Читать книгу: «Золотая сказка», страница 7
Часть четвёртая. Та, где…
Место, куда вошёл Ричард, завораживало дух: стоя внутри, юноше не верилось, что он находиться под корнями гигантского дуба. Просторный и изящный коридор плавно переходил в величественный зал, ещё более необъятный. По бокам, прямо из стен, росли колонны-подпорки, с такой тонкой отделкой, с такими замысловатыми и изысканными узорами, что от одного видна на них перехватывало дыхание. Казалось, что всё это убранство и красота созданы какой-то божественной силой. Каждый уголок окружающего пространства сиял необычайным мастерством и искусностью тех, кто их создал. За невероятным залом шёл ещё один коридор, а за ним новый зал и так ещё и ещё, куда-то вглубь, под могучие корни Дуба. Юноша даже не сразу заметил, что освещали бессчётные залы и коридоры, огромные топазы, выпирающие из земляных стен и пылающие различными цветами. Нира прекрасно понимала восхищение Ричарда и не торопила его, позволяя юноше насладиться обступившей его красотой. Она лишь взяла его, заворожённого, за руку, и неспешно повела вперёд. И чем дальше они продвигались, тем удивительнее всё становилось: каждый новый зал и коридор был пестрее и по-хорошему страннее предыдущих. Могучие корни дуба постепенно возвращали своё главенство над этим местом. Они расползались по стенам в замысловатых узорах. Необычные белоснежные цветы росли прямо из этих корней и сияли ярче топазов. Коридор за залом, зал за коридором – величие подземного королевства казалось бесконечным. Ричард и Нира шли никуда не сворачивая, но юноша видел, как коридоры то и дело разветвлялись и уходили куда-то в стороны, причудливо петляя. Но куда бы Ричард не смотрел, как бы не вглядывался в красоту массивных покоев, он не видел никого, кроме себя и Ниры. Всё величие было только для них двоих, и от этого почему-то казалось тоскливо-одиноким. Цветы и топазы сияли так, будто пытались привлечь к себе как можно больше внимания, покрасоваться яркими отблесками в глазах столь редких гостей.
Выбивалась из всего этого живописного изящества только мощённая дорожка, которая продолжала скромно тянуться по земле. Но и она вскоре перешла в сотканный из красных и бардовых листьев Леса ковёр, под стать царственному окружению. Листовой путь сиял яркостью и красок. Однако то было в самом начале. Чем дальше продвигались по ковру Ричард и Нира, тем темнее становились листья, постепенно став совсем уж угольно-чёрными. Они липли к земле, словно давно отжили свой век и пытались скорее стать её частью. Чахлость вплотную подползала к громоздким створчатым дверям. Вход в следующий зал был наглухо закрыт. Огромные расписные двери из всё того же дуба грозно и с отвращением смотрели на посетителей. Но Нира подошла к ним как ни в чём не бывало и звонко хлопнула в ладоши. Двери нехотя заскрежетали и слегка приоткрылись. Из появившегося проёма тут же тонкими лучиками заструился солнечный свет.
– Так это твой дом… – только и смог произнести Ричард.
– Тебе нравится? – Нира озорно взглянула юноше прямо в глаза.
– Я даже не знаю, как ответить. Это слишком красиво.
– Идём! – девушка загадочно улыбнулась прошмыгнула за двери.
Ричард слегка замялся у входа, продолжая оглядываться и наслаждаться живописным великолепием покоев, но Нира выглянула из-за дверей и, вцепившись юноше в плечо, решительно поволокла его за собой, от чего тот едва не рухнул вслед за ней, чудом устояв на ногах. И первое, что Ричард почувствовал в новом зале – было смятение. Место, в который он зашёл, возвышался непоколебимым превосходством над остальными залами. Но как бы оно не старалось впечатлить всех и каждого, всё его величие было покрыто толстым слоем пыли и запустения. Это Ричард ощутил вслед за смятением. Колонны с удивительной резьбой были покрыты множеством трещин, мощёный пол был усеян полуистлевшими листьями, на подсвечниках и люстрах, развешенных всюду, красовались многослойные сетки паутины. Но даже сейчас, в атмосфере забытья и заброшенности, находясь в другом конце зала, Звёздный трон всё ещё вселял трепет своим сиянием и великолепием. Взглянув на него, Ричарду захотелось тут же упасть на колени: усеянный мириадами бриллиантов разных размеров и форм трон не выглядел вычурным, даже погрязнув в пыли. Каждой паутинкой и следом старости, он только подчёркивал своё превосходство и недоступность, как звёзды в небе. И подобно звёздам, что никогда не согреют своим бледным светом в ночи, он холодно взирал на всё сверху вниз. Но трудно было понять, кто смотрел более властно и холодно – трон, или его хозяин, восседавший на нём как монарх монархов. Король Леса.
Владыка Леса был огромен. Не широкий в плечах, но слишком высокий. Его рога были белы и слегка облуплены на концах, в такт окружающему увяданию. Его тень ползла по полу и взбиралась на стены, поглощая всё, что существовало до неё.
– Что ж, мальчик, подойди ближе, – Король протянул навстречу Ричарду бледную ветвистую руку. Голос его был одновременно и громогласным, и властным, отражаясь от стен неизбежностью и могуществом.
– Отец…
– Нет, – тут же остановил Ниру Король, – если он хочет что-то сказать, то пусть говорит сам.
Повинуясь, Ричард подошёл ближе к трону. Рот Короля, лишённый губ, расплылся в сухой беззубой улыбке. Лицо Владыки Леса было испещрено морщинами, а глаза испускали свет безграничной мудрости, хоть и были затянуты мутной пеленой. Ричард восторженно всматривался в этот образ, не зная, что сказать. Но Мерглом бодро дрожал за спиной юноши, подбадривая и придавая смелости.
– Мои родные, им нужна помощь.
– И вновь… Прошли года и вот – ты снова здесь, – с издёвкой проговорил Король.
– Снова? – опешил Ричард.
– История повторяет свой безутешный бег, – продолжил Владыка, не заметив вопроса юноши и глядя куда-то вдаль. – Виток за витком она пересказывает себя, но каждый раз наполняет происходящее новой подробностью. Кто мог бы подумать, не смотря на все защитные чары, что ты вот так просто встретишь мою прекрасную Ниру…
– Отец, ему нужна помощь!
– Думаешь, я этого не знаю, дитя? Думаешь, я не вижу этого? – Король медленно повернулся к дочери.
– Нет, я не думаю так, – виновато проговорила Нира и уставилась в пол.
– Ты снова сбежала из дома, не смотря на мой запрет! – голос Короля взвыл ледяным ветром. – Разве можно так не любить своего отца, алтарь своей семьи? Я разочарован тобой, дочь! Но, боюсь, мои слова для тебя не более, чем пустой звук!
– Простите, но, если бы не ваша дочь, я бы, возможно, погиб, – возразил Ричард.
– Может и к лучшему!
– Отец!
– Нет! Довольно, Нира! – Владыка отмахнулся от дочери, будто от назойливой мухи.
В тот же миг мощёный пол загудел и из-под него вырвались огромные мертвецки-бледные корни. Они в ту же секунду оттеснили Ниру в угол комнаты и обступили Ричарда. Король властно встал со своего трона и медленно зашагал в сторону юноши. Глаза Владыки Леса светились жутковатым пламенем.
– Ты. Ты! Сколько ещё раз ты будешь являться сюда? Как долго я буду терпеть то, что ты отравляешь МОЙ Лес? Раз за разом ты отвергаешь Песнь, пренебрегаешь спасением. И каждый раз ты приходишь сюда, требуя от меня исполнения желания! Да как ты смеешь, не веря в самого себя просить хоть о чём-то?
– Но я вижу всё это впервые! Вы спутали меня с кем-то! – выкрикнул Ричард.
– Конечно же ты видишь всё в первый раз! – Король разразился недобрым смехом. – Ты всегда здесь в первый раз, ведь до этого никогда тут не был. Мальчишка, неужели ты так до сих пор и не понял? Ты – отрава!
– Отец! Ты не в себе! – Нира безуспешно пыталась совладать с корнями.
– Дочь моя, – Владыка обернулся к девушке с надеждой, – разве ты видишь его так же, как вижу я? Зачем ты отрицаешь эту простую истину? Ради чего? Чувств? Любви? О, дитя, какой от них прок, если ты влюблена в монстра?
– А я верю в него! – выкрикнула Нира и вцепилась в корни. Её глаза были наполнены надеждой и яростным стремлением к борьбе. – И пусть, что он дышал кострами! И пусть, что не слушал Песнь! Он заслуживает помощи!
– Ты злишься лишь на себя, дитя.
– О чём вы… Нира? – Ричард стоял в растерянности, пытаясь осознать сказанное Лесным Королём.
– Скажи ему, что ты видишь, – приказал Владыка.
– Прости, я не смогла тебе сказать. Я и сейчас не верю, что это правда, – Нира посмотрела Ричарду прямо в глаза. Девушка была в слезах, но её взгляд оставался искренним.
– Что со мной? – едва слышно проговорил юноша. Горло пересохло, в висках бешено стучало.
– У тебя такая же аура, как у Дракона…
– Этого просто не может быть! – Ричард сделал шаг назад, но корни тут же злобно забурлили за его спиной.
– Ты – обезумевший Дракон. Был, есть и будешь им. Моё проклятие. Злая шутка абсурдной случайности! – грозно проговорил Король. – Сейчас ты всего лишь мальчик, что пробыл в Лесу слишком долго и по своей воле. Но потом ты захочешь стать им – драконом. А потом вернёшься сюда в доспехах, чтобы тщетно мстить. Раз за разом ты повторяешь этот безумный и бессмысленный круг.
– Отец! Пожалей его! – голос Ниры тонул в слезах. – Ты пугаешь меня!
– Он разрушает НАШ дом, дочь! – Владыка был непреклонен. – Лишает тебя и меня жизни! Разве можно иметь хоть толику жалости к такому человеку?!
– Но я… Я не помню! Это всё не правда! – голова Ричарда гудела.
– Ложь! – Король навис над юношей. – Ложь… Ты постоянно обманываешь себя и бежишь от правды. Ты – жалок и недостоин! Лес живёт по правилам – искреннее желание, смелость и воля заставляют его магию работать. Но ты подвёл себя, своих родных, отрёкся от шанса на спасение деревни. Ты трус, никчёмность! И думаешь, что имеешь право угрожать мне? Лесу? Вымогать исполнение твоего желания раз за разом?
Корни мгновенно обвили Ричарду руки и ноги. Мерглом на спине злобно задрожал, готовый броситься в бой, чтобы защитить своего хозяина.
– Ты всегда знал, как спасти свою семью, спасти всех. В глубине души это знание было с тобой. Но когда ты зашёл в Лес, услышал его Песнь, а потом вдохнул дым костров – ты решил остаться здесь навсегда. Искал любой способ бродить здесь годами. И Лес услышал твоё искреннее желание, но не так его понял – дал тебе возраст, в надежде, что пробудит смелость и решительность, – голос Короля дурманил, но всё же стал гораздо спокойнее. Возможно, Нира всё же смогла достучаться до него. – Так ответь хотя бы себе, мальчишка, почему ты изменил желание?
– Они были такими… Такими… – образы вспыхивали и путались в голове Ричарда. Вот он бежит прочь от родного дома, чтоб добраться до Леса и спасти всех. Всех? Себя? О чём он думал, когда покидал деревню? Бутта хохотала ему вслед. Огромные мерзкие нарывы на руках и на лицах дорогих ему людей взрывались и лопались, ужасно чавкая. – Жуткими.
– Ты сбежал… – прошелестел сам Лес. Тьма вокруг растворилась, а корни ушли обратно под землю, оставляя за собой лишь перемолотую брусчатку. Король устало сел обратно на Звёздный трон, – Ты сбежал от них и не для того, чтоб потом спасти. После того, как открыл для себя дым костров, ты не хотел возвращаться обратно. Боялся, что может не получится. Страх перевесил волю.
– Их лица, та боль… – Теперь юноша помнил всё. – Я бы не смог увидеть это снова…
– Ричард, – Нира подошла к нему и взяла за руку. Её глаза были отражением его боли. Девушка всецело понимала и ощущала то, что происходило сейчас у юноши в сердце.
– И ты готова простить его? – удивлённо спросил Король. – За слабость и трусость ты награждаешь любовью?
– Я не ошиблась в его сердце, – уверенно ответила Нира, не отводя от Ричарда глаз, – оно горит добрым огнём.
– Всё ещё веришь, – голос Владыки прозвучал насмешливо. – Абсурдно – всё это. Я до сих пор не понимаю, как он возвращается в Лес. Точно так же, как не понимаю твоё сердце, дочь. Ладно… Тогда вы оба, послушайте одну историю. И быть может в этот раз всё будет иначе. Кто знает?
Когда-то множество удивительных народов и существ жило вокруг этого великого Дуба. Громадные города проплывали над ним наравне с облаками, а купцы из далёких-далёких стран толпами спешили сюда, чтобы выторговать по больше всевозможных диковинок. Описывать все чудеса того времени я не осмелюсь – уйдёт вечность, чтобы перечислить всё. Но важнее всего было то, что властвовал над этим местом мой народ. Я же был избран хранителем и стражем, следившим за порядком. Но эта должность не несла в себе никакого интереса. Мир и покой царил в наших землях – не находилось ни одного глупца, желавшего бросить вызов мощи магии. Однако даже гармония не может быть вечной. Мой народ обладал долголетием, но не бессмертием. И когда кто-то из нас угасал – его с почестями относили в небольшую рощу у Дуба и хоронили под деревом. В эти моменты и лес, и окружающая нас магия чувствовали горечь утраты так же, как и мы. Поэтому дерево, под котором обрёл последнее пристанище ушедший, по своей воле становилось белоствольным и одевалось в вечную осень в знак скорби. Шли тысячелетия, мир менялся, и роща разрослась до бескрайнего леса. И с каждым годом белоствольных осенних древ в нём становилось больше и больше. Время моего народа постепенно уходило. Терялась и былая мощь, привлекая в эти земли алчность и злобу. На закате эпохи я узнал и войну. А потом – всё исчезло насовсем. Лишь я и малютка Нира остались у обломков былого. Я продолжил быть хранителем, помня и почитая каждого ушедшего за все те годы, сберегая знания и реликвии. Но и Лес не остался в стороне. Принимая в себя умерших, он напитывался магией, становился сильнее и, когда мой народ истлел насовсем, Лес явил свою волю – выкрасил всего себя в вечную осень, бесконечно скорбя об ужасной утрате. Всё так и осталось бы, но спустя время сюда повадились люди. Странный Лес, наполненный магией, привлекал их, заставлял выдумывать всевозможные небылицы. Я был готов убить всех, кто угрожал моему дому, но Лес начал впитывать в себя цели, мотивы, желания. Надежда и жажда мести, поиск нового дома, отчаяние и вера – всё это наполняло Лес, заставляло деревья чувствовать. И вскоре Лес соткал из этого прекраснейшую Песнь. Я смирился. Лес принял их, и я ответил ему тем же. Как и прежде, я продолжил сторожить покой и гармонию, обучая Ниру на роль следующего и последнего Хранителя. А Лес стал открытым для всех, кто ищет. Пришедший сюда мог найти то, что искал всей душой. Мои драгоценные деревья стали священными колоннами – сакральным незыблемым чудом. И я был спокоен. Лес продолжил обрастал мифами и легендами, а паломники проходили через него, как вода сквозь песок. Я только изредка направлял их желания, придерживаясь законов и правил, благодаря которым ничего не рушилось.
И Лес бы жил вечно, если бы ко мне не пришёл один парень… За его спиной висел топор, что на вашем языке значил «ярость». Это оружие было из ушедшей эпохи. Оно не давало погаснуть даже самой заблудшей душе. Топор выковал когда-то один гном, Ур. Я помнил этого мастера. Он был в моём дворце частым гостем – таким же последним, из своего рода, как и я с Нирой. Но когда мир окончательно угас, он пожелал жить вечно и принял форму камня, чтоб избежать ледяного касания смерти… Плата была велика: всё его мастерство и умения, то, ради чего он жил и творил – потеряло всякий смысл навечно. Тот гном был трусом, но знатоком своего дела, поэтому его топор работал исправно. Глаза юноши горели не гаснущим пламенем, как и злость в его сердце. Тот паренёк повидал жизнь и её ужасы, прошёл через многое и даже больше. Он окончательно забыл себя и сбежал от прошлого. И единственное, что я прочёл в его глазах – было отчаянное желание стать драконом.
Его желание было искренним, и я открыл тайну:
«Чтобы переродиться в дракона, ты должен стать легендой, мифом, о котором говорят шепотом у костра. Монстром, которого боятся, но мечтают встретить»…
Что ж. Он прислушался к моим словам. А через пару лет вернулся, чтоб сжечь Лес дотла, громыхая своим доспехом и перекованным в меч Мергломом. Он назвал его Нурусом – Истиной и теперь выжигает из Леса жизнь. Никто до не него не заходил сюда во второй раз. Это изменило всё, сломало все правила и порядки. И теперь ты приходишь сюда, снова и снова, по какой-то неведомой мне причине. На этот раз ты влюбил в себя мою дочь, чтобы разбить ей сердце. Разве тебе было мало боли? Ты будешь мучить меня, пока не останется лишь пепел?
Король указал рукой на полусгнившие листья, словно показывая к чему всё идёт. Ричард перевёл взгляд на Ниру и увидел на её лице такие же нотки изумления, что чувствовал и сам.
– Но, отец, почему ты не рассказывал всего этого? – растерянно спросила Нира.
– Дитя, – уставши протянул Король. – Я не хотел тебя втягивать в это.
– А Дракон? Почему я ни разу его не встречала?
– Но всё же встретила, – холодный огонь глаз Владыки устремился на Ричарда. – Я защищал тебя своей магией от бед и опасностей. Но видимо уже слишком ослаб. Посмотри на эти листья – они никогда не должны были утратить своих красок, а теперь… Такое будущее ждёт и меня, и тебя. Этот мальчик не знает, чего он хочет, и его ярость со временем уничтожит всё без исключений.
– Но как? – юноша не верил своим ушам. – Я же здесь! Как я могу совершить нечто подобное? Как я могу навредить Нире?
– Ваши с Драконом судьбы едины. Ты – это он. Он – это ты. Злой рок судьбы позволил тебе найти Мерглом. Снова, хоть он был переплавлен множество лет назад. Это ли не знак? Весь мой храм трещит и рушиться в предсмертных хрипах. Это неотвратимый финал магии и волшебства в этом мире. И роль палача выпала на твои плечи. Ты не хочешь вреда моей Нире, но ты причинишь его ей, рано или поздно. Неизбежность – твоё имя в этой истории. Желаешь ты того или нет. Судьба уже всё решила.
– Я не стану Драконом! – Ричард уверенно взял Ниру за руку. – Что бы кто ни считал – я не выберу этот путь!
Лязг. Затмило всё вокруг стальное бряцанье.
Лязг.
– Вы слышите?.. – губы юноши пересохли.
– Он наконец пришёл, – вздохнул Король. – Новый виток событий в затянувшимся финале.
Лязг…
– Если ты и правда пытаешься что-то изменить, – продолжил Владыка, не отводя глаз от Ричарда, – тогда бери мою дочь и бегите как можно дальше от сюда.
Лязг.
– Я не брошу тебя! – Нира продолжала держать Ричарда за руку, но в её взгляде читалось отчаяние. – Я не оставлю свой дом!
Лязг!
Нет. Он не позволит. Эта история закончится не так. Не в этот раз. Он не сбежит в страхе снова, не бросит тех, кто ему дорог.
– Дракон сюда не придёт, – собрав все силы проговорил Ричард. Мерглом в его руке задрожал уверенностью. И прежде, чем Нира и Король успели сказать хоть что-нибудь, юноша стрелой кинулся к корням дуба. Быстрее, сквозь коридоры и пышные залы!
Лязг!
Он рядом. Почти пришёл: Дракон, из легенд и мифов. Жуткое чудище, ставшее таким по собственной воле. Ричард бежал вперёд, крепче сжимая топор. Слова Владыки Леса гигантским молотом звенели в голове. Нет – он не станет монстром! Сейчас он остановит всё навсегда!
Лязг!
Цветы-фонарики и изысканные топазы вздрагивали от этого металлического звука. Давно умершие корни старались зарыться по глубже в землю.
Лязг!
Выход из подземного царства уже маячил впереди.
– Ес-ли дос-ТО-ИН – ПРОЙ-ти смо-жешь, – пробулькал великан у входа.
– Р-р-р-а! – выкрикнул Дракон и опустил Нурус на голову стража. И тот медленно развалился, в стороны, разрубленный на две половины. Рыцарь неторопливо зашагал вперёд, смахивая с доспеха ошмётки некогда грозного великана.
– Достоин, – сурово кинул воитель в сторону остатков стража.
Доспехи – непробиваемая чешуя. Слова – огненный шторм. Глаза, полные злости. И не было в мире дракона совершеннее. И не было в мире дракона прекраснее. И не было в мире дракона страшней. Поступью, подобной раскатам грома, он шагал навстречу судьбе. Ведь драконы истинные судьбоборцы.
– И ты здесь, – усмехнулся рыцарь, увидев впереди Ричарда. – Всё же нашёл, что искал?
– Стой!!! – Юноша вложил в этот крик всю ярость и решительность, крепко сжав рукоять Мерглома. Крик этот переродился в рык молодого, но всё же огнедышащего дракона, от чего Ричард и сам ужаснулся. Но было уже поздно. Рыцарь почувствовал пламя, исходящее от юноши, и развернулся ему навстречу.
– Я блуждал столько лет, не помня себя. Прожигал сердце Леса кострами, но без цели, а просто чувством в груди, что некогда было моим желанием. Правила Леса для всех. Я был обречён скитаться здесь вечно, пожираемый ненавистью. Но потом Ты показал мне своё, вернее Наше прошлое. – Голос рыцаря был спокойным, а сам же Дракон медленно шёл на юношу, сжимая в руках Нурус. – Сначала я посчитал это запоздалой щедростью Леса, но когда покинул тебя, то понял, из-за кого мои костры показывали знакомые образы. И там, в бурю у корней рухнувшего дерева, я ощутил тебя и вспомнил всё, – Дракон навис ужасающей тенью над Ричардом. –Перед тобой стоит будущее, выкованное в боли! Что ж – дерись со мной, если хочешь! Попробуй остановить моё мрачное шествие и замкнуть этот круг! Но лучше тебе сдаться, сгинуть здесь и никогда не возвращаться к надежде. Впереди тебя ждут лишь вечные страдания!
– Я не позволю тебе пройти дальше!
Ричард со всей силы махнул Мергломом перед собой. От удара металла о металл вспыхнул сноп холодных искр-звёзд во все стороны. Руки юноши загудели от боли, но он не выпустил топор.
– Хороший удар, – одобряюще кивнул рыцарь и продолжил, как ни в чём не бывало. – Спустя время ты ощутишь в себе пламя и вернёшься домой. Там тебя будет ждать одна очень необычная и вечная вдова. Она с радостью поведает тебе тайны, взамен на то, что когда-нибудь ты покажешь одному мальчику его первый танец костей. И вот тогда… – невероятно сильный удар заставил Мерглом звенеть, а Ричард едва смог устоять на ногах. – Тогда всё начнётся заново!
Огнедышащий монстр был непробиваемой горой из стали. Чешуйки на его доспехе шелестели и дыбились, пламя скакало между ними, но совсем не давало света. От меча веяло кровожадностью.
– Уйди. В сторону. – сурово прорычал Дракон, замахиваясь снова.
– Ты сжигаешь всё на своём пути! Хватит – это пламя никого не приведёт к лучшему будущему! – Ричард сильнее сжал рукоятку топора. В тот же миг металлическая змея Мерглома ожила и оплела собой руки юноши, после чего надёжно вгрызлась зубами обеих голов в древко оружия.
– Будущее? – голос рыцаря звучал насмешливо. – Меня лишили будущего! Этот мир признаёт лишь один закон – закон мести!
После этих слов Дракон с силой опустил меч на Ричарда. Белое пламя и оглушающий треск последовали за ударом. Земля под ногами юноши задрожала и Ричард, не выдержав такой силы, рухнул на колени.
– Ты же не убьёшь меня сейчас. И что дальше? – спросил Ричард откашливаясь. – Будешь вечность мстить? Оставишь только пепел и станешь королём Ничего? А как же Нира?
– Кто? – удивлённо спросил Дракон, но тут же отмахнулся от этого вопроса. – Меня обманул тот, кто назвался судьёй над всем миром! Но с чего ты взял, что судей нельзя судить? Я буду сжигать Лес, который существует по несправедливым и подлым правилам. Снова. И снова. И снова. Пока он всё же не сгорит дотла. Может я в этом круге и вечность, но раны Леса никуда не исчезнут. Королём Ничего? Пусть так. Мой мир уже умер. На этот – плевать…
Рыцарь перехватил меч за лезвие и замахнулся рукоятью. Ричард вдруг почувствовал, как его голова раскалывается от невыносимой резкой боли. А потом он будто бы провалился в кромешную тьму…
***
Он стоял у входа в Лес, напротив полуразрушенной арки. Голос Бутты не выходил у него из головы: «Иди, если веришь, что спасёшь всех. Я помогу тебе, там, когда придёт время, но ты не будешь помнить…» Сейчас. Он, Ричард, любящий сын и не плохой для своих лет мальчишка, сделает шаг. Шаг, который должен сделать, хотя никто и не просил. Он отправиться в неизвестность и загадочность, пока пустую, но готовую заиграть удивительными красками в любой момент. Один шаг, который сотрёт его прошлое целиком, оставив только эхо от истинного желания, которое и поведёт мальчика в путешествие. Готов ли он? Есть ли у него выбор? Что он найдёт, когда вернётся?
– Рииии-чааард… – прошелестел Лес. Он знает и слышит. И всегда поёт. Чарующие нотки его песни уже проступали сквозь арку, словно туман, скользя по траве и руинам. – Ричард....
Спасение здесь – на расстоянии одного простого шага. Такое манящее и тёплое, что посоперничает с объятиями любящей матери.
Ты дома.
Ричард открыл глаза. Резкая боль раскалывала голову надвое. По виску медленно текла тёплая вязкая жидкость. «Кровь» – быстро понял юноша по резковатому металлическому запаху. Голова гудела, вокруг всё было ужасно нечётким и двоилось. Но Ричарду нужно было встать. Ему нужно было идти вперёд – вглубь коридоров и роскошных залов. Навстречу стальному лязгу дракона. Совсем рядом с левой рукой Ричард ощутил тепло и уверенность. Инстинктивно он потянулся к этой силе и вскоре пальцы юноши сжали рукоять топора. Не теряя времени Мерглом поделился с хозяином решимостью, унял, как мог, боль. И Ричард всё же смог встать, опираясь на верный топор.
Каждый новый шаг заставлял мир в глазах мутнеть и пошатываться. Но Ричард упёрто шёл и шёл, опираясь о стены и колонны. Поначалу кровь неприятно и медленно текла по его виску, норовя попасть в глаза. Но чем дальше шагал юноша, тем меньше она струилась, а потом и вовсе перестала. Но это было ничтожной поблажкой по сравнению с тем, как разрывалась от боли его голова. Мерглом за спиной напряжённо вибрировал, стараясь изо всех сил поддерживать волю Ричарда.
Коридор, зал, коридор – всё такие же помпезные, переходящие в корни дерева, затмевающие удивительным светом топазов – сейчас всё это вызывало у юноши лишь тошноту и головокружение. Ричард вдруг понял, что лязг металлических доспехов впереди прекратился. Всё кончено? Он не успел? Как долго он валялся без сознания?
Зловещая тишина заставила его ошарашенно замереть на месте. И сквозь окружающее его молчание звуков, Ричард услышал детский плач. Он шёл откуда-то спереди, из тёмного уголка очередного коридора. Удивлённый и сбитый с толку, юноша пошёл навстречу плачу. Идя по коридорам и залам в первый раз, Ричард не встречал никаких детей. Да и Король про это не говорил ни слова. Однако плач ощущался вполне реальным. Звук исходил от одной из колонн. Плач был пропитан обидой и одиночеством. Ричард осторожно подошёл к колонне и заглянул за неё. В тени изящного строения, в изорванных лохмотьях и всхлипывая, поджав колени, сидел мальчишка.
– Эй, – неуверенно окликнул его Ричард. – Привет.
Мальчик вздрогнул и резко повернув голову в сторону юноши тут же испуганно отскочил куда-то в темноту. Было очевидно, что увидеть в этих залах ещё кого-то было для него полным шоком.
– Тише, тише, – Ричард медленно выставил вперёд руки. – Я не причиню вреда, честно. Ты заблудился? Я – Ричард. А тебя как зовут?
– Н-не помню, – неуверенно проговорил мальчик, выглянув из-за колонны.
– Давно ты тут сидишь?
– Я… Я не помню! – голос мальчика дрожал и в любую секунду готов был вновь перейти на плач.
– Не волнуйся – это ничего страшного, правда, – отдалённое позвякивание сбило Ричарда с мысли. Что это – звон в голове от боли, или надежда, что рыцарь ещё не добрался до тронного зала? – Послушай, там впереди хорошие… люди в опасности, и я должен им помочь, понимаешь? И как только я это сделаю – сразу вернусь и выведу тебя отсюда. Хорошо?
– Можно… я с тобой? – мальчик неуверенно поднялся на ноги. Его волосы и лицо были в грязи, щёки впали, под глазами виднелись болезненные синяки. Руки и ноги мальчика больше напоминали собой спички.
Ричард почувствовал прилив необычайной жалости к этому потерявшемуся существу и уверенно подошёл к мальчику. Юноша встал перед ним на одно колено и аккуратно приобнял за плечи. Мальчик не сопротивлялся – в его глазах читалось только угрюмое одиночество. Но теперь перед ним стоял Ричард – реальный человек, слава которого были наполнены искренностью и добротой. Поэтому мальчик, недолго думая, вцепился в ответ в юношу и как мог прижался к нему, вновь начав всхлипывать, но уже не от отчаяния. Он наконец был здесь не один.
– Послушай. Там может быть очень опасно, поверь. Я не хочу, чтоб ты пострадал, понимаешь? Побудь ещё немного здесь, а я как только со всем разберусь, сразу же приду обратно.
После недолгих размышлений мальчик утвердительно кивнул. Вздохнув, Ричард попросил его не уходить далеко от колонны и поспешил вперёд. Юноше вдруг представилось, как он сейчас выглядел для мальчика со стороны: странное невесть-что с запёкшейся кровью у виска и громадным топором за спиной. Стало понятным, почему мальчик по началу убежал от него в ужасе. А головная боль между тем перешла в монотонный гул, немного облегчив Ричарду путь. Иногда он даже забывал о ней, отвлекаясь на живописные колонны и узоры корней с цветками. Архитектура подземного замка была настолько удивительной, что даже сейчас, на пороге страшной опасности, старалась привлечь внимание своей красотой… В какой-то момент Ричард заметил, что видел одни и те же узоры корней, колонны и цветки уже не в первый и даже не во второй раз. Их местоположение в залах и коридорах менялось, но черты и символы на колоннах и переплетения корней оставались прежними. И как Ричард не старался, он не мог найти в просторных помещениях того перехода, что вывел бы его к тронному залу. Замеченное заставило юношу остановиться и задуматься. Но всё же, решив, что ему чудиться, он решил пройти ещё немного вперёд, осматриваясь внимательней. Спустя пару залов его опасения подтвердились – всё повторялось. Каждый покой был слегка изменённой копией предыдущего. Окружающий Ричарда стиль замер на месте, создавая впечатление бесконечного повторения.
– Они никогда не заканчиваются… – услышал Ричард позади себя обиженный голос мальчика. – Коридоры и залы. Одни и те же, куда бы ты ни шёл.
– Я просил ждать меня, – с упрёком проговорил Ричард.
– Мне было страшно, – честно признался мальчик и подошёл ближе. Сейчас он казался куда более серьёзным, а на лице не осталось и следа слёз.
– Ладно, – Ричард вздохнул, – идём вместе. Но обещай, что если увидишь что-то опасное, то тут же постараешься спрятаться, идёт?
Мальчик утвердительно кивнул.
И они зашагали вместе, сопровождаемые лишь эхом своих же шагов. Казалось, что окружающая их монотонность была вечной. Дворец упорно не хотел пропускать Ричарда вперёд. Но почему? Юноша хотел помочь, спасти Лес, Короля и Ниру от бессмысленной злобы Дракона.
– Я вспомнил одну сказку, – голос мальчика прозвучал так неожиданно и громко, что Ричард невольно сжал зубы от боли в висках. – Мы же во дворце Лесного Короля, да? Говорят, он исполняет любые желания.
