Читать книгу: «Любовь русалки», страница 4

норовит и молвить слово.

И не смотрит та сурово,

и внимание поощряет,

комплименты собирает,

как и должно, без смущения,

распаляя то волнение,

что в сердцах она рождает.

Взглядом манит и сияет.

И улыбка соблазняет,

рай и ласку обещает.

Да случались и гулянья.

То и вовсе наказание

для измученного друга.

Потому как в центре круга

его Лилия танцует

лучше всех. И кровь бушует

от движений этих плавных

и изгибов тела ладных.

И летели жарки взгляды

на волнующи наряды.

И от них краса-девица

еще больше веселится.

Вечер дерзость раздавал

и стыдливость усмирял.

И девицу приглашали,

руки, стан ее держали.

Напрягается плечо.

И дыхание горячо.

То забавно, ей по нраву.

На огонь найти управу

разве можно, усмирить?

Как русалку приручить?

*

Миша лаской, уговором,

взглядом грустным и с укором

поначалу все пытался

вразумить ее. Старался

не ругать и не сердиться.

Но в ответ ему девица

говорила: – Что не так?

Просто танец ведь, пустяк!

Да, люблю я веселиться

и хочу я подружиться

с местным людом. Ничего,

что уныния твоего

быть причиной бы могло,

в этом нет. И что с того?

Мне нотаций не читай.

И меня не обижай

подозрением своим.

Знаешь ведь, что мной любим!

Миша мрачен, подурнел.

И никто уж не глядел

из девиц ему во след.

На лице печать от бед.

Стали гости к ним ходить

и подарки приносить,

и цветы, и угощения.

И у Миши позволения

уж никто и не искал.

И прием радушный ждал

всех, кто двери отворит.

Лиля к ним благоволит.

– Я ведь тоже не дурак!

Ведь они не просто так!

Вижу, как они глядят!

Увести тебя хотят, -

повторял невесте он,

тяжкой думой увлечен.

Вскоре ревность все затмила.

Страсть ей место уступила.

Изменился парень очень.

И одним лишь озабочен:

как бы Лилю усмирить,

дома рядом усадить,

никого к ней не пускать

и хозяином ей стать.

То не нравится девице.

И она уж не таится,

раздражения не скрывает,

хуже прежнего гуляет.

– Для тебя забыла воды!

Я искала здесь свободы,

свежий воздух, чисто поле!

Я не стану жить в неволе!

Хочешь в клетку усадить?

Так с тобой не буду жить!

И к ногам моим любой

упадет, мой дорогой!

Больно ранили слова.

Закружилась голова.

От обиды задохнулся,

на нее он замахнулся.

Не ударил, но хотел.

А в глаза ей посмотрел,

отшатнулся, отступил

и от холода застыл.

Поругались в этот вечер.

И накинув шаль на плечи,

Лиля шла из дома прочь.

И настала уже ночь.

А девицы след простыл.

Миша злился, волком выл.

Повторял он как в бреду:

– Погоди, тебя найду!

Ты узнаешь, как сбегать,

моим чувством помыкать!

Парень был уж не в себе.

И доверившись судьбе,

он искать ее пошел.

На беду свою нашел.

*

На окраине села

льется песня весела.

Смех и музыка слышна.

Может, там его жена?

Смотрит он из-за угла.

Так и есть. Она светла,

ослепительно красива

улыбается игриво

и плечами пожимает.

Парень рядом надевает

на девицу свой кафтан.

И поплыл в глазах туман.

И пошла по телу дрожь.

Не поймет, откуда нож

у него в руке сверкает.

С криком Миша выбегает

из засады. Взмах и стон.

Он и сам был удивлен.

Лиля сильно побледнела,

обернуться не успела

и к ногам его упала,

и сознание потеряла.

И на землю льется кровь.

– Ты прости, моя любовь!

На колени он упал.

Ее руки целовал.

– Не хотел! Сошел с ума!

Поселилась в сердце тьма!

Стонет, сам белее мела.

– Очень скверное тут дело, -

парни рядом говорят.

И с тоской они глядят

на предмет своих желаний.

Солнца луч коснулся ранний

ее кожи. – Так бледна.

Не поправится она.

Красоту такую жаль.

В голосах тоска, печаль.

– Неужели я убил?!

Боже, что я натворил!!

Миша в ужасе кричал,

на груди рубашку рвал.

– Да, умрет, как ни крути.

– Может, к лекарю снести?

– Бесполезно. К ведьме надо.

– Торопись. Твоя отрада

кровью быстро истекает.

И ребята помогают.

Туго рану завязали.

Лошадь резвую достали.

– Через лес и бурелом.

Там найдешь ты ведьмин дом.

И кричи погромче, Миша.

Может, ведьма то услышит,

знак подаст. Не заплутай.

Свою Лилию спасай.

*

К лесу быстро доскакали.

Там тропинку отыскали.

Лошадь фыркала, бежала,

уши к шее прижимала.

Страшно ей. Темно тут, дико.

И малина с ежевикой

плетью за ноги цепляют.

Здесь гостей не ожидают.

А дорожка все сужалась,

вскоре вовсе потерялась

в буйной заросли лесной.

Ели тут стоят стеной.

Бурелом, не перебраться.

Еще больше опасаться

стала лошадь, захрапела.

И идти уж не хотела.

Да и чует рядом волка.

Тот завыл протяжно, громко.

– Где же ведьмы этой дом?

Озирается кругом.

Щеки Миша вытирает,

слезы это, понимает,

по лицу ручьем бежали

от бессилия и печали.

– Ведьма, где ты? Покажись!

Ты нужна мне! Отзовись!

Знак подай, открой дорогу!

За мечту моя тревога.

Плохо ей, она умрет!

Диким зверем он орет.

Лес косматый зашумел

и как будто побледнел.

И подняли ветки ели.

И кусты зашелестели.

Ветер буйный налетал

и коряги раскидал.

Расступилась тьма густая.

И дорожка вновь лесная

взгляду молодца явилась.

Лошадь снова в путь пустилась

к свету, к солнечной поляне,

что видна уже в тумане,

уползавшем за кусты.

Здесь цветы росли пестры.

Дом ухоженный стоит.

Кот на лавочке сидит.

«Мяу», вырвалось из пасти.

И услышал Миша: – Здасьте.

Что кричишь-то на весь лес,

будто мучит тебя бес?

Вышла девушка из дома.

Показалось, что знакомо

это милое лицо.

Он шагнул к ней на крыльцо.

На кого-то ведь похожа,

высока, стройна, пригожа.

Очи сини, светлый волос

и спокойный, нежный голос.

– Ведьма очень мне нужна.

Подскажи-ка, где она.

– Так ведь ведьма я и есть.

Заслужила чем я честь,

что пожаловал ко мне

парень видный на коне?

Не сойдет за ведьму злую.

Представлял себе другую.

Только некогда дивиться.

– Я прошу тебя, девица,

коль ты ведьма, помоги

и жену мне сбереги.

Еле дышит, умирает!

Жизнь уж тело покидает.

– Заноси-ка ее в дом, -

соглашалась та с кивком,

– на кровать ее клади.

Сам за дверью подожди.

Миша мается в сенях.

Беспокойство мучит, страх.

Вдруг услышал разговор

за стеной и будто спор.

Может, Лилия очнулась?

Радость к сердцу прикоснулась.

Дверь ответом отворилась.

Недовольна ведьма, злилась.

– Уж не думала, не знала,

что судьба нас так связала,

что мы встретимся опять.

Парню речь ту не понять.

– Так жива моя невеста?

Не найду себе я места!

– Да жива любовь твоя.

И тебе я не судья.

Но ты знал, она темна

и с водой обручена, -

от укора не сдержалась.

– Так ведь ты тут постаралась.

Ты ее заколдовала!

– Наврала?! Я так и знала!

Помни, я тут ни при чем.

Заключенной в водоем

по своей вине была.

Жизнь чужую забрала.

Не поверю. Быть не может!

– Пусть тебя то не тревожит.

То история другая

и стара, и непростая.

– Моя Лиля не такая.

– Мне сестра она родная