Читать книгу: «Амаркорд смерти», страница 7
Глава 10
Никта забрала новенькую Янг Блиду к себе в покои, как Боб и предполагал. Богиня ночи одарила его поцелуем, значит, он получит хорошую плату за свои дары. Хвала всевышнему, что эти двое свалились ему на голову.
Давно в этом проклятом Тартаре не было пополнения. С тех пор как небо окрасилось красным, так точно… Боб помнил тот день, когда все полетело к чертям. Ему обещали рай. Обещали безграничный мир, полный счастья. Мир, в котором не будет болезней, страданий и несправедливости. В итоге Роберт Патрик Оуэн оказался в совершенно противоположном месте. Лучше быть трижды больным неоперабельной опухолью мозга – как в его случае, – чем скитаться по этому богом забытому городу, прислушиваясь к каждому шороху. Искать, чем же можно поживиться, чтобы хоть немного набить желудок. Убегать от сумасшедших психопатов, желающих порвать остатки твоего тела на мелкие кусочки. Ведь для многих обитателей «НЕБА» уши Боба на их шеях смотрелись бы гораздо лучше, чем на его голове.
Боб не знал, из-за чего некоторые жители окончательно двинулись, когда небо окрасилось красным, а кто-то смог сохранить остатки разума. Перед тем, как его засунули в капсулу погружения, пообещав исполнение всех желаний, он что-то слышал про разные психотипы личности, но ввиду своей глупости не стал особенно вдаваться в детали.
Какой же он был дурак. Возможно, сейчас многое бы прояснилось.
Как бы то ни было, сегодня удачный день. Им с Биллом несказанно повезло. За двух Янг Блид Никтеанцы щедро заплатят. Некоторое время можно будет не думать о том, чтобы поесть перед сном…
Двое детей ночи за ноги волокли новенького в псарню. После удара клинка по его голове из нее текла кровь, оставляя темный след на асфальте. Свет от факелов озарял спокойное умиротворенное лицо парня. Боб попытался припомнить имя: Грэм. Да, вроде бы он или его подружка называли его Грэм.
В какой-то степени Боб даже завидовал ему. Пока он валяется без сознания, то не знает, что ожидает его впереди. Самого же Боба выворачивало наизнанку от одних только воспоминаний о псарне. То, что он пережил в той яме, засело глубоко в мозгу. Этот ужас поселился там навечно. Его отголоски вспыхивали в памяти, каждый раз, когда Боб наступал на землю своей деревянной ногой.
Под покровом ночи, продолжая нашептывать мрачные молитвы себе под нос, двое Никтеанцев подтащили Грэма к краю ямы. На заднем дворе тюрьмы дети ночи вырыли огромный котлован, и Боб прекрасно знал, что в этой самой яме должно произойти…
Толпа окружила тело. Один из Никтеанцев в скрюченной позе опустился к Грэму и сдул со своих грязных ладоней облако пыли ему в лицо. Парень мгновенно пришел в сознание и вскочил на ноги, словно ему сделали укол адреналина. Несколько секунд он смотрел по сторонам, пытаясь собраться с мыслями. Когда его глаза, наконец, встретились с глазами Боба, он остановился. Выдохнул. Несмотря на то, что рядом с ним стояла целая свора больных фанатиков со шрамами на лицах, он улыбнулся.
Воистину безумец, подумал Боб.
Двор был окружен высоким забором со всех сторон, чья верхушка венчалась окровавленной колючей проволокой. Некоторые пленники детей ночи пытались бежать. Что с ними стало Боб видел каждый раз, когда проезжал мимо главных ворот. Хуже участи и придумать сложно. Быть разрубленным, вечно подвешенным за ноги, ежесекундно истекать кровью, корчиться от боли, но не иметь при этом элементарной возможности умереть…
Как знать, возможно, их ряды предстоит пополнить и Грэму. Слишком уж самоуверенным выглядит этот дурак. Но, скорее всего, это из-за того, что он просто не знает, что ждет его в яме…
***
– Аркадия?! – закричала Кара, натягивая веревки, связывающие кисти рук. – И где ты, твою мать, пропадала? Доктор Пэйн сказала, что ты нас встретишь! Что на начальных этапах все будет хорошо!
Светловолосая девушка отпустила богиню ночи: бездыханное обнаженное тело Никты свалилось с кровати на пол. Аркадия вздохнула, смотала удавку и спрятала ее в карман черной накидки, в которых ходили все Никтеанцы.
– Прошу прощения, детектив Хилл, – сказала она. – Произошли некоторые трудности. Ядро сопротивлялось. Потребовалось время, чтобы доктор Пэйн смогла обойти защиту и внедрить меня в вашу локацию.
– Замечательно, – буркнула Кара. – А если бы эта больная, – Хилл мотнула головой в сторону Никты, – придушила меня на этой сраной кровати!
Аркадия выставила руку вперед, немного задрав рукав накидки, и из специального устройства, прикрепленного к ее предплечью, с металлическим щелчком выдвинулось лезвие. Двумя резкими движениями она перерезала веревки, связывающие Кару. Руки упали на кровать. Кровь прильнула к пальцам. Закололо ладони.
Взглянув на Аркадию, которая пошла раздевать задушенного Никтеанца, валяющегося у входной двери, Кара высматривала в ней несоответствия. Аркадия – программа, как сказала доктор Пэйн. Нейросеть, созданная помогать и направлять. Странно, но со стороны она выглядела обычной девушкой. Подростком с короткими окрашенными в белый цвет волосами. Возможно, Аркадия смотрелась даже слишком смазливо для подобного места. Места, в котором людей режут на части и подвешивают на воротах, оставляя болтаться ни живых, ни мертвых.
Блондинка кинула черную накидку в сторону Кары. Детектив прикрыла наготу пыльным балахоном. Взглянула на тело Никты: некогда грозная воительница лежала на ковре в неестественной позе.
– Она сдохла? – цинично спросила Кара.
– Нет, – коротко ответила Аркадия, подойдя к двери. – Здесь никто не может умереть. Никта без сознания. У нас мало времени. Нужно помочь Грэму выбраться из псарни, пока не поздно, и бежать отсюда.
– Из псарни?
Кара затянула ремень на поясе, спрятала волосы под глубоким капюшоном. Взглянув на себя в вытянутое зеркало с резной рамой, Хилл нашла схожесть с местными обитателями. Если опустить капюшон ниже линии глаз, то вряд ли ее кто-то сможет опознать. Пляшущие тени от огня в камине лишь больше усиливали образ.
– Место, в которое попадают все новоприбывшие, – ответила блондинка, – Если они, конечно, не пришлись по вкусу лично богине ночи, – Аркадия окинула Кару коротким взглядом и улыбнулась.
Совсем как человек, подумала Хилл.
– Сколько у нас времени? – спросила Кара.
– Минут пять, может, меньше. Советую поторопиться…
Аркадия подошла к кровати и порвала в лоскуты черную простыню. Пододвинув Никту к ножке, засунула в ее рот кляп, и связала руки. Таких необычных узлов, что наплела Аркадия, Кара не видела ни разу в жизни. Если бы ее связали так же искусно, она бы даже не стала пытаться выбраться. Со вторым бездыханным Никтеанцом Аркадия проделала ту же процедуру.
Еще раз выглянув в коридор, убедившись, что там никого нет, девушка посмотрела на Кару:
– Готовы, детектив?
– Нет, твою мать, – ответила Хилл. – Но разве это что-то меняет?
– Я так и думала, – с той же улыбкой сказала Аркадия. – Пойдем…
***
Грэм Сайлент стоял у самого края обрыва, развернувшись к нему спиной. Его окружила добрая дюжина озверевших Никтеанцев. В этой кромешной тьме, где на небе не проглядывалось ни единой звезды, чего уж там говорить о луне, светом служило лишь пламя факелов.
Худощавый мужчина в черной футболке, порванной на груди и спине, противостоял целой толпе больных фанатиков и, как заметил Боб, ничуть не тушевался. Наоборот, казалось, вся эта ситуация его забавляет. Боб в очередной раз убедился в его безумии.
– Грэм! – крикнул Боб из-за спин детей ночи. – Советую, залезть в яму самостоятельно… Либо же тебя туда скинут! Смотри, еще ноги сломаешь! Так хоть какой-то шанс есть.
Грэм посмотрел назад через плечо. Увиденное его явно взбудоражило. Когда на месте Грэма был Боб, то он расплакался, словно ребенок, умоляя, не сбрасывать его вниз… Грэм же, похоже, только духом воспрял.
Боб знал, что там внизу. Знал, что ждет парня. Из той ямы никто не вылезал прежним. Стоит только взглянуть на лицо его друга Билла. Боб до сих пор помнил тот удар. Билл и до этого не отличался умом, а уж после псарни и вовсе закрылся в себе.
– Аллилуйя, Грэм! – крикнул он. – Надеюсь, тебе повезет больше.
Последнее, что видел Грэм, перед тем как его столкнули в яму, была деревянная нога Роберта Патрика Оуэна, которой он яростно стучал об асфальт под громкие перешептывания Никтеанцев.
***
– Ты знаешь, где мы и как отсюда выбраться? – Кара следовала за Аркадией по коридорам тюрьмы, опасаясь, что за следующим поворотом на них набросятся безумцы в черных балахонах.
Стены выглядели настолько обветшало, что казалось, их построили столетия назад. Старая краска отваливалась кусками. Кое-где виднелась кладка кирпича. С потолка капало. Камеры для заключенных покрылись плотным слоем ржавчины на стальных прутьях. Самое место для больных ублюдков, которые любят наносить на свое тело шрамы, подумала Кара.
– Для начала нам нужно освободить Сайлента, – продолжая стремительно идти вперед, ответила Аркадия.
– Ты сказала, он в псарне. Что это такое?
– Яма…
– Яма?
– Место, где Никтеанцы устраивают кровавые побоища. Если у тебя хватит сил выбраться наружу, ты можешь вступить в их ряды. Либо же, попробовать выжить за воротами. Но, так или иначе, из ямы прежним никто не возвращается.
Аркадия подбежала к очередному повороту и заглянула за угол. Хилл видела, как выверено, но в то же время быстро она двигается.
– Что здесь вообще происходит? – спросила Хилл, пока у них появилась минутная пауза. – Что нахрен не так с этим «НЕБОМ».
– Я не владею полной информацией, – ответила Аркадия. – Ядро блокирует. В данной ситуации я в точно таком же положении, как и вы.
– Но ты знаешь про Никту и ее подданных?
– У меня ограниченный радиус сбора данных. Я могу рассказать вам все об этой тюрьме и ее обитателях, но совершенно ничего не знаю о том, что будет нас ждать, когда мы выберемся. Лишь в общих чертах.
Из-за угла, в который секунду назад смотрела Аркадия, послышались крики. Кара могла поклясться, что насчитала как минимум три протяжных мужских воя. Звук шел из глубин коридора, приближаясь все ближе. Все это напоминало какой-то фильм ужасов.
Кара осмотрелась:
– Говоришь, можешь все рассказать об этом месте? – спросила она, рукой указывая на камеру видеонаблюдения в углу потолка.
– Черт, – выругалась блондинка.
– Надо же, – нервно усмехнулась Хилл, – нейросеть умеет ругаться?
Крики стали громче. Звучали ближе. До столкновения со сворой Никтеанцев оставались считанные секунды.
– Мы долгое время общались с доктором Пэйн, – сказала блондинка. – Порой, она могла бросить яркое словцо. Приготовьтесь, детектив. Будет жарко…
Аркадия встала в боевую позу и скинула с себя черные лохмотья. Тело девушки скрывал обтягивающий костюм. Высокие ботинки с металлической подошвой скребли разбитую плитку на полу. На каждом предплечье виднелось устройство, из которого вынималось лезвие. Но больше всего Кару удивил самурайский клинок с полосатой рукоятью и блестящей гардой: Аркадия ловко вынула его из ножен, прикрепленной у себя на поясе.
Никтеанцы кричали совсем близко. Кара уже видела их тени, выползающие из-за угла. Кривые линии извивались на грязном полу.
– Что ж вы тут все так помешаны на мечах? – сказала Хилл, во все глаза смотря на ее холодное оружие. – Ты слышала о такой крутой штуке как пистолет?
– Замечательная штука, – повторила блондинка. – Особенно, если ты хочешь, кого-то убить, – поочередно сыграв пальцами на рукояти меча, Аркадия посмотрела на детектива: – Как жаль, что в этом мире убить никого нельзя.
Первый сын ночи, выбежавший из-за угла, лишился головы, не успев понять, что произошло. Изрезанная рожа с лоскутом черного капюшона взлетела вверх, сделала несколько оборотов и ударилась об остатки плитки на полу, оставив под собой кривую кляксу из плоти.
Аркадия шагнула в сторону и тело психа приземлилось как раз возле перебинтованных ступней Кары. Каково же было удивление детектива, когда она поняла, что руки трупа, валяющегося на полу, попытались схватить ее за ноги. Хилл с криком отпрыгнула назад. Аркадия подошла к телу и несколько раз чиркнула по нему лезвием, отделив обе руки от плеч.
Пока Кара приходила в себя после увиденного, блондинка расправилась с двумя другими Никтеанцами. Их ожидала та же участь, что и первого – отрубленные головы и конечности. Закончив процесс расчленения, Аркадия махнула клинком: полоска крови окропила стену. Самурайский меч вновь заблестел.
– Пистолет – хорошее оружие, – сказала Аркадия, – но не в этом случае.
– Вижу, – переступив через шепчущую голову, сказала Кара и последовала за новой знакомой вглубь коридора.
***
Никтеанцы перестали шептать… Теперь они кричали!
Толпа оборванцев в лохмотьях стояла возле края ямы, опустив головы вниз. Боб протиснулся через детей ночи, чтобы посмотреть на представление. Великан Билл же решил остаться рядом с лошадью. Почесав вмятину на лице, он повел кобылу с тележкой к импровизированному амбару, набрать припасов.
Боб и Билл попали в яму вместе. Так уж случилось, что в «НЕБО» их загружали одновременно. Боб сдружился с этим здоровяком еще там – в реальном мире. Крепкий мужик не был многословным, но, порой, мог пошутить и выпить пива, после тестов доктора Пэйн. Как и у всех остальных, у Билла были свои причины пойти на этот эксперимент, но он точно не подписывался на то, чтобы ему снесли половину черепа.
Боб и Билл выбрались из ямы… Первый потерял ногу, второй – лицо и себя. После случившегося Билл изменился. Видимо, его мозг не смог справиться. Поставил некий блок, превратив в глупца.
Скорее всего, нечто подобное случится и с Грэмом. Не то чтобы Боб сильно желал ему зла, хотя этот ублюдок и укусил его за шею, когда он запихивал его в телегу, но припасы Никтеанцев лишними никогда не были.
Опустив голову вниз, заглянув вглубь ямы, Боб ожидал увидеть испуганное лицо, мечущегося из стороны в сторону человека, но, когда в бочку упал факел, озарив псарню, он увидел Грэма, смиренно стоящего на своих двоих. Он спокойно смотрел на них снизу вверх, руками убирая волосы с лица. Отросшие патлы мужчина закинул назад и Боб заметил, что один его глаз покрыт пеленой, словно он когда-то получил травму. Под веком был аккуратный шрам, тянущийся вдоль щеки, будто кто-то намеренно прошелся по коже острым клинком.
С каждой стороны ямы находились бочки, в которые Никтеанцы бросили факелы. Псарню озарил свет. Оказалось, что Грэм стоял на целой груде гостей. Наверняка среди этих останков лежала и утерянная в бою нога самого Боба.
– И что все это значит, Боб?! – крикнул Грэм, сверля его глазом.
Парень кивнул в сторону. Грэм повернул голову и увидел стальную решетку, за которой пряталось нечто огромное. Когда из-за решетки прозвучал душераздирающий рык, Никтеанцы как с цепи сорвались. Все они были в ожидании представления.
С торца ямы, наверху, был механизм, отвечающий за поднятие клетки. Трое детей ночи начали тянуть металлические кольца на себя, постепенно открывая решетку с монстром.
Вскоре Грэм увидел то, с чем ему предстояло сразиться. Впервые с момента их знакомства Боб разглядел подобие волнения на лице красавчика. Но если все остальные, попавшие в псарню, пытались бежать, выбраться наружу, молили о пощаде, то Грэм хладнокровно поднял с земли грязный обломок кости и сам пошел вглубь клетки, не дожидаясь, пока чудовище нападет первым.
***
По дороге к выходу из главного здания Аркадия расправилась еще с парочкой фанатиков. Ее движения клинком были быстрыми и выверенными. От обезумевших сектантов только и успевали отлетать руки. Кара никак не могла привыкнуть к тому, что даже после того, как их головы покидали плечи, они все равно оставались живыми.
В некоторых помещениях света совсем не было и девушкам приходилось буквально пробираться на ощупь. А когда в кромешной тьме начинали звучать безудержные крики детей ночи, становилось и вовсе не по себе. Кара могла поклясться, что, когда она выберется из этой проклятой тюрьмы, то красить волосы в белый цвет ей больше не понадобится…
– Почему именно Никта? – спросила Хилл, следуя за спиной Аркадии. – Почему именно она имеет власть?
– Власть имеет тот, в чьих руках один из трех церберов.
– Церберов?
– Да. Видимо, тот, кто управляет ядром очень любит мифологию, – ответила Аркадия. – Никта – богиня ночи. Есть и другие. Наверняка Дженнифер у одного из них. В моем радиусе я ее не вижу.
– И что делает этот Цербер?
– Как вы могли заметить, у многих детей ночи не хватает конечностей.
– Есть такое…
– Все они прошли через псарню. Так называется яма, в которой живет Цербер Никты. Все новоприбывшие, по своей воле или нет, проходят испытание. Их сбрасывают в яму. Открывается клетка, выходит монстр. Если ты смог выбраться наружу, обойдясь малой кровью, то, считай, тебе повезло…
– Подожди, – выдохнула Кара. – Ты хочешь сказать, что это животное рвет в яме их на куски?
– Цербер не совсем животное, – ответила блондинка.
– И что, каковы шансы выбраться из ямы, не потеряв при этом ногу или руку?
– Некоторым везет…
Аркадия подбежала к дверям, ведущим на главный двор.
– Что мы будем делать, когда выберемся из здания? – спросила Кара.
– Спасать вашего друга, пока ему голову не откусили. Держитесь за мной.
– Хорошо…
***
Когда Грэм зашел внутрь клетки Цербера, Никтеанцы заткнулись. Не замолчали, не умолкли, а именно заткнулись. Каждый проклятый фанатик в оборванном тряпье захлопнул пасть. Впервые в этих стенах перестал звучать противный шепот.
Боб смотрел в яму, не веря собственным глазам. Огонь из бочек освещал худощавую фигуру безумца, вторгающегося в логово монстра. Если сначала из клетки звучал свирепый громкий рык, то чем ближе подходил Сайлент, тем тише он становился. Как только Грэм затерялся в темноте клетки, из ямы послышалось жалостливое скуление.
Не веря собственным ушам, Боб хлопал глазами, пытаясь прислушаться, как можно лучше. Вскоре жалкий скулеж превратился в писк. Звучало все это так, словно самый настоящий живодер решил поиграть с беспомощным щенком. С каждой секундой вой Цербера становился все громче. Что бы там ни происходило, но каким-то образом Грэму удалось напугать зверя. Напугать так сильно, что он не стал атаковать.
На плечо Боба упала огромная ладонь. Повернувшись назад, он увидел Билла. Здоровяк не смог устоять перед любопытством и тоже решил посмотреть, что же там происходит.
Из ямы послышалась возня, рычание человека и тихий лай животного. Если там и шла ожесточенная схватка, то она была явно односторонняя. Каждый раз, когда звучал вой Цербера, рука Билла сильнее сжимала плечо Боба.
Вскоре из клетки зверя вылетел кусок мяса. Окровавленная плоть упала как раз в центр. В то самое место, которое лучше всего освещалось пламенем из бочек. Присмотревшись внимательнее, Боб узнал в этом бесформенном ошметке сердце. Вскоре это поняли и Никтеанцы. Дети ночи ахнули все, как один. Кто-то начал перешептываться между собой. Другие плакали. Никто не мог поверить в увиденное.
Но когда из логова зверя вылетела его голова, всем все стало ясно: настоящим чудовищем в этой проклятой яме был не Цербер.
Глава 11
Двери открылись. Кара ожидала увидеть целую свору Никтеанцев, ринувшихся на них из темноты, но вместо этого перед ними оказалась кучка детей ночи, смиренно посаженных на колени. Без капюшонов, скрывающих лица, они выглядели как обычные люди, не считая мерзких шрамов на коже. Но больше всего Кару удивило то, насколько они были напуганы. Их буквально трясло от страха. В особенности это было заметно по Бобу.
Когда Кара заглянула за спину детей ночи, то увидела Грэма Сайлента, с ног до головы, измазанного темной кровью. Тягучие капли падали с его узкого подбородка. Черная футболка разорвана в клочья. Волосы взъерошены. Сайлент глубоко дышал, держа в руках то, перед чем раньше трепетал каждый из Никтеанцев…
А именно – голову зверя.
– Я смотрю, ваше рвение взглянуть на то, как с меня будут кожу срезать поугасло, да?! – почти крича спросил Сайлент, при этом вальяжно расхаживая вокруг испуганных мужчин и женщин.
Подойдя к первому попавшемуся сыну ночи, Грэм схватил его за шкирку и поднял. Ноги парня затряслись. Он стоял, дрожа всем телом, пытаясь не встретиться взглядом с окровавленным безумцем.
– Посмотри, – Сайлент поднес голову Цербера на уровень его глаз.
Здоровенная мохнатая морда с кровавыми слюнями безжизненными глазами пялилась на Никтеанца. Испуганный мужчина со шрамами на лице обмочился. Тонкая струйка потекла по асфальту в то место, где он секундной назад сидел на коленях.
Глядя на голову чудовища, Кару пробрал холод. Неужели Грэм Сайлент сумел справиться с этой махиной? Судя по размерам головы можно было смело предположить, что тело зверя огромное. Свирепая черная пасть с торчащими из нее клыками служила тому серьезным подтверждением. Кара бы в обморок упала, если бы лицом к лицу встретилась с чем-то подобным.
– Действительно, Альфа, – сказала Аркадия, медленно идя в сторону толпы.
– Этому бесу вы поклонялись? – в одной руке Грэм за волосы держал обмочившегося Никтеанца, в другой – густую гриву Цербера.
Разжав ладонь, Сайлент отпустил свой трофей: головешка монстра упала на асфальт, издав чавкающий звук. Грэм зашел за спину Никтеанца, повернул его лицом к собратьям. Со всей силы прижал к себе, обхватив шею двумя руками. Было видно, что сыну ночи тяжело дышать, но он был настолько напуган, что не смел даже пошевелиться. Свет горящих факелов как нельзя лучше озарял представление Сайлента.
За спиной Кары раздался грохот двери. Посмотрев назад, детектив увидела разъяренную Никту: богиня ночи, облаченная во все черное, мчалась к своим подданным, скребя мечом по асфальту. Яркая полоска искр освещала неровности ландшафта. Никта была в ярости.
Но чем ближе она подходила, тем сильнее менялась ее осанка, поза и выражение лица: от безудержного гнева, до полного непонимания, переходящего в безысходность и панику. Воительница остановилась возле трясущихся детей ночи и уставилась на отрубленную голову Цербера. Меч выпал из рук, сыграв короткую зарисовку металлической мелодии на асфальте. Следом и Никта рухнула на колени и зарыдала.
Дети ночи продолжали поклонами вымаливать пощаду.
Боб украдкой повернулся назад, посмотреть, кто же к ним идет, и Кара заметила синяк на его лбу.
– Надо же, – сказал Грэм, уставившись на сломленную воительницу. Бедному сыну ночи, зажатому в железных тисках маньяка, совсем нечем было дышать: мужчина хватал губами воздух, смахивая на рыбу, выброшенную на берег. – Сама Никта! Богиня, мать ее!
Женщина провела рукой по лицу, стерев добрую часть мрачного грима. Если позабыть о шрамах, то без своей боевой выправки и горящего вызова в глазах Никта начала напоминать обычную девушку. Да, своеобразную, но все же девушку…
– Дети ночи! – закричал Грэм. – В мире закрытых дверей король тот, у кого есть заветный ключ…
Одним коротким движением Сайлент свернул голову дрожащего Никтеанца. Кара увидела безудержное наслаждение в глазах убийцы. Он смаковал каждый момент. Казалось, треск позвоночника – самая приятная мелодия для его ушей.
Бесформенное тело в широком черном балахоне шмякнулось на землю, словно мешок с костями. Грэм плюнул кровавой слюной и толкнул тело в сторону плачущей Никты. Богиня ночи с трясущимися руками подползла к своему подданному и начала приводить того в чувства. Голова мертвеца лежала под неестественным углом.
Никтеанцы замерли в ожидании… Неужели их собрат по-настоящему лишился жизни? Дикий вой Никты разрушил последние надежды. Девушка хватала тело за лицо, целовала в щеки, в лоб, пыталась оживить! – но ее подданный лежал на асфальте мертвее мертвого.
Грэм прошел мимо Никты, не удостоив ее даже взглядом. Он пробирался через толпу плачущих детей ночи, а они лишь сильнее бились головами о землю, выказывая свое почтение. Ведь Грэм Сайлент сломал устои их бытия. Вопреки всем законам этого мира чужак мог убивать…
– Ты пойдешь со мной, – сказал Грэм, схватив Боба за его грязные патлы.
Парень буквально волочился за маньяком, скребя ногой и деревянным протезом по асфальту. Удивительно, но попытаться освободиться из хватки Сайлента он не смел. Все что он мог, это лишь скулить и охать, каждый раз, когда его тощая задница натыкалась на очередной камень.
Вскоре Грэм добрался до Кары и Аркадии, оставив кучку сектантов позади себя.
– И кто это тут у нас? – спросил Грэм, наматывая волосы Боба на кулак и внимательно рассматривая лицо светловолосой девушки. – Неужели ее величество нейросеть решила появиться?
– Аркадия, – представилась блондинка. – Нам нужно убираться отсюда. Дженнифер в опасности. Надо найти ее и как можно скорее…
– Дженнифер, – повторил Сайлент. – Точно. Бедная дочурка доктора Пэйн, – теребя Боба за волосы, Грэм спросил: – Малыш Боб, ты не видел молоденькую Янг Блиду, которая так же, как и мы, недавно упала с неба?
– Нет, господин! – простонал парень, щурясь от боли, выставляя на показ свои поломанные желтые зубы. – Клянусь, не знаю, о ком речь…
– Отпустите, его, – раздался грубый голос за спиной Грэма.
Кара перевела взгляд на смельчака. Им оказался здоровяк Билл собственной персоной. Длинные спутанные волосы скрывали вмятину на его лице. Огромный кожаный плащ, немного меньшего размера чем того требовала комплекция Билла, лишь сильнее подчеркивал крупные габариты мужчины. Было видно, что он боится, но все же ему хватало смелости вступиться за друга.
– Надо же, – удивился Сайлент, выпустив волосы Боба из рук. – Хоть у кого-то здесь есть яйца. Возможно, вы нам пригодитесь. Лошадь еще на ходу, здоровяк?
– И целая телега припасов Никтеанцев, – пробубнил Билл.
– Отлично, – Грэм посмотрел на Кару и Аркадию. – Все для вас, дамы! Вперед. Спасибо говорить необязательно…
***
Близился рассвет. Лучи красного солнца уже вылезали из-за недостроенных крыш домов. Строительные леса начинали поблескивать. Крики мерзких ворон поутихли и вскоре птицы окончательно попрятались по своим гнездам.
Кара и Аркадия сидели в задней части телеги прямо на припасах. Грэм же уселся напротив калеки на противоположной стороне. Сайлент то и дело наклонялся вперед и похлопывал парня по плечу, говоря ему, чтобы тот расслабился.
Болтаясь в деревянной телеге, Сайлент сказал:
– Да ладно тебе, малыш Боб, – Грэм толкнул ногой смущенного парня, до сих пор находящегося в шоке от увиденного в логове Никтеанцев. – Хватит вести себя так, словно напротив тебя сидит дьявол.
– А разве это, типа, не так? – спросил он. – Вы вырвали этой хреновине сердце…
– Ну, во-первых, не вырвал, а вырезал, – ответил Грэм. – А, во-вторых, не такая уж это была и хреновина. Возможно, когда с этой собакой барахтался ты, то от страха твой мозг гиперболизировал происходящее. Вот ты и обосрал штанишки, думая, что из той клетки на тебя рвется настоящее чудище. Уверяю, на самом деле псина была не настолько велика…
Кара видела голову Цербера. Она выглядела просто огромной. Даже чтобы держать ее в руке, у Сайлента напрягался каждый мускул. Какого размера должно быть тело? – об этом теперь можно было только гадать.
– Простите меня, господин, – сказал Боб, поджав деревянную ногу к себе поближе.
– За что ты просишь прощения, Боб? – спросил Грэм. – В итоге все же сложилось хорошо… Разве не так?
– Так, господин, – по-прежнему пялясь вниз, ответил Боб.
– Теперь мы знаем, – продолжил Сайлент, – что во всем этом чертовом мире есть два человека, способные лишать других людей жизни… Один – ваш местный божок. А второй – сидит прямо перед вами собственной персоной. Пуговка, – Грэм посмотрел на Кару, подпрыгивающую на мешке картошки, – разве это не здорово?
Хилл удостоила Грэма лишь презренным взглядом.
– Почему вы не испугались? – Боб немного расслабился. – Почему, ну, типа, так спокойно пошли в ту клетку?
Грэм закатал порванный рукав футболки и показал рваный шрам на своем плече. Присмотревшись внимательнее, Кара, Боб и Аркадия увидели отчетливые следы от множества укусов.
– Я не боюсь, ибо страх убивает разум, – нарочито возвышенно сказал Грэм. – Страх лишь малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречу свой страх и приму его. Я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня. И когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь! И там, где был страх, не останется ничего. Останусь я. Останусь лишь я сам.
Боб слушал пафосную речь Сайлента чуть ли ни с открытым ртом. Парень внимал каждому слову. Но Кара знала, что Грэм пользуется неосведомленностью юноши, и просто глумится над ним. Ведь все, что он сейчас сказал, написал Фрэнк Герберт в своей легендарной книге «Дюна».
– В детстве я безумно боялся собак. Но, видишь ли, малыш Бобби, – Сайлент посмотрел на шрам, кончиками пальцев дотронулся до бугристой кожи. – Меня воспитывал один очень неординарный человек. И вся его методика сводилась к тому, что страхи нужно побеждать. Без разницы как. Страх полезен лишь тем, что он раскрывает тебе твои же слабости. Познав их, поборов их, ты становишься неуязвимым.
Боб наклонился немного вперед и посмотрел на шрам Грэма:
– Это так вы боролись со своим страхом собак? – спросил он, явно намекая на то, что в той яме Грэм не впервые оказался в схватке со зверем.
– Очень действенно, скажу я тебе, – Сайлент опустил рукав футболки. – Когда ты один на один со своими демонами и у тебя нет маневра для бегства – либо ты, либо тебя, – то ничего не остается, кроме как дать страхам бой. А если результат закрепить неоднократно! – засмеялся Грэм.
Неужели Сайлента в детстве бросали к разъяренным собакам? – подумала Кара. Причем неоднократно… Что за монстр вообще мог такое сделать?
О прошлом Грэма полиция не знала ровным счетом ничего. На определенном этапе своей жизни Грэм сменил личность. Кем он был в детстве? Кто его воспитывал? Какую школу заканчивал, да и заканчивал ли вообще? Никто ничего об этом не знал. По поддельным документам парень вырос в приемной семье, которая никогда не существовала на самом деле… Школа, колледж: все это также было фикцией. Для правоохранительных органов личность Грэма Сайлента оставалась загадкой. Разумеется, сам же Грэм о своем прошлом никому ничего рассказывать не стал.
Кобыла толкала тележку, стуча копытами. Билл, сидя на месте извозчика, молча держал в руках поводья. За его широкими плечами виднелась трасса с кучей брошенных прогнивших до основания автомобилей. По обеим сторонам дороги тянулись мелкие магазинчики с разбитыми витринами. Возможно, раньше эта улица и сверкала яркими огнями, но сейчас весь квартал смахивал на бывшее место боевых действий.
– Ну а ты, Бобби, – сказал Грэм. – Расскажи свою историю. Как ты попал сюда? Ты же был непосредственным очевидцем того, когда все здесь полетело к чертям. Что случилось?
