Читать книгу: «Господин Кейли: Забытая история», страница 11

В гостиной появился Константин. Телепортировался обратно.

– А вот и я! – Он сел рядом с любимой и протянул ей каменную желтую шкатулку.

Селена на время выбросила тяжелые мысли из головы, не желая думать о чем-то подобном.

Приняла принесенную вещь, и с благодарностью чмокнула вампира в губы.

Он довольно улыбнулся и похвалил ее за то что она не отказалась расслабиться при помощи «настоя».

Вампир не заметил ее слез, потому что она предусмотрительно стерла их до его появления.

Селена решила пока не рассказывать ему об увиденном. Нужно разобраться, понять, настоящее то видение или фальшивое.

Принялась изучать прямоугольную достаточно большую шкатулку. На ее прямой крышке вырезаны расцветшие лилии, и символы языка Сверхдревних. Которые читались легко, потому что Костя научил ее их языку, как одному из основных. Хотя знание данного языка требовалось только для чтения древних книг вампиров, молитвенных гимнов, или определенного вида заклинаний, связанных с теургией Сверхдревних.

Константина обучил этому языку его отец, который тоже изучал теургию Сверхдревних, и с ее помощью помогал вампирам избавиться от нервных расстройств. Хотя единственному сыну данная теургия так и не помогла, не избавила от зверя родившегося вместе с Костей.

Витиеватые символы сообщали что вещь принадлежит Янтарной Королеве.

– Если я и есть Янтарная Королева, то данная вещь всегда была моей. И думаю, тебе не стоило прятать ее от меня столько времени. – Упрекнула Селена Дегтярева младшего.

– Да… виноват. Не злись, потому что вернул тебе твое, любимая! И Синюю тетрадь обязательно верну. Найду способ. Обещаю! – Костя пытался исправить свою грубую ошибку. Ему опять было стыдно. В этой ситуации он был не прав. И дал обещание что разыщет ее вещь, чего бы ему это ни стоило.

Она кисло улыбнулась и осторожно открыла крышку. Отложила рядом.

Внутри лежало семьдесят две тонких квадратных таблички из синего янтаря. Они были полупрозрачные, с золотыми песчинками. На каждой по одному золотому сигилу из алфавита Сверхдревних.

– Странно что вещь вроде не из нашего мира, и принадлежит тебе из прошлого, или не тебе… не знаю точно. Но язык владык вампиров. Удивляет. – Задумчиво произнес вампир рассматривая содержимое шкатулки.

– Да-уж. Здесь есть чему удивиться. Вопрос как их использовать и для чего они нужны… – Девушка высыпала таблички на пол. Взяла одну из них и принялась рассматривать.

Под светом от пламени золотистые песчинки слегка поблескивали при движении.

Вся остальная куча таблиц внезапно принялась вздрагивать и слабо трястись спустя несколько минут изучения.

Пара уставилась на них. Они сразу замолчали.

Руку Селены внезапно обожгло. Она выронила табличку на пол. Начала трясти рукой, едва не выругавшись самыми грязными проклятиями.

Константин тут же обратил все свое внимание на возлюбленную. Спросил что произошло.

Девушка пояснила что ее руку обожгло словно огнем. Она посмотрела на свои пальцы, думая что там будет ожог. И ничего не нашла. Кожа была чистая без покраснений.

Костя поднялся и отвел Селену от пола где дрожали таблицы, они сели на диван и уставились в недоумении.

Янтарные вещицы еще несколько минут дрожали от неизвестной магии, а потом внезапно замерли.

Пятнадцать символов на пятнадцати табличка начали светиться красным свечением. Золотые частицы в янтаре последовали за ними. Каждый квадратик исторг из себя алый луч.

Свет поднялся туманным облаком. Замер на уровне глаз сидящих. В слабо светящейся дымке начали проступать слова.

Это были мысли Николая. Его телепатический разговор с Магистрианом:

– Да мне плевать, Маг, веришь, нет?

– Это пока. Со временем будет не плевать.

Кроме всплывающих слов, раздались два голоса. Один принадлежал Николаю, другой – Магистриану. Они препирались. Будто спорили о чем-то.

«Сколько? Столько, сколько потребуется. Я не успокоюсь, пока Селена не станет моей или не исчезнет с лица всех миров. Вдобавок мне все еще не хватает сил. Моя цель – месть. А кому и за что, не твое дело. Хочешь знать правду о себе и Леониде? Думаю, пора тебе кое-что рассказать… Когда я потерял свой старый мир, я решил, что буду сильнее. И в один момент своей жизни осознал, что если не избавлюсь от той части, которая отвечает за привязанности, любовь, терпение и слабость… так и не обрету силу. И я решил, что избавлюсь от этого. Мне почти удалось. Я нашел ритуал, который избавил меня от лишнего. Отделил от себя данный мусор. Но был побочный эффект: то, от чего я избавился, превратилось в людей. Точнее, в близнецов. Тебя и Леонида… Вы двое – это лишь призраки меня. Отражения. Искаженные и поломанные. Вся ваша жизнь была лишь обманом, потому что вы двое никогда не должны были существовать… Но все же… близнецы Кейли теперь моя головная боль. Ты и твой брат – только части меня самого. И теперь, понимая, насколько я ошибался в своем решении, желаю вернуть все назад. Только став целостным, я обрету желаемую мощь. Ты и Лео исчезнете со временем. Вы не должны были существовать, и я исправлю свою ошибку… Это не блеф. Здесь твой путь приближается к медленному угасанию и возвращению к целостности…»

Это был разговор который состоялся перед второй встречей Николая с Соней Озеровой.

Магистриан выдал истину о себе в тот момент, и желание получить выброшенное обратно.

Селена и Константин услышали все из того тайного разговора от начала и до конца. О том что Николай и Леонид являются только частями самого древнего вампира, что они в скором времени начнут исчезать, медленно и мучительно.

Глава 18. Второй дар Сверхдревнего Пана

В камере Николая. Через пятнадцать минут после ухода Сони Озеровой

Когда Ник проводил Соню взглядом, он ощутил слабую тоску. Не хотел оставаться в одиночной камере, потому что тишина и невозможность с кем-то поговорить сводили с ума. Еще больше его напрягало то обстоятельство что Маг может снова влезть в голову, и тогда бед не избежать.

Ник внезапно вспомнил вкус крови Сони на своих губах. Сладкий как летнее поле с цветами ромашек, и немного прохладный как вода из бурной реки где-то очень в отдаленной местности.

После укуса Маг специально оставил след этого вкуса, не стал его забирать, или же не смог. Если не стал, то это для того чтобы вывести Ника снова. А если не смог… значит древний вампир ослаб. При чем достаточно значительно.

Вероятно это связано с его пребыванием в заключении во Сне Аида. Потому что он голодает. Это даже слышно энергетический, когда вампир захватывает его разум. Как бушующее алое пламя, готовое сжечь все на своем пути.

Думая о слабости Магистриана, о возможной скорой помощи от следователя Сони Озеровой, о страшных словах которые теперь никогда не забудуться… Он ощутил зуд и раздражение. Да, мысли о том что он и Лео всего лишь слабые части самого Мага выводили из себя. Руки опускались. Ощущалась бессильная злоба на него, на весь мир, на себя и слабость. Ведь он обещал Лео что будет беречь и защищать его. Кроме близнеца у него нет никого родного… Вернее не было до появления Селены. А с ее появлением, он забыл про слабость и свою никчемность. Потому что она подарила ему силу и новую жизнь…

Единственное о чем Ник одновременно сожалел и чем гордился – спасение брата от смерти.

После трагической смерти родителей у Лео диагностировали диабет второго типа. Ему выписывали бесплатные лекарства по полису, но они были слабыми, потому что на дорогостоящую медицину вампиров у братьев не было денег. Не потому что эта медицина недоступна и слишком дорогостояща, нет. Просто родители ничего им не оставили кроме дома. Ни накоплений, ни наследства. То образование которое мальчики получили, могло приносить не слишком большую прибыль. Или приносить, но не всем. Они учились на писателей. Благодаря приходу в мир вампиров, появились новые виды профессий. И одна из них – стезя писательского дела. Но там, в этой изысканной среде воздушных слов и чарующих хитросплетений мысли тоже нужно было много работать. И занять свою нишу. Те кто находили золотую музу, уже не нуждались в признании. Они автоматически получали известность, деньги, возможности. А те кому не везло, и золотая муза так и не появлялась на горизонте, кормились объедками со столов известных писателей.

Такими были и братья Кейли. Без удачи. Нищими. Работающими там куда их брали. Получающими помощь лишь от одного благотворительного фонда «Агнцев Башни» принадлежавшем Анне Дильбат, и существующий как дочерняя организация ордена Сна Аида.

Фонд конечно помогал, но точно не деньгами. Сферу заработка полностью возложили на плечи близнецов. Это была их обязанность перед обществом и перед самими собой. Работу им помогали найти, и давали иногда варианты, только денег там все равно платили копейки.

Одно время, когда у Леонида диагностировали диабет второго типа, Николай пытался требовать у фонда лекарства или денег. И все его требования неизменно отклонялись. Он даже просил аудиенции у Анны Дильбат, надеясь что она выслушает его и поможет.

Ее заместители не допустили этой встречи. А причин отказа не объяснялось.

Так и жили близнецы. Леонид получал слабое лечение, работа была малооплачиваемая. И сводили концы с концами. Пока в один из бессмысленных дней в череде таких же однообразных, Николай не вышел вечером на прогулку в лес… И с того момента он начал вести с братом видеоблог о странном и мистическом. Потому что с той прогулки началась их удача. Именно в тот момент жизнь будто замерла, разбилась на миллионы осколков, и собралась вновь, но уже другая. Именно из-за этой проклятой прогулки у братьев стали водиться деньги. Тогда же Магистриан впервые появился в его уставшем сознании.

Вампир выплыл из воспоминаний и размышлений. Вернее его отвлекло нечто в дальнем углу камеры. Он сфокусировал вампирское зрение.

Во тьме стоял Сверхдревний Пан. Его призрачная копия.

Высокая фигура с мужским телом. Головы он не имеет, показывая этим что его нельзя увидеть ни вампирическим зрением, ни человеческим. Он незрим. Безлик, и внешняя оболочка никогда не сможет полностью отразить его истинную суть. Уничтожитель Миров лишь незримое эхо, как крик гибнущего в одну секунду мира.

Так и он, его призрачная фигура, облаченная в строгий костюм из черных веток, распустившихся бутонов синих роз, и красно-кровяного мха – то исчезала то появлялась вновь. Будто рябь на воде.

На том месте где должна быть голова и лицо, только пустота одетая в изящную карнавальную маску для глаз, тоже полностью сотканную из веток и кровяного мха. Довершает образ широкополая черная шляпа украшенная синими розами.

– Господин Пан? – Николай резко сел на кровати не веря своим глазам.

– Здравствуй, Николай. – Заговорила пустота под карнавальной маской. И голос этот походил на эхо в глухом лесу.

– Простите меня! Я ничтожество! – Ник бросился на колени на пол перед Сверхдревним. Он боялся что его накажут за неудачи. За то что он делал.

– За что ты просишь прощения, Николай? – Добродушно спросил Пан.

– Я угодил поначалу в психушку, а теперь сюда… вы подарили мне силу и бессмертие. Благодаря вам мой брат здоров. Но я не могу больше выполнять задания, потому что если следователь не поможет, то я и Лео будем гнить в Департаменте вечность… – Ответил Ник.

– О, об этом не беспокойся. Селена скоро внесет за тебя и Леонида залог, и заберет вас отсюда. Я пришел не для того чтобы тебя наказывать. Ты верно служил мне пока был на свободе, и еще послужишь когда освободишься. Пришел поговорить с тобой о Магистриане. Он все еще терзает тебя?

– Да… его деяния послужили тому что я здесь. Но я не могу его заблокировать… ведь он кое-что рассказал мне, и…

– Продолжай.

– Он сказал что я и брат всего лишь части его самого. Слабые. Мусор. Ошибка. Он избавился от своих слабостей с помощью некоего ритуала, и слабости стали людьми. Эти слова заставляют меня переосмысливать себя и всю жизнь… Все что я пережил теперь выглядит как ложь. И настоящее начинается лишь с той прогулки в лесу, а потом со встречи Селены и вашего бесценного дара. Теперь я понимаю почему родители ничего не оставили нам. И почему все относились к нам как к мусору.

Пан усмехнулся. Цокнул невидимым языком.

– Это не так. Никто кроме Магистриана и некоторых Сверхдревних не знали об этом. Даже я до определенного момента. И ваши родители также не знали. А их гибель не случайна. Но узнать подробности я предоставляю тебе и Лео. Потому что мои слова мало чем тебе помогут. Скажу лишь то, что Анна Дильбат и Аид замешаны в их гибели. Но о большем не проси.

Все услышанное Николай воспринял как совет и помощь. Только реальность в очередной раз пошатнулась под ногами. Он всегда думал что гибель родителей ужасная несправедливость и случайность. А теперь выходит что их намеренно забрали? Анна Дильбат и Сверхдревний Аид? Но для чего? И после того как родных не стало… Анна даже не появилась ни разу. Не помогла. Она лишь на словах своих служащих существовала. Те постоянно говорили что все что имеют братья теперь это ее заслуга и они должны быть благодарны… Но за что? За ложь и жизнь в роли мусора и ничтожества?

Злоба на Анну уже начала зарождаться, а мысли раскручивались в таком ключе стремительно сами собой.

Его отвлек от размышлений Пан, который все еще находился в камере.

– Пока ты не уплыл в потоке мысленной желчи и ненависти к Анне Дильбат, я хочу дать тебе поручение.

– Поручение? Господин Пан, я не смогу его выполнить пока нахожусь под стражей!

– Тебе нет нужды покидать камеру. Это возможно выполнять и здесь, и лучше тогда, когда остаешься в одиночестве. Твоему брату я тоже дам поручение, но другое.

После озвученного решения Пан вынул из недр своего костюма из веток книгу. Когтистые руки затянутые в перчатки из красного мха вытащили наружу квадратный предмет.

Книга выглядела достаточно солидно: золотого цвета, с медными украшениями из символов и сигил.

Ник осторожно принял ее и открыл. Пергаментные желтые страницы оказались чистыми.

– Так как ты учился на писателя, то я прошу у тебя начать писать книгу. Назовем ее Vampire Clamor – меланхолия. Ты должен записывать в нее все, начиная с подробного описания дня посещения леса. Когда закончишь описывать лесное приключение, мир вокруг тебя снова начнет жить и двигаться. А пока он замер. Я спрятал тебя. Укрыл. Время остановилось. Лишь ты будешь двигаться во времени. Мне не сложно иногда так поступать, потому что получил перерождение от меня. Также как Селена, Рихтер и другие.

Как только время снова начнет движение, ты сможешь видеть видения будущего которое должно произойти, или настоящего, но там, где тебя нет. Будешь в роли наблюдателя. Хотя сделать что-либо в такие моменты не сможешь. Не сможешь помешать или предотвратить, как бы ни желал. Лишь наблюдать.

Я хочу чтобы ты записывал и это в книгу. Это мой дар. Второй, потому что первым было перерождение.

Которое я подарил тебе не просто так. Попав ко мне, отчасти вы получили свободу. И Магистриану будет не так просто уничтожить вас и расщепить. Когда он поймет это, то испытает сожаление. Или удивление.

Он узрит мой знак на душах близнецов, как доказательство моей защиты и благосклонности.

И сколь долго Магистриан будет жаждать безграничной силы, столь долго ему придется разрушать тебя и Леонида.

Пан замолчал. Повисла звенящая тишина, в которой очень далеко, едва заметно, можно различить тонкий посвист мелодии Флейты Уничтожителя Миров.

Это доказывало что Сверхдревний Пан уже остановил время в мире людей и вампиров, реальности в которой находится Николай и его брат. Он использовал свою флейту. Самое опасное оружие и способность. За это Пана побаивались остальные Сверхдревние. Он был единственным из девяти богов вампиров кто обладал подобным. Остальным Сверхдревним не так повезло. Каждому из девяти далось нечто свое при рождении, и лишь Пану досталось самое мощное и опасное оружие из всех. Из-за этого никто из восьми остальных богов вампиров не пытался развязать войну или покушаться на его мир, который он создал для себя после посещения Ночного Ашшура и ухода оттуда.

Он стал для них недостижим. И благодаря этому Пан мог жить спокойно и мирно, творя жизнь, и следуя своим желаниям создавать красоту и гармонию.

Ведь Сверхдревний Пан был очень миролюбив. Он не воспринимал жестокость и негативное. Он жил по тем принципам, которые были на его взгляд добры и наполнены любовью. Потому что любовь и жизнь он ставил превыше всего. Это было его абсолютным законом.

Насколько мощным орудием уничтожения он обладал, настолько бесконечной была его любовь к жизни. Жизнь он ценил превыше всего. И не просто жизнь, а такую где нет боли и страданий.

Вот почему он незримо появлялся в судьбах вампиров или людей в моменты когда они страдали. Утешал, и открывал новые пути и возможности к счастливой жизни. Не всегда у него это получалось, ведь он был не единственным богом вампиров который существовал. Были и другие. А они не все культивировали те же приоритеты в себе.

– Спасибо… благодарю вас что одарили меня такой бесценной возможностью! – Выпалил Николай прижав книгу к груди и склонившись до самого пола своим лицом. Он был шокирован таким даром от Сверхдревнего. Еще не до конца осознав все услышанное, он готов был броситься выполнять поручение не задумываясь.

– Не благодари, Николай. Я всего лишь искренне хочу помочь. И делаю то что в моих силах. Для ведения записей в книге тебе не нужны пишущие принадлежности. Твои мысли и слова станут пером. Книга будет впитывать их. Она впитает все что в нее вложишь. Используй на свое усмотрение. Также ее не заберут надсмотрщики и ты ее никогда не потеряешь. Когда она будет не нужна то изменится и станет татуировкой на твоем теле. Чтобы снова призвать для ведения записей, просто мысленно позови. И татуировка обратиться в книгу.

А сейчас мне пора. Ничего не бойся. Твой брат тоже под моим присмотром, и с ним ничего плохого не случиться.

До встречи, Николай Кейли.

Дав наставления и надежду, Сверхдревний Пан растворился в окружающей полутьме, его призрак превратился в пустоту.