Читать книгу: «Трэтер – 2», страница 5
3 глава
– Астор, успеваешь просчитывать траекторию полета этого ушлого зайца?
– Да, Лэрд. Попытки смены курса выглядели бы логично в случае преследования кораблем равного класса или на класс выше. Для «Черныша» подобные бессмысленные скачки абсолютно не являются препятствием. Прикажете опередить объект и ожидать его в конечной точке пути?
– Хвастаешься? – усмехнулась я. – Согласна, эти заячьи увиливания смотрятся забавно. Но меня удивляет другое, Астор. Какое нехилое чутье у говнюка, раз он, не видя на горизонте опасности в нашем лице, все же пытается запутать противника. Та же чуйка его увела еще до начала заварушки на Парсе. Нам повезло, что я кинула на него маячок до взрыва Лера. Кстати, о мелких и непослушных…
Развернувшись в кресле, я с интересом энтомолога глянула на притихшую троицу. Халк, не чувствуя никакой вины, естественно, радостно повиливал хвостом: хозяйка вспомнила о нем. Лер попытался слиться со стеной, подтверждая, что фрип прекрасно мимикрирует. Орх на всю эту пантомиму лишь улыбнулся. Любимый эмпат прекрасно чувствует мои эмоции, в которых нет и намёка на злость за выходку Лера. Что взять с ребенка?! Думаю, не только мне в момент ухмылки работорговца, собирающегося зайти в клетку с какой-то штуковиной в руке, вспомнилось «доброе и милое» пребывание в лаборатории. Вот крышу у мальца и сорвало. У меня бы ее снесло минут на пять позже. Но в целях воспитательной работы, чтобы вперед батьки в следующий раз не лез, наказать придется. Мягко.
– Давай честно, малыш, – нет, как с несмышленым ребенком с Лером говорить я не желаю. Обидится. – Ты поступил правильно.
Орх удивленно приподнял бровь. Лер неуверенно посмотрел на меня – пронесло, что ли?
– Да, правильно. Работорговцы – это твари, которых лучше давить, как тараканов.
– Кого? – не вовремя заинтересовался Орх.
– К Астору, – отшила я. Интекс любит лекции читать, вот и пусть просвещает. – Лер, повторяю, я понимаю, почему ты так поступил. Но… – погрозила я пальцем, – ты допустил несколько ошибок. Ты не подумал о последствиях твоего нападения. Что стало бы с нами, если бы местные были вооружены более серьезно. Или, допустим, у кого-то из них, если не у всех, учитывая жирную прибыль за работорговлю, оказалась бы в загашнике парочка роботов-охранников, пусть и с минимальными параметрами, в отличие от Ин-5, но довольно действенными для нас, живых, из плоти и крови. Лер, необходимо стараться просчитывать все последствия. Как бы я не хорохорилась, что мы все в плюшках и у нас мощный корабль, но воевать со всей планетой и тупо думать, что мы в состоянии одолеть всех паразитов на ней, – верх маразма. Именно поэтому твоя выходка была похожа на самоубийство. Представь, что прибывшее подкрепление, которое размазали вовремя подоспевшие Ин-5, отлично умеет укрощать любое из живущих в этой Вселенной существо? Ведь любой из нас способен воевать только до тех пор, пока находится в сознании и на своих двоих. Лер, ты понимаешь, о чем я?
– Прости, – виновато вздохнул мальчишка, – я не подумал.
– И… – нажала я.
– Я буду сначала думать, прежде чем делать, – отрапортовал он, вскинув уверенно голову.
Эх, ребенок. С другой стороны, я сама виновата. Меньше надо было во всеуслышание строить наполеоновские планы по захвату Парсы и освобождению рабов от рабовладельческого ига. Вот и дозвездилась.
– Это меня радует, малыш. Но наказать тебя придется. Бери мохнатого, и посидите-ка вы у себя до завтра и подумайте оба, – припечатала я моментально насторожившемуся Халку, – о своем поведении. Да-да, ушастый, нечего прикидываться, что белый и пушистый. Кто постоянно гадит перед дверью Ульна? Опозоришь перед гостями такими выходками, кляп в одно место вставлю. Усек?
Халк совсем по-человечески попытался прикрыть лапой глаза, хитро подглядывая одним.
– Заслужил, – снова вздохнул Лер и, подойдя ко мне, молча обнял, уткнувшись в грудь. Шумно втянул носом мой запах. И я не каменная. Совсем малыша перестала ласкать. Приподняв ребенка, усадила к себе на колени, поглаживая по волосам и спине.
– Не особо, – призналась я. – Мне не следовало вслух озвучивать свои мысли о захвате Парсы. Глупые мысли. Иногда некоторые привычки и беспечность человека с Земли изменить в себе сложно. Орх меня предупреждал, что местные не цветочки нюхают и хороводы с «гостями» водят. Моя самоуверенность, если бы не предусмотрительность Астора с его Ин-5, дорого бы нам стоила. Так что, если кто и виноват, так это я. Я за вас в ответе. И я тебя не наказываю, малыш. Я просто хочу, чтобы ты поразмышлял, как правильно надо было поступить и каких ошибок мы могли бы избежать. А такие мысли легче переваривать в одиночестве.
– Угу.
– Гарф! – выдал Халк, одновременно посылая картинку с сочным куском мяса.
– Халк есть хочет, – хихикнул малыш.
– Я уже поняла, – как-то стало легко на сердце, и, привычно взъерошив шелковистую шевелюру, я отпустила малыша, придав ему ускорение легким шлепком по попе.
Лер, весело рассмеявшись, подскочил, поцеловал в щеку, показал язык хмыкнувшему на это Орху и вместе с Халком выскочил из отсека.
– Мне всегда нравится купаться в отголосках ваших эмоций, когда вы рядом. Тепло, – жмурясь, как довольный кошак, сожравший крынку сметаны, прошептал Орх.
– Я люблю тебя не меньше.
– Знаю. Но с Лером ты особенно чувственная. Я никогда не думал, что кто-то способен пойти на что угодно ради другого. Оказалось, мне просто надо было пропитаться вашими чувствами, когда вы рядом…
Я с легким волнением следила за сменой эмоций на лице любимого. На ревность не похоже. На зависть тоже. Если только слегка-слегка. Но чувство мимолетного сожаления, проскользнувшее на его лице, я все же уловила. Думаю, что уловила правильно. Пусть сам поймет, что любовь матери к своему ребенку – это совсем не любовь к супругу. Они разные. И все же одинаково беззаветные. Если настоящие…
– Лэрд, объект собирается совершить гиперпрыжок. Преследовать или выйти сразу в точку прибытия, ожидая его там?
– Астор, – моментально настраиваясь на рабочий лад, я вернулась к мониторам и голограмме интекса, – насколько ты уверен, что точка выхода просчитана тобой верно?
– Обижаете, Лэрд, – совсем по человечески надулся интекс— 100%.
– Время прибытия на ту сторону?
– Три часа.
– У «зайца»?
– Трое суток.
– Ничего себе, – присвистнула я, убеждаясь в который раз, насколько велико отличие нашего «Черныша» от кораблей этого времени: час – сутки. Расклад мне нравится. – Дай несколько минут, Астор. Как там наши гости и Ульн?
– Оде Ульн заперся в своей каюте с двумя представительницами родственной ему расы. И, судя по их действиям, в ближайшее время беспокоить их я не советую.
– Ясно, мужик дорвался до сладкого, – подытожил Орх.
– Остальные?
– Есть некоторая сложность, капитан, – замялся интекс. – Все гости уложены в лечебные капсулы и проходят обследование, за исключением женщины с ребенком. Она отказывается разделяться. Никакие психологические уловки не приводят к нужному результату. Разрешите применить физическое воздействие на гостью?
– Не смей, Астор! Мне только ненависти и недоверия не хватало от новоприбывших. Знаю, сама себе гемор устроила, но что имеем, как говорится.
– Я поговорю с ней, – поднялся Орх. – Не волнуйся, я сумею убедить взволнованную женщину. Астор, подтяни базы по психологии, они у тебя неполные. Любое разумное существо станет хвататься до последнего за своего ребенка. Тем более в незнакомом месте. Чувствовать себя беспомощным во время сна, когда с тобой могут сотворить что угодно, хлебнувшему рабства особенно сложно.
Орх на манер Лера чмокнул меня в щеку и, хитро подмигнув, паршивец, слинял в направлении медотсека.
– Астор, проследи за ним. В случае нестабильности гостьи вырубай ее нахрен. Орх мне дороже.
– Принято, капитан.
– Так, а теперь насчет нашего прыгуна краснохалатного. Сравняй наши скорости – и за ним, прицепом. Мало ли какие фокусы могут оказаться у работорговца за пазухой. Перестраховка никому и никогда не вредила. Тем более, за время прыжка я надеюсь со всеми нашими гостями пообщаться и определиться, кого и куда. Когда будут данные по ним?
– Данные лечебных капсул нарабатываются. Общая обработка информации, хапнутой мной на Парсе, еще расшифровывается и систематизируется. По моим подсчетам, отчет будет готов через два часа и сорок три минуты.
– Превосходно. Я в душ и поем.
Запах свежего белья с ароматной отдушкой сирени – и откуда только взялось – так и манит.
– Астор, я пять минут поваляюсь, – чистая, сытая, глаза так и слипаются. Немного неожиданно даже для моего организма. Изменения привели к уменьшению продолжительности сна. Мне вполне достаточно нескольких часов. А здесь как наваждение.
Голова только коснулась подушки…
«… Сумрак. В небе то и дело видны вспышки. Пламенные сгустки сыпятся вниз огненным дождем и желто-алыми росчерками сгорают в атмосфере планеты. Там… вверху идет сражение… Не на жизнь, а на смерть! Взгляд переходит на долину, удобно расстилающуюся в ковше между горными грядами. В полутьме мелькают лишь горящие магическим пламенем мечи братьев, и сияние рисунка на их коже освещает сумрак чужой планеты. Первым делом меня чуть не сшибает с ног запах гари, крови и земли. По ушам долбят рычания, крики, стоны боли, проклятия… все смешалось… Враги… Там враги…
Внутри что-то вздрогнуло, окутывая первобытным ужасом, как перед лицом неминуемой смерти… Вновь задираю голову кверху. Откуда-то я знаю, что там, над планетой, в кораблях гибнут наши дети, супруги и братья, еще не успевшие опериться, чтобы оказаться здесь, с нами. В этом аду. В последней битве Хранителей с порождениями Тьмы. С теми, кого не успели добить Создатели. Создатели, не покинувшие нас, своих детей, до последней минуты. Отдавшие нам все, что могли, что сумели, что успели сберечь. Но не успевшие до конца справиться с заразой, поглощающей и убивающей миры Вселенной. Привыкшие жить в гармонии и мире, они оказались совершенно не готовы к агрессии проклятой Тьмы.
Сбоку улавливаю движение воздуха. Моментально уходя чуть в сторону и разворачиваясь, сталкиваюсь глаза в глаза со взглядом смертельного врага. Светящиеся неоном, лишенные зрачка, эти глаза принадлежат парящей над поверхностью человекоподобной фигуре, словно укутанной в плащ. Со своеобразной короной из постоянно находящейся в движении туманообразной, бесплотной тьмы, как и все тело существа. Я знаю, им невозможно нанести физического урона. Воздух, пусть он и окрашен в черное, убить тяжело. Но эти твари не совсем уж неуязвимы. Порезы можно прижечь и добраться до сердца, вырывая его из проклятой груди. Только сделать это практически невозможно… Добраться бы туда, где укрылось энергетическое ядро, сжать когти и наслаждаться, видя, как тьма распадается, очищая от себя этот мир.
Тварь протягивает ко мне когтистую руку… и жуткое, опустошающее чувство, словно тебя, твои силы, твою суть, душу, жизнь выпивают через соломинку, на пару секунд стопорится.
Но только на пару секунд…
Поднять меч, пустить по его лезвию немного магического огня и резануть по Тьме, заставляя тварь отшатнуться и прервать свой ужин. Я один из сильнейших среди братьев, но и мне приходится несладко. Существо быстрое и хитрое. Атаки резкие, внезапные, и снова оно распадается на темную вуаль, чтобы собраться в привычную фигуру у меня сбоку или за спиной.
Знаю. Это мой последний бой. Нет, не мой, наш. Либо мы истребим этих паразитов под корень, либо Вселенная погибнет! Другого не дано. Эти твари лишены любых эмоциональных переживаний. Питание и размножение, ничто больше для них не важно…
Отголосками боли полосует душу связь между братьями… гибнущими братьями… Душа плачет вместе со мной… Ярость придает сил…
Мы практически на равных. Когти врага, сформированные из черноты, так же остры, как и мой меч…
Крыльев больше нет… ошметки, которые остались, никогда не позволят взлететь в небо… Не важно… Я знал, что уже не смогу ими воспользоваться… Главное не уцелеть, главное – уничтожить всех тварей… А это дорога в один конец…
Тьма знает, чего боятся трэтеры. Поглощения. После смерти, каждый из нас становится энергетической сущностью, некоторые зовут её душой, которая уходит в другое измерение… Так говорили наши Создатели… Именно энергией души эти твари и питаются. Чем сильнее поглощенная энергия, тем сильнее становится и поглотивший ее. И тем больше подобных себе он способен создать…
И снова холод… проморгал очередной выпад… ничего, сейчас отвечу…
Я повел плечами, морщась от боли в лохмотьях некогда прекрасных крыльев.
Нет! Я не сдамся! Никогда!
Боль и ярость накатывают волной, погребая под собой. Но разум холоден и отчетливо ведет меня в бою. Отчаяние и горе от утраты детей и братьев приглушились и затаились в душе. Они не только мои, они всех нас… Тех немногих, кто еще держится…
Ну, давай, порождение Тьмы, нападай…
Подпускаю как можно ближе, у меня нет времени на танцы. Чувствую, как из меня начинают тянуть жизнь… Ближе, ну! Мир перед глазами начинает плыть…
– Не получишь, – рычание вырывается само собой.
Рывок! Последний! Отчаянный!
Огненная боль, чуть не выбившая рассудок, и потеря руки, все еще сжимающей затухающий меч, не такая большая утрата для возможности нанести единственный точный смертельный удар.
Собрав всю доступную мне силу, засияв, под завывание твари одним ударом пробив на удивление плотную вязкую муть в груди и стиснув в руке её ядро, сжал пальцы. Я скалюсь, рыча от электрических разрядов, посылаемых умирающим в мое тело, и безмерного удовольствия видеть, как тускнеют глаза врага и рассыпается песком его ядро.
Уничтожен…
Ноги подгибаются. Падаю на колени, успевая упереться единственной рукой в землю… смеюсь и плачу… Мутнеющим взглядом окидываю поле боя. Братьев мало. Но они есть! Хранители не исчезнут! Потрепанные, раненые, в крови своей и врагов и такие же ошалевшие от победы… Горькой… Но победы!
Рука не удерживает вес искалеченного тела, подгибается. И я валюсь на землю, с трудом переворачиваясь на спину. Меня не волнует боль в спине, гораздо больнее внутри! Небо все еще полыхает…
Там никто не выжил…
Слеза течет по щеке…
Мы спасли Вселенную… »
Я буквально подскочила на кровати. Сердце заполошно бьется. На душе погано, как никогда. На щеках слезы. Душа болит, словно я вновь пережила смерть своего сына.
Тряхнув головой, встала и пошла в душ. Холодная вода неплохо помогает избавляться от остатков сновидения и душевной горечи.
– Астор?!
– Слушаю, Лэрд, – нарисовалась голограмма мужика в плавках, с бокалом в руке, украшенным соломинкой в виде зонтика. – Потереть спинку?
Не обращая внимания на хамовато-наглое подмигивание интекса, снова залезла головой под ледяной душ. Выключила воду, отжала волосы.
– У тебя есть данные по существам, живущим на сумеречных планетах? Состоящих из вуалеобразных черных сгустков, внешне напоминающих человекоподобную фигуру в балахоне. Не ходят. Парят. Ног не видела. Руки есть. С когтями. Глаза без зрачка, яркого голубого цвета. На башке три нароста, не уверена, что постоянные. Смотрится как корона. И вообще, они словно оставляют за собой небольшой шлейф, как погашенная свеча дымок.
И да, они были врагами Создателей, а потом и трэтеров. Создателей уничтожили именно эти твари, но те успели нас сотворить, чтобы мы сумели добить их. Удалось. Я видела, чем и сколькими нам пришлось пожертвовать в прошлом, чтобы уничтожить Тьму. Мы их называли именно так. Очень надеюсь, что они уничтожены полностью. Потому что рептиры по сравнению с ними – шаловливые детишки. Слишком много отдано за победу над ними… Слишком…
В сердце снова неприятно защемило, а на глазах начали накапливаться слезы. Да что же это такое?! Необходимо успокоиться. Вдох. Выдох. Это всего лишь сон. Прошлое.
Голограмма интекса моргнула и сменилась на ночной кошмар. Я, в одно мгновение перейдя в боевую форму, не задумываясь, полоснула отросшими когтями по груди врага, оставляя в обшивке глубокие борозды.
– Асторр! – ярость на тупой поступок интекса буквально заклокотала внутри.
– Прошу прощения, Лэрд! – испуганно пролепетал щуплый подросток с огромными от страха глазами. – Я не ожидал от Вас такой реакции. Любое незнакомое существо не способно вызывать подобную реакцию. Мне казалось уместным продемонстрировать наглядно вместо лекции. Зная, как Вы их не любите, Лэрд.
– Прродемонстррирровать?! – рыкнула я, все еще пытаясь успокоить бешено скачущее сердце и уложить вставшие дыбом волосы. Благо, боевая форма спала. – С какого хрена я стала бы спрашивать тебя и так подробно описывать эту тварь, если бы не видела её?! Я с десяток минут назад в своем сне сражалась, точнее сражался, с одной из них! А ты мне её под нос! Идиот!
– Память предков… – ошарашено прошептал интекс. – Лэрд, клянусь, я не стремился навредить Вам. Память предков активируется уже у крылатых трэтеров, и я не думал, что так рано…
– Я вообще особенная, если ты не заметил, – уже менее злобно рявкнула я.
– Я приму любое Ваше решение о наказании, Лэрд, – склонил голову молодой мужчина в военной форме.
Совсем очеловечился. Даже речь у интекса стала более живой, что ли. В коридоре раздались быстрые шаги. Я сразу почувствовала, кто к нам торопится, по усиливающемуся аромату любимой земляники. Спустя полсекунды после его входа в каюту дверь в ванную отошла в сторону, являя нам взъерошенного Орха с бластером в руке.
Взбудораженный моей вспышкой злости, Орх быстро окинул взглядом помещение и, не найдя в этой конуре два на полтора метра ничего опасного, кроме голой меня и виновато потупившегося интекса, на пару мгновений прикрыл глаза.
– Прости, Орхи, я не специально.
– Что произошло?! Меня такой волной чистой ярости окатило, что я чуть сознания не лишился.
– Да тут у меня один умник решил вместо слов демонстрацию устроить. А я только со сна. Прости, не специально. Астор, встретимся в командном отсеке. Дашь полный отчет по гостям. Родной, а тебе не помешает отдохнуть. Черные круги под глазами, с ними даже эрситы не справляются. А я пойду поработаю немного.
Через десять минут я уже сидела в кресле пилота и морально готовилась увидеть эту кракозябру вновь.
– Астор, давай показывай. Но в уменьшенной копии, чтобы бросаться не хотелось. Инстинкты на этих тварей похлеще, чем на рептиров срабатывают.
И все же даже пятидесятисантиметровая голограмма этого существа заставила меня сжимать руки в кулаки, раня себя непроизвольно вылезшими когтями.
– Убирай нахрен. Давай словами, – сдалась я, устав бороться с желанием ощетиниться не хуже кота и зарычать.
– Информация неполная, Лэрд. Блок Создателей.
– Блок? Вполне ожидаемо. Слишком опасные твари, чтобы инфу по ним держать в общем доступе. Поверь мне, я счастлива, что их уничтожили. Они как чума… Ладно, давай, что есть.
– Создатели называли их тенями. Обитают на теневых планетах с затухающими светилами. Питаются поглощением живой энергии. Размножаются путем деления.
– Как? – ни хренатушки себе! Простейшие собственной персоной. – А с мозговой деятельностью у них как?
– Никаких эмоциональных и культурных построений нет. Они действуют, как коллективный разум насекомых. Пища, размножение.
– Основные инстинкты. Плохо, Астор. Как противники эти существа опасные. Истребить высокоразвитую расу под корень и практически угробить еще одну. Это говорит о многом. Особенно о том, что их стоит опасаться и уничтожать сразу, как только встретишь на своем пути. Не дай, мать Вселенная, встретиться с подобным. Скажи, у тебя есть данные по войне между тенями и трэтерами?
– Данные отсутствуют. При следующем посещении планеты я поищу в галактических архивах миров.
– И обязательно проставь на карте возможные места проживания этих существ.
– Вы сказали, что тени уничтожены, Лэрд.
– Да. Сказала. Но кто его знает. Перестраховаться, Астор, никогда не помешает. Поставь тени в нашем списке врагов под номером один, сместив рептиров. Ящериц, как выяснилось, я опасаюсь гораздо меньше.
– Принято. Выполняю.
– Жаль, информации у тебя негусто, – откинув задумчивость и бодрясь, я хлопнула ладонями по ногам.– Как у нас дела с той нервной дамочкой? Удалось Орху уложить её в капсулу?
– Она дождалась побудки первого обследуемого, оставила на него своего ребенка и только после этого легла в лечебную капсулу.
– А ребенок?
– Его мы уложили сразу же следом. Гость не был против. Его небольшая дезориентация после лечения позволила отправить юного гостя на обследование без лишних проблем.
– Надо же, Орх не справился, – удивилась я. – Ума, судя по её поступку, у мадам немного. Выставлять себя таким образом перед теми, кто пытается помочь. Или она думает, что при моем желании навредить, она в состоянии была бы это остановить и как-то защититься? Глупость.
– Уговорить гостью не удалось. Орх после пятнадцати минут разговора предпочел остаться наблюдателем, отдав право на переговоры с человеком мне.
– Вот именно об этой проблеме я и говорю. Она точно на «Черныше» не останется. Есть какие-то данные по нашим гостям?
– Могу изложить. В каком порядке, Лэрд?
– Давай по мере укладывания их в капсулы. Так будет проще. Кстати, а мужик, который очнулся, где он?
– В своей каюте. Ожидает дальнейших указаний на свой счет.
– Передай ему, только вежливо, они все же гости, а не заключенные, что он может воспользоваться столовой, бассейном и парком отдыха. Проследи за комфортом нашего гостя, Астор, но лишний раз шастать и вынюхивать по кораблю не давай.
– Принято. Выполняю.
– А теперь кратко о каждом. И про здоровье не забудь.
– Для начала докладываю, капитан. Маячки всех гостей успешно извлечены и уничтожены.
– Стоп! – я еле удержалась, чтобы не хлопнуть себя по бестолковушке на своих плечах. – Астор, я дура! Сижу, как последняя лохущка, удивляюсь, а с чего это краснохалатный скачет сайгаком по системе. А ничего, что работорговцы прекрасно знают про маячки на рабах? Вот он, наверное, удивился, что обыкновенные люди по космосу, как по бульвару, гуляют. Причем, ни их самих не видно, ни корабля.
– Проверяю, – озадачился интекс, зависнув с озабоченным выражением лица. – Ошибка. Частота сигнала маячков более слабая и беспрепятственно проходит через щиты «Черныша». По моим расчетам, испускать сигнал наружу устройство способно, а проникать извне – нет. Удивительно. Принимаюсь за расчеты и устранение недочета защиты щитов.
– Что, умник, щелкнули нас по носу? Уверились мы в своей силе и забыли о человеческой изворотливости. У меня на планете такие Кулибины были, диву даешься. Из говна конфету слепят. Кстати, не тогда ли наш «заяц» успокоился и в гипер собрался, когда ты маячки уничтожил?
– Произвожу временной подсчет. Ваше предположение подтверждено. К тому моменту я выполнял маневр по уклонению от траектории полета мимоидущего корабля, это могло навести на мысль, что мы удаляемся. И никакой погони нет. Затем сигнал от гостей пропал, и преследуемый успокоился.
– Замечательно. Меньше будет петлять. Астор, обязательно найди возможность отслеживать подобные сигналы. Пригодится.
– Уже работаю.
– Итак, что там по бывшим рабам?
Голограмма коренастого, лысого, как коленка, лопоухого мужика лет сорока пяти – пятидесяти всплыла над полом. Взгляд маленьких поросячьих глазок мне не понравился. Избавлюсь при первой же возможности, на пару с упертой дамочкой.
– Первый. Сарк. Раса – человек. Возраст 45 лет. Фермер. В рабстве 30 дней. Доставлен с планеты Фариста. Здоров.
Голограмма сменилась на другое лицо, очень похожее на предыдущее. И гадать не приходится – родственники.
– Второй. Барк. Раса – человек. Родной младший брат первого названного. Возраст 40 лет. Фермер. В рабстве 30 дней. Доставлен с планеты Фариста. Здоров.
Варт во всей своей рыжей волосатой красоте поражал даже виртуально. Внушительный рост. Неслабые габариты. Взгляд черных глаз спокоен и цепок. Но ощущения матерого волка в нем я не почувствовала. Возможно, при личном контакте я и изменю мнение.
– Третий. Йдоргар. Раса – варт. Захвачен на планете Фариста в ходе нападения на охраняемого им хозяина. Из четырех охранников выжил только он. Возраст 27 лет. Воин. В рабстве 47 дней. Здоров.
Знакомый парнишка. Именно из-за него мы и устроили заварушку.
– Четвертый. Киас. Раса – асп.
– Постой, а что это за раса такая?
– Аспы ведут мирный образ жизни. Немногочисленны. Проживают на Эрдере. Полигамны. Продолжительность жизни до трехсот лет.
– Я у этого щуплого клыки видел. Небольшие, но все же. Чем они питаются?
– Рацион аспов не отличается от Вашего, Лэрд. Разве что данная раса любит употреблять молоко в большом количестве.
– Выходит, не зря мне его глаза на кошачьи похожими показались. И у девушки тоже. Кстати, а она ему кто?
– По документам – супруга. И ребенок его. Возраст – один месяц. Имени не указано.
– Мы отвлеклись. Давай по порядку. Продолжай, Астор.
– Перекуплен у рептилоидов, как здесь указано, на его родной планете.
– Скотство! – зло прошипела я. – Еще до одной планеты добрались. После разборки с «зайцем» придется ускориться. А то пока мы будем искать базы, рептиры пол-Галактики в безжизненные пустыни превратят. Не везде есть леса Рури, чтобы вновь возродить планету к жизни. Лишнее доказательство, что рабовладельцы даже с разрушителями миров торговать умудряются, уроды. Дальше, Астор.
– Возраст – 22 года, – коротко стриженный брюнет на голограмме выглядел гораздо моложе. – Специализация – природник.
– Извини, Астор, но вновь возник вопрос. Кто такой природник?
– Существо с магическим даром природы. Они способны создавать благоприятные условия для роста растений.
– Ладно, я приблизительно поняла, о чем ты. Дальше.
– В рабстве 14 дней.
– Видимо, из-за маленького срока их с женой еще и не разделили. Нет, все же вот твари! Каждый раз, как сталкиваюсь с мразью, которая живет себе и в ус не дует, думаю: какого хрена их земля носит? В нашем случае Вселенная. Как в одном бессмертном фильме забавный персонаж выразился, помнишь, Астор? Ты должен был у меня из памяти это считать. «У тебя папа, мама был? Так почему ты такой злой?» Вот и мне интересно, откуда же берется вся эта пакость?
Голограмма сменилась на хрупкую невысокую миловидную девушку с удивительными насыщенно-синими глазищами такого же цвета, как и у её супруга. Отличительная черта расы, как у лелиров?
– Пятая. Виаса. Раса-асп. Муж – Киас. Ребенок, возраст один месяц. Возраст 20 лет. Природник. Здорова.
– Седьмой, восьмой и девятый по счету также указаны в документах как семья ультов.
– Нэков? – перевела я для себя.
Голограмма показала сразу троих. Крупный мужчина с черными, как смоль, ушами и хвостом, на вид лет тридцати, возвышался на две головы над невысокой женщиной. Потрясающая русая косища с мой кулак толщиной гордо лежала на плече, спускаясь до самых колен. Мда, а вот пышной грудью мать Вселенная бедняжку обидела, щедро одарив красивым личиком. Приятного соломенного цвета ушки и пушистый хвост отлично дополняли образ. Подросток лет четырнадцати стоял со стороны матери, смотря на мир такими же черными, как у отца глазами и подергивая ушами под цвет глаз и куцым хвостом. Со временем обещал вырасти в симпатичного крепыша, как и отец.
– Глава семейства ультов – барон ахте Нарра. Огненная магия (слабая). Возраст – 58 лет. Здоров. Его супруг, барон ахта Луар. Природник. Возраст – 48 лет. Здоров. Их сын. Ахте Дорк. Возраст 17 лет. Огненная магия (в развитии). Здоров.
– Подожди, еще раз, – уловить-то я уловила, а догнать как-то не получается. Вроде слышала об этом раньше, а сейчас хочу убедиться. – Ты хочешь сказать, что вот это вот чудо с роскошной косой – мужчина?
– Они ульты.
– Все, не продолжай. Мы и так затягиваем. Я помню про нэков. Просто убедилась лишний раз. Кто там на очереди? Что-то много народа я приперла с собой.
– Десятый. – голограмма широкоплечего молодого атлета заставила вздрогнуть и вглядеться пристальнее. Красив, зараза. Высокий, с отлично развитой мускулатурой. Пресс не хуже моего, если не лучше. И смазлив не в меру. При этом, по контрасту с водопадом волос чернее ночи, закрывающим плечи и опускающимся до середины груди, поразительно притягательные приглушенно розовые глазищи меня заворожили. Невольно поймала себя на мысли, что не прочь заглянуть с другой стороны голограммы, увидеть, так сказать, со спины этот образчик мужской красоты. Внизу потянуло, в крови горячо, в мыслях шаловливо… Приплыли, ёжики. Осталось накрыть меня его запахом, как земляничным ароматом Орха, и пропала несчастная трэтер в моем лице. Пала смертью храбрых на поле битвы любви и полигамии.
– Имя – Альдес. Раса – шарес. Перевожу, – поторопился Астор, предвидя вопрос. – Шаресы – по-вашему вампиры. Кровь требуется в малом количестве как дополнение к обычной пище, не реже чем раз в три дня. Пища по большей части обязана быть жидкой, кроме фруктов. Данный гость пробыл в рабстве со своими родственниками 12 дней. Как я понял по записям, шаресов продали работорговцам напрямую родичи. Предполагаю, ссылаясь на исторические факты, в связи с переворотом внутри страны эти трое шаресов попали на невольничий рынок.
– Ублюдки.
– Альдес, шарес 37 лет, со своими племянниками от старшего брата. Вир Недесом, пяти лет, – голограмма сменилась на мальчика с тем же, что и у дяди, цветом волос, но более яркими глазами. – И виро Таира, семи лет.
Девочка обещала вырасти не меньшей красавицей, чем её брат и Альдес. Белокурая, с соболиными бровками, пушистыми черными ресницами-опахалами и большущими глазюками с сочной розовой радужкой. Розовый, видимо, – отличительная черта расы шарес. Девочка уже сейчас вызывает восхищение. Не позавидуешь парням, когда такая прелесть вырастет.
– И последними в лечебные капсулы легли: виро Натэя, человек, возраст – 42 года, специальность – медик первого ранга, по-вашему медсестра, Лэрд. И её сын, вир Мик, восьми лет. Выяснился ряд проблем со здоровьем. Некоторые на генетическом уровне. Лечение начато. Прогноз оптимистичный.
– И пусть лечатся. Мне совсем не улыбается общаться с настолько упертой женщиной. Это все, Астор?
– Да, Лэрд.
– Фух, что-то многовато гостей, тебе не кажется? Как думаешь, Лер не обидится, если мы половину этого «багажа» оставим обустраиваться на Рури?
– Спросите его сами.
– Хитришь, – усмехнулась я. – Ты мне лучше скажи, прелесть моя, а маячки любвеобильных чертовок Ульна ты также уничтожил?
– Гостьи под присмотром вир Ульна доставлены в медотсек и проходят сканирование и лечение.
– А он сам? Ему бы не помешало еще разок просветиться?
– В данный момент нахожусь в процессе переговоров… Да. Он согласен, Лэрд. Лечебная капсула в ожидании погружения оде Ульна. Появились данные по двум представительницам расы солет. Озвучивать?
