.

– Ну и бери его себе, если он такой хороший, – возмущенно сказала Катя.

– Девочки, что будем пить? – спросил Павло, не поняв, о чем те шептались.

– Ну вот, я же сказала, что не жадный, – улыбнулась Нина.

Они вошли в ближайший бар, Павло галантно отодвинул Кате стул и усадил за столик. Быстро, от чего еще больше хромая, побежал к стойке бара и заказал всем по бокалу пива. Катя медленно пила вкусное прозрачное пиво и думала: «Может, он и действительно не плохой, но за что же его наказала природа? Бедняга».

А он, заглядывая ей в глаза, сладким голосом сказал:

– Мне Нина рассказала о тебе. Она сказала, что ты красивая, но я даже не думал, что ты так красива! Ты не хочешь со мною встречаться? – и как-то робко, по-детски улыбнулся. Вроде как маленький волчонок. Катя была в замешательстве, ей не хотелось с ним встречаться, но и обидеть его она не хотела. Он, бедняга, итак обижен.

– Может, завтра, если хочешь, – сказала она нерешительно.

Когда Павло ушел, Нина сказала:

– У него старая мать и за нею сейчас смотрит одна украинка. Если ты ему понравишься, он ту выгонит, а возьмет тебя. Двойное удовольствие: и жених, и работа. Будешь с него денежки трясти, что тебе плохо? Он тебе и телефон заряжать будет, и подарки дарить. Он не жадный, его можно трясти.

– Нина, ну что там с него трясти? Он ведь инвалид, какая там у него пенсия, ему, небось, и на еду толком не хватает. Да и потом, я не могу трясти мужиков, да и зачем мне, я хорошо зарабатываю. Ну, сейчас немного без работы, я не думаю, что это надолго. А если честно, он мне совершенно не приглянулся. Лучше уж быть самой, – вздохнула Катя.

Когда она возвратилась в дом Бепе, то застала его сидящим на кухне. Он пил стаканами вино и был уже нетрезв. Вообще-то он почти никогда не напивался, и Катя удивилась:

– Бепе, что случилось? Ты пьян?

– Случилось уже давно, когда ты появилась в моей жизни, – в глазах его Катя увидела боль. – Меня мои друзья спрашивают: «Ну, как твоя подруга, хороша?» А я даже ни разу не спал с тобой, – он грустно вздохнул.

Катя подошла к нему, обняла его за плечи и сказала:

– Бепе, миленький, ты мне как брат. Мне очень жаль тебя, и я хочу тебе всего самого хорошего. Ну не расстраивайся ты так. Если тебе трудно жить со мной, я уйду.

– Куда ты уйдешь? К этому хромому Павло? Почему ты решила, что он лучше меня? Не уходи, пожалуйста, не уходи от меня.

Он судорожно сжимал Катину ладонь.

– Не уходи, пожалуйста. Я не буду тебя трогать. Только ты не уходи, – повторял он.

У Кати сжалось сердце: «Ну почему я его не люблю. Ведь он хороший, добрый, не жадный и не такой страшный, как мне сначала показалось. Ведь говорят же: любовь зла. Ну не хочу я его, ну не совпадаю я с ним».

– Бепе, успокойся, я никуда не ухожу. – И она пошла в свою комнату.

На следующий день, позавтракав, Катя стала обзванивать всех знакомых Нины, номера телефонов которых она дала. Но ни одной работы не оказалось, и Катя расстроенно слонялась по дому. Без стариков дом опустел, и работы совсем не было. Катя позаглядывала во все углы и не найдя, что делать, уселась учить итальянский. Она уже прилично говорила и понимала, но говорила безграмотно, типа «я хотеть» вместо «я хочу» или «я видеть» вместо «я вижу». Эти склонения ей никак не давались и она зубрила их все свободное время. Вечером, приготовив ужин для Бепе, она пошла на свидание с Павло. Ей очень не хотелось с ним встречаться, и она думала, как бы от него отделаться так, чтобы не обидеть его. Павло сидел за столиком летнего кафе и, увидев Катю, поднялся и захромал навстречу.

– Выпьешь чего-нибудь? – ласково спросил он, заглядывая ей в глаза. Катя явно понравилась ему, и он не скрывал этого.

– Нет, спасибо. Поехали лучше погуляем куда-нибудь.

И они сели в его маленький голубой автомобиль.

Пока ехали, Павло рассказал о себе:

– Мне сорок пять лет. Я еще ни разу не был женат. Не везет мне никак. Дружу-дружу с женщиной, а замуж она выходит за другого. Так уже не один раз было. Я не пойму почему?

«Нет, ты на себя со стороны смотрел? – подумала Катя и тут же себя одернула. – Ну, найди по себе, хроменькую. Так нет же, всем красоту подавай». Они въехали в соседний город и пошли по тем же улицам, где гуляли с Филиппо. Павло хромал рядом с Катей, и прохожие с удивлением поглядывали на эту необычную пару. Такая статная, такая красивая и рядом этот уродец. Катя сгорала от стыда, ей хотелось провалиться сквозь землю. Она не могла вынести больше этих любопытных глаз и плюхнулась на стул возле столика уличного кафе:

– Пить хочу, хочу пить! – сказала она.

Павло принес два стакана кока-колы и сел рядом. Катя немного успокоилась: когда он сидит, хоть не видно, что он калека.

«Нет, нет! Это не вариант для меня. Нужно как-то сделать, вроде бы он сам меня бросил. Чтобы ему не было больно». – Она медленно тянула через трубочку кока-колу и придумывала план действий.

– Ты знаешь, Павло, мне нужен мужчина богатый, чтобы мог содержать меня, чтобы мог дарить дорогие подарки, оплачивать квартиру. Я люблю жить шикарно, ходить по ресторанам, много путешествовать и не могу экономить деньги. Тебе будет трудно со мной. Вот и сейчас я хочу шоколадных конфет. Самую большую коробку. Хочу и немедленно! – сказала она капризно.

Он неохотно поковылял к прилавку и купил коробку конфет. Катя видела, как он сгорбился, достал из кармана помятую десятку и расплатился. Ей стало жаль его. Может, это последняя десятка.

Когда ехали обратно, Павло всю дорогу молчал и не смотрел на Катю, а когда прощались, он сказал:

– Извини, я очень занят и не могу с тобой встречаться.

«Вот и слава богу, – подумала Катя. – Вот и хорошо, что все так удачно получилось».

Она вышла из машины и оставила коробку с конфетами на сиденье.

* * *

У Кати сломалась одна золотая сережка, и она на следующее утро пошла в мастерскую, которая находилась рядом с баром, напротив дома Бепе. За столом, низко склонившись, работал мужчина.

– Здравствуйте, – сказала Катя.

Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

– А, Катя! Мне Бепе рассказывал про тебя, – возле его голубых глаз собрались морщинки.

– Хорошее или плохое? – улыбнулась Катя.

– Конечно, хорошее! И вообще, по-моему, он без ума от тебя. А ты с чем пожаловала?

– Да вот сломалась сережка, – она протянула ему серьгу.

Он внимательно осмотрел ее и сказал:

– Ее уже не сделаешь. А хочешь, я тебе новые подарю? Выбирай, – и он открыл коробку с серьгами.

Их было много, и они сияли и переливались.

– Какая красота! – воскликнула Катя. А сама подумала: «И как это взять, и что потом, он мне что предлагает?» – она вопросительно посмотрела на мужчину. Очень даже симпатичный: седоват, с крупными, правильными чертами лица и доброй улыбкой. Катя отодвинула коробку:

– Да нет, спасибо.

Мужчина удивленно посмотрел на нее:

– Тебе, что, Бепе каждый день дарит золотые вещи?

Катя вспомнила, что Бепе ни разу ей ничего подобного не предложил, а ведь говорит, что любит.

– Хорошо, не хочешь подарок, иди ко мне работать.

– Что делать, золотые украшения? – улыбнулась Катя. – Так я не умею.

– Да нет. У меня жена больна. Ей нужно делать уколы три раза в день и помогать по хозяйству, потому что она сама не может. Я буду платить, и ты будешь жить в моем доме.

Катя обрадовалась:

– Конечно же, с удовольствием! Я давно ищу работу. Я завтра перееду к вам. Хорошо?

Катя думала, как сказать Бепе, что она ухолит из его дома, чтобы не расстроить его. Но вечер прошел, а она так и не решилась ему сообщить, что нашла работу. Утром, когда он ушел на работу, она собрала свои вещи и бархатное платье Линды, которое подарил ей Бепе, и написала записку: «Бепе, я нашла работу. Спасибо тебе за все. Катя».

Когда она вошла в мастерскую, мужчина встал, взял из ее рук тяжелую сумку и сказал:

– Ну что, поехали. Меня, кстати, зовут Анжело.

Они сели в его шикарную машину серебристого цвета.

– Я живу немного за городом, километров пять отсюда. Сейчас мы за пять минут домчим.

И действительно приехали быстро. Катя вышла из машины возле большого дома и ахнула от красоты, которая открывалась внизу. Городок, в котором она только недавно жила, лежал весь как на ладони, улыбаясь своими черепичными крышами.

– Вот здесь я живу, – показал Анжело рукой на дом.

Катя огляделась. Вокруг дома все было аккуратно, ухожено и росли яркие цветы, а за домом – лес. Такой тихий, райский уголок.

– Боже, какая красота вокруг! – воскликнула Катя.

– Нравится? – Анжело заглянул ей в глаза. – Вот теперь ты здесь будешь жить. – Я не люблю городской суеты, поэтому купил здесь кусок леса и построил этот дом. Заходи, заходи, – он открыл дверь.

Она вошла в большую комнату. Такая гостиная-кухня. Итальянский стиль: никаких прихожих, сразу жилая комната. Посреди длинный стол, обставленный вокруг стульями, посудный шкаф под старину или действительно антикварный. Катя не могла определить. В углу – диван. «И люстра под потолком – сплошное деревянное уродство», – оценила Катя. В другом углу – кухонная стенка, печь, мойка, холодильник и на всю четвертую стену – огромный камин.

«Боже, какое уродство этот камин. Портит все. Нельзя было сделать маленький, аккуратненький».

– Этот камин я привез из старого разрушенного дома шестнадцатого века, – заметив ее взгляд, пояснил Анжело.

– Это очень ценный античный камин.

«Лучше бы ты его не привозил», – подумала Катя, а ему сказала:

– Да, да. Замечательный камин.

А вообще ей не понравилось внутри дома. Как красиво снаружи и так некрасиво внутри! Как-то все неуютно и непродуманно. Нет ничего такого, чтобы радовался глаз. В комнату вошла маленькая, совершенно высохшая женщина. Ее длинные черные волосы были распущены и не расчесаны. Черные глаза горели лихорадочным блеском и какой-то злобой. Катя съежилась от этого взгляда. А женщина проскользнула мимо нее и села за стол, расправляя юбку старенького платья.

«Что это он жену так одевает?» – подумала Катя и подошла к женщине, протягивая руку:

– Здравствуйте, я Катя.

Женщина сначала уставилась на ее руку, потом посмотрела в лицо и вдруг завизжала:

– Прочь, прочь! Пошла вон! – она вскочила со стула и, схватив Катю за кофту, стала ее трясти и биться в истерике: – Вон, вон, пошла вон!

Катя испуганно смотрела на эту маленькую женщину, едва достававшую ей до груди, и не знала, что ей делать. Она с недоумением посмотрела на Анжело. Тот подскочил к жене и, с силой оторвав ее от Кати, обнял за плечи и повел в комнату, из которой она вышла.

– Успокойся, успокойся, – говорил он ей, – эта женщина сейчас уйдет. Иди в свою комнату и ложись отдыхать.

Когда он отвел жену и вернулся, то сказал Кате:

– Ты не бойся, она не всегда такая. С ней иногда случается такое, а вообще она спокойная.

«Да, я вижу, какая спокойная», – подумала Катя.

– Вот здесь твоя комната, располагайся, – открыл он дверь рядом с комнатой его жены. – А моя комната на втором этаже.

Разобрав свои вещи и разложив их по полочкам старенького, а может, старинного шифоньера, Катя вышла в гостиную и принялась за уборку. Через несколько минут спустился Анжело. Он снял пиджак и остался в светло-голубой рубашке, которая оттеняла его голубые глаза. Эти глаза без стеснения рассматривали Катю, а его руки тянулись к ней, чтоб обнять.

– Как я рад, что ты будешь жить у меня! – воскликнул он и обнял ее за талию.

Катя оттолкнула его, посмотрела с удивлением. Он, немного смутившись, добавил:

– Ну не у меня. У нас. Брось ты эту уборку, пойдем лучше отдохнем, – он потянул Катю за руку на второй этаж. – Ты еще не видела мою комнату, пойдем, пойдем, посмотришь, как я живу.

Катя выдернула руку и строго сказала:

– Некогда, мне работать надо.

Он остановился и с недоумением посмотрел на нее: как это с ним, таким красивым и мужественным, и не хочет идти, да любая женщина за ним на край Земли на коленях поползет, а эта русская, ты посмотри на нее. И увидев, что Катя отвернулась и продолжила вытирать пыль, он сказал:

– Ну не отворачивайся от меня. Хочешь, я подарю тебе золотые серьги, дам денег, пошли со мною, я так хочу с тобою заниматься любовью.

«Ну вот, еще один, – с досадой подумала Катя, – ну что это они, ну как животные, увидел, обнюхал и вперед».

А ему сказала:

– Я занимаюсь любовью, когда я этого сама хочу и с кем хочу, а не со всеми подряд.

– Ну, я же не все подряд, я один, ну пойдем. Я уже полгода не имел ни одной женщины, пожалуйста, пойдем. Ты такая красивая. У меня не было такой красавицы.

Катя почувствовала дрожь в его руках. Глаза его пылали огнем, дыхание было прерывистым и горячим, становясь все чаще.

– Я тебе сказала – когда я хочу и с кем я хочу!

Анжело неохотно поднялся к себе наверх и через несколько минут спустился, натягивая на ходу пиджак, и буркнул угрюмо:

– Я пошел на работу.

– Давно бы так. Подожди, ты мне не рассказал, что с твоей женой делать.

– Утром, в обед и вечером делать эти уколы и эти таблетки давать. Присматривать за нею, чтобы на улицу сама не выходила, а то может заблудиться в лесу. Однажды я ее целый день искал. Когда она долго не выходит из комнаты, посматривать, чем она занимается, – сказал он сухо, не глядя на Катю.

«А мы обиделись, что ли?» – усмехнулась про себя Катя, а ему сказала:

– А если она опять будет на меня кидаться? Что мне делать с нею?

– Да я не думаю, ну успокой как-нибудь.

– Я не поняла, она, что, сумасшедшая? – спросила Катя.

– Ну, как тебе сказать, – пожал плечами. – Потом сама разберешься, – и вышел.

И не сказал даже, как ее зовут.

Через несколько минут открылась потихоньку дверь и вышла жена Анжело. Она покосилась на Катю и, ничего не сказав, взяла посудную тряпку и стала местами подтирать пол. Потом этой же тряпкой стала мыть чистые тарелки. Она мыла их с грохотом и все поглядывала на Катю. Катя подметала пол, молча смотрела на это безобразие и думала, что предпринять. Она подошла к женщине, взяла у нее тряпку и сказала:

– Синьора, нельзя одной и той же тряпкой мыть полы и посуду. Для полов есть другая тряпка, вон там, в ванной, – она говорила тихо, чтобы не испугать женщину.

Но та с силой бросила тарелку на пол и зло глянула на Катю:

– Это мой дом, что хочу, то и делаю. А ты пошла вон! – выкрикнула она и схватила другую тарелку.

Боясь, что эта тарелка может полететь в нее, Катя подскочила к женщине и, схватив ее в охапку, вырвала из рук тарелку. А та вдруг как-то обмякла и, закатив глаза, выдохнула:

– Ах, как хорошо! Ах, как сладко ты меня обнимаешь! Еще! Еще! – стонала она. – Ах! Я просто балдею! Как хорошо!

Катя ошарашенно смотрела на эту сухонькую даму и не знала, как себя вести. А та уже гладила своей сморщенной рукой упругую Катину грудь, стараясь возбудить сосок через тонкую ткань ее платья, и стонала:

– Боже, какая ты красивая, как я тебя хочу!

Катя оттолкнула ее от себя.

«Лесбиянка, что ли? – подумала она. – И что же теперь мне с нею делать?»

– Ты не хочешь меня! – взвизгнула та. – Посмотри, какая я красивая, посмотри какая я стройная и какая у меня грудь!

Она сорвала с себя старенький халатик, схватила себя за груди и стала теребить соски. Они ожили и затвердели горошинами.

– Посмотри, какая я еще чувствительная. Я хочу любви! Я так хочу любви! – визжала она, а по ее щекам текли слезы.

Перепуганная Катя сдернула со стола скатерть и обернула ею женщину:

– Тише, тише, не кричи, – просила она, – успокойся. Все будет хорошо. Пойдем в кровать, тебе нужно отдохнуть.

Женщина притихла, обмякла и тихо ушла в свою комнату. Она почти не слышно шептала:

– И ты не хочешь меня, никто не хочет меня. Никому я не нужна!

Когда Катя закрыла за нею дверь, то схватилась за голову:

– Боже, куда я попала! Да они здесь оба сексуально озабоченные. Бежать, бежать отсюда. Сейчас позвоню Нине. Пусть она со своим женихом заберет меня отсюда.

Но тут же подумала: «И куда я пойду? К Бепе уже не удобно возвращаться. Что же делать? Поеду, наверное, я домой. Уже немного подсобрала денег, да и за отцом соскучилась. Поеду домой».

Она позвонила подруге:

– Нин, ты даже не представляешь, куда я попала, – она объяснила ситуацию и сказала: – Знаешь, я, наверное, поеду домой, в Россию.

– Ты, что, с ума сошла? – воскликнула Нина. – Ты знаешь, что потом пять лет ты не сможешь вернуться сюда? Эти деньги, что ты заработала, разойдутся даже быстрее, чем ты себе представляешь. А потом что? Опять копейки считать? Даже и не думай, – строго сказала она. – Потом сама же жалеть будешь. Ну и что, что они озабоченные? А тебе что? Плевать! Тебе нужно деньги заработать, а не в сантименты играть! – И тут же добавила: – Странно, а как это я о них ничего не слыхала?

Катя засмеялась:

– Ах ты, старая сплетница! Как же это ты такое упустила, – и добавила: – Ладно, попробую. Остаюсь.

Катя приготовила ужин и села учить итальянский. Она уже говорила сносно, но понимать еще было трудно. В итальянском языке очень много диалектов. На каждой горе говорят по-своему. Вот и Анжело говорит на диалекте. У него без конца «ши» – «ши-ши», – что за «шиши»? Никак не понять.

Было уже шесть вечера, а Анжело еще не вернулся с работы. Жена его весь день пролежала в кровати и даже, когда Катя заглядывала, потихоньку приоткрыв дверь, та не реагировала, лежала с закрытыми глазами.

«Спит или притворяется», – пожимала плечами Катя. Она открыла окно. В комнату ворвался свежий весенний ветер и принес сладкий запах цветущих деревьев.

– Ах, какая весна! – воскликнула Катя. – Боже, как я хочу любить и быть любимой.

Вдруг она увидела, что во дворе стоит Анжело и смотрит на нее. Даже не смотрит, а любуется. Лицо расплылось в блаженной улыбке, а в прищуренных голубых глазах светилось какое-то умиротворение. Заметив, что Катя смотрит на него, он опустил голову и вошел в дом.

– Чао, как дела?

– Нормально, – сказала Катя, накрывая на стол. – Сейчас ужинать будем. Твоя жена за общим столом ест или ей нести в ее комнату?

– За общим, только ее нужно позвать. Я сейчас переоденусь и спущусь.

Катя осторожно вошла в комнату и тихо позвала:

– Синьора, пойдемте ужинать.

Но синьора сидела на кровати и смотрела в окно, казалось, она не слышала Катю.

– Синьора, – Катя тронула ее за плечо.

А та вдруг подпрыгнула и заорала:

– Вон, вон отсюда! Путана, проститутка, ведьма!

Глаза ее гневно сверкали, руки тянулись к Катиной груди. В комнату вбежал Анжело. Он обнял жену за плечи, погладил по голове:

– Спокойно, Марта, спокойно, я с тобой. Тебя никто не обидит. Это наша новая служанка. Она любит тебя. Пойдем ужинать.

– Не любит она меня, – буркнула та, но пошла с Анджело и села за стол. Потом вдруг Марта отодвинула тарелку и, пододвинувшись вплотную к Кате, обняла ее за плечи и, посмотрев на нее ласковым взглядом, сказала: – Любимая моя, ты пришла? Ты живая? Я так долго ждала и искала тебя! Ты пришла наконец-то!

Кате показалось, что она сама сошла с ума. Любимая… Почему живая – неживая? Мамочки!

– Марта, прекрати! – строго сказал Анжело. – Ешь!

– Я не хочу есть! Я хочу поскорее с тобой заняться любовью. Любимая моя, пойдем скорее на кровать.

Катя молча смотрела на это сумасшествие.

Когда Анжело отвел Марту в ее комнату, Катя вопросительно посмотрела на него.

– Да, ты правильно подумала, – начал он. – Моя жена – лесбиянка. Нет, она сначала не была такой. Сначала мы любили друг друга. Но когда поженились, она стала отказывать мне в любви. Сначала она ссылалась на усталость или головную боль, а потом вообще перешла жить в другую комнату, на ночь замыкалась на ключ. Сразу после свадьбы у нее появилась новая подруга. Я ее раньше не встречал. И не знаю, где они познакомились. Эта подруга часто приходила к нам. Они с моей женой часто запирались в ее комнате и подолгу не выходили. Они включали громко музыку, и я не слышал, о чем они говорили и чем занимались. Я даже и не подозревал, что там происходит. Однажды, когда она в очередной раз отказала мне в близости, я разозлился и сказал ей, что найду себе любовницу. Что я живой молодой мужчина и мне нужна женщина. А она, смеясь мне в лицо, крикнула: «Подумаешь, ну и иди ищи. А я уже нашла свою любовь».

Я был ошарашен. Как это – нашла?! Кого нашла? И как она может мне такое говорить! Мне, ее мужу! Я подскочил к ней, схватил ее за плечи и начал трясти вне себя от гнева: «Кого нашла! Признавайся! Я убью его!» – «Не его, а ее. Я люблю мою подругу! Люблю больше жизни! – выкрикнула она. – А ты мне больше не нужен!»

Я остолбенел: вот так сюрприз! И что мне теперь делать? И как мне дальше жить? На следующий день, когда пришла подруга жены, я попытался поговорить с нею. Но она даже не стала меня слушать, а молча шмыгнула в комнату Марты и заперла дверь. Я долго ждал, когда жена одумается, ведь я любил ее, и меня не тянуло к другим женщинам. Но она была вполне счастлива и довольна жизнью, а я для нее не существовал больше. Я испугался, что по городу поползут слухи, купил этот участок земли подальше от людей и построил дом. Но подруга стала приезжать и сюда. Она стала осторожнее и приезжала, когда я был на работе. Но по счастливым глазам своей жены я все понимал. Их любовные встречи не прекратились. С горя и тоски я попытался найти замену своей жене, но не смог больше полюбить никого, все женщины мне казались предательницами. Так иногда подгуливаю. Но это больше для тела, а не для души. Но потом случилось несчастье. Подруга жены разбилась. Она ехала на большой скорости и сорвалась с обрыва. После того, как моя жена ее похоронила, я стал замечать за нею странности. А потом она и совсем свихнулась. К ней нельзя близко подойти и обнять. Она всех принимает за подругу. Вот такая печальная история из моей жизни, – вздохнул Анжело.

У Кати сжалось сердце: «Бедный мужчина! Такой красивый и такой несчастный».

Она не знала, что ему сказать, только подошла к нему и погладила по голове:

– Я тебе очень сочувствую.

– Да, вот видишь, какой я несчастный, – улыбнулся он, наслаждаясь этой неожиданной лаской. – А ты не хочешь со мною заниматься любовью.

– Анжело! – воскликнула Катя, убрав руку с его головы. – Я тебя убью! Ну, нельзя об этом так прямо говорить. Нужно сначала поухаживать, постараться понравиться, а потом будет видно.

– Хорошо, я поухаживаю за тобой. Говори, что для этого нужно делать? Я не знаю, как вы, русские, любите.

– Как ухаживать? – улыбнулась Катя. – Купи цветов, шампанского, коробку конфет шоколадных. Посидим, поговорим, познакомимся поближе, привыкнем друг к другу.

– А я уже привык к тебе, – улыбнулся он и добавил: – А если я это все сделаю, ты будешь со мною заниматься любовью?

– Мамочки, он опять за свое! Ты боишься потратить деньги впустую?

– Да! Я должен быть уверен, что деньги вкладываю не напрасно. Я не люблю бросать деньги на ветер.

Катя вздохнула про себя: «Да… Это тебе не русский мужик, который выложит последнюю копейку, а обязательно купит хоть какой цветок и бутылку вина или водки. Пусть на закуску даже может не хватить, но с пустыми руками к женщине идти нельзя. И прежде всего он думает не о том, как заняться любовью, а как бы ей понравиться. А у этого все продумано и просчитано. Буржуй несчастный».

– Ладно, хватит сидеть, – сказала Катя, вставая. – Мою посуду и иду спать, – и строго посмотрев на Анжело, добавила: – Сама, без тебя.

Анжело неохотно поднялся и пошел наверх.

Уже было часов десять вечера. Катя читала книгу, лежа на кровати. Вдруг в дверь постучали.

– Катя, можно войти? – прозвучал голос Анжело.

Она вскочила с кровати, подбежала к двери и распахнула ее:

– Что случилось? Что-то с твоей женой? – спросила она взволнованно.

– Нет, с женой все нормально, – улыбнулся он, – случилось со мной.

Анжело распахнул махровый коричневый халат. Полуголое тело Анжело надвигалось на Катю.

– Анжело! Как ты смеешь! – закричала она, пытаясь закрыть дверь. – А ну завяжи халат сейчас же! Что это ты тут голый… и вообще… уходи!

Но он стоял, большой и сильный, и смотрел горящим взглядом на Катю.

– Кать, брось ты это… ухаживать, не ухаживать. На тебе денег. Сколько хочешь? Пятьдесят, сто? – он начал совать ей деньги в карман халатика.

– Анжело! – закричала она. – Прекрати сейчас же. Я завтра же уйду из вашего дома. Я не могу жить в доме, где живут два сексуальных маньяка!

У Анжело опустились плечи, он сник и тихо сказал:

– Ну, как хочешь, – и ушел.

Катя дрожала от негодования:

– Нет, если здесь будет такое каждый день, жить будет просто невозможно!

Она долго не могла успокоиться. Долго ворочалась в постели и слышала, как Анжело ходил над ее головой туда-сюда, туда-сюда. А когда уснула, ей приснился мужчина в старинном графском костюме. Он ходил за нею следом, а она убегала от него и никак не могла его узнать. Лицо его постоянно менялось. Он стучал своим графским жезлом с таким же наконечником, как и в прошлый раз, и суровым голосом говорил: «Я граф! Я граф!»

Катя открыла глаза. Солнце проникло сквозь решетки и теплым лучиком гладило ей лицо. Она сладко потянулась и, вспомнив сон, подумала: «Я сама здесь уже сошла с ума. Что это за граф? Почему он меня преследует? Что ему от меня надо?»

Было еще только семь утра, а на кухне уже кто-то гремел посудой. Катя вскочила, быстро умылась, переоделась и вышла на кухню. Там уже хлопотал Анжело.

– Я кофе сварил, присаживайся.

«Вообще-то это я должна бы варить кофе», – подумала Катя, но ничего не сказала, а, поздоровавшись, села завтракать.

– А твоя жена? – спросила она, наливая кофе в чашку.

Не успела Катя произнести эти слова, как дверь отворилась и из своей комнаты вышла Марта. Катя удивленно посмотрела на нее. Жену Анжело было не узнать. Она была одета в черное блестящее платье, новое и праздничное. Волосы были красиво подкручены и аккуратно уложены.

На шее и в ушах сияли золотые украшения. Лицо было припудрено, а губы накрашены ярко-красной помадой. Она улыбнулась Кате нежной улыбкой и села напротив нее.

«Ну вот, начинается утро в деревне», – с досадой подумала Катя.

Пока пили кофе, Марта всячески старалась заглянуть Кате в глаза и томно вздыхала. Под ее нежным взглядом Катя сидела как под ядовитыми стрелами индейцев и не знала, как ей поступить.

Анжело усмехнулся:

– Ты хотела ухаживаний, вот, пожалуйста, получай.

Встал из-за стола и пошел на работу.

Как только он вышел, Марта подскочила к Кате, схватила ее за упругую грудь и застонала:

– Боже, как я хочу тебя! О! Как хочу!

Катя отстранилась от нее, а сама подумала: «Может быть, она и не сумасшедшая? Может ей, действительно не хватает любви? Ну а я то при чем, чем я ей могу помочь? И почему я ей должна помогать?»

– Марта! Прекрати! – строго сказала Катя. – Я не лесбиянка и заниматься с тобою любовью не буду! Ясно тебе?

Марта отскочила от Кати и завизжала:

– Путана! Вон отсюда, вон!

Это визжание продолжалось несколько минут. В конце концов Кате это надоело, и она закричала по-русски: