Читать книгу: «Двадцать одна ночь», страница 2

За несколько дней до «кругосветки» по острову

Куба, ноябрь

За первые дни на Кубе мы обросли некоторыми знакомствами среди других туристов. Среди них были беспрестанно путешествующие российские бизнесмены, которые прилетели на Кубу сразу с какого-то другого отдыха. Один из них жаловался, что для приличных женатых людей на острове нет никаких развлечений, и рвался домой к семье.

Также мы познакомились и даже в некотором смысле подружились с компанией ребят из Москвы, во главе с мускулистым Лехой и семейной парой, имена которой я не помню. Помимо вышеперечисленных личностей, в их группе был интеллигентный архитектор Александр и несколько миловидных девушек. Мускулистый Леха сразу положил глаз на Нику, а немногим после мы начали планировать какие-то совместные активности, в числе которых была «кругосветка» по Кубе, включавшая посещение бывшего центра работорговли на острове города Тринидад и центра кубинского сопротивления – Санты-Клары. На большую компанию все выходило значительно дешевле, тем более Леха непременно хотел ехать с Никой. Сначала мы хотели арендовать машину и посадить за руль кого-то из ребят, пока не выяснили, что на Кубе не работает навигация, карты местности устарели, а дорожные знаки либо забыли поставить, либо они были украдены после их установки. Конечно, мы не собирались сдаваться, и Алена (она потом часто со смехом вспоминала этот момент на наших ностальгических посиделках) спросила знающих людей – представителей туристической компании – о том, как доехать до городка под названием Сьенфуэгос: он должен был быть нашей первой точкой посещения. Ответ представителя туркомпании выглядел примерно так:

«Вы едете семьдесят километров на север и видите дерево. Возле дерева поворачиваете налево, едете еще пятьдесят километров и видите дом. Возле дома налево. После двадцати километров дороги вы увидите большой камень – никуда не сворачивайте, а то утонете в болотах. Еще сто километров по джунглям – и вы на месте».

Тонуть в болотах и плутать в джунглях мы не хотели, и в итоге нашли местного гида, который, как мы надеялись, точно знал дорогу. Мы стали больше общаться с нашими новыми приятелями, чтобы притереться перед мини-путешествием. Мы обсуждали детали грядущей поездки, пару раз играли в карты на пляже, сходили поужинать в один из ресторанов отеля: как раз в тот вечер продавали лобстеров, так что нам несказанно повезло.

Жизнь потихоньку начала налаживаться. Интеллигентный Александр проявлял внимание к моей персоне, я безразлично и вяло его принимала, так как все разделились на пары и мне не хотелось проводить все вечера одной. Мы стали выезжать за пределы отеля на скутерах. Честно говоря, я представляла, что за отелем жизнь заканчивается, но обнаружила, что Варадеро – совершенно прекрасная и милая туристическая зона, такая ширма, которая призывала показать всю прелесть режима Фиделя. Тогда Фидель был еще жив (как его дело), но он уже не появлялся на публике, что порождало разные слухи.

В Варадеро работали рестораны, сувенирные магазины, обменники и маленькие отельчики. Все это с одной оговоркой: блага жизни были доступны только для иностранных туристов. В то время, когда мы были на Кубе, и вплоть до две тысячи двадцать первого года в стране действовали две системы денежных расчетов: конвертируемый и неконвертируемый песо. Первый был привязан к доллару США, и расплачиваться им могли только иностранцы, для всех остальных существовал обычный песо, а также продовольственные карточки, если этих самых песо не хватало на жизнь. Нехватка денег была частой историей в домохозяйстве: в то время как средняя зарплата была двадцать пять – тридцать долларов в неделю, пара кроссовок стоила тридцать пять долларов. Работники туристического сектора выживали за счет чаевых. Что меня невероятно подкупало в кубинцах: несмотря на то, что они ждали чаевых от любого туриста, они действительно хотели ему угодить, понравиться, оставить приятное впечатление. Мы давали чаевые с легкостью, потому что в подавляющем большинстве случаев они были заслужены.

Мы уже пару раз выезжали в бары Варадеро все вместе, и в тот вечер решили сделать это опять. Алена ехала на одном мопеде с Петечкой, Леха с Ромашкой, я с Александром. Мы благополучно доехали до бара, что несказанно меня радовало, так как по понятным причинам шлемы в то время, тем более на Кубе, были не в моде. Мы заказали по паре стаканчиков Cuba Libre (коктейль «Свободная Куба», смесь рома с напитком наподобие кока-колы), немного потанцевали. Александр вытанцовывал вокруг меня и даже пытался пускать в ход руки, там где не надо, в результате чего мне пришлось несколько раз намекать ему, что я не планировала никаких интриг в отпуске, дома меня ждет любовь всей жизни и вообще он не в моем вкусе. Однако, по мере опустошения новых стаканов с «Куба либре», Александр становился все более настойчивым и назойливым, испытывая мое терпение.

Пришло время ехать домой. Я была несколько раздосадована из-за этого вечера и с ужасом думала про «кругосветку», где ром предполагался по умолчанию, и совершенно было ясно, что под его воздействием Александр себя очень плохо контролирует. Мы вышли из клуба, ожидая Александра, который отпросился в мужскую комнату. Алена с Петечкой, хитро помахав нам, рыкнув мотором скутера, растворились в темноте.

– Танюша, подождать вас? – заботливо спросила Ника.

– Нет, поезжай, мы поедем буквально через пару минут. – Я помахала подруге и послала ей воздушный поцелуй.

Ника с Лехой скрылись из вида следующими. Александра не было видно. Я подождала пару минут на пороге клуба и, окончательно потеряв терпение, зашла внутрь. Музыка в бареуже смолкла, и, по всей видимости, мы были последними посетителями. Официант резво вытирал бокалы белым полотенцем. Александр стоял у стойки бара со стаканом в руках. Увидев меня, он залпом осушил его содержимое.

– Саша, ты просто ненормальный! Ты понимаешь, что тебе сейчас за руль?! – завопила я на весь опустевший бар.

– Конечно, красотка. На Варадеро нет полиции, которая бы рискнула остановить белого человека. Не волнуйся, мы сейчас поедем.

– Ты понимаешь, что ты везешь меня? При чем тут полиция, я еще жить хочу!

С Аленой мы называли себя осторожными экстремалами. При определенных обстоятельствах инстинкт самосохранения срабатывал у нас безотказно.

– Танюша, – Саша взял меня за руку. – Я по тебе с ума схожу. Почему ты так холодна? Я же отличный парень, с работой и квартирой в Москве, обо мне многие мечтают.

– Может быть, я холодна к тебе, потому что ты ведешь себя безответственно, да еще и слишком много пьешь? – ответила я вопросом на вопрос, теряя контроль. Он потянулся ко мне и пошатнулся.

– Саша, немедленно убери руки. Между нами ничего не будет, потому что… потому что ты меня раздражаешь! И да, я с тобой не поеду, ты пьяный в стельку!

Я отошла на безопасное расстояние, и Александр, покачиваясь, направился ко мне, пытаясь обнять, отчего я вся съежилась.

– Мэм, – послышался голос бармена, – скажите название своего отеля, я вызову вам такси. Сеньор, вам я могу вызвать другое такси.

– Господи, вы мой спаситель, – шепнула я бармену по-испански.

– Не надо, – резко отозвался Александр. – Я справлюсь. Раз я тебя так раздражаю, счастливо оставаться!

Так же покачиваясь, он вышел из клуба, и я услышала рев мотора его мопеда. Я осталась почти одна в опустевшем баре. Вот тебе и инстинкт самосохранения!

Бармен покрутил телефонный диск (да-да, вы не ошиблись, это был обычный проводной телефон) и обескураженно обратился ко мне: «Все такси из отеля заняты, но к вам сейчас выедет сотрудник отеля на скутере. Он довезет вас как самую большую ценность».

Я оставила бармену на чай, сердечно его поблагодарив, и вышла на улицу.

Особенность Кубы в том, что там в течение всего года темнеет в девять вечера, закат длится несколько минут, солнце просто падает за горизонт, а ночи поразительно черные, глубокие и теплые.

Через пару минут я услышала звук мотора и в свете фонаря скутера увидела знакомую голубую форму сотрудника нашего отеля.

– Мэм, разрешите отвезти вас в отель, – услышала я голос водителя.

Я была уже такая уставшая от событий этого дня, действия алкоголя, ситуации с Александром, что просто запрыгнула на скутер в качестве пассажира. „Господи, отвезите меня в наше уютное белое бунгало под красной черепичной крышей!”

Я сомкнула руки, обхватив водителя за талию. Из чего, интересно, делают этих кубинцев? Его спина и торс словно были сделаны из стали.

– Ничего не бойтесь, я поеду аккуратно, – сказал мой водитель.

В целом, любой вариант казался мне более безопасным и привлекательным, нежели поездка с нетрезвым Александром, так что я совершенно не боялась.

Мы ехали вдоль моря, такого спокойного этой ночью, по глади которого расплескалась лунная дорожка. Я подняла глаза к небу и увидела огромные звезды – такими близкими они были только на Кубе! Теплый ветер дул мне в лицо, вокруг в свете фар мелькали белые и розовые домики в колониальном стиле. Моя печаль развеивалась вместе с этим ветром. Вскоре мы доехали до шлагбаума отеля, где царило странное для этого часа оживление.

Не успела я спешиться с мопеда, мне на шею сразу бросилась Ника.

– Таня, боже, где ты была? Мы ждали вас у въезда в отель, но через двадцать минут появился только Александр один… и он…

– Я ничего не смог сделать, – пролепетал бледный охранник, – я не успел поднять шлагбаум. Сеньор просто снес его на своем скутере и упал!

– Он в номере, и мы вызвали ему врача, – добавила Ника, – Леха уехал за тобой в бар!

– Там меня уже нет, – мрачно добавила я.

Тут раздался визг тормозов, и рядом с нами остановились Алена и Петечка.

– Что происходит? – удивленно спросила Алена. – А то мы… хм… немного задержались по дороге.

Она хитро прищурилась.

– Ничего, – ответила я. – Просто вы забыли меня в баре!

Таким образом, несмотря на то, что Александр серьезно не пострадал, в «кругосветку» он с нами не поехал по причине нефотогеничного вида и фингалов под двумя глазами. К моему великому облегчению.

«Кубинская Кругосветка»: йо-хо-хо, бутылка рома и политический анекдот

Мы погрузились в комфортабельный минивэн: Алена, Петечка, Ромашка, Леха, семейная пара без имен и несколько симпатичных девчонок. Наш гид, Альваро, достаточно неплохо говорил по-английски, но несказанно обрадовался, узнав, что мы с подругами спокойно общаемся на испанском. Нашим неизменным другом в путешествии стала кассета с кубинской музыкой, которую мы заслушали практически до дыр при помощи некой самодельной магнитолы.

Нашим планом было посетить несколько городов и какой-то неизвестный, но красивый пляж.

Начали мы с пляжа, где Петечка с неугасаемой энергией устроил для нас чудесную фотосессию. В целом, я готова дать совет всем читателям этой книги: если у вас есть друзья-фотографы, обязательно берите их с собой в путешествия! Конечно, в данном случае я не имею в виду людей, постящих фото с заваленным горизонтом в социальных сетях с пятьюстами подписчиками. Петечка был фотографом от Бога – он фотографировал свадьбы и мероприятия, потом открыл свою студию, нанял людей и занялся съемками фильмов и клипов, и, главное, он искренне любил свое дело. Позировать Петечке было самым легким и веселым занятием в моей жизни. Конечно, фотографировал он больше всего Алену, но старался не обделять и нас с Никой.

После купания мы сильно проголодались, и тогда Альваро остановил минивэн у шикарного персикового сада.

– Вы можете пока поесть персиков, чтобы утолить голод, – в ближайшей перспективе ресторанов не предвидится.

– А чей это сад? – поинтересовались мы.

– Как чей? – изумился Альваро. – Государственный: он принадлежит государству и народу. А какой еще может быть?

Он искренне считал, что мы чего-то недопонимаем в жизни. Он задумался и продолжил:

– Раз сад принадлежит народу, народ может угоститься.

– А народу за это ничего не будет? – проявила я осторожный экстремализм.

– Ну только если вы грузовик подгоните, – усмехнулся Альваро. – Идите ешьте.

Персики были сногсшибательные, и, немного утолив голод, мы отправились в Сьенфуэгос. По дороге, трясясь в нашей комфортабельной кубинской маршрутке, мой взгляд то и дело падал на Алену с Петечкой, сидящих впереди: такими счастливыми, беззаботными и озорными они мне казались.

Алена в рамках своей работы устраивала выездные мероприятия за границей для VIP-туристов. Этот формат имел огромный успех, потому что у населения появились деньги после нищих и криминальных девяностых, а также острое желание путешествовать и наверстывать упущенные возможности времен железного занавеса. На одном из таких мероприятий она познакомилась с талантливым фотографом Петечкой. Петечка мог так заболтать любого, что люди перед камерой просто оживали и открывались с новой стороны. На мой взгляд, они стали прекрасной парой, не только в личном, но и профессиональном плане. Как раз в этот момент Петечка шумно восхищался Алениными формами.

– Вы только посмотрите, какая у нее попа, – радостно вещал он, – и все это богатство – мое!

Они казались такими волшебными и влюбленными, эти Алена и Петечка.

Мы наконец-то добрались до Сьенфуэгоса.

Сьенфуэгос считается самым чистым городом Кубы, хотя, по моим ощущениям, Куба – достаточно чистая страна. Город основали эмигранты из Франции и построили его похожим на маленький Париж. Мы приехали, когда уже стемнело и зажглись фонари. В этот момент у нашей части компании и случился конфликт с новыми знакомыми. Речь зашла о ночевке (как ни парадоксально, мы не продумали это заранее, хотя считали себя опытными путешественниками).

Альваро предложил нам заночевать в честном доме, так называемой casa particular. Такие дома отмечены специальным значком, говорящим о том, что хозяину разрешено сдавать свое жилье в аренду иностранцам. Я только лишь могу себе представить, насколько благонадежным хозяин жилья должен быть с точки зрения социалистического правительства, чтобы представлять страну перед иностранными гостями. Наша часть группы в составе Алены, Петечки, Ромашки и меня незамедлительно согласилась на такой вариант как на лучший способ узнать и прочувствовать страну. Другая часть компании решила, что Альваро хочет содрать с нас денег. В итоге мы решили разделиться. Наша часть группы заселилась в миловидный розовый домик, предоставив паспорта для обязательной регистрации, а Альваро сказал, что будет спать в машине, однако он верит, что такие энергичные молодые люди не откажутся выпить немного рома на самой крутой вечеринке в городе. «Тем более она в вашу честь», – лукаво добавил он.

Мы приехали в бар, где было довольно много кубинцев. При попытке заказать четыре «Кубы либре», Альваро от души рассмеялся:

– Друзья, забудьте эти варадеровские штучки, рассчитанные на туристов. На Кубе так никто не пьет.

Он удалился и принес нам на подносе бутылку рома, а также бутылку местного напитка, по вкусу напоминающего кока-колу (настоящая кола на Кубе не продается), и четыре стакана. По понятным причинам Альваро не пил, но весело подливал нам и заодно осматривал периметр на предмет опасности. Честно говоря, мы невероятно прониклись чувствами к этому милому кубинцу.

Мы потанцевали и раскрепостились, наблюдая за тем, как двигаются под музыку кубинцы. Сначала мы были очень удивлены тем, что кубинские песни длятся по шесть-семь и более минут, но впоследствии я поняла смысл такой продолжительности: кубинцы проживают песню и во время танца ловят это состояние счастья, радости или чувственного наслаждения и эротики, а затем хотят прожить в этом моменте как можно дольше. Для кубинца танец – это сама жизнь, поэтому они так естественны в нем, а природная пластика только усиливает все эмоции и чувства. Если вы видите танец кубинца и кубинки, между которыми вспыхнула искра, по его окончании вам просто захочется выйти покурить! И главное, что все эти движения, напоминающие волны, выполняемые телами, смотрятся не пошло, а естественно, как сама природа.

Во время нашего веселья к нам подошли крепкие цветные парни.

– Мы знали, что вы придете на дискотеку, – расплывшись в улыбке, поприветствовали они нас, – тут все только и говорят о вашем приезде в город. Хотели выпить с вами за дружбу!

Мы с удовольствием выпили вместе, атмосфера была просто чудесная, время пролетело незаметно, но Альваро уже подавал нам знаки, что пора уходить, ибо завтра рано вставать.

– Напоследок мы бы хотели рассказать вам анекдот, – сказал один из местных кубинцев, – только, чур, никому не пересказывайте, мы не хотим оказаться в тюрьме. Итак, знаете, какой любимый коктейль Фиделя? «Куба либре». Он готовит его уже 70 лет и все никак не смешает!

Мы прыснули от смеха – поистине, стоило ехать на эту экскурсию, чтобы услышать политический анекдот.

В розовом доме мы еще немного посидели на креслах-качалках на веранде – обязательном атрибуте счастливой кубинской жизни. Все пошли спать, а мы с Аленой решили задержаться и подольше насладиться этой прекрасной карибской ночью. Компанию нам составил кубинский дедушка, по-видимому папа хозяйки дома. Он уютно устроился в оставшемся свободном кресле и заверил нас, что будет охранять наш покой всю ночь (хотя, мне кажется, дело было в другом – владельцы доходных домов, casa particular, которые сдаются иностранным туристам, должны вести наблюдение за своими гостями, дабы убедиться в их благонадежности и подать знак, если кто-то покажется им подозрительным). Рассказав нам о своей компетентности в качестве ночного сторожа, дедушка закрыл глаза и уснул (или сделал вид), усыпляя нашу бдительность громким храпом.

– Ну как ты? – спросила Алена, закуривая. – Мне кажется, повеселела, да, подруга?

– Есть немного, – улыбнулась я.

– Таня, я знаю тебя всю жизнь, с того момента, как мы писали фантастические рассказы про машину времени. Скажи, где та самая веселая и жизнерадостная девчушка?

Она выпустила дымовое колечко из своего чувственного рта и продолжила:

– Честно говоря, мне хочется начистить лицо этому Максу за то, что он тебя так мучает. Или тебе, за то, что ты позволяешь ему это делать.

– У нас чувства, – возразила я.

– Какие? Садомазохизм? Может быть, ты прекратишь заслуживать его любовь? Тебе не надо стараться быть женщиной его мечты. Ты уж либо такая, либо нет. Будь собой, и либо он поймет, что ты ему нужна, такая как есть, либо вы расстанетесь. У меня еще большой вопрос, нужен ли он тебе и почему ты в него так вцепилась.

Она затушила сигарету о пепельницу. Мне стало больно от ее слов, мысль о том, что я могу быть неприукрашенной версией себя с Максом, показалась мне сродни выходу голышом на улицу. А как же сделать макияж быстрее, чем он проснется?

– Посмотрим, – я не собиралась сдаваться так быстро. – Зато я рада за тебя и Петечку, мне действительно кажется, что вы нашли друг друга. Ты заметила, что сегодня я любовалась вами в микроавтобусе?

Алена застыла на минутку и потом выдавила из себя улыбку.

– Я что-то не то сказала? – поинтересовалась я.

– Знаешь, я вот тут даю тебе советы, – Алена невесело засмеялась, – а сама поступаю точно так же. Я очень стараюсь, чтобы Петечка в конце концов выбрал меня!

– Выбрал тебя? В каком смысле?

– В таком. Дело в том, что он женат, – выпалила Алена, – вот такой у нас вечер откровений.

Я не могла поверить своим ушам:

– И когда ты собиралась мне это сказать?

– Вот прямо сегодня, – саркастически ответила Алена. – Согласись, это не та новость, с которой хочется делиться с подругами.

– Ну мы на то и подруги…

– Да-да… Таня, я ужасно себя чувствую от этой ситуации. Конечно, я не могла представить, когда все начиналось, что это перерастет во что-то серьезное и тем более, что он поедет с нами на Кубу. Куба все усложнила, потому что, черт возьми, ты права, между нами все просто прекрасно. Всегда и во всем.

– А что он сказал дома?

– Он не живет сейчас с женой, он ушел от нее какое-то время назад, чтобы разобраться с их отношениями. И с нашими тоже…

– Алена, я уверена, что все серьезно в отношении тебя. Он на тебя так смотрит, что я сама покрываюсь мурашками, – я попыталась подбодрить Алену, хотя подобная новость была для меня шоком. Мы же были правильными девочками!

– Да, – она развеселилась, – он такой ревнивец, сегодня закатил мне сцену, когда местные ребята отвешивали нам комплименты.

Мы еще посидели немного, поговорили о том о сем, и Алена отправилась спать, а я решила позвонить папе из кресла-качалки и поделиться впечатлениями о поездке, тем более в Москве уже был день.

Положив трубку, я увидела несколько сообщений от Макса, и тут впервые в голову мне пришла мысль, что у него, наверное, есть кто-то кроме меня, а я борюсь за его любовь с ветряными мельницами и почему-то надеюсь, что смогу победить.

***

Хозяйка приготовила нам чудесный завтрак, состоящий из омлета, теплого хлеба, и даже предложила свежевыжатый сок из гуавы.

Альваро славно выспался в машине, мы забрали вторую часть группы из отеля.

– Ну как вам? – грустно спросили они. – Мы вчера были на унылой дискотеке с одними американскими пенсионерами.

Мы переглянулись и дружно рассмеялись.

Осмотрев Сьенфуэгос при свете дня и заглянув во дворец Батисты, мы направились в Тринидад, не упустив случая устроить несколько маленьких фотосессий по дороге. Машин на дороге почти не было, так что иногда мы ощущали себя прибывшими на другую планету.

Тринидад, наш следующий пункт назначения, был основан знаменитым путешественником и конкистадором Диего Веласкесом и до сих пор сохранил первобытный дух того времени. Маленькие розовые, желтые и голубые домики с белыми витиеватыми решетками на окнах, мощеные мостовые, припаркованные антикварные машины создавали пространство вне времени. Я потерялась. Где я? Какой сейчас год? Если я поверну за угол, что я увижу? Продажу черных рабов на площади? Или сражение с пиратами? А может быть, роскошные пятидесятые годы с улицами, полными дорогих машин, из которых выходят шикарные женщины в широкополых шляпах?

Я заглянула в окна школы – там шел урок. Маленькие кубинцы в синих галстуках, а также ребята постарше в красных, повязанных поверх кипенно-белых рубашек, прилежно что-то писали. «Viva la Cuba!» – пронеслось у меня в голове. Все, абсолютно все встречные жители улыбались нам, как будто приветствовали дорогих друзей. Да, Куба – бедная страна, но какие же светлые там живут люди, которые умеют радоваться простым вещам, таким как крыша над головой, домашняя еда и одежда!

В одном из магазинчиков, куда мы заглянули, помимо нескольких консервных банок, на прилавке лежала велосипедная цепь. Это был весь ассортимент магазина. Даже фрукты, в неимоверных количествах растущие на острове, в магазинах были в дефиците!

В машину я села абсолютно потрясенная. Почему же я, единственная дочь своих родителей, появившаяся на свет в Москве, центр мироздания для бабушек и дедушек, получившая образование, имеющая доступ к таким обыденным вещам, как горячая вода, и таким премиальным, как возможность путешествовать и видеть мир, такая несчастная? Чего я хочу, что я ищу? У меня не было ответов на этот вопрос.

Мы выехали на пустынную трассу, и вскоре сельские пейзажи сменились джунглями. Они были такими непролазными, что невольно я задавалась вопросом: каков смысл тут строить дорогу? Кто здесь вообще живет?

«Мы едем в Санта-Клару, центр революционного сопротивления и партизанского движения Кубы. Именно здесь войскам Батисты было нанесено сокрушительное поражение», – дрогнувшим от восторга и трепета голосом сообщил нам Альваро. Из динамика полилась песня:

Aprendimos a quererte

Desde la histórica altura

Donde el sol de tu bravura

Le puso un cerco a la muerte

Это была песня про команданте Че Гевару. Моими мыслями я перенеслась в конец пятидесятых годов прошлого века, пытаясь представить, каково это – вести партизанскую борьбу вот в таких непроходимых джунглях против вооруженной армии, во много раз превышающей численность повстанческих подразделений. Однако факт остается фактом: битва за Санта-Клару была решающей, в результате чего Батиста бежал из страны, а Че завоевал славу великого стратега и военачальника. Я вспомнила, что как-то читала: великий революционный командир не любил мыться, что наверняка облегчило его партизанский быт. Я улыбнулась про себя и поняла: я не думаю больше о Максе, я думаю о Че!

Данный факт так меня взбодрил, что я даже купила себе берет в стиле Че Гевары, ровно как и мои подруги в надежде на революционную фотосессию в исполнении Петечки на ступеньках монумента, посвященного второму одиозному кубинскому персонажу помимо Фиделя.

В отель мы вернулись абсолютно окрыленными и дали Альваро сто долларов чаевых. Он не смог сдержать слез – это были его три месячные зарплаты.