Читать книгу: «Титановка. Дубль первый», страница 4

СЛЕДСТВЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Поселковое сельпо. Глубокая ночь. К темному силуэту здания в ночи приближалась пара сигаретных огоньков. Послышался глухой звук падающего тела.

–Ой! – жалобно раздалось в тишине. – Подожди!

–Тихо ты! Собак поднимешь! – шепотом предупредил другой, хриплый голос.

–Споткнулся я, упал! – оправдывался первый. – А-ай! Больно-то как!

–Вставай! – обрывает хриплый.

На фоне звездного неба на крыше сельпо суетились, разматывая веревку, две мужских фигуры.

– Опускай веревку! – не скрывая раздражения, скомандовал хриплый. – Живее, а то скоро петухи уже петь начнут.

***

В дверь настойчиво постучали. На пороге при параде стоял участковый Михалыч. Вместо приветствия задумчиво стукнул носком сапога по дверному косяку. Пряча взгляд, начал издалека:

–Сегодняшней ночью не слышал ничего странного? Или, может быть, соседи чего говорили?

Хозяин дома, почесывая взлохмаченные волосы, отрицательно покачал головой:

–Не-ет. Я, как с вечера лег, так до твоего прихода и спал. Слышу сквозь сон, в дверь колошматит кто-то. Ежели б не милиция при исполнении, – он окинул участкового сонным взглядом. – Угостил бы от души. – Он перевел взгляд на свой увесистый кулак и вдруг закашлялся.

–Чего хрипишь?

–Простудился.

–Войти можно? – оставив напускное добродушие, серьезно спросил участковый.

–Да чего уж, входи, раз пришел. Гостям завсегда рады, – хозяин посторонился.

Сняв фуражку, участковый, пригибаясь, шагнул через порог.

–Михалыч, давай на чистоту, говори, зачем пожаловал?

Участковый молча прошелся по комнате, заглянул за занавеску, делившую домишко пополам, сел на стул.

–Ночью магазин ограбили.

Хозяин сел напротив участкового, жилистой рукой подпер голову:

–Интересные новости…

–Интересные, Риза. Одевайся.

–Зачем?

–Сегодня утром Левченко поймали в райцентре с добром награбленным. Показывает на тебя, говорит, твоя работа.

–С каких это пор милиция верит Левченко? Чтобы себя выгородить, он и на мать родную укажет. Брехло ваш Левченко, известное брехло. А я ночью спал. Кого угодно, спроси, вон – хоть Шарика. Шарик не сбрешет.

–Показания Шарика к делу не пришьешь.– Надев фуражку, задумчиво произнес участковый, поднимаясь со стула. – Ты зубы не заговаривай. Идем, там разберемся.

Милиционер вышел на крыльцо, оглянулся на Ризу.

–Требую адвоката! Требую следственного эксперимента! – ерничая, заявил хозяин.

–Во-от, я и говорю – и во всем ты такой ушлый! Пошли!..

Двое мужчин вышли со двора, а сквозь щель в соседнем заборе их проводил чей-то внимательный взгляд.

***

В прокуренную комнату сельского отделения милиции вошел Михалыч и следом за ним – взлохмаченый Риза в шерстяном черном свитере, заношенных джинсах и калошах на босу ногу. При виде начальства, навстречу бросился лоснящийся от пота молодой сержант. Брезгливо указывая на сидящего за решеткой мужчину, пожаловался:

–Товарищ капитан! Он снова ругается и плюется! Если б вы только слышали…

–Я, Володя, такое в жизни слышал… – открывая металлическую дверь камеры, спокойно ответил участковый.

В углу на деревянной скамейке скромно грыз ногти средних лет мужчина в потертой кожанке. Взглянув на сидящего, Михалыч как бы между прочим заметил:

–А вот полы у нас давно не мыли. Неси швабру, – повернув голову, обратился он к сержанту.Тот вышел и вернулся с ведром и тряпкой:

–Швабры нет, запропастилась куда-то.

–Придется руками, – Михалыч со вздохом посмотрел на задержанного.

–Мыть не буду! Не имеете права! – поспешно выкрикнул мужчина, вжимаясь в угол.

–Привет, Левченко! – увидев знакомого, уронил Риза, пристраиваясь на подоконник. – Сколько лет, сколько зим!

–Привели голубчика! – обрадовался мужчина.

Сержант всучил ему тряпку и ведро, и настроение Левченко заволокло тучами.

–Привели, привели, – с трудом стаскивая сапоги и переобуваясь в тапочки, сказал Михалыч.

–Ноги болят? – посочувствовал Риза.

–Артрит. Так, вроде бы ничего. А осенью хоть из дома не выходи.

Левченко, оторвавшись от мытья полов, зло обвел присутствующих тяжелым взглядом, ткнул тряпкой в Ризу:

–А он чего полы не моет?

–Ты не разглагольствуй, мой давай, – добродушно сказал Риза. – Кто плевал, тот и моет.

Левченко раздраженно бросил тряпку в ведро, плюхнулся на свободный стул.

–В конце концов! Грабили вместе, а как полы мыть, как в кутузке сидеть, так Левченко! – он нахально развалился на стуле. – Вы были в магазине? Видели, как его профессионально ограбили? Что – так Левченко может?!

–Да-а… – задумчиво произнес участковый.

–А кто у нас известный вор? – не унимался Левченко. – Михалыч, ты же сам знаешь… Ну, дал Бог дружка! Теперь вляпался, в жизни не отмоюсь! Как людям-то в глаза глядеть!..

–Решетки целые? – не поднимая головы, спросил Михалыч сержанта.

–Целые.

–Замок?

–Ага. Никаких следов взлома.

–И сигнализация не сработала?

–Не сработала! – хвастливо ответил за сержанта Левченко.

Риза спрыгнул с подоконника:

–Ладно, Михалыч, чего греха таить, Левченко прав: ему одному такое не по силам.

Левченко довольно осклабился:

–А я что талдычу с утра!.. Кто печь летом перекладывал в магазине? Кто? Риза!

–Ты на что намекаешь? – без интереса спросил участковый.

–На то и намекаю. Вы его спросите! – Левченко кивнул на Ризу.

Михалыч с недоверием усмехнулся:

–Да чтоб такое учинить, нужно асом быть.

Здание поселкового сельпо. Рядом с закрытой на замок дверью, стоял сержант, держащий за руку Левченко. Рядом с ними Михалыч и Риза. Вокруг шушукались любопытные односельчане.

Взяв лестницу, Михалыч приставил ее к крыше.

– Лезь, – показывая на крышу, обронил он. – Покажи нам, как такое возможно.

Скинув на землю галоши, Риза нехотя забрался на козырек здания.

–Давай, давай, покажи, как вы ловко грабеж учинили, – выкрикнул только что подошедший мужчина и закашлялся.

–Чо, Эдуардыч, аллергия? – уточнил пьяный дедок.

–Амброзия, – прохрипел тот.

–А я ночью слышал, как они тут грабили всё. Теперича курить нечего. Когда откроешь магазин-то, Эдуардыч? – не унимался дед.

–Не видишь, милиция работает, – отрезал завмаг Эдуардыч.

–Оно и понятно, – отходя в сторону, сказал дедок и, бесцеремонно вытащив сигарету изо рта стоящего рядом односельчанина, сделал затяжку. – Уши пухнут. Придется в соседнее село ехать.

Насупившись Риза ухватился за каменный край кладки, заглянул внутрь в черное отверстие трубы.

–Ну, что, лезь… – приказным тоном заявил сержант.

Риза опустившись на корточки съехал по крыше на край.

–Покурить дайте, потом покажу вам всем, как дело состряпал!

Сержант подбросил пачку сигарет – Риза ловко поймал их, прикурил и, со словами: «Бывайте мужики» – потянул лестницу на крышу.

–Это чего же, он бежать собрался? – ища поддержки у односельчан, с обидой спросил Левченко. В ответ раздался общий хохот.

–Стоять! – запоздало закричал сержант, бросаясь к зданию.

–Риза, стоять! – кричал он, подпрыгивая и, пытаясь ухватиться за край лестницы.

К сельпо подкатила дорогая иномарка.

– Что тут у вас? – высовываясь из окна, спросил водитель.

– Да вот преступник решил улизнуть со следственного експримента. – с трудом сдерживая слезы, всхлипнул Левченко. – Теперча, значит, я за всё в ответе буду?..

Он с надеждой посмотрел на Михалыча.

–Теперь все мое, весь срок? Да?

–Помолчи ты,– сдержанно ответил Михалыч.

–Понимаешь ты, пацан, не до твоего скулежа сейчас! – подал голос пьяный старичок.

–Риза вернись! – кричал сержант.

В ответ на это с крыши на землю полетел дымящийся окурок. Левченко, подбежав к окурку, со злобой затоптал его.

–Так у вас тут цирк, а не эксперимент, – заметил водитель иномарки.

–Он мне всю крышу разломает! – забеспокоился завмаг. – Кто компенсирует?

–Погоди, Анатолий Эдуардович, – заметил Михалыч. – Мне еще с твоей отчетностью разбираться.

–Михалыч, ты же знаешь что у меня все в норме. – кашляя, прохрипел завмаг и снисходительно добавил, кивнув на Ризу. – Ладно, пусть людей повеселит, побегает чуток, пока на свободе…

Исчерпав весь запас уговоров, сержант устало опустился на деревянный ящик. Сверху показался край лестницы.

–У меня встречное предложение, – донесся сверху хриплый голос Ризы.

–Пускай Левченко в трубу лезет, не все ли одно, кому пачкаться, а у Левченко хоть банька имеется.

Михалыч не успел ответить, как наперебой затараторила толпа:

–Левченко, давай, не трусь!

–Мы ждем!

–Мы тебя опосля отмоем! – пообещала беззубая старушка.

–С веничком, с парком, с тайским массажом, – поддергивая бюст, заверила вторая. Обе прыснули от смеха. Левченко, опасливо озираясь, полез на крышу.

–Принесла их нелегкая, – бормотал он, поднимаясь по лестнице.

–Милости просим дорогих гостей! – протягивая руку, приветствовал его Риза.

Левченко оттолкнул руку и, нахохлившись, молча побрел к печной трубе. Толпа неотрывно следила за героем.

–Не дрейфь, пацан! – подал голос пьяный дедок. – Ежели что, вытащим!

Выдохнув, Левченко полез в трубу: засунул сперва одну ногу, затем – вторую и… тут же ушел по пояс в небольшое отверстие.

–Чо ты там? – неслось снизу.

–Не могу, – едва слышно выдавил Левченко, делая попытки подтянуться на руках.Толпа недовольно загомонила.

–Не могу, помогите, застрял… – чуть громче простонал Левченко.

–Не можешь? – подойдя к нему, – поинтересовался Риза. – Тогда говори, – по-отечески попросил он. – Меньше дадут.

–Что говорить?

–Кто и как грабил.

–О чем вы там шепчитесь? – прокричал сержант.

–Говорите громче! – потребовал дедок. – Народу не слышно!

–Нечего мне говорить, – заерзав в тесном капкане, ответил Левченко.

Риза, присев на корточки, дружески похлопал его по редеющей макушке.

–У-у-у!!! – отчаянно взвыл Левченко.

–Вот, а я чего говорю: скажи правду. А я тебе выбраться помогу. Я тут заветный кирпичик знаю. Его толкнуть – и ты на свободе.

Левченко с остервенением рванулся вверх, засучил ногами.

–Устал, поди, – посочувствовал Риза. – Может, все-таки изольешь народу душу?

Скрипя зубами, Левченко продолжал войну с трубой.

–Ну, думай, брат, – отворачиваясь от него, посоветовал Риза.

–Ладно, скажу, – окончательно выбившись из сил, выдохнул Левченко. – Это все Эдуардыч, – произнес он шепотом, глазами выискивая в толпе завмага.

–А чего так тихо? Чего стесняешься? Эй, народ! Левченко вещать будет!

–Слышь, Михалыч, – заговорил Левченко. – Хочу признание чистосердечное. Заявление, значит, официальное, сделать. Ты мне срок малость убавишь, а?

–Суд решит, – сухо ответил участковый.

–И добавит, – весело вставил пьяненький дедок и тут же словил оплеуху от беззубой бабки.

–Молчи! Человек покаяться хочет.

–Михалыч! – вновь подал голос Левченко. – Ну в общем… мы это…

–С Анатолием Эдуардовичем сделали, – договорил за него участковый, кладя руку на плечо завмага, который уже собирался покинуть место событий. – Куда вы?

–У меня приступ аллергии, – начал оправдываться тот. – На амброзию. Мне в медпункт нужно. Задыхаюсь, – прохрипел он.

–Это от волнения, – заверил его встрявший в разговор дедок.

–Ничего, Анатолий, медпункт прямо по дороге в участок, – обнадежил Михалыч. – Слезай, Риза!

–Бывай, Левченко, – направляясь к лестнице, попрощался Риза.

–А обещание? – вдогонку заскулил тот, но Риза его уже не слышал.

–А с этим что делать? Охрану выставить? – подал голос сержант

–Да куда он денется, – ответил Михалыч. – Пусть посидит, о жизни подумает.

–Ты давно понял, Михалыч? – возник перед ним пьяный старичок, и, не дав ответить, затараторил. – А я-то сразу догадался, когда увидел, как Вовкина Лерка в куртке краденой с утра по селу щеголяет. Я вчерась эту куртку в магазине заприметил, внучке пообещал.

–Да откуда у тебя-то деньги на подарки внучке? – вставила беззубая бабка.

–Денег нет, но пообещать имею полное право.

–Мало ли на свете курток! А при чем тут моя Лерка? – взвился сержант.

–Да у нее ведь в жизни куртки кожаной не было. На твою ли зарплату куплено? – допытывался дедок.

–Подарок! – поспешно ответил сержант, но получилось не убедительно.

–Брось, Володя. Разве Эдуардович не твой тесть? – беря под локоть сержанта, спросил Михалыч. – Вот ты мне лучше скажи, с чего это ты в щели подсматривать решил? На то повод нужен. Веский повод. Заяц ты мой загнанный…

Толпа плотным кольцом обступила подозреваемых и двинулась к отделению милиции.

–А как же я! Я! Меня забыли! – голосил Левченко.

–Да подожди ты, пацан, не до тебя. Ежели чего, мы тебя выручим, – заявил дедок. – Трубу разбирать теперича надо, а инструмент дома. Понял ты? Вернемся с Ризой позже, освободим.

Начал накрапывать дождик.

–Промокнет ведь! – оглядываясь на ходу на горе-вора, сказала сердобольная беззубая старушка. – Серенька, – обратилась она к мальчугану. – Сбегай домой, зонтик принеси. Во-он тому дяденьке принесешь.

–Следственный эксперимент, говоришь? – усмехнулся Михалыч, подмигивая Ризе. Тот молча шел рядом.

–Простыл-то где? На рыбалке?

–Ты откуда знаешь? – удивился Риза.

–Видел, как ты утрецом задними дворами возвращался.

–Да, Михалыч, артрит не шутка, его лечить надо.

-Дед, у вас тут еще магазины есть? – поравнявшись с толпой, спросил водитель иномарки у пьяного старичка.

–Да тут рядышком, километров десять. Я как раз туда собираюсь. За сигаретами. Показать дорогу?

Он нырнул в иномарку, и автомобиль, обгоняя толпу, двинулся по деревне.

Из свинцовых туч моросил осенний дождик. На крыше сельпо под зонтиком маячила одинокая фигура Левченко.