Читать книгу: «Правильный мир. Знакомство», страница 4

8. Аристократ или вор?

Следующим утром густой туман заполнил улицы города. Он смешивался с дымом из многочисленных труб, создавая плотную нематериальную стену, через которую мог пройти даже не волшебник, правда, только на ощупь. К семи часам лучи солнца, наконец, достигли земли. А через полчаса набежавший ветер прогнал туман прочь из города. Синяя сойка благодарила «спасителя» радостным щебетанием, но всё же ежились при каждом его порыве.

В имении Франков готовились к предстоящему вечеру. Слуги натирали паркет в большой зале, протирали зеркала в холле, мыли люстры и канделябры с электрическими свечами, развешивали новые дорогие портьеры, расставляли вазы с живыми цветами. Электрик проверял работу высоких и низких фонарей в саду. Несколько садовников заканчивали оформление клумбы. Их помощники сметали землю с каменных дорожек, подрезали кусты и опрыскивали деревья в маленьком парке, напоминавшем лабиринт с витиеватыми дорожками и живыми стенами из смеси кустов сирени, кипарисов и гортензий. Из распахнутых окон кухни доносились запахи свежеиспеченного хлеба, печеной картошки и жареного мяса. Они перемешивались с запахами свежих огурцов, тимьяна и прочих не менее аппетитных ароматов. Все были заняты делом. Все, кроме двоих.

В глубине сада, укрывшись от суетившейся прислуги, на резной деревянной скамейке сидели двое. Енцо Джиронимо, полноватый мужчина с узкой залысиной от макушки до лба, в домашнем халате поверх пижамы, вальяжно облокотился на спинку. Его помощник Греджио Папа», человек мышиной наружности, учтиво сидел на краешке скамейки, опираясь двумя руками на свою трость.

– Думаешь, малыш Франс попытается выкрасть завещание сегодня? – спросил Енцо.

– Конечно, – без эмоционально ответил Греджио. – Нужно быть дураком, чтобы не воспользоваться такой возможностью!

– Но прошло 14 лет, а он не предпринял ни одной попытки даже в имение пробраться, – рассуждал Енцо.

– Некоторым приходится долго ждать, чтобы получить желаемое, – сказал Греджио, думая о своём.

– Но ведь ему было всего восемь лет, когда всё это произошло…

– Что это? – недовольно спросил Греджио, хотя и знал ответ заранее.

– Всё это, – Енцо неопределённо очертил круг в воздухе. – Мы присвоили себе имение Франков и выгнали малыша Франса с матерью отсюда, после того как… когда твои полузаконники [3] убили его отца.

– Не убивали они его! – Греджио закатил глаза, уставший от этого обвинения. – Он сам с моста прыгнул. Мои люди были просто свидетелями. И ты прекрасно знаешь, что нашей целью является не собственность Франков, а то, что они незаконно присвоили себе – сокровища. Ты – потомок знатных римлян, которые владели Золотым городом и всеми его вещами. А Франки – всего лишь потомки пирата, который украл у твоих предков их золотые вещи.

– Ты сильно упрощаешь историю… – с сомнением проговорил Енцо.

– Не важно, я веду к тому, что сокровища, которые Франки считают своими, принадлежат тебе по праву наследства. Ты просил Бернила Франка отдать тебе сокровища добровольно. Что он ответил тебе?

– Что он не хозяин, а хранитель, – пробубнил Енцо. – И что они является не моим наследством, а достоянием Итаеры и важны для истории мира… Мда, если бы Бернил тогда не задумал открыть музей Золотого города, я бы и не знал, что принадлежу к потомкам римлян. До сих пор удивляюсь, как тебе удалось это раскопать?

– Главное, что теперь ты знаешь о своих корнях и не должен отступать, – сказал Греждио, будто гипнотизируя своего собеседника. – Это твоя собственность и если этот оборванец Франс хочет вернуть своё имя и собственность, ему придётся отдать нам карту.

– Но прошло очень много лет, – вновь повторил Енцо. – Возможно, Бернил не успел рассказать своему сыну о карте и сокровищах. И за эти 14 лет малыш Франс мог смириться со своим положением и начать жизнь с чистого листа. Словно косточка вишни, попавшее в землю и готовое прорасти в новое раскидистое дерево…

Вместо ответа Греждио потёр подушечками пальцев лоб, снял очки, вытащил из кармана платок и протёр им линзы. Енцо испытывающе смотрел на помощника, но тот молчал, и виду не подавая, что хочет вскочить и заорать на своего работодателя. Эта тема уже не раз всплывала в их беседах и каждый раз Енцо сомневался, приводя одни и те же доводы.

– Даже если малыш Франс и хочет вернуть себе имя, я не думаю, что он не способен на ограбление, – не выдержал молчания Енцо. – Настоящие аристократы так не поступают.

– Ему было восемь лет, когда он потерял отца и сразу за ним мать, – теряя контроль, говорил Греджио. – Он жил у своей прислуги на чердаке. Он ходил в обычную городскую школу для низшего класса. В десять лет он уже подрабатывал подмастерьем в часовой мастерской. Много лет работал на часовой фабрике, как обычный рабочий, ни разу не промолвив, что он сын одного из владельцев фабрики. Несколько лет работал на каторге, младшим наблюдателем. Все его знакомые – простые рабочие, люди среднего и низшего класса. Что у него могло остаться аристократического? Поверь мне, всё это время в нём крепла злость и жажда мести! Он хочет вернуть то, что по праву принадлежит ему.

– Тогда давай отдадим ему всё его имущество, – Енцо тоже начинал раздражаться. – Мы весь сад перерыли, весь дом простучали. Нет здесь никаких сокровищ… Пусть он забирает всё обратно, тогда и мстить не будет. А я спокойно проживу и без «наследства».

– То что мы ничего не нашли, не означает, что здесь ничего нет, – Греджио заговорил вкрадчиво, успокаивая голосом Енцо. – Когда 14 лет назад, мы закрыли перед носом Франков ворота их собственного имения, ты трясся как осиновый лист и лихорадочно повторял, что нужно сжечь правильное завещание. Уже тогда я понимал, что Франки могли надёжно спрятать карту и для нас шансы найти её самостоятельно были ничтожны. Нужна была вещь, которую Франс захочет получить любой ценой. Останется только расставить ловушку, и он будет исполнять наши приказы без шлема для каторжников. Один из моих людей уже давно втёрся к Франсу в доверие, поэтому я всегда знал где тот бывает. Я специально заговорил с тобой о сохранившимся завещание при Джамале, а затем послал его в таверну, куда Франс любит заглядывать. Они встретились и узнали друг друга. Джамаль рассказал о завещании, а мой человек позже надоумил Франса заняться предпринимательством, чтобы попасть на званый вечер. Ведь это самый простой способ пробраться в дом и выкрасть завещание.

– Ну, это не совсем кража, – зевнул Енцо. – Он же в свой дом приходит.

– Не важно, – рявкнул Енцо. – Вчера Джамаль снова встретился с Франсем.

– Тот спектакль, что мы разыграли накануне утром, сработал? – просиял Енцо.

– Да, Джамаль сказал Франсу, что завещание в сейфе и назвал код, который ты вчера диктовал мне слишком наиграно, – заметил Греджио.

– Я говорил, что было бы проще на бумажке код написать и перед Джамалем оставить, – развёл руками Енцо.

– Главное, что всё складывается удачно, – махнул рукой Греджио. – Сегодня вечером мои люди спрячутся за шторами у кабинета, когда Франс войдёт туда и откроет сейф, мы схватим его с поличным. Тогда ему придётся действовать по нашим правилам. Даже если он никогда не слышал о сокровищах Золотого города, ему придётся из кожи вон вылезти, чтобы найти карту, а ещё лучше сами сокровища. Иначе отправим его на каторгу за кражу украшений.

– Каких украшений? – не понимал Енцо.

– Которые ты в сейф положишь, – Греджио всё ещё старался сдерживать своё раздражение. – Выбери подороже и положи поверх завещания так, чтобы Франсу пришлось взять их в руки, прежде, чем добраться до завещания.

Енцо всё ещё сомневался. Он рассматривал фиолетовые гладиолусы и перебирал в голове возможные варианты развития событий.

– Если что-то пойдёт не так, мы можем подстраховаться, – Греджио использовал последний аргумент. – Как настоящий джентльмен он не допустит, чтобы что-то случилось с его сопровождающей дамой. Нам останется только напомнить ему об этом.

– Но мы же не причиним вреда безвинной барышне? – испугался Енцо.

– Всё будет зависеть только от Франса, – Греджио был готов пойти на что угодно, лишь бы достигнуть, наконец желаемого: заполучить карту с указанием места, где спрятаны сокровища Золотого города.

[3] Полузаконник – человек живущий по закону только, когда ему это выгодно. В остальных случаях без зазрения совести преступает закон в своих интересах.

9. Здесь должна быть последняя фраза главы, но всему своё время

Cалон мадам Ди‘Бо располагался на первом этаже текстильно-швейной фабрики. Взаимовыгодное сотрудничество молодой модистки и наследника фабрики переросло в крепкую семью, четверых детей и самый известный модный салон, куда стекались горожане и гости города, чтобы заказать обновки или прикупить ткани.

Красное кирпичное здание с несколькими высокими трубами было заметно издалека. От улицы его отделял ажурный кованый забор вшитый в кирпичные колонны. Через него любопытные прохожие могли рассмотреть наряженных гипсовых манекенов, позирующих в витринах. Большие арочные ворота распахивались с открытием салона. Вступая на каменную дорожку за ними, посетитель оказывался в небольшом ботаническом саду. Причудливые растения с крупными цветами выращивались с небольшим наклоном, создавая иллюзию стремления вырваться из земли, забежать в салон и подобрать что-нибудь достойное своим соцветиям. К дверям салона вели несколько ступенек. Верхняя часть крыльца таила в себе небольшой секрет. Как только посетитель поднимался на крыльцо, двери механически распахивались и не закрывались до тех пор, пока посетитель не сойдёт со ступеньки с противоположной стороны. Этот фокус восхищал. Казалось, что на крыльце стоит невидимый швейцар и открывает двери перед входящим и выходящим. Рассуждениями о механизме начинался или заканчивался каждый разговор о салоне. Хозяева скромно хранили тайну. А хитрость заключалась в верхней платформе, захватившей по ступени со стороны улицы и салона. Когда кто-то наступал на верхнюю ступень с любой стороны, платформа слегка проседала и надавливала на рычаг, запускающий механизм открывания дверей.

И вот двери вновь распахнулись. Из салона показалась Настя. Восхищенная и похорошевшая. Ещё никогда поход за обновками не был для неё таким запоминающимся! Она была впечатлена не столько салоном и не работой его мастериц, сколько результатом, когда её подвели к большому зеркалу, демонстрируя итог работы.

На девушке было изумрудное платье с глубоким прямоугольным декольте и поясным кожаным корсетом, украшенным кружевом цвета морской волны. Коническая юбка не доходила до пола всего пару сантиметров. Каштановые волосы собрали в хвост на макушке и завили щипцами в локоны, которые как струи в фонтане спускались по её плечам. Настя всё больше привыкала к этому миру. Она даже смирилась с потерей желаемой должности. Сейчас в этом прекрасном платье, с уложенными волосами и приятным кавалером ей хотелось только одного: окончательно почувствовать себя принцессой, поехав на бал, который все остальные называли «званый вечер».

Рядом с ней появился Франс в изысканной тройке. Цвет его костюма был на пару тонов темнее, чем у его спутницы. Цилиндр украшала шёлковая лента в тон кружеву на корсете Насти. Лента крепилась в верхнем шве и аккуратной драпировкой спускалась к основанию шляпы.

– Позвольте, сударыня, заметить, что Вы невероятно похорошели, – улыбнулся Франс, предлагая девушке локоть. – Я даже подумываю, не нанять ли мне охрану для Вашей персоны.

– Франс, не смущай меня, – Настя взяла молодого человека под руку. – Я и так переживаю перед балом.

– Не стоит, – молодые люди направились по дорожке к воротам. – Первый час-полтора там довольно скучно. Помни главное: тебя зовут Ирма Долар, а меня Чипан Стоук.

Дорога в конном экипаже заняла всего десять минут. Подъезжая к имению, коляска замедлилась. Впереди образовалась очередь из таких же конных экипажей. Они неторопливо вышагивали вдоль высокого забора. Его железные прутья прятались в густой листве гортензий и клена. Создавалась непроницаемая стена, скрывающая дом Франков. Открытые ворота были плотно увиты плющом. Местами он пожелтел, но не сдавал позиций, уверенно цепляясь за холодные металл.

От ворот мощеная дорожка бежала к дому, петлей огибала клумбу с маргаритками перед парадным крыльцом и возвращалась к воротам. Места было достаточно, чтобы въезжающие и выезжающие не мешали друг другу. Конвейер из экипажей работал без остановки. Уже через несколько минут Франс и Настя вошли в гостеприимно распахнутые двери двухэтажного особняка с мансардой и башней с часами.

В просторном холле было многолюдно. Настя пару месяцев назад присутствовала на деловом фуршете и сейчас, казалось, снова попала туда. Гости знакомились друг с другом, рассказывали о своих предприятиях, обменивались визитками, иногда даже заключали устные договоры и партнерские соглашения. Всё было один в один, исключений было всего три: одежда на присутствующих на этом вечере была яркой и старомодной, гаджеты механические, а не электронные, а поведение более чопорное, полное достоинства и уважительного отношения к другим. На прошлом фуршете публика была в чёрно-серых деловых пиджаках, каждый держал в руке телефон, будто демонстрируя им свой статус. А общение было вежливым, но после трёх минут переходило на дружеский почти панибратский уровень. Мужчины могли позволить себе пошлую шутку, а некоторые бизнес-леди смели даже посмеяться над ней. Настя готова была признаться, здесь ей нравилось значительно больше, чем на мероприятии в неправильном мире.

Франс неторопливо вёл свою спутницу через холл. Они несколько раз останавливались, знакомились с другими гостями. Но как только первое знакомство заканчивалось, молодой человек вежливо раскланивался, ссылаясь, что должен отыскать своего компаньона и вёл свою даму дальше. На третьем знакомстве Настя заметила, что Франс начинает волноваться, становится более рассеянным и постоянно вытягивает шею, пытаясь отыскать кого-то в проёме, разделяющем холл и главный зал. Молодой человек заметно поменялся, когда вошёл в этот дом. Когда они въезжали в ворота, он громко и по-особому вздохнул. Когда только переступили порог дома, Франс так сжал Настину руку, что девушка чуть не вскрикнула от боли. Сейчас он, чуть наклонив голову вправо, слушал очередного предпринимателя, с упоением предлагающего именную роспись на фарфоровых тарелках, и глубоко дышал. Он вдыхал ароматы этого дома, как голодный прохожий вдыхает аромат свежего хлеба у булочной.

В главном зале людей было чуть меньше. Большая часть толпилась у столика с прохладительными напитками. Некоторые дамы сидели на диванах и обмахивались кружевными веерами. Их кавалеры стояли рядом, налаживая новые связи, или сидели на соседних креслах, разбирая образовавшуюся коллекцию визиток.

Франс замедлился у огромной картины. На ней летящая по волнам бригантина рассекала штормовые волны.

– Ты выглядишь очень взволновано, – шепотом сказала Настя. – У тебя всё в порядке?

– Да, волнуюсь немного. Давай постоим здесь, – Франс отпустил руку своей сопровождающей дамы и стал разбирать визитки. Настя осмотрелась вокруг. Этот бал для неё был настолько интересен, что в глаза бросалось сразу всё. И необычная интерпретация костюмов девятнадцатого века, и механические приборчики, вроде портативного телеграфа, миниатюрной печатной машинки, плёночных фотоаппаратов с большими ламповыми вспышками, и интерьер зала выполненный в классическом английском стиле, но в нежных изумрудно-синих тонах с ажурными украшениями из меди. Огромные картины на стенах заслуживали отдельного внимания, но в этом многообразии необычного, девушка не могла рассмотреть их как следует, боясь упустить что-нибудь ещё более запоминающееся. И тут она это увидела! С другой стороны залы в окружение нескольких гостей стоял молодой человек. По сравнению с собеседниками он был немного выше, кожа его была смуглее. Строгая короткая причёска, чётко прорисованный подбородок и уверенный взгляд придавали ему притягательную силу. Синий сюртук подчёркивал размах плеч, а собеседники, видя его султанское величие, сами как-то сутулились, сгибали коленки и смотрели исподлобья. Их спутницы, наоборот, приосанивались, становились ещё женственнее и благороднее. Но в погоне за вниманием этого красавца немного перебарщивали, превращаясь в жеманных мартышек. Молодой человек не обращал на них внимание, сосредоточившись на беседе с предпринимателями. Только сейчас Настя заметила, что молодого человека нежно держит под руку его сопровождающая дама. Она была в платье насыщенного синего цвета, чёрным поясным корсетом, украшенным золотой цепочкой и с чёрными волосами, уложенными в золотую сетку на манер средневековья. Она знала, что многие присутствующие дамы смотрят на неё с завистью. Скромно опуская глаза к полу она всё же выдавала понимание своего превосходства едва уловимой ухмылкой, иногда появляющейся в левой части губ.

Настя рассеянно водила взглядом по толпе туда и обратно, не зная как ещё выбрать возможность лучше рассмотреть этого незнакомца. В очередной раз остановив свой взгляд на нём, Настя осознала, что он тоже смотрит на ней. Девушка тихо вздрогнула. В голове замелькали золотые пылинки как в пустыне, а изнутри по голове застучали иголочки. Это чувство щекотало мозг. Молодой человек наклонил голову в приветствии. Настя машинально сделала небольшой реверанс. Не зря она три года ходила в танцевальную студию. Хоть какое-то движение ей в жизни пригодилось.

– Замечательно, – вдруг сказал Франс. – Ал тоже здесь.

– Ал здесь? – эта новость заставила Настю вновь рассматривать толпу, готовясь засмеяться от забавного вида неотёсанного мужлана в приличном костюме, да ещё и с сопровождением. Воображение девушки рисовало тучную даму с ярко-красной помадой и со страусинными перьями в волосах.

– Где он? Не хочу пропустить этот цирк, – девушка с нетерпением крутила головой.

– Ты только что с ним поздоровалась, – ответил Франс, удивившись поведению спутницы.

Настя застыла, глядя в глаза Франса. Молодой человек определенно не шутил.

– Ты перепутал, я поздоровалась с тем мужчиной в синем костюме, – Настя качнула головой в сторону незнакомца.

– Это Ал, – сказал Франс и приветственно кивнул незнакомцу. Тот ответил.

– Это какой-то другой Ал? – Настя всё ещё не верила в это.

– Это тот Ал, с которым ты уже знакома, – Франс постарался построить предложение так, чтобы девушка не задавала уточняющих вопросов, а про себя подумал: «Надо же, как борода меняет людей!»

10. Волк в овечьей шкуре

Когда официальная часть закончилась, гости немного расслабились. Они наслаждались напитками и закусками, любовались интерьером дворца, гуляли среди клумб и вели беседы на отвлеченные темы. Франс предложил своей спутнице прогуляться по саду, но очень быстро вернулся с ней обратно в зал и вновь остановился у картины с бригантиной. Молодой человек нервно посмотрел на часы. К ним подошёл слуга с подносом. Настя взяла хрустальный бокал с замысловатой ножкой в виде рыбки. Франс отказался. Слуга отошёл на пару шагов и остановился возле штор. Он почти вжался в них, чтобы не мешать гостям, но в любой момент быть готовым поднести им новый бокал.

В зале появился Ал со своей спутницей. Они остановились с противоположной стороны зала.

– Настя, – Франс впервые обратился к девушке по имени. – Ты мне доверяешь?

– Да, – недоумённо ответила она.

– Я хочу, чтобы ты помнила, что я не желаю тебе зла, – Франс говорил тихо. – Если ты никогда не вспомнишь своё прошлое, я приложу все усилия, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Всё, что сейчас будет происходить, делается в моих интересах. Для меня это очень важно! И сейчас мне нужна твоя помощь.

– Ты хочешь украсть эту картину? – также шёпотом спросила Настя, указывая на бригантину в раме.

– Что? Нет, – опешил Франс. – Её нельзя украсть.

– А почему мы постоянно около неё трёмся? – не выдержала Настя. – А вы с Алом ещё и вид делаете, что не знакомы друг с другом. Ты на часы посмотрел, огляделся, почти сразу Ал вошёл. Остановился поодаль. У вас явно какой-то план.

– Да, план, – признался Франс. – И ты можешь помочь нам в его осуществление.

– Чтобы я согласилась, скажи мне, что вы воруете у плохих людей, – Настя терялась в сомнениях, нравственность заговорила в ней с какой-то новой силой.

– Плохих людей не бывает, – усмехнулся Франс. – Мы не воруем. Я забираю своё.

– И что я должна делать? – исходя из логических соображений, Настя понимала, что выбора у неё не было. С одной стороны она должна была Франсу за своё спасение, с другой она боялась, что если откажет, Франс обидится и в ответ откажется помогать ей в дальнейшем.

– Вам нужно разыграть небольшой скандал, – ответил Франс. – Спутницу Ала зовут Милена, но здесь она представляется как Сильвия. Так к ней и обращайся. Ал – это Тони. Милена, то есть Сильвия, должна приревновать тебя к Алу, то есть Тони. По нашей пьесе мы с Алом, то есть с Тони в ссоре.

– Сильвия, Тони, ты-Чипан, я – Ирма, – повторила Настя и направилась в неизвестность.

– Тони, я рада видеть тебя, – улыбнулась Алу Настя, разыгрывая случайную встречу.

– Ирма, ты тоже здесь? – сделал удивленное лицо Ал.

– Конечно, у вас с Чипаном одно предприятие. Нас тоже пригласили, – Настя сама удивлялась своей находчивости.

– И ты, конечно же, не могла не поздороваться, – с ехидством заметила Милена. Она прекрасно исполняла свою роль ревнивой соперницы.

– Где твой спутник? – немного настороженно поинтересовался Ал, небрежно окидывая взглядом зал.

– Он увидел вас и вышел в сад, – махнула рукой Настя в противоположную сторону от Франса. – Но я решила, что будет некрасиво даже не поздороваться.

– Поздороваться, – продолжала ехидничать Милена, очень естественно раздражаясь. – Признайся сразу. Тебе не дает покоя мысль, что Тони выбрал меня.

– Мне кажется это не лучшее место для выяснения отношений, – Настя радовалась про себя, что Милена взяла на себя роль скандалистки.

– А нам ничего выяснять не надо, – Милена продолжала повышать голос. – Все и так ясно.

Многие гости уже заинтересовались развивающейся сценой и, не стесняясь, с любопытством наблюдали за происходящим.

– Сильвия, ты заводишься на пустом месте, – Ал изображал человека, которого раздражает начинающаяся женская ссора.

– Будто я не знаю, что вы встречались несколько раз как бы случайно в кафе и в парке! – Милена так вживалась в роль, что казалось, у неё скоро искры полетят из глаз.

– Мы просто общались, – оправдывался Ал.

– Просто общались, – передразнила Милена. – До встречи с тобой у меня тоже были знакомые, с которыми я «просто общалась».

– Ты так раздражаешь, – процедил Ал, отвернувшись от своей спутнице и скользнув взглядом над головой Насти.

– Конечно, – Милена прекрасно расслышала его. – Я тебя раздражаю. А меня не раздражают твои интрижки с этой… лягушкой.

Вдруг Ал притянул Настю к себе и поцеловал. Зал ахнул. Милена раскрыла рот от неожиданности. Ал отстранил от себя опешившую Настю, едва взглянул на картину с кораблем и вызывающе посмотрел на Милену.

– Теперь у тебя действительно есть основания устроить сцену, – спокойно, но громко обратился он к Милене. Девушка не сразу смогла ему ответить. Но как только к ней вернулся дар речи на Ала посыпалась ругань, которую Настя даже не понимала. Выждав примерно минуту, Ал молча направился в сад. Милена следовала за ним, продолжая активно жестикулировать и кричать проклятия. Толпа устремилась за ними вслед, ожидая развития действия. Франса в зале не было. Настя отходя от шока продолжала стоять на месте, растерянно глядя в пол. К ней подошёл слуга с подносом.

– Не хотите канапе из персика и клубники? – учтиво предложил он.

Девушка взяла предложенное ей угощение, слуга жестом предложил ей место на ближайшем диване. Настя молчаливо присела, не зная, как вести себя в этой ситуации. В течение минут трёх-четырёх к ней подошли несколько дам, пытаясь разузнать подробности произошедшего. Но девушка хранила молчание. За это время она собралась с мыслями, даже вежливо отказала одному мужчине в попытке флирта. Через какое-то время к ней подошёл второй молодой человек, представился адвокатом из столицы и попытался назначить свидание. Настя напомнила, что пришла не одна, но молодой человек не отступал. На выручку девушке пришёл все тот же слуга, он поклонился, обращая на себя внимание, и сказал, что её кавалер ждет свою даму в саду у фонтана. Настя удивилась, но решила пройти в сад, чтобы избавиться от своего собеседника. Адвокат последовал за ней, продолжая осыпать девушку комплиментами.

– Что-то не вижу здесь Вашего кавалера, – обратился он к Насте, оглядывая площадку вокруг фонтана. Настя не знала, что ответить. Из ниоткуда возник Ал. Он подошёл к Насте и многозначительно посмотрел на адвоката. Тот видимо хорошо читал по глазам и без лишних слов удалился восвояси.

– Почему ты здесь? – тихо спросил Ал, как только адвокат скрылся за поворотом.

– Один из слуг сказал мне, что Франс ждет меня здесь, – смущаясь, ответила Настя.

– Тот, что стоял с подносом у шторы перед скандалом? – уточнил Ал.

– Да, – Настя осмотрелась по сторонам. – А где Сильвия?

– Милена. Она прекрасно исполнила свою роль и демонстративно покинула вечер.

– Но я не видела, чтобы она проходила через залу…

– Есть выход из сада. Если бы она пошла через зал, то толпа могла последовать за ней. У нашего друга могли возникнуть трудности.

– Думаешь, у Франса все получилось?

– А ты знаешь, что у него должно получиться? – Ал пристально посмотрел в глаза девушке, пытаясь самостоятельно рассмотреть, что же ей известно.

В этот момент из-за поворота появилась группа гостей с бокалами шампанского в руках, активно что-то обсуждающих. Увидев Ала и Настю, они осеклись на секунду, но тут же сменили тему разговора и проследовали мимо. В этот момент из того же угла появился Франс.

– Ирма, – громко обратился он к Насте. – Наконец-то я нашёл тебя. Здесь такой большой сад, легко заплутать. (Вяло и без интереса он обратился к Алу). Тони, моё почтение.

Ал слегка наклонился вперед для приветствия. Франс жестом предложил Насте руку, его глаза сияли. Настя, ни слова не говоря, улыбнулась ему. Они направились к выходу. Неожиданно на его пути возник неприметный мужчина с аккуратно уложенными волосами в окружение богатых предпринимателей. Он был в сером сюртуке, который сливался с его бледно-серой кожей. Рядом с другими он совсем терялся и походил на серую мышь, которую представительные мужчины поймали от скуки.

– Позвольте представиться, – обратился мужчина к Франсу. – Греджио Папа. Я являюсь помощником Енцо Джиронимо.

– Чипан Сток, – поклонился в ответ Франк и представил остальных. – Это моя сопровождающая дама Ирма Долар. А это мой компаньон Тони Старкетти. Мы занимаемся изготовлением золотых изделий по индивидуальным заказам.

– Это замечательно, – без эмоционально улыбнулся мужчина. – Я думаю, у Вас блестящие перспективы. Становится модно приобретать вещи в единственном экземпляре, тем более из золота. Позволю себе не представлять своих спутников. Вы, наверняка, уже познакомились на официальной части. Мы ищем партнёров в игру триста четыре. Не желаете ли Вы со своим компаньоном и спутницей присоединиться?

– Конечно, в превеликим удовольствием, – машинально поклонился Франс.

– Следуйте за нами, – мужчины направились в игровой зал. Франс ни слова не говоря потянул Настю за собой. Выглядел он немного озадаченным, размышляя над возможными вариантами вежливого отказа, но ничего не приходило ему на ум. Ал следовал за ними подозрительно глядя по сторонам. В зале компания выбрала свободный стол с двумя стульями.

– Сегодня так многолюдно, – констатировал Греджио. – Чипан, я должен Вам признаться, что являюсь лучшим игроком в Триста четыре в Неабурге. Именно поэтому мне так сложно найти партнёров по игре. Но не переживайте, так как играть мы будем вдвоём, я дам Вам фору.

Слуга, стоявший у стола, отодвинут для Греджио стул. Франс молча занял своё место без чьей-либо помощи. К столику подошло несколько групп других гостей, все они учтиво кланялись Греджио. Тот, в свою очередь, равнодушно кивал им в ответ головой. Ал встал рядом с Настей за спиной Франса. Один из спутников Греджио достал лист бумаги и чернильную ручку.

– Предоставляю Вам возможность первому указать себя, – обратился Греджио к своему сопернику.

– Тристан, География, серая и черная, – продиктовал Франс писарю.

– Прекрасно, – кивнул Греждио и продиктовал свои данные. – Паламед, Флора, белая и серая.

Писарь протянул заполненный лист Франсу и тот поставил в столбике со своими данными запутанную подпись. Затем под своим столбиком Греджио поставил свою именную печать, располагающуюся на его перстне.

Рядом со столом стояла небольшая тумбочка, писарь открыл ящик с изображением трех кругов и достал небольшую шкатулку. Открыв её, он положил рядом с Греджио белую и серую фишки, а рядом с Франсом серую и черную.

– Уступаю ход Вам, – произнес Греджио, делая знак Франсу приступить к игре. Франс взял обе фишки в руки и подкинул их в воздух. Фишки упали на стол, несколько человек наклонились, чтобы лучше рассмотреть рисунки.

– Тристан, один и три, в сумме четыре, – озвучил писарь.

– Итаера, – улыбнувшись произнес Франс. Писарь записал четверку в столбик Франса. Греджио кивнул в знак одобрения и подбросил свои фишки.

– Паламед, пять и три, в сумме восемь, – произнес для публики писарь.

– Яблоня, – равнодушно произнес мужчина. Писарь записал восьмерку в столбик Греджио.

Очень скоро Настя поняла основную суть игры. На каждой стороне фишек были изображены какие-то символы, обозначающие числа. Черная фишка имела цифры ноль и один, серая два и три, белая четыре и пять. Сумма выпавших фишек записывалась, только если игрок называл слово, соответствовавшее выбранной тематике.

– Как долго это будет продолжаться? – шёпотом поинтересовалась Настя у Ала.

– Один из игроков должен набрать триста четыре очка, – тихо ответил Ал.

– Мои ноги столько не выдержат, – вздохнула Настя.

– Сделай вид, что падаешь в обморок, игра сразу прекратиться, – ехидно предложил Ал. – Только не забудь побледнеть.

– Боюсь, что у меня нет таких актёрских данных, как у Милены, – огрызнулась Настя.

– Тогда терпи, – равнодушно произнёс Ал.

Через какое-то время подошёл слуга с подносом, сказавший Насте, что спутник ждёт её в саду.. Он встал немного позади Насти и обратился к Алу.

– Как зовут Вашего друга? – еле слышно спросил он, глядя немного в сторону.

– Чипан Сток, – ответил Ал, повернув голову к Насте. Девушка развернулась к подносу, испытывающе посмотрела на слугу, чтобы убедиться, что он расслышал ответ, затем взяла тарталетки с креветкой и отметила про себя, что не понимая общей картины происходящего, она точно знает, что этот человек с подносом на их стороне. Слуга поклонился, обошёл зрителей и обратился к Греджио.