Читать книгу: «Правда Родиона Метлицкого или катастрофа на SIP1», страница 2

После обеда Жозеф получил сигнал, запрашивающий посадку с небольшого корабля PR86, и систематически дал положительный ответ, после чего объявил о прилёте в громкоговоритель.

Алехо, встретивший вернувшегося Салаха, тут же запаниковал и впал в некую спешку, стараясь попутно объяснить робототехнику, что происходит на SIP1.

– Салах, ну, оставь мне роботов с добытым газом. Надо же уважить гостей и показать, как всё у нас устроено. Как перегружаем газ в болоны для отправления и как работают роботы…

Салаху не понравилась эта идея, как и сам приезд каких-то гостей. Он как и Соломон придерживался идеи, что каждый должен заниматься своим делом, и учёные не экскурсоводы, а станция не планетарий. Однако принимал он такие новости проще, хоть и не желал сталкиваться ни с одним из гостей, будучи не самым общительным человеком. И потому решил, что лучше продолжить заниматься работой на месте добычи.

– Роботов не дам, они мне самому нужны будут при добычи. Так что и газом я сам займусь, – сказал Салах.

– Да ладно тебе, газом я и сам могу заняться, а ты в это время пообедаешь заодно.

– Чтобы газом заняться, нужен робот, а их тебе не отдам.

– Так в ангаре же ещё один стоит. Я видел как им сегодня площадку расчищал Микаэль.

– Он же сломанный, – недоумевая, произнёс Салах.

– Видимо Мортимер починил. Так что оставишь газ на меня? – жалостливо спросил Алехо. – Я тебя не подведу.

Салах ненадолго задумался, но потом всё же махнул рукой.

– Ладно, займись газом, а я поем спокойно, пока есть ещё такая возможность и махну обратно на место добычи. Только с газом аккуратнее, нельзя допускать его распространения в воздушной системе станции.

– А разве он не выкачивается деревьями ЭйрКомпани?

– Выкачивается, но только не сразу, сначала он застревает в фильтрах склада на часа три, и лишь потом при очистке воздушной системы он удаляется, – пояснил Салах и двинулся в столовую.

Алехо поспешил посадочной платформе. Он остановился у панорамного окна и следил за тем, как опускается через открывшуюся крышу в посадочной части ангара небольших размеров звездолёт. После его приземления и закрытия крыши ещё минут пять не было никакого движения из-за нехватки в помещении кислорода. Когда же система подтвердила наличие воздуха в помещении, двери в отсек тут же открылись.

Первым у корабля оказался Соломон в компании Кейт, от чего его внутреннее напряжение только усиливалось и внутри укреплялось желание на кого-то накричать. Вскоре из корабля спустился экипаж. Первым шёл разодетый как щёголь парень лет двадцати пяти, это и был Алексий Кэвай. Почти не отставая от него, двигалась юная девушка модельной внешности по имени Регина, а справа от неё шёл друг молодого миллиардера Марк Эль. Замыкал же этот строй низкий давно полысевший Артур Грин, пилот корабля.

– Приветствуем вас на станции SIP1, – сказал Соломон, указав на надпись над выходом из отсека: «Step In Profundum». – Я начальник станции капитан Соломон Кейнг, а эта наш пророк космических явлений Кейт Соул.

– Рад, бесконечно рад с вами познакомиться, – сказал Алексий, будто эти слова были частью его обыденного моциона. – Отец много говорил о вашей команде, особенно о Вас Кейт.

– Неужели?

– Да, он много раз отмечал, что с вашим талантом нечего делать на столь низкой должности как пророк космических явлений, ведь вы чуть ли не гений во всех отраслях человеческой деятельности, – с очень обаятельной улыбкой произнёс Кэвай.

Кейт слегка покраснела, а Регина оскорблёно стукнула Алексия локтём в живот.

В этот момент в ангар вбежал и Алехо тут же протянувший руку Алексию.

– Я Алехо Калларго, господин Кэвай, врач команды SIP1.

Кэвай, выразив на своём лице презрение, пожал руку юному врачу и тут же убрал её.

– Знаете, Соломон, мы были бы не против отобедать, а после и прошлись бы по вашей станции.

– Конечно же. Прошу за мной, – сказал Соломон и повёл их в столовую.

Думаю, в этот момент он прокручивал в своей голове слова Алексия в сторону Кейт и опять испытывал чувство вины перед ней. Он всегда уважал её как человека и открыто заявлял о всех её положительных качествах, и потому считал, что тянет её на дно. У неё было множество возможностей сколотить отличнейшую карьеру, завести семью с достойными мужчинами. И Соломон говорил с ней об этом, после чего она могла пропасть на пару лет из его жизни, засветиться в новостях, а потом всё равно возвращалась к нему. А он опять чувствовал себя виноватым за то, что видел в ней друга, а не женщину. И так продолжалось уже тридцать лет.

В столовой, когда в неё пришли гости, сидели Салах и Дмитрий, обсуждавшие вопрос предопределённости жизни. Без заметок Тишинского я вряд ли бы смог понять, откуда взялась подобная тема в их ученых головах, однако Жозеф, услышав позднее завершение их разговора, смог восстановить последовательность их беседы, начиная с обсуждения приезда группы. Старцев говорил, что, оперируя уставом ЦКС, Соломон мог бы отказать Кэваю, однако Салах ответил ему:

– То, что случилось, должно было случиться, и предопределено оно было заранее. Я говорю ни о каком-то божественном писании, а о простой последовательности событий. Соломон обустроил базу и жил, избегая всей мелочности человеческой жизни, потому ему сейчас проще потерпеть недолго гостей, чтобы потом жить как прежде, чем начать доказывать кому-то невозможность их принятия, что в свою очередь могло бы разрушить его обитель покоя. Его же решения, его же нагнали. Человек заложник не судьбы, а лишь своих личностных выборов. Я это понял лет в пять, когда случилась история черепахой.

– Какая история с черепахой?

В этот момент в столовую и зашли гости. Салах тут же закинул в рот последний маленький помидор, сорванный с их небольшого огорода и встал почти по стойке смирно. Дмитрий, на лице у которого читалось, что его застали врасплох, последовал примеру товарища.

Алехо, заприметивший в столовой Салаха, остановился в коридоре и старался держаться в тени, не привлекая к себе никакого внимания.

– Салах, я рад, что ты вернулся, – произнёс Соломон, – поможешь отдохнуть пилоту Артуру Грину, пока мы с Кейт проводим экскурсию для столь замечательных гостей.

Салах почувствовал наигранность и натужность в голосе Соломона, который своей мягкостью сильно контрастировал с твёрдым и несколько злым выражением лица своего владельца. Технику всегда нравилось наблюдать за тем, как люди переживали подобные переделки, однако участия в них он старательно избегал.

– Извините, капитан, но мне уже пора возвращаться к работе. Мортимер сейчас ждёт меня на месте добычи, – стараясь скрыть довольную радость в голосе, сказал Салах.

Соломон пристально вгляделся в лицо техника. Оно выглядело почти также как и всегда, лишь слегка приподнятые уголки тонких губ выдавали истинные чувства Салаха. Капитан Кейнг покачал головой и сказал:

– Что ж, тогда этим займёшься ты Старцев.

– Но… – Дмитрий старательно перебирал в голове варианты отмазок, как ученик, не сделавший домашнюю работу, – …но мне тоже уже пора возвращаться на место, да и я ещё собирался позвонить своим на… на Энцелад.

– Думаю, ничего серьёзного не случиться, если ты не появишься на своём рабочем месте в течение пары часов. А на звонок тебе должно хватить времени, отведённого Алексием на обед.

Старцев в этот момент стал напоминать сдувающийся матрас, его массивное тело, которое обычно имело форму правильного параллелепипеда, вдруг стало напоминать ягодное желе, только-только вытащенное из формы, притом не очень аккуратно. Салах бодро хлопнул товарища по плечу и исчез так быстро, что никто даже не смог понять в каком именно направлению он ушёл. Дмитрий же понуро двинулся к Жозефу, который и сам никогда не был в приподнятом настроении, а при звонках и Старцева и подавно.

Относительно времени Соломон не ошибся, пока гости обедали, можно было не только связаться с людьми, жившими на другом конце Солнечной системы, но и прочитать не спеша небольшой рассказ. Алексий заставил подать робота всё, что было возможно найти в закромах команды. Особенно его волновал огородный отсек станции и его содержимое. О нём он расспрашивал за столом особенно много, но чувствовалось, что это он делал без интереса, исполняя формальности. Получая ответы от Кейт о замкнутой системе кислорода в том отсеке и датчиках, отслеживающих кислородные поступления, которые не дают возможности отказаться от Трёх деревьев, Кэвай постоянно отвлекался на Регину, игравшую в обидки.

Соломон был наслышан о характере отца Алексия, который всегда был крайне вовлечённым в работу человеком. Он сам разбирался в технике и понимал все научные термины, что вызывало у всех огромное уважение, хоть тот и направлял свои знания исключительно ради извлечения прибыли. В юном же Алексии Соломон не видел ни замашек отца, ни его ума, ни даже деловой хватки. Ему не было дела до бизнеса семьи или каких-то исследований, он просто тянулся к отдыху и развлечениям, полный уверенности, что ему можно всё.

Марк Эль не далеко ушёл от своего друга, по его пустым глазам было понятно, что хоть он и делал вид, что слушает Кейт, он пропускал все её слова мимо ушей и просто пытался привлечь её внимание. Периодически он старался перевести разговор на более понятные темы, по типу обслуживания устаревшим роботом или отсутствия должной эстетики в помещении. В них он мог проявить свои лучшие качества.

Кейт не давала и слова вставить в разговор Соломону, что его раздражало как капитана, ведь это его станция, его оборудование и его добыча и исследования. Он считал, что именно он должен рассказывать обо всём. Однако Кейт говорила тоже самое, что отвечал бы и сам Соломон, только проще: понятнее и не так натужно – попутно стараясь успокоить капитана взглядом.

Старцев вернулся в столовую ровно под конец трапезы, успев разбудить прикорнувшего Микаэля, чтобы тот подменил его.

– Отлично, Дмитрий, проводи господина Грина в комнату отдыха, пусть побудет там, пока мы занимаемся гостями, – тихо сказал Соломон, покидая столовую вслед за группой.

Около часа Соломон водил гостей по металлически серым коридорам станции, перемещаясь из одного отсека в другой, рассказывал об их предназначении. Правда, у него это выходило не очень хорошо, он то запинался, то наоборот начинал говорить быстро и непонятно для гостей, которые бы совсем заскучали если бы не внимание со стороны Кейт. Видя, что Алексию неинтересно слушать обо всяких научных методах работы, в разговор вклинился Алехо.

– Может, вы хотите осмотреть место добычи и увидеть весь процесс работы с газом?

Тут глаза гостей оживились, а Соломон наоборот стал мрачнее грозовой тучи.

– О, да, мы с радостью прогуляемся по поверхности астероида, – подтвердил Алексий. – Не всё же в помещении находиться.

– Раз так, то капитану Кейнгу придётся нас покинуть, – не смотря на Соломона, сказала Кейт. – Ему сейчас предстоит вернуться к работе, связанной с исследованием ближайших звёздных систем. К тому же в случае ЧП капитан должен находиться недалеко от станции. Вы же не возражаете? – спросила она у Алексия.

– Ни коем образом. Порядок превыше всего, – сказал Кэвай и пошёл за Алехо.

Соломон был в ярости от такого поведения Калларго и Соул. Медик по его представлению окончательно перешёл черту со своей угоднической политикой, решив разрушить дремоту гостей, которые бы через ещё полчаса точно уснули. Да и ещё мысль о посещении места добычи казалась дикой капитану, ведь лезть непрофессионалу в добычу газа равносильно попытке обычного человека потушить пожар, когда тот охватил весь многоэтажный дом. Попытки Кейт весь день подвинуть капитана тоже злили Соломона, хоть тот и понимал, что ей двигали не личные амбиции, а желание снять ненавистный груз с его плеч. И он очень ценил это, но не в те минуты, когда его переполняла злость.

Зайдя в свою лабораторию, Соломон первым делом взглянул в иллюминатор. Необъятный простор космоса всегда успокаивал его. Все кричащие мысли, все переживания в один миг становились чем-то далёким, мелким и неважным. И на астероиде этот эффект стал многократно сильнее. Но в сей раз свет звёзд никак не помогал ему. Соломон видел лишь кучу маленьких огоньков, будто от фонариков, таких же неестественных, неживых.

Кейт тем временем помогла надеть гостям скафандры, хранившиеся на складе, для поездки на место добычи и одновременно рассказывала об их устройстве.