Читать книгу: «Темный горизонт», страница 2

Глава 3

Ниа впервые оказалась на шестом этаже. Здесь невыносимо воняло этими жуткими испарениями, поднимающимися с земли. Она обмотала лицо тканью, но даже это не помогало, едкий запах проникал во все поры. Хуже всего было то, что он будто лип к ее телу, раз дотянувшись до кожи. Как это потом смыть с их дефицитом воды?! Именно это ядовитое испарение загнало их жить в высотки, на которых они перебивались впроголодь. Терпеть его было невозможно.

Но не придти она не могла. Здесь, в одной из камер заключения сидел Элу. Найти его было нетрудно, все немногочисленные камеры кроме его были пусты. Она проходила клетку за клеткой, заглядывая внутрь, и когда наконец нашла его, он сидел на койке у стены, с так же замотанным тряпкой лицом, и о чем-то думал, прислонившись к стене и скрестив руки.

– Привет… – Ниа начала нерешительно. Рта Элу не было видно за защищающей дыхание тканью, но даже по глазам было видно, что он улыбается, радуясь ее приходу.

– Привет, спасибо, что заглянула, – он вскочил с постели и подошел к решетке. Ниа понимала, что его радостный голос такой только для того, чтоб не расстраивать ее. Элу всегда о ней заботился, что бы не случилось. Хоть он и успокаивал ее, что она сделала все, что могла, Нии все равно было стыдно, что она не смогла выполнить свою часть и не разглядела вора. И за то, что не отговорила его ловить подлеца.

Если бы они просто сказали охране, что там вор, ему бы устроили ловушку и все обошлось бы. Но после того, как дюжина человек увидела огрызки, замять все было невозможно. Иначе народ устроил бы бунт и самосуд.

– Что тебе назначили? – она надеялась, что хотя бы наказание не будет очень суровым.

– Третий этаж…– Элу говорил это беспечно, но они оба понимали, что это немногим лучше, чем сразу бросить человека к уграм. – Взрослого бы скинули по трубе, а меня пожалели.

– Ничего себе пожалели! – Ниа была и испугана и возмущена. – Ты же не виноват! А на сколько? Сколько тебе там придется быть?

– Говорят, что отпустят сразу, как найдется тот таинственный вор, о котором я рассказал… – Элу иронично засмеялся.

– Но это же считай – навсегда! – возмущение и испуг на ее полузакрытом лице были все сильнее. – Они сразу не нашли, тем более потом не найдут! Так нельзя! Я скажу им, что все видела…

– Нет, – Элу оборвал ее твердым и спокойным голосом, положив руку на плечо. – Ничего никому не говори. Они не верят мне, не поверят и тебе. Просто скажут, что покрываешь в лучшем случае. А то и тоже отправят на третий. Будем там вялиться пока не станем уграми.

– Ну и ладно! Ну и будем. Но надо что-то делать.

– Конечно, надо. Но ведь меня там не запрут, – Элу старался быть правдоподобным. Если он не убедит ее, если она не поверит, она точно наделает глупостей. Этого он себе не простит. – Я буду вторую половину дня дома. Это просто работа. А после нее буду подниматься обратно. Я обыщу все здание, но узнаю как он скрылся и кто это. Обещаю. А ты мне поможешь. Хорошо?

Ниа грустно кивнула. Ей все это не нравилось. Но если Элу обещал, он найдет, она не сомневалась. И уж она точно поможет. Они еще немного поговорили, обсуждая план спасения. Но когда Ниа начала чихать Элу сказал, что ей пора. Время посещения не было ограниченно. Какому дураку захочется сидеть здесь долго? Но он не хотел, чтоб из за него заболела и она.

Еще ему нужно было подумать. Он ведь так и не понял, просто не мог понять, куда вор мог деться. Вход в оранжерею был один, это он знал точно. Еще он был уверен, что к выходу вор не мог прокрасться. Просто не хватило бы того времени, с которого он пропал из виду, чтоб добраться до двери.

Значит, был еще проход? Какой-то лаз, про который никто не знал. Но чтоб найти его нужно было перевернуть все грядки, кусты и деревья. Ради него этого никто делать не станет. Да и ради кого-то другого, впрочем. Скорее всего, его простят через пару месяцев. Но сейчас просто для всех проще будет, если его накажут так, чтоб всем был пример. Иначе каждый голодный дурачок будет стараться проникнуть в сад. Этого не нужно было никому.

А если проверять не сад, а этаж под ним? Ведь должно было куда-то идти то, по чему вор спустился. Он не мог спрыгнуть в коридор, или в какую-то комнату. Это должен быть какой-то скрытый лаз, куда можно попасть незаметно ни для кого. Но где это?

Элу постарался вспомнить в какой часть здания все произошло. Это он мог сделать с точностью до десятка шагов. Не бог весть что, но круг поиска все равно сильно сужался. А что было под этим местом? Предпоследний этаж он уже знал хуже. Там было много коридоров и помещений разного назначения. Все было так запутано, что немудрено было заблудиться. А вычислить в каком месте лабиринта коридоров ты находишься… Нет, отсюда ему это не по силам.

Он уже начал привыкать к запаху, по крайней мере через повязку. Это уже не отвлекало от мыслей, но план все равно не складывался. Он еще не знал что его ждет снизу. Разумеется, ничего хорошего. По крайней мере, к запаху он уже привык.

Он понял как он ошибся, когда на следующее утро его разбудили и повели на место наказания. Его конвоир лишь довел его до лестницы на пятый этаж и сказал куда двигаться дальше. Это уже был не обычный лестничный пролет, а узкая кустарная вертикальная лестница, закрывающаяся сверху люком. Такая конструкция защищала и от проникновения ядовитого газа и от возможного вторжения. Весь периметр здания от шестого этажа был тщательно замурован, и этот люк был единственным проходом снизу. Точно такой же, если верить конвоиру, был между каждым следующим.

Это были простые, но необходимые предосторожности. Атаки и угров и отчаявшихся от голода далеких соседей постоянно случались. Если где-то находилась слабина, это приводило к ужасному результату.

Спускаясь по лестнице под звук захлопывающегося люка, Элу понял зачем его сделали герметичным и почему охранник не пошел за ним. Здешний запах был намного сильнее, проникал даже через повязку. По сравнению с ним казалось, что сверху воздух был совершенно чист.

Ему нужно было спуститься до третьего этажа, где находился выход канализационной системы. Они давно не пользовались оригинальной. Для нее было нужно слишком много воды, которая была в дефиците. Поэтому все немногочисленные отходы сбрасывались по шахтам лифтов, по которым они падали до третьего этажа. С третьего их приходилось вручную скидывать на землю.

Это было не из за того, что невозможно было построить прямую систему сброса. Просто оставлять всегда открытый тоннель на любой этаж было крайне опасно. Это было бы практически приглашением для тех, кого тут совсем не ждали. К тому же, если бы мусор всегда сваливался в одни и те же кучи, в один прекрасный день они бы стали удобной лестницей.

Элу же предстояло, открывая изнутри поочередно двери в стене, раскидывать мусор по всему периметру. Это было опасно, потому что третий этаж вовсе не был недостижим с земли. И это была худшая часть его работы. Много уборщиков не доживали до убитого ядовитым смогом здоровья, застигнутые здесь врасплох.

Ниже третьего этажа не было ничего. Ничего кроме забаррикадированных проходов и всевозможных препятствий, созданных для того, чтоб никто не смог пробраться сюда по основному входу. И самой первой инструкцией, которую он получил, было ни в коем случае не соваться на нижние этажи и проверять, надежно ли заперты те двери.

Такие же, как между пятым и шестым этажами, были люки между следующими переходами. С той только разницей, что их никто не открывал и не закрывал сверху. Спустившись с шестого этажа, Элу остался совершенно один. Здесь он мог рассчитывать только на себя. Конечно, он не заблудится на четвертом и пятом. Единственный проход к люку на третий этаж был огражден колючей проволокой. Оставалось только идти вдоль нее, проверяя ее целость. Разрыв означал бы, что кто-то внутри и что ему нужно срочно бежать назад чтоб доложить об этом инциденте. Проволока не спасала, а только давала возможность узнать о вторжении до его распространения выше.

Такие же колючие коридоры были и на третьем, соединяя шахты лифтов и двери для мусора в стенах. Освещение было только в них, и то очень бледное. А за слоями колючей проволоки была только темнота, в которую Элу с опаской всматривался. Кроме ограниченной территории, отведенной для чистки, у него здесь была небольшая каморка, в которой лежало все необходимое оборудование.

На вешалке висели лохмотья, оказавшиеся специальной формой. Кроме многократно штопанного комбинезона из ветхой и грубой ткани он нашел еще что-то вроде шапки. Она была сделана из нескольких частей. К похожей на искусственную кожу основе была пришита вязанная остальная часть. Она облегала всю голову, а на лице переходила в маску. Сверху это были круглые очки, а снизу отворачивающийся фильтр. Элу развернул его и нашел пустым. Это был просто самодельный резервуар, в который клали сменные куски ткани. Его предупредили как всем пользоваться, но он и сам бы понял.

Маска очень помогла, потому что он, побыв здесь всего несколько минут, уже начинал чувствовать не только ужасный запах, но и липкость во рту и резь в глазах. Самодельный фильтр хоть и был простым и топорным, все же помогал гораздо лучше обычной повязки. Дышать было трудно, но это была гораздо меньшая беда.

Кроме формы он нашел небольшой резервуар с затхлой водой. Она была для мытья фильтров и уже очень грязная. Рядом на веревке висели высохшие куски ткани на замену. Сколько, интересно, уходит за день? Воздух был таким отвратительно липким, что Элу не удивился бы, что весь десяток.

Всем его оборудованием была грубая металлическая лопата и небольшая тележка с высокими бортами. На ней ему предстояло перевозить мусор от шахт лифтов к стене. На стене еще висела приличного размера карта, описывающая коридоры, в которых ему предстояло работать. Полного плана этажа не было, карта никак не связывала его вотчину с первоначальным планом здания. Это был просто наспех нарисованный лабиринт с пометками в некоторых местах.

Пометки тоже были сделаны небрежно плохо читаемым почерком. Ну еще бы, прилежных учеников сюда не присылают. Он попытался прочитать их, но в основном там не было чего-то важного. В одном месте была сноска, что звук в том коридоре это ветер в старой вентиляции, в другом что под тем окном стоит быть осторожней, угры почему-то предпочитали ту сторону. В общем, какие-то мелочи, которые прояснят некоторые его вопросы во время работы.

Свет был включен постоянно только на его пути от люка к каморке. Во всех остальных случаях ему нужно было включать электричество только в том крыле, где он в тот момент находился. Лампы были только на перекрестках и поворотах, чтоб не оставалось полностью темных мест. А в общем, все было в разы экономней, чем на верхних этажах.

Его график не был нормирован. Поэтому Элу сразу решил делать как можно больше, чтоб не пришлось сюда спускаться каждый день. Он еще не знал объемов работы и за сколько ее реально выполнить, но появляться здесь лишний раз было ни к чему совершенно.

Взяв телегу с лопатой, он направился к первому из лифтов. Тачка ужасно скрипела, создавая зловещую атмосферу в этих пустых коридорах. Путь не был очень долгим или длинным. И, добравшись до лифта, он понял даже через фильтр, что желтый атмосферный смог был не самым сильным источником вони в этом месте. Его чуть не стошнило внутрь собственной маски, когда он лишь мельком увидел кишащую опарышами кучу, которую ему предстояло убрать.

Он внутренне застонал от такой перспективы, но деваться было некуда. С отвращением отворачиваясь от груза, он брезгливо втыкал лопату в кучу, стараясь как можно скорее скинуть ее содержимое в тележку. Было страшно подумать, что он к этому однажды привыкнет. Элу казалось, что если здесь люди сходят с ума, то не от влияния отравленного воздуха, а вот от такого насилия над инстинктом самосохранения, просто кричащим ему в ухо, что надо убраться как можно дальше от всей этой гадости.

Когда он уже, было, думал, что хуже быть не может, сверху что-то со свистом упало и с большими брызгами шлепнулось в центр кучи. Как на него ничего не попало, Элу не знал, но разбираться не стал, а схватил тележку и потащил ее по коридору. И почему на том плане не было ничего сказано про такие случаи? Но он мог бы и сам догадаться, что их канализация работает без перерывов, а потом сложить два и два.

Дверь в стене была небольшой, но массивной и закрытой на здоровенный засов. Кроме того, в ней еще было закрывающееся окошко. По инструкции он должен был выглянуть в него, прежде чем открывать дверь. Хотя, для такой последовательности действий, ему специальных инструкций было не нужно. Окошко было маленьким, и его закрывал такой же огромный засов, как и всю дверь, просто в этом случае полностью заслоняя его.

Для чего понадобились такие предосторожности? Элу впервые почувствовал, что он сейчас так далеко от вершины их башни. Что так низко к земле больше нет никого, и что он никогда не был так близко от той опасности, что ждала там, у самой земли. Если честно, ему было страшно открывать даже это небольшую форточку. Поэтому он просто приложил ухо к двери, вслушиваясь в звуки, достающие отсюда снаружи.

Но ничего не было. Только шум ветра, гоняющего по земле мусор где-то невдалеке. Он не услышал каких-то пугающих звуков, или голосов. Ничего. Он внутренне собрался и осторожно отодвинул засов окна. Неожиданно он осознал, что ткань в фильтре, касающаяся через сетку его носа, уже стала липкой. Что ж, теперь он знал срок ее службы. К счастью, он захватил с собой пару запасных.

Сняв крышку фильтра чтоб сменить ткань, он почувствовал запах, повеявший из окна. Как бы не было плохо в клетке на шестом, как бы не было плохо здесь, то, что доносилось ветром с улицы, было на порядок хуже. Он в спешке вставил чистый кусок ткани и завернул крышку.

Теперь он мог выглянуть в окно. Обзор оказался на удивление неплохим. Отверстие окна расширялось наружу, давая хороший угол. Он мог с уверенностью сказать, что в пяти-шести метрах от этой двери точно ничего не было. Элу еще раз собрался с нервами, задвинул засов окна и открыл дверь. Осторожно высунув голову наружу, он осмотрелся по сторонам. Сверху и по бокам не было ничего, что он не увидел бы из окошка – только желтая муть воздуха, да спрятанные за ней очертания соседней башни. Вверху, десятком этажей выше, была видна линия мостика, соединявшего их. Но все это было в вечном тумане, уже много лет окутывавшем планету и загнавшим их на эти башни. Только смутные очертания того, что когда-то было их миром.

Но было еще что-то, что Элу увидел в первый раз, и от чего его дыхание останавливалось сильнее, чем от запаха его рабочего места. Снизу, из темноты, окутывавшей поверхность, не издавая никакого звука, на него молча таращилось несколько пар ярких глаз.

Глава 4

– Выходите, профессор.

– Что случилось? Я не совсем понимаю…

На самом деле он, конечно, все знал. Он ждал этого исхода с самого начала. Наивно было полагать, что огромная следящая машина пропустит его наивные попытки скрыться от ее вездесущих глаз. Нужно было действовать осторожней, придумать другой способ…может быть.... да, нужно было воспользоваться чьей-то помощью. Кого-то третьего…Или даже лучше нескольких людей, незнакомых даже друг с другом, выстроить цепь, чтоб его невозможно было отследить. Но....Теперь было уже поздно. Что же он наделал…При этой мысли Ариус Крон забыл про внезапный шок от страха перед полицейским. Что же он наделал! Как можно было быть таким неосторожным! Теперь все, чему он посвятил эти годы… Все, все это зря…

– Просто следуйте за мной, – полицейский говорил ровным дежурным тоном. Если в его голосе и проскальзывала тень эмоции, то разве что какого-то неудовольствия, или скуки. Да, подумал профессор, вот таким будничным тоном губится, может быть, величайшее открытие века. Они, поймав его, не будут вникать в суть. Не станут разбираться. Они просто не смогут этого понять. А значит, его обвинят в терроризме, что означало, по крайней мере в его случае, пожизненное заключение.

Полицейский взял профессора под локоть и потянул за собой. Его коллега присоединился, помогая тащить за локоть другой руки. Что-то было в этом необычное, что-то было не так. Вокруг было много других полицейских. Кто-то внимательно смотрел по сторонам, будто ища кого-то в окнах близлежащих зданий. Другие что-то говорили в свои рации. Третьи разгоняли случайных прохожих, или так же как его волокли куда-то. Сам он изо всех сил старался успеть за ведущими его, будто не замечающими его возраста и роста, и не сбавлявшими шаг полицейскими. К концу квартала он уже начал выдыхаться и просто старался не перестать шевелить ногами, почти повиснув на держащих его руках. Где-то вдалеке послышался выстрел.

– Объясните, что происходит! – смесь новых чувств заставила старого ученого забыть о привычном страхе перед полицейским, рекомендовавшим обычно всем вменяемым гражданам благоразумно молчать пока их не спросят. Но конвоиры будто не замечали его слов, не меняя скорости волоча в том же направлении и игнорируя, может быть к его счастью, все вопросы.

Добравшись до угла, они неожиданно остановились и отпустили локти профессора, отчего тот едва не упал. Тот, что вывел его из машины, показал пальцем на находящуюся рядом дверь.

– Вам сюда, – он будто четко повторял заученную сотней повторений скороговорку, не меняя голоса. – Не выходите на улицу пока с вами не свяжутся.

После этих слов он вместе со своим напарником так же быстро развернулся и пошел обратно, а профессор на минуту остался стоять ошарашенный, глядя им вслед. Что это было? Это точно не арест. Он был растерян. Он уже был морально готов к часам и суткам допросов, к тюрьме, к концу всего, что ему было важно. Но его шаблон сломали так же бесцеремонно и жестко, как вытащили из машины.

Он не был точно уверен, сколько продолжался этот ступор. Минуту, пять? Может быть даже всего пару секунд, которые в такие моменты шока казались бесконечностью. Но эта бесконечность все таки закончилась, когда дверь перед ним со скрипом раскрылась и пухлый человек в сером костюме высоким гнусавым голосом позвал его.

– Профессор Крон! Вы добрались! – в этом голосе звучала неподдельная радость, перемешанная со страхом оказавшегося на ковре у начальства чиновника. Человек в дверях сопровождал свои слова широкими жестами рук, приглашая внутрь, и торопливыми взглядами по сторонам. – Заходите, скорее заходите!

Ариус Крон, очнувшись от ступора, поторопился послушаться. Неожиданно, эта улица показалась ему чрезвычайно неприятной и он рад был любой возможности покинуть ее. Но любопытство, если это конечно было оно, а не глубинное желание пропавшей в пятках души услышать, что ей просто все показалось… Что бы то ни было, едва протиснувшись в двери, он обратился к незнакомцу с вопросом, который многократно игнорировали полицейские.

– Простите, что тут происходит?

– Здесь…а..а-тэ-о. Так они это называют. Антитерр… – мужчина вдруг хлопнул себя по голове и протянул профессору руку. – Я забыл представиться! Все вылетело из головы. Мимус Фолл, директор школы.

После этого он почти как полицейский подхватил профессора под руку и потянул вдоль коридора. Антитеррористическая операция? Это все объясняет. И панику, и выстрелы, и молчаливую спешку полицейских. Такое случалось время от времени, особенно в таких районах. Полиция накрывала одну из преступных организаций, а та оказывалась больше, чем предполагалось, и при этом вооружена. При малейшем намеке на сопротивление со стороны гражданских высылался усиленный спецназом патруль. Все подъезды к месту инцидента отрезались. И понятно почему его вытащили из машины.

Это было по сути одной из сторон поддержания порядка. Как гражданин зеленой зоны он был под более тщательной защитой государства. Факт и процесс его перемещения был постоянно под контролем системы, которая при приближении его к опасной точке дала сигнал полиции о необходимости сопровождения порядочного члена общества до места назначения. Местных, черно-желтых, просто разгоняли от периметра операции.

Он даже не сразу сообразил, что его опасения и ужас по поводу своей судьбы оказались ошибочными, его не арестовывали. Но через минуту облегчение теплой волной разлилось по телу. Это не конец, у него еще есть шанс! Но это должно стать ему уроком, решил Крон. Теперь он тщательней будет продумывать свои действия. Больше никакой спонтанности. Он понимал что на кону и как хрупка судьба его творения. Каждый шаг должен продумываться, просчитываться… Только бы закончить начатое сегодня, и самое трудное будет позади. А потом…

– Представляете! – продолжил директор Фолл. – Правительство вскрыло необычайно крупную ячейку подпольной торговли. Прямо у нас под носом!

– Ячейку? – профессор растерянно переспросил, с трудом отвлекаясь от своих размышлений.

– Ну да…Ах, вы, наверное далеки от всего этого! – пухлый директор школы снова хлопнул себя по лысеющей голове. – Понимаете, через такие организации проходят все незаконные сделки. Когда нужно купить что-то запрещенное, или просто анонимно…И, представьте, с виду – ну обычная контора, не к чему придраться. Сидят за столами клерки, ведут документацию. Назовутся каким-нибудь «Обществом классификации статистических корреляций». А на деле …

– Статистических корреляций?

– Ну, да… ну да не важно, любое название может быть. Эти, сегодня, к примеру…дай бог памяти…А, вот! Законная поддержка растительных, понимаешь, ресурсов!

Директор при этом многозначительно поднял вверх указательный палец, а Ариус Крон смертельно побледнел.

– Растительных ресурсов? – переспросил он почти шепотом на автомате, не осознавая того.

– Да, если не ошибаюсь. Да и не в названии дело, собственно. Вы представьте! – Он будто заговорщически тоже перешел на полу-шепот, наклонившись почти к уху профессора. – Это оказалась не просто контора! Не одна из тех шаражек, отмывающих по мелкому деньги. О-о! Целая сеть, с сотней дочерних фирм, целой паутиной преступных связей. Потому-то за нее и взялись…

– Что значит взялись? – профессор впервые в жизни почувствовал, что ведет себя как клинический дебил, переспрашивающий каждое слово, будто не понимая очевидного. Но директор школы, словно не замечал.

– Понимаете, когда нужно арестовать – это же всегда быстро. Приехали, постреляли, схватили, увезли. А тут море работы. Все же связи нужно будет размотать…не просто взять клерков с одного здания, а все дочерние формы, все подставные лица, всех клиентов повязать.

– Всех? – профессор побледнел еще больше. Ему уже было плевать, кажется ли он дебилом, или нет.

– Ну как получится. Не часто же такое случается. Может, это месяцы работы, пока всех расколют. – директор снова перешел на обычный голос. – Но одно знаю точно. Если начали операцию, значит если не половина, то основные связи уже известны. О, вот и ваш класс!

Он широко улыбнулся и жестом пригласил профессора Крона пройти в аудиторию, к которой они подошли. Тот молча слушался, находясь мыслями где-то далеко. Только на минуту он снова поверил в то, что все получится, что все хорошо. Но оказалось, что гибель просто отсрочена. Говорят, когда смертников хотят помучить, их приговаривают к отложенной на какое-то, или вовсе на неопределенное, время казни. И эти недели, месяцы, или годы, они осознают то, что это конец. Что они не осознали бы за время суда. С каждым месяцем этот камень страха становится все тяжелее. Ариусу Крону не нужно было этих месяцев, чтоб осознать. Он просто понял, что это не может уже быть неприятным совпадением. Совсем недалеко впереди обязательно настанет тот миг, когда доберутся и до него. Вопрос – когда.

Что же делать? Еще была возможность убежать. Скрыться где-то в подполье, перейти на нелегальное положение. Это даст ему какое-то время. Уехать из мегаполиса в глушь, где его будет непросто отыскать, где он сможет относительно спокойно работать…Да, но только сначала нужно собрать все, что ему было нужно. В его жизни нет никакого смысла, если он не закончит то, что начал. Он не может остановиться на полпути.

Но сколько у него времени? Это был важный вопрос, от которого зависело все. Если он просчитается хоть на час, он точно все погубит. Да, если подумать, все было не так уж плохо. Скорее даже так, как нужно. Это событие подхлестнуло его мозг, показало, что нельзя больше терять время. Самое важное он уже сделал. Он нащупал рукою тетрадь во внутреннем кармане. Она здесь, цела, подумал он с облегчением. Он бережно погладил обложку. Да, самое главное сделано. И даже если он не проживет долго, достаточно одного экземпляра, чтоб перевернуть мир. И тогда все окажется не зря. Тогда он закончит все, что хотел. И больше не будет смысла во всей этой дикости вокруг. Тогда он хоть на миг, но увидит рождение того будущего, которому он посвятил всю свою жизнь.

Неожиданно, другая мысль осенила его. Что теперь делать, когда ту фирму закрыли? Где он сможет все купить? Каждую минуту из проведенной лекции его занимала только эта мысль. Он автоматически проговаривал подготовленный план, думая об этом. И, отвечая на вопросы, сам искал совсем другой ответ. Конечно, не было проблемы найти еще одну фирму. Но, во-первых, это займет время, которого у него, возможно, и не оставалось. Во-вторых, он был абсолютно уверен, что не смотря на то, что сегодня вечером полиция воспринимала его как уважаемого жителя зеленой зоны, занимающегося благотворительность, все контакты с этим районом на учете Системы. Разовый контакт с черно-желтой зоной под благовидным предлогом это не страшно. Но повторный....Это непременно вызовет вопросы и дополнительное внимание.

Самое страшное было то, что некому было доверять. Ему было не жаль денег, он мог оставить позади свое социальное положение, все условия и привилегии ради возможности реализовать свою цель. Но скорее всего, он был уверен, его обманут, обратись он напрямую в подполье, а не в фиктивную, но все же работающую с солидными людьми и имеющими репутацию контору.

Возвращаясь обратно к метро, он даже больше не волновался об смотрящих ото всюду камерах. Не думал о сохранности драгоценной тетради, все еще надежно застегнутой во внутреннем кармане. Погрузившись в эту единственную мысль, он молча шел к своей станции сквозь толкающуюся и давящую со всех сторон толпу.

– Эй, давай скорей! – подтолкнул его в спину стоящий за ним человек. Профессор Крон осознал, что задерживает очередь к рамке перед станцией, медленно ища свой бэйдж под пальто. От спешки это получалось еще хуже и уже несколько местных жителей стали подавать сзади недовольный голос.

– Ну скоро там! Шевелись, старый!

Профессор уже расстегнул все пуговицы, чтоб понять где мог застрять этот кусок пластика на шнурке. И, распахнув шарф, он понял, что недовольство толпы было сейчас наименьшей из его проблем. Его единственный документ и пропуск из этого района бесследно исчез.