Читать книгу: «Город Мёртвых. 2 том», страница 2
– Это не то, что ты думаешь, – хмуро бросила я Дядьке.
– Серьёзно? И что же тогда? – так и не найдя, чем прикурить, мужчина взял сигарету в руку и явно нервно завертел её между пальцев.
– Отравилась, приболела.
– На голову ты приболела, дорогая, – не сдержавшись, высказался Саня.
Задетая его словами, я педантично расстегнула оставшиеся пуговицы и скинула клетчатую рубашку с плеча.
– Вот, смотри! – рыкнула я ему в лицо. – Хорошо видишь?!
Мужчина задумчиво осмотрел растёкшийся по моей руке синяк от укуса и чуть затянувшиеся раны. Цокнув зубом, он протянул ко мне руку и небрежно набросил рубашку обратно на плечо.
– И ты серьёзно думаешь, что из-за этого тебе стало плохо? – нахмурился он.
Я удивлённо хлопнула глазами, совсем не ожидая такой реакции с его стороны. Дезертир же тем временем подцепил свою штанину, выдернул её из берца, и продемонстрировал мне покрытую чуть зажившими шрамами голень.
– Вот это укус, – серьёзно произнёс он. – Даже, по-моему, два или три… не помню точно. И вот, – подцепив узелок, он быстро размотал обвязку на своей руке и сунул мне под нос разодранное запястье.
Рана была обширной, довольно свежей и настолько отвратительной, что мне пришлось отвернуться, чтобы меня не стошнило. Прикрыв рот рукой, я всё же не могла проигнорировать увиденное. Его руку словно погрызла крупная собака. Некоторых фрагментов явно не хватало, поэтому кожный покров то и дело прерывался, ныряя в щели между переплетениями неумело наложенных швов. Томас смотрел на открывшуюся нам обоим картину с немалым отвращением и явно желал, чтобы дезертир держался от меня подальше.
– Впечатляет? – поинтересовался Дядька, вовремя убирая руку. – У меня есть ещё, но я думаю, что и этого будет достаточно. С тех пор, как я сбежал в горы, я многое повидал и пережил не одно нападение. Хочу заметить, что чувствую я себя всё это время просто прекрасно!
Переведя дыхание, я с усилием сглотнула.
– Почему ты не рассказал нам об этом сразу? – спросила я.
– А почему ты не рассказала? – справедливо заметил мужчина, снисходительно улыбаясь. – Так вот, может быть, вернёмся уже к нашим баранам? Мне кажется, ты… в очень интересном положении, Тин. И, – он кинул беглый взгляд на Томаса, – не одному мне так показалось. Сойер и без того почти всегда молчит, конечно, но язык жестов у него о-очень выразительный!
– Я не залетела! – вспыхнула я, решая отложить вопрос о заражении на потом.
– А ты не нервничай, Тинка, дыши глубже, – примирительно выставил перед собой руки дезертир. – Тебе сейчас вообще лишний раз волноваться нельзя…
– Я не могу забеременеть! – отчеканила я.
Застегнув трясущимися руками рубашку обратно, я негодующе обтёрла покрывшееся испариной лицо ладошками:
– Это невозможно.
– Чёй-то? – вскинул брови Саня, зажимая замусоленную сигарету зубами. – Все беременеют, а ты женщина-исключение? Вы ж с Соейром как кролики, тут к гадалке не ходи…
– Нет, не могла. Просто не могла! – с трудом выговорила я, нехотя оглашая вслух, – У меня есть определённые проблемы… Да зачем мне это объяснять вообще?!
– Ну, – задумчиво изрёк мужчина. – Может, с кем-нибудь другим и не могла, а вот с этим… эм… кудесником – раз и смогла! Я слышал, бывает такое.
Оценив весь масштаб катастрофы, отразившийся на моём лице, Санька прыснул и бессовестно заржал.
– Извини-извини, я не нарочно, честное слово! – поспешно ввернул мужчина, вскакивая на ноги. – Вот блин… Надо же так! Все планы…
Ворча ещё что-то, Дядька бодро пошагал к бревну, в поисках утерянной им зажигалки.
– Так, – наконец подал голос Стэнсбери, правильно оценив ситуацию. – Мы уходим.
Растерянно обернувшись на его голос, я почувствовала острое желание расплакаться. Кажется, Том был тоже на взводе, но говорить он со мной старался нарочито спокойным тоном.
– Мы собираем свои вещи, оставляем этого придурка и уходим, – медленно и доходчиво объяснил он. – Поняла?
Мягко коснувшись моего лица, он вытер стремящуюся соскользнуть слезу и несмело улыбнулся мне.
– Всё будет хорошо, – прошептал он быстро, заключая моё лицо в тёплые ладони. – Я позабочусь о тебе…
– Слушайте, а если мальчик родится, Саней назовёте? – вдруг донеслось до нас со стороны берега. – Хотя девочку тоже можно Сашей. Какое у меня универсальное имя, ну просто обалдеть, правда?
– Что он спросил? – тотчас же холодно осведомился англичанин, видя, как побагровело моё лицо.
Мне потребовалось набрать побольше воздуха в лёгкие, чтобы решиться перевести ему суть.
– Назовём ли мы ребёнка его именем, – сдала я Дядьку со всеми потрохами, не покривив душой ни разу.
Том прикрыл на мгновение глаза и напряжённо поиграл желваками.
– Давно заметил, что у него слишком много лишних зубов, – зло процедил он, уверенно стягивая с себя куртку. – Их необходимо проредить.
Я даже не попыталась остановить его.
ГЛАВА 39. ПО РАЗНЫЕ СТОРОНЫ
Kai Engel – Highway to the Stars
– Мало я тебя отмудохал!
– Тебе напомнить, как ты минут десять назад в озере булькал, или сам вспомнишь? – вежливо предложила я Сане.
Кинув на меня косой взгляд, дезертир замолк. Я сидела на земле по-турецки, любовно обхватив АКСУ, поставленный на предохранитель. А то мало ли, не удержусь ведь от соблазна.
Том и Саня стояли напротив, на почтительном расстоянии друг от друга и от меня заодно. Оба были разукрашены так, что любо-дорого посмотреть! Томас активно разминал зашибленные пальцы. Он то и дело неодобрительно зыркал в сторону дезертира подбитым глазом, тот же вытаскивал тёмно-зелёную тину из самых неожиданных мест и бросал на землю. Этот медитативный процесс настолько его увлёк, что казалось, всё остальное его мало интересовало. Наконец, невольно поморщившись, Дядька утёр тыльной стороной ладони сломанный нос, из которого всё ещё шла кровь, и сквозь боль рассмеялся:
– Вот сука! – от души крякнул он. – Нет, ну я ожидал, конечно, что-то подобное…
– Я хочу, чтобы ты переводила мне каждое слово, что он произносит! – с жаром объявил мне Том, хмурясь.
– Прямо-таки каждое? – скептически приподняла я бровь.
– Всё, что он говорит!
– Ладно. Только давай без рукоприкладства, – предостерегла я англичанина.
– Это уже как получится…
– Том, ты перегнул палку в этот раз, – констатировала я факт, чтобы до него лучше дошло. – Хватит.
– Опять защищаешь его? – вырвалось у него сквозь зубы.
Глаза мужчины придирчиво сощурились. Я почувствовала, что он всё равно злится на меня, несмотря ни на что и вопреки всему – ну надо же!
– Нет, – холодно отозвалась я, в свою очередь затаив на Дядьку обиду. – Он просто того не стоит.
Недовольно покривившись, Том осторожно ощупал пальцами припухшую скулу и осторожно пошевелил челюстью, но, тем не менее, кивнул мне. Не знаю даже, каким чудом Саня избежал утопления – англичанин не собирался так просто сдавать свои позиции и был настроен решительно. Нет, я не имела ничего против обычного мордобоя, дезертир его заслужил, но в один прекрасный момент Том напрочь перестал чувствовать грань дозволенного, и мне пришлось вмешаться, чтобы привести его в чувство. Один залп из огнестрела вполне исправил ситуацию в пользу Саньки и поспешно завершил бесцельный обоюдный мордобой. Хорошо, что хоть что-то влияет на Томми по-прежнему эффективно.
– Фу ты чёрт! И сигареты все промокли, – негодующе фыркнул дезертир, пошарив по карманам, и глянул на меня исподлобья. – Тинка, можно хоть в рюкзак залезть на пару сек?
– Стой, где стоишь, – вкрадчиво отозвалась я. – И так дымишь как паровоз.
– Учти, если я не покурю, я вскоре стану нервным и агрессивным, – пригрозил Дядька, с лёгкой полуулыбкой на разбитых губах. – Ну, дай покурить, чё ты? Может, это моё последнее желание! Можешь даже сама достать.
– А вот хрен тебе собачий! – вспыхнула я.
– Тин, – тут же окликнул меня нетерпеливо Стэнсбери. – Я хочу знать всё, о чём вы говорите.
– Не вижу смысла переводить тебе его пустой трёп.
– Я чувствую себя лишним! – в отчаянии повысил голос Том. – Пойми же ты наконец! Каждый раз, когда вы говорите друг с другом, я ничего не понимаю и чувствую себя по-дурацки!
– Не кричи на беременную женщину! – бодро активировался Саня, сплёвывая себе под ноги.
– А ты лучше вообще заткнись! – угрожающе прошипела я на дезертира, задетая его непрошеным напоминанием.
– Тин, пожалуйста…
– Тинка! Ну-ка переведи ему тут пару ласковых…
– Господи, боже мой, да идите вы в жопу оба! – в сердцах воскликнула я, вскакивая на ноги и подхватывая свой скарб.
Кажется, в этот раз перевода не потребовалось. Оба моих собеседника потупили взгляд куда-то в подпространство. Возможно, им стало стыдно, но я уже не смела на это надеяться.
– Всё, с меня хватит, – подвела я итог на английском, обращаясь, собственно, к Тому. – Мы уходим, немедленно!
Чуть помедлив, Томас подцепил с земли куртку и молча перехватил у меня рюкзак, который я попыталась было закинуть себе на спину. Вообще-то у него был и свой, но я не стала противиться его инициативе – меня всё ещё мутило, и отпускать, похоже, в ближайшее время не собиралось.
– Уходите? – деланно поинтересовался дезертир, послушно оставаясь там, где я ему и велела стоять.
– Да, – сухо бросила я, стараясь удержаться от лишних слов.
Перспектива двигаться дальше без Сани на самом деле не вызывала во мне восторга, но другого выхода я не видела.
– Мы – уходим, ты – остаёшься. Ну или идёшь в противоположную сторону, как сам решишь.
Дядька задумчиво всмотрелся в линию горизонта и цокнул одним из целых зубов, упирая руки в бока.
– Но я ведь обещал помочь вам. А я привык сдерживать обещания.
– Ты именно поэтому дезертировал? – ухмыльнулась я его неправдоподобному заявлению.
Мужчина хмыкнул, не сдержав мрачной улыбки:
– Ладно, уела, – стянув с себя мокрую футболку, он расправил и бросил её на бревно.
«Какой избитый приём, – проворчал мой внутренний голос. – Ничего нового придумать не могут, что ли…Кхм-кхм! А вообще-то очень даже ничего, взгляни-ка! Что скажешь?» Смутившись от собственных мыслей, я быстро отвела взгляд.
– Послушай, ты сейчас в наисквернейшей ситуации, – серьёзно заговорил Саня, педантично разматывая сырую обмотку на руке. – Уж не знаю, чего Сойер на этот счёт думает, но тебе обязательно нужно в безопасное место, и чем скорее, тем лучше. Учитывая, что у тебя там какие-то проблемы… чёрт его знает, как оно вообще может обернуться в итоге. Тебе нужна помощь. И я хочу помочь!..
– Сань, – резко прервала я его. – Давай мы оба будем откровенными – ты ненавидишь Тома. Он от тебя тоже не в восторге, думаю, ты заметил. Ещё хоть один повод – и кто-то из вас точно прикончит другого. Я этого не хочу. Поэтому, давай лучше разойдёмся в разные стороны, пока ещё можем?
– Скорее, не испытываю к нему симпатии, – поправил вдруг меня дезертир. – Но, как видишь, он всё ещё цел и невредим. Ну, или почти цел…
Я недовольно скрестила руки на груди и нахмурилась:
– Вообще-то ты тоже ещё дышишь, заметь!
Дядька снисходительно рассмеялся.
– Нет, ну Сойер сегодня удивил меня, конечно, – в тоне дезертира послышалось нечто, отдалённо напоминающее одобрение. Его мозолистая рука взметнулась и размяла шею. – Но будь я к нему настроен чуть более агрессивно, я бы нашёл способ от него избавиться раньше. Тебе так не кажется?
Брезгливо скривившись, я отвернулась от своего собеседника:
– Знаешь, мне почему-то всё меньше и меньше хочется задерживаться в твоём обществе.
– А это правда, она глаза режет. Вот кстати скажи мне, Тин…
– О, нет! Я не собираюсь больше с тобой разговаривать! – попыталась я пресечь его очередное словоизлияние, заведомо зная, что невольно прислушаюсь к каждому слову.
Заставив себя развернуться на сто восемьдесят градусов, я поспешила покинуть место нашей стоянки, следом за Томасом, что нетерпеливо ожидал меня чуть впереди.
– Я понимаю, что у тебя теперь выбора нет. Но неужели тебе так уж хочется жить под контролем других людей, пытаясь найти своё место среди тех, с кем ты не имеешь ничего общего? – донеслось мне вслед. – Ты идёшь туда, куда на самом деле идти не хочешь, признайся.
– А смысл? Как ты верно заметил, у меня нет выбора, – невольно прокомментировала я, так и не обернувшись. – Прощай.
– И даже не ответишь мне? Мне казалось, что мой образ жизни тебе подходит куда больше…
Саня говорил, нарочито растягивая слова и заставляя меня тем самым вслушиваться. Но стоило мне чуть помедлить, как Том нетерпеливо подхватил меня под руку:
– Идём. Ну же! – он настойчиво повёл меня за собой.
– В любом случае, это твой выбор. Но вы не доберётесь до убежища без меня, – услышали мы напоследок. – Вы понятия не имеете, куда идти! Вы не знаете, что вас там ждёт! Тин, не будь дурой, ты прекрасно знаешь, что я прав!
Подавив желание продолжить этот и без того затянувшийся разговор, я ускорила шаг.
Как я чувствовала себя теперь? Скажем так, во мне всё буквально клокотало от негодования! А ещё я была напугана. Своей возможной беременностью, в которую я до сих пор не верила, и, в довесок, словами дезертира. Его предупреждения звучали угрожающе. И хотя он не торопился нагнать нас или выстрелить в спину, за его словами остался огромный шлейф недосказанности, не сулящий нам ничего хорошего. Саня был прав, причём во многом. Так раздражающе и убийственно прав, что я была готова вцепиться ему в глотку!
Но вот незадача, несмотря на обуявшую меня сейчас злость, какой-то частью себя я понимала, что испытывала к дезертиру довольно смешанные чувства. Он мне нравился. Мне действительно нравился его образ жизни, нравилась его невероятная живучесть и немного пофигистическое отношение ко всему, что происходило вокруг. Он был мне близок по духу и за такой короткий промежуток времени умудрился легко вписаться в мой мир. Наверное, я считала его другом. По крайней мере, хотела бы его им считать. Но его резкие слова и недомолвки заставляли меня усомниться в его искренности и бескорыстности предложенной им помощи.
– Что он тебе сказал? – наконец не вытерпел моего молчания Томас, спустя некоторое время пути.
Разыгравшиеся страсти чуть утихли, и мужчина выглядел спокойным. Мы шли по направлению к трассе – серое асфальтированное полотно дороги уже виднелось впереди. Местность была по-прежнему пустынной, а впереди, по правую от нас сторону, торчали треугольные крыши аккуратных дачных домиков.
– Ничего дельного, – отмахнулась я. – Наговорил гадостей и попытался запугать.
– И только? – недоверчиво уточнил англичанин.
– Ещё нагородил своих догадок по поводу того, как бы мне и где хотелось жить, – нехотя огласила я.
Внезапное уединение с Томом, вопреки всему, не принесло мне облегчения. Я по-прежнему ощущала, что между нами стоит что-то… а вернее, кто-то. Было лишь вопросом времени, когда он осмелится припомнить мне это.
– И как же ты хотела бы жить, Тин? – тут же отреагировал мой спутник, и от его напускного спокойствия не осталось и следа. – Где? И… с кем?
Прикрыв на мгновение глаза, я постаралась не воспринимать это близко к сердцу и быть честной с ним.
– Ты прекрасно знаешь, что я хотела бы остаться на родине, – думаю, для англичанина это не стало такой уж новостью. – Но теперь это не имеет значения. В данный момент я хочу оказаться там, где бы я могла спокойно спать, зная, что меня не сожрут.
– Хм, – многозначительно отреагировал Том.
И этот его короткий ответ намекал на длительный и неприятный разговор. Я внутренне сжалась, ожидая, решится ли он продолжить эту довольно скользкую тему.
– А ты хоть раз думала о том, чтобы остаться с Саней? Это, между прочим, отличный шанс не покидать те места, к которым ты привыкла, Тин, – внимательно наблюдая за мной, допытывался мужчина. – Мне небезосновательно кажется, что он предпочёл бы избавиться от меня при первой же возможности. Ты бы осталась с ним? Что скажешь? Вы нашли общий язык, кажется, у вас много общего, – намеренно испытывал он моё терпение. – Знаешь, надо отдать ему должное, он сильный и пронырливый, с таким не пропадёшь. Он – более удачная для тебя партия, правда?
Я прямо-таки чувствовала, как моё лицо становится пунцовым. Ещё хотя бы одно слово вот этим вот его ехидным голосом по поднятой теме – и я точно взорвусь!
Но тут Том схватил меня за локоть и медленно наклонился к самому уху, хотя говорить тихо в общем-то не было нужды.
– Не обольщайся, – тёплое дыхание коснулось моей кожи. – Я никому не собираюсь отдавать тебя.
От этого вкрадчивого голоса я затаила дыхание. Боясь пошевелиться, я тупо уставилась себе под ноги. Он коснулся моего виска в мягком поцелуе и спустя мгновение ослабил хватку.
– Особенно теперь, – его тон значительно смягчился.
Напряжение между нами как появилось, так и мгновенно испарилось без следа. Подняв взгляд на своего собеседника, я увидела улыбку на его лице.
– Том, ты что… рад? – не поверила я.
– В общем-то, да, – слегка смутился англичанин.
– Ты дурак? – всерьёз спросила я.
– Ну, – засмеялся он в ответ, прищуриваясь, словно прикидывая. – Если только чуть-чуть.
– О, Великий Всемогущий разум, да ты реально сбрендил!
– Как скажешь, милая.
Улыбаясь себе под нос, Томас задумчиво отвёл взгляд и неспешно побрёл вперёд.
– И вообще, – сделала я неуверенный шаг следом за своим спутником, охлаждая ладонями раскрасневшиеся щёки. – Ещё не факт, что я беременна!
– Тебя, кстати, всё ещё тошнит? – с наигранным беспокойством поинтересовался он у меня на ходу.
– Нет! – соврала я.
– Нет? – беспечно уточнил он, на секунду оборачиваясь и поправляя лямку рюкзака. – Ну ладно, будем работать над этим.
ГЛАВА 40. ЗАСАДА
– Пусто.
Я от всей души хлопнула ладонью по очередному баку. Я не знаю, что за сволочь успела пройти здесь и слить весь бензин из брошенных машин, но надеюсь, что ей сейчас икалось! Вскрыть бензобак не такая уж и трудная задача, но всё же хлопотная. Я гневно плевалась ядом вот уже с час, пока мы переходили от очередного автомобиля к следующему – баки были опорожнены каким-то умельцем, с большой неприличной буквы. Если бы я не уговорила своё сознание не припоминать мне больше Дядьку, я бы приписала случившееся ему. Но нельзя ведь во всех своих неудачах теперь обвинять дезертира, верно?
– Господи, я ненавижу этот мир…
– Если будешь его ненавидеть, он будет ненавидеть тебя в ответ, – философски изрёк Том, флегматично изучая вместе со мной раскуроченный бензобак.
Призадумавшись, я полюбовалась чудными оттенками синего и фиолетового цвета на его лице, и ехидно улыбнулась:
– Он и без того не особо-то со мной церемонничает. Да и с тобой, между прочим, тоже, – порадовалась я тому, что англичанин до сих пор не повстречался с зеркалом.
Я быстро смотала резиновый шланг и, закинув его в рюкзак, размашисто зашаркала ботинками по направлению к небольшому магазинчику.
В придорожном магазине царила пустота. Белые шаткие стеллажи были абсолютно пустыми, только на полу валялся разнообразный мусор. Мы проверили все закутки, но ничего полезного или подозрительного так и не нашли. Только в подсобном помещении со сломанной дверью мы наткнулись на чью-то лежанку и следы жизнедеятельности. Кажется, кто-то ночевал здесь, и достаточно продолжительное время. Совершив круг почёта по помещению, разгребая сор ногами, я запрыгнула на закрытую витрину и перевела дух. Вокруг царила давящая тишина, сквозь разбитые окна виднелось пасмурное небо, воздух, что на улице, что в магазинчике – был спёртым и явно застоявшимся. Хорошо было бы, если бы пошёл дождь, тогда мы бы могли собрать немного воды.
– Я хочу есть, – наконец призналась я, выбивая по доске нестройный ритм ногами.
Стэнсбери пристроился рядом, задумчиво осматривая царившую вокруг разруху, и бесстрастно предложил:
– Можешь съесть меня.
Всерьёз прикинув, насколько мне жалко будет жрать этого уникума с каннибалистическими настроениями, я посмеялась:
– Не вариант.
Том улыбнулся:
– Тогда можем устроить рейд по огородам. Я бы не отказался от картошки. Да чёрт с ней, с картошкой! Я бы даже от ранеток твоих сейчас не отказался.
Воспользовавшись моментом, я осторожно дотронулась до его лица, пытаясь осмотреть его, но Том в очередной раз скривился и дёрнулся:
– Не стоит.
– Больно?
Ненавязчиво привлекая его обратно, я повторила попытку.
– Спрашиваешь, – невольно зажмурился он, терпя мои прикосновения. – Кажется, у меня до сих пор в голове звенит.
– Не шевелись…
– У Сани просто чугунные кулаки.
Мы синхронно замолчали, и каждый подумал, скорее всего, об одном и том же.
После расставания с Саней прошли сутки. Накануне мы с трудом нашли место для ночлега, уже не рассчитывая на спокойный отдых. С транспортом возникла проблема, а так как альтернативный план действий был нами не предусмотрен, мы отправились пешком и шли до темноты, пока не набрели на небольшой жилой сектор. Местность здесь была, прямо скажем, неприветливая, поэтому спали по очереди. К тому же оказалось, что найти здесь что-либо съестное было практически нереально. Припасы, и без того подходящие к концу, приходилось беречь с удвоенной силой. Особенно воду. Судя по карте, до города нам было ещё далековато, поэтому ситуация была весьма тревожной. Мы не были к такому готовы.
– Предлагаю найти колодец или какой-нибудь другой источник воды, – предложила я, – и проверить парочку домов.
– Уверена, что хочешь это делать? – мрачно уточнил Томас.
– А кто сказал, что это буду делать я? – парировала я, хитро прищуриваясь. – К чёрту этот сраный феминизм.
Томас отвёл взгляд, смиряясь с безвыходностью ситуации. Дело в том, что по эту сторону границы в зданиях, как выяснилось, можно было легко наткнуться на зомби. Они прятались там днём от дождя и ночью от холода, могли забиваться в тёмные неприметные углы так, что их поначалу можно было и не заметить даже. Этакие зомби-домоседы, выходящие «погулять» исключительно при благоприятной для этого погоде.
– Я передумала! – вдруг резко хлопнула я Тома по ноге и спрыгнула вниз. – Я начну есть тебя вот с этой ляжки! Мне кажется, она мясистая…
Посмеявшись, Томас всё же примирительно выставил ладони и попятился к выходу:
– Эй! Это была вежливость, ничего больше.
Демонстративно скрестив руки на груди, я двинулась следом за ним, угрожающе хмурясь и нарочито громко шурша обёртками и банками на своём пути.
– Я понял, с тобой на эту тему лучше не шутить, – тихо посмеиваясь, англичанин остановился в дверях.
– Тоже мне, джентльмен! Зажал даме мясца, – буркнула я, выдав ему тычок под рёбра, и вышла на улицу.
Казалось, мы могли идти по этой дороге целую вечность, и конца ей не будет никогда. Все встреченные нами машины были пусты, а жилища разграблены. Мы оказались в западне по собственному незнанию царящих здесь реалий. Я не могла знать, почему окружающий нас мир вдруг так сильно поменялся, и почему здесь всё было настолько по-другому. И да, мне было страшно, что нам придётся сдаться. Страшно думать о возможном плачевном финале нашего путешествия, о котором обычно не принято говорить вслух. Мы старались это не обсуждать, хотя в глазах своего спутника я читала всё те же тревожные мысли. На одном из привалов я в панике переключила заново все радиоканалы, но ответа по-прежнему не было.
Мы свернули с трассы и направились по извилистой избитой дороге к видневшемуся поселению, когда закрапал мелкий дождь. Учитывая, как затянуло небо, дождь обещал вскоре набрать силу. Но это нам было только на руку. Частные дома с тёмными выбитыми окнами, выстроенные в длинные тесные улочки, смотрелись жутко, а мелкие подсобные постройки рядом с ними вполне могли укрыть от непогоды несколько заражённых. Выбрать дом «на глаз» мне так и не удалось. Любое из строений вселяло в меня недоверие.
– Куда пойдём? – решил поторопить меня Томас.
Я растерянно осмотрелась. Мы остановились прямо на перекрёстке – по правую руку от меня тянулась вереница сгоревших домов. Очевидно, возгорание произошло в одном здании, а после перекинулось и на остальные вдоль по улице. Искать там что-либо, пожалуй, было бессмысленно.
– Куда поведёшь, – сдалась я.
Том с подозрением осмотрел ближайшие дома и предложил:
– Давай уйдём к окраине, подальше от дороги? Мне здесь неспокойно. Такое чувство…
– Будто бы за нами наблюдают? – тут же отозвалась я.
– Именно.
Сойдясь во мнениях, мы поспешили убраться восвояси. Наверняка нас заметили заражённые, и вполне можно было ожидать «хвост». Я потянула лямку со своего плеча и сняла автомат с предохранителя.
– Не надо, – рука мужчины на ходу опустилась на оружие. – Выстрел привлечёт слишком много внимания, а патронов у нас мало. Предоставь это мне.
– Тоже мне, любитель ближнего боя, – буркнула я, но ствол всё же опустила.
Решатся на нас напасть или нет, я не знала. Обычные зомби были достаточно тупыми, они пёрли напролом и ничего не боялись. Чего не скажешь об их эволюционировавших собратьях – те не были обделены интеллектом и вполне могли затаиться, проследить и даже устроить западню, если верить Дядькиным байкам. Успокаивал меня лишь тот факт, что «белки», как их однажды назвал при нас дезертир, рыли норы и не селились в зданиях. Но они вполне могли выйти прогуляться в любое время суток, и могли уйти достаточно далеко от норы в поисках пищи.
Добравшись до окраины, мы присмотрели домик посимпатичнее и двинулись к нему.
– Как думаешь, пустой или есть что? – отстранённо спросила я, пытаясь отвлечься и подавить нервозность.
– Пустой, думаю, – хмуро отозвался Том. – Окна выбиты, дверь открыта. Здесь все такие.
Дом встретил нас порогом, окроплённым бурыми пятнами. Томас сбросил мешающийся на плече рюкзак, перехватил мачете и осторожно приоткрыл добротную дверь. На всякий случай, вскинув автомат, я заглянула внутрь. В доме было темно и тихо.
– Жди, – коротко бросил англичанин и вошёл, несмотря на моё возмущенное шипение.
На моих глазах подошва его ботинка размазала крупное бурое пятно по обтёсанному дереву порога. Кровь была свежая.
– Томас! – зашипела я, порываясь зайти следом.
Но спина мужчины поспешно скрылась в полумраке помещения. Мне стоило остаться и прикрыть его. И я осталась. Обернувшись, я внимательно изучила окрестности. Чувство, что за нами наблюдают, лишь усилилось. Стояла такая зловещая неестественная тишина, что впору было уносить отсюда ноги. Будь это обычная деревня с редкими ходячими мертвецами, пару-тройку мы бы уже давно встретили и пообщались по интересующему их гастрономическому вопросу. Но здесь, казалось, никого не было. Ну, не должно было быть так! Здесь так не бывает!
– Тин! – осторожно позвал меня мой спутник, выглядывая наружу. – Иди, взгляни на это.
Войдя в дом, я прошла по мягкому от пыли полу прихожей, по отсыревшему ковру, минула коридор, вошла в небольшую комнатку, пахнущую плесенью, и остановилась в полуметре от распростёртого на животе тела. Том протянул мне фонарь.
– Я пока постою у выхода, – шепнул он мне и отошёл.
– Посмотри, есть ли там что…
– Хорошо, – понял меня мужчина с полуслова.
Несмело щёлкнув кнопкой фонарика, я осмотрела тело. Судя по всему, оно принадлежало заражённому. Потрёпанная грязная одежда, повреждённые ноги без обуви, испещрённые струпьями руки… Тут моя рука с фонарём дрогнула. Череп у трупа был вскрыт. Причём так ровно и филигранно, будто бы это делал профессионал. Кость затылочного и теменного отдела черепа лежала тут же на полу.
Сглотнув, я почувствовала, как меня опять начинает мутить, и зажала нос рукавом кофты. Вдыхать запах табака оказалось куда приятнее и даже отрезвляюще. Хорошенько пнув ногой труп, я убедилась, что он точно не вскочит, и только после этого присела рядом. Виднеющаяся серая масса не сильно отличалась о той, что я уже видела ранее, но моё внимание привлекло нечто другое. Внизу значительная часть полушарий была срезана, и в черепной коробке во всей красе просматривался средний мозг – сохранивший свою структуру и не тронутый разложением. Достав нож, я ткнула невиданное доселе чудо и проверила его на упругость.
– Как замаринованный, сука, огурчик! – невольно прокомментировала я.
Надавив лезвием чуть сильнее, я неожиданно увидела, как на поверхности тремя округлыми точками появляется тёмная жидкость. Словно кто-то специально проделал эти три прокола очень близко друг к другу… Но для чего? И почему именно здесь? Призадумавшись, я пыталась как-то обосновать это, но время неумолимо тикало.
– Тин, ты закончила? – в комнату заглянул Томас. – Здесь ничего нет, уходим. Нужно проверить участок, а я боюсь оставлять тебя одну.
Заострив внимание на любой подробности, я выключила фонарь и поднялась на ноги.
– Кто-то исследует заражённых, – донесла я очевидную вещь до своего спутника. – Наверное, пытается понять, в чём причина заражения. Это хорошо.
– Хорошо, – согласился англичанин. – Плохо, что здесь повсюду свежие следы. Нас могли увидеть.
– А что плохого, если это выживший?
– Мы уже встречали одного выжившего, – нахмурился мой спутник. – Ничего хорошего из этого не вышло. А с тем, кто сделал такое – я бы повстречаться тем более не хотел.
Я не стала с ним спорить. Мы покинули дом и обошли его вокруг. Буйная поросль сорной растительности высилась над землёй. Однако пара кустиков чахлой картошки всё-таки виднелась в зарослях засохшей малины. Продираясь сквозь заросли, я уцепилась штаниной за её колючие кусты.
– Ай, блин, – высвободив ногу, я недовольно потёрла уколотое место и внезапно для себя самой замерла. – Пиявка…
Как раз примерно в этом месте несколько дней назад ко мне присосалась крупная озёрная пиявка. Отцеплять её от себя было тем ещё удовольствием, так что впечатлений мне хватило на всю жизнь, а потому событие всплыло в моей памяти фактически мгновенно. Мозг мигом сложил два плюс два и выдал очень интересные выводы.
– Томми! – от волнения моё сердце учащённо забилось.
– Что? – нетерпеливо обернулся тот, отвлекаясь на секунду от жухлой ботвы картофеля.
У меня перед глазами всё ещё стоял белёсый зомби в той норе под эвакуационным лагерем, с раскуроченной наполовину головой, но всё ещё способный меня атаковать. Этот случай не давал мне покоя. И эти черви, вылезшие прямо через уши…
– Что я говорила тебе в первый день нашей встречи?
– Кажется, ты просила, чтобы я снял с себя штаны, – бесстрастно предположил Стэнсбери. – Дважды. В конечном итоге у тебя получилось – мои поздравления!
– Про зомби, дурак, – посмеялась я.
– Про рефлексы на уровне спинного мозга?
– Вау! – искренне поразилась я услышанному. – И ты это помнишь?! Нет, это уже было на следующий день… Я кое-что говорила тебе, ещё перед твоей первой встречей с заражёнными.
– Эм, – Том задумался. – Мы можем поговорить об этом немного позже?
– Мы говорили с тобой о том, что заставляет носителей «вируса» нападать на незаражённых людей и питаться ими, – наконец дословно вспомнила я наш давний диалог.
