Читать книгу: «Не может быть», страница 11
Глава 35
В среду, как и в предыдущие два дня, Оля осталась у Ани с ночевкой. В четверг в оговоренное время Аня подошла к машине, что стояла за квартал от школы.
– Ко мне?
– Если ты не против.
– Аня лишь улыбнулась, подставив щеку для поцелуя.
Дома вели себя уже как пара. Пока Оля что-то делала по работе на своём ноутбуке, Аня готовила ужин. После ужина Аня готовилась к урокам, а Оля гоняла компьютерную игрушку.
Перед сном посмотрели фильм. Уже ближе к полуночи отправились в постель.
Вдруг, в самый разгар любовных утех, зазвонил Анин телефон. Испугавшись, не случилось ли чего с тётей Лидой, она схватила трубку. На экране высветилось «Елена Владимировна». Аня тупо смотрела на экран, пока телефон не умолк. Только собралась положить его на тумбочку, как он зазвонил опять. От неожиданности чуть его не выронив, дрожащей рукой сбросила вызов.
– Кто звонил?
– Какой-то незнакомый номер. Видимо, ошиблись.
Ане почему-то совершенно не хотелось говорить, кто звонил. Она легла в кровать, положив голову Оле на грудь. Та гладила её по голове, плечам, игралась с волосами.
«Почему она позвонила? Почему так поздно? Ошиблась номером? Но почему было два звонка? Как же хочется ей позвонить! Но в глазах Оли это будет выглядеть, мягко говоря, нехорошо. Уйти с телефоном в туалет? Нет. Оля может услышать. Обидится обязательно. Она такая обидчивая!
«Нужно было ответить! – корила Аня себя. – Завтра обязательно спрошу у неё, почему она звонила почти в двенадцать ночи. – При этой мысли сердце забилось быстрее. – А ведь я соскучилась!» – констатировала с радостным удивлением.
– Ань, ты, вообще, где? – послышался недовольный Олин голос. – Совсем не реагируешь. Я что-то делаю не так?
– Нет, всё так, – она вынырнула из своих размышлений, – хотя у меня есть предложение.
– Какое? – без особого интереса спросила Оля, целуя Анину грудь.
– Теперь моя очередь тебя ласкать.
– С чего бы это? – Оля с неохотой оторвалась от процесса.
– Потому что все наши занятия сексом проходят по одному сценарию: всё делаешь ты, а я лишь получаю удовольствие.
– И что тебе не нравится? – в голосе Оли послышалось раздражение. – Я тебя не удовлетворяю?
– Нет-нет. Ты всё делаешь хорошо, – поспешила её заверить Аня, испугавшись, что та обидится. – Просто, я тоже люблю ласкать, – добавила она робко.
– Разве я не разрешаю себя ласкать?
– Да. Но я хочу не только ласкать, – Аня замялась, глубоко вдохнула и наконец сказала то, что беспокоило каждый раз, когда они занимались сексом. – Я тоже хочу входить в женщину. Она съежилась, словно боясь, что сейчас её ударят. Она почему-то не ожидала положительного ответа. Так и произошло.
Оля села, отвернувшись:
– Это не ко мне. Неужели ты не поняла, что я актив? – удивлённо и сердито заявила она.
Аня растерялась. Конечно, она была в курсе этой классификации. Да вот только её представление о том, что актив – женщина мужеподобная, сыграло на этот раз злую шутку. Как и с Олей, видимо, посчитавшей Аню чудесным образчиком пассива.
– Дурацкие стереотипы, – прошептала она горько.
– Что? – спросила Оля, поворачиваясь к ней.
– То… – Аня тоже села, потянув на себя одеяло. Она дрожала. – Мне даже в голову не пришло, что ты актив. Дурацкие слова: актив, пассив, – зло выдохнула. – Как можно не хотеть, чтобы тебя ласкали?! Если ты любишь женщину, её тело, ты хочешь её всю, везде! – она говорила это, скорее даже, для себя, пытаясь разобраться, почему так получилось. – И в то же время ты хочешь её прикосновений везде…
– Вот только обвинять меня не надо! – вдруг взвилась Оля. – Я с самой первой встречи не скрывала, что в паре я занимаю активную позицию. Только не говори, что ты этого не замечала! – она сделала предостерегающий жест ладонью, чтобы Аня её не перебивала. – Я дарила тебе цветы, открывала перед тобой двери, помогала надеть плащ, подавала руку на выходе из машины, – её голос задрожал, словно она вот-вот заплачет. – Я даже и подумать не могла, что ты актив.
– Да какой из меня актив! – возмутилась Аня. – Я вообще против этих классификаций. Я просто… – она замялась, подыскивая нужную фразу, – против игры в одни ворота. Я хочу, чтобы это было взаимно. В постели для меня важно и получать и давать. Понимаешь? – она с надеждой воззрилась на Олю. – Я же не против, когда ты проявляешь активность, – она поморщилась от этой фразы, – но я тоже тебя хочу, – она потянулась к Оле.
– Мне не нравится быть пассивом, – Оля отодвинулась. – Я когда-то
пробовала. Это не моё.
– Голова начинает болеть. Пойду сварю кофе. Ты будешь? – спросила Аня.
– Да. – угрюмо отозвалась Оля.
Аня куталась в большой махровый халат, стоя у плиты и наблюдая за кофе. Она чувствовала, что вся дрожит.
«Лишь бы температура не поднялась. Что Оле сказать? Мне ведь хорошо с ней. И секс с ней нравится. Конечно, хочется большего…»
– А ещё я не люблю, когда меня обманывают, – раздался Олин голос.
Аня отвернулась от джезвы. Оля, одетая в джинсы и свитер, стояла, держа в руке Анин телефон.
– Почему ты сказала, что звонок с незнакомого номера? Ведь это же та Елена звонила? – она смотрела сердито и выжидающе.
Аню охватила злость на свою безалаберность. Ну почему не поставить пароль?! Почему было не взять телефон с собой на кухню?
Да и Оля хороша! Без малейшего зазрения совести полезла в чужой телефон.
– Но это ведь не твой телефон, – выпалила Аня обиженно.
– Это телефон моей девушки, – Оля сделала акцент на «моей», – у которой не должно быть от меня секретов. Как и у меня от неё. Только такие отношения я приемлю, – словно подытожила она.
– Оль… – начала Аня и умолкла, не зная, что сказать. – Этот звонок был для меня полнейшей неожиданностью! – она посмотрела на Ольгу, весь вид которой просто кричал о неверии. – У нас ничего с ней нет! – попыталась она переубедить Олю.
– Конечно. Просто деловой звонок коллеги коллеге. Только в полночь, – зло выкрикнула та. Она бросила телефон на стол и вышла из кухни, хлопнув дверью.
Кофе наконец-то сбежал, с противным шипением расплываясь по плите. Это было последней каплей – Аня заплакала. Вытирая слёзы рукавом халата, выключила газ, отставила турку и поспешила к Ольге.
Та была уже в коридоре. Надевала куртку.
– Ты куда?!
– Домой.
– С ума сошла! Час ночи!
– Вот и хорошо! Дороги свободны.
– Оля, ну что это за детский сад! – Аня потянула её за рукав куртки. – Ничего же не случилось! – она совершенно не понимала такой реакции на произошедшее.
– Извини, что помешала! – зло выкрикнула Оля, вырвав руку. – Приятной беседы! – и открыла входную дверь.
Аня звонила и звонила, пока телефон не отключили. Тогда она написала сообщение:
«Оля, пожалуйста, дай знать, как ты доехала. Я волнуюсь».
Нажала «отправить» и пошла в спальню. Было три часа ночи.
Глава 36
Взмыленная, Аня вбежала в учительскую за три минуты до звонка. Успела! С ноткой злорадства посмотрела на Крысу Петровну, которая каждое утро встречала учителей со своей извечной тетрадкой для записи – кто и на сколько минут опоздал. Потом она превращала педсоветы в клеймение злостно опаздывающих, высыпая на их несчастные головы суммарное количество потерянных для учебного процесса драгоценных минут.
Поспешно поздоровавшись, скользнула к столу, сбрасывая плащ. Краем сознания отметила, что почти никто не отозвался на её приветствие и смотрели коллеги как-то странно, словно она что-то надела шиворот-навыворот.
Вроде бы всё нормально – осмотрела себя в зеркале в коридоре, когда уже мчалась в класс.
Во время урока очень часто отвлекалась на телефон. От Оли не было никакой весточки. Это печалило и злило. Из-за такого пустяка поссорились! Всё больше и больше хотелось выяснить причину этого злополучного звонка!
Лишь на большой перемене удалось найти время для похода к директору.
– Здравствуйте! – Аня заставила себя посмотреть Елене прямо в лицо. Вид у той был какой-то помятый.
«Тоже не спала? Как и я, – подумала с грустью. – А ведь всё могло быть подругому, если бы не тот разговор. Неужели она ничего ко мне не чувствует?»
– Вы что-то хотели? – спросила Елена Владимировна. Ей было неуютно и неловко под пристальным взглядом Ани. Вчерашние коньячные излияния не прошли даром. Голова просто раскалывалась, во рту был мерзкий привкус, мучила жажда. Но в данный момент больше всего её беспокоили круги и мешки под глазами, которые проступали даже сквозь корректор.
– Да, – Аня вспомнила цель своего визита. – Вчера вы мне звонили. В полночь. Я, к сожалению, не смогла ответить на ваш звонок.
«Ну и что тебе сказать? – вопрошала та саму себя. – Что к полуночи я так напилась и разжалелась себя – хоть набирай твой номер и проси заняться со мной любовью?»
Она изо всех сил пыталась придумать что-то удобоваримое. Ужасно хотелось пить. Взяв стакан с водой, с жадностью выпила. Стало легче. Она тяжко выдохнула и, пытаясь не смотреть Ане в глаза, выпалила:
– Это я по ошибке набрала. Так получилось.
– В двенадцать ночи?! – в вопросе сквозило недоверие.
– Да. Понимаете, я в такое время с сыном разговариваю. Временные пояса, и всё такое… – вдохновенно врала Елена. – Моего сына зовут Андрей. А вас – Аня.
Это ведь очень похоже, понимаете?
– Нет, – Аня непонимающе покачала головой.
«Какую чушь я несу! Ну почему я так себя веду с ней? Какая же я трусиха!» – сердилась на себя Елена, но продолжала нести околесицу, не в силах остановиться.
– Ну как же! Буквы А и Н. Они же одинаковые в этих словах! Хотите, я вам на листочке напишу? – предложила она с энтузиазмом, лишь бы Аня слушала, не уходила и перестала сердиться.
– Вы сейчас издеваетесь, да? – недоуменно переспросила Аня.
– Ну что вы, Аня! Простите – Анна Николаевна. Я даже и в мыслях не могу допустить такое, – принялась она с жаром оправдываться. Её взгляд был таким искренним, что Ане стало неловко за свои слова.
– Извините, я не хотела вас оскорбить. Просто я поссорилась… со своей девушкой, поэтому нервничаю, – теперь уж настал черёд Ани оправдываться.
– Ай! Ай! Ай! – не сумев сдержать радость от услышанного, покачала головой Елена. Перед глазами стояла та незнакомка, с которой ей довелось столкнуться на автостоянке возле парка. Та, которая так по-хозяйски целовала Аню. Молодая, красивая. Зачем ей Аня?
Елена посмотрела на Анну Николаевну: «А ведь тоже измучена. Видно, что переживает. Любит», – вынесла горький для себя вердикт.
– Не волнуйтесь вы так. Милые бранятся – только тешатся.
Почему-то на Анну Николаевну эти слова произвели обратный эффект:
– Знаете что, Елена Владимировна, уж если завидуете, то завидуйте молча!
– Я завидую?! – Лена тотчас вспыхнула. – Было бы чему! – кинула она уже вслед Ане. «А может, ещё и не всё потеряно?» – прошептала, не смея поверить в удачу.
Стоило Ане выйти из кабинета директора, как Лариса Петровна, до этого момента цербером охранявшая дисциплину в школьном коридоре, сразу же подскочила к ней:
– Ну что, промыли мозги? Когда педсовет? Или будет общешкольная линейка? Я считаю, что расширенное собрание членов профкома тоже нужно провести. Что она сказала? – выпалив эту очередь из вопросов, она выжидающе уставилась на Анну Николаевну.
– Мне? Зачем? – Аня совершенно растерялась.
– Ой! Только не надо делать хорошую мину при плохой игре! – обвинительным тоном произнесла завуч. – Мы, педагогический коллектив… – ей так и не удалось закончить эту фразу. Дверь директорского кабинета открылась. В дверном проёме показалась Елена Владимировна. Она обратилась к Ане:
– Ваш телефон.
– Ой! Спасибо.
Директор пристально посмотрела на Ларису Петровну, поведение которой ещё с понедельника казалось ей подозрительным. Та, увидев строгий взгляд, истолковала его как предупреждение о соблюдении конспирации, оставила Анну Николаевну в покое и с новыми силами бросилась в гущу коридорных событий.
Все последующие перемены Аня провела в своём кабинете. Описала в сообщениях сегодняшний разговор с директором и отправила Оле. Просто сидела на стуле, смотрела в окно и вспоминала этот разговор. Пыталась понять, почему она так разозлилась к концу беседы. Боялась признаться себе, что её задело сочувствие Елены. А чего ей хотелось? Об этом даже и подумать было страшно. Подальше эти мысли крамольно-постельные запрятать и не вспоминать.
– Ну сколько можно! – Аня-пионерка сердито отодвинула Устав пионерской организации. Чтение этой увлекательной книги всегда её успокаивало в стрессовых ситуациях. – Неужели у нас предназначение такое?! То по одной страдали, с ума сходили, теперь – по другой! Завтра пять уроков! Пять! – она подняла вверх растопыренную пятерню. – А ещё и конь не валялся! До чего же хорошо было без этих любовей! Конспекты написаны, дополнительный материал найден, пятиминутки чтения в оригинале проводились. Эх! – она тяжело вздохнула.
– Ты же видишь – тошно человеку! А ты со своими пятиминуткамипятилетками, – зло бросила Аня-Мата Хари, сидевшая в уголке.
– Ну вы только подумайте! – Аня-отличница обратилась к кому-то на потолке. – «Полна усталого томленья. Душа замолкла, не поёт». А. Блок. Знаю, проходили. Ах Оля не звонит! Ох, Оля не пишет… Я, может, больше всех здесь страдаю! Вон, – она зло указала на книгу, – даже устав не помогает!
– А я её очень даже понимаю! Когда болит душа, не до конспектов! – со слезами в голосе выкрикнула Аня-Мата Хари.
– Ах какие мы нежные! Ах как мы страдаем! И пусть учебный процесс подождёт. Лариса Петровна и так уже сделала замечание! Правда, какое-то оно было странное, – задумалась Аня-пионерка.
– Да не обращай ты на неё внимания! Она вообще тётка с приветом, – устало махнула рукой Аня-Мата Хари.
– Всё равно неприятно, – возразила Аня-отличница и добавила после внушительной паузы: – Если вам важно моё мнение, то я считаю, – она набрала в грудь побольше воздуха: речь предстояла долгая, – то я считаю…
– К сожалению, нам не важно твоё мнение, – равнодушно сказала Аня-Мата Хари и закрыла глаза.
Аня-пионерка просто опешила от такой наглости:
– Ах так! – выдохнула, так и не послуживший для благих целей воздух. – Тогда я буду читать Устав вслух! Очень громко!
Открыв книгу на своей самой любимой странице, она принялась за чтение, видя со злым удовлетворением, как морщится Аня-Мата Хари.
Вдруг зазвонил телефон. Аня вздрогнула от неожиданности. На экране высветилось «Елена Владимировна».
– Почему она звонит? – удивлённо-радостно прошептала Аня-Мата Хари.
– Ну почему люди звонят? – оторвалась от чтения Аня-пионерка. – Тем более коллеги по работе.
– А вдруг она звонит не как коллега? – в глазах Ани-Мата Хари зажглась надежда.
– А вдруг как? – ядовито спросила Аня-пионерка. – Чего уж проще, возьми и ответь, чтобы не гадать.
– Да. – Аня старалась, чтобы голос не дрожал.
– Анна Николаевна, здравствуйте ещё раз, – прозвучало из трубки. – Вы можете сейчас говорить?
– Да, – только и смогла она из себя выдавить. Последний их телефонный разговор был после той ночи. И теперь этот голос снова.
– Нам нужно срочно поговорить. Это касаемо понедельника. Когда мы встретились возле подземного перехода… – Елена умолкла, так и не закончив предложение.
– Да, я вас поняла. – Аня почувствовала, что краснеет.
– Я сейчас недалеко от вашего дома. Могу подъехать к вам, или же встретимся в каком-нибудь кафе…
Анино воображение тотчас же услужливо нарисовало сцену: Аня и Елена сидят за столиком в кафе. К ним подходит Оля, а зная её вспыльчивый характер… К тому же закон подлости ещё никто не отменил.
– Нет, – замотала она головой, – лучше дома. Вы позвоните в домофон. Квартира двенадцать. Это третий этаж.
– Хорошо. Я буду минут через десять. – Елена отключилась.
Аня так и осталась сидеть на диване, закаменев.
– Недолго музыка играла… – обречённо сказала Аня-пионерка.
– Ой, что теперь будет? – нервно грызя ногти, прошептала Аня-Мата Хари.
Вдруг Аня соскочила с дивана и бестолково заметалась по комнате. Она хватала то одно, то другое и бросала в шкаф.
– Ой! – глянула в зеркало. – Переодеться! – она с отвращением посмотрела на свой любимый жёлтый махровый халат, в котором была похожа на гигантского цыплёнка.
Зазвонил домофон. Махнув досадливо рукой, побежала открывать, на ходу причесывая волосы.
– Здравствуйте! – поздоровались одновременно.
Аня улыбнулась, приглашая гостью в квартиру, и сразу же принялась извиняться за свой внешний вид, за книги, которые лежали повсюду…
– У вас очень уютно. Вам идёт жёлтый цвет, – Елена улыбнулась и, сложив молитвенно руки у груди, прошептала: – А можно кофе?
Она выглядела так забавно, что Аня заулыбалась. Ей стало легко и даже радостно – Елена у неё дома!
– Какой вкусный кофе! – Елена Владимировна даже глаза зажмурила от удовольствия.
– Спасибо, – Аня зарделась от похвалы.
– Теперь, к сожалению, о неприятном.
Аня уставилась на гостью.
– О том поцелуе… – мягко напомнила Елена и принялась что-то изучать в своей чашке.
Аня отбросила прядь волос со лба и села с ровной, как струна, спиной.
– Сегодня после шестого урока ко мне зашла Лариса Петровна – поговорить о вашем аморальном поступке в понедельник.
Аня приоткрыла рот и, выдав нечленораздельный звук, закрыла. Закусив губу и скривившись, словно вот-вот заплачет, прошептала:
– Зачем вы ей рассказали?
– Что? – возмутилась Елена. – Я никому ничего не рассказывала, – произнесла она медленно, чуть ли не по слогам. Аня не сводила с неё глаз, пытаясь понять…
– Она тоже там была, – Елена поставила кофейную чашку на журнальный столик и подняла глаза на Аню.
– Что же мне теперь делать? – прошептала та, и её глаза влажно заблестели за стёклами очков.
– Она пришла узнать, когда мы будем принимать надлежащие меры. И как продвигается этот вопрос в верхах, – фыркнула Елена.
– То-то же она говорила мне о расширенном собрании членов профкома… – Аня сняла очки и принялась рассеянно грызть их дужку. – Она точно уже всей школе раззвонила, – прошептала потерянно.
– А вот как раз и нет! – довольная, что может сказать хоть что-то позитивное, заявила Елена Владимировна. – Только Наталье Александровне как представителю администрации школы.
– Ну это то же самое, что выйти на площадь и закричать во всеуслышание, – Аня вяло махнула рукой. – Наталья Александровна – балаболка, каких поискать, – она умолкла, сосредоточенно грызя дужку очков, а потом произнесла: – А ведь многие уже знают. Утром, до уроков, когда я вошла в учительскую, то заметила, что некоторые не ответили на моё приветствие. И ещё смотрели так, словно на мне что-то неправильно надето. Я даже себя в зеркало осматривала. Потом всё это вылетело из головы, – она вздохнула и добавила грустно: – Мне, наверное, придётся уволиться.
– Глупости только не говорите! – рассердилась Елена. – Из-за болтовни двух сплетниц?!
– Вы их просто не знаете. Как это они ещё не устроили мне публичное побиение камнями! – Аня зло усмехнулась.
– Аня, сейчас уже другое время! Всё-таки демократия. – Елена Владимировне так хотелось её утешить!
– В школе?! Демократия? Да более закоснелых ретроградов, чем в системе образования, ещё надо поискать! – выдала гневную тираду Аня. – Ой!
Извините! – она прикрыла рот ладошкой, пожалев о вырвавшихся обвинениях. Всё-таки возле неё сидит директор школы.
– Да чего уж там, – Елена позволительно махнула рукой и засмеялась. Аня улыбнулась в ответ. Сначала несмело, а потом громко и с удовольствием.
– Это нервное, – прошептала она смеясь.
Елена согласно кивнула головой, не в силах вымолвить ни слова.
Вдруг раздался дверной звонок. Он зазвучал так неожиданно и пронзительно, что они замерли.
– К тебе кто-то должен прийти? – спросила настороженно Елена.
– Нет, – отрицательно покачала головой Аня.
Глава 37
«Может тётя Лида? Но она бы позвонила», – Аня терялась в догадках, подходя к двери.
Посмотрела в дверной глазок. Оля! Моментально отпрянула. Ноги подломились, она опустилась на пуфик:
– Что же делать?! Что же делать?! – шептала ошеломлённо. – А может, меня нет! Могу ведь я не быть дома?! – эта мысль показалась настолько здравой и единственно правильной, что Аня поднялась с пуфика и на цыпочках, стараясь, чтобы не скрипнул паркет, осторожненько двинулась вдоль коридора к комнате…
– Аня, тебе звонит Оля! – Елена вышла в коридор с Аниным телефоном в руке, который пел на самом пике громкости незабвенное «The show must go on».
«Хотелось как лучше, а получилось как всегда!» – покраснев от стыда, Аняпионерка накрыла голову уставом пионерской организации. «Но ведь Оля совсем не отвечала ни на звонки, ни на сообщения, – начала оправдываться Аня-Мата Хари. – И вообще, Елена Владимировна здесь по работе». – «Ага», – раздался приглушенный голос из-под книги.
Елена непонимающе смотрела на Аню, которая застыла посреди коридора.
– Тебе звонят, – она протянула телефон Ане.
– Да, – выдохнула Аня в трубку.
– Ты почему не открываешь дверь? – раздался сердитый Олин голос.
– Я не слышала, – выпалила она первое, что взбрело в голову и тотчас же об этом пожалела – что только о ней подумает Лена! – Сейчас. Иду.
Еле переступая ногами, словно к ним были привязаны пудовые гири, Аня опять поплелась ко входной двери.
«Может, спрятать Елену Владимировну в ванной?» – предложила Аня-Мата Хари. «Ну зачем же так банально!» – зло возразила Аня-пионерка, выбираясь изпод книги. – Уж лучше на антресолях. Там её точно Оля не найдёт».
Аня возилась с замком нарочито долго, давая Елене достаточно времени, чтобы уйти в комнату, притаившись мышкой…
– Аня, что случилось? Я не поняла… – Оля шагнула в коридор и, конечно же, увидела Елену Владимировну, которая, увы, не обладала способностью к телепатии, а потому продолжала стоять на том же месте.
– Здравствуйте, – зло прищурив глаза, процедила Ольга.
– Здравствуйте, – радушно отозвалась Елена.
– Аня, – Оля повернулась к Ане, которая закрыв дверь, так и осталась стоять, упёршись в неё спиной.
Поняв, что от Ани не получится добиться чего-то вразумительного, Елена устало выдохнув, сказала ровным голосом:
– Я – Елена Владимировна. Коллега Анны Николаевны.
– Ах вот как… Наслышана, – раздраженно ответила Ольга.
Елена поморщилась. Её покоробил саркастический тон этих фраз.
– Мы с Еленой Владимировной решали рабочие вопросы, – произнесла Аня глухо, не глядя на Ольгу.
– Иногда бывает, что рабочего дня не хватает. Ну, пожалуй, не буду вам мешать…
Оля стремительно шагнула к двери. Аня отшатнулась – такая Оля была разъяренная. Бросив на пуфик розы, которые до этого сжимала в руке, она добавила:
– Вам! Поделите на двоих! – и, выскочив, направилась к лифтам.
– Оля! – Аня выбежала следом. – Ну что ты творишь?! Что это за детский сад! Я тебе вчера звонила, сегодня. Писала… – она схватила Олю за рукав куртки, пытаясь удержать.
– И сразу же пригласила ту! – она со злостью дёрнула рукой. – Дыма без огня не бывает!
Двери лифта раскрылись.
– Но ведь ты же приехала! Зачем теперь уходишь?! – Аня чувствовала, что уже плачет.
Оля поставила ногу так, чтобы лифт не закрылся и, обернувшись к Ане, выплюнула той прямо в лицо:
– Да у меня знаешь, сколько таких! Я никогда не буду за бабой бегать! – и вошла в лифт. Двери закрылись. Он поехал вниз.
Аня застыла, ошарашенно смотря на двери лифта. Последние слова Оли просто вогнали её в ступор.
Елена задумчиво глядела на цветы: «Красивые. Наверное, мириться приходила.
А здесь я. Хотя… она же нас не в постели застукала. Психованная какая-то! Угораздило же меня!» – раздраженно положила букет на пуфик.
Аня всё не возвращалась. «Может, они уже помирились?» – промелькнуло в мозгу. От этой мысли стало грустно. Решила, что ей нужно собираться и уходить, потому что в присутствии этой неадекватной Ольги продолжить разговор не получится. А договорить надо, потому что вопрос срочный.
Её размышления прервал щелчок закрываемого замка. Аня вернулась. Одна.
Елена почувствовала, что рада этому. «Значит, не помирились», – Елена посмотрела на Аню, которая села на розы и сразу же подскочила.
– Ой! – вырвалось у обеих.
– Извини, я туда положила, не подумав, – Елена начала оправдываться.
– Да я сама виновата. Нужно смотреть, – Аня взяла букет, – надо в воду поставить. – Робко предложила: – Может, ещё кофе?
– С удовольствием! – согласилась Елена.
Они пили кофе, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Обе не знали, как вернуться к той беседе. Наконец Елена решилась:
– Я сказала Ларисе Петровне, что вы с той женщиной сёстры. Она приехала к вам в гости на выходные и в понедельник должна была уезжать. Тот поцелуй был обычным прощальным поцелуем родственников. Уж извините, такой экспромт получился. Я была настолько шокирована, что это всё, что смогла придумать, – начала оправдываться Елена.
– Да вы просто молодец! Я бы никогда до такого не додумалась, – восхитилась Аня.
– Да ладно, не скромничайте! Ваш воскресник – просто шедевр! – не удержалась Елена и прикусила язык – вдруг обидится.
– Ой! – покраснела Аня, махнула рукой и засмеялась. – Тётя Лида меня так достала своими голубцами, что пришлось такое выдумать. А главное, – она подняла вверх указательный палец, – чистейшей воды экспромт.
– А тётя Лида мне говорит: «Как какие листья грести? Сухие, конечно!» – Елена рассмеялась, вспомнив телефонный разговор.
– И всё-таки, давайте вернёмся к нашим баранам, – первая стала серьёзной Елена. – Завтра на большой перемене я планирую собрать всех учителей в учительской, – она видела как помрачнела Аня. Плечи её тоскливо поникли. Захотелось обнять её, усадив как маленького ребёнка на колени, и, покачиваясь, шептать на ушко ласковые глупости… Усилием воли Елена Владимировна прервала такие затягивающие фантазии:
– Аня, скажите, пожалуйста, честно, – она замялась, зная, что слова, которые она сейчас скажет, могут её обидеть. Но сказать нужно. – Я стояла на противоположной стороне проезжей части. Видела я только… – она постаралась припомнить все подробности такой неприятной для неё сцены, – вашу руку у Ольги на плече и то, что вы… целовались, – выдохнув, скороговоркой произнесла последнее слово. – Лариса Петровна – я говорю, исходя из её слов, – была на расстоянии метров в пятьдесят от машины. Она говорила, что видела такое… – Елена умолкла.
Аня почувствовала, что краснеет. Разозлилась на эту свою дурацкую особенность, но посмотрела в глаза Елене и сказала как можно более убедительно:
– Ничего, кроме поцелуя, не было! Я вообще противник проявления близости публично. Это было для меня так же неожиданно… – Аня закрыла пылающее лицо руками. – Как же стыдно! Я не представляю, как я завтра выдержу всё это! Может, мне всё-таки уволиться? – она посмотрела на Елену, чувствуя, что она – сильное плечо, на которое можно опереться, в которое можно выплакаться. Только она сможет поддержать и пожалеть.
– Я не знаю, что бы я делала без вас, – Аня по-детски всхлипнула и заплакала.
– Ну обними же её! Прижми к груди! – заметался над журнальным столом Купидончик. – Ну хотя бы за руку возьми! Эх! Такой шанс упустили, – он сердито махнул рукой, увидев, как Аня вытирает слёзы рукавом халата, улыбаясь через силу.
– Извините, что-то я совсем расклеилась, – Аня выдохнула. – Просто ещё эта ссора…
– Аня, вот увидите, всё будет хорошо! – принялась её увещевать Елена, перейдя на вы.
«Дура, тыкала ей. Вон как из-за ссоры переживает… Будь ей Ольга не нужна – не плакала бы».
– И с Олей вы помиритесь. Она просто вспыльчивая. Такие люди обычно отходчивые.
– Да? Вы так считаете? – Аня почему-то верила Елене.
– Конечно, – бодро подтвердила Елена, не веря себе.
Ей вдруг стало так обидно! Чем та Оля лучше неё? Было бы по кому плакать. Дура ревнивая. И ведь совсем ещё дитя. Значит, Ане нравятся женщины помладше.
– Мне нужно ехать, – Елена встала.
– Как? Уже? – растерялась Аня.
– Да. Есть ещё кой-какие дела, – сердито сказала Елена.
– Да. Конечно, – кивнула Аня.
«Дура! Какая же ты дура! – подавила стон Елена. – Ну скажи ты мне «останься»! Ведь я останусь!»
Уже собираясь выходить, Елена повернулась к Ане и ободряюще улыбнувшись, провела ладонью той по щеке. Сказала на выдохе:
– Всё будет хорошо!
Аня промолчала, боясь, что заплачет, если скажет хоть слово.
***
– Знаешь, Бася, – Купидончик гладил по спине довольно мурлыкающую кошку и делился впечатлениями о ещё одном дне, проведённом среди людей, – чем больше я узнаю их, тем меньше понимаю! Вот и сегодня, у них был такой шанс остаться вместе! И что ты думаешь?
Кошка недовольно дёрнула хвостом.
– Конечно, они расстались! Как можно быть такими странными?! – сокрушался малыш. – Но самая главная странность: ты к ним привязываешься, понимаешь?
Кошка в ответ согласно муркнула.
– Ой! У них же завтра… – глаза Купидончика стали огромными. – Мне нужно срочно на Олимп! – и выскользнул в открытую форточку.
«Ну вот! На самом интересном месте!» – расстроилась Бася.
