Читать книгу: «Радуга в тумане», страница 11

10

За окном автомобиля быстро мелькали деревья смешанного леса. Солнце поднялось достаточно высоко и позолотило их верхушки. Время от времени однообразный пейзаж сменялся видом небольших деревень, садов, колосившихся нив, похожих на гладкую поверхность спокойного моря, только изумрудно зеленую. День обещал быть жарким и долгим.

Маша на заднем сидении боялась шелохнуться, чтобы не побеспокоить дремавшую на ее плече Наташу, еще недавно сидевшую за рулем, давая возможность Светлову отдохнуть и немного расслабиться. В дороге они уже часа четыре, еще около двух часов. Очень хотелось добраться быстрее.

Маша смотрела в окно и думала о своих друзьях. Как быстро может измениться человек под влиянием внешних факторов и непредвиденных обстоятельств. Никто не сомневался в том, что Таиса всегда была заботливой и любящей женой и мамой, но она также была капризной, даже, немного легкомысленной, разбалованной комфортом, внимательным мужем и многочисленной родней. Дорогие подарки и постоянные выходы в свет, отдых за границей два раза в год были неотъемлемой частью ее жизни, и воспринимались как что-то естественное и обычное. Стоило ей только надуть губки, или наморщить носик, или, на крайний случай, пустить обильную слезу, как она сразу получала золотые часики, серьги с бриллиантами или очередную норковую шубку. Последние две недели проявили ее истинную сущность. Всеми силами она поддерживала Диму, уверяла и убеждала его, что они вмести доживут до глубокой старости, окруженные заботой детей и внуков. Она приносила новые статьи и выдержки из медицинских журналов, вычитывала информацию на специализированных сайтах, знакомилась и общалась с людьми, перенесшими подобные заболевания. Закончив раньше обычного сессию, она ходила с мужем по клиникам и инстанциям. Оформляла и получала необходимые документы, проявляя волю и твердость характера, необходимые при наших бюрократических законах. И теперь Дима чувствовал надежную опору, и не тревожился об операции.

Мария тоже была глубоко уверена в успешном исходе этой операции. Она прошерстила весь интернет, собирая сведения о медицинском светиле и о его многочисленных пациентах. Дима был в надежных руках, и на данный момент ему требовалась только поддержка друзей и близких. Саша хотел лично побеседовать с известным профессором, выслушать рекомендации по дальнейшему лечению и уходу, узнать о возможных негативных проявлениях и методах их быстрого устранения. В общем, хотел держать все под контролем.

О Светловых Маша всегда думала с восхищением. Это был тот самый редкий случай, когда семейная пара сохранила романтические отношения в многолетнем браке. Они и сейчас были влюблены друг в друга, и до сих пор писали любовные записочки и оставляли их в тайном месте. Если Наташе становилось грустно, а Светлов пропадал на своем очередном дежурстве, она шла в их скверик к старой раскидистой липе с крошечным дуплом в расщелине ствола, и всегда находила его новую записку, а в замен оставляла свою. Они были надежными друзьями, во всем ее выручали и воспитывали ее сына, когда она выматывалась на работе. Теперь они хотят стать родителями двум восхитительным девочкам. Мария ими гордилась! Она нежно погладила спящую подругу по руке, в зеркале встретилась взглядом со Светловым, уловив его одобрительную улыбку.

А вот о себе любимой Маше в голову ничего хорошего не приходило. У нее замечательный сын, умный, добрый, надежный, и, по большому счету, это заслуга Светловых. Без них она бы не справилась. Она часто вспоминала Гешу, думала, что долгие годы его любила, но потом убедилась в том, что любила лишь воспоминания о нем, потому, что его самого совсем не знала. Она мучилась угрызениями совести в отношении Круглова. Но чувство вины самое бесполезное чувство, даже вредное, наверное, из-за него она осталась одинокой, ну как она могла позволить себе быть счастливой, если сделала несчастным кого-то. Теперь она встретила Марка, и влюбилась, как дурочка, но строить свое счастье на несчастье другой, она не будет. Только не понятно, почему эта другая так цепляется за ее сына.

Наташа вздрогнула, открыла глаза и сонно улыбнулась.

– Привет, – ласково и нежно протянула она, – я долго спала?

– Не очень долго, но очень сладко, ты явно не выспалась ночью. – Маша лукаво усмехнулась. – И могу догадаться, что причина этому сидит впереди нас.

– Догадливая ты моя, – ничуть не смутилась Наташа, – ты Ване звонила?

–Да, все хорошо, успели помыться, переодеться, съесть по бутерброду, и на последней минуте вскочить в поезд. Сказали, будут спать всю дорогу до Москвы.

– Ну вот, а ты настаивала, чтобы они с нами ехали. Хоть поспят в удобстве, куда бы они здесь дели свои длинные ноги.

– Мне спокойней, когда Ваня на глазах. Подросток еще.

– Он взрослый и самостоятельный молодой человек и не надо из него ребенка делать.

– Я посмотрю на тебя, дорогая, когда Лиза или Соня, лет через десять будут знакомить тебя со своими бой-френдами.

– Не сравнивай, они же девочки!

– Они все наши дети.

Маша издалека увидела яркий автомобиль Рудницкого, припаркованный у самой кромки тротуара. Филипп прохаживался вдоль заправочной станции, где они договорились встретиться, бросая нетерпеливые взгляды на шоссе в ожидании своих гостей. Родина позвонила вчера вечером и поставила его перед фактом. Она с друзьями остановится у них на пару дней, а может быть и дольше. Рано утром он встретил и отвез в клинику Литвиновых, милую семейную пару, располагающую к знакомству. Теперь он встречал ее и Светловых. Он знал Машиных друзей по ее рассказам, хотел с ними познакомиться поближе, но не так неожиданно, откладывая все запланированные на сегодня дела. Родина всегда была такой непредсказуемой, ничего не поделаешь, тем более Лиля радовалась гостям, последние две недели беременности и безделье утомляли ее энергичную натуру.

– Саша остановись вон у той желтенькой машины.

Светлов медленно поравнялся с экстравагантным авто и остановился. Мария первая выскочила из салона и через две секунды висела на шее у Филиппа. Следом вышли Светловы.

– Филя, ты настоящий друг! Спасибо, что согласился приютить всех нас!

– Родина, ты как порыв свежего воздуха в знойной пустыни, но иногда перерастаешь в песчаную бурю.

– Это упрек или комплимент?

– Это факт! – Не выпуская ее из объятий, заметил Рудницкий.

– Знакомься! Мои друзья! Светловы, Саша и Таша.

– Именно такими я вас и представлял. – Филипп дружелюбно кивнул Наташе и пожал крепкую руку Светлова. – Как доехали?

– Хорошо, – сказал Светлов, отвечая на рукопожатие, – только девчонки устали немного.

– Через сорок минут будем на месте, отдохнут, Лиля ждет всех. – Филипп посмотрел на часы. – Операция уже началась, еще часа четыре в клинику ехать нет смысла, я узнавал. Таису не смог уговорить отдохнуть, она предпочла остаться рядом с мужем. Профессор, дядька видный, именитый, говорят врач от бога. Ну, едем!

– Я с Филей, – сказала Маша и заняла место на переднем сиденье.

Элитный коттеджный поселок утопал в зелени и благоухал цветами и травами. Припаркованные дорогие автомобили поблескивали на солнце. Красивые особняки радушно распахнули свои окна. Крепкий охранник не спеша обходил ухоженную территорию. За одним из высоких причудливых заборов слышался детский смех и веселый собачий лай. Порыв ветра издалека доносил легкую музыку.

– Филя, ты не слишком расстроился, что я навязала тебе такую большую компанию?

– Родина, ты прелесть. Но могла бы предупредить заранее, я все дела отложил на завтра.

– Все-все? – Вкрадчиво поинтересовалась Маша.

– Что за тон? Выкладывай, что еще припасла?

– Через два часа надо встретить поезд. Еще мальчики едут, Ваня и Санька, сын Литвиновых.

– Надеюсь, они последние, или вы так и будете подтягиваться целый день? Почему с вами не приехали, места хватало.

– Они вернулись позже, чем мы выехали. Вчера выпускной был, в поезде отоспятся.

– Понятно. Все, вырос наш Ваня, хоть посмотрим на парня. Лиля будет довольна, она изнемогает от безделья. Я запретил ей делать что-либо по дому, она надулась. Скорее бы уже родила, мы все измаялись ее переменчивым настроением.

– Когда срок?

– Через неделю где-то, может дней десять. Точнее не говорят.

– Она такой же бегемотик?

– Уже слоненок.

– Ты, как всегда преувеличиваешь.

– Сама увидишь. Как тебе первый день в новом офисе?

– Ты что не читал отчет, я отправила вечером. Я всем довольна, открылись в срок, хорошо сработала реклама, спасибо Эльзе, плюс еще дополнительная скидка на горящие туры.

– Кстати, Эльза звонила… – Филипп не договорил, заиграл его мобильный, – Лиля, мы уже у ворот, можете выходить, встречать.

Одна за другой машины свернули во двор, ухоженный и выразительный, объехали клумбу с голландскими розами и остановились у входа. Из распахнутых дверей нетерпеливо выскочила заметно подросшая Сара и бросилась обнимать Марию.

– Маша, Маша пойдем скорей, тебя мама ждет.

– Не так быстро, рыжая красавица, – она подхватила Сару на руки и зацеловала. – Я не одна. Со мной еще гости.

Из дома медленно вышла необъятная Лилия, держась руками за спину, как это делают все беременные перед родами, и остановилась на крыльце. Ее взгляд излучал тепло и радость. Маша вернулась к машине Светлова, взяла из Наташиных рук свою сумку, достала красиво упакованную коробочку и протянула Саре.

– Держи, солнце мое рыжее, это новая подруга твоим куклам.

– Ты ее балуешь, всю коллекцию уже можно оформлять в выставочный зал. – Лиля тяжело спустилась по ступенькам и поцеловала Машу в щеку. – Скоро для кукол придется выделить отдельную комнату. Знакомь меня со своими друзьями.

– Саша и Наташа Светловы, Лилия Рудницкая – мама Сары и, скоро, Абрамчика. – Мария представила их друг другу.

– Я вам очень рада, проходите в дом. Машка ты доставила мне большую радость своим приездом. Я с таким удовольствием сегодня готовила, порхала, как бабочка у плиты.

– Скорее, как хорошенькая толстая слониха с крыльями. Устала, наверное?

– Ничуть, я уже давно ничего тяжелее ложки в руки не брала, Филипп пригласил домработницу, хотя я была против.

Филипп помог внести вещи в гостиную, перехватил бегущую Сару, поцеловал в макушку и отпустил. Она схватила Машу за руку и потащила в игровую знакомить с новыми игрушками. Из кухни доносился божественный аромат выпечки.

Лилия с удовольствием показала дом Светловым, проводила их в комнату на втором этаже, просторную, светлую, с балконом и великолепным видом на сады.

– Располагайтесь как дома, вещи в шкаф, – она легко отодвинула в сторону огромное зеркало, за которым оказалась гардеробная, – кровать широкая, удобная, за той дверью гостевой санузел, можно принять душ, освежиться.

– Спасибо, – пропела Наташа, – у вас очень комфортно и вид из окна красивый.

– Красиво будет вечером, на закате, когда солнце окрасит все оранжево-розовым цветом. Где-то через полчасика спускайтесь обедать. – Лиля улыбнулась и переваливаясь вышла из комнаты.

– С удовольствием! – вставил Светлов, закрыл за хозяйкой дверь и притянул к себе жену. – Предлагаю совместный душ!

– Ты же слышал, через полчаса надо быть внизу, – заметила Наташа, но из объятий не вырывалась.

– Успеем…

– Час назад, ты жаловался на усталость.

– Вот и поделись своей энергией.

Светловы и Маша стояли у центрального входа на территорию огромного больничного комплекса, изучая план местности, размещенный на стенде. Перед отъездом на вокзал Филипп показал Светлову кратчайший путь от дома до клиники, но не сказал в каком именно уголке этого настоящего леса на краю города искать нейрохирургическое отделение. Переходя по тенистым аллеям от одного корпуса к другому среди множества административных и хозяйственных построек, они не могли отыскать нужный, хоть и ориентировались по указателям. Казалось, что они ходят по кругу, или строения похожи друг на друга как близнецы, стандартные коробки из кирпича.

– Будьте добры, подскажите, где здесь нейрохирургия? – Спросила Маша у поравнявшегося с ними молодого человека в белом халате, говорившего по мобильному.

– Да вот же, – не останавливаясь, ответил он, показывая на здание в десяти метрах от них.

– Мы бы его еще полчаса искали, – она с изумлением смотрела на новое четырехэтажное здание, больше похожее на стеклянный зимний дворец. – Совсем не похож на больничный корпус.

– Интересно посмотреть на архитектора… – пропела Наташа.

– А мне на тех, кто этот проект утвердил. Хотя уверен, что оборудование здесь самое современное, по последнему слову медицинской техники.

В холле за стойкой администратора приятная девушка с русой толстой косой до самого пояса работала за компьютером. В длинном коридоре в креслах, стоящих вдоль стены расположились несколько человек, кто-то в ожидании, кто-то просто отдыхал. Пожилая чета стояла возле окна и тихо перешептывалась. Все оглянулись на вошедших.

– Здравствуйте! – Маша удивленно озиралась по сторонам, слишком пустынно для больницы. – У вас всегда так немноголюдно?

– Ну, почему же? – Девушка снисходительно усмехнулась. – Во-первых, сейчас не время для посещений, во-вторых, вы бы посмотрели, что здесь утром делается. Госпитализация у нас плановая, согласно очередности, пациентов оформляем до десяти утра. Одновременно могут проводиться несколько операций и, как правило, они начинаются рано, только внеплановые проводят с обеда, иногда еще бывают экстренные. А вы что, собственно, хотели?

– Мы как раз по поводу внеплановой операции. – Начал Светлов. – Сегодня на два часа дня была назначена операция на головном мозге, пациент Литвинов. Хотим узнать результаты, я договаривался о встрече с профессором.

– Минутку, – девушка уткнулась в монитор, быстро набирая на клавиатуре необходимую информацию. – Литвинов Дмитрий Иванович, есть такой, операция еще не закончилась.

– Здесь где-то должна быть его супруга, мы бы хотели поддержать ее.

– Вам нужно подняться на третий этаж.

– Подскажите, как быстрей, а то мы ваш корпус полчаса искали.

– По лестнице в конце коридора, а там, в левое крыло. Можно пройти по переходу сразу в левое крыло и подняться на лифте.

– Спасибо, приятного вам дня.

Стеклянный переход был настоящим зимним садом. Широкий, по обе стороны с огромными окнами, он насквозь был пронизан солнечными лучами. Выстроившиеся в ряд растения всех размеров, от экзотических деревьев в кадках, раскидистых папоротников, торжественных орхидей, до скромных кактусов в крошечных кашпо, очаровывали своей красотой и буйством зелени. Расположенные между ними диваны и кресла, казалось, приглашали отдохнуть, отвлечься от забот и проблем.

– Не больница, а настоящая оранжерея, – медленно проговорила Наташа, – интересно, изначально здесь планировался такой цветник, или у каждого горшка своя история.

– Красиво, – поддержала Мария, – наверное, ожидание здесь легче переносится, странно, что нет никого.

Лифт остановился на третьем этаже, двери бесшумно открылись. Справа от лифта небольшой коридор заканчивался просторным холлом, в котором разместились кресла и кушетки для отдыха, четыре небольших столика со стульями и два кофейных автомата. За одним из столиков сидела семейная пара. Мужчина одной рукой обнимал свою дрожащую жену, другой гладил ее руки. Их кофе давно остыл. Дальше, за поворотом начиналось центральное крыло с сестринским постом и палатами. Слева тянулся светлый длинный коридор с кабинетами и процедурными комнатами с одной стороны и диванами с другой. Коридор заканчивался широкой стеклянной дверью, над которой большими буквами было написано: «ОПЕРАЦИОННЫЙ БЛОК».

На краю дивана сидела интересная дама в песочном брючном костюме с хорошо уложенными темными волосами, ярко накрашенными губами, и держала в руках раскрытый журнал. Время от времени она доставала из сумки пудреницу и заглядывала в зеркальце. Она с некоторым высокомерием рассматривала каждого, кто шел по коридору или выходил из лифта, потом опять опускала глаза в журнал.

Немного дальше, у приоткрытого окна стояла Таиса и задумчиво смотрела вдаль. Казалось, солнце нежно касается ее светлых волос. Она вздрогнула от неожиданности, когда Наташа обняла ее за плечи.

– Привет, дорогая, ты как?

– Нормально, – Тая улыбнулась, поцеловала подруг и обняла Светлова.

– Ну, где же, нормально, бледная какая. Тебе отдохнуть надо. Ты вообще, сегодня что-нибудь ела?

– Не помню, кажется, ела.

–Понятно, в лучшем случае выпила кофе. – Маша взяла из рук Светлова сумку, вытащила большой пакет с бутербродами, пирогами, фруктами и термос с чаем, предусмотрительно приготовленный Лилей. – Ты Литвинову нужна любая, но сейчас тебе надо быть здоровой и сильной. Лиля передала для тебя и мальчиков, хотела с нами ехать, хорошо Филипп не пустил. Отдохни немного и поешь.

– Я так нервничаю, мне страшно, операция длится уже дольше четырех часов! Сколько еще ждать?

– Таиса, успокойся, все будет хорошо. – Уверенно сказал Саша. – Еще час, может, полтора, и все закончится. Пару дней Дима полежит в реанимации, потом переведут в обычную палату, через десять дней уже будете дома, еще через месяц забудете о своих страхах. Это стандартная последовательность. Организм молодой, сильный, быстро восстановится. Представляешь его разочарование, если ты умрешь голодной смертью.

Тихо хлопнула дверь в операционной. Все, кто был в коридоре оглянулись в надежде узнать хоть какие-то новости о своих близких. Два врача и медсестра устало шли по коридору, они отстояли на ногах несколько часов и провели сложную операцию. Навстречу им из холла уже торопилась семейная пара с тревогой и надеждой. Один из хирургов снял марлевую маску, и его серьезное лицо смягчила улыбка. Женщина плакала, не скрывая своих слез, ее муж благодарно тряс руку хирургу.

Тая быстро отвернулась, не в силах смотреть на эту картину. Ее терпение таяло, нервы сдавали. Она видела, как молодого человека везли в операционную, но это было гораздо позже, чем началась операция мужа. В который раз она задавала себе один и тот же вопрос: «Почему так долго?» Ей казалось, что время остановилось. Ну, да, особенно, если смотреть на часы через каждые две секунды. Она нервно глянула на Светлова, а вдруг он ее просто не хочет пугать, но поймав на себе его спокойный взгляд, стала медленно приходить в себя.

– Мама, ты в порядке, мама? – Санька пытался докричаться до ее сознания. Он крепко обнял ее и Тая почувствовала облегчение.

– Мальчики, я не видела, как вы зашли. Вы давно здесь?

– Пару минут.

–Таечка, дорогая, тебе надо отдохнуть, может, даже, прилечь, нельзя себя так изматывать. – Заботливо проговорила Наташа.

– Мне уже лучше, правда, я даже согласна выпить чашку чая.

– Вот и умница, – Маша передала пакет Саньке, – иди с мальчишками, они голодные, как волки, может, за компанию что-нибудь съешь. Ваня, а где Филипп?

– Дословно сказал: «Буду позже». Правильно, что мы приехали, Тае очень тяжело. Саня тоже переживает, но вида не показывает. – Ваня обнял мать, поцеловал в щеку и поторопился за Санькой, перехватывая по пути изучающий взгляд незнакомой женщины поверх открытого журнала.

У Светлова зазвонил мобильный. Отвечая на вызов, он ушел в конец коридора, чтобы не мешать. Наташа удобно расположилась на диване, стоящем возле окна. Маша сняла солнцезащитные очки, убрала в сумочку, оставив ее на подоконнике. Она потрясла рукой волосы, слегка распушив завившиеся локоны, и присела рядом с подругой.

– Маня, посмотри, видишь возле лифта ухоженную женщину? – Негромко спросила Наташа.

– Да. Интересная дама. – Мария придвинулась ближе и скрестила на груди руки.

– Я бы сказала, странная.

– Может, не совсем вписывается в общую картину, но в принципе ничего странного. – Ответила Маша и, на всякий случай, очень внимательно посмотрела на незнакомку.

– Маня, присмотрись. Она великолепно одета, с идеальной прической и совершенно спокойна, чего не скажешь о других посетителях. Мы с дороги, в джинсах и футболках, потому что так удобно. Тайка бледная и перепуганная, другие в нервозном ожидании, а она журнальчик листает, а иногда держит его слишком близко к лицу, как будто прикрывается.

– Таша, может она плохо видит, не молодая уже. А спокойная, потому, что все хорошо, просто доктора ждет.

– Маша!!!

– Только не говори свою коронную фразу про картинки в твоей голове.

– Про картинки не буду, но что-то мне подсказывает…

– Таша, не начинай.

–Ты можешь вспомнить, что бы моя интуиции меня подводила? – Наташа обиженно надулась, но потом уверенно продолжила, – так вот, она здесь не просто так, украдкой наблюдает за нами.

– Пожалуй, в ней чувствуется какое-то раздражение. Оставь ее в покое, не до нее сейчас. Больничные стены навевают тревогу, как-то стало некомфортно. – Маша оглянулась на Светлова, и ее заинтересовал его немного удивленный и в то же время одобрительный взгляд. Она медленно к нему подошла, оставив Наташу одну.

– Маша, Литвиновы знают, что ты для них сделала?

– Не поняла.

– Не увиливай, Круглов звонил…

– Саша, дорогой, я сделала не больше чем ты.

– Не сравнивай, это была моя работа, подсуетился немного в горздраве, выбил кое-какое финансирование и все.

– Ты для своего друга, сделал все, что мог, обивал пороги всевозможных инстанций, выбивал средства, собирал информацию. Я тоже постаралась для подруги, тем более, особо утруждаться не пришлось, несколько звонков хорошим людям. Геша сразу перечислил недостающую сумму денег, и был доволен, что тратится на благое дело. Он в казино за вечер мог больше оставить. А вот с профессором пришлось повозиться. Он сначала не соглашался, каждый его день расписан по часам на полгода вперед. Пришлось шантажировать внуком, ну, и Миша словечко замолвил.

– Да ты интриганка. – Пошутил Светлов.

– Ты Литвиновым не говори. Круглов – очень распространенная фамилия, почти, как Иванов.

– Я не скажу, но это бесполезно. Все тайное становится явным. Машка, ты прелесть!

Саша притянул ее к себе, обнимая за хрупкие плечи, и покачивал из стороны в сторону. Маша удобно разместилась на его груди, не сопротивляясь, это были дружеские объятия, самые надежные из всех существующих объятий!

– Это что за обнимашки на глазах у жены? – К ним подошла Наташа и спросила с угрозой в голосе. Она нахмурила брови, сложила губы бантиком и приняла воинственную позу, подперев бока руками. Ее темные волосы разлетелись по плечам, глаза метали молнии, но появившаяся улыбка выдавала хорошее настроение. Светлов одной рукой привлек к себе Наташу, и теперь обе женщины расположились на его щедрой груди. Самодовольная улыбка озарила его лицо.

– Так нечестно, – обиженно сказала Тая, – стоите тут счастливые и довольные, а меня даже обнять некому. Вот всегда так! Сейчас расплачусь.

– Маленькая, не плачь, – сказал Саша, широко разводя в стороны руки, – иди сюда, здесь всем места хватит.

Тая аккуратненько пристроилась между подругами и обняла Светлова за талию.

– Уютно здесь, мне нравится.

– А мне-то как нравится, такой букет в моих руках.

Незнакомка с журналом незаметно наблюдала за молодыми людьми, с удовольствием уплетающими бутерброды за столом в холле. Мама одного из них благополучно ушла к своим несколько шумным друзьям, бесцеремонно обнимавшимся в углу коридора, как будто здесь была не больница, а развлекательный клуб. Люди взрослые, а ведут себя бестактно. А вот мальчики спокойные, воспитанные, что ей казалось странным, при таком-то поведении их родителей. Она практически определилась в своих догадках, но хотелось большей уверенности. Поэтому, когда ребята пересели на кушетку рядом с ней, она облегченно вздохнула, не нужно искать предлог, чтобы подойти. Женщина скривила болезненную гримасу, и стала обмахиваться журналом и постанывать.

– Как вы себя чувствуете, вам плохо? – Тревожно спросил Санька. – Может, доктора поискать? Подождите, я мигом.

– Не нужно, уже проходит, мне лучше. – Оглянувшись по сторонам, она стала пристально их рассматривать.

–Вы давно здесь? У вас тоже кто-то в операционной? – с сочувствием спросил Ваня.

– Да, у меня там муж. – Ее серые глаза выражали заинтересованность.

– Не расстраивайтесь, с ним все будет хорошо.

– Я знаю, – уверенно заявила она, – он оперирует.

Женщина протянула руку, двумя пальцами взяла Ваню за подбородок и медленно повернула его голову сначала в одну сторону потом в другую. Прикосновения ее холодной руки Ване не понравились, и он отстранился с некоторым отчуждением.

– Чувствуется порода. – Ее глаза потеплели, любопытство было удовлетворено.

– Может, вам еще зубы показать? – огрызнулся Ваня.

– Я увидела все, что хотела. – Дама ничуть не смутилась.

Маша, уже несколько минут наблюдавшая за этой сценой, подумала, что Наташа оказалась права. Женщина и впрямь была со странностями. Не понятно, что ей нужно от мальчиков. Неохотно покинув уютное местечко на груди Светлова, Маша неторопливо подошла к ним и с вызовом посмотрела на даму.

– Что здесь происходит?

– Похоже, это твоя мать? – Игнорируя Машу, женщина задала вопрос Ване. Тот только кивнул в ответ. – Красивая, но ничего особо выдающегося нет.

Маша растерялась, и не сразу нашлась, что ответить. Ее поразили невозмутимость и надменность этой незнакомой женщины, которая осмотрела ее с головы до ног, и, утратив всякий интерес, снова переключилась на Ваню.

Из открывшегося лифта вышел Круглов и осмотрелся. Женщина прикрылась журналом, что совсем сбило Марию с толка.

– Здравствуй, Маша. – Круглов поцеловал ее и вдохнул еле уловимый аромат духов. Затем обратился к сыну. – Ваня, хорошо, что ты приехал, рад тебя увидеть. Знакомь меня со своим другом, кстати, он очень похож на отца.

– Это Саня Литвинов, мы все приехали поддержать его семью. Его отец сейчас в операционной.

– Я в курсе. Все будет отлично. Он в надежных руках. – Круглов сочувственно похлопал Саньку по плечу и устремил удивленный взгляд на женщину, наконец-то опустившую журнал и поднявшую глаза. – Мама?

– Мама? – С еще большим удивлением спросила Маша. В ее памяти сражу же всплыло интересное имя ее несостоявшейся свекрови, Аделина, и ее упорное нежелание признавать в ней невестку.

– Чья мама? – Ваня сделал круглые глаза.

– Мама, что ты здесь делаешь?

– Если бы ты раньше показал мне эту свою Машу, то сейчас бы не был женат на этой легкомысленной особе, достоинством которой является только твоя дочь. – И, пока Круглов приходил в себя, высокомерно добавила. – Она не вписывается в нашу семью.

– Мама, оставь в покое мою жену. Ты хоть чем-нибудь бываешь довольна? Не припомню такого случая.

– Не повышай голос на мать! Проявляй должное уважение! – Тоном, не терпящим возражения, заметила Аделина Дмитриевна. – Совсем распоясался. Я отцу пожалуюсь.

– Может, хватит, ты всю жизнь ему на что-то жалуешься. И ты не ответила на мой вопрос.

– Вы с отцом скрыли от меня сам факт существования внука, но громко шептались между собой и надеялись, что я не узнаю? Вы мне даже показать его не захотели! – Возмутилась она. – Пришлось все сделать самой, полдня здесь просидела, ребусы разгадывала.

– Тебе без подготовки нельзя рассказывать такие вещи, ты найдешь тридцать три причины усомниться.

– Ты опять мне грубишь?

Маша посмотрела на родню своего сына, на их пререкания, присела рядом с Ваней и крепко обняла его, защищая от всего мира. «Мне повезло, что я так и не узнала свою свекровь. Можно посочувствовать жене Круглова», – подумала она.

– Твой сын хоть и похож на тебя, но он не такой грубиян, как ты. – Добавила Аделина Дмитриевна. – Мальчик воспитанный и интеллигентный.

– Вы меня плохо знаете! – В знак протеста вставил Иван. Удовлетворившись замешательством, в которое пришла бабушка от его наглости, добавил. – Характером я в маму, а она у нас не подарок!

Ваня быстро учился защищаться от родственников. Круглов довольно усмехнулся. Маша одобрительно посмотрела на сына, зная, что поступает непедагогично, но кто-то же должен противостоять этой надменной даме, раздраженно хлопающей глазами.

Тая и Наташа, привлеченные шумом, с интересом наблюдали за происходящим, не уловив сути дела. Незнакомая женщина с недовольным видом давала отпор всей остальной компании. Казалось, она одна построила всех, поджала губы и скрестила руки на груди.

– Я была права, какая-то странная женщина, она нас всех рассматривала с любопытством. – Протянула Наташа.

– Тебе, наверное, показалось. – Возразила Таиса.

– Ничего мне не показалось! – Вспылила Наташа. – Маша тоже так ответила, а теперь стоит с растерянным видом и пытается что-то выяснить. Что у них там такое?

– Может ничего серьезного, немного повздорили.

– И по какому поводу? Мне кажется, нам тоже надо вмешаться.

– Даже не думайте, любопытствуйте со стороны! – Строго сказал Саша и обнял женщин крепче. – Там вон Круглов подошел, сами разберутся. И надеюсь раньше, чем сбежится вся больница.

– Может, подойдем ближе, чуть-чуть, а то ничего не слышно. – Наташа состроила Светлову глазки.

– Стойте, где стоите! – Не поддался Саша, сам не понимая, что же все-таки происходит.

Рядом с ними открылась дверь операционного блока, и в коридор вышел профессор Круглов. Саша узнал его по многочисленным фотографиям, размещенным в интернете, высокий, крепкий с короткими седыми волосами, с зелеными глазами на интеллигентном лице. «Только незрячий не увидит явного сходства между дедом, сыном и внуком», – подумал Светлов. Он подошел к хирургу и пожал его крепкую руку.

– Здравствуйте, Игорь Михайлович, моя фамилия Светлов, мы договаривались о встрече, конечно, когда вы отдохнете. Моя жена Наташа. А это Таиса, жена Литвинова. Скажите как его состояние?

– Здравствуйте, рад знакомству, – устало ответил профессор, вытирая взмокший лоб, – все замечательно, операция прошла успешно, без осложнений. Он сильный, до свадьбы заживет.

– Спасибо вам, вы вернули нам надежду, – Тая расплакалась и бросилась обнимать доктора так же, как совсем недавно обнимала Светлова, – я так боялась. Мне показалось, что время остановилось.

– Успокойтесь, милая, – Игорь Михайлович привык к тому, что родственники его пациентов льют слезы, но чтобы на его груди, так просто, даже по-домашнему… Он растерялся, но потом с удовольствием погладил ее по плечам и по голове, как родную.

– Я могу его увидеть, хоть на минуточку?

– Дорогая моя, вы так трогательно плачете, успокойтесь уже. Увидеть мужа вы сможете только завтра, а сейчас вам надо отдохнуть, он все равно проспит до утра. – Продолжая обнимать Таю, он глянул поверх ее головы и удивленно спросил, – а это еще что за консилиум?

– Странная дама вот уже полчаса держит в напряжении наших друзей. – Ответила Наташа. – А перед этим тщательно нас всех изучала.

– Друзья у вас надежные, выдержат любую осаду. Ну что же, идемте знакомиться с этой странной дамой, как вы правильно заметили.