Читать книгу: «Право крови», страница 3

– Вот видите, – низким рокочущим голосом произнес Демьен, – вы тоже живете инстинктами. И однажды сдадитесь желанию.

И он поднес мою руку к губам и принялся целовать пальцы. Не удовлетворившись этим, провел языком по ладони, а потом вобрал указательный палец в рот и принялся его посасывать. Следовало отнять руку, но я закрыла глаза и прерывисто вздохнула. Наслаждение от незамысловатой ласки жидким огнем растекалось по венам.

– И все равно я не намерена просить, – упрямо пробормотала я.

Страж прервал свое занятие и хрипло шепнул:

– Это пока.

– Ничего не изменится.

– Посмотрим.

И Демьен нежно поцеловал меня в губы. Легко, едва прикасаясь. А потом отстранился, едва не вырвав у меня стон неудовлетворенного желания. Пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы продолжить разговор, как ни в чем не бывало. Мысль о том, что ему сейчас ничуть не легче, чем мне, порадовала только первую секунду. А потом я сообразила, что он в любой момент может позвать к себе первую попавшуюся служанку, и разозлилась. И он еще смеет предлагать мне сомнительные отношения? Я для него – очередная победа, интересная лишь тем, что сопротивлялась поначалу. Нет, моего согласия он не дождется. Пусть удовлетворяет свои инстинкты зверя с другими, готовыми на все.

Вслух же я сказала совсем иное:

– Долго ли вы намерены держать меня в заточении, лоррн? Пусть я не могу покинуть ваш гостеприимный кров, но ведь осмотреть окрестности мне не возбраняется?

– Только в моей компании, – попался на удочку Страж.

Я сдержала торжествующую улыбку. Да и радоваться пока рано: неизвестно, что мне удастся увидеть и разузнать.

– И когда же мы отправимся на прогулку?

– Когда пожелаете, лоррна. Сегодня после обеда вас устроит?

Его предложение меня более чем устраивало.

Обещанная прогулка меня удивила. Дженни принесла мне костюм для верховой езды, и я ожидала, что мы с Демьеном спустимся во двор, где нас уже будут ждать оседланные лошади. Но нет, Страж предложил мне подняться на смотровую площадку.

– Будем обозревать окрестности отсюда? – ехидно предположила я.

– Неплохая идея. Но я придумал кое-что получше.

И он два раза подряд свистнул так, что у меня заложило уши.

– Что вы себе… – начала я, но тут увидела в безоблачном небе две быстро приближающиеся к нам темные точки.

Они увеличивались в размерах, и вскоре я смогла разглядеть огромных хищных птиц с рыжим оперением, золотыми глазами и мощными черными когтями.

– Это же…

– Да. Ларроны.

Я задохнулась от восхищения. Легендарные ларроны, считавшиеся давно исчезнувшим видом. Как, где, каким образом Стражу удалось раздобыть и приручить их?

Ларроны сделали круг над башней и мягко опустились на площадку. Слегка склонили головы, поглядывая на нас умными круглыми желтыми глазами.

– Какие красивые, – восхищенно выдохнула я.

– Вашу птицу зовут Орра, – сообщил Демьен.

– А вашу?

– Орр. Я не теряю надежды, что однажды у них появятся птенцы.

Я подошла к Орре, протянула руку, погладила по шелковистым перьям на шее. Орра издала курлыкающий звук.

– А вы ей понравились, – сказал Страж. – Впрочем, неудивительно, ведь вы – лерея. Но не вздумайте пытаться сбежать с ее помощью. Ларроны преданы своему хозяину.

– И в мыслях не держала, – откликнулась я, хотя уже принялась обдумывать такую возможность.

И птицы, и Страж в ответ на это издали одинаковые хохочущие звуки.

Сидеть на спине Орры оказалось даже удобнее, чем на лошади, вот только поводьев предусмотрено не было.

– Обнимите ее за шею, – крикнул Демьен. – Сильно не сжимайте. И не бойтесь – она вас не уронит.

Я обхватила шею Орры руками, и птица расправила широкие крылья, взмахнула раз, другой, обдавая меня воздушными потоками, и воспарила в небо.

Наверное, мало кто из обитателей Империи мог бы похвастаться, что ему довелось летать, подобно ветру. Орра взмыла вверх, и я восторженно засмеялась, откинув голову. Ощущение абсолютной свободы затопило меня. Разве существует в мире что-то прекраснее этого чувства, чувства парения над землей, когда рядом с тобой только ветер да верный спутник? Не сразу я догадалась, что мне передались эмоции огромной птицы, а когда сообразила, то вынуждена была признать, что разделяю их. Меня тоже захватил полет.

Слегка наклонившись, я разглядывала кажущиеся такими маленькими с высоты деревья, дома, повозки, человеческие фигурки. Севернее клубились белым туманом ядовитые испарения Гиблых Болот, а вот Шепчущего Леса не было видно. Зато я отлично могла разглядеть то, ради чего и напросилась на прогулку: дороги и тропы. Направление, в котором мне следовало идти, я примерно представляла, а теперь смогла скорректировать путь. Закрыв глаза, я воссоздала в памяти только что увиденную картину и улыбнулась: если у меня все получится, то Стража скоро ожидает сюрприз.

– Ну как, Аликс, вам понравилась прогулка?

– Очень! – восхищенно ответила я. – Это было чудесно, замечательно, великолепно! Нет таких слов, чтобы описать мой восторг.

– Тогда, – сказал Демьен с хитрой улыбкой, – не хотите ли вы поблагодарить меня?

– Спасибо, – немного удивленно произнесла я.

– О нет, Аликс, я подразумевал немного иную благодарность.

Я догадывалась, на что он намекал, но спросила как можно более невинным тоном:

– О чем вы?

– А вот об этом.

И он притянул меня к себе. Я вновь уловила исходящий от него горьковато-свежий запах, почувствовала тепло его тела и непроизвольно закрыла глаза, злясь на себе за то, что не могла дать ему должного отпора. Он немного помедлил, прежде чем раздвинуть губами мои губы и скользнуть в мой рот языком. А потом прижал к себе плотнее, так, что я ощутила его возбуждение. Приподнял меня за ягодицы, вжимая в себя. И я, полностью потеряв контроль над собой, обхватила его ногами. А потом сама даже не поняла, как оказалась прижатой спиной к стене.

– Аликс, вы ведь тоже этого хотите, – хрипло шепнул Демьен, оторвавшись от моих губ.

– Мы, – задыхаясь, ответила я, – не всегда получаем то, что хотим. И с этим надо смириться.

Демьен хмыкнул и принялся расстегивать пуговицы на моей рубашке. Распахнул полы, высвободил из белья правую грудь, обвел пальцем сосок. Я откинула голову, ударившись затылком о стену и даже не почувствовав боли.

– Что вы скажете теперь, Аликс?

И он, приподняв меня чуть выше и склонив голову, сначала подул на сосок, а потом обхватил его губами, надавил языком, слегка прикусил.

– Что скажете?

Больше всего мне хотелось прошептать: "Да", но я упрямо выпалила:

– Нет.

И тут же Страж отпустил меня и сделал шаг назад. Чтобы не упасть, мне пришлось прислониться к стене. Забавно я, должно быть, выглядела: раскрасневшаяся, растрепанная, в расстегнутой рубашке, с полуобнаженной грудью.

– Это ваш выбор, Аликс, – сказал Демьен и отвернулся от меня.

– Что, пойдете искать очередную служанку? – зло выкрикнула я ему в спину.

Я не должна была этого говорить, но внутри болезненно пульсировало неудовлетворенное желание, грудь ныла, а меня охватило раздражение из-за того, что Страж действительно мог удовлетворить свою похоть с любой женщиной в замке.

Он развернулся и с усмешкой посмотрел на меня.

– Ревнуете, Аликс?

– Да провалитесь вы! – вырвалось у меня.

Он опять оказался рядом, положил ладонь мне на грудь, сжал.

– Это не в моих правилах, Аликс, – горячо шепнул на ухо, – но на первый раз…

И навалился на меня всем телом, впиваясь в губы жестким поцелуем. Его рука скользнула мне между ног, погладила через одежду, нажала раз, второй – и я прервала поцелуй, выгнулась дугой и вскрикнула.

– Ночь полнолуния закончилась, – произнес Демьен и поладил меня по щеке, – и я уже не схожу с ума, почуяв женщину. В следующий раз вам будет еще лучше, Аликс… или хуже, если вы продолжите упрямиться.

И он невесомо поцеловал меня в уголок рта.

Глава четвертая

Больше тянуть с побегом я не могла. Да, нельзя сказать, что я хорошо к нему подготовилась, но вряд ли мне удастся подготовиться получше. А вот шансы не выдержать пытки чувственным искушением и сдаться Демьену с каждым днем все увеличивались. Я понимала, что не потеряю, отдавшись ему, ничего, кроме самоуважения, но разве этого мало? И пусть никто, кроме нас двоих, не узнает о моем падении, но восстановить собственную гордость из обломков мне вряд ли удастся. Я понимала: если бы он не предложил то глупое пари, все могло бы сложиться иначе. Но позволить ему торжествовать победу даже после моего исчезновения не могла.

Бежать я решила поздно вечером, ближе к ночи: тогда меня не хватятся до утра. Если Дженни даже и удивила моя просьба принести мне поесть перед сном, то виду она не подала, словно подобные капризы были в порядке вещей. Горничная просто принесла поднос с хлебом, сыром, красными зимними яблоками и вином.

– Вот, лоррна, все, как вы просили.

– Спасибо, Дженни. Присядь в кресло, пожалуйста.

Вот теперь она удивилась.

– Но я не могу…

– Можешь, – мягко произнесла я, глядя ей в глаза. – Мне так одиноко здесь, Дженни. Давай поговорим.

– О чем, лоррна? – растерянно спросила она.

– Например… Расскажи мне о своем женихе, – предложила я.

Сначала неуверенно, то и дело запинаясь, а потом все более увлеченно Дженни начала рассказывать о своем Теде. Не знаю, как это сочеталось с увиденной мною в ночь полнолуния сценой, но своего парня она все-таки действительно любила. Или думала, что любит.

Я внимательно слушала ее, задавала вопросы, смотрела ей в глаза и выжидала. А потом тихо, но настойчиво произнесла:

– Дженни, ты устала.

– Да, – согласилась горничная.

– Снимай свое платье и ложись спать.

Служанка хотела что-то возразить, но я не дала ей сказать ни слова.

– Ты очень хочешь спать, Дженни.

Глаза горничной остекленели. Она покорно встала, стянула платье, туфли, чулки и забралась под одеяло. Убедившись, что она уснула, я мигом надела костюм для верховой езды, а сверху – платье Дженни. Служанка была немного полнее меня, так что натянуть платье на брюки с рубашкой мне удалось. Голову пришлось повязать платком, потому как выдать свои светлые волосы за рыжеватые кудри Дженни не получилось бы ни при каких условиях. Еду с подноса я захватила с собой и выскользнула за дверь, надеясь, что у черного хода дежурит только один стражник. С двумя мне было не справиться.

Все обошлось. Стражник легко поверил, что перед ним Дженни, спешащая к жениху. И вскоре после полуночи я оказалась за воротами замка.

Здесь, на земле, все виделось не так, как сверху. Разглядывая окрестности со спины Орры, я наметила себе путь, но теперь с сожалением вынуждена была констатировать, что от первоначального плана придется отказаться. То, что с высоты птичьего полета казалось не то пучками травы, не то странными грядками, в действительности оказалось непролазным колючим кустарником. Правильно оценить глубину оврагов мне тоже, само собой, не удалось. Ясно было одно: с дороги все равно надо свернуть, чтобы погоня не настигла меня сразу же. Я не сомневалась: как только мое отсутствие обнаружится, Демьен бросится следом за мной. Надо было сбить его с толку.

Затеряться в лесу – лучший выход. С голоду я не помру, пусть даже ни грибов, ни ягод пока еще нет. Зато я предусмотрительно прихватила с собой хлеб, мясо, сыр и яблоки, а еще – бутылку вина. Воду отыскать для меня труда никогда не составляло, к тому же я вполне была способна обойтись пару дней даже без пищи – путешествие по Гиблым Болотам доказало это. Теперь же моей целью стал Шепчущий Лес. Лес, в котором кустарники и деревья словно бы разговаривают между собой шорохом листьев даже в безветренную погоду. Место, где так легко повредиться рассудком от первобытного ужаса. Страшный Лес, из которого, по слухам, не было возврата. Именно туда лежал мой путь.

Отойдя подальше от дороги, я стянула с себя платье Дженни. Немного подумав, свернула его так, чтобы удобнее было нести – мало ли, зачем оно мне еще пригодится. Не в моем нынешнем положении разбрасываться одеждой. Дженни говорила, что до Шепчущего леса два дня конного пути, стало быть, мне повезет, если я доберусь за неделю.

Быстро идти не получалось, и к рассвету я устала. Съела небольшой кусочек хлеба, запила глотком вина и заставила себя продолжить путь, решив отдохнуть, когда солнце войдет в зенит. Обнаружила родник и поплескала в лицо водой, прогоняя сонливость. А к полудню уже едва ковыляла, валясь с ног.

Хорошенько осмотревшись, я решила отдохнуть на солнечной полянке, укрывшись от жарких лучей в тени старого дуба, вот только место выбрала на редкость неудачное. Едва разложив у корней нехитрую снедь и расстелив на земле платье Дженни, я услышала громкий рев. И похолодела. Оборачиваться было страшно, потому как я уже знала, что увижу.

Оголодавший медведь заметил добычу и учуял запах мяса, исходящий от узелка с едой. Я вжалась спиной в дерево и попробовала позвать зверя. Безуспешно. Голод затмил для него все другие чувства. Лерея может найти подход почти к любому зверю, только не к сильно голодному, не к до смерти перепуганному, не к бешенному и не в период спаривания. Такие звери руководствуются лишь инстинктом или – в случае бешенства – болезнью. И сейчас мне не повезло встретиться с одним из исключений. Я бы с готовностью отдала медведю всю свою еду, но боялась, что этим он не удовлетворится.

Медведь, сердито рыча, подбирался все ближе. Я уже ощущала исходивший от него смрад и в ужасе зажмурилась, ожидая удара. И тут раздался громкий рык еще одного зверя. Открыв глаза, я увидела, как на медведя бросился огромный черно-белый тигр. Визжащий и скулящий комок покатился по земле. Я сначала застыла, наблюдая за схваткой, но потом пришла в себя и принялась медленно отступать от дуба, а затем и пятиться в лес, позабыв о брошенных на земле еде и платье. Следовало уносить ноги, пока звери были заняты друг другом. Когда же я, уверившись, что уже почти в безопасности, повернулась к поляне спиной и сделала первые быстрые шаги, меня остановил очередной рев. А затем я услышала знакомый голос:

– Аликс!

В изумлении я обернулась. Над поверженным медведем стоял Демьен, одежда его свисала окровавленными лохмотьями, плечи и грудь пересекали длинные царапины. В золотистых глазах горели алые огоньки.

– Аликс!

Я всхлипнула и бросилась к нему, принялась ощупывать, осматривать раны.

– Сейчас, – бормотала я, – сейчас я вас перевяжу. Очень больно?

– Аликс!

Он схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул. К знакомому горьковатому аромату теперь примешивался запах крови. Запах схватки и возбуждения.

– А если бы я не успел? – прошипел он. – Чем ты только думала?

И впился в меня жестким злым поцелуем, кусая губы. Я льнула к нему, тоже взбудораженная опасностью, которой избежала. Сама не заметила, как оказалась лежащей на том самом платье, а Демьен, выпустив когти, порвал мою рубашку и белье и покрывал быстрыми жгучими поцелуями мои плечи, грудь, живот, спускаясь все ниже. И лишь когда взялся за ремень брюк, поднял голову и посмотрел мне в глаза. Я понимала, что сейчас мы оба нуждаемся в этом. Возможно, он даже больше, чем я. И шепнула:

– Да. Пожалуйста.

Рыча от нетерпения, Демьен сорвал с меня брюки и сам избавился от остатков одежды. Я была готова к тому, что он возьмет меня грубо и нетерпеливо, но он вновь удивил меня, принявшись целовать мои бедра, затем живот, задержавшись на впадинке пупка. Потом втянул в рот сосок, и я выгнулась от удовольствия, ощутив его пальцы внутри.

– Демьен, пожалуйста, – всхлипнула я, зная, что он этого ждет.

И только тогда он одним мощным ударом проник в меня и принялся двигаться резкими рывками, а я впилась пальцами в его спину и постанывала от наслаждения, чувствуя его толчки внутри.

– Я так этого ждал, – выдохнул он. – Моя Аликс!

И мы одновременно забились в сладких судорогах.

Клонящееся к закату солнце согревало нас на прощание лучами. Я обессилено лежала, прижавшись щекой к груди Демьена, а он ласково гладил мою поясницу.

– И что теперь? – спросила я. – Так и будешь в полнолуние искать смазливых горничных?

Он легко хлопнул ладонью меня по ягодицам.

– Дались тебе эти горничные. Теперь у меня есть ты. Так что готовь силы к следующему полнолунию – до рассвета тебе спать не придется.

Я горько улыбнулась. У меня вовсе не было уверенности в том, что я надолго задержусь в замке Стража.

– Замерзла? – спросил Демьен, почувствовав, как я поежилась. – И устала, конечно же. Ты успела далеко уйти, Аликс. Хорошо, что я нагнал тебя.

– Хорошо, – согласилась я.

– Я бы не отказался от еще одного раза, – признался он. – Или даже не одного. Но тебе надо бы отдохнуть. Так что продолжим в замке.

И он перекатился, положив меня на спину и нависая надо мной.

– Это чтобы ты помнила, как я хочу тебя.

Он быстро поцеловал меня в губы, прихватил зубами шею, лизнул сосок, а потом сел и пронзительно свистнул.

– Лорранов зовешь? – лениво поинтересовалась я.

– Да. Сейчас прилетит Орра. Надо что-нибудь на тебя надеть, и ты отправишься с ней в замок.

– А ты?

– А я пробегусь немного. Не волнуйся, мы окажемся на месте одновременно.

Я с сожалением покосилась на валявшиеся в стороне обрывки моего костюма.

– Единственная вещь, в которой мне было удобно.

– Неудивительно, ведь его пошили для тебя.

– Для меня? – ахнула я. – Демьен, в твоем замке служат волшебники?

– Нет, всего лишь отличный портной, которому хватило для мерок той одежды, в которой ты скиталась по Гиблым Болотам. Все еще не хочешь рассказать, что привело тебя туда?

– Скоро прилетит Орра, – я сделала вид, будто не расслышала вопроса. – Надо, наверное, надеть платье Дженни, только отряхнуть его от земли. Дженни! Я усыпила ее. Что с ней будет?

– Ее накажут, – равнодушно произнес Демьен. – Как и того стражника, что выпустил тебя из замка.

Планируя побег, я совсем не задумывалась о судьбе своих невольных помощников, но теперь меня охватило раскаяние.

– Но они ведь ни в чем не виноваты!

– Я не могу оставить в замке людей, допустивших оплошность. Это не обсуждается, Аликс. Об остальном поговорим позже. Надевай платье, Орра летит.

Расстроенная, я встряхнула платье посильнее и натянула его, а потом залезла на спину приземлившейся Орре. Мне показалось, будто мудрая птица смотрит на меня с укоризной. Демьен, нимало не смущавшийся собственной наготы, что-то тихо сказал Орре на неизвестном мне наречии. Та склонила голову, а потом расправила крылья и поднялась в небеса. Вскоре мы уже подлетали к замку, проделав мой многочасовой путь всего лишь за несколько минут.

Ко мне приставили новую горничную, невысокую аппетитную голубоглазую блондинку с румяными щеками.

– Меня зовут Дафна, лоррна, – сообщила она.

Дафна поджидала меня у лестницы, ведущей на смотровую площадку: Демьен не сомневался в возвращении беглянки.

– Хорошо, Дафна, пойдем, приготовишь мне ванну.

Меня начинало знобить, предметы расплывались перед глазами, движения стали неуверенными. Тяжелые часы ночного похода, страх перед медведем и бурные ласки на холодной земле даром не прошли. Уже во время полета пальцы мои разжимались, и лишь умение Орры не позволило мне упасть.

– Лоррна, нам не туда, – робко произнесла Дафна, когда я свернула в знакомый коридор. – Господин сказал, что вы теперь будете жить с ним, в его комнате.

– Что?

– Да, он распорядился еще до того, как отправился на поиски.

– А он уже вернулся, твой господин? Я очень хочу его видеть.

– Вернулся, – раздался за спиной спокойный голос Демьена.

Я резко повернулась.

– Ты! Ты, значит, не сомневался, да? Или был готов нарушить данное мне слово?

– О чем ты, Аликс? – удивился он.

– О твоем решении уложить меня в свою постель. Ты принял его до того, как мы…

К моему удивлению, он рассмеялся.

– Я больше не дам тебе сбежать, Аликс. Признаюсь, отправляясь на поиски, я не рассчитывал на столь приятное их завершение. И готов был спать на диване, чтобы только не упускать тебя из виду. Но теперь-то дополнительное спальное место нам не понадобится.

И он ласково провел пальцами по моей щеке. А потом спросил с беспокойством:

– Аликс, что с тобой? У тебя жар.

– Мне дурно, – прошептала я, почувствовав, как покачнулся пол под ногами.

И перед тем, как потерять сознание, успела ощутить руки Демьена, подхватывающие меня.

Глава пятая

Мне жарко, очень жарко. Летний полдень, гудение пчел в саду, еще зеленые, неспелые яблоки на деревьях, полуувядшая роза.

– Мама, ей больно.

– Увы, Аликс, цветы тоже погибают. Пойдем, дорогая. Садовник срежет сломанный стебель. А потом на этом кусте распустится новый цветок.

– Мама, она не умрет! Я могу ей помочь.

Колючий стебель больно, до крови, царапает руку. Я прикусываю губу, но не убираю ладонь. В голове сами собой всплывают слова на незнакомом языке, и я повторяю их про себя. А потом, когда отступаю, пошатываясь, от пышного алого цветка, слышу восхищенные вздохи за спиной.

– Посмотрите, лерея. Мне кажется, в девочке проснулся дар.

– Дай-то боги, лоррна.

Сильные пальцы нажимают мне на виски, синие глаза заглядывают, кажется, в душу.

– Как тебя зовут, дитя?

– Аликс.

– А меня – Ребекка.

– Я знаю.

Отвечаю смущенно, ведь старая Ребекка – лерея, Исцеляющая. Ее весь город знает, сам градоправитель при встрече низко ей кланяется. Со мной лерея говорит ласково, но я все равно боюсь прогневать ее. Лерее нужно оказывать почтение – так мама учила.

– А хочешь обучаться у меня, Аликс?

– Я? У вас? – переспрашиваю недоверчиво, не в силах поверить своему счастью.

– Не радуйся преждевременно, дитя, – вздыхает Ребекка. – Путь лереи непрост. Однажды ты в этом убедишься.

– Аликс! Аликс! Почему она не приходит в сознание? Что с ней?

– Лоррна потеряла слишком много сил, господин. И еще простыла. Не переживайте, она уже идет на поправку.

– Но она не приходит в себя!

– Зато спит, а не бредит, как вчера. Скоро она проснется.

Я с трудом открыла глаза. Под веки будто насыпали горячего песка. К счастью, в комнате царил полумрак.

– Пить, – прохрипела я, с трудом пошевелив растрескавшимися губами.

– Аликс!

– Вот, лоррна, выпейте это, – произнес незнакомый голос.

Мне приподняли голову и поднесли к губам кружку. Я глотала кисловатый напиток и никак не могла утолить жажду.

– Все, лоррна, хватит. Господин, я оставлю вас, пойду сварю новое зелье. А вы дадите лоррне еще отвара, но не раньше чем через полчаса.

Демьен взял меня за руку. Я с трудом повернула голову и посмотрела на него. Небритый, осунувшийся, с темными кругами под запавшими глазами, он выглядел так, словно это не я, а он перенес тяжелую болезнь.

– Аликс, – прошептал он и прижался губами к моей ладони. – Прости, это я виноват.

– В чем? – не поняла я.

– В твоей болезни. Лекарь сказал, что у тебя совсем не осталось сил, а еще ты простыла. Это из-за меня. Надо было сразу отправить тебя в замок, а я… Прямо на холодной сырой земле…

Я вспомнила то, что произошло между нами в лесу, и мне снова стало жарко.

– Знаешь, я тогда не почувствовала холода.

Теперь, когда я напилась, говорить было гораздо легче. Слова больше не вырывались с хрипом из пересохшего воспаленного горла, а просто звучали немного сипло.

– Но все равно заболела, – упрямо возразил Демьен. – Ты два дня не приходила в сознание.

Тут я вспомнила, что должна задать ему один вопрос.

– А что ты сделал с Дженни и стражником?

– Твою бывшую горничную отправил в деревню. Насколько я знаю, сейчас она готовится к свадьбе. Стражнику повезло меньше, невесты у него не нашлось, так что я сослал его в приграничный гарнизон.

– И не отдавал приказа высечь их? – не унималась я.

– Если кто и заслуживает хорошей трепки за случай с побегом, так это одна не в меру упрямая лерея, которая по собственной глупости едва не погибла, – ворчливо произнес Демьен. – Будь уверенна, я лично отшлепаю тебя как следует, только выздоровей.

– Хорошо, – согласилась я. – А что ты со мной сделаешь потом?

Страж закрыл глаза и втянул воздух сквозь зубы.

– Пользуешься тем, что сейчас тебе ничто не угрожает? Погоди, вот пройдет несколько дней, и я тебе все припомню, – пообещал он.

Но его слова больше не пугали меня.

Почти неделю я только и делала, что пила настойки, ела и спала. Поначалу Дафна обтирала меня мокрым полотенцем и одевала, словно ребенка, в свежую рубашку, а через несколько дней помогла мне дойти до ванной комнаты.

– Я помогу вам, лоррна.

И она действительно вымыла мне волосы, а когда я выбралась из ванны, ловко обтерла нагретым пушистым полотенцем.

Аппетит возвращался медленно. Сначала горничная приносила мне только куриный бульон, потом к нему добавились крохотные – на один укус – пирожки с мясом и сыром, а окончательно выздоровевшей я почувствовала себя, когда мечтательно произнесла:

– Мяса хочу.

Дафна ошпаренной кошкой метнулась на кухню и приволокла оттуда тяжело груженый снедью поднос.

Демьен все ночи проводил в одной постели со мной. Ложился рядом, обнимал, но более никаких вольностей себе не позволял, хотя я чувствовала, что сдерживаться ему нелегко. Иногда, ворочаясь, я случайно упиралась бедром или ягодицами в его возбужденную плоть, вырывая у Стража короткий стон. Далее так продолжаться не могло. Признаться, я опасалась, что он вновь пойдет за разрядкой к какой-нибудь смазливой горничной. Я злилась на себя, но не могла подавить поднимающуюся в душе дикую ревность при мысли о незнакомой девице в объятиях Демьена.

Поскольку Страж никаких попыток соблазнить меня более не предпринимал, пришлось браться за дело самой. Когда он уже привычно обнял меня, я повернулась, положила ладонь ему на грудь, а ногу закинула на бедро.

– Аликс!

– М-м-м?

– И что, по-твоему, ты делаешь?

– Собираюсь спать?

Словно отрицая собственные слова, погладила его по груди, скользнула ниже, на мгновенно напрягшийся живот. Подозреваю, что прежде Демьен имел привычку спать обнаженным, но ради меня натягивал в постель брюки из мягкой ткани. А вот торс оставался голым, и сейчас я с наслаждением выводила пальцами круги на горячей коже.

– Спать? Аликс, ты издеваешься?

– Разве? – невинно спросила я и спустилась пальцами чуть ниже, туда, где начиналась узкая полоска волос.

Демьен хмыкнул и откинулся на спину.

– Ну ладно, спи.

Ах, вот как? Я придвинулась еще ближе, крепко прижалась к горячему боку и опять погладила Стража по животу. Напряженные мускулы дрогнули, но Демьен вновь сделал вид, будто ничего не происходит. Войдя в азарт, я перекинула через любовника ногу, уселась верхом на его бедра, ощутив недвусмысленное свидетельство его желания, склонилась и легко поцеловала в губы. Демьен ответил на поцелуй, но даже не подумал меня обнять.

– Играем, да? – шепотом спросила я.

Он только улыбнулся. Тогда я провела языком по его шее, спустилась к груди, потом принялась целовать живот, опускаясь все ниже. Слегка пощекотала языком пупок. Когда же я приспустила его штаны, Демьен только судорожно вздохнул. Я помедлила. Очень хотелось сделать для него то, что делала Дженни в ночь полнолуния, но я не знала… не умела… боялась. Страж понял мою нерешительность и шепнул:

– Иди сюда.

Подтащил меня повыше, помог снять рубашку, заставил пригнуться к нему и с силой втянул сосок в рот. Я вскрикнула. А потом откинулась назад и медленно опустилась, принимая его в себя, наслаждаясь жаром внутри. Демьен вскидывал бедра мне навстречу и сминал ладонями мою грудь, а я приподнималась и опускалась, все ускоряя темп, пока не рухнула с хриплым вскриком на грудь Стражу. Он обнял меня, погладил по спине, а я так и уснула, прижавшись щекой к его груди.

Теперь наши ночи наполнились страстью. Демьен оказался великолепным любовником: нежным, изобретательным, неутомимым. И ни разу на его лице не появилось самодовольное выражение: он словно забыл о том глупом пари, что не столь давно предложил мне. Ни разу не позволил себе ни малейшего намека на то, сколь скоро я сдалась на милость победителя. А я с болью думала о том, что совсем скоро мне предстоит его покинуть. План нового побега никак не придумывался, но в том, что мне надо уходить из замка Стража, сомнений не возникало. Слишком многое зависело от меня, подвести свой народ я права не имела.

Лекарь уже разрешил мне недолгие прогулки, и Демьен всегда заботливо присматривал за тем, чтобы я тепло одевалась.

– Скоро лето, а ты все норовишь меня укутать, – смеялась я.

– Ты еще слишком слаба, болезнь в любой момент может вернуться, – отвечал он.

Однажды, когда мы устроились на стволе поваленного дерева (я на коленях у Демьена, крепко прижавшись спиной к его груди), он неожиданно спросил у меня:

– Кто такая Ребекка?

Я сразу же напряглась:

– Откуда тебе известно это имя?

– Ты звала ее в бреду, – пояснил он. – Это твоя сестра? Подруга?

Знать бы еще, что именно я в бреду наговорила! Но лукавить смысла я не видела, потому ответила правду:

– Ребекка была моей наставницей. Она умерла.

– Давно?

– Нет, около месяца назад.

Наверное, надо было солгать, чтобы он не смог связать смерть Ребекки с моим появлением у Гиблых Болот, но сведения были из тех, которые нетрудно проверить при желании.

– Мне жаль, Аликс. Ты была очень привязана к ней?

Откуда бы ему знать? Ах да, я ведь звала Ребекку.

– Да, очень.

– Получается, наставницу ты вспомнила, – задумчиво произнес Демьен. – А кого-нибудь еще? Семью? Друзей?

Да, мне ни на миг нельзя было расслабляться, забывать, с кем я имею дело. Каким бы нежным и страстным ни был Демьен в постели, как бы трогательно ни заботился обо мне, он все равно оставался Стражем. Цепным псом Императора. Врагом моего народа.

– Очень мало, – осторожно ответила я. – Детство. Родителей. Девочек, с которыми играла в принцесс.

Вот так, стану делать вид, будто память постепенно возвращается ко мне. Расскажу ничего не значащие подробности из детства и юности. И умолчу о той цели, что привела меня на Гиблые Болота. А когда Страж расслабится и решит, что пленница доверилась ему, снова сбегу. Сбегу, даже если придется оставить в замке свое сердце.

А вечером Демьену доставили срочное послание от Императора. Он сломал печать на конверте, вынул письмо, быстро пробежал его глазами, нахмурился и медленно перечитал еще раз. Я, узнавшая герб на сургуче, замерла в ожидании. Страж негромко выругался.

– Что-то плохое? – осторожно спросила я.

Первая мысль была о том, что Император вызывает Демьена в столицу. Сердце заныло: меня он с собой вряд ли возьмет, надо ведь будет объяснять, кто такая его спутница. Зато легче будет сбежать. Но мои догадки не подтвердились, дело обстояло с точностью до наоборот.

– Нам надо готовиться к встрече гостей, – с гримасой отвращения объявил Демьен. – Скоро сюда пожалует доверенное лицо Императора.

Судя по всему, посланника Страж знал лично, и радости скорая встреча ему не доставляла.

– Он такой неприятный тип, да? – спросила я ночью, лежа в объятиях Стража после бурных ласк.