Читать книгу: «Венец Афродиты. Фантазия с намеком на достоверность», страница 2

Итак, у Приезжего все-таки был контакт с бандитом. С какой целью? Вряд ли просто встреча земляков…

Удалось установить приблизительное место стрельбы. Это примерно в двух километрах от гостиницы «Баффо», где жил Приезжий. Почему приблизительное? Полиция явилась туда уже после того, как дорожный поливальщик струей воды разметал в разные стороны стреляные гильзы. Стрелку явно некогда было их подбирать. Нашли две штуки.

Громкий звук дважды раздался рано утром на авеню Спиру Киприану, условно рассекающей верхнюю и нижнюю часть города. Люди вышли из домов и стали спорить, что это было – выстрелы или выхлопы газа. Здесь давно не слышали уличную стрельбу. Того, кто стрелял, никто не видел, но многие успели заметить машину марки «Хендай», припаркованную у обочины. Она резко рванула с места и, развернувшись, укатила в сторону аэропорта.

Вот здесь криминалисты могли проявить cвою прыть в поисках уликового материала. Обследовали всю местность и нашли одну, сильно деформированную, пулю – в стене дома в переулке, утекающем от авеню вглубь старого города. Только одну пулю. Всё правильно: если было два выстрела, то одна пуля застряла в кирпичной кладке, вторая, получается, попала в цель. Пулю и гильзы срочно отправили на исследование в лабораторию.

Параллельно начался опрос жителей, и далеко не сразу полиция нашла пожилого мужчину, который в то утро выгуливал свою любимую собачку. Выстрелов он не слышал, потому что проходил здесь еще раньше. Увидев машину с открытыми дверцами, поинтересовался, не случилось ли чего? Местные отличаются добротой.

Их было двое. Один сидел на водительском сидении справа, положив голову на руль, наверное, спал, другой стоял у раскрытой левой двери. Первого разглядел плохо, второго лучше – высокий, черноволосый, скуластый, в зеркальных очках, как у Тома Круза в «Лучшем стрелке», с зубочисткой в зубах. Типичный греческий мачо. Смотрел не очень дружелюбно, но отвечал вежливо:

– Нет, спасибо. Все нормально. Скажите, не знаете, где здесь живут русские туристы?

– Таких много. Но я личного никого не знаю.

К сожалению, этот любитель утренних прогулок номер машины не запомнил. Но фотографически запомнил внешность говорившего. Пришлось переворошить всю полицейскую картотеку. На это ушло время. Космас Керберис числился в разделе бывших осужденных, хоть и давно, причем не на Кипре, а в Греции. Запросили все местные дела, в которых он фигурировал. Подозревался в убийстве другого бандита – в ходе местных разборок. Доказательств против него не собрали. Позже случайно был обнаружен изуродованный труп с пулей в голове. Ее достали и сделали баллистическую экспертизу, которая, к удивлению, сохранилась в архиве. Теперь пулю, застрявшую в черепе убитого выстрелом в глаз, можно сравнить с той, что извлекли из тела пока еще живого туриста, раненого в спину. Бинго! Обе пули калибра 9 миллиметров были выпущены из одного ствола. С помощью сравнительного микроскопа у них обнаружены одинаковые неровности. Не опрометчиво ли было пользоваться дважды одним и тем же пистолетом в разных эпизодах? Такие же неровности имелись и на неповрежденных участках пули, извлеченной из стены. Все три сравнили с пробными образцами отстрелянных пуль разных марок оружия и установили, что они соответствуют «Беретте М.9» – любимой игрушке военных и гангстеров. Скорее всего из контрабандной партии. На найденных гильзах остались специфические следы выбрасывателя, и оба подходят к имеющимся пулям.

Итак, стрелок предположительно известен – Керберис. Это человек Брюхана. Кто такой Брюхан? Надо будет уточнить его имя и фамилию, но все за глаза его зовут именно так. У многих мужчин с возрастом неведомо откуда отрастает огромный живот. Прозвище, указывающее на его отличительный недостаток, хозяину, конечно, не нравится, но оно так крепко прилипло именно к нему, что пришлось смириться. Звали его, кстати, Ставрос Георгиди. А чем он интересен следствию? Тем, что именно он был ухажером Люды Дионовой, именно в его доме она прожила несколько месяцев, прежде чем между ними пробежала черная кошка.

Нет, все-таки есть какая-то прелесть в кабинетной работе, – радовался Хаджипулос. Ты сидишь за своим столом, а тебе то и дело подносят новые и новые материалы по следствию. Главное – правильно запустить движок, и информация потечет как будто сама собой. Остается ее внимательно изучить и сделать правильные выводы.

За Брюханом числилась и машина, на которой гоняла угрюмая парочка – черный «Хендай». Номер и принадлежность установили после просмотра записей, сделанных камерами видеонаблюдения на авеню Спиру Киприану и в аэропорту Пафоса. К сожалению, на записях нет двух важных моментов, где пассажиры выходили из машины. Когда стреляли в русского, и потом, скорее всего где-то за городом, когда как-то освободились от оружия. Машину оставили на платной стоянке в аэропорту (потом ее арестовала полиция). Вели себя нервно. Купив билеты на самолет, сидели в зале ожидания, по-птичьи вращая головами. Один из них с кем-то переговорил по мобильнику, и вроде бы оба успокоились. Сели на самолет, улетевший на Мальту, где сейчас находится Брюхан.

«Совпадение? Не думаю», – еще больше повеселел инспектор, предвкушая быстрое окончание дела. Картина происшедшего вырисовывалась всё более отчетливо, но при этом необычно. В своей схеме Хаджипулос развел русских и местных бандитов по разные стороны (вряд ли они заодно), а между ними поместил танцовщицу и туриста. Как они все друг с другом связаны и что послужило причиной конфликта, предстояло еще узнать.

Дело назвали «Женщина и паяц». То ли роман был такой, то ли фильм, то ли то и другое…

Когда Хаджипулос явился к Свиридасу через несколько дней, то даже его не узнал. Тот выглядел потрясенным и взволнованным, непривычно трезвым и сильно похудевшим. Взгляд его неясный был устремлен куда-то вдаль. Все эти дни он сначала зачитывался записями, потом переводил, писал, почти не спал. Знакомство с дневником произвело на Свиридаса удручающее впечатление. Его все-таки пробила ностальгия по прежней жизни в России. Он как будто погрузился в нее и не хотел возвращаться обратно. Это ничего хорошего не предвещало.

«Уж лучше бы бухал», – подумал Хаджипулос.

Весь дневник перевести не успел, но главные места, вероятно, выбрал. Хаджипулос взял с собой кипу листов, исписанных аккуратным почерком (Свиридас принципиально пользовался только ручкой – никакой машинописи!), чтобы почитать на досуге. Но сразу понял, что новой информации он не получит. Так и вышло. Никаких телефонов и адресов. Вообще ничего полезного по делу. Только записи о прежней жизни, семье, любовных переживаниях. Куда ж без них?

Это был не совсем дневник, в который записи обычно заносятся каждый день. Тут – не по горячим следам событий, а спустя какое-то время. Прошедшее легче проанализировать, когда эмоции утихают. Писалось это в разное время, поэтому такие сильные отличия в стилистике не связанных друг с другом отрывков. То коротко и без деталей, то слишком подробно и дотошно. Каждый эпизод жизни человека представлял собой законченную главу или совсем маленькую заметку, иногда просто афоризм. Проблема в том, что трудно отделить выдумки, фантазии, явные преувеличения автора от того, что происходило на самом деле. Тут еще важен вопрос: пишет ли автор для себя или с хитрым расчетом на обнародование, чтобы предстать перед будущими поколениями исключительно в выгодном образе вдумчивого, совестливого, неравнодушного человека. Парадокс, но тот, кто пишет о себе гадости, может выглядеть куда более честным перед своей совестью или, наоборот, еще более хитрым прохвостом, сознательно оставляющим искаженное впечатление о себе благодаря показной откровенности. Текст, написанный конкретным человеком, иногда сообщает о нем гораздо больше, чем самые конфиденциальные источники. Ведь если человек взялся за перо, чтобы написать о чем-то, значит выбранная тема для него что-то значит (каламбур). Если текстов много и они на разные темы, то можно легко выстроить иерархию личных ценностей автора. И понять, что он за человек, чего хочет, о чем мечтает, к чему стремится. Или набивает себе цену и попросту врет.

Ведь и в наше скучное время многие не хотят прожить жизнь просто так. Почему бы не быть причастным к чему-то значимому и великому? Еще заманчивее самому оказаться в гуще исторических событий. Если не выживет, заранее будет знать, что умер ради чего-то существенного, а не мелкого, а если выживет, то будет о чем написать мемуары и рассказывать внукам в старости.

Хаджипулос профессионально бегло пробежался по тексту и усвоил, что почти покойник жил не в Москве, а где-то в Сибири. Оказывается, в России много городов даже там. Работал в каком-то учреждении под загадочной аббревиатурой НИИРК. Сначала предположил, это что-то секретное, связанное с атомной бомбой или ракетами. Еще не хватало, чтобы здесь грохнули человека по шпионским делам. Нет. Оказалось, что совсем не то. Но об этом позже…

Последние годы Приезжий жил без семьи, родители умерли, сам никогда женат не был. Зарабатывал маловато – по европейскому раскладу. В паспорте до этого года не было отметок о поездках в другие страны. Вероятно, накопил денег на Грецию и Кипр, приехал сюда и…

У Свиридаса остались еще несколько листков, вырванных то ли из блокнота, то ли из другой тетради. Они заполнены путевыми заметками, сделанными уже во время путешествия, которое оказалось в его жизни первым и, похоже, последним. Эти заметки инспектор заберет потом, когда они будут переведены целиком…

Но прежде чем проштудировать сам дневник более тщательно, Хаджипулос удовлетворил свое любопытство, взявшись за чтение перевода машинописных страниц, привлекших сразу его внимание. Это было нечто вроде эссе под названием «Почему Афродита?»

Действительно, почему кипрская Афродита так волнует людей, которые живут далеко отсюда?

Почему Афродита?

Без золотой Афродиты какая нам жизнь или радость?

Мимнерм⁵

Итак, почему же из множества персонажей мировой литературы я выбрал Афродиту. Хотя мне кажется, что правильнее было бы сказать: она выбрала меня.

В перестроечное время много шума наделало «Введение в сексологию». Но на самом деле автором книги с таким названием мог бы быть не Кон (Игорь), а Кун (Николай). Это он в начале ХХ века переложил большинство мифов Древней Греции на русский язык. Хотя он и постарался загасить наиболее горячие сюжеты, его книги всё равно буквально пылают сексом.

А кто же виновница самых глубоких страстей и терзаний?

В расшифрованных древних микенских текстах, относящихся к середине второго тысячелетия до нашей эры, уже есть упоминания об олимпийских богах, но среди них не было Афродиты. А уже во времена Гомера и Гесиода она занимает заметное место. Без нее уже никуда – ни богам, ни героям, ни людям.

Некоторые исследователи утверждали, что у Афродиты не было своей «биографии». Она собирательный образ восточной богини, но очищенный от варварских дикостей и потому такой привлекательный. Можно спорить о происхождении богини, но то, что она является наиболее частым персонажем в искусстве – это заслуга прежде всего эллинских художников и литераторов. Они сделали ее европейкой навсегда.

Об Афродите написано очень много. Могу ли я что-нибудь добавить? Как ни странно, да. Изучая новые исследования, находишь объяснения старым мифам. Но и в старых, хорошо знакомых преданиях иногда вдруг открываются такие нюансы, на которые раньше просто не обращали внимания. А следовало бы…

Пенорожденная

Кровью была рождена, вышла из ярости волн.

Тибулл⁶

«Прежде всего удивляет уникальная история рождения Афродиты.

Скептики, разглядывающие многочисленные картины и статуи, изображающие Афродиту или Венеру, обязательно ищут пупок. А найдя его, утверждают: она родилась как обычное человеческое существо. Неужели пуповина связывала ее не с материнским чревом, а с морской стихией? Ответа нет. Это мелочь, на которую можно закрыть глаза.

Первое кровавое преступление в греческих мифах дает возможность прочувствовать накал семейных разборок в доисторические времена. Первый правитель мира Уран (небо) и его жена Гея (земля) так часто совокуплялись, что вселенная казалась неразделенной. Гея, страдая от тяжести скрытых в ней детей, уговорила сына Крона если не убить отца, то хотя бы укоротить его плодоносящую часть. И тот согласился! Вооружившись острым серпом, подкрался к отцу, готовящемуся возлечь с его матерью, и четким ударом… отсек, как заправский резник, у папаши возбудившийся член и, поймав его в воздухе рукой, тут же выбросил подальше. Даже отрезанный член небесного бога оказался фантастически плодовитым. Во время его полета капли крови падали на землю (ту же Гею) и из нее рождались новые чудовища, а упав в море, произвели всего одно порождение, но какое! Бесподобно прекрасную Афродиту.

Истинное значение ее имени останется тайной, так как образовалось в каком-то древнем языке, ныне не практикуемом и уже никому не известном. Скорее всего, оно произошло от слова aphrudet, которое по-финикийски значило «голубь». Это священная птица как богини Астарты, так и ее «преемницы» в западном мире Афродиты.

Народная греческая этимология поддерживает заблуждение, согласно которому имя Афродиты переводится как «пенорожденная» (άφρός – «пена» и δύω – «погружаюсь»). Пусть будет так. Эта точка зрения отразилась в поэтической полемике наших классиков: «Останься пеной, Афродита..»⁷, – просил Осип Мандельштам. «Пенорожденная, пеной сгинь!»⁸ – требовала Марина Цветаева.

В некоторых изданиях «Теогонии», в отрывке, где перечисляются имена Афродиты, не воспроизводится 200-й стих, так как он считается «сомнительным». Но если воспроизводят, то в переводе Вересаева он звучит так: «Также „улыбколюбивой“ – затем, что улыбки ей милы»⁹. Что же тут такое крамольное в этих словах, если понадобилось их убрать? Значит, в них таился совсем другой смысл.

Казус 200-го стиха состоит в одной-единственной букве: греческое слово Philommeidês действительно означает «Любящая смех», но стоит в нем потерять всего лишь одну букву, как смысл резко меняется: Philommêdês – «Любящая члены». Это еще одно напоминание о том, что Афродита родилась из упавших в море половых органов (medea) Урана.

Впрочем, есть и такие, которые утверждают, что 200-го стиха не было, это всего лишь поздняя вставка.

Толкователь античных мифов Лосев выцепил любопытную цитату из сочинения «О месяцах» византийского чиновника и литератора Иоанна Лида, творившего в VI веке. Осуждая язычников, он, в частности, отмечал: «Они считают приличным, чтобы Афродита родилась из полового члена Кроноса, то есть из вечности»¹⁰.

Ошибочка: на самом деле, не Крона, а Урана. Но главное здесь слово – «вечность»! Всё, что рождается, рано или поздно умирает. Всё и все, но не Афродита. Родившись из вечности, она в вечности осталась…»

В детстве, когда Хаджипулос жил в деревне Героскипу (недалеко от Пафоса), его обязанностью было готовить сливочное масло. В пахталку сливалось скисшее молоко, и его приходилось взбивать вручную. Как это было долго и нудно, у ребенка не хватало терпения дождаться, когда из мутной жидкой массы начинал образовываться твердеющий кусок масла. Совсем старая прабабка Ефросина наблюдала за его мучениями и приговаривала: «Терпи, Сизифушка. Вот-вот родится Афродитушка».

Вот так же после долгого пахтанья родилась Афродита в морской пучине.

Островитянка

Кипророжденную буду я петь Киферею.

Гомеровский гимн¹¹

Когда Афродита вынырнула из морской пучины и оказалась на поверхности волн, тут как тут появился «бродяга моря» дельфин, который ловко подхватил прекрасное тело и направился вместе с ним к суше.

Куда причалила Афродита после длительного купания?

Все ответят: конечно, к Кипру, который всеми безоговорочно признается ее родиной. А вот и нет. Впервые она почувствовала твердую почву своей божественной стопой на Кифере, небольшом острове к югу от Пелопоннеса. Об этом прямо пишет та же каноническая «Теогония». Если довериться переводчику, то читаем: «Сначала подплыла», а несколькими строчками ниже более утвердительно: «к Киферам пристала». Но тут же: «в Кипре, омытом волнами, родилась». Итак, к Киферам сначала «подплыла», потом «пристала», но родилась почему-то на Кипре. Явное противоречие или у богов не всё как у людей?

Кипр и Киферу разделяет почти тысяча километров. По людским, а не божественным меркам, в древности это расстояние немалое и отнюдь не по прямой. И только боги могли с легкостью его преодолевать.

Павсаний написал о том, что видел своими глазами на Кифере: «Храм Афродиты-Урании (Небесной) считается самым священным, и из всех существующих храмов Афродиты у эллинов он самый древний…»¹²

Намного раньше Геродот сообщил, что этот храм установили финикийцы. На нынешней Китире (в новогреческом произношении) могут указать место, где находился древнейший храм, но, увы, сейчас там ничего нет.

Финикию, которая занимала территорию современного Ливана, называли «Империей на волнах». На Кифере и Кипре находились главные торговые представительства финикийцев. Там же основали капища Астарты. Хороший пример того, как реальность органично рифмуется с вымыслом, а экономика – с мифологией. Пришедшие на смену финикийцам эллины переделали ее имя на свой лад, и она стала Астроарха («Владычица звезд»). А это и есть Урания – «небесная», дочь Урана, Царицa Неба.

Прежде чем присоединиться к небожителям, Афродита предприняла путешествие по Средиземному морю. И средством передвижения ей служила серебристая раковина. Приобрела она ее именно на Кифере, где из багрянок добывали моллюсков для производства пурпура, ценнейшей краски красновато-фиолетового цвета. Багровые (пурпурные) ткани почитались правителями всех эпох.

Это первое объяснение того, что Афродита плыла из Киферы на Кипр, а не наоборот. И второе: Пафос – первое пристанище Афродиты на Кипре – находится на самом западе Кипра. Значит, сюда приплыли со стороны Эллады, а не из Азии. Почему Афродита вдруг решила отправиться из Киферы именно на Кипр? Всё просто: Кифера не понравилась – слишком маленькая и гористая. Другое объяснение еще более прозаическое: для окраски шерсти в пурпур использовался чеснок в огромных количествах. Дурной запах стоял по всей обитаемой части островка и был неистребим. А приют Афродиты должен непременно благоухать.

Придирчиво инспектируя морское пространство, Афродита подыскивала себе удобную резиденцию. Одни говорят, что Кипр приглянулся ей больше остальных. Другие полагают, ей ничто не понравилось. Но плыть дальше было некуда – Кипр находится под самой подмышкой сухопутной Азии. Обосновавшись на этом острове, богиня решила его преобразовать.

По местной легенде, боги даровали киприотам яркое солнце и теплое море. А вот плодородной земли было мало, основную часть острова занимают горы. И только когда появилась Афродита, прибрежная зона превратилась в цветущий сад. Богиня небесная и морская легко превратилась в богиню плодородия: «Ступит ногою – травы под стройной ногой вырастают»¹³. Приветливо принятая потом на Олимпе, она тяготилась там своим пребыванием и при первой же возможности торопилась отбыть к милым ее сердцу теплым местечкам. Кипр стал ее самым любимым убежищем.

Есть устойчивый эпитет Кипрогенейя («рожденная Кипром»), но почему-то нет соответствующего в отношении Киферы. В текстах как эллинов, так и римлян имя Киприда используется намного чаще, чем Афродита. С одной стороны, оно точно указывало на место ее рождения, но с другой – стало употребляться без какой-либо географической привязки. А вот сегодня оно почти забыто. Даже на Кипре – кругом только Афродита. Вот что значит хорошо раскрученный бренд!

Несмотря на отвоеванный киприотами у конкурентов приоритет, ни античные, ни поздние авторы не принижали значение Киферы. Этот остров тоже манил многих, и путешествие туда приобрело чуть ли не обязательный характер. Необязательно наяву, а мысленно или в своих творениях паломничество на Киферу в разные времена совершали живописец Ватто, поэты Бодлер и Георгий Иванов, композиторы Сати и Пуленк, кинорежиссер Ангелопулос. В русском языке Цитера-Кифера предпочтительнее для поэтов, потому что легко рифмуется с Венерой.

Киферой и Кипром не исчерпывается влияние Афродиты. Одно из определений Афродиты, зафиксированное в византийском словаре «Свида», – «та, что обитает на островах», то есть Островитянка. Ей, морской богине, близость моря оставалась необходимой. Помимо храмов и святилищ многие острова знамениты особым почитанием Афродиты.

На острове Книд красовалась своей наготой самая знаменитая статуя античности работы Праксителя – «Афродита Книдская».

На острове Кос хранилась самая знаменитая картина Апеллеса «Анадиомена», считавшаяся шедевром.

Найденная на Мелосе «Венера», даже безрукая, стала эмблемой всей античной эпохи.

Сицилия прославилась «Каллипигой» (Прекраснозадой) и возникновением редкого культа весьма пикантной части тела.