Читать книгу: «Магическая Академия «Антарес». Книга 1», страница 4

Глава 6. Чара

Главные горничные проснулись ни свет ни заря, зашуршали подолами платьев, загремели посудой.

Поскольку только у Маргариты не было дел, ей удалось проспать утреннюю мороку, и даже звон колокола, поднявший на ноги всю Академию, не стал для неё помехой.

Девушка проснулась, когда всё кругом увязло в тиши: учащиеся сидели на уроках, а прислуга стряпала им обед. Нормальной одежды у Маргариты не было, потому-то, как укладывалась она в ночном платье, так в нем же и села за завтрак.

Акки и Фаффи ушли на собрание, любезно предоставив своей ленивой сожительнице полный стол выпечки и свежезаваренный чай с цветами орешника, пробуждающий тело и разум своими горьковатыми нотками лучше любого кофе.

– Подумать только! Я, правда, попала в другой мир! – Маргарита покрутила чашкой у себя под носом, чтобы заставить плавать миниатюрные белые цветочки на поверхности чая, прелесть которых не смог сгубить даже кипяток.

Сунув в рот пряник, она подошла к окну, чтобы впустить в комнату бодрые веянья утра, когда увидала, как высоко на стене бежит чародейка с бандажом на голове и также, как и Маргарита, в одном ночном платье.

Алое лезвие свирепо рассекало воздух, было не уследить за движением клинка, предугадать его удары. Чародейка отбивалась от чьих-то магических чар, затягивающих вокруг неё фиолетовые нити колдовских колец.

– Чара? – Маргарита не сразу признала красноволосую девушку, приведшую её в этот мир с помощью артефакта, без капюшона, занавешивающего лоб, и ремня на поясе, обвитого цепочками амулетов.

Чара вела свой меч так, словно тот был продолжением её руки. А ведь, в каком-то смысле, так оно и было. И дураку понятно: духовная магия Чары состоит в умении контролировать собственную кровь.

Горничные, полоскавшие бельё в ручье, все как один вскинули головы, привлечённые утренним представлением безрассудной чародейки. На их внимание теперь ещё претендовал и сам ректор Академии. Мастер Дорен буквально упал с неба, искристой вспышкой встав у Чары на пути. Часть высказываний было слышно плохо, но, вникнув в происходящее, Маргарита догадалась, что мастер Дорен хочет вернуть чародейку в лазарет, откуда та, по-видимому, сбежала, как только пришла в себя после инцидента с украденной тростью.

На пальце мастера Дорена блеснул перстень. В сине-фиолетовых переливах света вырос прекрасный меч. Чародей блокировал удар кровавого клинка и удерживал его одной левой. Он смотрел, как пыжится Чара, как выступают прожилки у неё на лбу и вздуваются вены на шее, а сам не наморщил даже брови:

– Твоя магия только-только восстановилась, и ты тут же взялась за старое!

– Почему вы мешаете мне?

– Почему? Да потому что ты ведешь себя, как малое дитя. Ты думаешь, что независима, думаешь, что можешь всё, но это не так! Ты сильна. Это правда. Но быть сильной недостаточно, чтобы побеждать!

– Откуда знать, что такое победа, бесчестному человеку, предателю и лицемеру вроде вас?

– Так, всё! Достаточно! Возвращайся в постель, или я снова опустошу твой элементаль! Ты этого хочешь?

Чара отступила резвым прыжком назад, прокладывая себе дорожку из крови, чтобы увеличить скорость скольжением. Но мастерство ректора было коварным, ещё более неуловимым, чем магия крови. Его меч нагнал Чару с отрывом всего в половину секунды, и никакие атакующие манёвры в виде кровавых струй, колющих острее булавок, рассекающих больнее хлыста, не могли достичь чародея. Чара больше не была способна пускать себе кровь для создания оружия. Слабая после бессознательной ночи в лазарете, она быстро истратила магический ресурс. Нити оборвались, а лезвие клинка размокло, утратив форму.

Чара пошатнулась, но устояла и даже сделала несколько приземленных прыжков. Шаг назад – и она перестала чувствовать под босой ногой твердь. Остатки её меча преобразовались в абордажный крюк, чтобы зацепиться за камень, но задать ему должный толчок сил не хватило.

Тогда-то мастер Дорен и поймал буйную чародейку. Он сковал её своей магией и остановил в воздухе.

– Наигралась? – Под подошвой сапога, смело наступающего на край стены, захрустела свежая каменная дробь. Мастер Дорен воздел меч к небу, и тот дематериализовался обратно в перстень. – Вижу, что да.

Разумеется, Чара не была готова сдаться. Об этом говорили её глаза, сузившиеся в зрачках, и пылающие гневом щеки. Попав под магическое влияние мастера Дорена, она только и могла, что глотать возражения за сомкнутыми губами, да кипятить кровь в обездвиженном теле.

Маргарита так засмотрелась на бой, что едва не вывалилась в окно.

– Как же круто! – взвыла она от восторга. Её до смерти пробирало желание вскочить на стену и тоже помахаться с ними мечом.

– Ну-ну, бездельничаешь? – Акки вошла в комнату, стаскивая зубами с правой руки коричневую перчатку. С ней была ещё одна горничная – примерно ровесница Маргариты. Девушка прижимала к груди корзину с рулеткой, ножницами, лентами, иглами и всякой всячиной для шитья.

– Здравствуйте! – первой поздоровалась с новым лицом Маргарита, стараясь не смотреть на непослушный серый хвостик, мотыляющий позади горничной, и на кошачьи уши, выделяющиеся среди пушащегося пепельного каре.

– У вас в Академии и кошкодевочки есть? – адресовала Маргарита своё нескромное удивление Акки, вновь забывая о тактичности.

Ей в макушку сразу же больно прилетело половником.

– Ну что за девчонка! Что у неё за ядовитый язык! – запричитала Акки тоном злой старушенции. – Это мисс Виолетта. Наша швея! Молчи и дай ей сделать свою работу!

***

– Госпожа Акки, а могу я навестить мастера Дорена? – спросила Маргарита, получасом позже, потирая разбухшую шишку на голове, нанесённую твёрдой рукой главной горничной – как утверждала сама Акки – в исконно воспитательных целях.

Мисс Виолетта собрала все мерки, что ей были необходимы для пошива формы, и уже была в пути к швейному домику.

– Нет. Мастер Дорен сам тебя вызовет, когда надо.

Проводив швею взглядом, Акки подобрала лейку и сошла с крыльца, чтобы полить цветы под окном. Маргарите запрещалось выходить на прогулку, поэтому она только и могла, что скучливо вздыхать на благоухающие растения невыразимой красоты и насекомых, перелетающих с одного бутона на другой в поиске сладкого нектара. Среди солнечных соцветий и пыльцы, золоченной полуднем, столь же красочно отсвечивали и волосы госпожи горничной. Если не думать о том, что этот тихий зеленый уголок – часть великолепного замка, однажды можно забыться и поверить, что ты ютишься в ветхом одноэтажном домишке, где-нибудь на окраине леса или в глухой деревушке.

В какой-то момент шум льющейся воды прекратится. Синяя лейка стояла под кущей малинника, и ни следа Акки поблизости.

– И снова меня бросили одну-одинешеньку! – Маргарита опрокинулась на подушки, которыми был завален пол около стола, и некрасиво зевнула.

В этом медлительном течении времени её энергичной натурой овладевала страшнейшая из всех душевных болезней – скука.

Так минуло два дня, и к концу третьего у Маргариты уже не было мочи терпеть это заключение.

Фаффи домыла посуду и стала молча переодеваться в ночное платье. Маргарите так и не удалось добиться от неё ни слова.

– Я помню, что вы не любите ночные разговоры, но, госпожа Акки… Я больше так не могу!

Акки уселась перед туалетным столиком и жестом подозвала к себе сестру. Все-таки Фаффи и в самом деле была немой, но это ничуть не мешало общению близняшек. Они понимали друг друга без слов, прямо как сейчас, когда Фаффи в безмолвствии принялась расчёсывать Акки волосы, словно была её служанкой, а не родной кровью.

Удивительно, но сегодня Акки была очень разговорчива.

– Ты права, Маргарита… Наше соседство уже начинает надоедать…

– Я не про это! – Маргарита привстала с постели, слегка обиженная таким заявлением. – Мне с вами очень нравится…

– Не взаимно… Ай! Деликатнее, Фаффи!

Кажется, Фаффи намеренно была неаккуратна с расчёской. Она обменялась с Маргаритой тайным смешком, будто говоря: «Не слушай её, она не серьёзно!»

– Я поняла, к чему ты клонишь, – вздохнула Акки, заткнув заговорщиков изобличительным взглядом. – Уверена, скоро мастер Дорен пришлёт нам весточку.

– А могу я сама выбрать факультет?

– Ты можешь выбрать приоритетное направление, а уже потом, в соответствии с твоим потенциалом, мастер Дорен определит, где тебе место. Что ты задумала? – не понравилась Акки улыбка, тронувшая рот Маргариты.

– Госпожа Акки, а вы, случаем, не знаете, на каком факультете учится… Чара?

Произнесённое имя изменило Фаффи в лице, ее кроличьи уши дернулись, как и расчёска в руке.

– Осторожнее! – предупредила Акки и медленно моргнула на Маргариту, которая уже соскочила с кровати на пол, чтобы внимать рассказу горничной.

– Она ведь боевой маг?

– Верно, – честно ответила Акки. – А ты откуда ее знаешь, хм?

– Да так! – хихикнула Маргарита, испугавшись, что своим вопросом подставляет себя и ректора. – Столкнулись в коридоре…

– Ты видела ее сегодняшние выкрутасы на стене, не так ли?

– Ну… ну да…

– И чего ты лыбишься? Не уж-то задумала стать воином? – Акки насмешливо изогнула уголок губы.

– А что? Там так сложно учиться? Или… нужно иметь много… э-э духовной магии?..

– Ты сама ответила на свой вопрос.

– Но я неплохо владею оружием, – понадеялась оправдаться Маргарита.

– Правда?

– А что? Это так невероятно?

Акки глядела со скептическим прищуром:

– Для дочери простого купца?

– У всех есть хобби!

– Ты, конечно, можешь обсудить это с мастером Дореном, но, полагаю, он уже решил всё за тебя. Не усложняй ему жизнь, пожалуйста, на его плечах и так много забот.

Маргарита со вздохом, заключающим все её недовольство, вскарабкалась обратно на койку и поджала под себя ноги.

Из приоткрытого окна надувал ласковый ветерок. Фаффи доплела сестре косы, погасила лампу и легла последняя, разделив с Акки нижнюю полку. Пока они копошились внизу, Маргарита наблюдала за россыпью цветочной пыли, которая мерцала в голубоватом свете Луны, прокладывающей себе путь через многочисленные мосты облаков.

И когда она уже почти задремала, на подоконник упала тень. Маргарита изошлась визгом, перепугавшим горничных до дрожи. Окно скрипнуло, и два золотых глаза сверкнули впотьмах. Акки подкрутила в лампе свет.

– Ча… Чара? – икнула Маргарита.

Чародейка сидела на подоконнике, и вид ее был оскорбительно невозмутим. Она склонила голову набок, заинтересованная своей старой знакомой.

– А ты что здесь делаешь?

– У меня к тебе тот же вопрос! Это вообще нормально вламываться в чужую комнату?

Чара посмотрела на Маргариту, как на невменяемую:

– Я пришла на обмен! – Она вынула из-за мантии стеклянную бутыль с каким-то зелёным варёвом, собираясь предъявить ее всем на обозрение.

Акки высвободилась из полусонных объятий сестры, злобно точа зубы.

– Ты что здесь забыла? – воскликнула она, хватая чародейку за пурпурную мантию.

– Как что? Принесла, что просили!

– Тссс! – Акки зашипела, отбирая бутыль и пряча ее подальше от глаз Маргариты. – Мы же договаривались, что пока у нас гости, дела откладываются!

– Какие могут быть дела в такой час? – На горесть горничной, у Маргариты был хороший слух. И хотя она и сделала вид, что ничего не видела, это не соответствовало правде. Чтобы не принесла с собой Чара, оно предполагало какую-то тайну.

– А, я и забыла. Но такой случай подвернулс, – хихикнула Чара, разя озорной ухмылкой. – Не могла его упустить.

Чародейка знала всю подноготную Маргариты, и если мастер Дорен не припугнул ее как следует, той – в лучшем случае – суждено кончить девочкой на побегушках в смертельных сетях шантажа и интриг.

– Так ты теперь в наших рядах? – спросила Чара.

– Да, Маргарита поступила в нашу Академию! – ответила Акки, тряся корзинкой с утренней выпечкой перед пофигистичным лицом чародейки. – Забирай свои печенья и проваливай.

Нужно быть настоящим сорвиголовой, чтобы пустить мимо ушей речи главной горничной! Но именно это и сделала Чара.

– И на какой факультет тебя распределили, Маргарита?

– Она не знает. Мастер Дорен… – уж было снова заговорила Акки.

Но Маргарита перебила её:

– Я бы хотела поступить на факультет боевой магии!

Чара взорвалась хохотом, наверное, вспомнив, как спасала девушку от вояджеров и какой бесполезной та тогда явила себя.

Акки покрутила у виска.

– А ты ещё на себя наговаривала, Чара. Твоё фехтование и вправду впечатляющее. Иначе как объяснить, что дочь купца решила стать воином?

– Скажем так, тест на интеллект девчонка не прошла.

– А может она самоубийца?

Так, это что же, под «обменом» Чара подразумевала «обмен сплетнями»? Разве не положено сплетничать так, чтобы объект сплетен прибывал в неведении?

– Эй, эй! А ничего, что я ещё тут?! Может, хватит меня обсуждать?

– Прости-прости, – расплылась в дальновидной улыбке Чара. – Ты не сможешь стать воином. Скорее всего, тебя ждёт факультет прикладной магии.

– Почему?

– Потому что там учатся одни слабаки. Как раз твой уровень, да? – Чара снова схватилась за живот.

– Может быть, в магии я профан, но оружием владеть умею! Я обучалась фехтованию.

Глаза Чары вспыхнули интересом:

– Неужели? Как насчёт проверки?

– Проверки?

– Я имею кое-какие связи и могу повлиять на решение мастера. Нам нужны хорошие бойцы.

Странно, что Чара готова оказать услугу, учитывая, что о способностях Маргариты можно было судить из их совместного приключения. Конечно, будь у девушки тогда с собой рапира, все было бы по-другому. Чара же не вздумает зло подшучивать над ней? Кажется, в студенческих общежитиях унизительное посвящение среди новичков само собой разумеющееся явление.

Будто играя в гляделки, девушки какое-то время сверлили друг друга взглядами: Маргарита – сомневающимся, а Чара – игривым, подсмеивающимся.

– И что за проверку ты предлагаешь?

– Если ты и действительно талантливый фехтовальщик, то я замолвлю за тебя словечко. Сам мастер Дорен ни за что не испытает тебя в бою по твоей просьбе. В этом плане он непреклонен. Для него ты бескрылая птичка, да и сколько мечом перед ним не махай – он никогда не будет доволен. А я смогу оценить тебя непредвзято и дать дельный совет, как усовершенствовать свои навыки и впечатлить мастера. Разумеется, ни меня, ни его тебе не одолеть, но это не обязательно для новичка. Ну, так что, каково твоё решение?

– Идёт!

Чара ухмыльнулась, наконец забрала у Акки корзину, и ушла обратно в голубую ночь.

Главная горничная вперила многозначительный взор на бледную от осознания своей глупости Маргариту и, постукивая ногтями по таинственному зеленому бутыльку, объявила цену молчания, в котором отныне были заинтересованы обе стороны:

– Если мастер Дорен узнаёт, он тебя убьёт. Но не волнуйся, я ничего не видела и не слышала. И ты тоже.

Глава 7. Направление

Поутру третьего дня Маргарита разделила завтрак с Акки и Фаффи. После него горничные умчали на ежедневное утреннее собрание, где раздавали приказы подчиненным.

Обе сестрички большую часть времени пропадали где-нибудь на этажах. В свободные от работы часы Акки любила коротать досуг во дворе, в одиночестве. Она поливала цветы под своим окном, а потом тихо испарялась, уходила неизвестно куда и зачем и подолгу не показывалась на глаза. Возвращалась Акки всегда какой-то разбитой и ещё более хмурой, чем обычно. Задавать ей вопросы в такие моменты осмелился бы разве что самоубийца или, как не парадоксально, немая Фаффи.

Что касается Маргариты, то она уже второй день убивала тоску, упражняясь с воображаемой шпагой и трудясь повторить приемы Чары и мастера Дорена, подсмотренные ею вчерашним днём из окна.

Она пропустила несуществующий удар, но не потому что невидимый противник был одареннее, а попросту из-за того, что теневой демон вздумал материализоваться прямо на ее напружиненной руке.

Тодороко склонил черную голову, игнорируя неудобство, которое доставлял своим положением, и замигал красными глазенками. Маргарита застыла, боясь шевельнуться. Фамильяр мастера Дорена не весил ни грамма, но под его прикосновением ощущался замогильный холод и какая-то дрожь. Конечность девушки посинела, а вся она – от головы до пят – зашлась мурашками.

Тодороко приоткрыл пасть, ясно и четко транслируя голос:

– Маргарита, к твоему посвящению уже всё готово. С завтрашнего дня ты сможешь посещать занятия, – говорил мастер Дорен своим обыденным стальным тоном. – Мой слуга явится за тобой в четыре. Будь готова.

Тодороко сладко зевнул и ленно стек тягучей чёрной массой вниз с руки Маргариты до самого пола, сквозь который, собственно, и просочился, не оставив после себя ни пятнышка.

– Ты чего это делаешь с моей ступкой?

В проходе комнаты возникла Акки с синей папкой в руках. Не переставая коситься на Маргариту, главная горничная дошла до стенки с ящиками и выдвинула один носком туфли.

– Может, я помогу? – Маргарита была воспитана таким образом, что помощь другим не воспринималось ей как что-то, требующее разрешения. Потому она сию же минуту подлетела к Акки, предугадав её действие. Задвинув ящик обратно, она отряхнула ладони и широко улыбнулась горничной, надеясь задобрить её:

– Не благодарите!

– Не буду! – буркнула вместо благодарности та.

– Что это была за папка? – поинтересовалась Маргарита, уже привыкшая к грубым ответам Акки.

– Ничего особенного! Просто отчёты о работе служащих Центральной Башни. Видишь ли, если не запугивать этих лентяев, они же совсем перестанут трудиться! Результаты их труда равно моя репутация главной горничной. Вот и приходится брать их под роспись.

– Понятно…

– И учти… пока ты в пределах Центральной Башни – я слежу за тобой. – Акки угрожающе сузила глаза. – Уяснила?

– Уяснила…

– Что-то ты больно весела после моей угрозы!

Акки приняла радостный вид своей временной подопечной за пренебрежение. Она привыкла, что звание главной горничной давало ей полную власть при контроле быта Центральной Башни. Главная горничная имела право сделать замечание даже профессорам, если те, по её мнению, тем или иным образом нарушают порядок Академии.

– Да, госпожа Акки, простите! – задорно воскликнула Маргарита, вертя ступку в руке. – Просто меня всю переполняет восторг. Мастер Дорен сказал, что к моему посвящению все готово! Скоро я буду здесь учиться и стану настоящей чародейкой!

– Ага. Здорово. Только положи мою ступку на место!

Маргарита сделала, что было велено, продолжая верещать:

– Мне даже немного грустно. Это же значит, что меня, как я полагаю, переселят в студенческое общежитие, так?

– Скорее бы…

– И мы уже не сможем так часто видиться…

– Какая жалость!

В четыре часа Маргариту посетил Гнеси. По своему обыкновению человекоподобный ворон был молчалив.

Он сопроводил девушку до кабинета ректора и оставил их одних для беседы.

Мастер Дорен жестом пригласил гостью за стол, и та покладисто уселась на низенький стул напротив, стараясь вести себя торжественно, чтобы соответствовать моменту. Приятная мягкость красного ковра под ногами успокаивала, но в то же время будто бы лишала уверенности. Маргарита очень хотела учиться боевой магии вместе с Чарой и уже успела придумать аргументы, которые сыграли бы в её пользу.

– Надеюсь, ты хорошо провела время в Центральной Башне, – начал мастер Дорен издалека.

– Да, – не соврала Маргарита. – Акки и Фаффи замечательные!

– Вот и славно.

Мастер Дорен распечатал свиток, который всё это время лежал перед ним.

– Это свидетельство о твоём зачислении в Академию, – сказал он. – Я сочинил тебе биографию. Прочти и хорошенько запомни всё, что здесь написано!

Чародей для собственного спокойствия перечитал про себя документ. По его лицу можно было сказать, что он всё ещё не до конца доволен своей работой.

– А что насчёт оплаты за обучение?

– Об этом можешь не волноваться.

Маргарита не поняла:

– Чек вы тоже подделали?

Мастер Дорен властно ударил по столу:

– Чтобы я не слышал от тебя таких слов, Маргарита! – прошипел он и объяснился грозным полушепотом: – Я пошёл тебе на уступки. Поэтому больше не задавай вопросов. Если ты хоть одной живой душе проговоришься о нашей сделке!..

– Что тогда? – спокойно поторопила его с ответом девушка. – Избавитесь от меня?

Мастер Дорен густо свёл брови и замолчал, будто вопрос сбил его с мысли.

– Давай не будем прогнозировать негативные исходы нашего будущего…

– Я никому ничего не скажу, – была серьёзна в своём ответе Маргарита. – Мне нет смысла подставлять вас и вашу Академию.

Мастер Дорен коротко кивнул и на том успокоился.

На столе стояло воронье перо и чернильница, содержимое которой было отнюдь не чёрным. Макнув кончик пера в золотую светящуюся жидкость, Маргарита, так аккуратно, как могла, подписала несколько бланков. Родители учили ее внимательно читать то, что подписываешь. Но тексты с непривычки непослушно разбегались перед глазами, и каждый раз, когда взгляд застревал на строке, девушка чувствовала, как сквозит на неё недовольство чародея.

– Извините, – робко оборвала тишину Маргарита. – Здесь написано… «Факультет прикладной магии». Я правильно понимаю, что вы направляете меня… туда?

– Совершенно верно.

– Но это же факультет для слабаков!

Мастер Дорен прикрыл глаза ладонью, чтобы скрыть раздражение, но фиолетовые всполохи магического огня выдавали его эмоции.

– Кто, прости, тебе это сказал? – изрёк он строго. – Ты не в том положении, чтобы выбирать направление, Маргарита. Ты не чародейка. Магического элементаля у тебя нет, колдовать по-настоящему ты никогда не сможешь, как бы не старалась! Да, в факультет прикладной магии попадают чародеи с невысоким уровнем магических сил. Но это не умаляет важности их работы. Благодаря их исследованиям мы можем развиваться во всех направлениях магии, начиная от элементарных бытовых и заканчивая улучшением оружия и военной экипировки.

– Но можно я хотя бы попытаюсь! Я докажу вам, что умею владеть мечом!

– Маргарита! Ты сама себя слышишь? Будь ты на моём месте, стала бы ты рисковать здоровьем своего ученика, идя на поводу у его детской прихоти?

Маргарита обдумала свою просьбу, её самонадеянность потеснил стыд. Мастер Дорен рассуждал здраво, как и должно ответственному мудрому чародею, управляющему Академией. Чего нельзя было сказать про неё и заигравшуюся в свои геройские игры Чару!

– Полагаю, что нет…

– Я рад, что ты это понимаешь!

– … Но все-таки… позвольте уточнить кое-что, мастер Дорен… вы сказали, что на факультете прикладной магии учатся не самые сильные чародеи. Но, фактически, они всё равно являются чародеями, поскольку у них есть …

– Магический элементаль.

– Да, он, – кивнула Маргарита. – Я же, по вашим словам, будучи простолюдинкой, его лишена. Как же мне тогда практиковать магию?

Мастер Дорен раскрыл ладонь, на которой неведомо откуда и как появилось украшение в виде крупной бусины из перламутра.

– Это – серьга, – выдал он.

– Я вижу, – подтвердила в лёгком замешательстве Маргарита.

– А ещё это – простой магический инструмент. Он испускает магическую энергию, пока не иссякнет, после чего прекращает работать. Это делает его безопасным в использовании даже для простолюдинов вроде тебя. С его помощью у тебя получится взаимодействовать с магическими существами и влиять на элементарную внешнюю магию.

Маргарита с запредельной осторожностью приняла дар чародея. И как только пальцы её соприкоснулись с магическим инструментом, в голову ударила странная боль. Девушка зажмурилась, чувствуя, как в глазах множатся искры. Её мысли были поглощены незнакомыми воспоминаниями – сумбурными, стремительными, исполненными страхами.

– Маргарита, ты в порядке?! – взволнованный возглас мастера Дорена прозвучал совсем близко.

Маргарита открыла глаза, заново привыкая к реальности. Всё произошло так быстро, что она толком и не успела уразуметь, что это было.

– Всё нормально, – выдохнула она, мягко сжимая серьгу в руке. За исключением мимолётного прыжка в чужие мысли, ничего сверхъестественного в волшебном украшении больше не ощущалось.

Мастер Дорен убрал пальцы с её плеча, и Маргарите всерьёз показалось, что он волнуется за неё.

– Всё хорошо. Правда, – улыбнулась она. – Спасибо за подарок.

Маргарита покинула кабинет ректора в смешанных чувствах. Для неё было отрадно знать, что факультет прикладной магии, если верить словам мастера Дорена, достойное направление, и стыдиться его не стоит. Учиться в Королевской Академии мечтают многие, но даже талантливому чародею не всегда удаётся сюда поступить, что уж сказать о заурядной простолюдинке из другого мира, у которой нет ни богатых родителей, ни каких-либо способностей к магии.

И всё бы ничего, если бы не навязчивая мечта фехтовать. Вряд ли в факультете, куда ее распределили, учащимся когда-либо разрешат подержать в руке шпагу.

Кроме того, Маргариту не отпускало чужеродное прикосновение страха, которое она испытала, взяв у мастера Дорена магический инструмент. Оно поселилось у неё в сердце холодным томящим чувством и пока никуда не собиралось уходить. Именно поэтому, стоя напротив зеркала в комнате главных горничных, она с опаской разглядывала серьгу на своём ухе, о магическом потенциале которой никто не должен был узнать.

– Ну же! Как тебе? – вышла вперёд Акки, после того, как совершила вокруг обновлённой Маргариты обход.

Фаффи и швея Виолетта качали ушами, напуганные задумчивым молчанием девушки.

Маргарита вздрогнула, возвращая внимание одежде, сшитой специально под неё.

Это был образчик классической формы, состоящей из тёмно-синей складчатой юбки длиной чуть ниже колен, легкой белой рубашки с позолоченными пуговицами и великолепным алым пиджаком с золотой тесьмой на рукавах и вдоль воротника. Обязательным было ношение лимонно-желтого женского галстука в цвет факультета, повязанного в бант. Галстуки юношей были другими, более привычными для школы. Дополнительно, Маргариту снабдили лакированными туфлями на маленьком каблуке и широкой пурпурной мантией – такой же, в какой щеголяет чародейка Чара.

– А, да, очень миленько. Думаю, мне идёт!

– Ещё бы! – фыркнула Акки, возгордившись проделанной работой швеи, будто та научилась всему у нее.

Фаффи и Виолетта тотчас приободрились.

– Мантию обычно надевают на выход, на праздники и особые дни в Академии, – давала наставления Акки. – Спортивная форма в этом мешке. Сегодня будешь ужинать в общей столовой, со всеми, – подчеркнула она. – Я отведу тебя туда и познакомлю с комендантом женского общежития.

Отвоевать личные вещи, изъятые мастером Дореном, Маргарита так и не сумела. Поэтому о телефоне и рюкзаке ей следовало забыть. Несмотря на это, чемодан, позаимствованный у горничных для переезда, не был пуст. Акки и Фаффи, удивлённые тому, что девушка прибыла в Академию налегке, в последний момент оказали несказанную щедрость, обеспечив ту вещами первой необходимости.