Читать книгу: «Оставьте меня в покое», страница 4

– Я не обижаю, Лена, останьтесь, скажите, что я вас не обижаю!

Лена сделала еще одну попытку уйти.

– Нет, – Дима встал прямо перед ней на проходе, – Еще один фужерчик, на посошок!

«Как же меня достали эти пьяные традиции».

– Я не могу, и не хочу, – Лена попыталась отказаться, как можно жестче.

– Лена, ну как же так. За ребенка надо выпить! – присоединилась к уговорам тяжелая артиллерия.

– Да, да, где-то я уже это слышала. Сначала за ребенка, а потом человек спивается.

– Почему же сразу спивается, – обиделась за сына Лариса, – Димочка, действительно, почти не пьет, – А сегодня такой день. Почему же сразу спивается.

– Слушай, мааам, а ты уверена, что Ленку сегодня не выпишут?

Лена, чтобы не слушать весь этот бред, поскорее опрокинула в себя вино местного, как оказалось, разлива, и снова попыталась вернуться к себе в комнату.

– Не обижай её, она сирота, – услышала Лена за спиной. «Трепло, а не старуха!» с неожиданной для себя злостью подумала про себя Лена, – «Тварь подзаборная, с каких это пор я ей разрешила пользоваться комнатой!».

От выпитого кружилась голова. Надо срочно прилечь.

– Ты уж извини сына, он не хотел.

В какой раз, в какой уже по счету раз за сегодня эта женщина переступает порог моей комнаты.

– Лариса, Лариса Степановна, я, как бы, хочу побыть одна.

– Ты точно на нас не обиделась? Если на Диму, то он не хотел.

– Ни на кого я не обижалась, – почти сквозь зубы произнесла Лена.

– Хочешь он сейчас придет и извинится?

– Спасибо, я не злюсь на него.

– Сейчас подожди я его позову.

– Лариса Степановна!

– Дима, Дима, иди сюда, сам скажи… Он неплохой! Хорошо же посидели. Нельзя быть такой обидчивой.

– С чего вы взяли, что я обижаюсь?! – Лена не выдержала и перешла на раздражительный и слегка повышенный тон, но все еще сдерживала себя, – Пожалуйста, оставьте меня.

– Лена, – Дима зашел в комнату с двумя бокалами, – Давай за дружбу, мы же соседи да? И за сына! И за наше с вами счастливое будущее в этой квартире! Ура! – Дима один бокал всучил Лене, а из другого выпил залпом до дна.

– Что за абсурд? Почему я должна с вами пить? – Лена практически спихнула бокал в руки Ларисы, – Почему я не могу отказаться?

Лариса пожала плечами:

– А зачем отказываться? Мы же по-дружески, по-соседски. Сегодня ты поздравила Диму с рождением сына, завтра он поможет тебе перенести мебель. Правда, Дима? Мы же соседи, ты отдала нам комнату, а мы за ней присмотрим, и за тобой, чтобы ничего не случилось.

– Ничего я вам не отдавала, – не выдержав, закричала Лена и тут же заткнулась, сама себя испугавшись. Дима на секунду показалось протрезвел, но только показалось и только на секунду, а Ларису Степановну нельзя было ничем пронять. Она столько всего уже повидала на своем веку.

– Это я виновата, дала тебе аспирин, а потом выпили, тебя, деточка, развезло немного. Ох, мать я нерадивая. Дима, давай помоги, давай Леночку уложим на диван.

– Не трогайте меня, – Лена отстранилась от Димы.

– И вправду, Дима, иди на кухню, надо там прибрать. Я сама уложу нашу Леночку.

– Я не ваша Леночка. Прекратите меня так называть!

– Ну что ты, развезло тебя. Как это не наша, конечно, наша. Соседи – это одна семья. Тем более ты сирота, я тебе как мать.

– Вы… вы мне не мать, – сказала Лена и неожиданно для себя заплакала.

– Поплачь, поплачь, милая. Я же говорю, мы одна семья. Лариса обняла Лену за плечи и стала убаюкивать.

– Ложись, давай, ложись и я тоже тут прилягу.

Неужели на какой-то момент в этой квартире воцарятся покой и тишина…

Лена сидит в пластмассовой ванночке, а мама поливает ей на голову из душевой лейки. Теплая вода ласковая, руки мамы мягкие. Мама что-то тихо напевает, а Лена жмурится и от счастья, и от детского шампуня, хоть он и не больно щиплет глаза. Редкие минуты, когда мама и дочь наедине, и мама целиком Ленина. Но как они редки и как скоротечны эти минуты. В ванную комнату начинает долбиться брат с криками впустить. Затем отец. Друг за другом, а то и вместе, они бесконечно стучат и стучат…

Стучат и стучат. В квартиру снова кто-то настойчиво стучал. Дима, шаркая, понесся открывать нетерпеливым гостям. Через секунду следом за звуком открывающийся двери в квартире раздался ор, сначала младенческий, затем женский.

Ну все, теперь точно конец.

– Ты чего трубку не берешь? Где тебя носит?! – орал женский голос.

– Леночка?!

– Я тебе обзвонилась!

– Леночка, что случилось? Тебя не могли выписать сегодня!

– Ты и накатил уже?! Так я и знала. Бери ребенка.

– Уа, уа, – ребенок не отставал от матери и надрывался под самые высокие ноты.

– Леночка, – Лариса Степановна выплыла навстречу невестке.

– Мама, почему никто не берет трубку!

Все семейство направилось на кухню. Лена впала в анабиоз.

– Мама, поставьте чайник, – Леночка упала на стул, – Дима, сядь, кто так держит ребенка, не урони.

– Дай, хоть на внука посмотрю.

– Насмотритесь ещё, – Леночка набросилась на остатки еды, лежавшие на столе, захрустела сушками, – Еда нормальная есть?

– А как же тебя выпустили? – Лариса Степановна принялась накрывать на стол. Она открыла холодильник и не смущаясь, достала сыр, помидоры с полки, подписанной «Не трогать!»

– Роддом затопило. Кто мог передвигаться, тех, попросили поехать по домам. Дали машину. А я вам звоню – ехать-не ехать. Там бы продуло, все окна нараспашку. Свет отключили. И с ребенком сказали все ок, завтра врач придет посмотрит.

Ребенок, наконец, успокоился, замолчал. Дима укачивал ребенка со знанием дела.

– Дай, хоть, подержу!

– Мама, он только что уснул.

Но разве Ларису Степановну это остановит. Со словами «он даже не проснется» заграбастала ребенка к себе на руки. Ребенок снова заорал.

– Да успокойте же его, вдвоем не можете справиться, дайте хоть поесть.

– Ты ешь, ешь, – Лариса передала ребенка обратно Диме, – Иди в комнату, там поспокойнее будет.

Леночка наелась и расслабилась.

– Вот и приехали… мама, вы надолго к нам? Как мы все уместимся? И без помощи нельзя.

– Ты не переживай, я тут с соседкой договорилась, буду ночевать в её комнате. Она твоя тезка, так что…

– В какой комнате?

– А вот и Леночка, еще одна Леночка. Лена, познакомься, это Леночка, моя невестка.

– А почему вы едите мой сыр?

– Лена, ну что ты сразу с порога так, Леночка только что родила, ей нужно хорошо есть.

– Я не против, только зачем есть мой сыр. И ничего я вам не предлагала, – Лена подошла к столу, взяла в руки тарелку с сыром.

– Мама, – Леночка сделала недоуменное лицо, – это что вообще?

Лариса Степановна засуетилась с несвойственной ей суетливостью.

– У Лены сегодня тяжелый день. Неудачные съемки.

– Так это вы же мне их испортили! – Лена снова сорвалась и фразу произнесла едко, как разбуженная ранней весной гюрза.

– Ты чего орешь, подруга! Ребенка разбудишь!

Так и есть. За стенкой заорал ребенок.