Читать книгу: «Беги от него», страница 3
– А ты ведь Маша? Та самая? Я Лена, – у окна я увидела блондинку, улыбающуюся по-голливудски – так, что можно все зубы пересчитать. И чему радуется?! – Надеюсь, мы подружимся. Ты такая милая, только тушь немного осыпалась. И все лицо в хайлайтере. Дорогая, следует смывать макияж перед сном, а то прыщики появятся и черные точки.
Лена улыбнулась мне, и кивнула на коридор, в котором я все еще стою:
– Стоит сходить в душ, наверное. А затем присоединяйся к нам, на тебя я тоже приготовлю, зайка.
Глава 5
АНТОН
– Доброе утро!
Маша не поздоровалась, а выплюнула это. Развернулась, и пошла в душ. Растрепанная и милая, в моей одежде, которая держится на ней на честном слове. И недовольная.
Можно понять.
– Милая девочка, – заметила Лена.
– Милая, – согласился я. – И не стоило так с ней.
– Ничего плохого я ей не сказала, – Лена поставила передо мной чашку с ароматным кофе, и повернулась к плите. – Девочка мне понравилась. Ты правильно сделал, что приютил ее. Одна, город новый, семьи рядом нет, – пожала она плечами, – мало ли что могло случиться. Ты у меня молодец. Солдат ребенка не обидит, так?
Девочка.
Ребенок.
В мыслях я сам Машу именно так и стараюсь называть. Вернее, приучаю себя к мысли о том, что маленькая она, и нехер даже думать в ее сторону. Но Лена-то совсем меня за дурака считает?!
– Значит, командировку сократили. Вдруг. Так?
– Так.
– И внезапно, совершенно случайно ты нашла билет на рейс?
– Конечно, – рассмеялась она, поставив передо мной тарелку.
– И Маша здесь ни при чем?
– Что, думаешь я взревновала и сорвалась к тебе? – Лена села напротив меня. – Думала, ты обо мне лучшего мнения.
Неглупая, красивая, умеет себя правильно подать. И выйти с ней не стыдно. Хороша в постели, не закатывает глаза, когда я предлагаю ей эксперименты, и мозг не выносит – вот какого я мнения про Лену. И именно потому и собираюсь сделать ей предложение, что далеко не секрет ни для кого.
Мои приятели продолжили глядеть в сторону второкурсниц в погоне за молодым мясом. Меня же это никогда не прельщало. Женщина должна быть подругой, а не ребенком, которого нужно контролировать, и за которого нужно ноги переставлять.
А еще женщина должна быть удобной. Как Лена. Никогда она не устраивала мне сцен, никогда не было дебильных «проверок на верность». А сегодня вдруг этот демарш.
– Мог бы быть поблагодарнее, Антон. Ты ведешь себя так, словно я нападаю. Защищаешься, и защищаешь, – она кивнула на коридор, в котором скрылась Маша. – Это странно. У меня всего лишь сорвалась командировка и я приехала к тебе. Соскучилась, знаешь ли. И зайке твоей ничего плохого не сказала.
– Если не считать пассивной агрессии.
Ну же, давай уже. Сорвись!
Лена поджала губы, и посмотрела на меня в упор.
– А не слишком ли много разговоров про постороннюю девчонку? Может, обо мне поговорим? Не хочешь спросить, как я съездила? Или о себе рассказать, а? Или будем про Машу беседовать?
– Она будет жить у меня не меньше месяца, потому да. Стоит поговорить.
– Ну говори, – кивнула мне Лена.
– Ничего не хочешь спросить? Давай, Лен, хватит строить из себя королеву терпения.
– Хорошо, – она резко поднялась со стула, и снова подошла к плите. – Может, удобнее будет снять девочке квартиру? Я могу заняться этим.
– Денисыч попросил, чтобы Маша жила у меня под присмотром, так что не вариант.
– Разве? – Лена начала разбивать яйца над сковородой, готовя завтрак для Маши.
Вообще, я прекрасно понимаю, что можно снять для Маши квартиру неподалеку. Даже в моем доме сдается парочка студий, и Иван Денисович бы одобрил подобное.
Отселить Машу было бы правильно и логично. Особенно если вспомнить прошлый вечер, когда я получил ее сообщение, что можно ее не ждать. Вроде и знакомы мало, и ведет она себя как типичная девочка-студентка, но не признавать очевидное я не могу – зацепила.
Зацепила так, что чуть драку в клубе не устроил, когда увидел, как Маша обжимается с каким-то молокососом. Даже имя его запомнил – Стас. Только драк в клубах мне не хватало. И ночевок в одной кровати.
Но не смог отказать ведь.
И чем зацепила-то? Красивая – да, но красивых много. Умная? Не факт.
Чертова химия. Такая, что половину ночи не спал. Тянуло разбудить Машу, и попросить доказать, какая она взрослая.
– Я могу поселить ее у себя. Зачем девочке жить с двумя мужиками? Это как-то неприлично.
– Тебя Маша не знает, Лен. Да и не с самой лучшей стороны ты себя показала, – напомнил я ей про ее «приветствие». – Только не отпирайся, ок? Не первый год на свете живу, и посыл мне ясен.
– Ладно, признаю, не сдержалась. Но меня можно понять!
– Можно. Только спрячь коготки, и Машу не обижай больше.
– Снова защищаешь ее? – зашипела Лена, затем прикрыла глаза, успокаиваясь. – Ладно, черт, прости. Просто я ожидала увидеть одно, а увидела другое. Я подружусь с девочкой, она правда милая. К тому же, она дочка дяди Вани, а это уже много значит. Только…
Лена замолчала.
– Что? – поторопил я ее.
– Тебе не кажется, что она… ну, что она могла в тебя влюбиться? Смотрела на меня как на врага. Как на соперницу, – пояснила Лена.
Я закатил глаза на это.
– Глупости.
– А вот я так не думаю, и ты – глупец, если ничего не понимаешь.
– Я понимаю, что мог понравиться Маше. Ей двадцать лет, в таком возрасте почти все нравятся. Сегодня – я, завтра – молодой преподаватель, послезавтра – голливудский актер. Но не стоит воспринимать это серьезно.
Вспомнить хотя бы самого себя в Машином возрасте. Каждая более-менее симпатичная девчонка вызывала определенные желания, только это ни разу не любовь была. У нас в семье с любовью вообще туго: мать за отца ради денег вышла, отец женился из-за того, что мама забеременела. Как только она заболела, он с чистой совестью свалил в новую семью. У меня самого были лишь одноразовые подружки, затем захотелось чего-то настоящего, и появилась Лена.
Уважение гораздо важнее любви, которая сегодня есть, а завтра ее нет.
…, а еще есть Маша.
Черт, и к чему мне это в голову пришло?!
– Ладно. Я поняла, ты прав, – буркнула Лена, и натянуто улыбнулась. – Я, как и обещала, готовлю завтрак. Садись, давай познакомимся поближе.
Обернулся, и увидел Машу. Больше не хмурится, смотрит и на Лену, и на меня спокойно и ровно. Это почему-то не нравится мне. Никакой реакции, хотя мне бы наоборот радоваться, что дурдом не ожидается.
– Спасибо, я только кофе выпью, а завтрак пусть съест Андрей, – вежливо произнесла девушка, и села за стол, чуть отодвинув стул от меня подальше.
Чтобы не быть рядом.
***
МАША
В душе я не мылась. Это больше походило на экзекуцию, и как последствие – кожу теперь стягивает. Очень уж яростно я натиралась мочалкой.
А все почему?
Потому что КАКАЯ Я К ЧЕРТУ ЗАЙКА?!
Все время подмывало забить на водные процедуры, выскочить и устроить разнос. Такой, что в пору полицию было бы вызывать. Эта блонди меня унизила, а Антон даже голову не повернул. Даже не поправил ее!
Мужичье и солдафон!
Но хорошо, что я не поддалась дури, коей у меня с избытком, и отыгралась на своей несчастной коже. Хоть не опозорилась. А то выбежала бы и разверещалась, как ополоумевшая болонка – стыда бы потом не обралась.
Нет уж! Присмотреться надо, и понять – а имею ли я вообще право? Может, там любовь неземная, а тут я с навязчивыми претензиями.
Вот только жаль я этой Лене не ответила. Обычно-то я бойкая на язык, а тут вдруг язык в одно место засунула, зато сейчас приходят остроумные ответы. Почему не сразу-то?!
– Нет, это мы отложим. И ругаться не будем, – заставила себя улыбнуться раскрасневшемуся отражению в зеркале. – Никакого хамства и агрессии, Маша.
По крайней мере, так долго, как смогу выдержать. Вот он – мой путь самурая.
Из душа я вышла, преисполненная злой радости, которая поутихла, стоило мне увидеть, как Антон уплетает еду, приготовленную Леной. Вот это больше всего обидело. Даже мама вспомнилась и наша семья, какой она была лет десять назад – как мама журила папу за ужины вне дома. Мне это такой глупостью казалось – пусть мужчина ест где хочет, к чему ревновать? К столовой?
А тут просто взбесило, и я все сразу поняла. Ох, права была мама.
Я даже отсела от Антона, и от завтрака отказалась.
«Ничего, с завтрашнего дня готовить буду я. Уж получше, чем всякие колбаски, завтраки будут» – дала себе мысленную установку.
Стоит воевать за Антона, или не стоит – с этим я разберусь, но раз мне неприятно смотреть как его кормит Лена – он будет есть то, что я приготовила. Да простят меня феминистки.
– Уже успела с мальчиками познакомиться? – улыбнулась мне Лена. – Сейчас молодежь красивее, чем раньше. Выглядят ухоженнее, старше. Иногда смотрю: с виду двухметровый бородатый мужик, а по паспорту – сопляк восемнадцатилетний. Так что, Маша, много у вас симпатичных мальчиков в универе?
Да как-то прошла моя любовь к ровесникам. Теперь я почему-то стала заглядываться на мужчин «тридцать плюс». Вернее, на мужчину.
Хм, может найти Лене симпатичного мальчика, раз она от них в таком восторге, а Антона себе забрать? Ох, язык так и чешется высказаться на эту тему, но вспомнилась установка про вежливость.
– Есть симпатичные, но вчера я всего первый день на учебе была, и не всех разглядела.
– А ты разгляди, Маша. Юность – самое прекрасное время. Нужно встречаться, целоваться, веселиться. Потом повзрослеешь, и не до того будет. Ни тебе, ни твоему мужчине, – рассмеялась Лена, а затем с укором взглянула на Антона.
Он ее взгляд проигнорировал. Сидит, хмурится, выглядит как сыч недовольный.
– Я планирую все успеть. С любимым человеком, – кивнула я Лене.
– И правильно. На кого попало не распыляйся. На всяких первых встречных, на мимолетные увлечения. А то знаешь, в таком возрасте кто угодно может показаться великой любовью, а на самом деле – гормоны бушуют, – с нажимом произнесла женщина.
Я уже перестала понимать, к чему она ведет, но точно ни к чему хорошему. Ходи на свидания, не ходи. Встречайся, не встречайся… сама разберусь.
Чтобы не нахамить, я просто кивнула Лене, и продолжила пить омерзительный на вкус кофе.
– А чем ты увлекаешься? – не отставала Лена.
– Бегом. Танцую еще, – пожала плечами.
– Антон вот тоже бегает. Я танцую, но все никак не могу его на аргентинское танго затащить, – вздохнула «почти невеста». – Там пара нужна, мужчин мало, приходится с женщинами танцевать. А мой мужчина, – выделила эти слова Лена, – на это время найти не может.
– Все эти танцы – пожалуйста, но без меня, – отрезал Антон, и Лена уже непритворно обиделась.
Да и я бы на ее месте тоже обиделась. Наверное, будь передо мной не Антон, а какой угодно другой мужчина, я бы к Лене испытывала не неприязнь, а женскую солидарность. Но что имеем, то имеем.
– Так ты бегаешь? – повернула я голову к Антону.
– Ну да.
– Можно с тобой бегать? Я город пока плохо знаю, еще забегу не туда. У меня зимние спортивки с собой, покупать ничего не нужно.
– Пробежка в шесть тридцать утра, Маш, – усмехнулся мужчина.
Я на это лишь глаза закатила. Я и в пять утра бегала – на улицах почти никого, даже машин мало, красота. Еще прохладно с ночи, пахло росой и морозцем вместо вечного городского дыма.
– Меня ранним подъемом не испугать, – подмигнула ему, о чем почти сразу пожалела.
Про Лену я каким-то чудом умудрилась забыть. Стоило с Антоном заговорить, и все – антураж и второстепенные герои неважны, софиты направлены на главного героя.
– Ты ведь болеешь, детка, – напомнила Лена. В голосе доброжелательность, а в глазах ее я явно вижу картинку, как она мечтает откусить мне голову. – Никаких пробежек, нужно ведь восстановиться. Да и всегда лучше тренажерка, я сама хожу, могу абонемент подарить.
– Спасибо, но дорогие подарки я не принимаю, – вежливо отказалась я.
Никто не отнимет у меня пробежки с Антоном. Будем просыпаться, бежать вместе, затем я буду готовить ему завтрак – картинка чудесная, и такая заманчивая, что я лужицей растекаюсь. И никакой Лене отнять это не позволю!
Ох, что ж меня коротит так?
– Конечно, мы можем бегать вместе, – кивнул мне Антон. – Сначала только с врачом посоветуемся, не вредны ли тебе нагрузки, и в каком количестве.
– Я уже выздоровела. Бодра как огурец. Честно, – рассмеялась я.
Лена сузила глаза, губы поджала, и уставилась на Антона. Снова. Вся она – осуждение. Ревнует?
На миг кольнуло. Что я такое творю? У меня ведь перед глазами именно такой пример был – мой папа, радостно свинтивший от мамы к другой. И мама сама недалеко ушла от него. Клялась ведь себе, что никогда и ни за что, и тут пожалуйста – Антон.
Сложно все как-то. И не очень правильно.
– Где Андрей? – зло поинтересовалась Лена. – Я же попросила позвать его к завтраку.
– Он с Булкой гуляет. Скоро явится.
Лена засопела, а я вспомнила что вроде у Антона хаски есть. Но я то болела, то на учебе, то в клубе была, и с собакеном так и не познакомилась.
Впрочем, и Антон, и Булка – легки на помине. Лязгнула входная дверь, и я услышала довольное пыхтение и цокот коготков по полу.
– Куда? А ну стой… стой, кому говорят. Будка, блин, лапы пошли мыть! – рявкнул Андрей.
Булка бешеным метеором понеслась по коридору прямиком к нам на кухню, оставляя на полу грязюку, и бросилась к Антону, который начал со смехом уворачиваться от проявлений собачьей любви.
Следом, с недобрыми намерениями и гневным выражением на лице, притопал Андрей. Он тоже и не подумал разуться, видимо решив, что раз Булка изгваздала все, то и ему можно не париться.
– Булка… о, какие люди, – расплылся паренек в улыбке – язвительной до жути.
И адресована она всем нам. И Лене, и Антону и мне. За то, что к Лене он любовью не пылает, я даже хамство готова простить. Враг моего врага…
– Здравствуй, Андрюша. Мой собаку, и если хочешь, иди к нам завтракать, – в голосе Лены я услышала неприязнь, которую девушка безуспешно попыталась скрыть, но не получилось.
Это и сам Андрей услышал. И отреагировал, как смог.
– Ты бы лучше не завтраками занималась, а ужинами, Ленок. Ты вот завтраком сегодня покормила Тоху, а ужинала его другая. Всю ночь ужинала, – похабно подмигнул он. – Или у вас теперь любовь втроем? Кстати, от завтрака не откажусь.
Глава 6
Андрей высказал это, и повел довольного пса в ванную. Лена поднялась, и сначала растерянно, а затем зло взглянула. Почему-то не на Антона, а на меня.
Резко отвернулась к плите.
Я ожидала крик. Я бы на ее месте… нет, при посторонних я бы скандал не устраивала, но попросила бы Антона выйти, и допрос был бы недетский. Снова совестно стало, вроде и не было ничего, как бы мне ни нравился любой мужчина, я, наверное, еще не в том возрасте, чтобы «ужинать» без обязательств.
– А Булка – это он или она? – растерянно спросила я, наблюдая за порывистыми движениями Лены.
Может, сейчас как накалит сковороду, да как отходит меня ею?!
– Это он. Мальчик, – спокойно ответил Антон.
– А кличка почему девчачья? – возмутилась я.
– Унисекс, Маша, – хохотнул мужчина. – Мы за традиционные ценности. Просто Булка, когда щенком был, жрал как не в себя, больше всего хлеб любил, вечно со стола тырил. Его соседи наши купили для ребенка – тот просил щеночка, ему и подарили. Вот только хаски – тот еще трэш, активные очень, и семейство не справилось с воспитанием. Повесили объявление, что отдадут в добрые руки.
– А у тебя добрые руки? – мурлыкнула я тихо.
И взглянула на его руки. Красивые, крупные, с чуть грубоватой кожей на костяшках. Я помню, как Антон вел машину – простое действие, но меня завело. Одна рука на руле, вел спокойно, не вцепляясь в руль. Дико сексуальное зрелище.
Боже, надеюсь, я не дойду до такой степени отчаянья, и не стану на такси разъезжать, и до водителей домогаться?!
– Жаль стало, – пожал плечами мужчина. – В лифте с ними ехал, услышал, что никто не хочет такую обузу брать, и надо бы усыпить, а сыну наврать, что на ферму отвезли. Чтобы не плакал. Вот я и взял. Один ведь жил, а тут щенок – и компания, и мотив не на работе ночевать, а дома. Ответственность.
– Ну да, лучше-то щенка завести, чтобы было к кому домой возвращаться, чем женщину, – услышала я недовольное.
Очень недовольное. Прямо-таки злое.
– Лен, если хочешь что-то сказать, или о чем-то меня спросить – давай выйдем, и поговорим, – предложил Антон.
Удивительно спокойный тон у него. Как у человека с чистой совестью. Вот у меня совесть не такая уж и чистая – мысли-то разные и были, и есть. И перед Леной неудобно, но исчезать с радаров я не собираюсь.
А Антону, значит, спокойно. Потому что я себе напридумывала то, чего нет, и быть не может, наверное.
Черт!
– Обязательно выйдем. Позже. А сейчас у меня вопрос к вам обоим, – Лена развернулась от шкворчащей сковороды к нам, лицо безмятежное, только из глаз молнии. – Про что Андрей говорил? Я правильно поняла, что ночь вы провели вместе?
– Давай не сейчас, – отрезал Антон.
– Я ведь простой вопрос задала. Не нападая, не скандаля. Просто вопрос, дорогой, – Лена улыбнулась, и в этот момент на кухню вошли Андрей с Булкой.
Парень, будто не он устроил всем веселье, достал корм, и насыпал псу в миску его завтрак. Затем отошел к дверному косяку, к которому прислонился, нашел мой взгляд, и весело мне подмигнул.
Вот ведь обаятельная сволочь растет!
– Лен, помнишь я как-то говорил тебе про доверие? – Антон отложил телефон. – Оно не подразумевает идиотских вопросов при всех. Даже наедине лучше подумать, прежде чем спрашивать. Доверие, помнишь?
– Помню. И я доверяю, – поморщилась она. – Но свой вопрос идиотским не считаю.
– Что за вопрос? – встрял Андрей.
– На ту тему, которую ты нам подкинул, мальчик, – слово «мальчик» заметно покоробило Андрея, и он улыбнулся еще шире. – Про ужины, ночи и прочие мероприятия.
– Да спали они вместе, чего непонятного, – хмыкнул парень. – Я Машке предложил себя, а она брата выбрала. Бывает. Утешусь как-нибудь, поплакав в подушку. А ты, Лен, не злись. Лучше готовь завтрак, и доверяй дальше.
– А может, ты заткнешься, братец? – оскалился Антон.
– У нас же тут коллективное доверие. Мне ты тоже про него пел, а сам, – яростно сузил глаза парень, и я поняла – что-то не то между братьями случилось. – Но если я какую-то тайну выдал, то прости. Каюсь, я – трепло, живи с этим.
– Доверие, да? – Лена вздернула подбородок, отвернулась к плите, и буквально через пару секунд шумно поставила перед Андреем тарелку с мерзкой яичницей и гадкими колбасками.
– Потом поговорим, – снова отмахнулся Антон.
Доверие. Красивое слово. Сколько раз я от подруг слышала про то, что парни им втирали про то, что, если любишь – доверяй. На словах-то все шикарно, но с фига ли? Не себе-то всегда можно доверять, а тут – другому человеку возьми, доверься, а потом снимай с ушей лапшу. Наверное, полностью доверять можно только тому мужчине, с которым золотую свадьбу отметила, и точно знаешь, что никуда он не денется, так как с костылями и ревматизмом не сильно-то и погуляешь.
Лена, видимо, согласна с моими мыслями. Вижу, как ее выворачивает, а сказать ничего не может. Ну вытащила бы Антона из-за стола, вывела из квартиры, и устроила бы разнос. А она… странная какая-то, еще и улыбаться пытается.
Все же, неплохая она, хоть и меня обхамила сначала. Наверное, мне выгоднее их рассорить, намекнуть на горячую ночь, или сделать загадочный вид. Я в кино такое видела, но мерзко это и нечестно.
– Может, ты скажешь мне, а, Маша? – кивнула мне женщина.
Я растерянно взглянула на Антона, и тот закатил глаза.
– Не приставай к ней. Я же сказал, потом…
– Я в клубе была, – перебила я его. – Мне плохо стало. Очень. Зря пошла, до конца не вылечившись, и вот, Антон меня забрал. Домой пришли – я не в себе была, и тут Андрей со своими намеками на веселую ночь с большой и чистой любовью. Я испугалась, попросилась к Антону. Он не хотел меня у себя оставлять, но я вообще никакая была. Мы просто спали, вот и все. И…
– Довольно, Маш, – мягко остановил меня Антон. – Лена, я ведь просил не за столом это обсуждать. Можно было потерпеть минут десять. Если еще есть вопросы – я отвечу, как буду домой тебя подвозить. А затем мы поговорим и с тобой, – Антон перевел тяжелый взгляд на весело жующего младшего брата. – Слишком много я стал тебе позволять, сам виноват. А теперь, может, позавтракаем в тишине?
Лена виновато взглянула на Антона, опустила глаза, и кивнула.
Блин, ну ведь хорошая она. Терпеливая. Может, мне вообще показалось, что она меня унизить пыталась, я умею себя накручивать. Антона любит вон как, я бы так не смогла – мудро молчать, кивать и улыбаться. А Антон… черт, он мне отца напоминает своей твердолобостью.
Точно солдафон.
Я-то сама смогу такое терпеть?!
И Лена… стало еще неудобнее перед этой женщиной.
Пока все доедали завтрак, а я допивала вторую чашку кофе, Антон что-то строчил в телефоне. Затем поднялся, и сказал:
– Маша, насчет приема у врача я договорился, нас ждут через час. Собирайся. Лена, – перевел он взгляд на нее, – довезу тебя домой, затем с Машей в больницу. И Андрей, – парень уставился на старшего брата, который едко произнес: – На тебе посуда и полы. Чтобы блестело. Отговорки не принимаются.
Он отдал приказы, и был таков.
***
Андрей поехал с нами.
Пока мы одевались, он каким-то чудом успел помыть посуду и полы, управился за десять минут. Собрался, и заявил, что прокатится с нами.
Непонятно зачем. Наверное, чтобы нервы мне потрепать.
Вот и получилось, что Антон с Леной сидели впереди, а «детишки», то есть мы с Андреем – на задних сидениях. А сейчас мы вообще наедине, ждем пока Антон поговорит с Леной.
Они вошли в ее дом, и их уже минут пять нет.
А мне это дико не нравится! Чем они там занимаются? Они же там не… или… черт бы их взял! Обоих!
– Что, Машуленция, ревнуешь? – Андрей оторвался от телефона – почему-то в хлам убитого, далеко не новенького мажорского смартфона, а видавшего виды, года и поколения.
В общем, у него не смартфон, а ужас. Еще и трещина через весь экран.
– Машуленция? – переспросила я в надежде, что мне послышалось, как он испоганил мое имя.
Андрей нагло рассмеялся.
– Тебе идет. Так и буду звать – Машуленцией.
– А я тебя, – я задохнулась, пытаясь придумать что-то остроумное, но на ум пришло лишь: – адронным коллайдером буду звать!
– Адронный коллайдер – это ускоритель частиц, да? – хмыкнул парень. – Большой, мощный, уникальный. Хм, мне нравится, Машуленция. Одобряю.
Я зарычала.
Это я славлюсь острым языком, а тут какой-то парнишка на два года меня младше мои лавры забирает! Еще и ухохатывается, глядя на меня.
– Мелкий гаденыш, – сузила я глаза.
– Всего на два года тебя младше, о взрослая и многомудрая, – подмигнул Андрей.
И вдруг приобнял меня за плечи. Не как девушку, а… не знаю, как подругу, которую захотел поддержать.
– Успокойся. Говорят они. Антон не любит, когда с ним спорят, и когда мозг выносят. Так что никакой романтики и мятых простыней, так что можешь не ревновать, – он легонько потряс меня за плечи, а затем просто положил свою тяжеленную руку на меня.
– Я не ревновала.
– Ну да, – закатил он глаза.
Я с подозрением покосилась на Андрея, и вспыхнула. Так вот зачем он с нами поехал – чтобы меня от глупостей удержать. И про «Машуленцию» речь завел, чтобы меня отвлечь.
Наверное.
– Что, так заметно? – сдулась я.
– Мне – да, потому что я смотрел. Ленка тоже, наверное, заметила. А Антон слишком тугодумный для этих мелочей.
– Антон не тупой, – я пихнула Андрея в бок локтем.
– В чем-то он тупица, Машуленция… эй, не дерись, – захохотал он, когда я отреагировала на «Машуленцию». – Ладно, остынь. Мой брат – светоч разума и все такое, хоть и тугодум. Антоха – любитель всего простого. Вот та же Ленка – познакомились, она сама себя предложила, он взвесил, и они вполне приятно проводили время. Он не из тех, кто бегает за девчонкой, пытается понять, о чем она думает, на что обижается и почему ревнует. Потому лучше оставь все это. Я серьезно.
Взглянула на Андрея, он и правда серьезно говорит. Пожалуй, впервые за наше короткое знакомство.
– То есть, если я хочу… ну ты понял, – смутилась я, – мне нужно по примеру Лены предложить Антону себя, да?
– Угу. Его стиль. Либо Антон сам предлагает, либо ему предлагают. Затем он выставляет условия, главное из которых – не отсвечивать. Он содержит, помогает с карьерой, если она нужна, а ты молчишь, улыбаешься и машешь. Ну и ноги раздвигаешь, – просто ответил парень. – Антохе надоело перебирать, он решил, что возраст подгребает, потому на Ленке скоро женится. Прагматичный до мерзости у меня братец. Так что даже если ты предложишь Антону себя, и ленточкой перевяжешь – не факт, что он согласится. Хотя его от тебя ведет, это и я и Ленка заметили, вот она и взбесилась.
Кошмар!
Я же Антона вроде изучила, он не такой хладнокровный, а совсем наоборот. Но выясняется, что женщина ему нужна, чтобы напряжение сбрасывать, и только. Вернее, не только. Еще, потому что «пора». Семью заводить, детей. А любовь? И Лена на такое согласилась?
А я? Я бы согласилась на такое? Быть просто любовницей, выполнять какие-то там условия – не ревновать, помалкивать, быть милашкой, а за это получать ништяки и призрачную надежду на колечко?
Однозначно, нет.
– Дошло?
– А зачем ты мне это рассказал? – нахмурилась я.
– Чтобы иллюзий не было. Характер у Антона – д*рьмо полное, гаже только у меня. Но знаешь, Маш, ты мне нравишься. Ленка вроде тоже норм, но скучная до одури. Я представляю, какие у них дети будут – такие же мелкие зануды. Я таких племянников не хочу, – хмыкнул Андрей. – Вот я и рассказал тебе все, как есть. Сейчас ты либо плюнешь на Антоху, и правильно в общем-то сделаешь. Либо…
Андрей не договорил, и подмигнул мне.
Либо плюнуть на Антона, либо принять его условия и попытаться убедить его, что я смогу занять место Лены, что уже звучит мерзко. Либо… либо, если Антон мне и правда нужен, мне предстоит доказать, что можно и по-нормальному. Без условий.
Дверь подъезда открылась, вышел Антон, и направился к машине. Красивый, хладнокровный. По лицу ничего не понять – целовались они там или ругались, выражение лица нечитаемое.
Он слишком взрослый. Он занят, у него свои установки, свои правила. Мне всего двадцать, и, наверное, лучше не лезть. Но именно в этот момент я окончательно поняла – это мой мужчина. Просто мой, и все тут.
– Спасибо, – я улыбнулась Андрею.
Он убрал руку с моих плеч, внимательно взглянул на меня, и усмехнулся.
– Я помогу, должна будешь.
Умный у Антона брат, хоть и гад. Догадался ведь, какое я приняла решение. И поможет. А я, так и быть, отблагодарю его.
