Читать книгу: «Всё – свет», страница 2

В мастерской, где печатали фотографии, объяснили, что якобы засветилась плёнка. Но мы точно знали, что восемь фотографий с чёткими лицами и ты в белом свете – не дефект плёнки.

Тогда никто ничего не мог объяснить. Теперь мы знаем, что дело в том, откуда мы приходим. И благодаря родителям ты это не забыла. Они помогли сохранить твоё начало. Никогда ни за что не ругали, да и не за что было. А ты, сохраняя свет вокруг, приумножала его.

– Как? – я слушала словно заворожённая.

– Ты помогала животным и людям, своим родителям, бабушке. Помнишь, как вы с другом нашли бездомного котёнка, принесли его домой и вымыли с шампунем, чтобы шерсть стала пушистой? Он был весь в болячках, и когда мама сказала, что его придётся лечить, твой друг предложил отвезти котёнка в поликлинику для животных и сделал это. Потом вы по очереди стали дежурить, чтобы вовремя смазывать его мазью. А когда котёнок поправился, он не слезал с ваших рук и постоянно спал с тобой.

– Я помню.

– А ты знаешь, что каждый милосердный поступок усиливает сияние света? Он становится ярче раз за разом от каждого доброго дела. И в конце концов свет начинает расти не только в ширину, но и вверх. Именно по таким световым столпам вас находят проводники.

– Проводники? Кто это?

– Ты помнишь того, кто принёс тебя сюда?

– Да.

– Это проводник. Они разыскивают световые столпы, исходящие от людей, соединяя их с верхним светом. По ним проводник спускается вниз, на Землю, оказывается сразу рядом с тем, кто излучает его, и входит в контакт. Если свет так ярок и привлёк внимание, значит, человек готов к работе и его можно приглашать сюда.

Я молчала. Так, значит, вот кто этот человек, принёсший меня сюда… Проводник…

– А он точно не ангел?

– Ангел другой. Он всегда с тобой и помогает тебе, это правда. Но ты увидишь его, только когда придёт время. Он тоже свет. Являясь единым целым со Всем и тобой, он руководит твоими действиями, когда ты сомневаешься или раздумываешь, как поступить.

Ну, например, ты хочешь попить чаю, но внезапно передумываешь и садишься писать письмо. Это свет внутри говорит, что нужно делать. Люди, которые слышат его, живут не напрягаясь. А те, кто не воспринимают подобные сигналы, будто всю жизнь борются сами с собой. И всегда возвращаются на первоначальный уровень. И опять начинают заново учиться доверять себе. Задача каждого – слушать себя, понять своё предназначение, слышать свет.

– А что происходит с теми, кто слышит?

– Они находят своё предназначение и выполняют его. И переходят сразу сюда.

– Я поняла. Значит, ты своё предназначение выполнила?

– Да. От моей ветки родилась ты. Я воспитала правильно тех, кто оказывал на тебя влияние. И теперь, когда пришло время, ты готова.

– Готова к чему?

– Об этом тебе расскажет свет. Я всегда рядом, помни. И ещё. Когда увидишь мою дочь, свою бабушку, скажи ей, что спица, которую она ищет, завалилась в щель шкафа.

– Хорошо. Прабабушка, я увижу тебя ещё? – мне совсем не хотелось расставаться.

– Здесь – когда захочешь. А там, на Земле, я всегда рядом, просто знай это. Мы обязательно увидимся, когда справишься.

Я вцепилась в прабабушку так сильно, как только могла. Она мягко обнимала меня столько, сколько я хотела, а затем, улыбаясь, превратилась в свет.

Я сияла! Так вот из чего мы состоим! Из света!

Старец, который возник так же, как прабабушка растворилась, прикоснулся к моей руке и встал рядом.

– Ты готова?

– Да.

– Хорошо, дитя. Сейчас ты Всё узнаешь.

Я вся превратилась во внимание.

Глава 3. Миссия

Мы смотрели на Всё. К людям присоединились животные, птицы – все общались между собой на одном языке. На Земле это назвали бы силой мысли или чем-нибудь подобным, но сейчас я воспринимала это как единый язык Всего. Нет границ и рамок, есть Всё. И Всё возможно.

Я рассматривала этот мир под ногами, передо мной, вверху, сзади. Вокруг находилось Всё сразу. Очень естественно быть частью этого. Я посмотрела на старца.

– Я готова услышать то, что нужно сделать. Скажите мне.

– Хорошо. Несколько тысячелетий Всё медленно готовит почву к переходу людей в себя. Этот процесс должен пойти быстрее, потому что времени осталось мало, скоро жизнь на Земле прекратится. Не бойся. Скоро – здесь, по земным понятиям – много лет. Нам нужна помощь. Сейчас тут собрались те, кто может повлиять на твоё решение. Не пугайся, если узнаешь их. Помни: Всё – правда.

В этот момент пространство очистилось, словно не было ничего, что я только что видела. Передо мной снова был только белый свет. Вдруг по одному в нём стали появляться люди. Некоторых из них я узнавала по лицам, видела их на старинных полотнах, о других читала в книгах. Все они, безусловно, были великими, это я понимала. Они выстраивались в огромный полукруг. Душой я чувствовала каждого. Благоговение возникло внутри меня, причастность к необъяснимому, к единственной правде везде, о которой многие не подозревали. Я ощущала бесконечность чуда. Затем почувствовала, словно меня больше не существует, границы между внутренним и внешним миром исчезли, я слилась воедино со Всем, что видела. Покой, безмятежность, расслабление, радость, умиротворение, благодать. Я слышала душой.

Не заметив, в какой момент люди перестали появляться, я стояла, не в силах шелохнуться. Мне казалось, что огромный полукруг из многих тысяч людей, все знакомые сердцу великие лица смотрели на меня. И я видела каждого из них, несмотря на невероятное количество.

– Чем я могу помочь? – вдруг услышала свой собственный вопрос. Спрашивала моя душа.

– Ты уже знаешь ответ, – произнёс приятный голос, и не имело значения, кому он принадлежит. Каждый важен.

– Ты вернёшься в свой земной дом. То, что ты получишь здесь, поможет тебе во Всём. Ты впитаешь свет, который будет исцелять людей: лечить их, решать вопросы психологического и любого другого характера.

– Ты прославишься как целитель тела и духа. Нуждающиеся потекут к тебе рекой. Ты будешь помогать им по многу часов в день. Твоя жизнь изменится.

Один голос сменял другой, и я чётко понимала – всё это происходит только потому, что я человек, иначе образов этих людей не было бы, а только первичное, что есть, – свет. Это было сделано специально для меня, чтобы я поверила. Я верила.

– Ты будешь помогать каждый день. Все, к кому ты будешь прикасаться, получат частицу света и унесут её с собой. Они начнут распространять свет среди людей, с которыми живут, и далее он распространится повсюду.

– Иногда, время от времени ты будешь узнавать о таких же, как ты. Вы сможете объединить мир, состоящий из людей, в сплошной источник света.

– И тогда все будут готовы войти во Всё.

– Это долгий путь. Пройдёт много лет, прежде чем ты снова придёшь сюда.

– Но никому до той поры, пока ты не получишь разрешение, не говори об увиденном здесь, даже посвящённым. Вы – знаете. Пока не все люди поймут. Они должны быть готовы, прежде чем можно будет рассказать правду.

Я слушала не шевелясь. Запоминала каждое слово.

– Родителей ты посвятишь в своё предназначение прежде всего. Покажи им чудо. То, чего они ждут. Вылечи бабушкину больную ногу, ты узнаешь как. Помоги маме избавиться от головных болей. Как только ты прикоснёшься к родным, они почувствуют Всё. И это будет началом твоего труда на Земле. Остальное приложится само. Твой проводник всегда будет рядом.

Я увидела знакомое лицо среди людей и улыбнулась.

– Он не покажется тебе, но ты будешь ощущать его присутствие. Проводник поможет в тех ситуациях, когда будет необходимо. Что бы ни произошло, чувствуй себя.

В низком поклоне я склонила голову, выражая благодарность.

– Ты и я – целое. Мы – одно.

В этот момент каждый из стоящих вокруг стал подходить ко мне ближе и, растворяясь и превращаясь в свет, проникать сквозь меня так, что я чувствовала всем существом, будто наполняюсь невесомой силой. Вихрь начинал кружиться внутри. Это чувство было щекотным, приятным и очень сильным. Каждый в виде энергии света проходил меня насквозь. Это было невероятно быстро, всего несколько минут. И я изменилась навсегда.

Рядом со мной стоял старец.

– Теперь ты знаешь, что делать.

Я, оглушённая внутренней тишиной, молчала. Затем тихо произнесла: «Да».

Глава 4. Предназначение

Утром я проснулась в своей кровати, посмотрела вокруг. Прислушалась к внутреннему состоянию. Определённо, новое ощущение себя руководило мной. Потянулась в постели с таким наслаждением, будто делала это первый раз в жизни. Повернувшись на бок, медленно встала с кровати, взглянула на постель и подумала: «Заправлена». И в тот же миг это произошло. Я управляла Всем. Следующая мысль: «Одета». И я стою в одежде, словно не была мгновение назад в пижаме. Неспешно прошла в ванную. Ну, умыться я могу сама, тем более что это доставляет мне огромное удовольствие, и за организмом нужно ухаживать бережно, он ведь будет служить мне ещё много лет. Я улыбнулась. Как новая! Ушли мысли, тревога, мечтательность. Я знаю, что делать! Теперь всё так ясно вокруг! Понятно, кем стану и что ждёт дальше. Я получила ответы на все вопросы, мучающие меня. Я знала!

С огромной радостью в душе и одновременно непривычным спокойствием я вошла на кухню.

У плиты стояла бабушка. Немного полноватая, что совсем её не портило и даже шло ей, с волнистыми золотыми волосами, которые в молодости были рыжими длинными кудрями, а теперь в аккуратной короткой стрижке зачёсаны назад, оголяя слегка морщинистый лоб, в домашнем красном халате, она уже что-то готовила.

Я подошла сзади и обняла её. Бабуля улыбнулась, оборачиваясь и заглядывая мне в лицо, в своей обычной дружелюбной манере выясняя, всё ли в порядке.

– Доброе утро! Ты что, милая?

– Всё хорошо! – ответила я на вопрос, не выпуская её из объятий. – Доброе утро… Ты знаешь, я могу подсказать, где твоя спица! – Улыбаясь, я отпустила её и села за стол.

Бабушка удивлённо оглянулась.

– Правда?

– Абсолютная! Она завалилась в щель шкафа.

Бабуля, загадочно прищурила глаза, сделала огонь под сковородой поменьше и немедленно вышла из кухни.

Через некоторое время послышались её шаги.

– Виктория, милая, она действительно там! Как ты узнала?

– Случайно, – сказав это, я вдруг подумала, как легко хранить тайну! Никого не обманываю ни в чём, только помогаю.

– Бабуль, у меня к тебе дело.

Покачиваясь на стуле, я наслаждалась ароматом, доносящимся от плиты.

– Да, родная.

– Как только мы позавтракаем, я хочу тебе помочь кое в чём и что-то рассказать.

– Очень хорошо.

Бабушка выложила на тарелку оладушки и устроилась на стуле рядом со мной.

– Ба, а давай в следующий раз испечём вместе блинчики, как твоя мама готовила? – я озорно посмотрела на свою любимую подругу детства.

– Я как раз сама хотела затеять. У меня и рецепт сохранился. Давай испечём сегодня к полднику?

– Согласна!

Я с удовольствием принялась перекладывать дымящиеся оладьи к себе на фарфоровое блюдце.

После завтрака мы с бабушкой прошли в гостиную, ту самую, в которой я вчера мечтала у окна и где произошла встреча с будущим, и уселись на мой любимый старый диван.

– Бабушка…

– Да, дорогая.

– Скажи мне, а давно болит твоя нога?

– С детства, милая. Мы тогда жили в деревне далеко отсюда. В мои обязанности входило пасти коров. А в те времена дети летом ходили босиком. Вот я и пошла на пастбище, как всегда, босая. Мы ведь не только своих домашних коров пасли, бывало, скотину нескольких соседских хозяек вести приходилось. Все, кто постарше, в поле работали, а детей, таких как я, малых, лет восемь-девять мне было, на сенокос не брали, а коров пасти в самый раз. Так мы, все деревенские дети, по очереди и ходили с ними в поле.

Ну и было у меня тогда четыре бурёнки. А одна пугливая – страх! Мечется в сторону от меня, боится. Я за ней, а она в лес, глупая. Как мне остальных оставить? Я и решила: свою корову привязала к дереву за верёвку, а другие, думаю, не уйдут, будут рядом пастись. Сама побежала за беглянкой. А та – в болото. Мне страшно. Иду за ней тихо, зову её: «Зорька, Зорька!» А она уже почуяла что-то неладное, почву другую под копытами ощутила и пошла сама на мой голос, стала человека слушаться. Взяла я её за верёвку под шеей, веду. Вдруг то ли сук, то ли ветка обломанная или железка какая, так и не знаю, что это было, почва-то вязкая, провалилась я ногой и напоролась на острое. Закричала от боли! Сначала подумала, укусил, что ли, кто? Кровь хлещет, понять не могу, что случилось.

Бурёнка опять вырываться стала, испугалась крика моего. Я держу её. Коли чужая корова в болоте сгинет, свою придётся отдавать, знаю это, нельзя отпускать. Плачу, иду, держу её крепко, уговариваю: «Ты, бурёночка, не убегай сейчас, а то больно мне, помоги дойти спокойно до стада». А корова словно язык человеческий поняла. Замолчала, идёт тихо, ни звука не издаёт.

Вышли мы на поляну, где остальные стоят, я на землю легла и реву. Они обступили меня и давай ногу лизать. А мне вроде бы и легче. Всю рану по очереди языками вылизали, пока кровь не остановилась.

А дальше куда? Скотину голодную домой привести нельзя, так нас воспитывали – терпи, а дело делай. Нашла лопух, верёвкой примотала и похромала дальше стадо пасти. А когда домой вечером воротилась, нога всё беспокоила, и на следующий день тоже. Пока к лекарю дошли, уже воспаление сильное, сказал, инфекцию занесли. Рану-то почистили, но с тех пор болела она всё время, периодически вскрывали её, заново промывали. А потом, когда всё внутри зажило, она сама заросла, один шрам остался. Только кость пострадала за это время, вот и ноет теперь – то на погоду, а то и так просто.

Я сидела задумчиво.

– Бабушка, а почему ты мне раньше про это не рассказывала?

– Так ведь ты не спрашивала. А зачем дитя волновать? Тебе спокойно расти надо.

– Бабушка, а дай мне свою ногу в руках подержать.

– Зачем?

– Я тебе помочь хочу. Мне подумать нужно. Добра пожелать тебе, ноге твоей. Я больно не сделаю, дотронусь только.

– Ну, трогай. Может, поможешь чем… – бабушка грустно посмотрела на меня.

Я сняла с дивана упругую зелёную подушку, положила её на пол, удобно уселась сверху, вплотную придвинувшись к бабушкиным ногам. Прислушалась к себе и пространству вокруг. Вдруг внутри возникла мысль: «Возьми ногу руками и слегка опусти голову, думай, что нога здорова, а потом закрой глаза и сиди так. Всё само пройдёт. Всё лечит».

Я сделала в точности как услышала. Не помню, сколько прошло времени… незаметно я уснула… Очнулась от свиста за окном. Бабушка тоже спала. Тихонько накрыв её пледом, я подошла к подоконнику. Внизу во дворе стоял мой друг Витька из соседнего дома. Это он свистел. Я показала ему жестом, чтобы не шумел, и осторожно отворила окно.

– Выходи… – белокурый загорелый Виктор в бежевых шортах по колено и оранжевой, моего любимого цвета, рубашке, стоял около куста сирени, выгодно выделяясь ярким пятном на фоне зелёной листвы. – Мы с тобой вчера договаривались на речку идти купаться, – он показал на руку с часами, мол, время уже.

– Вить, ты прости меня… Я сегодня не могу. И завтра тоже… Потом тебя найду.

Я очень хорошо понимала теперь, что не имею права тратить время, как раньше. Друга обижать не хотелось, но я точно знала, что Виктор всё поймёт, он всегда понимал.

Витя кивнул.

– Ладно. Скажи, когда сможешь.

Парень повернулся, чтобы уйти, но оглянулся, дабы убедиться, что я не передумала. Помахав ему рукой, я закрыла фрамугу и вернулась к бабушке, устроившись рядом дожидаться её пробуждения.

Глава 5. Первый опыт

Бабушка проспала до глубокого вечера. Я уже начала волноваться. Да и мама, которая вернулась домой в шесть часов, очень удивилась: «Бабушка спит? Странно. Она не заболела?»

– Думаю, нет, – ответила я.

Знание внутри подсказывало, что необходимо дождаться, пока она проснётся сама. Время текло медленно. Я терпеливо ожидала.

Около восьми вечера бабуля зашевелилась.

– Ба! – я поднялась с пола и стала заглядывать ей в лицо. – Ты как?

Она нежно посмотрела на меня и так улыбнулась! Никогда ещё я не видела у неё такой блаженной улыбки. Всегда очень спокойная и нежная, сейчас она улыбалась широко, во весь рот, ну просто как голливудская звезда.

– Ба, ты что? – я села рядом, не понимая, плакать или смеяться, а бабушка всё улыбалась и смотрела на меня.

– Ты знаешь, – неожиданно произнесла она, – мне приснился удивительный сон.

– Сон? – я опешила. – Какой сон?

– Ты помнишь, я рассказала тебе о том, как повредила ногу в детстве?

– Да, – я не шевелилась.

– Так вот, мне приснилось, что я вернулась туда, опять в то место, где это произошло, и вижу этих бурёнок. И во сне всё, что я тебе рассказала, перемоталось задом наперёд, понимаешь?

Я попыталась это представить.

– Нет, не понимаю…

– Ну, сначала мне приснился лекарь, как он говорит, что занесли инфекцию, и рана будет нарывать, и её надо чистить периодически. Потом – как утром, ещё до врача, болела нога, и вечер накануне, когда я вернулась с пастбища с раненой ногой. Затем как я привязываю лопух. Понимаешь? Всё в обратном направлении.

Я закивала головой.

– А затем приснилось самое странное. После того как прошёл тот момент, когда я напоролась на сук, а до этого побежала за коровой в болото, во сне я вернулась в то самое место, откуда бурёнка соседская от меня сбежала, когда ещё нога была здорова. Понимаешь? И вот стою я и вижу, что не убегает она, не боится, а идёт прямо ко мне и мычит. Я беру её молча за завязку на шее и веду к стаду. Сама думаю: «Почему она в болото не кинулась, ведь я же за ней должна была пойти». И вдруг понимаю, что нога не болит. Иду с Бурёнкой за остальными, как обычно, а сама размышляю: «За коровой не побежала… ни на что не напоролась… И нога здорова. Снится, что ли?» А потом отпасла стадо во сне целый день, как обычно, и домой пошла. Иду и недоумеваю опять: «Нога цела! Как это возможно? Но ведь не болит!» Прихожу домой, а там меня мама встречает, улыбается и говорит: «Ты спицу нашла в шкафу?» – «Нашла», – отвечаю. А она мне: «Это я твоей внучке подсказала, где её найти». А я спрашиваю: «А ты откуда про внучку знаешь? Я ведь молодая ещё». А в ответ: «Какая же ты молодая? Тебе шестьдесят пять уже». И смотрит на меня. А я себя оглядывать стала и вижу: правда, стою, как сейчас, в этом возрасте. Говорю ей: «Так я же коров только с поля пригнала, и нога здорова». «Вот и помни о том, что здорова, а о другом – забудь». Сказала так мама, подошла, обняла меня, как раньше, а потом посмотрела внимательно и говорит: «Виктории помоги, ей поддержка понадобится». Я отвечаю: «Хорошо. А чем помочь?» А она объясняет: «Всё, что скажет внучка, делай. Слушайся её. Она во благо». Улыбнулась и исчезла. Тут я проснулась.

Бабушка рассказывала всё это с новой счастливой улыбкой. Никогда я её такой не видела. А она посмотрела мне в глаза и говорит:

– Я теперь, наверное, в ресторан пойду поваром.

Я так и скатилась с дивана опять на подушку на пол.

– Как это поваром? Зачем?

– А я всю жизнь мечтала. А теперь пойду!

Бабушка встала и начала складывать плед.

– Нам поговорить с тобой нужно, внучка, я знаю. Иди, я обниму тебя.

Я подошла к бабуле.

– Ты знаешь, произошло что-то со мной. Я точно пока не знаю что, но чувствую себя сейчас совсем по-другому. Как в молодости, понимаешь?

Я закивала головой.

– Выйду ненадолго, мне подумать нужно, потом вернусь к тебе. Хорошо?

Я снова кивнула.

Бабушка наклонилась к моему лицу:

– А ты в порядке сама-то?

– Всё хорошо, ба. Давай потом поговорим. Отдохни.

Бабуля обняла меня ещё раз и молча вышла. Я села на диван. «Так вот как это бывает…»

– У всех по-разному, – голос проводника прозвучал неожиданно.

– Ты здесь?! Ах да! Я забыла… Ты теперь всегда рядом.

– Да. Я буду обмениваться с тобой информацией, когда ты одна, чтобы не было ощущения у других людей в их присутствии, что ты отвлекаешься на что-то, ведь мы общаемся без слов, и это может занимать твоё внимание первое время.

Я посмотрела на себя в зеркало, расположенное на стене напротив, и увидела своё отражение в нём как бы со стороны: распущенные каштановые волосы до плеч, мой любимый короткий сарафан без рукавов, белый, в голубую клетку, босые ноги, согнутые в коленях, стоят на полу… С виду я сижу на диване и размышляю о чём-то. Глядя на меня, никто и не догадается, что в этот самый момент я общаюсь со своим проводником.

– Иногда я могу сообщать тебе что-то внезапно. Но это может быть только экстренный случай. Со временем ты научишься обходиться без моих подсказок, когда полностью почувствуешь, как Всё происходит. Теперь ты проводник. Поздравляю.

– Я – проводник? Как ты?

– Нет. По-другому. Ты – проводник Всего для людей, которые забыли себя. Они через тебя вспомнят. Ты приведёшь их к этому. Потому ты проводник. Поздравляю.

– Спасибо! Знаешь, это очень интересно. Такая бурная реакция на исцеление у бабушки! Она так счастлива!

– Да. Следующая – мама. Когда она поверит во Всё, ты сможешь работать в полной мере.

– Ах да, мамины головные боли…

– Вспомни, чего она ещё хочет?

Я вскочила с дивана.

– Ребёнка! Мама давно хочет малыша. Она всегда мечтала о троих детях, но у них с папой что-то не получилось. И её мигрени, конечно… Я помогу ей, исцелю боль, и ребёнок сможет появиться.

– Действуй.

– Благодарю.

Я спокойно двинулась к родительской спальне, негромко постучала в закрытую деревянную дверь.

– Да, – ответила мама сонным голосом.

– Мам, можно?

– Заходи, дорогая.

Я приоткрыла дверное полотно и тихонько просочилась сквозь щель в комнату. Мама лежала на кровати, свернувшись калачиком, прислонив одну руку ко лбу. Длинные тёмные волосы растрепались по подушке.

– Я хотела поговорить с тобой, – стараясь не шуметь, я стянула со стула шерстяной плед и укрыла её тело, напоминавшее сейчас тонкую напряжённую пружину.

– Это может подождать до завтра? Голова раскалывается…

– Хорошо… Мама, а можно я с тобой просто посижу? Побуду немного, очень тихо, и поглажу тебя по голове ласково, как в детстве, помнишь? Ты даже просила меня тогда, говорила, что тебе легче, когда я рядом.

– Посиди, – мама не могла сопротивляться.

Я удобно устроилась рядом. Теперь моя задача была положить руки ей на голову и подумать о том, что боль ушла, голова здорова. Когда я легко дотронулась до маминой макушки, она закрыла глаза. Я представила её исцелившейся, улыбающейся, счастливой и стала ждать. Было очень хорошо и приятно сидеть рядом с ней и знать, что я помогаю. Ощущение спокойствия и радости, которое теперь жило во мне, усиливалось многократно и приобретало другие оттенки чувств, которые я испытала во Всём.

Через некоторое время я почувствовала, что пора уходить. Мама спала. Я мягко поправила плед, улыбнулась и вышла, еле слышно прикрыв за собой дверь.