Читать книгу: «НЕУГОМОННОЕ ДЕТСТВО», страница 2

К приходу родителей я, уже согревшийся, сидел на лавке у окна. Это вызвало подозрение у папы: что – то я такой смирный сижу дома, а не болтаюсь на улице. Сестрёнка, как могла объяснила, что я на этот раз учудил, а бабушка более подробно рассказала, чем я занимался с утра со всей нашей командой. Отец не рассердился, но, для профилактики в этот раз потянулся за толстым прутиком за матицей. У меня отлегло от сердца – будет не очень больно!

После обеда мы встретились с друзьями. Каждый из них рассказал, как отнеслись к нашему купанию взрослые. К нашему удивлению – все одинаково, как будто договорились! Все были наказаны, каждый получил на орехи!

В начале декабря наступило долгожданное событие: мне исполнилось шесть лет. Но начало моего шестилетия было омрачено одним событием.

В один из январских дней, по привычке, я пошёл к своим друзьям. Первым я обычно заходил к Валерке, далее мы заходили к Фариту и Ришату и уже вчетвером шли к Талгату. И в этот раз я шёл привычным маршрутом. Зашёл к Валерке. У него была собака по кличке Шарик, дворняжка черно-белой масти. Шарик был доброжелательным псом, с которым мы играли, иногда катались на нём верхом как на лошадке, зимой впрягали в деревянные санки и он становился ездовой собакой.

Моё появление во дворе Шарик встречал весёлым лаем и без конца виляя хвостом. Шарика держали на привязи на цепи у конуры. В этот раз на моё появление Шарик никак не отреагировал. Подойдя поближе, я понял почему – перед ним лежала большая кость и он с удовольствием грыз её. Приглядевшись, я вдруг увидел, что кость ни дать, ни взять прекрасный пистолет для наших военных игр. И решил – вот счастливый случай – судьба преподносит подарок в виде пистолета. Подойдя к Шарику, я нагнулся и выдернул из его лап «пистолет». События разворачивались молниеносно – зарычав, Шарик кинулся ко мне и вцепился в лицо. Боль была ужасающая, как удар током. Понял: нужно спасаться. Сработал инстинкт самосохранения. Резко повернулся лицом в снег и прикрыл руками голову и что было мочи стал кричать. Шарик остервенело пытался меня перевернуть, разорвал фуфайку напрочь на спине.

На мой истошный крик выбежал отец Валерки Галимзян абый. Приговаривая «Батюшки! Батюшки!», оттащил Шарика от меня. Когда я приподнял голову, увидел вокруг себя окровавленный снег и везде валялись клочья ваты от моей фуфайки. Нестерпимо болело лицо, особенно верхняя губа. Галимзян абый что – то спрашивал, но я его слабо слышал и ничего не понимал – был в предобморочном состоянии.

Выбежал Валерка и с ужасом смотрел на меня.

Галимзян абый взял меня на руки и понёс к нашему дому. Мама и бабушка были дома. Они пришли в ужас – всё моё лицо было в крови и сильно болело, была сильно порвана верхняя губа. Погрузив меня на салазки, повезли в больницу. В хирургическом отделении мне сделали укол и долго колдовали, зашивая губу. Хирург успокаивающе сказал: «Ничего, джигит, будешь жить» и чуть подождав, добавил старую татарскую пословицу: «Джигит без ран не бывает».

Это событие сильно потрясло меня и навсегда оставило память в виде шрама на моём лице. До четвёртого класса я сильно заикался, затем постепенно заикание прошло. Но в моменты сильного волнения, нервозного состояния эта «старая привычка» вновь возвращается ко мне.

Именно это событие дало мне урок на всю жизнь – когда общаешься с животными нужно быть всегда осторожным. Оно стало той чертой, когда моё отношение к собакам изменилось и при виде любой собаки у меня возникает сильны страх, а рычание собак, даже в кино и по телевизору, ввергает меня в дикий страх.

Уже позднее я узнал, что собака всегда остаётся зверем и этот звериный инстинкт срабатывает, когда у него отбирают добычу. В этот момент он видит в человеке врага, а с врагом надо сражаться за добычу. Именно в этот момент я из друга превратился для Шарика в его злейшего врага.

Пожарная каланча – окно в окружающий мир

Сегодня в районном центре села Верхние Татышлы четыре детских сада. Практически все дети дошкольного возраста посещают детский сад и уже подготовлены к обучению в школе. Поступая в первый класс ребёнок умеет читать, писать, считать и обязательно пользоваться компьютером. Проще говоря, детский сад – это первая ступень обучения.

Вернёмся в середину 50-х годов прошлого века. На весь райцентр был один детский сад. Не знаю, сколько детей его посещали. Думаю, не ошибусь, если скажу, что количество детей дошкольного возраста, посещавших детский сад, составляло примерно десять процентов.

Да и в детском саду дети не учились читать и писать, считать. Всему этому с первого урока учили нас любимые учителя. Моей первой учительницей была Садриева Шамсия Хаматовна. Помню, как под её руководством мы усердно выводили палочки и крючочки, первые буквы и цифры в тетрадях на уроках по чистописанию. Для счёта пользовались палочками для счёта, иногда своими пальцами на руках, когда забывали дома палочки. В итоге к концу первого полугодия мы научились писать, читать, считать. Это было великое достижение – из ранее незнакомых знаков получались слова и предложения! Но школа была впереди.

Я и мои друзья детский сад не посещали и не были охвачены государственным организованным воспитанием. Отцы у всех работали, а воспитанием в это время занимались или бабушки, или мамы – домохозяйки. Воспитанием Талгата и его сестрёнки Венеры занималась бабушка. Ришата, Фарита и их сестёр Риды и Венеры воспитывала их мама домохозяйка. Воспитанием Валерки, его братьев Раиса, Эрнеста и сестёр Галины и Ирины занималась мама домохозяйка. Моим воспитателем, а также моих сестёр Любы и Флюзы была бабушка.

Это было традиционное народное воспитание, когда большую часть времени мы были предоставлены себе, наслаждались свободой и проводили время в играх и развлечениях.

Нужно отметить, что неформальным «воспитателем» был и наш друг Талгат. Он, в отличие от нас, был не по годам смышлёным и грамотным, как нам казалось. Особой чертой его характера была большая фантазия и умение придумывать увлекательные игры, которые носили не только развлекательный, но и познавательный и полезный характер.

Напротив дома Талгата находилось пожарное депо. На его территории, которая соседствовала со стадионом, была деревянная изба, где нёс вахту дежурный пожарный, конюшня, где содержались две пожарные лошади. Во дворе стояли две телеги с бочками с водой и пожарная помпа, окрашенная в красный цвет. Украшением двора депо была пожарная каланча.

Нас она завораживала: высокая, с особой площадкой наверху для обозрения окружающего пространства на предмет отсутствия очага возгорания, пожара. Подход к лестнице каланчи находился внутри сторожевого домика, так что любой желающий без разрешения дежурного пожарного или начальника не мог подняться на сторожевую площадку.

Зартдин абый.

Пожарная каланча.

Начальником пожарного депо был исключительно добрый и отзывчивый Зартдин абзый, человек нелёгкой, как у многих из его поколения, судьбы. В 1941 году, после начала Великой Отечественной войны, он проводил на фронт своих братьев Шарифьяна и Фатихьяна. Оба брата не вернулись с войны, пропали на фронтах войны без вести.

В декабре 1941 года, оставив свою жену Анфису с двумя детьми, ушёл на фронт. В марте 1944 года Низамутдинов Зартдин абый вернулся с войны в результате тяжёлого ранения руки. Сначала работал портным, но вскоре по представлению райкома партии был назначен начальником Татышлинского пожарного депо.

В один из летних дней Талгат сказал: «Айда, пойдём в пожарку и попросим Зартдин абыя, чтобы нам разрешил подняться на каланчу».

Побежали во двор депо. Навстречу нам шёл Зартдин абый. Как будто читая наши мысли, он сказал: «Ну-ка, джигиты, живо поднимитесь на пожарную каланчу и посмотрите, всё ли спокойно, нет ли где пожара».

Обрадованные такой неожиданной удачей, мы все пятеро, гуськом друг за другом, поднимаемся по скрипучей деревянной лестнице всё выше и выше, аж дух захватывает. Наконец, смотровая площадка. Первым поднимается Талгат, за ним Фарит, Ришат, я и замыкает Валерка.

На площадке стояла скамейка, возможно, чтобы пожарный дозор мог сидя отдыхать во время обзора местности. Вокруг площадки высокие перила. Нам, четырёх – шестилетним детям дотянуться до перил и оглядеть окрестности стоило больших усилий. Талгат предположил встать на скамейку и тогда будет всё хорошо видно. Сам он был значительно выше нас, поэтому по-взрослому, не вставая на скамейку, начал разглядывать окружающее пространство. Скамейка была небольшая и поэтому можно было стоять только двоим. Первыми поднялись на скамейку Фарит и Валерка, потом мы с Ришатом.

Взобравшись на скамейку, я взглянул вниз и у меня что-то ёкнуло внутри и живот ушёл куда-то внутрь. Было очень высоко! Предметы во дворе пожарного депо обмельчали! И, наконец, собравшись с духом, я начал осматривать окружающее пространство. Такого я ещё не видел! Мир резко расширился! Если раньше выше крыши сарая мы не поднимались, а оттуда далеко не увидишь, пожарная каланча позволяла видеть очень далеко.

А затем, всё – таки, взобравшись на скамейку, Талгат начал тщательно разглядывать местность от горизонта до горизонта. Как знаток местности, стал объяснять и комментировать увиденное.

Отец Талгата работал водителем и ему удавалось выезжать за пределы Татышлов. Многие места, увиденные нами впервые, ему были знакомы.

«Видите дорогу на высоком холме в сторону геодезической вышки? Это дорога в Шардак». «Сейчас посмотрите направо – это деревня Кальтяево, а за лесом – Вязовка» – объяснил Талгат. «Сейчас взгляните сюда» – и указал на дорогу – «Это дорога в город Уфу. Видите, это деревня Уразгильды, а дальше дорога приведёт в Новые Татышлы, там у меня живут родственники. Видите правее дорога – ведёт в Уядыбашево» – продолжал Талгат. «Вот видите домик и большое ровное поле – это аэродром, а начальником аэродрома работает мой дядя Закирьян. А за аэродромом – деревня Никольское – там живут мои родственники. А эта дорога ведёт в Кудашево, по ней можно доехать до станции Янаул» – продолжал объяснять Талгат. Куда ни посмотри – всюду холмы, леса до горизонта, зелёные поля. Красота! «А эта дорога ведёт в Булькайпаново, а далее в станцию Куеда. Я там был с папой и видел паровоз. Когда паровоз проезжал мимо меня, я стоял на заборе. Вдруг паровоз дал сильный, долгий, громкий гудок и я с перепугу свалился с забора» – похвастался Талгат. Мы с восхищением и завистью посмотрели на него – вот счастливый, и паровоз видел и свалился с забора с перепугу, услышав паровозный гудок! «Посмотрите направо – эта дорога ведёт в деревню Юды и Бадряшево, по ней можно попасть в Чернушку. Это город и станция» – важно продолжал рассказ Талгат. И опять кругом холмы, поля и леса. Как прекрасен это мир!

Осмотр дальних окрестностей завершился. Оглядели улицы Татышлов. Чётко вырисовывались районы: Верхние Татышлы, Нижние Татышлы, Бушкильды.

Вдали от Куединской дороги до моста узкой полоской текла речка Бармышка. За мостом, соединяющим Верхние и Нижние Татышлы она превращалась в большой пруд. За запрудой речка Бармышка узкой полоской текла дальше в сторону деревни Уразгильды. Берега пруда красиво обрамлялись ольховой рощицей по всему течению. С северной стороны ниже улицы Советской протекала речка Татышлинка. Видно было как обе речки соединялись у деревни Уразгильды с западной стороны. Поистине величественная и завораживающая картина!

Да, село большое и многие места нам не знакомы. «В будущем надо будет всё это обойти и познакомится на земле поближе» – запланировал Талгат.

«А вот сейчас, посмотрите и посчитайте сколько конных дворов в Татышлах» – предложил Фарит. Действительно, интересно! Автомобилей в Татышлах было один два и обчёлся, а вот лошадей, «гужевого транспорта», было очень много. В результате наших подсчётов выяснилось: их три. Первый – обширный, в конце нашей улицы в сторону Уразгильдов, второй – по Старо Шардаковской дороге за речкой Татышлинкой, третий – в Нижних Татышлах, недалеко Нижнетатышлинской начальной от школы.

Лошади в те времена заменяли машины на всех тяжёлых работах не только в колхозе, но и на предприятиях и в учреждениях, расположенных в Татышлах. Сегодня на все Татышлы осталась одна лошадь.

Основной вид транспорта на селе. Ситдиков Флюр. 1963г.

Полные новых знаний и впечатлений, спускаемся по скрипучей лестнице. Это было как в кино, я бы сказал, лучше всякого кино. За короткое время мы узнали и увидели очень много нового. Мир вокруг нас значительно расширился. Мы ощущали себя землепроходцами, открывателями новых земель. И все были благодарны Талгату, нашему путеводителю и гиду. А в душе навсегда осталась благодарная память о доброте Зартдин абыя, понимавшего наши детские мечты!

Летние баталии: до и после дождя

Была середина июля. Вчера всей нашей командой посмотрели кинофильм «Чапаев». Кино нас потрясло сражениями чапаевцев с белогвардейцами. Особенно впечатляющим был эпизод «психической» атаки белогвардейцев. Очень сильно переживали, когда Чапаев, раненый в руку, плыл по реке Урал на другой берег, но белогвардейская пуля настигла его! Великое потрясение – не стало героя Чапаева! Особенно впечатляющими были кадры, когда окружённые чапаевцы, отбиваясь от «беляков», забрасывали их лимонками (гранатами).

И всегда, после просмотра кино, отдельные сюжеты становились темой наших вдохновенных игр. И также было в этот раз.

По дороге домой Талгат в приказном тоне сказал: «Завтра обязательно сделайте кульки из газет, какие делают женщины, продающие семечки или ягоды на базаре. Для чего, я вам завтра объясню!» Переспрашивать было бесполезно, всё равно сегодня он не скажет, для чего эти кульки.

На следующий день утро было ясное, не единого облачка на небе. День обещал быть жарким, знойным. Как всегда, утром, после ухода родителей на работу, мы собрались у Талгата, где проходила «утренняя планёрка».

Дом Талгата – наш штаб

Талгата сделал качели из каната с деревянным сидением, которые были прикреплены к стропилам сарая. Качели были расположены так, что в дождь они находились под навесом. Если взрослые могли усесться втроём, то нам, мальчишкам, и впятером было не тесно. Раскачиваясь на качелях, мы каждое утро начинали строить планы на весь день. Каждый предлагал что-то своё.

Когда все собрались, по – привычке, сели на качели и ещё раз поделились впечатлениями от просмотренного вчера кинофильма. И тут Талгат спросил: «Вчера я вам велел принести газетные кульки, принесли?» Мы вытащили и показали ему свои кульки. «Хорошо, сегодня мы разделимся на две команды и будем метать друг в друга „лимонки“. Кульки будем набивать пылью, они станут тяжёлыми, их можно будет бросать, при попадании они будут разрываться и это будет похоже на взрыв гранаты».

Новая игра нам очень понравилась. Как всегда, возникла проблема, как разделиться на две команды, ведь нас пятеро. Командирами всегда становились Талгат и Фарит, так как они были старше нас. Они должны были выбрать себе бойцов, и тут решал жребий. Иногда у Талгата было два бойца, а иногда у Фарита. В этот раз повезло Фариту – в его команду попали я и Ришат, а Талгату в бойцы попал Валерка.

Улица была центральная и по ней проезжало множество телег, запряжённых лошадьми. Машин проезжало немного, из-за их малого количества. Асфальта и в помине не было, и во времена нашего детства в летние месяцы улицу покрывала серая пыль, в которой утопали наши босые ноги. Вот эта пыль по мнению Талгата должна стать «взрывчаткой» для наших «гранат – лимонок».

На улице стояла жара, на дороге в пыли мирно копошились воробьи, то зарываясь в пыль, то выскакивая из неё и отряхиваясь, поднимая пылевой туман. Мы, как всегда одетые по – летнему – тюбетейка, трусы и босые ноги, вышли на улицу. «Взрывчатки» было вдоволь! Отойдя друг от друга на приличное расстояние, команды начали наполнять кульки-гранаты «взрывным материалом».

По команде: «В бой!» началась баталия. Воробьи, спешно вылезая из пыли, врассыпную разлетелись, уселись по заборам и внимательно и с интересом стали наблюдать за развернувшейся перед ними битвой.

После каждого попадания в цель – то ли в туловище, то ли голову, кульки – гранаты с треском разрывались, поднимая облако серой пыли. Дышать было тяжело, но каждый был увлечён жаркой баталией и стойко продолжал бой. Вскоре все покрылись пылью и стали одинакового серого цвета, и не отличались друг от друга, лишь высокий рост Талгата выдавал его. Вот, наконец, боезапасы иссякли! Пыль на улице постепенно начала оседать и солнце вновь пробилось сквозь серое облако и осветило место прошедшей битвы. Кругом валялись клочья разорванной газетной бумаги, в пыли виднелось множество следов детских босых ног.

Здорово повезло! За всю баталию ни одной машины и телеги не проехало и уличному движению мы не помешали.

Кто же победил? После недолгих мирных переговоров решили, что победители все! Без всякой команды все разом начали собирать клочья бумаги – устранять следы былого сражения. Собранную бумагу сложили в ведро, вынесенное Валеркой – пойдёт на растопку бани.

С криком: «Ура! Вперёд! Купаться!» помчались через школьный двор к пруду. Подбежали к купальне и с ходу «солдатиком», не снимая тюбетейки, прыгнули в воду. Долго ныряли и купались. Наконец, вся грязь и пыль с нас сошла. Вышли из воды и долго, беседуя, сидели на деревянном настиле купальни. Было жарко и приятно после долгого купания.

Пора домой! Дружно поднялись и бегом поднялись по холму к школьному двору. На улице по – прежнему было пыльно, а в пыли по – прежнему стайка воробьёв принимала «пылевую» ванну. Все разбежались по домам на обед. Проголодались! Утро было насыщенно событиями и нужно подкрепиться.

На обед собиралась вся большая семья. Бабушка, папа, мама, тётя, я, сестрёнка Люба, а с 1959 года, младшая сестрёнка Флюза.

Бабушка самая старшая в семье, родилась ещё в 1879 году. От первого мужа Ямбая у неё было две дочери: 1917 года рождения Туктабей и 1919 года рождения Зубайда. От второго мужа Шайхлислама – сын Гадият, 1925 года рождения. У деда Шайхлислама от первой жены был сын Шартдин 1918 года рождения, но он пропал без вести в 1941 году в боях под Вязмой. В 1953 году, когда тётя Зубайда работала на лесоразработках, попала под упавшее дерево и получила сильную травму и осталась инвалидом. Замуж не вышла и жила с нами. Тётя Туктабей жила со своей дочерью в школьной квартире и работала техничкой в Татышлинской средней школе.

Дом наш был маленький, кухни отдельной не было и обедали за большим столом, стоявшим посередине дома. Кто-то усаживался на скамейку, кто-то на стул. Бабушка восседала на почётном месте – возле самовара.

Обед был немудрёный: суп овощной или с вермишелью, иногда с крупой. Хлеб свой домашний, пекли часто и он был всегда свежий. Пили чай с сахаром и маслом. Еда была простая, но сытная и все довольные и сытые выходили из-за стола. После обеда родители и тётя уходили на работу, а нас, детей, бабушка укладывала спать на послеобеденный сон. Хочешь – не хочешь, нужно было спать или просто полежать, а новые игры и приключения начинались только после трёх часов дня. Так было принято, это было твёрдое правило! После тихого часа можно продолжить прерванные обеденным перерывом игры.

Бабушка, разбудив нас, спешит в сарай к курам или же в огород прополоть грядки с овощами. Этого момента я жду с нетерпением!

Подхожу к столу, отрезаю большой кусок вкусно пахнущего хлеба, захожу в чулан – вот они мои вкусности! Горшок со сливочным маслом – намазываю толстый слой, так будет вкуснее! В углу стоит кастрюля с сахарным песком, открываю крышку. Резко, маслом вниз, вдавливаю хлеб в сахар и долго держу, чтобы больше сахара приклеилось к моему бутерброду. Для большего эффекта, подкручиваю хлеб в сахаре. Думаю, достаточно! Вынимаю из кастрюли бутерброд. Закрываю крышку кастрюли. Приподняв бутерброд с маслом и с сахаром вверх, смотрю. Красота! Просто какой-то пирог получился! Чего больше и какой слой толще? Прихожу к выводу, что и масло и сахар одинаковой толщины, но, что приятно, сахара больше! Сахар на бутерброде подобно ежу, ощетинился на всей поверхности моего шедевра кулинарии!

Сейчас главное исчезнуть из дома, чтобы бабушка и сестренка не застали меня с моим шедевром. Это мне удаётся! Ура! Никто не заметил!

Счастливый, что не попался, выбегаю на улицу. Один за одним появляются Валерка, Фарит и Ришат. Но им не выпало такое счастье, как мне. У каждого бутерброд, который им приготовили мамы: тонкий кусок хлеба с тонким слоем масла и сахара. При виде кулинарной красоты в моих руках у всех захватывает дух. И каждый просит попробовать эту вкуснятину. Жалко, что ли, пожалуйста, ведь это мои друзья! Мой бутерброд всем очень понравился и особенно, сахарный ёж!

Мирно беседуя, идём к дому Талгата – нашему «боевому» штабу. Тут нам предстоит запланировать вторую часть нашего дня.

Но сегодня после обеда погода внесла свои коррективы в наши планы. Неожиданно стало темно, поднялся сильный ветер, начался ливень, небо озарилось всполохами молний. Пришлось нам разбежаться по домам. Гром был такой силы, что дом сотрясался при его раскатах. Было страшно и жутко!

Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Выглянул в окно – никакой пыли, сплошная вода и грязь. Вижу, как Валерка в трусах, босиком несётся во всю прыть по улице к нашему дому. Я не заставил себя долго ждать. Вылетел на улицу и мы помчались в сторону дома Талгата. По пути присоединились Фарит и Ришат, затем Талгат. Теперь уже впятером несёмся по грязи и лужам. Наши любопытные друзья воробьи вновь, усевшись на заборе, внимательно наблюдают за нашими гонками по грязи.

Неожиданно, Талгат остановился и скомандовал: «Игра продолжается, команды остаются те же. Теперь, вместо пыльных, используем грязевые «гранаты». Сказав это, он отбежал в сторону, взял ком грязи в руку и метнул в меня. Бросок был снайперский, грязь попала прямо в лицо так, что залепило глаза и я на время ослеп и потерял чувство окружающего пространства. Присев, ладонями убрал грязь с лица.

И тут началось! Сначала мы соблюдали правила игры – билась команда против команды. Но очень скоро правила были забыты. Главное – метнуть грязь и попасть в кого-нибудь. Чуть погодя, все грязные, мы сцепились в рукопашном бою – кто кого поборет. Вскоре было трудно узнать кто есть кто. Вот только Талгата, так же, как во время утренней баталии можно было узнать из-за роста.

Но всякому бою бывает конец. По команде Талгата: «Всё, хватит. Бой закончен» – мы угомонились. Так же, как и утром с криком «Ура!» мы помчались к пруду. Долго и с удовольствием ныряли и купались. Шли домой, довольные прошедшим днём, делясь впечатлениями от утренних и послеобеденных баталий. Всем было ясно – день прошёл не впустую!