Читать книгу: «Повесть о том, как я за счастьем ходила», страница 3
Дом изнутри казался мне куда меньших размеров. Так, сделав очередной поворот, я увидела, что кусты очень близко подобрались к стенам, а лианы переплетясь, образовали непролазные темные заросли.
Стой. Дальше безпутье.
Рымбако отошел в сторону и, раздвинув заросли, освободил неприметную скамейку, сел и спросил.
Что ищешь?
Присев рядом и, задумчиво глядя на дом, я ответила:
Странный он какой-то. Непривычный, не мой.
Что хочешь? – и как по волшебству в его руках оказалась вощеная дощечка и стек, – графи!
Взяв в руки эти нехитрые рисовальные инструменты, я попробовала изобразить мое примитивное видение жилья. Рымбако и, мне показалось, дом посмотрели на эти художества и пренебрежительно хмыкнули моему примитивизму. А главное, дом воочию изобразил мой рисунок в натуральную величину. Тот глубокий ужас, отразившийся на моем лице, при взгляде на это убожество, заставил Рымбако улыбнуться. Ткнув корявым пальцем в дощечку, он как отрезал: «Думай». Встал и ушел. Точнее, исчез в этих мрачных и запутанных лианах, оставив нас с Домом наедине.
Процесс творчества проснулся как-то не сразу. Я рисовала и стирала, снова рисовала, а дом проецировал мои рисунки в натуральную величину. И смотрелось это далеко не великолепно. Наконец я устала от своей бестолковости и, опуская дощечку, подумала, если бы был рисунок Дома, я бы его чуть-чуть подправила… И рисунок ведь проявился, и игра в архитекторов началась с удвоенной силой, но надо сказать с большими результатами.
Поняв правила игры, я каждый день прибегала на заветную скамейку с грандиозными планами и новыми идеями. Рымбако – хранитель дома, вылезал из своих кустов, садился рядом, и мы начинали творить. Я рассказывала ему о строительстве и архитектуре. Мы спорили, обсуждали, рисовали. Дом, наблюдавший за нами всеми окошками, еле поспевал даже с дымчатой реализации идей. Но главное, Дом менялся. Он стал более приглядным для глаз, хотя стиль асимметрии и отсутствия прямых углов, так восхитивший меня вначале, мы постарались оставить в первозданном воплощении. Выросла парадная лестница с витиеватыми перилами и пряничным крыльцом. Вырос балкон и галерея зимнего сада. Преобразился холл первого этажа. Разбив пространство на зоны, мы получили великолепную гостиную с большим камином, зеркалами, диванами, игральными столиками и местным роялем. Чуть дальше нас радовал небольшой рабочий зал, где всегда можно было уединиться и поработать, или просто подумать. Столовая с большим столом и стульями с высокими спинками, интерьером в стиле барокко, стала излюбленным местом пребывания нашей разношерстной компании. Здесь дегустировались вина, с аппетитом поглощались старые и представлялись новые блюда и другие кулинарные изыски.
Но самые большие изменения претерпели мои апартаменты. Во-первых, у меня появилась круглая белая зала с маленьким черным камином, уютными диванчиками и креслами, белой пушистой шкурой в самом центре, картинами, зеркалами и другой интерьерной мелочевкой. Спальня, ванная и туалетная комнаты, гардеробная и маленький рабочий кабинет – моя давняя мечта идиотки.
***
Макс и Петрархиус частенько бывали в нашем доме. Правда и домом его уже было сложно назвать. Малый дворец или летняя резиденция куда больше подходила нашему скромному жилищу. Бело-салатовый фасад, беломраморная площадь, статуи, английский парк, фонтаны, тенистые аллеи. Одним словом – романтика!
Мужчины часто и надолго запирались в рабочем кабинете или колдовали в лаборатории. Сутками могли пропадать в походах и возвращаться грязными и усталыми. Или пировать в гостиной, снимая первые пробы с бочек пива, вина или кваса.
Чаще Макс стремился, взяв меня под руку, увести в самую тенистую аллею сада. Он мог часами расспрашивать меня о моем мире или взахлеб рассказывать о своем. Он умел внимательно слушать и искренне по-детски смеяться. Мне было с ним легко и покойно. Макс был удивительным человеком. Царь – властный и резкий, не терпящий возражений или сопротивления, а, с другой стороны, общительный, обаятельный балагур, жадный до знаний и стремительно впитывающий в себя все новое. Играя в шашки, я видела, как он по детски радовался, если побеждал, и, как по взрослому расстраивался и обижался, если проигрывал. Любил над кем-нибудь подшутить, и как переживал, попадаясь сам в шуточные ситуации. Одним словом, царь-государь и моя лебединая песня.
Наши чувства не вспыхнули ярким пламенем ослепляющей страсти. Они, однажды затеплившись, разгорелись в любовь зрелой женщины и сильного мужчины. Любовь, которая делала нас во сто крат сильнее и мудрее. Любовь, которую мы готовы были оберегать и дарить.
***
«Один ноль в вашу пользу, сударыня!» злыдень, сухарь, чопорный франт местного пошиба.
Образ Божественной Солохи дал мне в руки и оружие нападения, и мощную защиту. И я непременно решила этим воспользоваться. Веселая, чуть-чуть разбитная рыжеволосая бестия нравилась окружающим и не напрягала в общении. Поэтому у меня очень скоро появилось много друзей, как среди людей, так и среди народа Рымбако.
Нежный восторг и счет два ноль в мою пользу нарисовался, когда я проехала по столице верхом на лошади в дамском седле и в сером костюме для верховой езды. Жакет, жабо, длинная юбка, ботфорты, небольшая шляпка с вуалью и золотые кудряшки сделали меня пиком модного сезона. Уже через пару дней столичные модницы во всю гарцевали по улицам в новых нарядах, заставляя народ восхищаться и бурчать.
Еще одна такая выходка и весь столичный народ будет бегать нагишом, копируя и подражая. И все благодаря вам, сударыня, зло, с надрывом выпалил Макс, без стука врываясь в мою комнату и плюхаясь на диван. – И что вы скажете в свое оправдание?
И вам здравствуйте, мое злостное величество, ехидно улыбаясь, ответила я. – Что вас так расстроило? Женская ножка или плечико?
И более серьезно, но как маленькому и упрямому, новая мода она такая капризная дама, но без неё так скучно.
Это не мода капризная, это вы дюже эксцентричная, огрызнулся Макс, вскочил и направился к двери.
Уа-у! – взвизгнула я и посмотрела на свою ладонь, по которой заструилась обильная струйка крови.
Макс резко обернулся, готовый выпалить колкость, но увидев кровь, грозно спросил.
Лия, что случилось?
Не знаю, всхлипнула я, зло уставившись на шип, незаметно выросший из стены и минуту назад так больно уколовший меня в ладонь.
Макс подскочил и приложил свой платок к обильно истекающей ране.
Где у тебя вода?
Там, указала я на не очень заметную дверь.
Мы вошли в ванную, но Макс то тут не бывал и не предполагал, что бассейн с джакузи может быть весьма не маленьких размеров. Поэтому, оказавшись в этом изумрудно-белом кафельном великолепии, он просто забыл о моих ранах и, оглянувшись по сторонам, изрек.
Здесь что?
Здесь купаются.
Как?
Нагишом, съязвила я.
Здесь нет воды!
Сейчас организуем, я обошла ванну, сыпанула внутрь душистую пенящуюся соль и включила воду из всех сопел. В бассейне все ожило и забурлило. – Купаться в одежде будете, али как?
Нагло глядя мне в глаза и сбрасывая одежду, Макс изрек.
Я не постесняюсь.
А я не отвернусь, не отводя своего взгляда от его смеющихся глаз, огрызнулась я.
Сев на краешек скользкого бортика, Мак свесил ноги в бурлящее чрево бассейна. Проходя мимо, я как-то невзначай столкнула его в воду, за что молниеносно была вознаграждена шквалом брызг, окатившим меня с ног до головы.
Оставив монарха наслаждаться экзотической водной процедурой, я поспешила переодеться и наполнить бокалы освежающим тоником.
Вернувшись, минут через пять, увидела Макса, блаженно возлежащего в пенном облаке пузырящейся воды. Вспотевший стакан со стекающими капельками быстро перекочевал в его руку.
Сударыня, вы предвосхищаете мои желания, обратился ко мне Макс, удерживая за одежды. Я попыталась вырваться.
Сударь, я женщина, а вы соблазнительный мужчина, попыталась отшутиться, при этом нежно проведя рукой по его шее и подбородку.
Ты не женщина, взревел Макс, ты ведьмочка, ты моя рыжеволосая бестия, и его сильные руки одним взмахом опустили меня в теплую воду бассейна.
Мокрая одежда на мокрой женщине – это нелегкое препятствие при взятии стен целомудрия. Но эта была наша ночь. И скоро одежда мокрым комком валялась около бассейна, а мы дали волю всем своим чувствам, эмоциям и желаниям, столь долго сдерживаемым под маской приличия.
Зрелость, она красива своей опытностью и неспешностью, отсутствием ложного стыда и пылкой наглости. Зрелость – это губы, ласкающие в поцелуе страсти. Зрелость – это танец любви, исполняемый в одном ритме. Зрелость – это вкус послевкусия, где звенящая тишина продолжает игру единения утомленных тел и воспаряющих душ.
С той памятной ночи, Макс частенько стал задерживаться в белом логове, как в шутку называли мои апартаменты. Вырываясь из дремучей атмосферы дворца, он стремился испить глоток свежего воздуха, уткнуться в теплое женское плечико, мирно дремлющее в предрассветное время, или окунуться в феерию страсти, вспоминая почти забытое и учась неизвестному, ревнуя к невиданному и любя до безумия…
Жизнь шла своим чередом, принося радости и огорчения, победы и поражения, находки и открытия. Мужчины продолжали заниматься своими делами, часто уезжали, приезжали, спорили, искали компромиссы и новые решения. Они активно меняли этот мир, подчиняя все одной цели и единой задачи. И только вечера в гостиной у большого камина позволяли им ненадолго расслабиться и из жесткого мира забот окунуться в атмосферу безмятежности и любви.
***
Новый день озарил доску мира. А в подлунной прошел целый год.
Шахматные фигуры встрепенулись после долгого ожидания. Сегодня будет ход. Сегодня скрестятся шпаги в смертельной песне клинков.
Скрипнула дверь, и наши игроки вошли в комнату.
Ах, молодость, молодость, и все вам не сидится, все вас тянет в какие-то заморские дали, незлобно брюзжал почтенный старец, приближаясь к доске.
Дорогой Случай Иванович, весело оправдывался Лихое Приключение, ветер перемен играет с нами весьма злобную шутку. Вы не находите?
Быстрым взглядом он окинул расстановку фигур и настроился на игру.
– Да, интересно разложена партия.
Острый взгляд, прищур, ход. Пешка делает шаг. Игра началась.
***
Макс не скрывал своего счастья, он весь светился изнутри, оставаясь при этом жестким и напористым. Приближенные перешептывались, не смея вслух выразить свое недовольство. Многие отнеслись к этому, как к временному увлечению царя-батюшки. А некоторые забурчали, что, мол, чужестранки в царицы нам только не хватало. «Да! Власть нелегкое бремя», гласит пословица моего мира.
Мне же оставалось гордо нести свою любовь и рыжеволосую головку, улыбкой и шутками отвечая на добрые подтрунивания друзей, или нагло и свысока осаживать слишком ретивых блюстителей местного порядка.
С Генеей при активной поддержке черта мы успешно занялись мягкой культурной революцией здешнего общества. Наши модные капризы быстро подхватывались и тиражировались, особенно среди молодежи. Девочкам юбки, мальчикам брюки, на ручки перчатки, на пальчики кольца, в ушки сережки, шарфики, бантики, локоны и кудряшки, да мало ли что еще навеивал земной девятнадцатый век. Наш девиз был утонченная женственность, обаяние и красота, а для мужчин – галантность, сила и блистательный ум.
На выезде из города мы устроили ярмарку картин и художественных промыслов, и частенько наведывались туда за красивыми новинками и оригинальными безделушками. В городских салонах заиграла музыка, зазвучали стихи, закружились балы.
Однажды, Макс целый час простоял в дверях, застав меня играющей за роялем. Звуки чужой, но очень красивой музыки, буквально заворожили его. Он боялся дышать, чтобы не развеять эйфорию эмоций, бушевавших в его творческой натуре.
Весь вечер он без конца напевал запомнившуюся тему, и мне пришлось признаться, что это не просто музыка, это вальс! И еще добрый час мы разучивали движения танца, кружась и путаясь, смеясь и целуясь. А наутро ко мне прибежал смущенный композитор с поручением от самого от царя, чтобы вальс стал королевским танцем.
Меня мало смущали слухи и шепот за спиной, но одна мысль все-таки не давала покоя Азалия, дочь Макса, принцесса, с которой я до сих пор не была знакома. Изумрудное государство не такое большое, а столица и того меньше, что бы скрыть увлеченья высших персон. Наши отношения с Максимилианом обсуждались и домысливались, привирались и утрировались. И встречи с Азалией я ждала, и надо сказать честно, немножко нервничала.
Не дрейфь, подружка, успокаивала меня Генея, ты – хорошая, я – плохая! Поиграем?
И вот однажды на нашем пряничном крылечке нарисовалась взбешенная фурия, готовая разнести дворец и полцарства в придачу. Волнуясь, и прикусив нижнюю губу зубками, я немного приотстала, предоставляя оперативное пространство моей роскошной подруге.
Где эта рыжая бестия, что хочет заполучить царскую корону моей матери? – с места и в карьер сорвалась Азалия.
Генея, смерив девицу холодным надменным взглядом и изогнув домиком левую бровь, скользящей походкой направилась к принцессе.
Здравствуйте, ее величество, приостановившись ехидно поприветствовала она Азалию и стала неспешно обходить девушку вокруг, вслух обсуждая её наряды. – Эти угловатые плечики, делают вас еще угловатее, а юбку бы подлиннее, а каблучки бы потоньше и повыше, что это за деревянные обрубки. О, милая, вы же не мальчик, чтобы так сильно утягивать грудь, она и так у вас не завидного размера. А эти скулы, их надо срочно спрятать за игривыми локонами, а крысиный хвостик распустить. Ох, кто вам накладывал макияж? Вы меня просто убиваете! А где ваш маникюр и манеры?
Впервые увидев перед собой женщину такой красоты, Азалия несколько растерялась, а нелестная оценка внешности и вовсе приблизила её к истерики.
Генея, вступила я в игру, пожалуйста, пожалей эту милую девушку и пригласи ее войти. Здравствуйте, ваше величество, сделав неглубокий реверанс, жестом пригласила обеих дам проследовать в гостиную.
Оглядываясь по сторонам, принцесса и восхищалась, и ужасалась внутренним убранством этого чудного дома. Здесь все было продумано и роскошно, и разве отец не мог не влюбиться в эту красивую злостную тетку, встретившую её у входа. Внутри закипали слезы бессилия и обиды.
Присев на краешек мягкого дивана, Азалия, наконец, перевела испуганный взгляд с холодной красавицы на вторую женщину, одетую не менее богато и изящно. В уголках её глаз искрились добрые морщинки, мягкая улыбка успокаивала, а волосы цвета темной меди были уложены в высокую прическу, подчеркивающую тонкость шеи. Все в ней было пастельно-гармонично, а красота не унижала и не раздражала.
Азалия, голубушка, что привело вас в наше логово разврата?
Азалия вернула взгляд на холодную красавицу.
Мне сказали, что некая иностранка хочет околдовать моего отца и захватить власть в свои цепкие лапки. – с вызовом начала она свой монолог. И еще, мне сказали, что она коварная и злая. Но я не позволю ей вмешиваться в наши дела. Я запрещу отцу посещать ваш дом, – почти кричала принцесса, он, он не должен её любить.
Ах, откидываясь, рассмеялась Генея, вы так по-детски наивны и по юношески агрессивны. Вы меня просто умиляете. В моих цепких лапках, как вы смели выразиться, столько власти, что корона – это просто ювелирное украшение. А вот вы, принцесса, очень боитесь ее потерять.
Жестко констатировала красавица, больно уколов самолюбие царской особы.
Девочки, не петушитесь и не ссорьтесь, вы обе правы. Вы обе красноречиво излагаете свои претензии. Но вот беда, они мне не интересны. – с милой улыбкой, вмешавшись в спор, я повергла их в тихий ступор. – Поверьте, любовь – это наивысший подарок судьбы, и она дороже мне всяких корон, власти и денег.
И даже денег? прицепилась Генея. Нет, вы слышали, ваше величество, наша очаровательная графиня хочет сказать, что ей не нужны платья, духи, туфельки, кареты. Голубушка, объединились против меня бывшие спорщицы, вы о себе слишком завышенного мнения. Поверьте, ваш острый ум оценят только после того, как будут очарованы вашей внешностью, а не наоборот. Ваше величество, – перекинулась красавица на принцессу, к вам это тоже имеет прямое отношение. Мужчины любят глазами, им нужны округлые формы эффектно, а не вульгарно выставленные на показ, им нужна романтическая гармония цвета и запаха, которая в их головах состряпает всякую чепуху, – разглагольствовала Генея, изящно жестикулируя ручкой. – От вашего же боевого раскраса просто рябит в глазах.
Принцесса аж задохнулась от столь прямой критики в свой адрес.
Сейчас модно, возмутилась она.
Модно быть мальчиком, когда ты девочка? перебила ее Генея, Вы красивы, но нелепы, вы могли бы очаровывать, а вместо этого скандалите…
Девочки не ссорьтесь, еще раз попыталась я разрядить обстановку. – Ваше величество, как вы отнесетесь к такой идеи, как побывать в тайной лаборатории моды? А вас, очаровательная Генея, я бы попросила продемонстрировать свое искусство доброй волшебницы и мастерицы перевоплощений.
О! Принцесса уже была наслышана об этой лаборатории, поэтому глазки её заблестели, выдавая интерес и любопытство.
Прошу вас, следуйте за мной.
И, увлекая за собой остальных, проследовала в глубь дома.
Нас встретил круглый внутренний дворик, отделанный белым камнем, с кушетками и столиками в виде цветов, расставленными по периметру. В самом центре бил фонтан, а в раковине бассейна клубился густой туман. Рядом стояло огромное овальное зеркало, обрамленное витиеватым растительным узором. Генея до сих пор не признается, откуда она достала это чудо. Именно чудо, потому что в нем туман смотрится явью, а человек как бы видит свою внешнюю оболочку, но за ней неявно проступает образ его души. И далеко не всегда эти лики совпадали.
Оглянувшись по сторонам, принцесса подошла к зеркалу. Из глубины на неё посмотрел бледненький мальчик-подросток с угловатыми плечиками, с яркими разноцветными волосами, туго связанных в хвост, тонкими ручками и ножками, в нелепом коричневом костюме. Подошедшая к ней Генея, представила разительный контраст в пользу женственности и изысканного вкуса. Смутившись, принцесса захотела уйти, но Генея волевым жестом остановила её и, наклонившись к бассейну, подхватила немного тумана. Водрузив его на маленькую яркую головку, красавица мастерски, в несколько пасов сформировала новую прическу с челочкой, игривым локоном, но, главное, эта прическа в корни изменила принцессу, придав этому юному созданию обаятельный шарм. Ещё несколько хлопьев тумана, и дивное платье окутало хрупкий девичий стан.
Ах, ваше величество! Да распустите же вы эти дурацкие шнуровки. Пусть милые девочки будут достойным украшением ваших форм, изрекла Генея.
Принцесса с восхищением взирала на свое новое отражение, которое очаровывало её и пугало одновременно, но лиха беда начало…
Со словами: «Новое изобретение Петрархиуса», я поднесла девушкам оранжевый шипящий газами напиток. Имя дворцового мага успокоило принцессу, и она смело сделала несколько глотков.
Что это?
Веселящая вода. Тебе нравится?
Весьма необычно и вкусно. А почему это не подают в нашем дворце?
Ваше величество, этот напиток нельзя подавать в царском дворце, потому что кисло-белое безобразие ваших погребов быстро перекочует в нашу чистую речушку, и вся рыбешка будет страдать вздутием животиков, а это пагубно отразится на местных ароматах. Так что свое добро допивайте сами. – наукоемко выдала Генея, а принцесса прыснула смешком, образно представив описанную картину.
Ах, за вами кто-то послал, ваше величество. Мы, наверно, слишком увлеклись. Хотя, было бы очень интересно продолжить наши эксперименты. Вы не находите? – забеспокоилась Генея, увидев в дверях Рымбако.
Я приеду послезавтра, ближе к обеду, – надменно сказала принцесса и, спохватившись, добавила. Можно?
Мы будем рады видеть вас снова, – склонились мы в неглубоком, но почтительном реверансе.
Удовлетворенная принцесса направилась к выходу, но в дверях вдруг остановилась, развернулась и внимательно посмотрела на Генею.
Обещайте мне, что вы не будете влюбляться в моего отца и жениться на нем. И пусть он с вами просто, она немного замялась, а потом выпалила, просто дружит.
Не ожидая такого оборота событий, Генея округлила глаза от удивления.
Принцесса, уверяю вас, нас ни что не связывает с вашим батюшкой.
Но, поняв, что её с кем-то перепутали и боятся, скромно добавила:
Наши вкусы с его величеством немного не сходятся, поэтому я искренне обещаю вам, и красавица спрятала улыбку за глубоким реверансом.
Тревога, отразившаяся на лице принцессы, сменилась неким успокоением, и, развернувшись, она вышла из зала.
Когда за гостьей захлопнулась дверь, мы прыснули безудержным смехом. Внутренняя напряженность, раздражение, глупость ситуации искали эмоциональный выход, а финальный аккорд, что её отец может влюбиться в эту холодную и злостную красавицу…
Тебе не кажется, что мы переиграли?
Я любовница короля? – хихикала Генея. – Только, пожалуйста, не говори Петрархиусу, это его расстроит.
И что меня должно расстроить, моя ненаглядная красавица?
В дверях нарисовался дворцовый маг и чародей, и как всегда вовремя. Подойдя к Гене, он обхватил её за талию и нежно поцеловал в щечку.
Душа моя, я безумно соскучился по вашей обворожительной холодности, – заворковал он на ушко. Вы так заразительно смеялись, что мне просто не терпится узнать, что вас так сильно рассмешило? Приветствую тебя, Лия, надо отметить, что образ светской дамы тебе к лицу, хотя образ крестьянки меня волнует больше, изрек он шуточный комплимент. Позволь украсть у тебя компаньонку, я хотел бы с ней обсудить дела не столь государственные, но масштабные…
Балагуря, он увлек Генею за собой.
Оставшись одна, я бесцельно прошлась по залу и, присев на кушетку, задумалась. Где же принимать принцессу, не в личных же апартаментах?
Из воздуха материализовался Рымбако, в руках у него была все та же вощеная дощечка. Он как будто чувствовал и тонко улавливал творческий настрой, и, похоже, ему нравилась эта игра.
Рымбако! А возможно быстро построить небольшой павильон на некотором удалении от нашего замка?
Хранитель дома коротко кивнул и, не мигая, продолжил смотреть на меня, как бы ожидая новых вопросов.
А давай построим? я замолчала, задумавшись, Например, спа-салон? закончила я свою мысль.
Название спа-салон Рымбаку ничего не говорило. Поэтому он просто протянул мне дощечку: «Рисуй». И я начала рисовать и объяснять, стирать и рисовать снова. Очень скоро из немого созерцателя, хранитель дома превратился в активного партнера. И мы спорили, что-то друг другу доказывали, шумели, соглашались и возмущались. В общем, мы работали творчески и очень, надо сказать, плодотворно. Через пару часов перед нами лежали пять или шесть дощечек, где в мельчайших подробностях были проработаны элементы русской бани, каскадом бассейнов с холодной и теплой водой, горячим гейзером, комнатой отдыха и комнатой, где можно подстричься или сделать маникюр. Устав, я попросила у хранителя тайм-аут. Рымбако аккуратно собрал дощечки как некую драгоценность и быстро растворился в пространстве. А я, перекусив и искупавшись, обняла любимую подушку, и с чувством выполненного долга погрузилась в спокойный и блаженный сон.
***
Проснулась я внезапно от ощущения, что кто-то на меня смотрит. Приоткрыв глаза, в предрассветном тумане увидела Макса. Он полулежал поверх одеял рядом со мной и внимательно вглядывался в лицо.
Кто ты? задумчиво прошептал мужчина. – Почему ты здесь? Что за тайна окружает твоё появление? Почему меня безумно тянет к тебе?
Я улыбнулась его вопросам, выдавая, что проснулась.
Я твое настоящее, Макс, и я люблю тебя.
Слова сорвались с губ непроизвольно. Мозг еще не контролировал мои эмоции. Нагнувшись, он пристально посмотрел мне в глаза, потом прикоснулся щекой к моей щеке и прошептал на ушко:
Ты пахнешь рассветом.
А ты как кактус колючий, нарушила я романтику момента, потому что щетина больно колола мне щеку.
Ах ты, нетерпеливая фурия моих уязвленных намерений.
Пошел в шуточную атаку возлюбленный. Он быстро разобрался с одеялами, подушками и подушечками, летящими в его сторону. И нежный поцелуй накрыл нас своим покрывалом безудержной страсти…
Утром за чашечкой кофе Макс все-таки озвучил, мучавший его вопрос:
Что предвещает твое появление в моем мире, Лия? Я чувствую, что что-то должно произойти, и это меня беспокоит. – взяв мою руку и поднеся её к губам, Макс продолжил. Ты мое нежданное счастье! Ты мое все! Не покидай меня, ладно?
Его щенячий взгляд трогал меня до глубины души.
Макс, я всегда буду рядом, и в радости, и в печали, и в победах, и в поражениях. Иди вперед и ничего не бойся.
***
События последующих нескольких дней стремительно закружили нас в галопе, сорвавшихся в карьер лошадей.
Максимилиан, Петрархиус и Чеки с головой окунулись в раскрытие очередной государственной тайны, дамокловым мечом нависшей над изумрудным государством. Их целеустремленность и слаженность в работе просто восхищали меня. Обладая огромным багажом знаний и с полуслова понимая друг друга, мужчины в буквальном смысле стали мозговым и научным центром государства. Идя к главной цели, они сорили новыми изобретениями и усовершенствованиями, стремительно поднимая уровень жизни. Так появились прогулочные коляски на рессорах, а в проекте уже маячили кареты и паровые машины. Колеса повозок обтянули местной резиной, и они уже не громыхали по булыжным мостовым. Изобретение красок ввело моду рисования на стенах домов. Город буквально расцвел всеми цветами и превратился в праздничный хаос.
А беспокойство перед ожидаемой неизвестностью все больше заставляло спешить и, не оглядываясь, двигаться вперед.
***
Уди, солнышко, это ты?
Старик оторвался от шахматной доски и приветливо улыбнулся миловидной девушке, стремительно влетевшей в комнату.
Дядюшка, вы опять строите козни на Доске мира?
Ах, любушка моя, скучаю-с.
Привет, Прики! – поприветствовала Уди Лихое Приключение. Твоя страсть к азартным играм меня просто пугает.
И она с нежностью взъерошила волосы молодому человеку. Краска зарумянила ему щеки, и в глазах потух всякий интерес к игре. Изловчившись, он чмокнул красавицу в ладошку.
Ах, уж эта молодость! – забрюзжал старик, вставая и охая. Партнеры отошли от доски.
Прики, ты представляешь, дядюшка недавно сделал мне удивительный подарок.
Защебетала Уди, увлекая молодого человека в соседнюю комнату и подводя к круглому сосуду, напоминающему аквариум. Внутри мерцал застывший рисунок из серебристых линий, звездочек и разноцветных рыбок. Девушка взяла в руки хрустальный кувшинчик и наклонила над аквариумом. Густая тягучая лучистая капля упала в сосуд и остановилась в самом его центре.
Сначала ничего не происходило. Но вот шевельнулась первая полосочка, за ней вторая. К капле неспешно подплыла рыбка и, зацепив чуть-чуть хвостом, потянула за собой сверкающую нить. За ней последовала вторая, третья. Они лизали каплю хвостами, растаскивая ее по всему аквариуму. В какой-то момент внутри сосуда все смешалось и замутилось, стало мутным и непрозрачным. И вдруг откуда-то из глубины начала нарастать ослепительная вспышка света. Уже через мгновение все пространство комнаты, где находились молодые люди, было окутано мягким свечением. Этот свет был живым и почти осязаемым.
Уди! Удача моя ненаглядная, с внутренним трепетом, прошептал Приключение. Что это за волшебство?
Глаза и все лицо девушки светились обворожительным внутренним сиянием, обнажая всю искренность её души, помыслов и чувств.
Это сказка, Прики! Это чистейшая энергия начала-начал, это исток всего живого, и девушка несмело взяла руку молодого человека. Здесь мы рождаемся и умираем, здесь наши помыслы становятся явью, а их чистота видна как на ладони. Смотри, твои руки светятся нежно зеленым светом, а волосы – серебряные, как у старика.
Приключение бережно привлек к себе девушку и нежно коснулся розового перламутра любимых губ.
***
Лежа на траве, мы любовались небесными всполохами. Картина игры света и цвета на темном изумрудном бархате неба завораживала и погружала в небытие.
В сиянии этого света ты чарующе красива, шептал мне Макс, отводя в сторону упрямые кудряшки и покрывая лицо и шею легким бризом нежных прикосновений.
И от ощущения безграничного счастья, я тонула в омуте любимых глаз.
Я люблю тебя, – шептали наши губы.
Я люблю тебя, стучали наши сердца.
Мы долго шли в паутине чужих дорог, мы долго делили себя со всем миром. Но сегодня наши дороги встретились и сплелись, как два любящих тела в вечном танце страсти…
***
Свет померк, возвращая все в привычное русло.
Какая чудесная игрушка!
И Приключение с неохотой выпустил из своих объятий юную чаровницу.
Эти звездные рыбки, правда, сказка? Только вся сложность, чем их кормить. Они должны поглощать переработанную энергию живых красок и эмоций, собранных под лучами настоящей звезды.
Так вот почему ты так часто спускаешься в подлунный мир. Но здесь же в основном зеленые цвета?
Ну, да зеленые, но зато их так много. И букашки, которые трудятся на сборах, делают это качественно и никого не убивают. Прики, я так боюсь зацепить энергию зла, зависти, смерти.
Но полностью этих эмоций не избежать, ведь в подлунном все равно нарастает энергия страха. А если принести краски от других звезд? Или, например, эмоции, человеческие эмоции?
Я этого не пробовала.
Диво мое дивное, душа моя ненаглядная, с улыбкой проворковал Лихое Приключение, заключая девушку в свои объятия и нежно целуя в юные ланиты. Тогда нас ждут необыкновенные открытия.
***
Ах, дорогой мой Чекион. Позволь представить тебе интересную историю, властно-пренебрежительным голосом изрек сидящий напротив черта господин.
В его манерах, изысканной одежде и в вальяжном тоне разговора угадывался вельможа, давно насытившийся деньгами, господством и властью.
Беря в руки бокал красного вина и приглашающим жестом угощая гостя, вельможа продолжил.
Начало этой истории зарождается в давние дремучие времена. Уж и не помню по чьей воле. Но Случай столкнул две галактики, двигавшиеся под углом друг к другу. О, мы с глубоким интересом наблюдали, как одна из них пожирала другую. Меньшая корчилась в агонии, теряла материю и массу, но все таки продолжала свой смертный путь.
Рок, так звали вельможу, сделал взмах рукой, и над столом в центре зала, где сидели мужчины, зажглось большое голографическое изображение тех событий.
Черный космос, расцвеченный неярким светом далеких звезд. И две галактики под углом врезающиеся друг в друга. Пламя чужих энергий, яркие взрывы от столкновения небесных тел, угасание старых звезд и зарождение новых. Галактики все больше втягивались в смертельное пространство, агонизируя и разрушаясь. Но в какой-то момент, преодолев точку апогея, они начали расходиться, продолжая каждая свой изначальный путь. Поблекшие и опустевшие, они расходились в пространстве как две армады – гордые и непобежденные. И только в хвосте их удаления две планеты неслись навстречу друг другу, не в силах изменить трагическую траекторию пути.
