Читать книгу: «Затянутое королевство: Приговор Лазаря», страница 4

Равус и его верные компаньоны держали путь к корчме у Кернила, расположенной в районе Ветряных Мельниц на востоке Стенграда. Тамошняя атмосфера вступала в конфликт с остальным частями города. Если на западе, севере и юге люди расхаживали с улыбками до ушей, то здесь их состояние можно было описать как подавленное. И это, мягко говоря, странно, поскольку пейзажи вокруг ничем не отличались от соседних, а люди всё равно расхаживали с унылыми физиономиями. Неместный Уэйн смотрел на них, задаваясь десятком вопросов. Складывалось такое впечатление, будто жителям района Донсо Четырёхпалого на всё плевать. Впору взять факел в руки и поджечь несколько мельниц: никто не заметит и не станет сообщать королю.

Отчасти то была горькая правда. Жители Мельниц настолько увлекались своей работой по выпеканию хлеба и других мучных изделий, что у них не оставалось времени ни на что другое. И это никому не мешало. Люди привыкли к такому образу жизни – единственным их развлечением являлись походы в курительный дом Модж. За его стенами тревоги превращались в дым, который вдыхали сотни любителей сбежать от реальности. Полгода заведение, закрытое на аварийный ремонт, не работало, однако вопреки ожиданиям лучше в районе не стало. За последние два месяца участились случаи пропажи горожан. Лавгут приказал найти их во что бы то ни стало, но за всё время расследования ищейки не обнаружили ни одной зацепки.

Увидев плакат с изображением молодой девушки по имени Омивия, Непрощённый забеспокоился:

– Это так странно. Сангерхъем всегда казался мне спокойным местом. Почему люди пропали, и их никто не ищет? Никто об этом даже слова на собрании не сказал.

– От одного знакомого я слышал, что пропали пятеро, – отозвался Джуно.

Вместе с Уэйном он шёл позади плечистого Вал’Гавсми.

– Пять человек в самом большом городе королевства – это не слишком много. Лавгут пытается решить этот вопрос, но у него и так полным-полно проблем. Ты сам знаешь.

– Тяжело быть королём. Столько ответственности…

– Это точно. Незавидная ноша…

– У Лавгута свои заботы, я понял, – продолжил Айнроус. – Но что до горожан? Им самим не интересно, куда подевались их друзья?

– Тут повсюду воняет хлебом, пацан. У тебя что, нюх отбило?

Избранный Кузней обернулся и увидел два взгляда: удивлённый Уэйна и порицающий Польдаара.

– И не смотри на меня так, Польдаар Джуно. Пацан не местный. Тсандер очень сильно отличается от Халлендора. Там всё просто, как два бронзовика, а здесь нужно адаптироваться – понять, что к чему.

– Если ты у нас такой сведущий, Равус, может тогда объяснишь Уэйну, как у нас тут всё устроено?

– Мне за это не платят. Делай сам.

И дезертир просто взял и отвернулся. Звонко стукнув себя по лбу ладонью, ильгала решил немного помочь Айнроусу.

– Чувствуешь запах выпечки? Он здесь повсюду. Пироги, кексы, торты, булочки… Здешние просто зациклены на своей работе. Вот поэтому хлеб Дома Песни и самый вкусный в мире. Если бы не тысячи текстов, Сангерхъем назывался бы сдобным домом.

– Пока я был принцем, я мало интересовался Халлендором и его столицей. Что же… буду навёрстывать. Я взял себе книгу в великой библиотеке Фрима, но так и не успел добраться до нужной главы из-за приключений по дороге. Есть смысл читать сейчас?

Уэйн вытащил позолоченный томик из походной сумки, открыл его в нужном месте и ткнул пальцем в строку.

– Вот здесь я остановился.

– А-а-а! Знаменитый халлендорский клыкач! – улыбнулся человек-амфибия. – Это вечная история! Каждый год одинаковые идиоты приносят одну и ту же клятву. Мол, они убьют клыкача и принесут его голову в качестве свадебного подарка. Честно, я не понимаю всей этой шумихи вокруг обычного болотного зверя. Ну, есть у него длинные клыки, и дальше что? В Халлендоре можно найти куда более интересных чудовищ.

– А многие возвращаются с уловом после охоты на клыкача?

– Если повезёт, каждый десятый, – быстро бросил Равус.

– Так мало?! Зачем же тогда мужи Халлендора осознанно идут на самоубийство? Они владеют волшбой? Знают секретные техники боя?

– Они кретины! – хором проговорили Вал’Гавсми и Джуно.

Последний продолжил эту мысль:

– Вот скажи мне, Уэйн, какие у вас в Тсандере свадебные традиции?

– Особых традиций нет, если, конечно, ты не представитель голубых кровей.

– С этого момента поподробнее, мой друг. У нас есть немного времени до прихода в корчму, и я с удовольствием послушаю эту историю. Ты тоже… – Польдаар сделал паузу. – Равус?

– Прям обосраться с каким удовольствием!

Несмотря на очевидные грубость и пренебрежение, Уэйн улыбнулся Избранному Кузней и решил удовлетворить просьбу Польдаара:

– Я говорил о голубой крови. Есть в наших краях редкий цветок «треглаз». Он невероятно красивый и в вазе с обыкновенной водой способен выживать годами. Любая женщина твоя, коли сможешь добыть его. Треглаз растёт глубоко под землёй в пещерах без солнечного света. Если спуститься туда проще простого, то вот выбраться наружу практически невозможно.

– Почему же невозможно?

– Цварты. Это такие существа из чистой тьмы. На первый взгляд они напоминают безобидный клубок пряжи, но стоит тебе зайти на их территорию, как они оживают! Обхватывают тебя своими щупальцами и затаскивают к себе в пасть! Да… как бы странно не звучало, но у клубка пряжи есть зубастая пасть. Только лучшие войны выбираются на поверхность с треглазом за пазухой! У моего отца получилось. И у моего деда тоже… И, возможно, когда-нибудь я сам смогу…

– Пришли, – скомандовал Равус.

Он встал напротив двухэтажного здания из грубого серого камня. На его черепичной крыше виднелась труба, выплёвывающая клубы дыма. Изнутри доносились звуки застолья, и сквозь щели меж досками, кои здесь громко именовали дверью, можно было увидеть танец корчмаря и двух девиц не первой свежести. Гости аплодировали им стоя.

– Тлеть… – выругался Избранный Кузней. – У каждого даже самого красивого города есть своя дыра за пазухой… Ладно, слушайте внимательно. Сейчас заходим и ищем эту парочку изгнанников. Показываем им монету, быстро всё обговариваем и находим способ выполнить первый подвиг. Вопросы?

– Мы на пороге первого подвига, – отметил Польдаар. – И самое время задать главный вопрос. Именно здесь и именно сейчас, когда до цели рукой подать. Скажи мне, Равус, в этом был весь твой план? Как последний наглец, ты хотел позаимствовать Флерсенблад у короля и пойти убивать Локселлуса? Просто так? На раз, два, три?

– Ты сейчас это решил обсудить?

– Да, именно сейчас! Я знаю, что ты не идиот и тебе известно, как устроен мир! Все эти нескладушки – это признак того, что нас пытаются обдурить! Ты говорил, что тебе не нужны подвиги, а теперь выясняется, что ты был к ним готов! Дай угадаю! Ты плёл нам чушь, просто чтобы выглядеть круто? Иного объяснения нет… Ты осознавал, что Лавгут попросит именно то, что ты терпеть не можешь, но тебе было необходимо покрасоваться! Показать, какой ты у нас бунтарь! Равус, мы находимся в одном шаге от начала предприятия, в котором ни ты, ни я не планировали участвовать… С Уэйном-то всё понятно: ему нужны подвиги, чтобы вернуться к отцу. А я и ты? Нам это зачем? Мне нравится идея снять эту метку…

Джуно ткнул ладонью с обугленным знаком клятвопреступника прямо в лицо Вал’Гавсми.

– Но мы с тобой должны договориться. Поклянись мне, что ты не кинешь меня и не подставишь в последний момент!

– А он так может? – запереживал Айнроус. – Ты ведь говорил, что он славный малый?

– Ещё как может! Есть целый список причин, почему этот великан может соврать или обдурить! ЕСЛИ ТЫ НЕ ЕГО ДРУГ, как он выражается! Я с ним продержался больше, чем кто-либо, и этого вполне достаточно, чтобы меня признать! Говори, Равус! Я назвал тебя хорошим человеком, когда про тебя спрашивал Уэйн! Признай и ты меня хотя бы другом в кавычках! Слово, данное другу, быть богам впроголодь, в кавычках, ты нарушить не сможешь!

– С какого перепугу ты решил, что я…

И сердитый взгляд Джуно остановил Вал’Гавсми на полуслове. Грубиян стиснул зубы и сжал кулаки. Можно было услышать скрежет металла его пальцев.

– Ладно… Убедил. Мы с тобой путешествуем уже год…

– Ага! – подначил человек-амфибия.

– Ты несколько раз спас мою задницу… Я никогда не обозначал, кто ты для меня есть, но так уж и быть… Чтобы ты, надоедливый, чересчур нравственный любитель пихать занозы мне в зад…

– Двусмысленно прозвучало, – пробубнил Уэйн.

– Не перебивай меня, пацан! Чтобы ты, надоедливый, чересчур нравственный любитель пихать занозы мне в зад не ныл всю дорогу, я это говорю! Ты! Мой! Друг! Доволен?! Ты счастлив?!

– Более чем, – улыбнулся ильгала.

– Я не предам никого из нашего отряда! Мы Длань ТЛЕННОГО Короля, и я обещаю, что не кину, не обману и не обведу вокруг пальца никого! Я не стану врать и искажать факты, даже если буду выглядеть, как сельский мальчишка, которому хочется выполнить подвиг! И да, Польдаар Джуно и Уэйн Айнроус. Вот такое вот я говно! Я буду упираться до последнего, лишь бы не бегать по всему свету ради подвигов! Вопросы есть?!

– Нет, никаких вопросов, – хором проговорили клятвопреступник и непрощённый.

– Тогда не будем терять время. Пошли внутрь.

И распахнул он дверь корчмы Кернила.

Изображение 3: Кольцо Краунфара

Предание второе: бич

Его слёзы исцеляют раны наших храбрых воинов, а его священное пламя согревает даже в холоднейшие ночи. Поначалу мы не верили, что Браан-ву может нести добро, но увидев, как жидкий огонь струится из его глаз, мы отбросили все сомнения. Граате-Корру оплакивает наши грехи каждый день. Он несёт тяжкое бремя – олицетворяет сторону света… Сторону Богов! Они восседают на небесах и вершат священный суд, покуда Граате-Корру защищает добро и справедливость на земле. Своими крыльями он создаёт жизнь. Там, где не так давно была пустыня, подле его поступи отныне течёт ручей. Деревья растут до облаков, а горы хранят в себе драгоценный металл. Плачущий Браан-ву – наш защитник и верный друг!

Так вы говорили, пока он был жив? Почему не спасли его?! Почему бросили умирать во тьме, дав Янну-Корру свободу?! Это вы виноваты! Вам не хватило терпения и отваги устоять на своём посту и сохранить Священное Слово! Не я, а вы дали его произнести! И теперь вы судите меня как аколита зла и насмехаетесь! Одно Слово было сказано! Осталось второе! Вы и его упустите! Не сможете защитить, покуда ищите виноватых! Семья Ванхейм, семья Долотес, Найли, Погавер и Меренодс – я предрекаю ваше поражение! Один за другим избранные вами хранители склонят голову перед вместилищем зла и отдадут фрагменты второго Священного Слова! Не в этом поколении, так в следующем! Ваш бич уже вознёсся над вашими спинами!

Последняя речь отца Крагаса. Суд под горой Талобриджа. Конец летоисчисления старых гинов.

Глава 4. Совет

Лавгут Орнийский и Доминес Клемент.

Пятый день пятого месяца.

События разворачиваются спустя некоторое время после разговора Равуса

и Короля Халлендора.

Выслушав просьбы народа и пообещав исполнить каждую, Лавгут с чувством исполненного долга направился ко дворцу вместо с Клементом. Советник говорил о значимости текущего дня и вскользь упомянул скорый ремонт западного крыла обители короля Халлендора. Краунфар представлял собой двенадцать башен, соединённых лестницами, мостами и высокими стенами. Он больше походил на оборонительный форт, нежели на замок, однако покрывавший его фасад золотой орнамент говорил о знатной принадлежности здания.

Павший тиран Арвольд был помешан на золоте и пытался украсить им всё вокруг себя. Потолки, стены, одежды и даже оружие – ничто не оставалось без его внимания. Когда Орнийский пришёл ко власти, он в первую очередь пожелал избавиться от блестящих слабостей своего предшественника. Благо, совет Халлендора быстро отговорил Лавгута, якобы образ Краунфара стал для людей привычным и негоже отбирать у них чувство осознанности. Мудрый король, разумеется, согласился. Он вырвал драгоценные камни из своей короны в знак нерушимости принципов, приказал расплавить золотой трон Арвольда и отлить себе новый – из рабочего железа. Так узурпатор показал, что ничем не отличается от простого народа и своей царской мантией соприкасается с грязным инструментом кузнецов и землепашцев.

Эта же мантия тащилась по полу из расписной мозаики, кой Орнийский ругал каждый божий день. Письмена о былых заслугах старых гинов на языке Якора Дул’Атанджа, украшали комнаты Краунфара и били по самолюбию Лавгута. Ему было привычнее считаться с принципами новых гинов – просвещённых о добродетели высшего бога Солнцеликого Бастиона Ауроса. Его учения отражали мирские взгляды короля Халлендора: стремление к свободе церкви, доблестный бой, где всем носителям волшбы найдётся законное место, и уважение к чистым помыслам, положенным самим Бастионом. Всё это Лавгут без устали продвигал в массы, будучи старым гином, тем, чей род начался до гибели Граате-Корру. Близкий друг короля Доминес частенько подмечал оную деталь, но старался не давить слишком сильно, ибо шутки про родственников в стенах королевства не приветствовались.

Стоит отметить, что и самого Клемента не устраивали виды Краунфара, так полюбившиеся жителям столицы. Везде набившее оскомину золото, уродливые портреты предков Дул’Атанджа, коих больше сотни, и высокие потолки – даже великану до них не дотянуться. Слугам приходилось брать лестницы, дабы озарить помещения новым пламенем, когда жизненный цикл комнатных свечей подходил к концу.

И тем днём Лавгут заметил, как свой краткий путь заканчивало трио огоньков на длинном столе совета короны. Обширный зал в центральной башне замка был мрачным местом, ибо обсуждаемые дела не должны были его покинуть ни одним известным способом.

Орнийский занял место в конце стола, откуда мог разглядеть всех собеседников разом, кивнул Клементу, расположившемуся по правую руку от него, и поприветствовал присутствующих.

– Доброго дня, Мэйлор Янош, Гирник Тер’Йолиг и достопочтенная Леди Астарта Клемент.

Вглядываясь во фреску на потолке глазами цвета дымчатой бирюзы, она сидела по левую руку от короля и не обращала внимания на слова приветствия. Законная супруга Доминеса Клемента, прозванная Блаженной, – самая красивая женщина во всём Халлендоре. Астарта принадлежала к роду новых гинов, как и её муж. Она родилась в Мауторне и в возрасте семнадцати лет покинула родину город Мортримм – столицу горного королевства, став частью политического правления Сангерхъема. Спустя ещё два года в девичестве Рейдиант стала Клемент. Доминес долго добивался руки и сердца девушки, поскольку при данной ей красоте и семейных богатствах, та могла избрать любого мужчину.

Её длинные золотистые волосы казались даром самого Бастиона Ауроса, а манящие губы в форме сердца, безупречные в каждой детали, так и просили слиться с ними в страстном поцелуе. Когда знатные мужи Халлендора видели Астарту на королевских раутах, они с трудом сдерживали себя, пока разглядывали изящную мечту в шёлковых платьях. И нет более смысла подбирать громкие эпитеты, коих уже сказано с избытком, достаточно представить себе фигуру, лишённую любых изъянов. Эта была Леди Астарта Клемент, тем не менее… Блаженная.

Так её прозвали в народе. Отрешённая от мирских проблем, она всегда смотрела куда-то вдаль, и лицо её было лишено всяких эмоций. Однако в час нужды, когда государство приближалось к критической точке, Астарта могла заговорить всего один раз и тем самым спасти жизни тысяч граждан. Поэтому жена Клемента стала частью совета короля.

– Как твоё самочувствие, муж мой? – тихо молвила сладкоголосая.

– Сегодня я как восемнадцатилетний мальчишка. Спасибо за беспокойство, моя дорогая. Приступим к обсуждению, господа? Король не может тратить на нас много времени.

– Безусловно, приступим, – хором проговорили Гирник и Мэйлор.

Последний являлся уроженцем Тсандера и Всеотцом¹² Академии кудесничества Халлендора. Мужчина рода старых гинов сорока лет от роду, с чёрными волосами до плеч и карими глазами, неизменно одетый в шёлковую мантию с отблеском солнца. В ней он смотрелся даже солиднее Лавгута в королевских доспехах, однако не этим был знаменит облик Мэйлора. Его квадратный подбородок, ставший объектом легенд, выпирал вперёд, аки третий кулак, придавая силуэту Яноша излишнюю мужественность.

Все считались со мнением Всеотца, и все члены совета уважали его.

– Полагаю, мы будем обсуждать неприятную тему, – продолжил Орнийский. – Самоубийство Горни Балдура. Поистине ужасная новость… Я до сих пор пребываю в неверии. Он был моим хорошим другом и достойным союзником короны. Весть о столь жалкой и греховной смерти сводит меня с ума.

Дождавшись, пока король закончит, Мэйлор Янош молвил слово:

– Ваше Величество, мы собрались по другому поводу. Ваш давний товарищ герцог Мир’Ошерн найден мёртвым в собственной опочивальне. Он выпил яд, мой король.

Всё сказанное Всеотец произнёс без колебаний.

– Я решил поделиться новостью сразу, Ваше Величество. Нет смысла оттягивать неизбежное.

– Скажи это кто другой, я бы принял весть за плохую шутку, – ответил Лавгут с округлившимися от шока глазами. – Но ты, Мэйлор, не знаешь, что такое чувство юмора. О, Боги! Спаси нас, Бастион Аурос… Как такое могло случиться? Два представителя знатной крови убили себя? Кто-нибудь виделся с Мир’Ошерном накануне? Он говорил что-нибудь важное?

– Он сказал, что планирует съездить в Порт-Бьён по делам, – отозвался усач Тер’Йолиг, глашатай Сангерхъема. – Мир’Ошерн выглядел бодрым и жизнерадостным.

– А потом выпил яд?

Орнийский раскинул руками в стороны.

– Так не бывает! Люди не убивают себя просто так! Это явное убийство! Те, кто знали Мир’Ошерна, как я, точно скажут, что для его семьи это настоящий позор! Яд – оружие женщины! Славный муж скорее пронзил бы себя мечом!

– Это ещё не всё…

Тон голоса Мэйлора передавал его серьёзный настрой.

– Госпожа Ламивилла тоже мертва. Она на глазах у мужа сожгла себя в амбаре. Вместе с лошадьми, подаренными семье Бро’Керин на годовщину свадьбы Вашим Величеством.

– Ты сейчас пошутил? – Лавгут противоречил себе. – Я знаю, что сказал только что, но, Мэйлор, ты пошутил?

– Нет, Ваше Величество, – ответил тот, положив руки на стол. – Я уже не в том возрасте, чтобы отпускать шутки про смерть. Это третье загадочное самоубийство за последние три месяца. Мы крайне обеспокоены, но наши рты на замке, как и полагается. Мои кудесники бдят за тихим сном простого люда, однако скоро правда всплывёт наружу. Мы должны выработать стратегию дальнейшего поведения. В первую очередь, нельзя поддаваться панике.

– Именно поэтому я не дал вам ввязаться в авантюру с Вал’Гавсми, – вставил Клемент, слегка наклонившись к королю. – У нас есть куда более важные проблемы.

– Доминес прав, Ваше Величество. Я и мои соратники склонны полагать, что это только начало. Волна зла накрывает знатный род гинов. Некто затаил злобу на правление Халлендора и явно не отступит без боя.

Лавгут был не из робкого десятка и, встав из-за стола, обнажил Флерсенблад, готовый сразиться с любым врагом:

– Тогда мы дадим ему бой!

– Не всё так просто, – бросила Астарта и мгновенно привлекла к себе внимание совета. – Наш враг, если он существует, использует не грубую силу.

– Поясни, дорогая моя. Что ты имеешь в виду?

Тут Леди Клемент отвлеклась от любования фреской и посмотрела в глаза Доминесу.

– Он выставляет убийство как самоубийство, стало быть, не обладает достаточной силой, чтобы атаковать в открытую. Лишённый силы тела, он орудует силой разума. Мы должны выманить нашего врага, но для начала нам нужно связать три имеющиеся смерти воедино. А, может быть, даже больше…

– Больше жертв?!

– Да, мой Король. Напомню вам, что в районе Ветряных Мельниц пропало уже пять людей. Все исчезновения были накануне гибели наших добрых друзей, и если вы обратите внимание на эти инциденты, то поймёте, что каждый из погибших часто гостил в районе Донсо Четырёхпалого. Вероятно, наш преступник скрывается там.

– Хм… Ты сказала, что необходимо связать жертвы между собой, и уже дала нам неплохую зацепку, – подчеркнул Лавгут, заточив Флерсенблад в ножны. – Думаю, это по твоей части, Доминес. Я поручаю тебе поиск информации о переписках усопших. Я хочу знать, куда они отправляли письма и кому. Вороны Сангерхъема отмечены печатью кудесников, и если знать, как, то их можно отследить. Ты справишься?

Широкая улыбка на лице Клемента говорила о его настрое:

– Шутишь? Чтобы я не справился? Это лёгкое задание!

– Спасибо, мой друг. Не знаю, что бы я без тебя делал. Мэйлор, тебе я поручаю разобраться с ситуацией на Ветряных Мельницах. Астарта никогда не ошибается, и я уверен, что ты найдёшь связь между исчезновениями и самоубийствами.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– А теперь ты, Гирник.

Тер’Йолиг тотчас оживился, потеребив усы.

– Тебе необходимо составить список потенциальных жертв – всех представителей знатной крови в Сангерхъеме и их ближайших соратников. Если мы будем действовать на опережение, то, возможно, спасём жизни. Сколько времени у тебя займёт выполнение этого поручения?

– Два полных дня максимум. Я очень хорошо знаю город и быстро справлюсь. У меня как раз есть парочка хороших идей, и я хотел бы их реализовать.

– У всех есть задача, кроме Астарты, – подытожил Орнийский. – Но она и так уже слишком много сделала для нас. Она задала нам направление, как и всегда, поэтому я даю Доминесу дополнительное задание. Проследи за комфортным досугом, жены, мой друг.

Клемент было хотел прыснуть шуткой в ответ, но его опередила Блаженная:

– Это я слежу за комфортом моего единственного и неповторимого. В последнее время только сок ягоды марики может успокоить его нервы.

– Нервишки шалят, Доминес? – без промедления спросил Лавгут, улыбнувшись.

В ответ и сам советник оголил свои блестящие тридцать два зуба.

– Это всё возрастное. Вы проходили через это, и теперь я прохожу. Со всеми мужчинами это рано или поздно бывает. В любом случае я вечный слуга короны, и даже проблемы со здоровьем не помешают мне исполнить долг.

Воодушевившийся Лавгут стукнул себя кулаком по груди в знак признательности, и сел на положенное место. Он думал, что это конец собрания и можно распускать друзей по их делам, но не тут-то было. Предупредив совет короны тремя стуками в дверь, в комнату вошли двое. Пот ручьём стекал по их лбам, а веки нервно подёргивались – посетители явно пришли с плохими новостями.

Орнийскому снова пришлось встать.

– В чём дело, Локер?

Молодой человек, названный по имени, боялся заговорить. Одетый в белую мантию кудесника, коим он являлся с семи лет, как и все остальные ученики академии Мэйлора Яноша, он пытался укрыть эмоции за капюшоном, но тому не хватало длины, чтобы спрятать глаза. Спутник Локера, простой торговец большого рынка Сангерхъема, дёргал его за рукав, подначивая начать диалог.

– Ваше Величество!

Парень сделал низкий поклон.

– Умоляю простить меня за столь наглое вмешательство, но я пришёл к вам с двумя новостями, и обе плохие.

– Двумя плохими новостями… Что сегодня за день такой?

Лавгут посмотрел на Клемента, пожавшего плечами.

– Говори, Локер, я тебя слушаю. Кто твой спутник?

– Это Десмер, Ваше Величество, он торгует фруктами на большом рынке. Там сегодня бандиты Тулиса похитили женщину посреди бела дня! Они ворвались на рынок и забрали торговку рыбой Ламию!

– А ну-ка, не частите, молодой человек! – резко вклинился Доминес, голос которого напомнил тяжкий оползень.

Глаза его покраснели от злости, а ладони дрожали.

– Григоры разберутся с этой проблемой, как только выследят Тулиса! Никто его никогда вживую не видел! Это весьма проблематично – искать того, чьё лицо неизвестно!

– Но мы знаем, где скрывается Тулис, сэр Клемент. Он на Слезливой Топи. Мы были там весь день и случайно увидели отряд в капюшонах с нашивками. Мы проследили за ними почти до самого логова…

Агрессивно настроенный советник сам понял, что его гнев абсолютно неуместен. Приняв из рук жены чашу, до краёв наполненную ранее упомянутым соком марики, он сделал несколько глотков и вернул себе самообладание:

– Как интересно… Вы случайно увидели бандитов? – спокойно спросил Доминес. – И что же вы двое делали на Слезливой Топи весь день? Народ был у кольца Краунфара, а вы просто гуляли? Локер, ты ведь первый помощник Мэйлора. Почему ты был не с ним?

Тут двое вестников переглянулись, зная, что им придётся говорить только правду.

– Наверное, стоит сказать всё как есть. Мы охотились на клыкача, сэр Клемент.

– Выходит, у твоего друга свадьба и… – не закончив мысль, Доминес рассмеялся. – Хах-хах-ха! Ну, не может же кудесник первого кольца жениться?!

– Это не имеет значения, – заявил Лавгут. – Я верю Локеру и немедленно пошлю отряд вместе с ним. От прогулки по Слезливой Топи никому плохо не станет. Ну, поплачут чуток из-за испарений… Ничего страшного. Этот вопрос решён. Какая вторая новость?

– А она не для вас, Ваше Величество. Эта новость касается Всеотца.

Услышав своё громкое звание, Мэйлор тотчас пронзил юного кудесника взглядом.

– Объяснитесь, Локер из Сангерхъема.

– Разумеется, Всеотец, – молвил кудесник, склонив голову. – Тигиан Янош, кровный сын вашей святости. Он поднял шумиху недалеко от Церкви Солнцеликого Бастиона Ауроса и опять угодил в беду.

– Не опять, а снова, – отрезал глава академии. – Ну, и что на этот раз? Он кому-нибудь нагрубил? Выказал неуважение или ввязался в драку? Тигиан – мой сын и мой вечный позор… Если бы Солнцеликий Бастион Аурос наделил его хотя бы половиной мудрости его матери, мне бы не пришлось краснеть на наших собраниях. Прошу извинить меня, Ваше Величество… Я должен идти.

Мэйлор встал и аккуратно задвинул стул.

– Увы, но меня взывает семейный долг.

– И я отпускаю тебя, мой друг, – легко и непринуждённо ответил Орнийский. – Все роли распределены, и мы знаем, что нужно делать. Собрание окончено. Увидимся завтра, как положено. Всем спасибо.

Изображение 4: Леди Астарта Клемент