Читать книгу: «Отрок с космолёта «Аспид»», страница 5
Уложив пострадавшего в джип, они добрались до казарм. Остальных купальщиков, тех, что пробежались босыми ногами по песочку, к вечеру пришлось оперировать, удаляя проникших под кожу местных паразитов.
…Через восемь дней, потеряв около трёх десятков солдат и, забив корабельный лазарет раненными, они покинули планету, прозванную ими Зелёным Адом. Агрессивность её флоры и фауны была признана аналитиками чрезмерной. Тем более, что в этой же планетной системе разведчиками была обнаружена пара планет с идеальными для проживания природными параметрами. Правда, на обоих имелись цивилизации, но кого теперь волновали такие мелочи?
Глава 6. Дива с сюрпризами
Зайдя в столовую, Нарад застал там всю дружину в полном составе. По правую руку от Ипполита восседал его помощник, сидящий напротив Битон угрюмо поглядывал на своего соперника. Нарад без раздумий плюхнулся рядом с охранником и кинул в рот горстку подсолённых сухариков. Стряпуха непременно выставляла их на стол в большой мисе.
– Ну, что, лоцман? – встретил его вопросом Бастак. – Как наша «дорожка» поживает?
– А чего ей сделается? – вопросом на вопрос ответил Нарад, пронимая чашку с горячим душистым напитком из рук Гиперохи.
– Так, вот, я и говорю, – продолжил скит речь, прерванную появлением лоцмана. – Арии в своей гордыне последний ум растеряли. Давно следует с гиперборейцами помириться, а они, вишь, гонор свой превыше всего держат. А случись, не приведи Табити[6], свара, чем арии будут защищаться?
Государство ариев носило название Туле. Нарад помнил, что в незапамятные времена часть ариев, не желавшая принимать веками освящённые правила, были изгнаны за Заповедные Земли, где организовали собственное государство и дали ему имя Гиперборея. Так, согласно легендам, все народы мира звали тот Туле, которая была до Исхода. Нарад никогда особо не вникал, что именно тогда не поделили арии с теми ариями, которые стали звать себя гиперборейцами. Законы и обычаи Туле священны и незыблемы, это он впитал с молоком матери. Тем более, что никакой неприязни по отношению к гиперборейцам в обществе не культивировалось. Отношение было скорее с оттенком лёгкой жалости, как к неразумным детям.
Те, в свою очередь, по отношению к бывшей родине никогда агрессии не высказывали. Поддерживали вежливые такие, ни к чему особо не обязывающие отношения. Вели обмен и торговлю, обменивались грамотками. Но и только.
– Чем вам опять арии не угодили? – усмехнулся он, пользуясь случаем «куснуть» заносчивого помощника. – Арии, значит, дураки, что заветам Мудрых следуют, а гиперборейцы молодцы, что на них плюют?
И оглянулся на остальных, рассчитывая на поддержку. Но Ипполит с Битоном только усмехнулись, словно отрок сморозил какую-то глупость. Даже Гипероха, до смерти не любившая споров, отвела глаза.
– Не всё так просто, Нарад, – мягко сказала она, как бы извиняясь перед отроком за то, что мир сложнее, чем его представления о нём.
– Мне? Да всем угодили, – оскалил белые зубы Бастак, довольный лёгкой растерянностью неожиданного оппонента. – Я тоже так думал сначала, а потом меня один умный человек вразумил. Хочешь, и я тебя уму-разуму научу?
Он смотрел с явной подначкой. Первым побуждением отрока было послать его к навьям, но он сообразил, что хитрый скит только этого и ждёт.
– Отчего нет? – с деланным равнодушием отозвался он. – Знание плечи не тянет, научи, сделай милость.
– Ты никогда не задумывался, почему мы летаем на тех же виманах и гарунах, что нам оставили Мудрые? Почему, кроме порубежников, никому не разрешено пользоваться оружием? Меня ни один космопорт не примет, если печать на пульте нарушена будет. Если даже вопрос жизни и смерти, я кучу грамот испишу, пока отмоюсь.
– А зачем нам оружие, если нам не с кем воевать? – пожал плечами Нарад. – И, потом, всех нас учат обращаться с оружием.
Бастак захохотал, откинув голову назад.
– Лоцман, чему можно научить человеку за одну седмицу? Да года через три он не вспомнит, за какой конец самострела нужно браться при стрельбе!
Нарад усмехнулся.
– Да кто ж на нас напасть посмеет? У нас наука выше всех!
– Выше кого?
Простой вопрос застал лоцмана врасплох. А, действительно, выше кого? Гипербореев? Да нет, уровень развития у них тот же. Даже, говорят, ещё что-то своё изобретают. Надо же, стоит по-новому задуматься над тем, что известно каждому, как оказываешься в тупике. Он даже разозлился.
– Ты что, хочешь сказать, что гипербореи войну с нами хотят начать?!
– Да при чём тут они? – слегка удивился Бастак. – Ты знаешь, что космос обитаем? Да здесь кого только нет!
– Ага, кругом враги, – иронически усмехнулся Нарад. – Был у нас в истории какой-то чудак. До сих пор про него побасёнки ходят.
Побаски на Арктиде ходили про кормчего Боруса, который требовал создания специальных дружин для отражения инопланетного вторжения. Кончилось это тем, что Ведающие Лекари отстранили его от космических полётов.
– Молодой, – снисходительно улыбнулся Бастак и, легко поднявшись, вышел из столовой.
…– Привет!
Нарад ближе к решётке подтянул бак и, пока пленник чавкал мясом, впервые смог рассмотреть его спокойно. Чего греха таить, прежде мешал спящий в подсознании древний ужас далёких предков. Да и сам аспид, метавшийся по клетке в полутёмном помещении, был неудобным объектом для исследования. А ведь он был по-своему красив, какой-то своей, необычной дикой красотой. Мощные чешуйчатые пластины мельчали к брюху и, словно причудливая кольчуга, покрывали мощное тело. Складываясь в затейливый рисунок, они матово поблескивали в полутёмной клетке.
От головы к хребту спускался зубчатый костяной гребень, но он был сложен и, плотно прилегая к пластинам, смотрелся, как неровный нарост, нисколько не мешая движению гибкой шеи. Возле лопаток выделялась ещё пара бугров непонятного назначения, мускулистые лапы с внушительными когтями и длинный хвост довершали облик.
При всей своей громадности, однако, змей не вызывал ощущения неподъёмного тихохода. Скорее, наоборот, движения были легки и грациозны. Нарад невольно вспомнил упругость и лёгкость, пришедшие к нему во время утреннего контакта с аспидом, когда он словно бы влез в его тело.
– Поел? Ну и на здоровье!
Он привычно перевернул опустевший бак и уселся прямо возле прутьев решётки, совершенно забыв о своём прежнем страхе. Змей, приблизив морду, осторожно тронул его руку своими острыми зубами, словно давая понять миролюбивость своих намерений. По руке скользнул раздвоенный язык, оказавшийся на ощупь удивительно похожим на собачий. Прикосновения отвращения не вызывали, просто было немного щекотно. Спустя секунду такому же обследованию подверглось и лицо. Дыхнув горячим воздухом, аспид положил голову на лапы и, глядя из-под прищуренных век, словно ждал чего-то.
– Что, брат змей, тоскливо? Я ведь тоже здесь пленник. Вся разница, что тебя взяли с боем, а меня бесчувственного приволокли. Тебя здесь держат, а у меня клетка побольше и наверху.
Змей внимал ему, не мигая. Только при упоминании о плене когти скрежетнули по металлу, да нервно дёрнулся хвост.
– Я им направление рассчитал, но совсем на другую планету. Сглотнули, не жуя. Их там две одинаковых. Вот и подсунул им вместо обжитой совершенно не обследованную. Разведчики, когда её открыли, только и указали в описании, что по флоре и фауне она подобна нашей. Но её разработкой никто пока не занимался. Когда тати обман обнаружат, они мне головёнку обязательно свернут. Если, конечно, вовремя не удрать. Может, ты что присоветуешь?
Глаз дракона прикрыла кожистая плёнка. Нарад подумал, что змей попросту уснул, и вздохнул. Эх, нашёл, с кем советоваться, дурень. Сплюнув, он стал подниматься, но острый коготь аспида моментально прищемил его одежду к решётке, не давая отойти. Оба глаза, уже открытые, пристально уставились парню в лицо, и сознание словно поплыло. Сколько длилась их связь, Нарад не понял, но отлично уловил, что ему следует сделать, и это ему очень понравилось. От избытка накатившего азарта и в благодарность за подсказку он сунул руку меж прутьев и почесал змею небольшое углубление на голове. Как раз там, где начинался гребень, и лапа никак достать не могла.
И чуть не плюхнулся от удивления на свой бак. Из распахнувшейся пасти, полной острейших клыков, неожиданно вырвался мелодичный звук. Он плыл, поражая чистотой звучания, переливался и звенел, как вода лесного родника. Это было нечто невероятное и неподражаемое. Рука невольно опустилась, и звук словно растаял. Наверху послышался топот и по лестнице ссыпался запыхавшийся Битон.
– Это аспид? Невероятно! Мой дед сказывал, что услышать его пение считается величайшей удачей! Но как…?
– Откуда мне знать, что на него нашло. Возьми да сам у него поинтересуйся.
…«Аспид» делал положенный для каждого судна виток над планетой, плотно закрытой облаками. Шёл выбор подходящей площадки и подготовка к посадке. К удивлению Нарада, кормчий Ипполит совершенно не обратил внимания на высвеченные дисплеем незнакомые очертания материков и океана, словно так и должно было быть. Помощник, при всей его подозрительности и дотошности, тоже ни слова не сказал, совершенно не обращая внимания на присутствие лоцмана.
Тут, видимо, сработал аспид. С его подачи же Битон, в чьих руках находился ключ от клетки, при очередной уборке забыл его в замке. Пока, вроде, всё шло по накатанной, Нарад, просунув в приоткрытую дверь клетки шланг, смыл струёй воды нечистоты и, закончив работу, стал его сворачивать. Охранник, привычно нацепив замок, задумчиво почесал голову и, кивнув отроку, подался наверх, так и не замкнув аспида. Подмигнув сообщнику, Нарад тихонько снял замок с петель, положил его на пол и подался следом, тактично умолчав о сделанном упущении.
Посадка была мягкой, но в смотровые оконца ничего разглядеть было невозможно. Густой туман, словно толстым одеялом, укутывал всё вокруг. Космолёт мелодичным голосом доложила, что на пару вёрст вокруг все чисто, и жизни экипажа ничего не угрожает. Дисплей высвечивал только густую растительность в виде леса вокруг.
– По-моему, нас-таки хорошо кувыркнуло, это не Тартар, – пробурчал Ипполит, глянув на своего помощника. – Как ты только умудрился прохлопать это дело?
– Сам не ведаю, как мог обмишулиться, – Вид у Бастака был растерянным. – Видать, морок нашёл. Что делать будем?
– Пока только разведаем, куда нас нечистая занесла, а дальше будем посмотреть.
Вглядываясь в открывшийся перед ним неведомый мир, Нарад грустно размышлял. Ну, не дал он татям ходу в нужное им место, а дальше-то что? Ему бы извернуться да обратно домой попасть, а так получается ни рыба, ни мясо. По лёгкому покалыванию в висках он сообразил, что таким способом его зовёт к себе змей. Оторвавшись от невесёлых дум, подался вниз, где от нетерпения шипел аспид.
– Готовьтесь на выход! Ты, отрок, тоже с нами пойдёшь, – Ипполит был настроен решительно.
И вот, они стоят в лёгких космических латах перед герметичной дверью. У каждого в руках самострел, на поясах примкнуты ножны, автоматическая аптечка и контейнер с НЗ. Обычный набор для выхода на неагрессивную планету. С неприятным чмоканьем дверь, наконец, открылась. Уши наполнил шорох листвы и тихое бормотание воды, бегущей где-то поблизости. Ко всему этому примешивались какие-то неясные звуки здешнего бытия.
Держа оружие наготове, они спустились по трапу на изрядно выжженную при посадке землю. Головным шёл Бастак, его несуетливо-плавные движения и звериная настороженность хищника, готового в любой момент вступить в схватку, выдавали немалый опыт в такого рода делах. Одно неуловимое глазу перемещение, и фигура его словно растаяла в белой мути, через пару минут возникнув вновь. И один только отрок заметил, как позади неслышной тенью скользнул по трапу аспид и словно растворился в тумане.
– Возвращаемся! В такой каше нас нечистая невесть куда уведёт, – распорядился кормчий после отчёта помощника. – Подождём, когда эта белая дрянь рассосётся.
Взойдя на виману, они увидели мчавшегося им навстречу Битона.
– Аспид сбежал! Я всю виману проверил, его нигде нет!
– Тьфу! Этого нам только не хватало! Теперь ещё и без товара остались, а на него заказ был, – Ипполит злобно сплюнул себе под ноги. – Вылавливай его теперь.
За обедом все угрюмо помалкивали. Не чувствуя вкуса, глотали похлёбку, в молчании пили поданный стряпухой мёд. Первым не выдержал помощник и, уставившись злыми глазами на Битона, зловеще спросил:
– Ну, рассказывай, дурак здоровый. Как зверюгу упустить сподобился? Ключ только у тебя был. Или здесь отирался, по обыкновению?
Последовавшие затем объяснения, взаимные обвинения и разборки словно взорвали маленький мирок татей. Не стерпела напраслины и острая на язычок стряпуха, подлившая масла в огонь. Ругались, пока Кормчий не стукнул кулаком об стол и не прекратил прения. Нарад помалкивал и не вмешивался – его дело маленькое.
…Следующее утро встретило людей безоблачным небом, которое, в отличие от привычной синевы, отливало сиреневой гаммой. Последние белесые клочья утягивали свои щупальца под густую крону листвы, и оседали мелкими росами на схожей с папоротником траве. Успокоенная после их вчерашней посадки живность повылезала из своих потаёнок и занялась привычной жизнью. В тёплом воздухе порхали, сверкая яркими цветами, разнообразные бабочки, под ногами жужжали, шелестели и ползали насекомые самых причудливых видов – непреходящая мечта любого коллекционера. В густой листве, среди обвивающих стволы лиан, возились и щебетали незнакомыми голосами птицы.
Отодвигая свисавшие ветви, они вот уже час, как шагали по зеленовато- золотистым зарослям здешнего леса в поисках сбежавшего аспида. А он был совсем рядом, неслышной тенью скользя меж ветвей обок отряда. Нарад чувствовал его присутствие по лёгкому покалыванию в висках, но смог только мысленно предупредить змея, что на сей раз, если не получиться накинуть парализующую сеть, его решили просто пристрелить. Шкура и кости змея на чёрном рынке тоже стоили немалых тысяч кун и спрос на них превышал предложение. Слишком уж редким был товар.
…Остановившись на небольшой прогалине, расположились привалом, споро раздули крошечный костерок из сухих веток, в изобилии валявшихся под ногами. На доброе кострище тратиться не стоило из-за короткого времени на отдых. Но всякий путник знает, что дорожную сухую пищу лучше запивать горячим мёдом, чем холодной водой. Потому у их ног плясали язычки пламени, не дававшие дыма и почти прозрачные в свете дня. Перекусив и прикрыв прогоревшие уголья влажной дерниной, они отдыхали. Прислонившись к шершавому и довольно охватистому стволу, Нарад даже придремал, когда в висках запульсировало тревожным набатом. Словно в дымке тумана, перед сознанием мелькнули крадущиеся меж стволов фигуры вооружённых чем-то людей. А впереди них, ловя ноздрями воздух и почти стелясь по земле, рвалась на поводке животина, весьма напоминавшая внешним видом пса или волка.
Это аспид по-своему, предупреждал его о грозящей опасности! И, ещё не полностью проснувшись, Нарад вцепился в руку дремавшего рядом Бастака и, на недоумённый взгляд распахнувшихся глаз, подал условный жест сигнала тревоги. Толчок ноги, и откатившийся кормчий уже распластался за изогнутым стволом, держа в руке готовое к стрельбе оружие. Под рукой помощника, в довесок к самострелу, лежала и парализующая сеть. А у лоцмана из оружия только тесак, верёвка и коротенькое копьё с широким наконечником – весьма небогатый набор для таких встреч.
Правда, разрешив ему взять копьецо, никто из татей и помыслить не мог, что, по части попадания копья в цель Нарад был один из сильнейших мастеров. Его дед был прославленным метателем, и внука своего с малых лет гонял в обучении без всяких поблажек. Отец, глядя на это, только одобрительно посмеивался. Парень понимал, что в первую очередь, им нужно избавиться от ведущего по запаху пса. Не зря аспид выделил его вспышкой алого цвета, теперь Нараду предстояло остановить его бег навечно. Ни жалости, ни колебаний в его душе при этом не возникло.
Он всё-таки успел сообразить, что змей почуял в крадущихся людях нечто более опасное, чем в шедших на его поимку татях. И, потому, предупреждал через него остальных своих преследователей о грозящей им серьёзной опасности, отринув на время личную вражду. Дрогнувшая ветвь и еле хрустнувшая веточка под неосторожно ступившей ногой выдали присутствие чужаков. Никого не углядев на прогалине, незнакомцы выскочили на открытое пространство, влекомые повизгивавшей от нетерпения животиной, и попались.
Троих накрыла сеть и они, конвульсивно дёрнувшись, неподвижно распластались на траве. Двоих сняли из самострелов и, выхватив тесаки, сцепились с тремя уцелевшими пришельцами. Супостаты, отпрыгнув назад, как по команде, выхватили из-за спины странного вида самострелы. С шипением из них вырвались два алых луча. Один из них впился прямо в грудь Кормчего, на волосок не доставшего врага в прыжке.
Но Бастака было не так-то просто уложить. Кувырком уйдя под смертельный луч, он оказался между двумя противниками. Прыгнув к ближайшему, он полоснул его по горлу. Повернув его вокруг себя, второй луч принял на мёртвое тело, вздрогнувшее последний раз, и, толкнув его на его товарища, прыгнул следом. Пошатнувшись, агрессор только поднимал своё страшное оружие, когда левая рука скита пригнула его к земле. Шипящая смерть поразила траву, а нож Бастака вонзился в шею врага по самый черен.
На Арктиде, с незапамятных времён, существовал категорический императив – запрет на любые технологии, связанные с оружием. Меч, копьё, самострел и нож почти полностью исчерпывали список личного оружия. Не желая повторять ошибок прошлого, Мудрые наложили этот запрет раз и навсегда. Что-то, впрочем, было у порубежников. Так, на всякий случай. Но никто не помнил, чтобы с этого оружия хоть раз снимались печати. Гиперборейцы, как утверждали слухи, тоже что-то такое ставили на свои гаруны. Но что именно, тоже никто толком не знал.
Вот Битону отчаянно не повезло. Броском ножа он сразу уложил нападавшего, но тот, падая, нашёл всё-таки силы поднять своё диковинное оружие. Ударил алый луч и охранник, чуть опоздав, свалился замертво рядом с врагом. Последний раз шевельнулись губы, и стекленеющие глаза уставились в чужое сиреневое небо.
Тем временем, Нарад, с одного броска уложивший ищейку, оказался чуть в стороне от общей схватки, где на него и насел хозяин диковинного пса. Видя перед собой не битого боями мужа, а молодого парнишку, убившего его любимца, решил взять живьём. Но малец оказался шустрым.
Ускользая от ударов и захватов, Нарад всё дальше отступал за стволы деревьев. И тут из-за густого кустарника беззвучно возник аспид. В другое время он бы им просто залюбовался. Развёрнутый зубчатый гребень угрожающе поднят, узоры на шкуре, сменившие бурый цвет на золотисто-алый, словно ожившие струи, перетекали один в другой. Из разверзшейся пасти ударила струя огня, и его супротивник, дико заорав, живым факелом покатился по траве, застыв догорающей головёшкой.
Изрядно побледневший Нарад, морщась от вони горелого мяса, подошёл к змею и благодарно хлопнул по костяной пластине. В ответ был немедленно схвачен за ногу и подброшен в воздух. Упасть ему аспид не позволил, подхватив и, ловко поймав, аккуратно поставил на ноги. Раздвоенный язык щекотнул ухо и голова змея уютно пристроилась на плече. В тот же миг в голове вспыхнули и поплыли живые картинки – змей спешил поделился с ним полученной информацией.
Подобрав оружие бывшего владельца зверя, он вернулся на прогалину, где Бастак уже собрал оружие убитых, и теперь стаскивал сеть с обездвиженных пленников. К слову сказать, при сшибке уцелел только один из них и теперь, приходя в себя, слабо ворочался. Парочке его приятелей досталось от своих же. Оба выпущенные по кормчему заряда нашли себе цели – свалив Ипполита и попав в лежащих под сетью. Один был убит наповал, второй тяжело ранен, третий уцелел и теперь пытался дотянуться до отлетевшего оружия. Скит тут же милосердно помог ему и его товарищу оставить этот бренный мир.
Заметив выходящего из-за деревьев Нарада, помощник окинул одобрительным взглядом его трофеи и угрюмо воззрился на отрока.
– И кто, по-твоему, эти стрелки?– он указал на необычное оружие и одёжку покойников. – Я многое повидал за свою жизнь, но такого ни на одной из наших планет и в помине нет. Чужаки это.
И впрямь, зеленоватая тканина с пятнистыми разводьями выглядела весьма чужеродной. Нарад машинально отметил, как хорошо она сливалась с окружающей растительностью, делая человека в ней почти невидимым. Многочисленные карманы, нашитые даже на штаны и рукава, были набиты всевозможными предметами, столь необходимыми в дороге: от тонкого шнура до прессованных плиток незнакомой еды. Да и походные мешки у них в отличку.
– Ты всё ещё думаешь, что ариям воевать не с кем?
– Теперь не думаю, – коротко отозвался Нарад. – Спорить не время, надо порубежников предупредить.
Они перенесли кормчего и Битона под сень дерева, где отдыхали до нападения. Срезая в сторонке пласты дернины, обкладывали тела погибших, пока над ними не получился высокий холмик. Помолчали, отдавая дань памяти усопших и перебирая в уме всё хорошее, что знали. Но время работало против них, напоминая живым о делах насущных. Медлить точно не следовало.
– Чуть не забыл, – Бастак, обернулся к Нараду. – Как это ты их умудрился раньше нас почуять?
– А это и не я. Аспид упредил об опасности, – не стал юлить парень и, видя его озадаченное лицо, пояснил: – Он в них такую опасность почуял, что мы ему, вроде как даже своими стали. На виману скорее возвращаться надо, пока нас очередные стрелки (не зная, как их назвать, он автоматически назвал их так же) от неё не отрезали. А то аспид тут шипит, что они вообще из другого космоса к нам пришли. Чует он это как-то, что ли….
– Стоп, паря! Это как же он всё тебе разъяснить сумел? Или ты змеиный язык понимаешь? – прищурился скит.
– Да он напрямую, через мозг, живые картины показывает. Ничего необычного, если вдуматься. Вроде как на экране дисплея цветное изображение выводит.
– Зови своего аспида. Видать, не судьба ему проданным быть.
– Ага. А ты его за то сеточкой или из самострела попотчуешь, – не поверил отрок.
– Дурак. Сеточке той совсем кирдык пришёл, теперь не о кунах думать надо. Беда, она одна на всех одинаково навалится. Змей правильно рассудил, – разозлился Бастак. – Тут на кон вся наша планета поставлена.
И Нарад, впервые после их нелицеприятного знакомства, поверил ему, да и его подзащитный, мысленно присутствовавший при разговоре, выдал нечто вроде тёплой волны удовольствия. Они, чуть не бегом, поспешили к вимане. Змей негласно сопровождал их до самого места.
