Читать книгу: «Кровь Богини», страница 3
– Ну? – усмехнулся Друст, глядя на ошеломленного Глокка. – Каково? Я же говорил, тебе станет лучше.
Глокк вертел головой, всматриваясь в каждую тень.
– Что это за место, Пекло меня побери? – прошептал он.
– Оно называется Сердцем мира. Говорят, это всеми забытое царство тени раскинулось под всей земной твердью. У нас в Древомарье есть множество проходов под его сени. Но сам впервые оказался так глубоко.
– Как давно ты здесь? – спросил Глокк, повернувшись к шаману.
– Достаточно, чтобы изучить эту долину вдоль и поперек. Будь начеку, здесь небезопасно.
Друст уверенно отправился вдоль реки, вторя изгибам ее берегов. Он петлял по едва видимой тропинке, старательно обходил причудливые деревья и жутковатого вида кустарники. Вступив под сень таинственного леса, Глокк ощутил духоту и сырость, совсем как в джунглях на юге Хармата. Только пахло здесь иначе. Во рту появился сладковатый железный привкус. Глокк поморщился и сплюнул на синие листья ближайшего дерева. Те вдруг с хлопком втянулись в ствол, подняв в воздух облако мерцающей пыли. Глокк отшатнулся, приготовившись к бою, но в этот момент его рот и нос накрыла ладонь Друста.
– Не дыши! Скорей за мной!
Шаман побежал дальше по тропе, увлекая спутника за собой. Остановившись посреди прогалины, он гневно посмотрел на Глокка.
– Правду говорят! Чем шире руки, тем меньше мозгов! На хрена ты потревожил деревья?
Глокк насупился.
– Что не так, чертов лесовик?
– Некоторые деревья защищают свои листья, выбрасывая ядовитую пыль. Вдохни ее – и ты уже не жилец! – яростно жестикулируя, объяснил Друст. – Ты чуть не угробил нас обоих, дубина!
Рассвирепев, Глокк подскочил к провожатому и схватил его за грудки. Сжатые добела пальцы захрустели, когда он поднял шамана над землей и хорошенько встряхнул. Бросив его под ноги, Глокк присел возле головы Друста и тихо прорычал:
– Следи. За. Языком. Червяк. Иначе ты будешь жрать эту пыль, пока она из всех щелей не полезет.
Побледневший Друст сжался, как цветок перед скалой.
– Я…я…
– Ты меня понял?
– Да, – пискнул Друст. – Да, я все понял.
Великан встал на ноги и за шкирку поднял перепуганного шамана.
– Меня зовут Глокк, – бросил он, не отпуская его ворота. – Так зовут человека, который прервет твою жалкую жизнь быстрее, чем ты успеешь подумать. А теперь веди меня в гребаный лагерь.
Друст сглотнул и засеменил по тропе, не оборачиваясь на спутника. Он не проронил ни слова до самого конца пути.
«Наверху, наверное, уже вечер. Если не ночь».
Глокк был привычен к долгим переходам по диким землям. Он прожил не одно столетие, и почти всегда находился в бегах. Прирезав или спалив кого-нибудь в одном месте, он перебирался в другое и обитал там, пока не приходилось уходить дальше. Когда умирали те, кто про него помнил, он возвращался в старые места. И так по кругу.
Однако последние несколько дней, с момента его пленения, выдались трудными. И сегодняшний его просто добил. Его валило с ног от усталости. Голод сводил с ума. Как и безмолвные путы браслетов, что сковали руки ледяной хваткой. Богородный дар жалобно пищал где-то внутри, не в силах найти выхода. Казалось, еще немного, и он навеки покинет Глокка. От этого наваждения хотелось выть и ломать чьи-нибудь черепа и спины. Богородного трясло как при лихорадке. Он уже подумывал сорвать злость на Друсте, когда тот вдруг остановился посреди лесной прогалины и повернулся к нему.
– Мы пришли, – сказал шаман.
На самом краю реки стояли две гигантские каменные плиты, поваленные друг на друга. В их тени теплился огонек очага. Пахло чем-то жареным. Доносились тихие разговоры и споры. Один из говоривших, темнокожий и рослый, как Глокк, что-то объяснял собеседнику, который скрывался в тенях. Еще один копошился у речки, облезший, едва шевелившийся старик в грязной тунике. Все место было освещено ярким голубоватым свечением, исходившим от толстых личинок, облепивших скалы. Увлеченный спором темнокожий исполин схватил одну из тех, что тушились на костре, и отправил себе в рот с мерзким хрустом.
– Это и есть ваша еда? – хохотнул Глокк.
Услышав его, спорящие замолчали. Из теней вышел еще один обитатель убежища. Белокурый, высокий и статный, с гордыми чертами лица и презрительным взглядом. Впалые щеки поросли длинной грязной щетиной, придав ему вид бродяги и скитальца. Истрепанный камзол с оборванными нашивками на рукавах выдавал в нем благородное происхождение. На его запястьях, как и у всех прочих, было видно черное серебро браслетов, что глушили связь с даром.
«Важный, наверное, был хер, да только теперь он смахивает на нищего оборванца».
– Мы питаемся тем, что дает нам это место, – задрав нос, сказал «важный хер». – В отличие от жрущих друг друга отбросов из Ямы.
Глокк прошел ближе и осмотрел его с головы до ног.
– Даже ты, твое сиятельство? – с насмешкой спросил он.
– Даже я, – ответил «важный», и вдруг округлил глаза, словно увидел призрака. – Я тебя знаю!
– О, неужели, – беззаботно бросил Глокк и присел на камень возле убежища.
Он схватил присосавшуюся к скале личинку и смело откусил от нее половину. От омерзительного привкуса, Глокка затошнило. Он с усилием проглотил личинку, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.
– Ты знаешь меня как друга или врага? – спросил Глокк, посмотрев исподлобья на «важного».
– Как врага, – ответил тот и чуть притопнул ногой.
Глокк безудержно рассмеялся. Из его рта в разные стороны полетели синие брызги, дождем окатив собеседника.
– Брехня! Будь ты моим врагом, давно кормил бы червей в земле.
«Важный» отряхнул замызганный соком камзол, будто тот стал бы от этого чище, и подошел вплотную к пришельцу.
– Ты – Глокк, – прошипел он. – Проклятый наемник. Пират. Убийца и насильник. Помнишь, что было в восемьсот пятьдесят третьем?
– Послушай, твое высочество, – небрежным тоном сказал Глокк, поудобнее устраиваясь на камнях, но при этом готовый вскочить в любой момент, – для меня цифры мало что говорят. Может, напомнишь? Чем же был примечателен восемьсот пятьдесят третий?
– Погромом в фактории Алекабро!
– Хмм, – призадумался Глокк, почесывая подбородок, – это то сборище лачуг на берегу Южных морей? Было дело, было. Знатную пирушку мы тогда закатили. А тебе что с того?
«Важного» трясло от гнева. Чем сильнее Глокк его задирал, тем яростнее он стискивал кулаки. Его глаза медленно наполнялись кровью.
– Я командовал гарнизоном фактории! – крикнул он.
Глокк расхохотался.
– Херовый же из тебя командир, если шайка пиратов перевернула твой убогий городишко всего за одну ночь!
«Важный» не вытерпел. Взвыв, он бросился на Глокка и попытался впиться в его шею. Но великан давно этого ждал. Ловко извернувшись, он схватил «важного» за руки, резко дернул и уронил на скалу. Тот охнул, врезавшись лицом в камень, но попытался подняться. Глокк был быстрее. Он уселся на спину поверженному врагу и пригвоздил его голову локтем к земле.
– Мне ничего не стоит оборвать твою никчемную жизнь, – рыкнул он в ухо противнику. – Так скажи мне, твое высочество, почему я не должен этого делать?
– Сукин ты сын! – плевался в камень «важный». – Собачье отродье! Ты изнасиловал и убил ее!
– Что ты там бормочешь?
– Ты изнасиловал и убил мою жену! Я столько лет искал тебя! Я посвятил жизнь твоим поискам, ублюдок! Лучше убей меня, иначе, клянусь, я разорву тебя, падаль!
Глокк, слушая его, огляделся. Остальные богородные окружили их, но не смели вмешиваться в перепалку. Тяжело вздохнув, богородный поднял за шкирку «важного» и грубо усадил его на камни. Тот попытался вырваться, но жесткий удар локтем, быстро усмирил его пыл. Бедолага схватился за разбитый нос и гневно посмотрел на обидчика.
– Как тебя зовут, ваше, мать твою, благородие? – спросил Глокк, удерживая его за ворот камзола.
– Деллен, – захлебываясь в крови, просипел тот. – Деллен де Ла Фер.
– Значит, и правда высокородный, – усмехнулся Глокк, но вдруг посерьезнел. – А теперь послушай меня, Деллен-де-ла-хер-знает-кто. Я в жизни не насиловал женщин! Да, убивал. Убивал много. Прикончил народа столько, что хватит заселить сотню жалких деревушек, таких как твое гребаное Алекабро. И они, сука, снятся мне! Снятся, когда я сплю! Я вижу их чертовы выпученные глаза, полные ужаса. Моя рожа была последним, что они видели перед смертью. И теперь, в отместку, они преследуют меня по ночам! – Глокк схватил Деллена за волосы на затылке и собрал их в кулак. – Но женщин я пальцем не трогал, если они того заслуживали. Никогда. Тем более не насиловал. Запомни это, и подумай, прежде чем еще раз посмеешь броситься на меня, безмозглый ты идиот.
Он с силой отшвырнул Деллена прочь от себя. Мужчина свалился с камня и распластался на земле у реки. Откашлявшись, он перевернулся и поднялся на четвереньки. С его лица капали кровь и слезы. Гневно взглянув на Глокка, Деллен прохрипел сквозь всхлипы:
– Ты лжешь! Уцелевшие говорили, что мою…мою жену силой взял гигантский лысый пират!
Богородный снова рассмеялся и подошел к Деллену.
– Того, о ком ты говоришь, звали Бегемотом, – сказал Глокк. – Он был тем еще отбросом. Я лично прикончил этого ублюдка, через несколько дней после погрома. Твоя жена отомщена. Ты гонялся всю жизнь не за тем человеком.
– Лжешь!
– Ты мне можешь не верить, но мне легче было убить тебя, чем объяснять все это дерьмо.
Деллен затих. Он сел на берегу реки и тяжелым взглядом посмотрел на водную гладь. Глокк, сам не понимая зачем, плюхнулся рядом.
– Мне не вернуть твою жену…как там тебя…
– Деллен, – тихо отозвался тот.
– Точно. Деллен. Знаешь, Деллен, я совершил много чего, о чем давно сожалею. И мы можем вечно сидеть и реветь как бабы у реки или взяться наконец за дело, и придумать, как выбраться из этого проклятого места. Что скажешь?
Мужчина неуверенно кивнул.
– Я…Пожалуй, ты прав. Пойдем. Познакомлю тебя с остальными. И кстати…сырыми этих личинок есть нельзя. Скоро ты не вылезешь из кустов, дубина.
Глокк рассмеялся и весело вдарил Деллену ладонью по спине, от чего тот чуть не свалился в воду.
Ветер в парусах
Это был обычный воскресный вечер.
Дым табачного зелья застилал воздух в пропахшей пивом и грязью таверне. Трубки самых причудливых форм торчали из бородатых, беззубых, кривых ртов постояльцев. Каждый старался перещеголять соседа самой диковинной трубкой: у одного изогнутая в рог, у второго украшена росписью в виде черепа. У того одноглазого и то хлеще – с золотым орнаментом и рубиновой россыпью.
Эль лился рекой. Весь пол был заляпан плевками и пролитыми напитками. Отовсюду доносились смех, брань, споры и угрозы. Мужичье гоготало и налегало на кружки после очередной партии в кости. Пышногрудые бабы и портовые куртизанки сновали между столов и предлагали себя стремительно пьянеющим морским волкам. Женщины визгливо брыкались от щипавших их за задницы моряков и гортанно смеялись, косясь украдкой на толщину их кошельков.
Возле стойки, где суетился хозяин сего чудного заведения, надрывались двое юнцов с флейтой и скрипкой. Но за шумом и гамом их почти не было слышно. Время от времени хлопали двери и в забитую народом таверну заваливались новые посетители. Становилось тесно и душно.
В общем, это и правда был самый обычный воскресный вечер.
Крейг сидел за столом в углу таверны и расслаблено наблюдал за барахтавшимися рядом пьяницами. Что может быть более умиротворяющим, чем кружка пенного и веселая компания вокруг тебя? Завтра его ждет новое плавание, которое должно принести кучу звонких монет. Крейг закатал рукава расписного кунтуша, чтобы хоть немного охладиться от проклятой жары, и приложился к чарке. Он бесстрашно налегал на эль, совершенно не заботясь о завтрашнем отплытии. Ведь его верный старпом Тик сидел напротив и с хмурым видом потягивал кислое козье молоко, да ковырял ножом слой грязи на столе.
– Мистер…Т-ик! – неожиданно для себя икнув, спросил Крейг. – Почему же вы не пьете более благородные напитки?
Старпом пригубил из кружки. Он с грохотом опустил ее на стол и сурово посмотрел на капитана.
– Хм-м. Кто-то же должен быть трезвым, чтобы наша вшивая посудина смогла хотя бы выйти из гавани, – прохрипел он и почесал седоватые заросли бороды.
– Брось Тик, – всплеснул руками Крейг. Из зажатой в кулаке кружки обильно пролился эль и хлынул на спину проходившей мимо куртизанке.
– Козел! – крикнула та, гневно выпучив чересчур накрашенные глаза.
– Да-да, иди уже…куда шла, – отмахнулся капитан, и продолжил: – Все будет прекрасно, мистер Тик, мы же не в первый раз в море!
– Осмелюсь заметить, капитан, – буркнул старпом, – не будь меня на корабле, вы бы давно уже кормили угрей на дне.
Мимо стола прошли грудастые дамы в пышных длинных юбках, подобранных так, что взору открывались загорелые ноги и белые панталоны. Они кокетливо улыбались Крейгу, а одна зазывающе подмигнула и поманила его пальцем за собой.
Капитан зевнул.
– Снова ты за свое? Возьми себе одну из этих прекрасных барышень!
– Хм-м, чтоб потом у меня на причиндалах оказался букет со всего Цивиса? – косясь на баб, буркнул Тик. – Нет, спасибо. Обойдусь своими силами.
– В этом ты горазд, мистер Тик, – фыркнул Крейг и подлил из кувшина эля. – В этом ты мастер.
Тик пропустил мимо ушей его насмешки и наклонился ближе:
– Вы так и не сказали, что за груз мы везем, капитан.
– Вино, мистер Тик. Вино.
– Вино? – воскликнул старпом. – И ради этого столько таинственности?
– Тише ты, старый осел! – шикнул Крейг. – Для секретов есть причины.
– Хм-м. Это какие же «причины», – шепнул Тик, озираясь по сторонам. Окружающие занимались поглощением выпивки и спорами и не обращали внимания на шепчущихся пиратов.
Крейг с задумчивым видом потеребил кольцо в ухе. Его взгляд вдруг посерьезнел.
– Помнишь, в начале лета, когда мы прошлый раз заходили сюда, в Цивис?
– Ну, помню, – кивнул Тик. – После мы отплыли в Техноград и на полпути нарвались на рейд султанских псов. Еле ушли от этих чернокожих ублюдков!
– Именно так. В тот день ко мне обратился один…наниматель. Он посулил солидную сумму за то, чтобы я без лишних вопросов доставил груз в столицу.
– Хм-м. И вы, капитан, согласились, – смекнул старпом. – Так вот откуда у нас тогда взялись деньги на новый такелаж!
Крейг улыбнулся и схватил чарку.
– Старые снасти совсем прогнили.
– Дурья ты башка, капитан! На кой ляд ты связался с непонятным хером и втянул нас в очередную авантюру?
– Не ворчи, строптивая дева, все ведь живы-здоровы, – отмахнулся Крейг. – Неужели ты думаешь, что я не заглянул украдкой в ящики? В них хранилось самое обыкновенное вино. Так что ничего страшного. Может, оно ворованное…но ведь нам не впервой возить награбленные пожитки.
– Ни одно, даже ворованное, вино, не стоит таких денег, – покачал головой Тик. – Теперь мне кажется, что то нападение произошло неслучайно.
– Ты стал слишком стар и впечатлителен, мистер Тик.
– Хм-м. Ну и теперь что? Новая партия этого секретного вина?
Крейг кивнул:
– И на тех же условиях. Мы просто прибываем в Техноград. Разгружаемся. Получаем денежки. И валим на все четыре стороны!
– А отказаться еще не поздно, капитан? – взволнованно спросил Тик, перебирая пальцами по столешнице.
– Я уже взял аванс, – Крейг похлопал по кожаной сумке за плечом. – И не волнуйся: я проверил ящики. Просто вино, мистер Тик. Всего лишь довезти двадцать ящиков – и мы богаты! Я когда-нибудь нас подводил?
Тик рассмеялся, широко раскрыв полную золотых зубов пасть, и чуть не свалился со скамьи.
– Давали бы мне по хаггарскому реалу за каждую заварушку, в которую мы оказывались втянуты по твоей милости, – утирая слезы, сказал Тик, – я бы давно жил с красоткой-мулаткой в своем доме на берегу моря.
– Твоя «красотка-мулатка» на твоей правой руке, мистер Тик! – поднял чарку Крейг. – А теперь дуй на корабль и готовься к отплытию. Скоро нас ждут звонкие монеты. А там, глядишь, и домик на берегу моря!
Они ударились кружками и осушили их до дна.
– Ух, хорош же тут нынче эль! – воскликнул Крейг и вытер рукавом пену с усов. – Ты со мной, мистер Тик?
– Хм-м, – задумчиво почесал бороду старпом. – Боюсь, я должен вас расстроить, капитан.
Крейг встревожено наклонился к собеседнику.
– Чем же?
Тик рассмеялся и хлопнул капитана по плечу
– Эль тут как был мочой, так и остался! Конечно, я с тобой, Крейг, чтоб меня черти заели!
Капитан облегченно вздохнул и откинулся к стене.
– Проваливай уже на корабль, старая ты сухопутная крыса.
Бешеный поток ледяной воды вырвал Крейга из сна. Казалось, на него пролился целый водопад. Прозвенел испуганный женский крик. Захлебываясь и судорожно хватая ртом воздух, Крейг подскочил на ноги, но поскользнулся и свалился обратно на деревянную пристань, где он, устроившись на сетях и бочках, проспал всю ночь. Капитан протер глаза и увидел нависшего над ним Тика, который держал в руках пустое ведро.
– Твою мать, мистер Тик! – проворчал Крейг.
– Нечего было всю ночь кутить непонятно с кем, – усмехнулся старпом, кивнув в сторону бочек.
– А? – недоуменно округлил глаза капитан и обернулся.
Из сетей, прикрывшись мокрым платьем, выбиралась обнаженная девушка. Она бросила злобный взгляд на мужчин и потопала по пристани в сторону города, покачивая влажными ягодицами.
– Прощай, красотка! Мне понравилось, – бросил ей вдогонку Крейг.
– Надеюсь, вы с этой муреной не целовались, – посмеиваясь, сказал Тик. – Собирайтесь, капитан, пора отплывать.
Крейг рассеянно кивнул и полез по снастям в поисках одежды. Из-за горизонта показались первые солнечные лучи, когда он, потрепанный и не выспавшийся, взошел по сходням на корабль. Подъем на судно вышел той еще задачкой. Капитана шатало, словно он оказался посреди бушующего шторма. Пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы не свалиться в воду. И все же он сумел добраться до палубы своей старушки.
Когда-то величественная и непревзойденная шхуна «Анна Луиза» ныне совсем потемнела от времени и пережитых невзгод. Тут и там виднелись следы заплат на корпусе. Краска синих и белых оттенков давно облупилась, оголив дерево бортов. Дно поросло тиной и ракушками. Посеревшие старые паруса уныло хлопали на ветру в ожидании нового путешествия. Зато свеженький такелаж ярко сиял на их фоне, пестрой лентой расчертив весь кораблик – от верхушек всех трех мачт и до самой палубы.
Крейга трясло. Можно было не сомневаться: стоит выйти в море и останки вчерашней пирушки запросятся наружу. Его мутило от одной только мысли об этом. Он впился дрожащими руками в перила, что обрамляли полуюту, и хмуро оглядел суетившуюся по палубе команду. Славные морские волки, как он их иногда называл, едва живые после прошедшей ночи, бессильно готовили паруса к отплытию.
– Хм. Вы совсем расслабили команду, капитан, – буркнул стоявший у руля Тик. – Эти бабенки едва на ногах стоят.
– Как и их доблестный капитан, – просипел в ответ Крейг. – Все на месте?
– Да, я уже провел поверку. Все тридцать семь безмозглых вояк на борту. Недосчитался только новенького юнца-южанина, но он подоспел позже.
– Салагой нужно будет заняться, мистер Тик, – сказал Крейг, стиснув перила так, что его пальцы побелели.
– Тут всеми нужно заняться, – хмыкнул под нос старпом.
С палубы к ним обратился один из матросов, следивший за уборкой сходней:
– Капитан Хали́! Мы готовы к отплытию!
– Благодарю, мистер Хиггс! – махнул рукой Крейг и повернулся к старпому. – Отплываем.
– Отплываем! – прокричал на всю палубу Тик.
Спустя пару часов, в свете восходящего солнца, «Анна Луиза» гордо расправила паруса и устремилась на северо-запад. Путь до материка не займет много времени: между Цивисом и Техноградом пролегало узкое море, которое при попутном ветре можно было осилить за пару-тройку дней.
Крейг сидел на лавке в корме корабля, глядя на стремительно таявший вдали Цивис. Славный вольный город блестел им вслед золотыми крышами и куполами. Крейг любил возвращаться сюда. Его манили душные, засыпанные песком улочки, полные опасностей, приключений, торговцев, воров, мошенников и готовых на все красоток. Ведь где, как не здесь, можно было разжиться по-крупному? И даже темные сомнительные делишки не пугали бывалого морского волка. Оттого и покидать этот город было каждый раз тяжело.
– Благодарю, мистер Хиггс, – кивнул Крейг боцману, принимая из его рук кувшин с холодной водой. – Мистер Тик, что там на горизонте?
– Хвала титькам сирены, океан, – ответил стоявший у руля старпом. – Хм-м. Ветер вот только попутным не назвать, так что я распорядился расправить все паруса.
Крейг посмотрел на вереницу косых парусов. Полотна скрипели от натяжения. С юга дул сильный ветер, норовивший отклонить корабль с курса. Тик крепко держал штурвал, не давая судну менять направление. Бугры его мышц перекатывались под легкой засаленной майкой при каждом движении. Крейг невольно восхитился выучкой старого моряка. Там, на суше, мужчины в его возрасте уже ходили под себя. Но Тик, отдавший жизнь морю, не собирался превращаться в старую калошу. Крейгу очень повезло встретиться с таким, как Тик. Лучшего старпома, готового стойко терпеть его выходки, и представить трудно.
Капитан прилег на лавке и стал наслаждаться шумом ветра и всплесками волн. Когда боцман покинул мостик, он повернулся к старпому:
– Почему ты думаешь, что этот груз грозит нам проблемами, Тик?
– Хм-м… От него попахивает дерьмом, капитан, – хрипнул тот. – Ты же знаешь, Крейг, мое чутье меня редко подводит. Что-то тут нечисто. Да и вспомни, когда последний раз на нас в этих водах кто-нибудь нападал?
– Ты все поминаешь тех харматских выродков? Да-а, море должно быть спокойно. С тех пор как разбили флот богородного пирата, лет сто с чем-то назад, здесь больше не происходило крупных стычек. Как там его звали? Зверем? Ублюдок держал в страхе все Южное море…, – Крейг задумчиво потер лоб, рассматривая синие волны. – Да и корабли султана почти не заходят сюда. Так причем тут наш груз?
– Я не знаю капитан! – воскликнул Тик. – Зачем им устраивать рейд именно на нас? Да еще в этих водах? Крейг, неужели только я один на всей этой гнилой посудине вижу тут связь? Почему кто-то в тайне фрахтует судно на перевозку обыкновенного вина? Да будь оно украдено хоть из погребов Совета Вольных городов, да хоть из задницы Королевы – все равно это слишком странно, учитывая, сколько денег они готовы отвалить. Иной раз, за целый год плавания мы не поднимали столько монет, сколько получили тогда, – Тик повернулся к капитану и прищурился, – даже с учетом того, сколько ушло тебе в карман.
– Да брось, – ничуть не смутившись, ответил Крейг, – просто привезти-увезти…
– Капитан, морские черти тебя раздери! – прошипел старпом. – Мы даже пошлины в порту в тот раз не платили. И, насколько я могу судить, нынче будет так же. Я прав?
Крейг раздраженно поднялся с лавки и подошел к Тику.
– Старая развалина, все-то ты заметишь! – процедил он сквозь зубы. – Да-да! Пекло тебя побери, ты прав. Во всем! Может мне отдать тебе свою капитанскую печать и пойти драить палубу вместе с остальными?
– Не сто́ит. Можешь остаться старпомом, – хохотнул Тик и отвернулся в сторону моря. Он немного отклонил корабль к югу, чтобы вернуться на курс. – Просто давай будем наготове. Что-то назревает. Ветер несет много соли с юга. Где-то сегодня прольется кровь.
– Будь по-твоему, – кивнул Крейг, – я скажу Хиггсу, чтобы вооружил…
– Корабль! – донесся крик юнги, стоявшего на носу. – Корабль! Приближается с юга!
– Бесы вас раздери! – воскликнул Тик и стал разворачивать шхуну навстречу угрозе.
От резкого поворота вся команда попадала на палубу. Крейг вцепился в перила. Устояв, он дотянулся до прибитого к доскам сундука, извлек телескопическую трубку с увеличительными стеклами. Капитан поднес устройство к глазам и изучил неизвестное судно. Вдали грозно возвышался над водной гладью корабль с покрытыми темным лаком бортами. Полотна его таких же черных прямых парусов надулись от ветра. На флагштоке одной из мачт реял красный вымпел. Присмотревшись, Крейг повернулся к команде и воскликнул:
– Бриг под Харматским флагом! Приготовиться к бою!
– А я тебе, сука, говорил! – взревел Тик. – Говорил! Султанские ублюдки снова нас как-то нашли. Я как чуял.
– Нахрена ты развернулся к ним, старый безумец?
– Ты хочешь снова испытать удачу в бою, капитан? Это чертов бриг! И он идет на попутном ветре! Он нагонит нас в два счета.
– И что ты задумал? – через плечо спросил Крейг, доставая из-под лавки свою короткую абордажную саблю.
– Ты будто первый раз в море! Я буду лавировать, меняя галсы. Против ветра у нас больше шансов оторваться.
– Сначала нужно обогнать их. И я сомневаюсь, что они дадут нам это сделать.
– Эти людоеды не умеют плавать, капитан, – воссиял беззубой улыбкой Тик. – А я родился в море! Я их сделаю!
– Черт бы тебя побрал, мистер Тик, – прошипел Крейг и подбежал к перилам. – Соберитесь, дамы! Мы будем уклоняться. Готовьте бортовые щиты, нас ждет знатный обстрел. Лучники к оружию! Мистер Хиггс! Тащите сюда бочки с маслом! Сожжем этих черных ублюдков!
Ликуя, воодушевленная команда заметалась по палубе. На бортах по обе стороны поднялись высокие деревянные панели, за которыми можно было укрыться от обстрела. Боцман раздавал указания и гневно прикрикивал на самых медлительных. Его помощники подняли из трюма несколько бочек с маслом и подготовили жаровни. В руках моряков, выстроившихся под щитами, появились короткие жесткие луки. Остальные бросились к снастям, готовые поменять положение парусов по первому слову капитана.
На корабле противника тоже было заметно оживление: команда готовилась к бою. Курс брига лег наперехват «Анны Луизы», но старпом лишь ошалело улыбался.
– Наконец-то развлечемся! – прикрикнул он, свирепо сжимая рукоятки рулевого колеса.
– Да, мистер Тик! – ликовал Крейг. – Вот теперь я узнаю́ старого морского дьявола!
Корабли быстро сближались. Тик вел «Анну» наискось против ветра. Старушка стремительно набирала скорость. Паруса стенали, готовые вот-вот порваться от напряжения. Ленточки вымпелов стрекотали как рой бешеных птиц. Команда замерла в ожидании первых выстрелов. Когда до столкновения оставались считанные мгновения, Тик взревел:
– Держись!
Он резко крутанул колесо и увел шхуну влево от неприятеля. Корабли прошли рядом друг с другом, едва не соприкоснувшись бортами. Команды обменялись стрелами. Десятки снарядов звонко прошили соленый морской воздух. Бортовые панели ощетинились пестрыми горящими иголками, но не сдержали всего их потока. С обеих сторон попадали убитые моряки. С брига доносились харкающие проклятья на чужом наречии. Похватавшись за тросы, несколько бойцов перелетели бушующий между суднами океан, и спрыгнули на борт «Анны Луизы».
Тройка противников приземлилась на капитанском мостике. Не мешкая ни мгновения, Крейг встретил первого врага. Он взмахнул саблей и полоснул его по груди. Из пореза на красном камзоле харматца побежала багровая струя крови. Выронив из рук кривой длинный клинок, он свалился под ноги своим товарищам. Один из них, перепрыгнув тело, бросился к стоявшему за штурвалом Тику с высоко поднятым мечом, но Крейг подставил под удар саблю. Лязгнула сталь, взметнулся сноп искр. Враг зашипел, брызгаясь слюной. Второй тем временем подоспел к капитану и взмахнул коротким палашом. Захохотав, Крейг отпрыгнул назад и врезался в спину Тику.
Стараясь устоять на ногах, старпом яростно вцепился в рулевое колесо. Шхуна грузно ухнула и накренилась вправо, по кругу возвращаясь к бригу. Сражавшиеся повалились на палубу. Старпом в ужасе подпрыгнул и ухватился за штурвал, но было поздно: «Анна» на всех парусах летела в сторону вражеского корабля, который уже развернулся к ней левым бортом.
Пользуясь моментом, Крейг подхватил саблю и пронзил спину лежавшему рядом противнику. Последний харматец бешено взревел и пнул капитана по лицу. От удара Крейг отлетел и снова выронил оружие. Извернувшись, он пополз к сабле, но в этот момент его накрыла тень: враг навис над ним и занес меч для удара. Кувыркнувшись ему под ноги, капитан выхватил хранившийся за кушаком кинжал и вогнал его под ребра противнику. Харматец захрипел, забился в конвульсиях и повалился на палубу.
Грязно выругавшись, Крейг поднялся на ноги и перегнулся через перила. На палубе кипело сражение, но малочисленные силы врага были быстро оттеснены к краю и сброшены за борт.
Крейг не успел обрадоваться победе.
Все звуки на миг притихли. Затем воздух между кораблями сотряс громоподобный грохот. Казалось, с небес упало грозовое облако и взорвалось, оглушив всех защитников. С борта брига, подняв в воздух клубы черного дыма, пронеслась вереница чугунных шаров, связанных цепью и облаченных в марево из языков пламени. С треском он врезался в переднюю мачту «Анны Луизы» и следом прошил и вторую. На палубу обрушился дождь из щепок и осколков, погребя под собой всю команду. Матросы и офицеры в ужасе попадали на колени в попытках укрыться от града обломков. Обе мачты, натужно заскрипели, повалились в разные стороны и повисли на лианах такелажа. Серые паруса с плеском рухнули в морскую пену. «Анна» опасно накренилась на левый борт под тяжестью грот-мачты, которая повалилась на тросы и веревки. Из трюма донесся грохот съехавшего набок груза.
Крейг пришел в себя не сразу. В ушах стоял дикий звон, будто его хорошенько поколотили после ночи кутежа и распутства. Закашлявшись, он перевернулся на спину и попытался разглядеть небо сквозь облако пыли и щепок. Протерев глаза, он сел и осмотрелся. Рядом под обломками и перевернутыми телами харматцев шевелился Тик. Медленно разгребая завалы, тот выбрался наружу и выплюнул кровь сквозь разбитые губы.
– Проклятье, Тик! – прокричал Крейг, едва слыша самого себя. – Что это за хрень была?
– Чтоб мне пропасть, – хрипнул старпом и подполз к капитану, – если я знаю. Может, у них там богородный сидит? Нашу старушку просто разметало в щепки! Дальше мы не поплывем.
Пошатываясь, капитан поднялся и оглядел палубу. Некоторые из членов команды уже выбрались из-под опрокинутых парусов, с ужасом рассматривали последствия таинственного взрыва.
– Почему они нас не добивают? – спросил Крейг, видя как бриг начал медленно разворачиваться в их сторону.
– Им нужен груз, не иначе, – ответил Тик, рывшийся под мусором в поисках сабли. – Они пойдут на абордаж.
– Пекло, – сплюнул под ноги Крейг и крикнул команде. – Приготовиться к бою! Противник пойдет на абордаж!
Услышав голос капитана, моряки заметались по кораблю в поисках оружия.
– Каков план, капитан? – крикнул с полубака боцман Хиггс.
Крейг хмуро зыркнул на старпома и ответил:
– Построиться! Наша единственная возможность выбраться из этого дерьма – захватить бриг! Мы не знаем сколько их. Приготовить луки и щиты. Встать по двое – один стреляет, другой прикрывает. Как только они полезут на корабль – встречайте их залпом. Ну же! Живее!
