Читать книгу: «Счастливый русский стих. Поэты «Седьмого неба»»
Редактор Татьяна Перминова
Оформление обложки Владимир Леонов
Корректор Наталья Зиновьева
Составитель Владимир Леонов
ISBN 978-5-4498-7829-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ОТ АВТОРА
«В них и язык, и душа, и свобода»
Они – посланники красоты и поэтической гордой лиры. В их руках – волшебное перо. Строки переливаются лунным светом – то вечность делится своими секретами и таинствами. Стихи льются надеждой. Надеждой предстоящих встреч и новых мотивов. Словно несут в сердца мир потаенных снов. Любовь и верность в каждой лирической нотке.
Поет и мечтает, и плачет сердце читателя, и тает, полнясь стихами, звучащими на волне небесной тонкости и красоты…
Лира поэтов переносит меня, читателя, в какие – то другие принадлежности души, другие внутренние опоры, мне под влиянием такой поэзии кажется, что я ощущаю то, что собственное свое привычное положение покинул. Я вдруг начал понимать то, чего я не понимаю; начал понимать, зачем мне надо понимать и мочь то, чего не могу. Эта поэзия безнадежно проникновенная, красиво и непосредственно переносит меня в то душевное состояние, в котором находился тот, кто писал стихи. Я, читающий поэтические строки, чувствую, как стихия моей души выносит меня из забытьи и уносит в мир чувствований, и я сливаюсь с ним. Из отчаянного грешника современности, обуреваемого всевозможными недугами, я становлюсь существом порядочным, годным на какое – нибудь духовное… наслаждаюсь, живу, люблю, мечтаю и хочется утонуть в этих строках, и так и плыть по волнам своей памяти.
Душевно! Прекрасно! Светло! Легко! Уютно! Нежно! Глубоко!
Благодарю Бога, что он дарит нам талантов, пишущих такие изумительные стихи. И рад, что есть люди умеющие чувствовать и понимать прекрасное…
Охватывая широкий простор человеческого бытия, в хронометре времени которого, по воле Творца, встречаются образы нынешних событий и их давние прообразы, автору хотелось, чтобы твой дух, читатель, просто захватило от открывающегося отсюда вида на смысл и ценность Пути и Судьбы каждого, так глубинно отраженных в творчестве поэтов ««Седьмого неба»:
О, великая тайнопись сложенных слов!
Может ранить, зажечь, может сделать крылатым.
В ней печаль неземная и земная любовь.
Звук струны, в тишине прозвеневшей когда-то.
Орлова Г., Тайнопись
Будто неведомый скрипач играет ноктюрн Шопена, с души смывается вся тяжесть лет и возникает ощущение, что она летит за тучи, к небесам и звездам вслед, чтобы сказать вам: «Не откладывайте счастье на потом, лучше отложите все тревоги и суету». А главное – ваше мышление и понимание могут найти здесь, в стихах поэтов, представленных в книге, неиссякаемый оплот своему любопытству, верованиям и убеждениям: «Для вас истина ничего не значит. Вы променяли ее на грошовый уют и лестную славу мужей ученых» – Фауст.
И пусть даже придется изменить свои взгляды на понятия «человек», «разум», «цивилизация». Где-то незначительно, а в чем – то кардинально. Но это – право выбора каждого.
И помните, помните всегда слова Мефистофеля: «…оставь свои недомогания, свои упреки!» И иногда оглядывайтесь. Вдруг там где – то – та или тот, кто помнит и ждет…:
Здесь не плещутся краски шумливого юга,
Суеты не приемлет величавая ширь.
От алтайских хребтов до полярного круга
Ты раскинулась гордо, земля-богатырь.
Галев Ю, Мое Приобье
В русском фольклоре, общепринятом обиходе называют счастье «седьмым небом» («я от счастья на седьмом небе»).
«Седьмое небо» – поэтическая фигура речи. Выражение красиво и незатейливо указывает, что на этом самом Седьмом Небе располагается Счастье, высшая степень радости и комфорта, пользы и удовольствия.
Выражение применил впервые греческий философ Аристотель в сочинении «О небе», где объясняется устройство небесного свода. Семь сфер неба, на каждой из которых своя жизнь. А на седьмом находится рай (состояние высшего блаженства). Оттуда ангелы принесли людям однажды Священные писания, законы, заповеди, живя которыми, человек может стать однажды этого Неба достойным.
Так и в стихах поэтических дарований литературного клуба «Седьмое небо» Татарского района Новосибирской области живо и эмоционально живет Счастье, оно словно по капиллярам сердечным с неба протекает. Оттого в их стихах все играет красками, пропитано душевным настоем; все молодо, свежо и так задорно пахнет радостью, добротой, любовью:
Жизнь! Дай сил, чтобы подняться,
Чтобы с миром мне вперед идти,
Чтобы со счастьем в жизни повстречаться,
Удержать на жизненном пути.
Козина О., Страницы памяти
В их стихах – вера в Счастье, Радость и Любовь, они признают их единственным прибежищем человека, как во всех испытаниях, так и в поисках земли обетованной – пользы и удовольствия.
Каждый читатель неизменно, внимая звуку струн поэтов, подпадает под влияние основательного штиля сельских поэтов, которое автор книги назвал «сладкое ослепление счастьем».
Глубокая лиричность, налет фольклорной стилизации, частица винтажного русского романсирования – все такое напевное и очаровывающее романтической грустинкой. Плетение изящного словесного кружева вместе с мудростью:
По вечерам нам серенады
Поют за окнами ветра,
Их музыкальные рулады
Порою длятся до утра.
Далецкий А., Зима
Строки поэтов пропитаны будоражащими эмоциями, потому они яркие и выразительные, изумительные, влезают в самые отдаленные уголки души. В них и язык, и душа, и свобода. В них – «Привилегия Феникса» – всегда возрождаться и обновляться.
Переосмысления, развороты, опыт и интуиция, экспозиции размышлений выстроены по аналогии с барокко, подобно Караваджо, выхватывают издалека лица и объекты, заливают ярким светом. Они вплотную придвинуты к читателю, глубоко и поэтично прочувствованы, в них естественное жизнеутверждающее бытие: суровая красота и трогательная нежность, подчеркнутая монументальность и пластическая, на уровне тактильного, ощутимость.
Цельно и вкусно. Глубоко и внезапно. Ярко и жизненно. Резко и четко. Будто снимают все оттенки мира с флейты Аполлона:
Молиться, ангел, научи
И мысли чёрствые смягчи,
Своим присутствием обереги,
До глубины души прости.
Самоличенко Л., Ангел
Поэзия, которая не поносит и не хулит. Поэтика, над которой не тяготит вечное бедствие истории, «Толозское золото Сервилия», а рожденная под явным впечатлением красоты родного края, с его тростниками, болотцами, осокой у воды и серебристыми туманами, белоствольными березами на фоне холмистой гряди и вечереющего сизого июльского неба.
Ты словно въявь видишь нежные ромашковые поля, чистейшие родники и голубые озера, прелестные березовые и сказочные хвойные леса, снегов пушистых ковры – и вкупе с яркой последождевой радугой и соловьев звонкой трелью равно с поэтами очарован дивной природной красотой
Поэты, которые не прикидываются христианами и магометанями, не отрекаются и не лицемерят, в душе нет лжи и корысти, а сочинительства не попирают божественное и человеческое право:
Господи, когда же это было?
Платье белое и робость входа в класс.
Сеяла разумное, светила
Под присмотром любопытных глаз.
Мезин С, Учительница
У этих держателей лиры полностью отсутствует потребность кому-то что-то доказывать, они – носитель гармоничного единства внутри. Самодостаточное и самостоятельное явление. Кто-то зажигает свечу, кто-то фонари, кто-то звёзды. А они… зажигают глаза других людей счастьем… и сущностно связывают противоположности, контрасты и несовпадения в единый Марафон Жизни (буквально «быть тем же самым»).
И возникает неподвластное читателю состояние, что росли поэты как ландыш, в лугах и рощах свободных под шелковый шелест музыкального и романтического весеннего ветра, лунный свет, сгущаясь, вместо росы падал на траву и листья. Теплое, нежное и ласковое, как волосы невинной девушки, в душах сельских поэтов Руси вызревала поэтическая поляна, вся в цвете, солнце и в росе:
В полях мое сердце, в полях,
Среди васильков и травы
Где тают слова на губах,
Где слышен лишь шелест листвы.
Юрьева Р., В полях мое сердце
Цельное лирическое полотно, «Симфония души» во имя легендарного мира по имени Россия со своим прошлым и настоящим, взлетом, славой и полетом, с переливами разных оттенков чувственной биосферы, в центре которой система поэтической ценности – красивая и емкая русская словесность, где слова, образы, объекты и понятия несут точное и ясное описание.
Густой коктейль, словесное богатство в эмоциональной оправе с насыщенной характерной ноткой РУССКОСТИ. Этот дискурс в подаче слова стряхивает пыль с вашего ума и знаний, обновляет, систематизирует, информирует, откапывает внутренние ресурсы и стимулы; преобразовывает пространство представлений в пространство переживаний, придает лирике сельских поэтов звучание и осмысление под стать души русской, простое и теплое для восприятия, позволяют текстам сверкать ярче, выразительнее и убедительнее.
Сюжеты, смыслы и откровения у поэтов проявляются отчетливо, как библейские сюжеты в гравюрах Г. Дюре, оптимистично и жизнеутверждающе – без изнуренного психологического бурлачества, которое тащит на себе баржу со страхами, сомнениями и депрессиями. Возникает ощущение, что для поэтической гуманистической души поэтов «Седьмого неба» стук колес подвод, подвозящих хлеб голодным, важнее «Сикстинской Мадонны» Рафаэля Санти, «Моны Лизы» Леонардо да Винчи и статуи Давида Микеланджело…
Сюжеты, избираемые мастерами слова, просты, жизненны, наполнены душевной мягкостью, открытостью и отзывчивостью, с налетом сказочности, загадочности. Физическое доказательство реальности души. Мягко и осторожно идут они навстречу нам, лечат, вдохновляют, окрыляют. Возбуждают в нас стремление к гармонии и красоте, благородству мыслей и поступков, острее почувствовать силу Жизни. И ты как бы начинаешь парить в чистом, прозрачном водухе. Талантище и время над ним, как над Пушкиным, Лермонтовым, Фетом, Тютчевым не властно: «Порой опять гармонией упьюсь,// Над вымыслом слезами обольюсь.// И может быть – на мой закат печальный // Блеснет любовь улыбкою прощальной» – А. С. Пушкин. Элегия.
Поэтический вирус поэтов уникален, заразен и абсолютно неизлечим, это называется – очаровать читателя с первой строчки, с первой смысловой ноты, с первого чувствительного аккорда колоритностью, смоляной вязкостью и внутренним интенсивным ритмом лирических стихий, словно ты в лабораторию Мефистофеля, в жерло Этны погружаешься при мерцании пылающей свечи. Или превращаешься в светлячка, полет и свет которого не зависит от капризов цветков и природы. Все предельно искренно. Предельно честно и ничего лишнего.
Поэзия поэтов «Седьмого неба» проста. Поэзия красоты. Поэзия веры. Поэзия любви. Для мирочувствования им не нужно скитов и церквей; не нужно суесловий и славословий: их поэтический алтарь – собственный мозг и собственное сердце, а поэтический амвон – это доброта и любовь:
Душа купалась в родниках,
Плескаясь с райскою форелью,
Она летала в облаках,
Раскрасив небо акварелью.
Бирюкова И., Симфония души
Мелодичная поэтика сельских речужников наполняет читательское пространство запахом цветущей белыми бутонами по весне черемухи и чувственными тремоло сказочной жар – птицы. И думаешь, возможно, воздушные тропы стихов забирают твои чувства, навсегда завоевывают сердце, настолько гармонично лиричные строки сливаются гармонично с твоей натурой, природой, поисками любви и радости.
Стихи рождаются как реакция чуткого сердца, проекция раздумий поэтов, их отклик на мир, их прозрение на мир, несут в себе печать личной судьбы и являются отражением души поэта в реальности происходящего, становясь ее эквивалентом, вешним бытием, развертываются в моральную ответственность, лежащую у истоков судьбоносных значений для человека. Поэзия здесь как метаморфоза солнечного бога Аполлона в реальности, она освещает внутренний мир, заливает и укрощает внутренние пожары и дарующее прилив сил, воли и удали:
От злобы – ночь,
От добрых мыслей – день.
Как это важно нам всем понять,
Чтобы самих себя не растерять.
Галев Ю., Простые истины
Стихи словно снежный ноктюрн – невозможно оторвать взгляд от этого чуда! И засыпает луна нежной ленью… И тают слова, как деревья в снегу, и замирают в снежной пыли! И звучит совершенная музыка, которая меняет ритм сердца… А мы, как белые снежинки, летим в свету для тепла и красоты… Честно, другого и не ощутишь, как только вдохновение на долгие годы.
Стихи написаны с душой, а главное, со смыслом, где каждое движение твоей души абсолютно точно совпадает по нотам с необычным солнечно-волшебным текстом.
Гармония. Красота. Энергия, сила, радость. Закроешь глаза и витаешь над думами. Мощно! Восторг! Потому, что от души, искренне и честно:
Брожу по звездной пыли во вселенной,
Заветную тропу найти пытаюсь,
Что приведет к сокровищам нетленным
И вновь о звезды сердцем обжигаюсь.
Михель А., Смятенны мы
Поэты выжигают стихи, уподобляясь богу Гефесту, выковавшему на огне под кузнечными мехами невидимую цепь, в которую, как в ловушку, попала Афродита. Яркие, чеканные образы, отлитые в строках, приобретают поистине колоритный брендовый аромат, невидимым потоком устремляющий в людские сердца и, чаруя их.
Как читатель, говорю Спасибо Вам всем, Маэстро, большое за такую поэзию, которая даёт комфорт в душе и чувство уверенности, возможность отвлечься от бытовых забот, успокаивает, наводит на воспоминания о прошлом —обязательно только хорошем. Да, всё так чисто и волшебно притягательно, что обо всех невзгодах забываешь и наполняешь каждую клеточку сознания благостью присутствия в этом мире.
Будто в темных коридорах древнего Колизея ты вдруг увидел через окно вечернее небо под звездным шатром и в космическом освещении ощутил всю красоту проявленной природной щедрости, ее великолепное янтарное цветением: чем дольше ты смотришь на звезды, тем ближе они к сердцу, теплее и светлее.
Поэты «Седьмого неба» – поэты Счастья. Счастье, в их понимании, оно относительно. Счастье – по утрам видеть солнце в родных глазах, а вместо неба – счастливые лица… Счастье, когда услышишь, что ты первая радость и первое счастье, и что в памяти ты останешься навсегда… Счастье, когда есть, кому подумать о тебе… Счастье, это когда у тебя есть с кем разделить свои мечты… Счастье, когда тебе шепчут на ушко: «Я буду беречь тебя…»… Счастье, когда засыпаешь в неге, а просыпаешься с миром…
Тот, кто взял в руки томики стихов поэтов «Седьмого неба», у того навсегда исчез безмятежный свет в глазах, ведь не только все святые, но и сами духи ада, прислужники однажды воцарившегося на земле нечистого, разверзшие врата бездны внемлют трогательным звукам поэтов, а по неровным дорогам и оврагам чистилища бродят, не смыкая глаз, бешеные волки и циклопы и воют химеры Собора Парижской богоматери.
Будут звучать вечно звуки поэтической лиры сельских поэтов, изумляя Русь. Похожие на сон, в котором реальность, идиллия и легенда одновременно. И под солнцем, и под вьюгой, и под снежными буранами, и когда просветлеет восток, и когда запылает запад… очаровывая, возбуждая любить больше, любить тоньше… в условиях прагматичного суетного мира принимающие редкое, сродни космической метелице и звездному водопаду чудесное проявление:
О Родине я все же говорю
То гордо, то печально иногда.
Ее, любую, все -равно люблю,
И это мое счастье и беда.
Юрьева Р., Родина
Мир человека в их стихах – это не лужа и не грязь, а полет, манящий и увлекательный. Ты словно бежишь по облакам, а не врастаешь в землю, словно сандалии спали с твоих ног, за плечами крылья выросли, настолько энергетическая заряженность пронизывает каждое художественное слово поэтов.
Стихи поэтов с «искрой Божией» («Седьмое небо») полезны и актуальны для всех ценителей русского языка, русской поэзии и русской культуры, они придает яркость и красочность русской лексике, увеличивают понятийный и терминологический словарь думающего современника: «побеждать, чтобы восхищать» -протопоп Аввакум.…
Авторский эпитет «Счастливый русский стих» не только подчеркивает выразительность образов поэтов «Седьмого неба», но и выражает сущность их творения – отдавать,«…что хотел сберечь в себе, сделав собою…»
Владимир Леонов, май 2020 г
«Чтоб о себе узнать»
Талант поэта особый: он требует от автора повышенной выразительности и простоты языка, соединённой с показательной смысловой ясностью и сюжетной ситуацией: легкий светлый стиль, словно в жаркое лето июля ковш с холодной водой опрокинул на голову, или ветерок весенний влетел в окошко и смел старые уставшие чувства и ощущения, или конек – горбунок своими загадочными глазами в душу заглянул!
И чтобы лирика переливалась всеми цветами радуги, словно муар.
Эти качества в полной мере воплотились в сборнике стихов членов литературно-музыкального объединения «Седьмое небо» Татарского района Новосибирской области:
И вспомнилось мне вдруг былое,
Картины прошлого опять.
Село всё в зелени, родное,
Рощи берёз, речная гладь.
Далецкий А.,
Мы, русские, зачастую ищем тайную мудрость в письменах тибетских монахов, в их книге «Бордо Тхедо», у Будды, Конфуция, О. Хайяма; в предсказаниях Нострадамуса; пропорциях египетских пирамид; календарях индейцев Майя.
А она – рядом, в поэтике наших современников: то окованной палицей Геракла они утверждают на лирическом небосклоне литой державинский стиль: «Россию топором как только ни тесали// Чужие и свои. //Да видно ― не с рукú»; а то веселым, озорным и нежным есенинским слогом возьмут наши души в полон: «Пусть Любовь тебе подскажет, что дороже,//Пусть согреет душу звонкий детский смех…».
Они ищут- и находят, то надежное и истинное, за что стоит жить и бороться: «Кто хочет приносить пользу, тот и с буквально связанными руками может сделать бездну добра» – Ф. М. Достоевский. Посвящают этому делу страсть и любовь, служат ему верно и самозабвенно. и знамя их над делом – вера в мощь, богатство и счастье России, ибо не случалось такого еще, чтобы покорилась кому – нибудь земля русская: «… С русскими стоит или играть честно, или вообще не играть» (Бисмарк)…
Поэзия «Седьмого неба» как идеал, модель современного чистого, русским черноземом, русским прообразом явленного дарования.
Поэтика, придающая смысл тем невзгодам, недугам и обременениям, которые связаны с величием России: «Поскольку мы делали свою собственною истории, никто не сделали ее за нас» и… «Не стояли на крови ближнего» – Библ.
Поэты, своей лирой поднимающие до реперного напряжения нравственную чистоту русского человека с тревожными и радостными судьбами, его «божественный свет» – Совесть и Достоинство.
Мастера слова, создающие благородную философскую концепцию национального характера русской души с ее неимоверным тяготением к свободе и гордости за свой исторический род на земле.
На страницах поэтических сборников – всплески настроений: веселых, грустных, решительных… и море любви к живущим на земле людям, как будто их сердца целуются. Каждая лирическая строка – очарование, откровение, открытие, разрешая людям лучше понимать свои мысли и чувства и становиться благороднее и милосерднее.
Она точно пласт земли, обозначающий просто и естественно меру добра и зла, любви и доброты. Как поворот астрального мира, и ты чувствуешь на себе проекцию звездного неба, прелестной малой родины с крепкими русским духом и крепкими русскими избами. Ты словно слышишь голос родной мамы, она все ждет тебя, и птицей к дому хочется лететь…:
Повенчай меня с далью
небес голубых,
С деревенской избой,
что меня согревала.
Галев Ю.
Стихи диалектика, центральное состояние в которых – гегелевское развитие мысли в восходящем потоке, обновление души («цивилизации» человека) заключенной в клети отупляющей действительности, обвитой жестким «змеем золотым» и избитой в кровь батогами лицемерия, что «близ него мне всегда казалось, что я слышу серный запах и в голубых глазах его я вижу синеватое пламя подземного мира» (фраза немца Вигеля о русском патриоте Чаадаеве); ответ на гламурное масштабирование современных"геростратов и иудов искариотов», – «бесы, что к казне близки, // Страну кромсают на куски».
Стихи воодушевления, в них пульсирует, сверкает, искрится жизнь, долгая одиссея человека. Стихийные формы Вселенной наполняются замечательным балансом между контрастными оттенками небесного и земного, за счет чего создается ощущение равновесия, активным продуманным предложением «Читай нас…», от которого нельзя отказаться тому, кто хочет достигать внутренней гармонии.
«Поэтические Мондрианы», волнорезы и маяки на огромных пространствиях душевного океана – как яркая иллюстрация богатого творчества поэтов.
Сила стихов поэтов Седьмого неба – это сила подлинности, сила достоверности, сила души, которая, как у Радищева, «страданиями человеческими уязвлена стала», с полной верой сердца в бытие Бога и бессмертие души: «Все великое ходит по земле голубиными шагами…» (Из Ницше), то есть бесшумной сердечной верой…
Поэзия, помогающая читателю преодолеть вегетативное Бытие, не превратиться, в конце концов, в муравьев, которые при встрече узнают друг друга не иначе как на ощупь.
Поэзия бьет у них из всех недр духа, зачастую их собственная воля подчинена «поэтическому бунту», не совладевает с ними и оттого перед нами – вся глубина аполлонийской радости от самого факта Жизни:
С головой окунусь я в прошедшие годы,
Снова смех зазвучит, заполняя меня,
Снова я, окрылённая чувством свободы,
За мечтой побегу, забывая себя.
Козина О.
Стихи – эстетическая и духовная квинтэссенция «погоне за выгодой», безудержному материализму: «На земле весь род людской // Чтит один кумир священный. // Он царит над всей Вселенной. // Тот кумир – телец златой» – «Фауст» – слова беса Мефистофиля.
Творчество поэтов унаследовало четкую линию общенациональных славянских ценностей… любви к Родине… традициям. Ценность любви к детям и старикам… сопричастности ко всему происходящему:
Спит село, уставший ветер
Убаюкал коноплю.
Это небо, эту землю
Я отчаянно люблю.
Мезин С.
Основной сюжет всех стихов, сам по себе стройный и продуманный, «ветвится» за счёт вставных жанров – картинок природы, быта, оберега, традиций и предпочтений, о величии предков и их подвигах во имя Руси.
В лирике самобытных поэтов – смысловая интеллектуальная глубина, сила русского языка, русского слова и просветительская по широте лирическая экспозиция:
Ты едина, ты не зрима, ты богата и любима,
Ты набожна и вольна —
О, святая Русь моя
Бирюкова И.,
И количество стихотворений впечатляющее и на каждом листе разлиты ум, душевность и страсть. Это труды ума незаурядного
При этом тексты построены так, что всякая деталь, всякая подробность повествования с любовной теплотой указывает на масштабность поэзии. А между тем на таких поэтических дарованиях держится тонкий миропорядок, в котором мы оставались людьми вплоть до нынешнего времени. Лирические широты поэтов из Татарского района с искоркой Божией, напоминают эти реалии, заставляет о них задуматься сегодняшних читателей:
Моя душа сильней и ярче блещет,
Когда любовь горит в глазах.
Козина О.
Это повествование о нашей русской душе с ощущением счастья, которым проникнуты все строчки. Стихи очень светлые, добрые, как сейчас говорят, «позитивные». А это, между прочим, едва ли не главное достоинство, в особенности литературы о современниках.
В стихах поэтов «Седьмого неба» – история страны, ее минувший век, глубь и дали времени и ее современность. Трогательно и ярко выписаны картинки и образы Родины, переданные со светлым эмоциональным накалом и глубокой чистой романтичностью, представляющие Россию как сказочностью страну. Тема преемственности, тема благодарной памяти, воспоминаний, неотъемлемой связи человека с прошлым страны, историческим и культурным, красной нитью проходит через все радужное полотно стихов:
О, этот свет, ко мне летящий сквозь века,
О чем, зачем он из немого далека?
К чему тревожит и куда меня зовет?
Что мне, земной, его немыслимый полет?
Орлова Г.
Вы только представьте, мои современники, какими были наши предки и наша Россия в начале XX века (до 1917 г.) – когда российское общество было очень влиятельным в мире: пределах одного дня, в пределах всех государств, всех городов, весей, всех улиц и площадей мира. Это Рахманинов, Чайковский, Достоевский, Толстой, Шаляпин, Блок, Гумилев, Кандинский и десятки, нет, сотни других, составлявших масштаб российского общества и сделавших Россию самой популярной страной мира. Это про тебя, русского, изрек в конце века XIX пророк Достоевский: «Дайте ему карту звёздного неба, и наутро он вернёт вам её исправленной».
Образованная часть Европы обожает Россию, все читают новых русских писателей, ходят в русский театр, все молятся на русских художников и слушают русских композиторов, в моде русский язык. Артисты берут русские псевдонимы. А храмах и молельных домах Швейцарии светятся таблички с надписью «Здесь молился Суворов» и 495 квадратных метров земли возле «Чертового моста» на территории Швейцарии являются собственностью российской империи (переданы ей навечно в знак благодарности за чудесное спасение швейцарского этноса!).
Жители сицилийского города Палермо не берут платы с русских за питание в трактирах и ресторанах – это благодарность за моряков российского императорского флота, восстанавливающих безвозмездно город после землетрясения…
Ровно такова была ситуация в начале прошлого века: «Никогда Россия не была столь могущественною, как теперь». – Достоевский. Дневник.
Это была совсем другая Россия, не та, к которой мы привыкли – и нам это трудно сейчас понять и воспринять, подумать, какие мы бы еще совсем недавно, мы так застряли в стереотипах дебрей, болотцев и мутных примесей. И не можем представить, что так было не всегда. А так жаль!!!
Жаль нас, над нами пронеслось тысячелетие и улеглась наша достойная Русская цивилизация!
…В свободную минуту внимательнее всмотритесь в лицо Истории российской, «священной» и «изящной» (в определении Карамзина), может испытаете силу ее духа и крепость ее воли и мысли: «Оскорблять Россию и русских – это цивилизованно и культурно. А получить за это по морде – дикие русские варвары»:
Святость общего дела —
Сокровенный наказ…
И с иконы глядела
Русь, и верила в нас.
Иван Алексеевич Бунин напишет: «Наши дет и, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то жили, которую мы не ценили, не понимали – всю эту мощь, богатство и счастье».
В поэтическом мире поэтов «Седьмого неба» не прижилось ни изощрённое шарлатанство, ни интеллектуальное мошенничество, ни религиозно – мистическая экзальтированность, ибо постмодернистская культурная мельница крутится без остановки, не способная осмыслить собственную неудовлетворенность жизнью и безбоязненно принять свою участь; создаются ноктюрны страданий и протуберанец мутных эмульсий, примесей, вносящих недомогание и беспорядок во внутренний мир человека. Они напоминают снеговые тучи, как будто истощённые выпавшими из них грудами снега и буранами метелицы, таявшими с проходившей ночью и приходившим светом. Своего рода, демонстрируя ад бессознательного существования, как результат ухода из мира Красоты, инспирированного Злом – бесплодной и пустой растратой сил и средств государства…
Читал стихи поэтов малого городка России и словно носил милую родину в душе. Веет от них теплом и искренним очарованием. Нет ни злобы дня, ни словесного блуда, ни риторической назидательности. Вот прямо то, что надо детям и взрослым. Здесь что – то от бунинского стиля, проникающего в самые сокровенные состояния души и сердца: размеренное, сдержанное повествование, но эмоционально звенящее и волнующее, живое и почти музыкальное. Точно выскажу – кто не читал фонтанирующих стихов поэтов «Седьмое небо», тот поэзию просмотрел…:
Какая боль от слёз из глаз!
Какие нам выпали невзгоды!
Солдат советский мир весь спас
И возвратил желанную свободу.
Самоличенко Г.
Поэзия у них является прекрасным образцом столь немногочисленной сегодня и столь необходимой качественной литературы. Она прививает молодежи вкус к родному языку и любовь к Родине, ее подлинным патриотам. Она тяготеет к ряду лучших образцов поэтической литературы последних десятилетий
Это – та самая поэзия, выраженная метафорой «Устремленная ввысь», которая говорить о самом близком: о каждом из нас и о людях, среди которых мы становимся собой, среди которых отстаиваем себя, то сближаясь с людьми, то оставаясь в одиночестве посреди толпы:
Далекой радугой в небесной синеве
Растаяли семь чувств в тиши полей.
Огнем зажглась любовь в моей душе,
Сгорев, в тоске томилась долго в ней.
Юьева Р.
Поэзия, будто посланная светом дальним, сочетающая в себе всю загадочность звезд:
Найдешь в безбрежном том эфире
С Душою связывающую нить…
Бог есть. Жизнь обладает смыслом
У человека есть Душа. – …
Я рассуждаю о стихах, проникнутых большой психологической и художественной правдой, когда впечатления от внешнего мира органически слиты в них с твоими душевными ощущениями. С твоей заботой о будущем. С твоим интересом верить и любить, не конструировать абстракции, а выращивать семена на плодородной душевной равнине.
Фет словно подсмотрел твои мысли, когда написал:
Снова в сердце ничем не умеришь
До ланит восходящую кровь.
И душою подкупленной веришь,
Что, как мир, бесконечна любовь.
О мастерах слова «Из поднебесного», на сердце которых камнем Полифема, колоссальным обременением лежит вся циклопическая нелепость и уродливость нынешней эпохи. Которые несут груз этического решения, сумев выразить все насущные вопросы человеческого жития, ибо они и сегодня остро волнуют нашу веру, культуру и государственность. Писал Тютчев: «…Чтобы поэзия процветала, она должна иметь корни в земле».
На этот счет автор статьи обратился за поддержкой к библейской общепризнанной мудрости, вложенной в уста Христа: «Да воздастся каждому по делам его… по вере вашей да будет вам» (от Матф.)
Автор книги о поэтах «Седьмого неба», с их глубинной чувствительностью, требующей трепетного и вдумчивого осмысления, старался быть предельно точным, в своих размышлениях опирался на конкретный поэтический материал, охваченный в сборниках стихов, прямо цитируя слова поэтов.
Органический замес, дающий всходы всех желаний и целеполаганий, создан в далекие времена и сегодня актуален, свеж и плодоносит: «Творец не железною рукою наводит порядок, но действует любовью и добротой. И Сам есть Любовь и Доброта».
Именно в таком свете автор увидел блистательную лирику носителей «Дара Божия», поэтов сибирского края, постарался четко и ясно изложить свой концепт понимания их поэтического мира, в отличие от Данте не «…сбиваясь с верного пути», а в лермонтовском акценте – «свободы для заблуждения» не отдавая:
