Читать книгу: «Микенцы. Подданные царя Миноса», страница 2

Перед тем как здесь начали работать итальянцы, фактически до раскопок Шлимана в Микенах, англичане уже обнаружили на острове несколько захоронений. Но в то время еще не осознавали истинного значения найденной керамики.

Похожая ситуация сложилась в середине XIX в. и на Кипре. Этот остров буквально наполнен гробницами, в них часто находили микенские вазы, хотя большую часть убранства могил составляли местные изделия. За прошедшие годы наше представление о микенском Кипре существенно изменилось благодаря огромной работе, проделанной специалистами разных национальностей: киприотами, французами, шведами, англичанами и американцами.

Однако важнейшие города и поселения раскопаны или продолжают раскапываться: Энкоми (киприотами и французами), Китон (киприотами) и Вуни (шведами). Среди других греческих островов, которые были раскопаны иностранными специалистами, следует упомянуть Мелос, где в начале этого столетия англичане осуществили важнейшие раскопки поселения Филакопа. Совсем недавно они провели археологические раскопки на Хиосе одновременно с работой немецких ученых на Самосе и американцев – на Кеосе.

Происхождение микенской цивилизации занимало умы археологов с давних пор, наконец, основные интересы сосредоточились на Крите, который, согласно местным легендам и традициям, имел длительные и близкие отношения с материком в героическую эпоху.

Сам Г. Шлиман надеялся вести работы в Кноссе, но из-за его смерти руководство раскопками перешло к сэру Артуру Эвансу, который в 1900 г. начал здесь свою эпохальную кампанию. Он обнаружил знаменитый дворец, что подтвердило известность Крита как одного из величайших очагов эгейской культуры бронзового века.

Пораженный явным сходством критской и микенской культур на ранних стадиях ее развития, Эванс заставил себя поверить, что Греция или по крайней мере южная ее часть когда-то являлась критской колонией. Теория была популярна в течение долгого времени, но сегодня у нее немного сторонников.

Ошеломляющие результаты раскопок Эванса в Кноссе, без сомнения, затмили раскопки, которые вели на острове представители других национальностей. Но результаты работы американцев, французов и прежде всего итальянцев часто были не менее плодотворными и значительными.

Собранный материал и огромная археологическая работа подвели ученых к поискам ответа на естественный вопрос о происхождении и характерных особенностях тех людей, которые создали микенскую цивилизацию.

Не подлежит сомнению, что они были потомками греков, но насколько они сами являлись греками? Можно ли утверждать, что микенский век означает начало «греческого феномена»? Интуитивно, несомненно. Известно, что на протяжении всей своей истории в Грецию стремились представители различных народов, часто с враждебными целями. Археологические находки доказывают, что вплоть до классического периода продолжалось непрерывное развитие культуры, но с течением времени эта культура перестала быть чисто греческой. Примерно с 1900-го по 1800 г. до н. э. развитие шло непрерывно, но по отношению к Греции можно говорить о постоянном изменении культуры примерно в период с начала до середины бронзового века.

В то время по всей Греции начала распространяться новая керамика с характерными особенностями, известная как серые миньянские изделия. Название предложил Шлиман, который впервые наткнулся на нее во время раскопок в Орхомене. Он назвал ее в честь миньянского племени, которое, согласно легенде, связано с этим городом. Название оказалось неудачным, поскольку на самом деле это племя никак не ассоциируется с происхождением керамики.

Миньянскую керамику легко отличить от всех других серых изделий благодаря превосходному качеству и весьма специфической технике отделки. Скорее всего, ее принесли в Грецию представители одного из кочевых племен. В форме ваз скопированы металлические изделия, а техника отделки позволяет предположить, что они являются копиями серебряных сосудов.

Рис. 2. Среднеэлладская керамика: а – матовый раскрашенный сосуд из Микен; в, с – миньянские изделия из Кораку (по Уэйсу и Штуббингу)

В настоящее время изделия, похожие на серую миньянскую керамику, найдены по всей Троаде (в Северо-Западной Турции), они имеют отчетливо выраженные признаки керамики Трои-VI, что свидетельствует о захватнической политике правителей города и об основании шестого поселения приблизительно в XIX в. до н. э.

Практически одновременное появление похожей керамики в двух обособленных, но не очень отдаленных друг от друга территориях позволяет предположить, что и в Трою, и в Грецию вторглись одни и те же захватчики. Обычно считают, что они принесли в Грецию и одну из форм греческого языка.

Лингвистические исследования не только не противоречат археологическим находкам, но и косвенно их подтверждают. Давно установили, что распространенные в некоторых местах географические названия с окончаниями на -фос, -сос и -тос (например, Закинф, Парнас, Гимет) негреческого происхождения или являются догреческими. Подобные названия распространены не только в Греции, но и по всему Эгейскому побережью (включая Крит и Западную Турцию), на территории, которая в период раннего бронзового века была однородной в культурном отношении.

Однако согласно филологической точке зрения проблема происхождения греческого языка должна быть связана с другой точкой на временной шкале – с VII в. до н. э., когда впервые начал использоваться греческий алфавит. В то время существовали четыре основные группы диалектов греческого языка: эолийский, ионический, дорический и аркадо-киприотский. Современные исследования показали, что к этому времени в самой Греции произошло разрушение материнского языка и распад его на диалекты.

Согласно сложившейся очень давней греческой традиции, племена дорийцев вторглись в Пелопоннес с севера в конце 2-го тысячелетия и затем проникли на Крит и острова Додеканезы, слегка затронув отдаленные острова, расположенные в центральной части Эгейского моря. Выводы археологов подтверждаются сохранившимися лингвистическими свидетельствами. Но центральная часть Пелопоннеса не была затронута этим нашествием, местное население укрылось в горной части Аркадии, где и постаралось сохранить свой древний язык.

Особый интерес и значение имело то, что этот язык, так называемый аркадский диалект, родственен тому, на котором говорят на расположенном вдалеке Кипре. Как будет показано ниже, этот остров находился в сфере интересов микенцев и испытывал их влияние начиная с XIV в. Весьма вероятно, что аркадский диалект и является сохранившейся ранней формой греческого языка, а точнее, микенским языком.

Таким образом, с большей или меньшей степенью достоверности, происхождение греков можно проследить примерно до XIV в. до н. э. Поскольку в археологических отчетах не содержится очевидных пробелов в культуре вплоть до XIX в., обычно соглашаются, что население, говорившее на индоевропейском диалекте, с этого времени начало осваивать греческий. Но проблема происхождения этого народа остается.

Существуют две теории. Согласно одной считают, что предки греков пришли с севера, пройдя через Балканы. Но если это так, то в их культуре должны были сохраниться соответствующие черты. На самом деле не осталось никаких следов их перемещения, и северные следы в их культуре незначительны.

По второй, более правдоподобной теории, эти люди пришли с востока, пройдя через северное анатолийское плато в Трою. Действительно, микенская керамика в некотором роде похожа на серые изделия с северо-востока Ирана.

Захватчики принесли с собой новые виды вооружения, прежде всего кавалерию и колесницы, сыгравшие решающую роль в том, что им удалось удержать занятые территории. Впервые кости коней были найдены в Tpoe-VI вместе с миньянскими изделиями, возможно, волна захватчиков, проникших в Грецию, привела с собой и лошадей. Данной теории противоречит то, что и в более поздние времена перевозка лошадей по морю через проливы, разделяющие Европу и Азию, была опасной, если вообще не смертельной операцией.

По этой причине ученые предложили альтернативный вариант наземного перемещения через Кавказские горы и северное побережье Черного моря. Следовательно, трудно с достоверностью утверждать, откуда пришли греки и каким именно образом они вошли в Грецию: по земле или по морю. Миньянские изделия находят и на севере, в частности в греческой Македонии и Халкидике, но не во Фракии. Известно множество поселений на материке и некоторые на островах Эгейского моря.

Рис. 3. Греческие диалекты около 400 г. до н. э.

Несомненно, завоевание Греции происходило в течение длительного времени, сопровождаясь несколькими вторжениями, о чем свидетельствуют горные укрепления. Набеги сопровождались постоянным мародерством и грабежами, но не все поселения, относившиеся к раннему бронзовому веку, были разрушены, почти все из пострадавших со временем были вновь заселены.

Примерно в течение двух столетий захватчики укрепили свои позиции, поглотили и интегрировали существующую культуру, увеличив собственное благосостояние и укрепив власть, чему способствовали прибрежная торговля и пиратство.

В начале XVI в. наблюдается усиливающееся влияние Крита на их культуру и, можно сказать, начинается явление, известное как век Микен. Государства микенского типа, подобные описанному в «Илиаде», начали образовываться в Афинах (хотя и не очень значительное), а также в Аттике.

Сильнее всего власть Микен проявилась в Пелопоннесе, где Пилос управлял Мессенией, а также в группе крепостей в Арголиде, зависимых от Микен. Лежавшая между двумя этими территориями Лакония практически не исследована, и ее микенская столица еще не открыта.

Следует заметить, что все эти государства занимали плодородные равнины или возвышенности. Таких мест в Греции было немного, и они отделялись друг от друга высокими горными хребтами, поэтому добраться до них иногда можно было только по морю. Северо-западный район Греции в основном состоял из гор, поэтому неудивительно, что данная территория не играла практически никакой роли в истории Микен.

В последующих главах будет дано краткое описание достижений микенской цивилизации и в качестве эпилога краткое историческое резюме. Но прежде чем зазвучит центральная тема, следует обсудить две важные проблемы, рассказать о письменных источниках и хронологии.

Глава 1
ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ: ЛИНЕЙНОЕ ПИСЬМО ТИПА В И ТРАДИЦИОННОЕ

В античном мире цивилизованным считалось только то общество, которое имело письменность. Действительно, сложное устройство цивилизованного общества не может существовать без системы письменной фиксации различных сведений. Не является исключением и микенская цивилизация, хотя ранние раскопки предоставляли небольшую информацию по данному вопросу.

Первое представление о письменности дали разрозненные надписи, обнаруженные на некоторых микенских U-образных вазах, найденных в Микенах, Тиринфе, Элевсине, Орхомене и Фивах. Но только в 1939 г., во время раскопок в Пилосе, были обнаружены сотни глиняных табличек, показавшие, что в микенской Греции была повсеместно распространена письменность.

Упомянутые нами глиняные таблички нельзя считать единственными в своем роде. Еще в начале 1900 г. сэр Артур Эванс обнаружил аналогичные таблички на Крите во время раскопок Кносса и сразу же осознал их значение. Во время раскопок дворца нашли более 3000 подобных свидетельств. Правда, многие из них были разбиты. Позже их находили по всему острову, во дворцах Фестоса, Хагии, Триады и Маллии.

Из других мест больше всего, порядка 1200, табличек найдено на Пилосе, и с каждым годом их количество увеличивается. В самих Микенах их нашли не более 70, причем основную часть в домах, находящихся вне цитадели.

Может показаться странным, что в центре такой огромной цивилизации, как микенская, сохранилось так мало табличек. Возможны два объяснения данного факта: хрупкость глины и неумение первых археологов выявить их среди массы грунта. Последнее объяснение достаточно распространено и часто предлагается современными археологами.

Но я не думаю, чтобы острый глаз Г. Шлимана мог пропустить все эти таблички. Он всегда хвастался своим бережным отношением к любой находке, какой бы малопримечательной она ни казалась. Вряд ли он пропустил бы такие таблички. Скорее верно то, что таблички не так-то просто опознать.

Линейные таблички типа В, единственная разновидность письменности, найденная в материковой Греции, представляют собой прямоугольные кусочки глины, примерно восемь сантиметров в длину. Другие чуть побольше и почти квадратные, остальные длинные, узкие, конусообразные или напоминают пальмовый лист.

В пыли и грязи раскопок таблички можно принять за фрагменты грубой керамики, только после очистки на одной из сторон наметанный глаз может различить выгравированные надписи.

Поскольку, в отличие от керамики, таблички не подвергались обжигу, они легко разрушались. Их просто слепили из обыкновенной глины, записали на них сообщение, пока глина была еще мягкой, и затем положили на улице, чтобы таблички высохли под лучами солнца.

Пока таблички находились в сухом месте, они могли сохраниться, но под воздействием воды они быстро превращались в бесформенную массу. Подобная судьба, к сожалению, постигла некоторые таблички, размещенные сэром Артуром Эвансом под навесом с протекавшей крышей. Окружающая среда всячески разрушала таблички, и они смогли сохраниться только по счастливой случайности. При сильном огне они приобретали такую же прочность, как и керамические изделия. Но даже после этого некоторые из них все же оставались достаточно хрупкими.

В Пилосе основная масса табличек была обнаружена в одном месте – маленькой комнате, находившейся рядом со входом во дворец. Видимо, там располагался дворцовый архив. В помещении с низкими скамьями стояли свободно расположенные полки, так, по крайней мере, можно было предположить в ходе тщательного исследования сгоревших остатков, заполнявших комнату.

Можно также установить, что таблички хранились в плетеных корзинках. На нескольких кусках обгоревшей глины, прилепившихся к «маркировочным» табличкам, имеются следы оплетки. Таким образом, таблички позволяют установить материал сосуда, в котором они находились. Похоже, некоторая их часть хранилась в деревянных коробках. Внутри микенской крепости никакие архивы не были найдены.

В 1960 г. в ходе дальнейших раскопок микенских домов внутри цитадели и поблизости от круга захоронений было обнаружено еще восемь табличек, но они оказались фрагментарными. Обстоятельства раскопок позволяют предположить, что они представляли собой остатки большого склада, который был полностью уничтожен в результате опустошительного пожара, одновременно разрушившего и те дома, в которых они находились.

Уцелевшие таблички находились среди разнородных предметов, остатков оплавленного камня и кирпичей, приобретших в огне крепость бетона.

Рассеянные в окаменевшей массе обожженные остатки представляют собой специфическую субстанцию красновато-бурого цвета, внутри которой можно найти осколки керамики, кусочки распавшихся табличек. Если попадаются целые таблички, то, скорее всего, они находились внутри каменных шкафов или коробов.

Анализ следов огня, уничтожившего дворец, находившийся в центре цитадели, показывает, что разрушительный пожар огромной силы распространился по всему холму, вплоть до его дальних концов. В этом случае любые архивы, которые могли существовать внутри дворца, были уничтожены или почти разрушены, так что археологи с трудом восстанавливают следы жизнедеятельности.

Записи на глиняных табличках из Греции и Крита и несколько табличек, обнаруженных на Кипре, являются единственными письменными документами, которые остались от эгейского мира 2-го тысячелетия. Возможно, в то время для письма использовались и другие материалы, например дерево, кожа, пергамент, пальмовые листья или папирус, но ни один из них не сохранился бы до нашего времени даже при нормальных условиях.

Процесс превращения папирусного растения в материал, пригодный для письма, считался особой отраслью в Египте. Сохранилось достаточно свидетельств существования торговых отношений между Эгейским морем и этой страной.

Письмо на глине было широко распространено в Вавилоне и соседних государствах, однако там таблички обжигали в печи, а для письма использовали палочки с треугольным концом, поэтому такое письмо называют клинописью.

Писцы Эгейского мира предпочитали стило, или заостренный инструмент, возможно, более значимые документы были написаны на других материалах, лучше приспособленных к подобному способу нанесения знаков. Глиняные таблички были дешевле, и их можно было изготовлять прямо на месте, поэтому они могли использоваться для повседневных записей. Анализ имеющихся текстов показывает, что именно для них они и предназначались.

Откуда нам это известно? Многое из сказанного было установлено сэром Артуром Эвансом на основании изучения графических знаков на кносских табличках, на которых можно распознать изображения лошадей, колесниц, оружия и тому подобных предметов. Скорее всего, это были списки дворцового имущества или перечни поступлений из разных источников.

Долгое время их содержание оставалось недоступным для исследователей. Только совсем недавно, если быть точным, то в 1952 г., долгая история расшифровки микенских табличек благополучно завершилась. Раскрыть тайну удалось молодому архитектору Майклу Вентрису, которому в ответственный момент помог кембриджский филолог профессор Джон Чедвик.

Вентрис заинтересовался загадкой критских знаков еще мальчиком, когда слушал лекции Эванса в Британском музее. Он настолько увлекся разгадыванием загадочных знаков, что продолжал заниматься им всю свою жизнь. Даже когда служил летчиком во время Второй мировой войны, он в свободное время работал с фотокопиями надписей.

Чтобы понять значение его научного открытия, необходимо отметить, что Вентрис столкнулся с гораздо более серьезной проблемой, чем та, которая стояла перед Шампольоном, раскрывшим загадку египетских иероглифов, или Гротефендом и Роулинсоном, впервые прочитавшими клинопись.

Во-первых, все названные исследователи имели в своем распоряжении двуязычные или трехъязычные тексты, которые можно было сравнивать между собой. Кроме того, они точно знали, к какой лингвистической группе принадлежат исследуемые ими языки. Хотя древние египтяне и модифицировали коптский язык, они основывались на нем, а ассирийский и вавилонский языки четко соотносились с древнееврейским и семитским языками. В распоряжении Вентриса было только само письмо и никаких подсказок, к какому языку оно могло бы относиться. Он даже не знал, является ли эта письменность иероглифической, слоговой или буквенной, поскольку на табличках встречались знаки всех названных типов.

Правда, многие исследователи старались помочь Вентрису, и прежде всего сам сэр Артур Эванс, заложивший основу для будущих исследований. Он не только нашел таблички, но и показал, что находящиеся на них знаки отражают несколько стадий развития микенской письменности.

Самая ранняя стадия запечатлена на иероглифических надписях, обнаруженных на критских геммах и печатках, возраст которых равен 40 – 45 векам, от этого времени было также известно несколько табличек с иероглифами. К следующему этапу относятся скоропись и упрощенная версия этих надписей, которые сэр Артур обозначил как линейное письмо типа А. Знаки типа А были процарапаны на табличках, а также на вазах, камне и изделиях из бронзы. Наконец, Эванс выявил последнюю, наиболее развитую стадию письма, близко связанную с линейным письмом А, которую назвал линейным письмом типа В. Памятники с этим письмом находились не только на Крите, но и в материковой Греции, в Микенах и Пилосе. Знаки письма В имеют контурную схематическую форму, поэтому Эванс назвал его линейным.

Нельзя точно установить периоды, в которые был распространен каждый из типов письма. Можно лишь сказать, что линейное письмо типа А часто совпадает по времени с иероглифическим и, возможно, появилось уже в XVIII в. до н. э. Похоже, оно вышло из употребления в начале XV в. до н. э.

Изучая материал, Эванс установил несколько важных особенностей: таблички содержали списки, перечни или отчеты, на них четко прослеживалась нумерация. Некоторые знаки были идеограммами (картинками, обозначающими предметы), другие более походили на слоговое письмо. Последний факт Эванс установил, заметив, что некоторые группы знаков отделялись от других вертикальными черточками, таким образом, казалось, что каждая группа представляет собой слово из нескольких слогов.

Однако, сделав общие выводы, Эванс не смог продвинуться дальше, поскольку не был ни филологом, ни тем более лингвистом. Многие его последователи, среди которых были и выдающиеся ученые, считали, что микенские тексты представляют собой только графическую систему. Поэтому они пытались связать ее с одним из известных языков, подобрав тот, который мог бы соответствовать надписям. Но данная методика основывалась на догадках и не имела никакой научной аргументации. Стало очевидно, что без детального анализа расшифровать надписи не удастся.

Американский математик доктор Элис Е. Кобер оказалась одной из немногих, кто понял, что надписи надо рассматривать не как письменность, а как неизвестный язык. Проведя анализ сочетаний знаков линейных надписей типа А, она показала, что это был флективный язык, аналогичный латинскому, в котором слова образовывались посредством добавления к основе меняющихся суффиксов, обозначавших грамматическую категорию, род или число.

Рис. 4. Линейное письмо типа В. Примеры идеограмм (по Чедвику)

Но главное – она установила, что некоторые слова состоят из двух, трех или большего количества слоговых знаков, а это позволило определить два различных механизма словообразования – путем добавления знака или посредством замены одного знака другим. В русском языке, например, так образуются существительные разного рода (лис – лис-иц-а) или с определенным оттенком значения (мяч – мяч-ик). Открытие вошло в науку под названием «Коберовские триплеты».