Читать книгу: «Кашемировое пальто», страница 2
– Со мной все в порядке.
– Тогда что ты делаешь в больнице?
– Я с Джоном.
– С Джоном?! А с ним что?
– У него отравление. Он пил со вчерашнего вечера. Его недавно привезли.
– О господи! Нужна помощь?
– Надо позвонить его родителям, там нужно какие-то вещи привезти из его квартиры.
– Насколько я знаю, его родителям ехать минимум часа два и то, если не будет пробок. Может, мы как-то сами?
– Думаешь?
– Ну ты же его друг, не чужой человек. Что тут такого? Ты его вообще видел? Он разговаривает?
– Я бы с трудом назвал это разговором. Он говорит по слову в минуту, если не меньше. Состояние его, мягко говоря, не очень.
– Я, конечно, не настаиваю, решение в любом случае за тобой. Тем более мы все равно собирались встретиться. Но если я лишняя, то я пойму.
– Нет, что ты. Я, если честно, без сил. Но ты права, давай пока не будем беспокоить его родителей.
– Он с ними всегда на связи? Если да, то они все равно что-нибудь заподозрят.
– Насколько я знаю, созваниваются несколько раз в неделю.
– Наверное, надо будет позвонить им попозже.
– Окей, ты права. Давай так и сделаем. Сможешь приехать в больницу сейчас? Мне нужно тут дооформить его, а потом тогда поедем за вещами.
– Только скинь адрес.
Джен сильнее закуталась в пальто и поняла, какой плохой идеей было надеть сегодня платье. Она сильно переживала и в очередной раз сама подтвердила себе, что утреннее ощущение насчет Джона ее не подвело. Джен вызвала такси и поехала в больницу. За окном мелькали витрины и бесконечные здания. На небе был почти огненный закат. Джен наблюдала за людьми на улицах и удивлялась своим чувствам. С одной стороны, она ощущала, как моральное напряжение сильно давило на физическое состояние, ей хотелось лечь в теплое место и успокоиться. Но с другой стороны, как бы ужасно это ни выглядело, она понимала, что теперь их с Тимом будет объединять не только совместный поход в бар. Как только ей пришла эта мысль, она чуть ли не затрясла головой, чтобы перестать об этом думать. Ей казалось это неправильным, когда Джон находился в больнице и она не знала ничего о его состоянии. Во всех этих ощущениях была еще и третья сторона – жалость к Джону. Несмотря на конфликт, произошедший накануне, Джен искренне переживала за него и хотела, чтобы он скорее поправился.
Машина подъехала к воротам клиники. Джен быстро открыла дверь, вышла и быстрым шагом пошла в здание. Она даже не помнила, сказала ли что-то таксисту. Кажется, он пожелал ей удачи или хорошего вечера. Однако сейчас это было не особо важно. Джен не успела открыть дверь, как встретила Тима. Он выглядел уставшим и обеспокоенным. Джен еще никогда не видела его таким, особенно по отношению к Джону.
– Привет, – сказал Тим и легко приобнял Джен. Она почувствовала, как его щетина проскользнула по ее щеке. В этот момент где-то в районе живота или даже чуть выше было ощущение, как будто разорвалась небольшая бомба. Джен не знала, как именно взрывается бомба, но ей казалось, что это происходит именно так. Она постаралась сделать как можно более непринужденное лицо и ответила: «Привет».
Голос звучал глухо. Джен не удалось скрыть эмоций от объятий, но она быстро перешла на другую тему.
– Как Джон?
– Да в целом ничего, пополоскался.
– Ужас, – сказала Джен и скривила лицо.
– Ага, вряд ли ему было приятно.
– Ты знаешь какие-нибудь подробности? Что с ним случилось?
– Пойдем в машину. По дороге все расскажу.
Они дошли до машины. Джен впервые узнала, что у Тима она была. Обычно он всегда передвигался на такси. «Никогда не знаешь, где нужно будет оказаться и в каком состоянии», – так он обычно говорил. Они шли молча, Тим о чем-то задумался. Казалось, в его голове проносились тысячи мыслей. Джен обратила внимание, как на его виске пульсировала вена. Раньше она этого не замечала, но раньше она не видела его в таком состоянии.
– У тебя разве есть машина?
– Да, – чуть растянуто ответил Тим, как будто бы пытаясь найти подвох в ее словах.
– А что? Тебе не нравятся парни с машинами? – сказал Тим с легкой улыбкой, а потом посмотрел на Джен и, казалось, подумал, что ляпнул что-то лишнее.
– Нет, наоборот. Просто ты никогда не рассказывал и никогда на ней не приезжал на работу.
– Ты просто никогда не интересовалась, как я добираюсь на работу, – произнес Тим как будто с вызовом.
– Я видела, что всегда на такси.
– Не всегда, но в последнее время так и было. Из-за интервью, форумов и прочего я почти не спал и утром еле соскребал себя с кровати, не то чтобы сесть за руль.
– Понятно.
По дороге к машине Тим посмотрел на Джен и улыбнулся ей той улыбкой, которую она в первый раз заметила в баре. Они сели в машину и перекинулись парой фраз о погоде, пока Тим доставал из рюкзака бутылку воды и забрасывал его на заднее сидение. Неожиданно в окно постучал мужчина лет шестидесяти, в кепке, поло с выгоревшим воротником и легком плаще светло-серого цвета.
– Простите, что прервал беседу. Вы уезжаете? Я тогда ваше место займу?
– Да, вставайте. Мы уезжаем.
Мужчина кивнул и пошел к своему Volvo. Тим переключил положение коробки и отпустил тормоз. Они выезжали из ворот.
– Как думаешь? Подходит машина?
– Этому мужчине? Да, Volvo, это когда ты уже пожил, всего добился и можно просто успокоиться.
Тим смотрел на дорогу, а на светофоре повернулся к Джен.
– У тебя всегда на все есть четкое мнение?
– На 90 процентов вещей и людей в этом мире.
– А что входит в остальные 10?
– Зеленый, поехали.
В остальные 10 входишь ты.
Джен не произнесла это в слух. Вместо этого Тим заполнил паузу: «Ну что ж, готовь свой оценочный аппарат».
– В каком смысле?
– Квартира Джона уже ждет твой вердикт.
Джен сразу нарисовала в голове очертания квартиры, в которой мог бы жить Джон, однако не стала делиться своими предположениями с Тимом. Вместо этого она спросила: «А что в итоге произошло? Мне казалось, что он вообще не пьет. Он же если не на работе, то обязательно на тренировке».
– У него бывают срывы.
– Алкоголизм?
– Нет, другое. Семейная трагедия.
Настроение Джен резко поменялось. Она стала мысленно предполагать, что могло произойти такого, что выбило Джона из колеи.
– Только давай между нами. Я не знаю, в курсе ли кто в редакции, кроме руководства. Мне кажется, что да, но никто не обсуждает это публично. Главред точно знает, иначе бы уволил его после первой такой выходки.
– И что там такое?
Тим резко выдохнул, посмотрел на Джен и снова перевел взгляд на дорогу. Они подъезжали к пробке. Навигатор показывал, что она растянулась на 18 минут.
– Четыре года назад у него погибла сестра. Младшая. Ее подруге родители подарили машину, и они поехали кататься. Какой-то урод вылетел на перекрестке.
– И они все погибли?
– Нет, только сестра Джона, Эмилия. Их там было трое. Но она сидела на пассажирском впереди, в нее и влетел этот придурок
Джен сидела, не двигаясь. Она вдавилась в сидение и пыталась осознать то, что только что услышала.
– И как Джон это пережил? А родители?
В голове Джен с бешеной скоростью пролетали сотни мыслей.
– Никак, то есть они вообще это не пережили. Родители просто не вылезали из неврологических отделений, а он днем и ночью работал, чтобы обеспечить им это. Хотя мне казалось, что он просто не хотел уходить домой.
Джен пялилась в лобовое стекло, глаза стали влажными.
– Он вообще был другим. Ну, то есть когда я пришел, он был главным по шуткам в офисе, тогда был обычным редактором. Веселый такой, что-то постоянно придумывал, какие-то дебильные статьи. Но после случившегося он полностью изменился. Вот стал таким, каким ты его узнала, когда пришла. Удивительно то, что на таком ощущении он и сделал карьеру. У него напрочь отшибло чувство страха. Он брал интервью на раз-два, делал расследования, вообще ничего не боялся. Мне казалось, что он в тайне мечтает, что его прикончит мафия. В итоге карьера пошла вверх, и он стал почти правой рукой главреда. Но все это усугублялось вот таким приступами. Вчера, то есть сегодня, был очередной.
– Почему они позвонили именно тебе? Это из скорой?
– Когда это случилось в первый раз, он мне сам набрал. Не знаю, почему. Мы это предпочитали не обсуждать. Потом во второй раз я сам заехал к нему, чтобы отдать документы, которые он забыл в офисе, и так просто совпало. Его родители все сложнее переживали такие происшествия. В итоге мы договорились: раз я всегда на связи, то он поставит меня на быстрый набор. Он никогда этим не злоупотреблял, и этого давно не было. Уже, наверное, год или даже полтора. А вот сегодня я не успел выйти из пресс-центра, как он позвонил.
– Я даже не представляю, как они живут столько лет.
– Трудно. Джон тратит сумасшедшие деньги на путешествия для родителей, только чтобы хоть как-то их увезти и отвлечь. Почти сразу они переехали в другой дом, потому что не могли там больше находиться – все напоминало об Эми.
– А ты был с ней знаком?
– Видел пару раз. Как-то у Джона был день рождения, и он устроил большую вечеринку, где были все его знакомые, гости, одноклассники какие-то. Там вот я и увидел ее. Милая такая, постоянно рассказывала истории, как они дрались в детстве с Джоном, а он как маленький говорил, что такого не было.
– Кошмар.
– Он даже думал взять ее на стажировку к нам, обсуждал с руководством. Осенью она должна была начать. Он еще шутил, что она будет писать про своих Кардашьянов и что только она разбирается, кто из них кто.
– Осенью того года? В смысле летом она погибла…
Джен не договорила.
– Да, об этом и говорю.
– Это просто сценарий для фильма.
– Угу.
– Господи, как же мне стыдно.
– За что?
– Я так злилась на него вчера, а тут такое. Не знаю, как смотреть теперь ему в глаза.
– Ну, он не в лучшем виде сейчас, чтобы на него смотреть. Тем более он все понимает, но даже эта история не дает ему право вести себя так. Это просто объяснение.
– Объяснение, от которого не легче. У меня просто сердце разрывается.
– Все будет нормально. Это не в первый раз.
– Эти приступы в одно время у него случаются?
– Ну первые два года было неделю или две после дня смерти.
– А в этот раз?
– В этот…
Тим задумался.
– Получается, что где-то через месяц. Это он еще хорошо продержался.
– И как мы сообщим родителям?
– Доедем сейчас и позвоним.
Джен беззвучно выдохнула и остаток пути смотрела на дорогу. Тим молчал и изредка смотрел на нее. Его взгляд было трудно объяснить. Они молча доехали до дома Джона.
Джон жил в хорошем районе, не в самом роскошном, но достойном. Таком, про который было не стыдно сказать. Джен и Тим поднимались по лестнице.
– Немного иначе себе представляла место, где живет Джон.
– Думала, это опасное гетто с крысами?
– Нет, ну что-то такое холостяцкое… Без особого шарма.
– Сейчас увидишь внутри. У него явно было желание стать дизайнером интерьеров.
– В хорошем смысле или плохом?
– Во всех смыслах сразу.
Тим открыл массивную дверь. Джен не разобрала, но, казалось, она была выполнена из дуба или какого-то другого мощного дерева. Они зашли в прихожую, которая больше напоминала холл и сразу вела в гостиную с кухней, где в центре стоял остров. Одна стена была сделана из красного кирпича, соседняя тоже, но покрашена белой краской. Стены в гостиной были цвета слоновой кости. На них не было особого декора. За исключением полок с кубками и парой фотографий семьи. Кухня тоже была пустой – матовый гарнитур глубокого коричневого цвета. На нем стоял чайник и кофемашина, около которой в корзине валялись сотни капсул.
«Он же не пьет кофе из капсул», – сказала Джен, когда прошла на кухню.
– Он покупает какие-то особенные себе домой, а те, которые в офисе, ему не нравятся.
Джен обернулась и увидела лестницу.
– А там что?
– Где? Наверху? Там его спальня и типа гардеробная, но больше всего она похожа на склад. Так что мне понадобится твоя помощь, чтобы найти его одежду.
– Да уж, не думала, что когда-нибудь буду копаться в шкафу Джона.
– Можешь даже полежать на его кровати.
– Нет, такого удовольствия я себе позволить не могу.
– Там ортопедический матрас.
– Рада за него.
– За матрас или за Джона?
– За них обоих.
Тим снова посмотрел на Джен тем взглядом из бара. Она не знала, что сказать, и наконец решила прервать неловкий момент.
– У тебя есть список или что там ему нужно? Только белье за тобой.
Тим рассмеялся.
– Откажешь себе в удовольствии порыться в его трусиках?
– Пожалуй, да, – сказала Джен с легкой ухмылкой, хотя внутренне ее почти перекосило.
– Я тут записал в заметки. Он протянул Джен телефон.
– Там наверху найдешь. Я пока сделаю кофе.
Джен взяла телефон и пошла по лестнице. Спальня Джона оказалась такой же минималистичной. Кровать небрежно заправлена, на столе стоял бокал из-под виски, рядом – почти полностью выпитая бутылка. Джен не стала долго задерживаться там и только обратила внимание, какой вид на город открывался из комнаты. Было красиво и притягательно. Она прошла в гардеробную и предстала перед горой вещей. Помещение и правда напоминало склад. Аккуратно висели только пиджаки и верхняя одежда – то, что Джон носил очень редко.
Джен заметила на одной из полок единственные две футболки, которые были относительно аккуратно сложены, и взяла их в руки. На вешалке висели спортивные штаны. Джен сделала вывод, что в них он ходит дома, и тоже взяла с собой. Еще она захватила толстовку с надписью friends и представила, как Джон смотрит этот сериал, умиляясь рождению дочери Рейчел и смеясь над шутками Чендлера.
Внезапно ее отвлек телефон. Он завибрировал и на экране выше списка вещей высветилось уведомление. Джен не сразу осознала, что держала телефон Тима, потому что привыкла, что у нее в руках всегда был свой.
Ребекка П: Тим, привет! Ты сегодня не приедешь, так…
Сообщение обрывалось и Джен не могла посмотреть, что было дальше. Она пялилась в экран, пока уведомление не исчезло. Джен быстро перебрала в голове всех сотрудников и поняла, что не знала никого в их редакции с таким именем.
И что он делает здесь, если должен быть с ней?
Джен стояла посреди гардеробной Джона, с его вещами и телефоном Тима в руках, который к тому времени уже заблокировался. На полу рядом лежала куча вещей, которые, казалось, собирались выкинуть. Джен захотелось прыгнуть в них, зарыться и больше никогда не вылезать.
– Так, я тут. Держи, тебе с молоком. Открыл у Джона новую пачку.
Тим протянул Джен чашку с кофе, а она ему телефон, постаравшись сделать как можно более непринужденное лицо.
– Все собрала?
– Нет, там еще что-то осталось, но у меня уже голова здесь кружится. Давай дальше сам. Окей?
– Да без проблем, можешь подождать внизу.
Внезапно на телефон Тиму пришло новое уведомление. Он поставил чашку на полку и принялся отвечать. Джен пристально наблюдала.
«Тебя там, кстати, сообщениями заваливали, пока я тут была», – сказала Джен с вызовом, хотя изначально не хотела придавать такой оттенок своим словам.
– Да, вижу. Черт, просто сил с ней нет.
Тим резко выдохнул и посмотрел в потолок так, что свет от точечного светильника бил ему прямо в лицо. Внутренне Джен визжала.
Он говорит мне? Про нее?
– Надоедливая девушка?
– Можно и так назвать. Это пиарщица одного финансиста. Она проталкивает с ним интервью, а сегодня у него презентация книги, на которую меня пригласили. И вот она спрашивает, буду ли я.
Джен продолжала смотреть на Тима
– А ты что подумала, что это моя девушка?
Джен была взята с поличным. Она как-то не подумала, что многие журналисты очень часто остаются журналистами и в отношениях. Как правило, легко замечают намеки и манипуляции и могут понять подоплеку действия партнера. Хотя себя к таким людям не относила.
Джен стояла как вкопанная. В голове крутилось мысли, и она подумала, что не будет отпираться.
– Да, именно так и я подумала.
– Я бы с ума сошел с такой. Она же неадекватная.
– Все пиарщицы такие.
– Не все.
– Тебе лучше знать, – произнесла Джен и сделала глоток.
– Это претензия?
Тим улыбнулся и посмотрел на Джен.
– Никакая не претензия. С чего ты взял? И вообще, оставлю тебя наедине с трусами Джона. Кстати, нам еще нужно позвонить родителям.
– Подожди. Что это был за взгляд?
Уголки губ Тима были подняты. Джен узнала эту эмоцию по его многочисленным интервью. У большинства журналистов есть определенная реакция на то, когда собеседник не хочет отвечать на вопрос. У Джона, например, на виске проступала вена, а люди, которые знали его хорошо, могли представить, как все у него внутри закипает. Джен вела себя иначе – у нее жестко смыкались зубы, язык прижимался к небу, и она делала глубокий выдох. В случае с Тимом была ухмылка.
– Какой взгляд?
– Вот этот твой взгляд: «никакая не претензия».
– Обычный взгляд. Что ты пристал?
– Ну ты просто объясни.
– Тим, ты не на работе, а я не финансист, которого обвиняют в махинациях. Выключи вот это вот свое, хватит допытываться.
Джен не договорила.
– Я даже не начинал.
– Вот и хорошо. Напоминаю тебе про трусы.
Джен улыбнулась, взяла чашку с кофе и пошла в спальню Джона. Тим наблюдал за каждым ее действием.
– Ты так и будешь смотреть?
– Ага.
Джен удивленно посмотрела на Тима, брови резко поднялись.
– Я изучаю.
– Кого? Меня?
– Ага.
– А можно более объемные ответы?
– Можно.
Тим прислонился правым боком к шкафу и продолжал пить кофе, как аристократ, отставив мизинец в сторону.
– Ну и…
– Что и? – сказал Тим, улыбнувшись и сделав глоток.
– Ты изучал меня. Это мы выяснили. Зачем?
– Чтобы знать, как ты выглядишь, когда ревнуешь.
– Чего?
Джен почти вскрикнула. Тим широко улыбнулся.
– Ревную кого? Тебя? С чего бы?
– Все так говорят, когда ревнуют.
– Ну, у тебя в этом деле большой опыт.
– Не спорю, но ты удивляешь меня.
– Вот это да, спасибо за такую оценку. Мне было даровано особое место в вашем рейтинге.
– Я бы сказал, единственное в своем роде.
– Стенд-ап окончен, я надеюсь? Так что лучше пойду. Трусы его вот вон том шкафу. Развлекайся!
– Ага.
Джен вышла в спальню, сердце ужасно колотилось. Тим посмотрел Джен вслед, а потом начал собирать оставшиеся вещи.
Единственное.
Внутренне и с теплом произнесла Джен.
«Я взяла две футболки, штаны и худи. Положу все на кровать», – крикнула Джен из спальни.
Джен подошла к рабочему столу, который был почти пуст. Ноутбук Джона, по всей видимости, остался в офисе. На столе стояла лампа в форме куба, лежала ручка с логотипом редакции, блокнот, который выглядел новым, и маленькая фотография. В такой крошечной рамке, которая могла бы сойти за зеркало в домике для Барби. Джен поняла, что на ней Джон стоял с сестрой в смешных костюмах на фоне праздничной елки.
Джен поставила чашку на стол и посмотрела на фото. В горле она ощущала горечь от кофе и ком. У нее начало колоть в боку, было трудно сосредоточиться. Джон и Эмилия выглядели счастливыми. Джен не могла осознать, что одного из них больше нет, а другой сейчас лежит на больничной койке после того, как ему промыли кишечник и чуть ли не вывернули наизнанку. Из глаз Джен покатились редкие слезы и ей стало больно – глаза еще не оправились от вчерашней истерики. Она почти гипнотизировала фотографию и ей начало казаться, что на ней уже стоят не Джон и Эмилия, а она с Илаем. В голове промелькнули детские воспоминания, включая поиски ракушек на пляже – Джен как будто действительно ощутила соленый привкус на губах. Еще она вспомнила, как вместе с братом, пока родителей не было дома, наелась мандаринов, а потом у них у обоих появилась сильная сыпь, после чего они почти две недели не ходили в школу и до ночи смотрели фильмы. Джен грустно улыбнулась и попыталась представить, каким бы сейчас был Джон, если бы не эта трагедия.
